Увидел волну размещения материалов по предполагаемым спонсорам Навального, в которые вставлена моя цитата 2017 года, выдернутая из контекста.
Не питаю ни малейших симпатий к Алексею Анатольевичу, однако не хочу, чтобы моё имя использовали в чьей-то игре.
Поэтому вот моя позиция целиком:
«Навальный нашел для себя уникальное позиционирование по отношению к путинскому Политбюро 2.0. Поскольку внутри Политбюро критика тоже табуирована и они не могут друг друга публично критиковать, а выяснение отношений между ними тем не менее происходит, оказалось, что есть такой удобный инструмент в лице Алексея Навального, через которого можно выяснять отношения. При этом я не считаю его, как некоторые говорят, мурзилкой фээсбэшной. Он, конечно же, сотрудничает с определенными кланами. Выступает в роли наемного копья, продает свои услуги. Но не обязательно за деньги.

— Однако некоторые открыто обвиняют Навального в том, что он работает и за деньги тоже.

— Я, в отличие от Алексея Анатольевича Навального, стараюсь очень тщательно выбирать слова. Я не могу привести доказательств того, что он берет деньги за свою деятельность. Тут же может быть и политический обмен. Ему предоставляют информацию, медийные возможности, гарантии безопасности в обмен на то, что он выполняет определенную роль. Другое дело, что сам Навальный не удовлетворяется ролью технической фигуры. Он хочет быть самостоятельным политиком, играет в большую игру, хочет быть президентом России. Но на пути к этой цели он вступает во всевозможные альянсы. Это объясняет и его долгожительство, и мягкость к нему правоохранительной и судебной систем, и те услуги, которые ему предоставлялись по срочной выдаче загранпаспорта, и т. д.».

https://www.business-gazeta.ru/article/348438

@politburo2

У политолога, ув. Евгения Минченко увидел сравнение Навального с латиноамериканским популистом.
https://t.iss.one/politburo2/2727

Абсолютно верно. Тоже давно это говорю, причём это вовсе не какой-то наезд на Навального, а просто констатация факта. Какая страна, такие и лидеры. Причём я бы ещё больше сузил, не просто Латинская Америка, а скорее всего Аргентина. Страна, очень похожая на нас по многим историческим и социальным параметрам. В отличие от других стран Л.Америки (может, только кроме Уругвая) она гомогенная с белым, европеизированным населением, без большой примеси индейцев и чернокожих (т.е. нельзя неуспехи списать на некачественный человеческий материал, как в какой-нибудь Колумбии или Перу). Страна, в которой успехи остались далеко в прошлом – где-то в середине ХХ века. В Аргентине уже скоро как век власть переходит из рук правых популистов к левым популистам, вперемешку с диктатурами «чёрных полковников». Как и в России, основная жизнь сосредоточена в огромной столичной агломерации (и отсталые, малонаселённые пустоши на окраинах). Многолетняя, на десятилетия стагнация экономики.

В России был монархический тип управления, потом советско-персоналистский. Теперь пробуем гибрид либерализма и чекизма («Чёрные полковники с человеческим лицом»). Всё неудачно. Осталось попробовать популизм латиноамериканского типа. Украина, кстати, пошла по тому же пути.

До перехода на эскроу счета осталось чуть больше месяца и тревог все больше и больше. Постановлением Правительства №606 снижены требования к кредитному рейтингу банков, имеющих право на открытие счетов эскроу для расчётов по договорам участия в долевом строительстве. Считается, что это позволит предоставить такое право ещё 37 банкам, в том числе 16 региональным. Недавно было совещание у Набиулиной и там была озвучена тревожная статистика. Количество открытых счетов выросло за полгода с 100 всего до 1300. Нет также достаточного количества защищенных поектов. И застройщики столкнулись с тем, что банки не принимают их закрывающие документы, что означает - ими не гарантируются лимиты. Понятно, что за месяц ситуация не выправится и стройки встанут, а следом взвоют обманутые дольщики, поползут цены вверх и на первичке и на вторичке. Но, мы об этом начнем думать только осенью после отпусков, когда Росстат сначала доложит о падении строительной отрасли, а потом скажет что ошибся.

