Forwarded from ЧТИВО
Елизавета II на обложках мировых СМИ в сентябре 2022 года.
Полезно ли похищение для бизнеса? Во времена Великой депрессии — да. Особенно если в деле замешан бывший сенатор и известный гангстер.
Имя Нелл Доннелли было хорошо известно в Америке во времена Великой депрессии. Девушка из многодетной (12 детей!) семьи ирландского иммигранта смогла добиться огромного успеха в бизнесе. Нелл считала, что женщина должна всегда выглядеть красиво — даже на кухне. Поэтому она придумала элегантные и недорогие домашние платья, доступные каждой хозяйке.
Бизнес пошёл в гору. Нелл грамотно наладила производство, которое ей удалось сохранить даже во время Великой депрессии. В стране была кошмарная безработица и нищета, но более тысячи сотрудников Нелл (в основном женщины) могли не беспокоиться о своём будущем. Нелл была богата, и богата заслуженно.
16 декабря 1931-го года дорогу её автомобилю преградили люди с оружием. Они связали Нелл и её чернокожего водителя и отвезли в какой-то дом на окраине города. Похитители потребовали, чтобы Нелл позвонила мужу. Они оценили её жизнь в $75 000. Убивать они ее, правда, не собирались. В расход планировали пустить только водителя. Но самой Нелл они угрожали выколоть глаза, что для дизайнера одежды было страшнее смерти.
Нелл позвонила мужу. А муж, без промедления, — Джеймсу Риду. Рид был другом семьи и бывшим сенатором. И, что ещё важнее, он имел хорошие связи с криминальным миром.
Поэтому Рид сделал еще один телефонный звонок — человеку по имени Джонни Лациа. Лациа, известный также по кличке «Брат Джон», был интересным гангстером. Во время Первой мировой его вынудили отправиться в армию прямо из тюрьмы. Но он умудрился откосить и пристроиться силовым решалой к Тому Пендергасту, политической шишке из Канзас-сити. Лациа запугивал конкурентов демократической партии и угрозами сгонял на выборы электорат.
Джеймс Рид позвонил Лациа с просьбой и угрозой. Он попросил у гангстера мобилизовать всех его миньонов для поиска похитителей Нелл Доннелли. Отказаться Лациа не мог — Рид намекнул, что о грязных делах Брата Джона может «случайно» узнать пресса.
Но Лациа и не был против. Никто из его людей не тронул бы Нелл — ведь она очень хороший человек с очень хорошими связями. Спустя сутки поиски дали результат. Десяток отлично вооруженный людей ворвался в здание заброшенного кондитерского магазина и освободил заложников.
Похитители были обескуражены. Один из них утверждал, что вообще не понимал, кого и зачем похищает. Другой уверял, что похищение было инсценировкой, оплаченной каким-то богатым бизнесменом.
История тут же попала в газеты. Нелл Доннелли хвалили за отвагу, бывшего сенатора Рида — за отзывчивость. А гангстеров — за золотое сердце. Популярность Нелл тут же конвертировалась в прибыль — её платья теперь ассоциировались с храбростью и тоже стали популярны.
Вскоре Нелл Доннелли к тому же поменяла фамилию на Рид. Она ушла от супруга и вышла замуж за своего спасителя, влиятельного бывшего сенатора Рида. Злые языки говорили, что интрижка была у них еще до похищения. Но общественность предпочла не замечать странные повороты судьбы добродетельной бизнесвуман. Горе-похитителей отправили за решетку, а Нелл прожила счастливую 102-летнюю жизнь.
Имя Нелл Доннелли было хорошо известно в Америке во времена Великой депрессии. Девушка из многодетной (12 детей!) семьи ирландского иммигранта смогла добиться огромного успеха в бизнесе. Нелл считала, что женщина должна всегда выглядеть красиво — даже на кухне. Поэтому она придумала элегантные и недорогие домашние платья, доступные каждой хозяйке.
Бизнес пошёл в гору. Нелл грамотно наладила производство, которое ей удалось сохранить даже во время Великой депрессии. В стране была кошмарная безработица и нищета, но более тысячи сотрудников Нелл (в основном женщины) могли не беспокоиться о своём будущем. Нелл была богата, и богата заслуженно.
16 декабря 1931-го года дорогу её автомобилю преградили люди с оружием. Они связали Нелл и её чернокожего водителя и отвезли в какой-то дом на окраине города. Похитители потребовали, чтобы Нелл позвонила мужу. Они оценили её жизнь в $75 000. Убивать они ее, правда, не собирались. В расход планировали пустить только водителя. Но самой Нелл они угрожали выколоть глаза, что для дизайнера одежды было страшнее смерти.
Нелл позвонила мужу. А муж, без промедления, — Джеймсу Риду. Рид был другом семьи и бывшим сенатором. И, что ещё важнее, он имел хорошие связи с криминальным миром.
