Прекрасно имя твое, Kostoma!
В бассейне Тебзы стоит знаменитое село Костома, в старину бывшее вотчиной бояр Акинфовых, впервые упомянутое в завещании Петра Чудиновича (!) Акинфова отписавшего в 1557 г. свое село Троице-Сергиеву монастырю на «помин души».
В мерянском ареале есть несколько топонимов с основой -кост:
1. Кóстаново, ур. (Сусанино).
2. Кóстаново, бол. (Сандогора).
3. Кóстома, н. п. на р. Кóстомка > Тебза.
1. Кóстишка > Кашинка > Волга (Тверь).
2. Кóстобал, р., Кóстобалка, н. п.; Костоболка [Европеус].
3. Кóстома, с. Шумаков (Обзор, IV, 57) [Любавский].
К списку, по-видимому, можно добавить и реку Кóштома (Кештома) в Пошехонье.
Александр Константинович Матвеев считал кост- основой широкого распространения с неясной семантикой. Коллега Антон Соболев пару лет назад любезно подсказал статью Ирмы Ивановны Мулоннен посвященную топонимике Присвирья и Обонежья. Речь в ней идет про Куштозеро входящее в число известных вытегорских карстовых озер.
Ирма Ивановна считает, что: «Истоки топонима Куштозеро вполне земные, хотя язык его происхождения не до конца ясен. Он явно входит в один ряд с известными на территории Карелии и Финляндии озерными названиями Костамо, Костамус, Костомукша, Коштомозеро и др. В них воплотилось прибалтийско-финское слово kostaa "вернуться", т.е. "уйти и прийти назад"».
В Карелии название присваивалось озерам с весенним разливом вод: «Весной вода прибывала, а затем, с ее уходом, озеро возвращалось в свои границы».
«Тезки» с основой коста- обнаруживаются не только на западе, но и к востоку: топоним Кушта в дельте реки Кубены, Кустома на восточном берегу оз. Воже, Куштома в бассейне р. Суды, Кошта в бассейне Шексны, озеро Костье с заливными покосами Костезерье в низовьях реки Сухоны.
Это территория мерянского освоения в раннем средневековье входящая в мерянский топонимический ареал. Так что эта основа могла быть не чисто прибалтийско-финской, а существовать и в исчезнувших финно-угорских языках, бытовавших в прошлом на территории Пошехонья и Верхневолжья.
Возвращаясь к нашему селу Кóстома. Названо оно по речке на которой стоит. Речное название могло появиться благодаря весенним половодьям. Название маркируется уникальной особенностью реки и долины по которой она течет.
Возможна и другая этимология. В Нелазском с/с Череповецкого р-на. Вологодской области есть ж.д. станция Кошта. Название она получила по р. Коште, гидрониму финно-угорского происхождения: ср. фин. koski, карел, koski, вепс. kos'k, эст. kosk – 'порог, водопад'. Звук т – результат расподобления одного из заднеязычных звуков (Субботина).
Фото: ojkumena. wikimapia.org
#мерянскийязык #топонимия #костромскаяобласть
В бассейне Тебзы стоит знаменитое село Костома, в старину бывшее вотчиной бояр Акинфовых, впервые упомянутое в завещании Петра Чудиновича (!) Акинфова отписавшего в 1557 г. свое село Троице-Сергиеву монастырю на «помин души».
В мерянском ареале есть несколько топонимов с основой -кост:
1. Кóстаново, ур. (Сусанино).
2. Кóстаново, бол. (Сандогора).
3. Кóстома, н. п. на р. Кóстомка > Тебза.
1. Кóстишка > Кашинка > Волга (Тверь).
2. Кóстобал, р., Кóстобалка, н. п.; Костоболка [Европеус].
3. Кóстома, с. Шумаков (Обзор, IV, 57) [Любавский].
К списку, по-видимому, можно добавить и реку Кóштома (Кештома) в Пошехонье.
Александр Константинович Матвеев считал кост- основой широкого распространения с неясной семантикой. Коллега Антон Соболев пару лет назад любезно подсказал статью Ирмы Ивановны Мулоннен посвященную топонимике Присвирья и Обонежья. Речь в ней идет про Куштозеро входящее в число известных вытегорских карстовых озер.
Ирма Ивановна считает, что: «Истоки топонима Куштозеро вполне земные, хотя язык его происхождения не до конца ясен. Он явно входит в один ряд с известными на территории Карелии и Финляндии озерными названиями Костамо, Костамус, Костомукша, Коштомозеро и др. В них воплотилось прибалтийско-финское слово kostaa "вернуться", т.е. "уйти и прийти назад"».
В Карелии название присваивалось озерам с весенним разливом вод: «Весной вода прибывала, а затем, с ее уходом, озеро возвращалось в свои границы».
«Тезки» с основой коста- обнаруживаются не только на западе, но и к востоку: топоним Кушта в дельте реки Кубены, Кустома на восточном берегу оз. Воже, Куштома в бассейне р. Суды, Кошта в бассейне Шексны, озеро Костье с заливными покосами Костезерье в низовьях реки Сухоны.
Это территория мерянского освоения в раннем средневековье входящая в мерянский топонимический ареал. Так что эта основа могла быть не чисто прибалтийско-финской, а существовать и в исчезнувших финно-угорских языках, бытовавших в прошлом на территории Пошехонья и Верхневолжья.
Возвращаясь к нашему селу Кóстома. Названо оно по речке на которой стоит. Речное название могло появиться благодаря весенним половодьям. Название маркируется уникальной особенностью реки и долины по которой она течет.
Возможна и другая этимология. В Нелазском с/с Череповецкого р-на. Вологодской области есть ж.д. станция Кошта. Название она получила по р. Коште, гидрониму финно-угорского происхождения: ср. фин. koski, карел, koski, вепс. kos'k, эст. kosk – 'порог, водопад'. Звук т – результат расподобления одного из заднеязычных звуков (Субботина).
Фото: ojkumena. wikimapia.org
#мерянскийязык #топонимия #костромскаяобласть
Твой мéрянский язык отчаян как исток
Ты будешь говорить на древнем языке,
Внимательно молчать, выслушивая звуки,
И буквы выводить на черновом листке,
Одушевляясь опытом разлуки.
Быть может, ты одна, живущая сейчас,
На запредельный зов отозвалась слезами...
Забытый всеми род века назад угас,
Лишь реки названы их странными словами.
Ты будешь подпевать морщинистой Луне,
Когда ночных дорог размыты силуэты.
Бордовая герань в распахнутом окне,
Приобретёт таинственность приметы.
Что может обещать увядший лепесток?
Судьбу предсказывают, вроде бы, светила...
Твой мéрянский язык отчаян как исток,
И в отзвуках его магическая сила!
Галина Божкова. 06.02.2005.
Галина Божкова, сотрудница ООО Инфопресс (Кострома), посвятила это стихотворение своей коллеге Ольге Шиловой, участнице работы над выпуском книги Ореста Ткаченко "Мерянский язык". (2007)
#поэзия #мерянскийязык #кострома
Ты будешь говорить на древнем языке,
Внимательно молчать, выслушивая звуки,
И буквы выводить на черновом листке,
Одушевляясь опытом разлуки.
Быть может, ты одна, живущая сейчас,
На запредельный зов отозвалась слезами...
Забытый всеми род века назад угас,
Лишь реки названы их странными словами.
Ты будешь подпевать морщинистой Луне,
Когда ночных дорог размыты силуэты.
Бордовая герань в распахнутом окне,
Приобретёт таинственность приметы.
Что может обещать увядший лепесток?
Судьбу предсказывают, вроде бы, светила...
Твой мéрянский язык отчаян как исток,
И в отзвуках его магическая сила!
Галина Божкова. 06.02.2005.
Галина Божкова, сотрудница ООО Инфопресс (Кострома), посвятила это стихотворение своей коллеге Ольге Шиловой, участнице работы над выпуском книги Ореста Ткаченко "Мерянский язык". (2007)
#поэзия #мерянскийязык #кострома
Шабить "курить", "дымить"
Слово шабить содержится в Костромском областном словаре, картотека которого хранится на кафедре русского языка Костромского пед. ин-та им. Н.А. Некрасова в Костроме. Ареал локализован в Костромском и Островском районах Костромской области.
Орест Ткаченко в своей работе "Мерянский язык" сравнивает его с карельским шавута "дымить" < шав "дым", срод. фин. savustaa "коптить", "окуривать", "выкуривать" < savu "дым" и связывает этот костромской диалектизм с мерянской праформой < *šaβ "дым".