Президиум генсовета «Единой России» решил исключить из партии хакасского чиновника, который напал на журналиста. Такое поведение Турчак назвал «неадекватным и неприемлемым», а сам инцидент – приступом «белой чиновничьей горячки»
vdmsti.ru/LW7

Юмашев, несомненно, является одним из очень сильных лоббистов, говорит политолог Евгений Минченко. И, безусловно, его вхождение в совет директоров МТС – плюс для Евтушенкова, считает он.

https://www.vedomosti.ru/technology/articles/2019/05/27/802578-yumashev

А нет сейчас больших коалиций внутри Политбюро 2.0.
Есть только ситуативные коалиции по отдельным вопросам.
#ПолитбюроДваНоль
https://t.iss.one/russica2/16726

“Данные опроса о рейтинге президента нельзя трактовать как доказательство резкого падения его популярности в стране. Такое мнение в эфире «Эха Москвы» высказал директор Международного института политической экспертизы Евгений Минченко. Минченко подчеркнул, что таким рейтингом и уровнем доверия как у Путина мог бы гордиться любой европейский политик”.
https://echo.msk.ru/news/2435291-echo.html

“Евгений Минченко
политтехнолог, президент «Минченко консалтинг»:
— Я не вижу никакой проблемы с рейтингом президента. Здесь мы имеем дело с манипуляцией. Потому что взяли, выдернули из контекста один из вопросов, который задают людям — «Спонтанное обозначение доверия», и то там было 30 с лишним процентов, и начали говорить о стремительном падении рейтинга президента. При том, что показатель одобрения деятельности — свыше 60 процентов. Поэтому я здесь никакой проблемы не вижу. Более того — пусть мне хоть кто-нибудь объяснит, зачем президенту именно сейчас высокий рейтинг? У него что, выборы сейчас какие-то на носу? У него выборы были в прошлом году, тогда и был выведен рейтинг на пике. Но все время рейтинг на пике удерживать невозможно, я вам это говорю как бывший спортсмен и как политтехнолог. Невозможно, чтобы спортсмен все время был на пике формы. На пике формы он должен быть, когда выходит на соревнования.
Если же говорить о том, как это влияет на безопасность, на стабильность страны… Что, у нас силовики как-то по-другому себя станут вести? Они зарплату получают, они перед начальством отчитываются… Что, у нас уровень протестности вырастет? Протестность у нас связана с другими факторами. В частности — с наличием или отсутствием тех или иных раздражающих моментов. При этом — да, действительно, есть кризис образа будущего, но он есть не только в России, он есть во всем мире. Мы вступили в эпоху глобальной трансформации, в эпоху изменения технологического уклада. И в Европе, судя по результатам выборов в Европарламент и национальных выборов, мы видим очень серьезный кризис. Очень серьезный кризис в Соединенных Штатах — с одной стороны мы это видим на примере Трампа, а с другой стороны — на очень стремительном полевении и радикализации демократической партии. Мы видим, что во всем мире происходит кризис центризма. Он происходит и у нас. Это, в том числе, проявляется и в повышении уровня протестной активности, и в том, что динамика рейтинга президента неоднозначна.
Но при этом за последние два месяца уровень одобрения деятельности президента вырос, а уровень доверия снизился, но незначительно, в пределах статпогрешности. При этом у всех назначенных врио глав регионов есть позитивная динамика рейтинга. В среднем — три — четыре процента роста, а у кого-то и больше. Это, в том числе, иллюстрация к тому, о чем я говорил. Очень высокие рейтинги, а у некоторых глав регионов они сейчас за 80%, но возникает вопрос. До выборов еще три месяца: удастся ли им удерживать свои рейтинговые показатели на таком уровне?”
https://www.business-gazeta.ru/article/426588

Цвет политики - зелёный.

Уже писал, что российскую политику постепенно окутывает микровласть гражданской самоорганизации, будущая программа которой - децентрализация и расширение прав местного самоуправления.

В какой цвет будет окрашена эта политизация местной самоорганизации микровласти? Палитра может быть разнообразной, но доминирующим будет все-таки зеленый цвет.

1. Проявления самоорганизации местных сообществ уже сегодня в большой степени сосредоточены вокруг экологической повестки или опираются на соответствующие аргументы как важные.
Этому способствуют и приоритеты центральной власти. Крупные инфраструктурные проекты, масштабное жилищное строительство, мусорная реформа и нацпроект по экологии в целом – все это создает почву для общественной активности и протестов именно в сферах, связанных с экологией как таковой и – более широко – с состоянием всей «окружающей среды» повседневной жизни граждан.