Поэтому Рид сделал еще один телефонный звонок — человеку по имени Джонни Лациа. Лациа, известный также по кличке «Брат Джон», был интересным гангстером. Во время Первой мировой его вынудили отправиться в армию прямо из тюрьмы. Но он умудрился откосить и пристроиться силовым решалой к Тому Пендергасту, политической шишке из Канзас-сити. Лациа запугивал конкурентов демократической партии и угрозами сгонял на выборы электорат.
Джеймс Рид позвонил Лациа с просьбой и угрозой. Он попросил у гангстера мобилизовать всех его миньонов для поиска похитителей Нелл Доннелли. Отказаться Лациа не мог — Рид намекнул, что о грязных делах Брата Джона может «случайно» узнать пресса.
Но Лациа и не был против. Никто из его людей не тронул бы Нелл — ведь она очень хороший человек с очень хорошими связями. Спустя сутки поиски дали результат. Десяток отлично вооруженный людей ворвался в здание заброшенного кондитерского магазина и освободил заложников.
Похитители были обескуражены. Один из них утверждал, что вообще не понимал, кого и зачем похищает. Другой уверял, что похищение было инсценировкой, оплаченной каким-то богатым бизнесменом.
История тут же попала в газеты. Нелл Доннелли хвалили за отвагу, бывшего сенатора Рида — за отзывчивость. А гангстеров — за золотое сердце. Популярность Нелл тут же конвертировалась в прибыль — её платья теперь ассоциировались с храбростью и тоже стали популярны.
Вскоре Нелл Доннелли к тому же поменяла фамилию на Рид. Она ушла от супруга и вышла замуж за своего спасителя, влиятельного бывшего сенатора Рида. Злые языки говорили, что интрижка была у них еще до похищения. Но общественность предпочла не замечать странные повороты судьбы добродетельной бизнесвуман. Горе-похитителей отправили за решетку, а Нелл прожила счастливую 102-летнюю жизнь.
Forwarded from ЧТИВО
Объявляем новую рубрику — «История логотипа».
Открывает ее Nike.
Свуш Nike появился чисто случайно. Студентка факультета графического дизайна Кэролин Дэвидсон распереживалась, что у нее не получается brand new лого, и черкнула на бумаге галочку.
Фил Найт поначалу отреагировал холодно — мол, это не предел его мечтаний, и заплатил за работу $35. Спустя несколько лет, когда галочка прославила бренд на весь мир, исправился и подарил Кэролин бриллиантовое кольцо со свушем и 500 акций Nike.
Открывает ее Nike.
Свуш Nike появился чисто случайно. Студентка факультета графического дизайна Кэролин Дэвидсон распереживалась, что у нее не получается brand new лого, и черкнула на бумаге галочку.
Фил Найт поначалу отреагировал холодно — мол, это не предел его мечтаний, и заплатил за работу $35. Спустя несколько лет, когда галочка прославила бренд на весь мир, исправился и подарил Кэролин бриллиантовое кольцо со свушем и 500 акций Nike.
Forwarded from Я не понимаю это смешно или уже нет!!
Коллеги, перешлите пожалуйста Сергею креатив от нашей @Tinka1825 🙏🏼 (он правда сейчас в Большом, так что скорее всего на беззвучном, но потом обязательно ждем фидбек)
Forwarded from Я не понимаю это смешно или уже нет!!
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Сергей Минаев в Большом (еще он в костюме, он уважает театр):
Forwarded from Так нагло
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Сергей Минаев оценивает луки (в Большом)
Так, ну всё, хватит с театром. Поговорим про жратву. Володя Басов ( Big Wine Freaks, Навина! и проч) открыл бомбический ресторан «За крышей».
Отличная винная карта ( биодинамика, органика, и всякий raw - я как старовер не понимаю такое, но вы любите ) феноменальная кухня и невероятный саундтрек ( за музыку, как я выяснил, отвечает тоже шеф).
В общем, если лет десять назад мы говорили «это вот как в Милане», «или как в Лондоне» или ну и тд. Сейчас, вам такое карпаччо из осьминога мало где в Европе сделают. А лисички с буратой?
А еще все это под аккомпанемент Running up that hill, а еще тут каждый вечер Юля Пош одной рукой строчит новости в телегу, другой придерживает бокал с шампэ.
В общем, охуенно тут.
Отличная винная карта ( биодинамика, органика, и всякий raw - я как старовер не понимаю такое, но вы любите ) феноменальная кухня и невероятный саундтрек ( за музыку, как я выяснил, отвечает тоже шеф).
В общем, если лет десять назад мы говорили «это вот как в Милане», «или как в Лондоне» или ну и тд. Сейчас, вам такое карпаччо из осьминога мало где в Европе сделают. А лисички с буратой?