Фото: Сергея Александровича Лобовикова, фотохудожника, председателя Вятского фотографического общества, почётного и действительного члена Русского фотографического общества. Рубеж XIX-XX вв..
#мерянскийязык #диалектизмы #костромскаяобласть
Слово шабить содержится в Костромском областном словаре, картотека которого хранится на кафедре русского языка Костромского пед. ин-та им. Н.А. Некрасова в Костроме. Ареал локализован в Костромском и Островском районах Костромской области.
Орест Ткаченко в своей работе "Мерянский язык" сравнивает его с карельским шавута "дымить" < шав "дым", срод. фин. savustaa "коптить", "окуривать", "выкуривать" < savu "дым" и связывает этот костромской диалектизм с мерянской праформой < *šaβ "дым".
Фото: Сергея Александровича Лобовикова, фотохудожника, председателя Вятского фотографического общества, почётного и действительного члена Русского фотографического общества. Рубеж XIX-XX вв..
#мерянскийязык #диалектизмы #костромскаяобласть
Палдома (Полдома).
В Домнинско-Сумароковском (Теляковском) «Ополье» граничащем с Сусанинским (Чистым) болотом есть урочище Палдома (Полдома), место бывшей деревни в XVIII-XIX вв. входившей в Яхнобольскую волость Галичского уезда Костромской губернии.
Матвеев сближает основу этого названия с ~фин., ижор., карел. pelto, люд. peld, peud, вепс. pud, pöud, эст. põld «поле» > прасаам. *pεltō, саам. сев. bæl'do, инари peäldu, колтта peäldd, кильдин peald, «то же». Он считает, что это в основе своей германское слово, ср. нем. feld, норв. felt, швед. fält < от праиндоевропейского корня *pleh₂- («плоский, широкий»), проникло и в мерянский язык, причем корневой вокализм изменился в том же направлении (расширение гласного), что и в саамском языке, хотя о саамском посредстве говорить, разумеется, не следует. Вместе с тем, необходимо иметь в виду, что аналогичный процесс (ср. топонимы Кучепалда, Палдручей) засвидетельствован и на РС.
Вот что пишет про него Матвеев: «Труднее интерпретировать формант, хотя логично видеть в нем соответствие прибалтийско-финскому слову, зафиксированному в фин. maa, карел.-ливв.-люд. moa, mua, вепс. ma, эст. maa «земля», «местность», «край», «сторона», имеющему надежные параллели в пермских (коми, удм. mu) и обско-угорских (манс. mā) языках при отсутствии соответствий в саамском и волжско-финских языках.
Топоним Палдома полностью соответствует предлагаемой этимологии, для Палтамское восстанавливается исходное *Палтама и приходится допустить метонимию.
Возможно, что в данном случае мерянский язык сохраняет древнее финно-волжское состояние, утраченное со временем в марийском («поле» – пасу, нур) и мордовских языках («поле» – пакся). Вместе с тем, учитывая редкость этого типа, приходится учитывать и возможность его принадлежности к прибалтийско-финскому адстрату.
Физико-географические сведения убедительно подтверждают этимологию названия урочища Палдома, которое находится на самом западе КК близ знаменитого Сусанинского болота. На топографической карте показано здесь безлесное пространство, которое с севера, запада и востока окаймлено лесом, образуя незамкнутый с юга прямоугольник.
С южной стороны урочище постепенно переходит в мощный массив полей, примыкающих к деревням Сумароково и Попадьино и выклинивающихся в лесах близ Сусанинского болота. Таким образом, урочище Палдома представляет собой северную часть этого полевого массива, а его название свидетельствует о выдающейся древности урочища как сельскохозяйственного угодья. Поскольку непосредственно перед приходом русских западная часть КК была заселена мерей, есть все основания искать источник названия Палдома в мерянском языке. Это подтверждается и многократно засвидетельствованными рассказами местных жителей о том, что в незапамятные времена здесь была деревня с тем же наименованием».
Моя малая Родина. В XVIIв. эта местность была частью Шачебольского стана объединявшего земли по реке Шача, (волости Железный Борк Буйской осады Костромского уезда).
Шачебол (Шачебал), название мерянское, дословно означающее – «место на Шаче». Впервые упомянуто в XV веке, когда галич-мерьский князь Юрий Димитриевич (Звенигородский и Галицкий князь, третий сын Дмитрия Донского по общему счёту, второй из доживших до совершеннолетия, Великий князь Московский в 1433 и 1434, отец галич-мерьского князя Дмитрия Шемяки) Шачебалъ и Ликургу уступил брату своему князю Петру Дмитриевичу, а он брату же своему Константину Димитриевичу. Как видно эти земли были хорошо освоены уже в начале XV века, в то время, когда местное население еще использовало для общения родной мерянский язык.
#меря #топонимия #костромскаяобласть
В Домнинско-Сумароковском (Теляковском) «Ополье» граничащем с Сусанинским (Чистым) болотом есть урочище Палдома (Полдома), место бывшей деревни в XVIII-XIX вв. входившей в Яхнобольскую волость Галичского уезда Костромской губернии.
Матвеев сближает основу этого названия с ~фин., ижор., карел. pelto, люд. peld, peud, вепс. pud, pöud, эст. põld «поле» > прасаам. *pεltō, саам. сев. bæl'do, инари peäldu, колтта peäldd, кильдин peald, «то же». Он считает, что это в основе своей германское слово, ср. нем. feld, норв. felt, швед. fält < от праиндоевропейского корня *pleh₂- («плоский, широкий»), проникло и в мерянский язык, причем корневой вокализм изменился в том же направлении (расширение гласного), что и в саамском языке, хотя о саамском посредстве говорить, разумеется, не следует. Вместе с тем, необходимо иметь в виду, что аналогичный процесс (ср. топонимы Кучепалда, Палдручей) засвидетельствован и на РС.
Вот что пишет про него Матвеев: «Труднее интерпретировать формант, хотя логично видеть в нем соответствие прибалтийско-финскому слову, зафиксированному в фин. maa, карел.-ливв.-люд. moa, mua, вепс. ma, эст. maa «земля», «местность», «край», «сторона», имеющему надежные параллели в пермских (коми, удм. mu) и обско-угорских (манс. mā) языках при отсутствии соответствий в саамском и волжско-финских языках.
Топоним Палдома полностью соответствует предлагаемой этимологии, для Палтамское восстанавливается исходное *Палтама и приходится допустить метонимию.
Возможно, что в данном случае мерянский язык сохраняет древнее финно-волжское состояние, утраченное со временем в марийском («поле» – пасу, нур) и мордовских языках («поле» – пакся). Вместе с тем, учитывая редкость этого типа, приходится учитывать и возможность его принадлежности к прибалтийско-финскому адстрату.
Физико-географические сведения убедительно подтверждают этимологию названия урочища Палдома, которое находится на самом западе КК близ знаменитого Сусанинского болота. На топографической карте показано здесь безлесное пространство, которое с севера, запада и востока окаймлено лесом, образуя незамкнутый с юга прямоугольник.
С южной стороны урочище постепенно переходит в мощный массив полей, примыкающих к деревням Сумароково и Попадьино и выклинивающихся в лесах близ Сусанинского болота. Таким образом, урочище Палдома представляет собой северную часть этого полевого массива, а его название свидетельствует о выдающейся древности урочища как сельскохозяйственного угодья. Поскольку непосредственно перед приходом русских западная часть КК была заселена мерей, есть все основания искать источник названия Палдома в мерянском языке. Это подтверждается и многократно засвидетельствованными рассказами местных жителей о том, что в незапамятные времена здесь была деревня с тем же наименованием».
Моя малая Родина. В XVIIв. эта местность была частью Шачебольского стана объединявшего земли по реке Шача, (волости Железный Борк Буйской осады Костромского уезда).
Шачебол (Шачебал), название мерянское, дословно означающее – «место на Шаче». Впервые упомянуто в XV веке, когда галич-мерьский князь Юрий Димитриевич (Звенигородский и Галицкий князь, третий сын Дмитрия Донского по общему счёту, второй из доживших до совершеннолетия, Великий князь Московский в 1433 и 1434, отец галич-мерьского князя Дмитрия Шемяки) Шачебалъ и Ликургу уступил брату своему князю Петру Дмитриевичу, а он брату же своему Константину Димитриевичу. Как видно эти земли были хорошо освоены уже в начале XV века, в то время, когда местное население еще использовало для общения родной мерянский язык.