2. В декабре прошлого года в опросе ФОМа, посвященном экологии, 55% респондентов заявили об ухудшении состояния экологии в стране (об улучшении говорят только 11%). 68% граждан отмечали, что российские власти уделяют слишком мало внимания проблемам экологии.
ВЦИОМ в январском опросе по той же тематике показывает, что ответственность за состояние экологии граждане в первую очередь возлагают на местные (30%) и региональные (23%) власти. 21% говорит, что за состояние окружающей среды в своем населенном пункте должны отвечать сами люди и с 2010 года количество граждан, готовых самим нести такую ответственность выросло почти в 2 раза.
За те же девять лет доля тех, кто ждет в этом вопросе основных усилий от федеральной власти, снизилась радикально, практически в 4 раза – с 27 до 7%.

3. Таким образом, перед нами наглядный пример проблемы, с одной стороны, крайне важной и одновременно воспринимаемой в качестве локализованной, близкой к повседневным интересам людей и самому смыслу развития местного самоуправления. При этом у экологической повестки уже сегодня есть значимый электоральный потенциал - до 10–15% как минимум на уровне местных и региональных выборов.
Кроме того, для передовых городских сообществ и молодежи важно и то, что работоспособность соответствующего тренда в политике демонстрируют сегодня выборы во многих странах, прежде всего в Европе.

4. Скорее всего, все это приведет к тому, что когда ныне просыпающейся «микровласти» местной самоорганизации потребуется большая устойчивость и связанность различных проектов и общественных групп, то не найдется ничего лучше, чем интеграция на базе и в оболочке зеленой политической платформы.
Этих тенденций не может не видеть и федеральная власть, понимая, что процесс, который нельзя остановить, предпочтительно возглавить. Поэтому нельзя исключать, что электоральный прорыв зеленой партии или политического блока станет на стыке всех этих трендов одним из главных сюжетов и итогов выборов в Государственную думу в 2021 г.

Подробнее обо всем этом - в моей новой колонке в «Ведомостях».
https://m.vedomosti.ru/opinion/articles/2019/06/04/803249-mi-mikrovlast

Рост общественного недовольства в России и падение рейтингов одобрения власти станут главной угрозой в период транзита власти накануне завершения президентского срока Владимира Путина. Ситуацию могут серьезно осложнить и внутриэлитная война в «гонке преемников» между участниками неофициального «большого правительства». Такие выводы, как передает корреспондент РИА «Новый день» сделали эксперты коммуникационного холдинга «Минченко консалтинг» в новом докладе «Политбюро 2.0 и антиистеблишментная волна».
Перестановки в «Политбюро 2.0»
Количество полноправных членов путинского «Политбюро 2.0» с 2017 года возросло с 8 членов до 9: в самый влиятельный неформальный политический институт России вернулся бизнесмен Геннадий Тимченко и вошел секретарь заметно усилившегося Совета Безопасности Николай Патрушев. Таким образом в обновленное «Политбюро.2.0» входят премьер-министр РФ Дмитрий Медведев, глава Совбеза Николай Патрушев, мэр Москвы Сергей Собянин, бизнесмены Юрий Ковальчук, Аркадий Ротенберг, и Геннадий Тимченко, а также глава «Роснефти» Игорь Сечин, руководитель «Ростеха »Сергей Чемезов и министр обороны РФ Сергей Шойгу.
https://newdaynews.ru/moskow/663776.html

Политологи сообщили об изменениях в «ближнем круге» Путина
Членами «Политбюро 2.0» президента стали секретарь усилившегося Совбеза Николай Патрушев и бизнесмен Геннадий Тимченко, но из ближнего круга выбыл спикер Думы Вячеслав Володин, говорится в докладе «Минченко Консалтинг»

Подробнее на РБК:
https://www.rbc.ru/politics/05/06/2019/5cf683ba9a7947db4b1ea91f?from=from_main

Члены «Политбюро 2.0» «вынуждены будут гораздо больше внимания уделять публичному продвижению своих проектов и формированию устойчивой репутации», а «наличие информационного, имиджевого и политтехнологического ресурса станет значимым преимуществом для групп и их выдвиженцев в новой „гонке преемников“», заключают авторы доклада.
Центром политической конкуренции в ближайшие два года будет аппаратная и политическая борьба за должность премьер-министра как второй пост в текущей политической системе, обладающий важным статусом с точки зрения и контроля ресурсов, и влиянием в различных схемах транзита власти, считает руководитель фонда ИСЭПИ Дмитрий Бадовский.
https://tvrain.ru/articles/politologi_rasskazali_o_roste_vlijanija_staryh_druzej_putina-487017/

В 2016 году Евгений Минченко отказал Иванову и Тимченко в ближнем круге; в 2017 - уменьшил влияние Сечина и Ротенберга, а теперь удалил Володина. Но восстановил в правах Ротенберга, Тимченко и Сечина.
Бедный Володин.