А еще все это под аккомпанемент Running up that hill, а еще тут каждый вечер Юля Пош одной рукой строчит новости в телегу, другой придерживает бокал с шампэ.
В общем, охуенно тут.
Значит, тут питерская часть моей редакции запустила журнал «Петрополь». Журнал о лайфстайле российской империи, написанный одними из моих лучших авторов.
У меня денег не просили ( гордые очень), теперь собирают на издание среди добрых людей. Там уже какая то сумма собралась.
Я так подумал, что добью 50% от того, что соберется к 01 октября. А вас прошу поучаствовать на доброе и нужное дело культуры и истории.
https://t.iss.one/petropolis/1639
У меня денег не просили ( гордые очень), теперь собирают на издание среди добрых людей. Там уже какая то сумма собралась.
Я так подумал, что добью 50% от того, что соберется к 01 октября. А вас прошу поучаствовать на доброе и нужное дело культуры и истории.
https://t.iss.one/petropolis/1639
Telegram
Петрóполь
Друзья! Три слова: империя, кутежи, красота.
«Петрополь» открывает предзаказ на наш собственный печатный журнал — толстый, красивый, коллекционный.
Тема первого номера — наш конёк: ресторанная культура имперского Петербурга. Истории успеха рестораторов…
«Петрополь» открывает предзаказ на наш собственный печатный журнал — толстый, красивый, коллекционный.
Тема первого номера — наш конёк: ресторанная культура имперского Петербурга. Истории успеха рестораторов…
После атаки на Пёрл-Харбор американцы начали беспокоиться о самом дорогом, самом важном — об американском долларе. Ведь если японцы захватят Гавайи (а после дерзкого нападения это уже не казалось невероятным), они выпотрошат карманы жителей и банковские ячейки. А с наличными на руках уже можно начинать диверсии в остальных штатах.
В январе 1942-го власти США решили перестраховаться: изъять у жителей Гавайских островов все наличные, а взамен выдать банкноты специальной серии. От обычных купюр они отличались здоровенной надписью «ГАВАЙИ», напечатанной поверх стандартного оформления. В случае оккупации такие билеты банка приколов легко можно было объявить недействительными и отловить японскую агентуру, косящую под среднестатистического Джо из штата Огайо.
Всё это были мелкие купюры в 1, 5, 10 и 20 долларов, общая сумма тиража была 200 миллионов долларов. При этом было и ограничение: гражданам запрещалось иметь сбережения больше $200, бизнесменам — не больше $500. По нынешнему курсу это где-то $3740 и $9350. Сумма небольшая, но на законы военного времени никто не жаловался. В октябре 1944-го стало понятно, что японцы экспансию не потянут, и гавайские доллары решили отозвать.
По правилам их нужно было утилизовать — и с этим возникла небольшая проблемка. 200 миллионов долларов — это очень, очень большая гора бумаги. А на Гавайях тогда был только один подходящий для сожжения крематорий. Купюры горели плохо и к тому же часть из них просто вылетала из трубы. Пришлось ставить специальную сетку, чтобы остановить этот дождь из недокремированных долларов. Наконец, к сожжению привлекли печь местной сахарной фабрики.
Часть купюр досталась местным жителям и военным тихоокеанской базы ВМФ США. Сейчас цена гавайского доллара может доходить до 52 000 простых американских.
В январе 1942-го власти США решили перестраховаться: изъять у жителей Гавайских островов все наличные, а взамен выдать банкноты специальной серии. От обычных купюр они отличались здоровенной надписью «ГАВАЙИ», напечатанной поверх стандартного оформления. В случае оккупации такие билеты банка приколов легко можно было объявить недействительными и отловить японскую агентуру, косящую под среднестатистического Джо из штата Огайо.
Всё это были мелкие купюры в 1, 5, 10 и 20 долларов, общая сумма тиража была 200 миллионов долларов. При этом было и ограничение: гражданам запрещалось иметь сбережения больше $200, бизнесменам — не больше $500. По нынешнему курсу это где-то $3740 и $9350. Сумма небольшая, но на законы военного времени никто не жаловался. В октябре 1944-го стало понятно, что японцы экспансию не потянут, и гавайские доллары решили отозвать.
По правилам их нужно было утилизовать — и с этим возникла небольшая проблемка. 200 миллионов долларов — это очень, очень большая гора бумаги. А на Гавайях тогда был только один подходящий для сожжения крематорий. Купюры горели плохо и к тому же часть из них просто вылетала из трубы. Пришлось ставить специальную сетку, чтобы остановить этот дождь из недокремированных долларов. Наконец, к сожжению привлекли печь местной сахарной фабрики.
Часть купюр досталась местным жителям и военным тихоокеанской базы ВМФ США. Сейчас цена гавайского доллара может доходить до 52 000 простых американских.