#меря #топонимия #костромскаяобласть
Forwarded from Встреча Руси и Чуди (Anton)
ЖАЛОБА ЦАРЮ ОТ АНДОМСКОГО ДРАГУНА ВАШКАЛОВА
В 1661 году пашенные драгуны и солдаты Андомского погоста из полков «нового строя», созданных для несения пограничной службы на русско-шведском рубеже, обратились к царю Алексею Михайловичу с челобитной
Они жаловались на живущих ниже погоста драгун, солдат и «солдатских отцов» Великодворской и Опаринской сторон реки Андомы, которые мешали проходу рыбы вверх по течению своими снастями: «а те, государь, нижные ловцы в Андоме реки рыбною ловлею заперают на низу всякими ловишками нас верхных ловцов»
Челобитная была рассмотрена в пользу обращавшихся и на обороте было указано: «велеть сыскать большим повальным обыском, будет наперед ловити исстари низовые ловли с верховыми жителями на опчо, и ныне по сыску учинить также»
Интерес представляет «рыбное» отчество челобитчика, указанного первым – Вашкалов. Оно свидетельствует о его белозерских корнях, поскольку вашкал именно в Белозерье обозначает рыбу уклейку
В русских обонежских, в том числе в андомских, говорах уклея известна под названием салага. Слово это восходит к вепсскому salag, имеющему то же значение
Что интересно, согласно русскому этимологическому словарю академика А.Е. Аникина, белозерское слово вашкол имеет волжско-финское (предположительно, мерянское) происхождение. Здесь ваш- сопоставляется с марийским ош «белый», а -кол – с мерянским *kol «рыба»
Фамилия была известна и позднее – в начале XIX века андомский житель Прокопий Иванович Вашкалов писал иконы в приходской Троицкой церкви. Память о фамилии сохраняется и в названии андомского урочища Вашколовщина
Примечание. Челобитная опубликована в сборнике «Карельская деревня в XVII веке» (1941) на с. 124–125
#андома #андомскийпогост #обонежье #меря #уклейка #вепсы #вепсскийязык
В 1661 году пашенные драгуны и солдаты Андомского погоста из полков «нового строя», созданных для несения пограничной службы на русско-шведском рубеже, обратились к царю Алексею Михайловичу с челобитной
Они жаловались на живущих ниже погоста драгун, солдат и «солдатских отцов» Великодворской и Опаринской сторон реки Андомы, которые мешали проходу рыбы вверх по течению своими снастями: «а те, государь, нижные ловцы в Андоме реки рыбною ловлею заперают на низу всякими ловишками нас верхных ловцов»
Челобитная была рассмотрена в пользу обращавшихся и на обороте было указано: «велеть сыскать большим повальным обыском, будет наперед ловити исстари низовые ловли с верховыми жителями на опчо, и ныне по сыску учинить также»
Интерес представляет «рыбное» отчество челобитчика, указанного первым – Вашкалов. Оно свидетельствует о его белозерских корнях, поскольку вашкал именно в Белозерье обозначает рыбу уклейку
В русских обонежских, в том числе в андомских, говорах уклея известна под названием салага. Слово это восходит к вепсскому salag, имеющему то же значение
Что интересно, согласно русскому этимологическому словарю академика А.Е. Аникина, белозерское слово вашкол имеет волжско-финское (предположительно, мерянское) происхождение. Здесь ваш- сопоставляется с марийским ош «белый», а -кол – с мерянским *kol «рыба»
Фамилия была известна и позднее – в начале XIX века андомский житель Прокопий Иванович Вашкалов писал иконы в приходской Троицкой церкви. Память о фамилии сохраняется и в названии андомского урочища Вашколовщина
Примечание. Челобитная опубликована в сборнике «Карельская деревня в XVII веке» (1941) на с. 124–125
#андома #андомскийпогост #обонежье #меря #уклейка #вепсы #вепсскийязык
Еще раз про Ёлса (костромского лешего, чёрта, дьявола)
Разговорились с одним эстонским знакомым про Ёлса — костромского лешего, чёрта, дьявола, он предположил что этимология этого загадочного постмерянского диалектизма может быть близка к эстонской, чем Ёлс не шутит:
Эст. õel [ыел] «злой», «жестокий», «ехидный», «злобный», «зловредный», «злонравный», «коварный»; õel, р.п. õela [ыел, ыелa] «черт», «сатана», «нечистая сила»; õelus [ыелус] (!) «злость», «злоба», «злобность»; «черт», «сатана», «нечистая сила»; õeluseuss [ыелузе усс] досл., «червь злобы», перен. «змея подколодная», «ведьма», «мегера»; õelutse(ma) [ыелуце(ма)] «злопыхать», «злобствовать», «ехидничать»; сродни фин. ovela, диал. evelä [овела, эвеля] «лукавый»; ливск. ǖl «злой», «плохой» > ? латыш. īls [иилс] очень темный.
#ёлс #черт #мерянскийязык
Разговорились с одним эстонским знакомым про Ёлса — костромского лешего, чёрта, дьявола, он предположил что этимология этого загадочного постмерянского диалектизма может быть близка к эстонской, чем Ёлс не шутит:
Эст. õel [ыел] «злой», «жестокий», «ехидный», «злобный», «зловредный», «злонравный», «коварный»; õel, р.п. õela [ыел, ыелa] «черт», «сатана», «нечистая сила»; õelus [ыелус] (!) «злость», «злоба», «злобность»; «черт», «сатана», «нечистая сила»; õeluseuss [ыелузе усс] досл., «червь злобы», перен. «змея подколодная», «ведьма», «мегера»; õelutse(ma) [ыелуце(ма)] «злопыхать», «злобствовать», «ехидничать»; сродни фин. ovela, диал. evelä [овела, эвеля] «лукавый»; ливск. ǖl «злой», «плохой» > ? латыш. īls [иилс] очень темный.
#ёлс #черт #мерянскийязык
Испей-развыкушай, да край невыкуси!
Тута, читая перед сном "Костромскую народную кухню" нашел замечательный пример постмерянского глагола* в повелительном наклонении - "испей-развыкушай". Эвон!
В копилочку.
* Автор термина советский лингвист О.Ткаченко, автор монографии по реконструкции мерянского языка. Концепт означает то, что в русский глагол вшита мерянская матрица, которая этим русским глаголом и командует.
#постмерянскийглагол #ткаченко #мерянскийязык
Тута, читая перед сном "Костромскую народную кухню" нашел замечательный пример постмерянского глагола* в повелительном наклонении - "испей-развыкушай". Эвон!
В копилочку.
* Автор термина советский лингвист О.Ткаченко, автор монографии по реконструкции мерянского языка. Концепт означает то, что в русский глагол вшита мерянская матрица, которая этим русским глаголом и командует.
#постмерянскийглагол #ткаченко #мерянскийязык
Колбать "говорить" < *kolbɘ "разговор". Или гипотетические балтизмы в мерянском.
Изучал сегодня прусско-русский словарь и встретив в нем слова kalbā "спор" > kalbītwei "спорить"; сродни лит. kalbėti "говорить", вспомнил про ярославский арготический диалектизм - колбать "говорить".
Место фиксации слова, как и его явные балтские связи, при том, что современные русские говоры постмерянских территорий с балтскими языками не контактируют - заставляют предположить в нем отражение балтского заимствования в мерянском языке, возможно попавшего в мерянский через тверских/смоленских кривичей.
Академик Ткаченко считал, что в пользу подобного предположения говорит также фонетическая форма слова, отражающая мерянские фонетические особенности.
В балт. kalbá, согласно акцентуационной особенности мерянского языка, конечное ударение, допустимое на основании лит. kalbá, перенеслось, по-видимому, на начальный слог = древнемер. *kálba. Кроме того, оно изменило свою форму согласно другой фонетической закономерности, характерной для мерянского языка, = исходное -а- начального слога перешло в нем в гласный -о-. Следовательно, в основе русского глагола колбать "говорить" лежит мерянское заимствование из балтского *kolbɘ "речь", "язык", "разговор".
Русский диалектизм или образован непосредственно от этого существительного, или в его основе лежит мерянский глагол *kolβɘ "говорить (kolβɘma "говорение").
В этом случае уместно вспомнить венг. beszéd «разговор», «беседа», отражающее, видимо, сходную ситуацию: славянское по происхождению beszéd отражает факт оживленных связей венгров со славянами, при которых венграми использовался славянский язык.
Сохранение слова до полного вытеснения мерянского языка и наличие его в постмерянском русском арго свидетельствуют о том, что оно прочно укоренилось в мерянском языке и принадлежало, видимо, к части наиболее употребительной лексики.