Михаил Соколов: Скажите, тот же патриарх Кирилл, помните, была такая теория – политбюро 2.0, Минченко и так далее, он все время вычисляет, кто сейчас входит в политбюро Путина и так далее. Патриарх Кирилл входит в путинское политбюро?
Станислав Белковский: Я не сторонник, при всем уважении к Евгению Минченко, которого я считаю самым талантливым околокремлевским специалистом, я не сторонник теории политбюро 2.0. Потому что политбюро – это институт. Политбюро, которое существовало при коммунистах, при советской власти, – это институт с фиксированными полномочиями, фиксированным количеством членов, распределением обязанностей между ними. В то время как нынешняя система власти размыта. По принципу неопределенности Путина никогда нельзя установить, ни сколько людей находится при власти, ни какие функции они выполняют.
Михаил Соколов: У них же есть должности.
Станислав Белковский: А это неважно, должность не всегда соответствует функции. Утром чиновник, олигарх или церковный иерарх может занимать одну позицию по отношению к Путину, выполнять одни функции, между завтраком и обедом Путин что-то узнает, и все меняется, к ужину меняется обратно. И так это все происходит до бесконечности. Поэтому, поскольку нет фиксированного политбюро ни по составу, ни по функциям, нельзя судить о том, является ли в данный момент патриарх Кирилл членом политбюро, которого нет.
Михаил Соколов: Самых влиятельных персонажей сейчас вы могли бы назвать, кто сейчас главная фигура в окружении Путина?
Станислав Белковский: Главные фигуры в окружении Путина – это Игорь Сечин, Геннадий Тимченко, Евгений Пригожин.
Михаил Соколов: Пригожин все-таки?
Станислав Белковский: Конечно. А что, все эти войны в Африке можно было доверить лицу не влиятельному? Повар, постельничий, пресс-секретарь всегда при наличии определенных личных качеств фигуры весьма и весьма влиятельные. Другое дело, есть ли эти личные качества. Видимо, у господина Пригожина они есть.
https://charter97.org/ru/news/2019/5/31/336002/

Четыре самых прозрачных министерства:
МВД
Минкульт
Минфин
Минэнерго

https://www.rbc.ru/economics/05/06/2019/5cf65bac9a7947c873d7fa90?utm_source=application

Политбюро прорыва (1/3)

Новый доклад «Минченко консалтинг» «Политбюро 2.0 и антиистеблишментная волна» посвящен изучению ситуации в это наиболее приближенной к президенту неформальной структуре принятия решений.

Отметим наиболее заинтересовавшие нас тезисы, прокомментируем и раскроем их в направлении науки, образования и прорыва.

Кадры, лидеры, идеология

В политическом менеджменте акцент делается не на поощрение политической конкуренции, а на отбор и выращивание новых технократических кадров.
Тем не менее, конкуренция сохраняется, но не между элитными группами (здесь целью скорее является поиск и сохранение консенсуса), но в рамках самого отбора кадров (профессиональные управленческие конкурсы), а также между управляемыми сущностями («соревнования» между ведомствами за реализацию нацпроектов и между регионов за достижение KPI).

В обществе оформился устойчивый запрос на политиков нового типа, который на
данный момент не удовлетворяют в полной мере ни власть, ни оппозиция.
Не менее интересен запрос и общества, и архитекторов политсистемы (вот где удивительное единство) на лидеров нового типа. Их поиск, отбор и поддержка – в центре внимания АНО «Россия – страна возможностей» и Агентства стратегических инициатив. Базовый уровень – низовое лидерство, муниципальное и региональное. В фокусе поиска – лидеры, команды и потенциально готовые к упаковке в коробочный формат проекты.

«Доставка» в верхние эшелоны власти осуществляется на федеральном уровне в рамках «Лидеров России», на региональном – соответствующими местными конкурсами, в рамках отраслей – формирующейся системой специализированных профессионально-управленческих лифтов.

Привычные для власти методы утилизации атиистеблишментных настроений близки к исчерпанию своей эффективности.
Этот фактор послужил одной из причин перехода к мобилизационной модели. Она состоит из двух элементов – прорыв (концентрация ресурсов и стресс-тест управленческой системы) и патриотизм участия (стимулирование граждан к работе в рамках позитивной повестки – волонтеры, НКО, соцлифты).