#прусский #литовский #мерянский #углич
Изучал сегодня прусско-русский словарь и встретив в нем слова kalbā "спор" > kalbītwei "спорить"; сродни лит. kalbėti "говорить", вспомнил про ярославский арготический диалектизм - колбать "говорить".
Место фиксации слова, как и его явные балтские связи, при том, что современные русские говоры постмерянских территорий с балтскими языками не контактируют - заставляют предположить в нем отражение балтского заимствования в мерянском языке, возможно попавшего в мерянский через тверских/смоленских кривичей.
Академик Ткаченко считал, что в пользу подобного предположения говорит также фонетическая форма слова, отражающая мерянские фонетические особенности.
В балт. kalbá, согласно акцентуационной особенности мерянского языка, конечное ударение, допустимое на основании лит. kalbá, перенеслось, по-видимому, на начальный слог = древнемер. *kálba. Кроме того, оно изменило свою форму согласно другой фонетической закономерности, характерной для мерянского языка, = исходное -а- начального слога перешло в нем в гласный -о-. Следовательно, в основе русского глагола колбать "говорить" лежит мерянское заимствование из балтского *kolbɘ "речь", "язык", "разговор".
Русский диалектизм или образован непосредственно от этого существительного, или в его основе лежит мерянский глагол *kolβɘ "говорить (kolβɘma "говорение").
В этом случае уместно вспомнить венг. beszéd «разговор», «беседа», отражающее, видимо, сходную ситуацию: славянское по происхождению beszéd отражает факт оживленных связей венгров со славянами, при которых венграми использовался славянский язык.
Сохранение слова до полного вытеснения мерянского языка и наличие его в постмерянском русском арго свидетельствуют о том, что оно прочно укоренилось в мерянском языке и принадлежало, видимо, к части наиболее употребительной лексики.
#прусский #литовский #мерянский #углич
Кирбяс "топор".
Уважаемый Алексей, автор канала "Криватроп", в контексте вчерашней темы посвященной мерянскому балтизму *kolbɘ "разговор, вспомнил про ярославский диалектический арготизм кирбяс "топор". Это еще один интересный балтизм в верхневолжском (угличском) диалекте.
По мнению О.Б. Ткаченко о возможности употребления этого слова в мерянском языке свидетельствуют его изолированное положение в русских говорах (отсутствует в "Словаре русских народных говоров"), связь с бывшей мерянской территорией (ИМЗ), а также распространение в балтийских и прибалтийско-финских языках, с которыми существовал контакт у мерянского языка и отсутствуют связи у современных русских угличских (постмерянских) говоров.
О возможности употребления слова именно в мерянском языке говорит также своеобразие его фонетической формы: наличие в русском слове звука б (b) вместо v в балтских и прибалтийско-финнских языках, что может свидетельствовать о характерном для мерянского звуке β; -я- вместо -е- в финском и -i- в литовском, что, по-видимому, говорит об употреблении вместо них звука -ӓ-, известного мерянскому языку. Слово в мерянском можно считать балтизмом, сродни лит. kirvis "топор", лтш. cirvis "то же".
Ввиду того, что на юго-западе мерянская языковая территория непосредственно соприкасалась в прошлом с балтийской, оно могло быть прямым заимствованием из балтских языков, однако, поскольку то же заимствование имеется также в прибалтийско-финских языках фин. kirves "топор", вепс. kirvez, лив. kīraz, имевших гораздо более интенсивные контакты с балтскими языками, чем мерянский, есть основания считать, что слово проникло в мерянский через их посредство, в частности через вепсский, территориально наиболее близкий к мерянскому.
В пользу этого, как представляется, говорит и форма слова в мерянском, обнаруживающая большую связь с прибалтийско-финскими языками, чем с балтскими.
Цитируется по О.Б.Ткаченко. "Исследования по мерянскому языку". Кострома, 2007.
#мерянскийязык #балтскиеязыки #верхневолжскийдиалект
Уважаемый Алексей, автор канала "Криватроп", в контексте вчерашней темы посвященной мерянскому балтизму *kolbɘ "разговор, вспомнил про ярославский диалектический арготизм кирбяс "топор". Это еще один интересный балтизм в верхневолжском (угличском) диалекте.
По мнению О.Б. Ткаченко о возможности употребления этого слова в мерянском языке свидетельствуют его изолированное положение в русских говорах (отсутствует в "Словаре русских народных говоров"), связь с бывшей мерянской территорией (ИМЗ), а также распространение в балтийских и прибалтийско-финских языках, с которыми существовал контакт у мерянского языка и отсутствуют связи у современных русских угличских (постмерянских) говоров.
О возможности употребления слова именно в мерянском языке говорит также своеобразие его фонетической формы: наличие в русском слове звука б (b) вместо v в балтских и прибалтийско-финнских языках, что может свидетельствовать о характерном для мерянского звуке β; -я- вместо -е- в финском и -i- в литовском, что, по-видимому, говорит об употреблении вместо них звука -ӓ-, известного мерянскому языку. Слово в мерянском можно считать балтизмом, сродни лит. kirvis "топор", лтш. cirvis "то же".
Ввиду того, что на юго-западе мерянская языковая территория непосредственно соприкасалась в прошлом с балтийской, оно могло быть прямым заимствованием из балтских языков, однако, поскольку то же заимствование имеется также в прибалтийско-финских языках фин. kirves "топор", вепс. kirvez, лив. kīraz, имевших гораздо более интенсивные контакты с балтскими языками, чем мерянский, есть основания считать, что слово проникло в мерянский через их посредство, в частности через вепсский, территориально наиболее близкий к мерянскому.
В пользу этого, как представляется, говорит и форма слова в мерянском, обнаруживающая большую связь с прибалтийско-финскими языками, чем с балтскими.
Цитируется по О.Б.Ткаченко. "Исследования по мерянскому языку". Кострома, 2007.
#мерянскийязык #балтскиеязыки #верхневолжскийдиалект
Telegram
Криватроп
В контексте упомянутых привесок-топориков и недавней темы балтизмов в Залесье, в частности "кирбис", вспомнилась графика ув. Андрея Мерянина, посвященная голяди. "Galindas Kirwis" – Голядская Секира.
#голядь
#голядь
Forwarded from Меряфутурист
Друзья, сколько вам лет?
Anonymous Poll
11%
16-20
10%
21-25
11%
26-30
13%
31-35
14%
36-40
15%
41-45
10%
46-50
7%
51-55
4%
56-60
5%
61+
Forwarded from Встреча Руси и Чуди (Антон)
ВЕПССКИЙ МОСТИК МЕЖДУ БАЛТИКОЙ И ПОВОЛЖЬЕМ
Уважаемая «Ростовская Земля» обобщила вопрос о ярославском арготизме кирбяс ‘топор’, поднятый уважаемыми «Криватропом» и «Мерянским языком». Отмечается, что указанное слово проникло в русские ярославские говоры из балтских языков не напрямую, а через посредство контактировавшего с мерянским вепсского. В последнем топор – kirvez
Действительно, вепсский язык благодаря своему положению на востоке бассейна Балтийского моря (Приоятье и Онежское озеро) даже в относительно недавнее историческое время распространялся на примыкающие участки бассейна Белого моря (западные притоки озера Лача) и бассейна Волги (верховья Андоги, Суды, Белозерье)
Уникальность такого положения – на пути из Балтики в Поморье и Поволжьем очень наглядно подтверждают географические данные. Уникальная точка сочленения трёх водосборных систем – Атлантического, Северного Ледовитого океанов и Каспийского моря находится на Андомской возвышенности в Вытегорском районе Вологодской области. По первым буквам названий океанов и моря образовано слово «Атлека». Такое название получил заказник, охраняющий ключевую точку водораздела
Таким образом, вепсский язык с довольно раннего времени имел возможность распространения:
в Заволочье, где он располагался отдельными очагами, а отдельные вепсские группы контактировали с коми. Разумеется, языковой состав Заволочья был достаточно мозаичным и не исчерпывался вепсско-коми контактами;
в Поволжье, где имелись контакты с волжско-финским населением (в том числе с мерянским языком)
Являясь источником балтизмов в волжско-финских языках, он и сам накапливал волжско-финскую лексику. Она же частично присутствует в русских говорах Белозерья, южного и восточного Обонежья. Что характерно, ее концентрация возрастает при движении с запада на восток (от Присвирья к Белозерью)
Так, наиболее показательным примером подобной лексики является вепс. sohring ‘болотина (заболоченное место)’, соответствующее марийскому шӱргӧ ‘лес’. Слово ушло далеко на восток – в Сибирь (ср. рус. диал. согра ‘болотистое кочковатое место, поросшее мелколесьем, кустарником’, коми согра, сöгра ‘болотистое кочковатое место с корявым ельником’)
Близкие к волжско-финским истоки имеет, возможно, и следующая вепсская и русская лексика:
kuhr ‘небольшая яма в лесу, на болоте’, рус. каргопольск., пудожск., плесецк. кугра ‘яма с водой в лесу, на болоте’
šaim ‘болото с мелким лесом’, рус. диалектное, начиная с череповецкого шайма ‘болотистое пространство, покрытое чахлым березовым лесом’ (на юге) и заканчивая пудожским шайма ‘топкое место на болоте’ (на севере)
čuhu ‘конёк крыши’, ‘чердак’
uhring ‘родник’, ‘топкое, вязкое место в лесу’
Некоторые поволжские слова благодаря попаданию в тайные языки проделали впечатляющий путь с востока на запад
Так, русский арготизм куба ‘женщина’, возводимый к волжско-финскому материалу (ср. марийское куба ‘старуха, женщина пожилого возраста’, ‘жена, супруга’) отмечалось в арго ладвинских стеклодувов Петрозаводского уезда (в основном – обрусевших вепсов), калужских прасолов (торговцев рыбой), нищих Рязанской, Могилёвской, Харьковской и Черниговской губерний
Волжские «импульсы» нашли отражение в особенностях вепсской духовной и материальной культуры, а также окружающего русского и карельского населения
Во-первых, волжское влияние проявилось в «поволжском» способе стирки белья, который распространен у вепсов, южных карелов и русского населения Белозерья, Присвирья и Обонежья
Кроме того, В.В. Пименов отмечал следующие культурные аналогии у вепсов и народов Поволжья:
расположение дома боком к дороге у белозерских вепсов (как у мордвы-каратаев);
вмазанный в пристроенную к печи печурку котел, в котором варят пойло для скота (как у тюркоязычных народов Поволжья);
пережитки быта на полу у южных вепсов (хозяйка прядет на полу, вошедщий гость присаживается на пол);
Уважаемая «Ростовская Земля» обобщила вопрос о ярославском арготизме кирбяс ‘топор’, поднятый уважаемыми «Криватропом» и «Мерянским языком». Отмечается, что указанное слово проникло в русские ярославские говоры из балтских языков не напрямую, а через посредство контактировавшего с мерянским вепсского. В последнем топор – kirvez
Действительно, вепсский язык благодаря своему положению на востоке бассейна Балтийского моря (Приоятье и Онежское озеро) даже в относительно недавнее историческое время распространялся на примыкающие участки бассейна Белого моря (западные притоки озера Лача) и бассейна Волги (верховья Андоги, Суды, Белозерье)
Уникальность такого положения – на пути из Балтики в Поморье и Поволжьем очень наглядно подтверждают географические данные. Уникальная точка сочленения трёх водосборных систем – Атлантического, Северного Ледовитого океанов и Каспийского моря находится на Андомской возвышенности в Вытегорском районе Вологодской области. По первым буквам названий океанов и моря образовано слово «Атлека». Такое название получил заказник, охраняющий ключевую точку водораздела
Таким образом, вепсский язык с довольно раннего времени имел возможность распространения:
в Заволочье, где он располагался отдельными очагами, а отдельные вепсские группы контактировали с коми. Разумеется, языковой состав Заволочья был достаточно мозаичным и не исчерпывался вепсско-коми контактами;
в Поволжье, где имелись контакты с волжско-финским населением (в том числе с мерянским языком)
Являясь источником балтизмов в волжско-финских языках, он и сам накапливал волжско-финскую лексику. Она же частично присутствует в русских говорах Белозерья, южного и восточного Обонежья. Что характерно, ее концентрация возрастает при движении с запада на восток (от Присвирья к Белозерью)
Так, наиболее показательным примером подобной лексики является вепс. sohring ‘болотина (заболоченное место)’, соответствующее марийскому шӱргӧ ‘лес’. Слово ушло далеко на восток – в Сибирь (ср. рус. диал. согра ‘болотистое кочковатое место, поросшее мелколесьем, кустарником’, коми согра, сöгра ‘болотистое кочковатое место с корявым ельником’)
Близкие к волжско-финским истоки имеет, возможно, и следующая вепсская и русская лексика:
kuhr ‘небольшая яма в лесу, на болоте’, рус. каргопольск., пудожск., плесецк. кугра ‘яма с водой в лесу, на болоте’
šaim ‘болото с мелким лесом’, рус. диалектное, начиная с череповецкого шайма ‘болотистое пространство, покрытое чахлым березовым лесом’ (на юге) и заканчивая пудожским шайма ‘топкое место на болоте’ (на севере)
čuhu ‘конёк крыши’, ‘чердак’
uhring ‘родник’, ‘топкое, вязкое место в лесу’
Некоторые поволжские слова благодаря попаданию в тайные языки проделали впечатляющий путь с востока на запад
Так, русский арготизм куба ‘женщина’, возводимый к волжско-финскому материалу (ср. марийское куба ‘старуха, женщина пожилого возраста’, ‘жена, супруга’) отмечалось в арго ладвинских стеклодувов Петрозаводского уезда (в основном – обрусевших вепсов), калужских прасолов (торговцев рыбой), нищих Рязанской, Могилёвской, Харьковской и Черниговской губерний
Волжские «импульсы» нашли отражение в особенностях вепсской духовной и материальной культуры, а также окружающего русского и карельского населения
Во-первых, волжское влияние проявилось в «поволжском» способе стирки белья, который распространен у вепсов, южных карелов и русского населения Белозерья, Присвирья и Обонежья
Кроме того, В.В. Пименов отмечал следующие культурные аналогии у вепсов и народов Поволжья:
расположение дома боком к дороге у белозерских вепсов (как у мордвы-каратаев);
вмазанный в пристроенную к печи печурку котел, в котором варят пойло для скота (как у тюркоязычных народов Поволжья);
пережитки быта на полу у южных вепсов (хозяйка прядет на полу, вошедщий гость присаживается на пол);
Forwarded from Встреча Руси и Чуди (Антон)
использование деревянных брусков-лопаточек, которые посыпали песком, для точки косы (как у тюркских и финноязычных народов Поволжья);
использование длинных подушек, которыми могли пользоваться сразу несколько человек;
заплетение косы в пряди «без числа» (чаще всего шесть);
приверженность вепсов к лошадям («бог вдохнул в лощадь душу»);
схожие мотивы деревянной резьбы у вепсов, южных карелов и мордвы.
При этом вопрос балтизмов в прибалтийско-финских языках настолько широк (ранее мы его уже частично касались), что к нему мы еще должны вернуться
С использованием литературы:
1. Муллонен И.И. Этнолингвистическая история Обонежья // Очерки исторической географии : Северо-Запад России : славяне и финны / под. общ. ред. А. С. Герда, Г. С. Лебедева. СПб., 2001. С. 332–348 (https://www.booksite.ru/folk/st-1249.html?ysclid=lrt8u6xfqa640558026)
2. Мызников С. А. Русский этимологический словарь. Лексика контактных регионов. М.; СПб., 2019.
3. Пименов В. В. Вепсы: Очерк этнической истории и генезиса культуры. М.; Л.: Наука, 1965. С. (https://www.booksite.ru/fulltext/pimen/index.htm?ysclid=lrt8vat813487022109)
использование длинных подушек, которыми могли пользоваться сразу несколько человек;
заплетение косы в пряди «без числа» (чаще всего шесть);
приверженность вепсов к лошадям («бог вдохнул в лощадь душу»);
схожие мотивы деревянной резьбы у вепсов, южных карелов и мордвы.
При этом вопрос балтизмов в прибалтийско-финских языках настолько широк (ранее мы его уже частично касались), что к нему мы еще должны вернуться
С использованием литературы:
1. Муллонен И.И. Этнолингвистическая история Обонежья // Очерки исторической географии : Северо-Запад России : славяне и финны / под. общ. ред. А. С. Герда, Г. С. Лебедева. СПб., 2001. С. 332–348 (https://www.booksite.ru/folk/st-1249.html?ysclid=lrt8u6xfqa640558026)
2. Мызников С. А. Русский этимологический словарь. Лексика контактных регионов. М.; СПб., 2019.
3. Пименов В. В. Вепсы: Очерк этнической истории и генезиса культуры. М.; Л.: Наука, 1965. С. (https://www.booksite.ru/fulltext/pimen/index.htm?ysclid=lrt8vat813487022109)
Загадочные череповецкие имена.
В "Словаре русских народных говоров" неожиданно нашел – кирбас, а, м [Знач ?] Череповец Новгородской губернии. Упомянуто у Герасимова 1910 г..
Подумал, уж не аналог-ли нашего угличского мерянского кирбяса про который намедни дискутировали? Нагуглил "Словарь уездного Череповецкого говора", 1910 М.К. Герасимова, оказалось что Кирбас это череповецкое прозвище (мирское имя) объяснения которому автор не приводит.
Учитывая что субстрат в Череповце весьско-вепсский, отчасти мерьский, то неисключено что Кирбас = Топор / Секира. Во всяком случае в Вологодской земле такое русское мирское имя было распространено: Секира/Секера. Нефедко Секера, дер. Трушевская Калеского стана Двин. уезда. 1586; Дер. Секерино; поч. Секиринский, Вологод. уезд (1589), Кеврол. уезд (1623).
К слову, в "Словаре" Герасимова приведены очень интересные мирские имена без объяснений их значений. Среди них меня заинтересовали прозвища не имеющие никаких параллелей в "Словаре русских народных говоров" и "Вологодском ономастиконе" А.Кузнецова:
— Ёла (? Возм. сродни костр. постмер. ёла "удача"?);
— Ингол (?);
— Кома. (? Возм. вепс. kom "кум". Есть грязовецкое прозвище Комак. Есть в пермской и волго-финской ономастике - Ком, Кома);
— Кёга (? Возм. вепс. kego "скирда". Похожее есть в волго-финской ономастике - Кегей кӧгӧ/кеге/клаш гоготать (о гусях));
— Марич (?);
— Маура (? Название возвышенностей в Вологодско-Верхневолжской топонимии. Согласно вологодскому топонимисту А.Кузнецову, топоним происходит от древн.вепс. vura – «гора» + вепс. ma – «земля»: mavura (маура) "земляная гора");
— Отяй (? Есть в волго-финской ономастике)
Пойга (Череп. "парень". Сродни фин. poika "мальчик", вепс. poig "сын", карел. poigu "тоже");
— Ропак (Возм. вепс. ropak "неровный");
— Сирка (?);
— Сайна (? Возм. сродни костр. сайной "хороший" < мар./мер. сай "добрый", хороший");
— Солка (? Либо сродни вепс. sol < рус. соль; либо, возм. ср. фин. solu "ячея"; фин. solki "пряжка"); Солкай волго-финское имя этимологию которого С.Я. Черных выводит из фин. solu);
— Турпал (? Возм. сродни фин. turpa "морда", "рыло");
— Турнис (?);
— Турниск (?);
— Харда (? Возм. сродни карел. hardie "плечо"; фин. hartia; вепс. hardjod "плечи");
— Чоба (?);
— Шова (? Возм. сродни вепс. savu "дым"; или что-то финно-волжское, ср. морд. шаба "ребенок", "дитя"; мар. шава Г "слабый", "слабосильный"; шӹвы "дитя").
По-видимому, в череповецкой ономастике еще 100 лет назад присутствовал явный субстратный вепсский/весьский/мерьский слой.
#череповец #вологодскаяобласть #пошехонье #вепсы
В "Словаре русских народных говоров" неожиданно нашел – кирбас, а, м [Знач ?] Череповец Новгородской губернии. Упомянуто у Герасимова 1910 г..
Подумал, уж не аналог-ли нашего угличского мерянского кирбяса про который намедни дискутировали? Нагуглил "Словарь уездного Череповецкого говора", 1910 М.К. Герасимова, оказалось что Кирбас это череповецкое прозвище (мирское имя) объяснения которому автор не приводит.
Учитывая что субстрат в Череповце весьско-вепсский, отчасти мерьский, то неисключено что Кирбас = Топор / Секира. Во всяком случае в Вологодской земле такое русское мирское имя было распространено: Секира/Секера. Нефедко Секера, дер. Трушевская Калеского стана Двин. уезда. 1586; Дер. Секерино; поч. Секиринский, Вологод. уезд (1589), Кеврол. уезд (1623).
К слову, в "Словаре" Герасимова приведены очень интересные мирские имена без объяснений их значений. Среди них меня заинтересовали прозвища не имеющие никаких параллелей в "Словаре русских народных говоров" и "Вологодском ономастиконе" А.Кузнецова:
— Ёла (? Возм. сродни костр. постмер. ёла "удача"?);
— Ингол (?);
— Кома. (? Возм. вепс. kom "кум". Есть грязовецкое прозвище Комак. Есть в пермской и волго-финской ономастике - Ком, Кома);
— Кёга (? Возм. вепс. kego "скирда". Похожее есть в волго-финской ономастике - Кегей кӧгӧ/кеге/клаш гоготать (о гусях));
— Марич (?);
— Маура (? Название возвышенностей в Вологодско-Верхневолжской топонимии. Согласно вологодскому топонимисту А.Кузнецову, топоним происходит от древн.вепс. vura – «гора» + вепс. ma – «земля»: mavura (маура) "земляная гора");
— Отяй (? Есть в волго-финской ономастике)
Пойга (Череп. "парень". Сродни фин. poika "мальчик", вепс. poig "сын", карел. poigu "тоже");
— Ропак (Возм. вепс. ropak "неровный");
— Сирка (?);
— Сайна (? Возм. сродни костр. сайной "хороший" < мар./мер. сай "добрый", хороший");
— Солка (? Либо сродни вепс. sol < рус. соль; либо, возм. ср. фин. solu "ячея"; фин. solki "пряжка"); Солкай волго-финское имя этимологию которого С.Я. Черных выводит из фин. solu);
— Турпал (? Возм. сродни фин. turpa "морда", "рыло");
— Турнис (?);
— Турниск (?);
— Харда (? Возм. сродни карел. hardie "плечо"; фин. hartia; вепс. hardjod "плечи");
— Чоба (?);
— Шова (? Возм. сродни вепс. savu "дым"; или что-то финно-волжское, ср. морд. шаба "ребенок", "дитя"; мар. шава Г "слабый", "слабосильный"; шӹвы "дитя").
По-видимому, в череповецкой ономастике еще 100 лет назад присутствовал явный субстратный вепсский/весьский/мерьский слой.
#череповец #вологодскаяобласть #пошехонье #вепсы
Telegram
Встреча Руси и Чуди
ВЕПССКИЙ МОСТИК МЕЖДУ БАЛТИКОЙ И ПОВОЛЖЬЕМ
Уважаемая «Ростовская Земля» обобщила вопрос о ярославском арготизме кирбяс ‘топор’, поднятый уважаемыми «Криватропом» и «Мерянским языком». Отмечается, что указанное слово проникло в русские ярославские говоры…
Уважаемая «Ростовская Земля» обобщила вопрос о ярославском арготизме кирбяс ‘топор’, поднятый уважаемыми «Криватропом» и «Мерянским языком». Отмечается, что указанное слово проникло в русские ярославские говоры…
Forwarded from Встреча Руси и Чуди (Антон)
Вепсский мостик между ярославским (угличским) кирбяс 'топор' укрепляется череповецким прозищем Кирбас. Череповец, стоящий на Шексне (самое что ни на есть Пошехонье) и находится на пути из Белозерья (Белое озеро - исток Шексны) в Поволжье:
PDF Библиотека. Мерянский язык. Меряно–русский и русско–мерянский словарь. Мерянский ономастикон.
Книга «Мерянский язык» – это переводной толковый мерянский словарь, ономастикон и грамматический справочник. В книге представлены: мерянская лексика, имена, содержащиеся в топонимике и ономастике Верхнего Поволжья, и реконструкция грамматики. А также использованы мерянские слова из русских диалектов и арготических языков, которые употреблялись жителями Костромской, Ярославской, Ивановской и Владимирской областей. Словарь содержащийся в этой книге не только синхронный, но и исторический, не только толково–переводной, но и энциклопедический. Построен он по тематическому принципу (идеографический). Словарные статьи содержат обширный и разнообразный иллюстративный материал. Книга может быть использована как в учебной, так и в научно–исследовательской деятельности.
ОГЛАВЛЕНИЕ
Предисловие автора–составителя…4 стр.
Контуры мерянской истории… 6 стр.
Меряно–русский словарь…19 стр.
Русско–мерянский словарь…82 стр.
Основы мерянской грамматики…118 стр.
Русско–мерянский разговорник…138 стр.
Мерянская ономастика…140 стр.
Личные мерянские имена…141 стр.
Современные пост–мерянские фамилии…184 стр.
Мерянский язык и этническая история
великорусской народности…206 стр.
Послесловие… 220 стр.
Принятые сокращения…223 стр.
Список использованной литературы…224 стр.
Во втором издании значительно пополнена реконструированная лексика (более 1000 слов против 700 в первом издании), мерянская ономастика (мирские средневековые имена и региональные фамилии). В книге также представлена реконструированная грамматика мерянского языка.
Купить и скачать — https://boosty.to/merjamaa/posts/3617c57b-fbc7-4117-9dc4-5d202fb1f642
#меря #мерянскийязык
Книга «Мерянский язык» – это переводной толковый мерянский словарь, ономастикон и грамматический справочник. В книге представлены: мерянская лексика, имена, содержащиеся в топонимике и ономастике Верхнего Поволжья, и реконструкция грамматики. А также использованы мерянские слова из русских диалектов и арготических языков, которые употреблялись жителями Костромской, Ярославской, Ивановской и Владимирской областей. Словарь содержащийся в этой книге не только синхронный, но и исторический, не только толково–переводной, но и энциклопедический. Построен он по тематическому принципу (идеографический). Словарные статьи содержат обширный и разнообразный иллюстративный материал. Книга может быть использована как в учебной, так и в научно–исследовательской деятельности.
ОГЛАВЛЕНИЕ
Предисловие автора–составителя…4 стр.
Контуры мерянской истории… 6 стр.
Меряно–русский словарь…19 стр.
Русско–мерянский словарь…82 стр.
Основы мерянской грамматики…118 стр.
Русско–мерянский разговорник…138 стр.
Мерянская ономастика…140 стр.
Личные мерянские имена…141 стр.
Современные пост–мерянские фамилии…184 стр.
Мерянский язык и этническая история
великорусской народности…206 стр.
Послесловие… 220 стр.
Принятые сокращения…223 стр.
Список использованной литературы…224 стр.
Во втором издании значительно пополнена реконструированная лексика (более 1000 слов против 700 в первом издании), мерянская ономастика (мирские средневековые имена и региональные фамилии). В книге также представлена реконструированная грамматика мерянского языка.
Купить и скачать — https://boosty.to/merjamaa/posts/3617c57b-fbc7-4117-9dc4-5d202fb1f642
#меря #мерянскийязык
boosty.to
PDF Библиотека. Мерянский язык. Меряно–русский и русско–мерянский словарь. Мерянский ономастикон. - Меря, история и футуризм. Merjamaa…
Книга «Мерянский язык» – это переводной толковый мерянский словарь, ономастикон и грамматический справочник.
Forwarded from AN
«Главная особенность теперешнего населения губерний Ярославской, Костромской и Владимирской заключается в особом свойстве говора... нет никакого сомнения в том, что в оттенках говора великорусов вышеназванных губерний роль Мери далеко немаловажна и что при тщательном изучении наших областных наречий представится со временем возможность, быть может, вполне восстановить забытый, но не пропавший язык Мери. Остатки этого языка, кроме того, могут находиться в местных названиях урочищ и поселений... Язык есть главнейшее и самое определенное выражение народности, и более точное изучение языков мордовского и черемисского и сравнительное изучение финских наречий вообще несомненно приведут к любопытным выводам относительно языка Мери» (Корсаков Дмитрий Александрович. Меря и Ростовское княжество: очерки из истории Ростово-Суздальской земли. Казань, 1872., с. 15–16, 36).
PDF Библиотека. Жгонский язык: Словарь лексики пимокатов Макарьевского, Мантуровского и Нейского районов Костромской области. Громов А.В.
В нашем болге платного контента Boosty в свободном доступе опубликовали PDF монографии костромского учителя из Мантурова Александра Вячеславовича Громова, представляющей собой словарь тайной профессиональной лексики костромских жгонов, то есть валяльщиков обуви, шерстобитов.
Эта книга представляет собой своеобразный триптих: открывается она содержательным очерком известного московского филолога И.Г. Добродомова о том, что такое жгонский язык, об истории его собирания и изучения; основная часть издания - собственно словарь, составленный костромским учителем из Мантурова Александром Вячеславовичем Громовым; издание заключается записями условного языка крестьян-шерстобитов прошлого века, выполненными по поручению В.И. Даля его чиновником Лури.
Таким образом, под одной обложкой представлено первое и последнее свидетельство жизни почти вымершего жгонского языка.
https://boosty.to/merjamaa/posts/a13752a9-b0b9-4fae-856d-b2c547195200
#меря #жгонскийязык #жгоны #костромскаяобласть
В нашем болге платного контента Boosty в свободном доступе опубликовали PDF монографии костромского учителя из Мантурова Александра Вячеславовича Громова, представляющей собой словарь тайной профессиональной лексики костромских жгонов, то есть валяльщиков обуви, шерстобитов.
Эта книга представляет собой своеобразный триптих: открывается она содержательным очерком известного московского филолога И.Г. Добродомова о том, что такое жгонский язык, об истории его собирания и изучения; основная часть издания - собственно словарь, составленный костромским учителем из Мантурова Александром Вячеславовичем Громовым; издание заключается записями условного языка крестьян-шерстобитов прошлого века, выполненными по поручению В.И. Даля его чиновником Лури.
Таким образом, под одной обложкой представлено первое и последнее свидетельство жизни почти вымершего жгонского языка.
https://boosty.to/merjamaa/posts/a13752a9-b0b9-4fae-856d-b2c547195200
#меря #жгонскийязык #жгоны #костромскаяобласть
boosty.to
PDF Библиотека. Жгонский язык: Словарь лексики пимокатов Макарьевского, Мантуровского и Нейского районов Костромской области. Громов…
В нашем болге платного контента Boosty в свободном доступе публикуем PDF монографии костромского учителя из Мантурова Александра Вячеславовича Громова, представляющей собой словарь тайной профессиональной лексики костромских жгонов, то есть валяльщиков обуви…
Вондух, Ландех, Ландих, Лух, Люлих, Палех, Пенюх, Пурех.
Разумеется, ивановские топонимы с формантами –ех, –юх, –ух никакие не мощинские, т.е. не балтские, а финно-угорские, при этом не совсем мерянские, а скорее муромские. Муромский, или нижнеклязьменский язык Владимир Владимирович Напольских классифицирует как финно-волжский, входящий в отдельную ветвь меряно-марийский языков.
Названия этого типа, характеризуются четким и плотным ареалом в нижнем течении Клязьмы и Клязьменско-Волжского междуречья (см. карту в следующем посте). Полоса подобных названий, вытянутая с севера на юг, проходит и между Клязьмой и Волгой вдоль западной границы расселения мери и маркирует ареал муромы.
Топоформант –ух, –юх соотносится с мерянской тополексемой *jaxr (*jäxr), и *juxr «озеро» и с соответствующими словами-основами в других финских языках.
Также, ситуативно, формант –ух можно соотнести с формантами –Vга –Vх и –Vга, как на территории ИМЗ (Мерянии), так и в других регионах, происходящими из реконструируемых форм топоформантов *-jeg(a), *-jog(a), *-jug(a) и т.п. сопоставляемых с обозначением «реки» в различных финно-угро-самодийских языках.
Примеры:
• Лух > топоформант -Vх > реконструируемый мерянский термин *juχ «река».
• Юхра > топоформант -Vхр(V) > Термин основа юхр- > реконструируемый мерянский термин *juχr «озеро».
• Юх < Юг > топоформант -Vг, -Vга > Термин основа -юх, юго-, его- > реконструируемый мерянский термин *jug, *jugә «река».
Возможно, в нижнеклязьменских формах мы действительно сталкиваемся с прямым реликтом языка КРОМ, бывшего близким к более позднему нижнеклязьменскому (финно-угорскому муромскому), но никак не к голядскому (индо-европейскому, восточнобалтскому).
#меря #мурома #кром #топонимия #клязьма
Разумеется, ивановские топонимы с формантами –ех, –юх, –ух никакие не мощинские, т.е. не балтские, а финно-угорские, при этом не совсем мерянские, а скорее муромские. Муромский, или нижнеклязьменский язык Владимир Владимирович Напольских классифицирует как финно-волжский, входящий в отдельную ветвь меряно-марийский языков.
Названия этого типа, характеризуются четким и плотным ареалом в нижнем течении Клязьмы и Клязьменско-Волжского междуречья (см. карту в следующем посте). Полоса подобных названий, вытянутая с севера на юг, проходит и между Клязьмой и Волгой вдоль западной границы расселения мери и маркирует ареал муромы.
Топоформант –ух, –юх соотносится с мерянской тополексемой *jaxr (*jäxr), и *juxr «озеро» и с соответствующими словами-основами в других финских языках.
Также, ситуативно, формант –ух можно соотнести с формантами –Vга –Vх и –Vга, как на территории ИМЗ (Мерянии), так и в других регионах, происходящими из реконструируемых форм топоформантов *-jeg(a), *-jog(a), *-jug(a) и т.п. сопоставляемых с обозначением «реки» в различных финно-угро-самодийских языках.
Примеры:
• Лух > топоформант -Vх > реконструируемый мерянский термин *juχ «река».
• Юхра > топоформант -Vхр(V) > Термин основа юхр- > реконструируемый мерянский термин *juχr «озеро».
• Юх < Юг > топоформант -Vг, -Vга > Термин основа -юх, юго-, его- > реконструируемый мерянский термин *jug, *jugә «река».
Возможно, в нижнеклязьменских формах мы действительно сталкиваемся с прямым реликтом языка КРОМ, бывшего близким к более позднему нижнеклязьменскому (финно-угорскому муромскому), но никак не к голядскому (индо-европейскому, восточнобалтскому).
#меря #мурома #кром #топонимия #клязьма
Telegram
ДНК-регион: Рязано-окцы Мещера Рязань
И сразу возникает интересное наблюдение. В окрестностях Шуи много топонимов на -их или -ех: Палех, Лух, Ландех. Похоже на Ундрих и Пурех. И не совсем мерянские - много скоплений согласных.
Возможно, и окончание -ех раньше звучало по другому: для города…
Возможно, и окончание -ех раньше звучало по другому: для города…
Карта нижнеклязьменского ареала топонимов на -Vх (-ех, -их, -ух, -юх)
В дополнение к предыдущему посту посвященному топонимии нижнеклязьменского ареала публикуем карту А.К, Матвеева, в которой он объединил многочисленные фонетические варианты форманта -Vx (-ех, -их, -ух, -юх) — обозначенные треугольником. Это сделано для иллюстрации их ареального противопоставления и состояния дополнительной дистрибуции по отношению к топонимам с мерянским формантом -Vга и формантом -Vг.
1. Варех, оз.
2. Вондух, р.
3. Вохнух, оз.
4. Ингрих, р.
5. Керух, р.
6. Ламех, р.
7. Ландех, р.
8. Лух, р.
9. Люлех, р.
10. Люлих, р.
11. Люлих, р.
12. Палех, п.г.т.
(р. Палешка)
13. Парсух, р.
14. Пенюх, р.
15. Пордух, р.
16. Пурех, р.
17. Пурех, р.
18. Сасох, р.
19. Саях (Саюг), р.
20. Сезух, р.
21. Сердух, оз.
22. Серзух, р.
23. Таех, р.
24. Тетрух, р.
25. Тюлех, р.
26. Тюних, р.
27. Урдах (Урдух), оз.
28. Утрех, р.
29. Вóнюх, р.
#меря #мурома #кром #топонимия #клязьма
В дополнение к предыдущему посту посвященному топонимии нижнеклязьменского ареала публикуем карту А.К, Матвеева, в которой он объединил многочисленные фонетические варианты форманта -Vx (-ех, -их, -ух, -юх) — обозначенные треугольником. Это сделано для иллюстрации их ареального противопоставления и состояния дополнительной дистрибуции по отношению к топонимам с мерянским формантом -Vга и формантом -Vг.
1. Варех, оз.
2. Вондух, р.
3. Вохнух, оз.
4. Ингрих, р.
5. Керух, р.
6. Ламех, р.
7. Ландех, р.
8. Лух, р.
9. Люлех, р.
10. Люлих, р.
11. Люлих, р.
12. Палех, п.г.т.
(р. Палешка)
13. Парсух, р.
14. Пенюх, р.
15. Пордух, р.
16. Пурех, р.
17. Пурех, р.
18. Сасох, р.
19. Саях (Саюг), р.
20. Сезух, р.
21. Сердух, оз.
22. Серзух, р.
23. Таех, р.
24. Тетрух, р.
25. Тюлех, р.
26. Тюних, р.
27. Урдах (Урдух), оз.
28. Утрех, р.
29. Вóнюх, р.
#меря #мурома #кром #топонимия #клязьма
Тӱс, дуз, доз, тыса, тушъ, туесъ - "туесок, бурак"
Читая этимологический словарь Вершинина встретил еще один, возможно, мерянизм.
Валерий Иванович сопоставляет марийское тӱс, тӱйӱс, туйс, туйз — "бурак", "туесок" (с деревянным донцем и крышкой) с удм. дуз "деревянный бурак"; "кадушка для мёда", коми доз "посуда", коми п. доз — "миска", "посуда"; "сосуд"; "коробок для хранения чего-либо", (сродн. ненец. tucie, tut'a — "тж", возм. сродн. удм. туй — "береста") с владимрским словом тушъ (Даль), также туюсъ — "кувшин", "кринка", "посуда", сродн. олон. туясъ, волог. туесъ — "берестяной бурак".
По Фасмеру, вологод., туесъ возм. из марийского (мерянского?). Все эти формы также сродн. сельк. тизи, тыссы — "чашка", "посудина".
#верхневолжскийдиалект #мерянскийязык #марийскийязык #удмуртскийязык #комиязык
Читая этимологический словарь Вершинина встретил еще один, возможно, мерянизм.
Валерий Иванович сопоставляет марийское тӱс, тӱйӱс, туйс, туйз — "бурак", "туесок" (с деревянным донцем и крышкой) с удм. дуз "деревянный бурак"; "кадушка для мёда", коми доз "посуда", коми п. доз — "миска", "посуда"; "сосуд"; "коробок для хранения чего-либо", (сродн. ненец. tucie, tut'a — "тж", возм. сродн. удм. туй — "береста") с владимрским словом тушъ (Даль), также туюсъ — "кувшин", "кринка", "посуда", сродн. олон. туясъ, волог. туесъ — "берестяной бурак".
По Фасмеру, вологод., туесъ возм. из марийского (мерянского?). Все эти формы также сродн. сельк. тизи, тыссы — "чашка", "посудина".
#верхневолжскийдиалект #мерянскийязык #марийскийязык #удмуртскийязык #комиязык
Мерянский язык и этническая история великорусской народности.
Собственно мерянская языковая эпоха, продолжавшаяся с середины I тыс. до н.э. – по 1730/50 г. н.э., распадается на два больших основных хронологических отрезка –
1). древнемерянскую (1 тыс до н.э. – IX в.н.э.).
2). новомерянскую пору (Х в. – 1730/50 r.).
B целом, собственно мерянская эпоха характерна тем, что в начале этого времени протомерянский идиом, возможно не без некоторого воздействия протославянского (а вернее с протобалтским, см. примечание редактора* (* в дальнейшем по тексту – протославянский заменен на протобалтский, так как в реальности волгоокские финны долгое время контактировали не с протославянами, а восточными балтами Мощинской и Днепро–Двинской культур), оказавшего на него известное влияние и способствовавшего кристаллизации его специфических черт, окончательно выделился из других финских языков и превратился в отдельный финно–угорский мерянский язык. В течение этой эпохи, относящейся к собственно истории мерянского, сложились окончательно и продолжали развиваться его специфические структурные (фонетические, грамматические, лексические и фразеологические) черты.
О.Б. Ткаченко.
#меря #мерянскийязык
Собственно мерянская языковая эпоха, продолжавшаяся с середины I тыс. до н.э. – по 1730/50 г. н.э., распадается на два больших основных хронологических отрезка –
1). древнемерянскую (1 тыс до н.э. – IX в.н.э.).
2). новомерянскую пору (Х в. – 1730/50 r.).
B целом, собственно мерянская эпоха характерна тем, что в начале этого времени протомерянский идиом, возможно не без некоторого воздействия протославянского (а вернее с протобалтским, см. примечание редактора* (* в дальнейшем по тексту – протославянский заменен на протобалтский, так как в реальности волгоокские финны долгое время контактировали не с протославянами, а восточными балтами Мощинской и Днепро–Двинской культур), оказавшего на него известное влияние и способствовавшего кристаллизации его специфических черт, окончательно выделился из других финских языков и превратился в отдельный финно–угорский мерянский язык. В течение этой эпохи, относящейся к собственно истории мерянского, сложились окончательно и продолжали развиваться его специфические структурные (фонетические, грамматические, лексические и фразеологические) черты.
О.Б. Ткаченко.
#меря #мерянскийязык