«Прорывная мобилизация» предусматривает не только проверку в «боевых условиях» (и прорыва, и трансфера), но также – публичную порку и отсечение неэффективных элементов и структур.

Однако (это крайне важно), система приобретает способность двигаться и гибкость – это обеспечивает возможность оперативной и многовариантной реакции на весь спектр внутренних и внешних вызовов.

«Политбюро прорыва»

Научно-образовательная политика закреплена за Ковальчуками, в сфере их влияния – новая энергетика и Арктика. Арктический альянс – Ковальчуки, Тимченко, Михельсон.

Ключевыми компонентами в рамках научно-технологического прорыва являются две атомные твердыни – Росатом и Курчатовский институт, а ядро «группы прорыва» составляют Сергей Кириенко и Михаил Ковальчук.

В силу отраслевого характера своего влияния в докладе не отмечен помощник президента Андрей Фурсенко, однако его роль в науке и образовании переоценить невозможно. Наравне с Михаилом Ковальчуком он формирует ядро «старой гвардии» в этих вопросах. Именно она зачастую принимает многие принципиальные решения. Ярким проявлением стало распределение первой волны научно-образовательных центром мирового уровня (что, впрочем, не отменяет высочайшего уровня готовности всех пяти участников).

В рамках научно-образовательной политики ключевым игроком федеральной исполнительной власти является Михаил Котюков (принадлежит к «группе прорыва»), возглавляющий профильное Министерство науки и высшего образования («министр научно-технологического прорыва»). На него же возложена ответственность по взаимодействию с РАН и контролю за эффективностью ее работы. Координацию выполняет Т. Голикова («вице-премьер прорыва»).

Политбюро прорыва (2/3)

«Фронт прорыва»

Выделение критически важных новых технологий и создание спецпроектов по
их развитию.
Определено в докладе как 1 из 8 методов значимого увеличения ресурсного потенциала страна в сжатые срок. Персонально по этому вектор работают - Силуанов, Мантуров, Ковальчук, Кириенко, Греф.

Отметим, что перечислены почти все участники «фронта прорыва» - атомное ядро науки и технологий (Ковальчуки и Кириенко), технологический блок (Чемезов и Мантуров), цифра и банковское сопровождение (Греф). Присутствие Силуанова именно с точки зрения научно-технологического прорыва неочевидно – здесь логичнее бы смотрелся Кудрин (цифровая нацпроектная инквизиция).

С. Чемезов и С. Шойгу курируют сферу обороны и ВПК.
Важным элементом интеграции этих отраслей в научно-технологический прорыв (и требуемой президентом диверсификации и конверсии) является включение Михаила Ковальчука к научно-исследовательским векторам работы через военный технополис ЭРА.

Это придает большей жесткости конструкции «военного» локомотива, который наравне с атомным является одним из двух основных движителей прорыва.

Дополнительные направления - к этим вопросам стыкуются генетика, меганаука с мегаустановками (генетические, синхротронные и нейтронные исследования курирует Курчатовский институт), а также цифровая экономика (Росатом-Ростех-Ростелеком-Сбербнак) и искусственный интеллект.

С. Чемезов, по оценкам экспертов, обладает наиболее высоким среди членов Политбюро 2.0 влиянием на силовые структуры и АП (в частности, за счет кооперации с главой АП А. Вайно).
Именно научно-образовательно-технологические вопросы позволяют интегрировать этот контур со вторым: Ковальчуки – Кириенко. А указанные направления работы становятся дополнительной стяжкой и пространством консенсуса. Это нивелирует (хотя бы частично) трения как внутри АП, так и между Ковальчука и Чемезовым.

Москва становится центром обкатки новых технологий (в частности, заявленная программа цифровизации).
Однако, это не позволяет С. Собянину полноценно интегрироваться во «фронт прорыва». Функционал Москвы остается ограниченным – преимущественно технологическим (технопарки, научно-технологическая долина «Воробьевы горы») или цифровым (госуслуги, МФЦ). Непосредственно научные компоненты выведены за скобки – это результат частично непонятности данных вопросов для Собянинка как управленца, а в некоторой степени – «проклятия столиц» (что столичное – то федеральное и общее).

Орбиты власти «Политбюро прорыва».
На схеме в докладе «Минченко консалтинг» отсутствует самостоятельный научно-технологических блок. Он распадается на науку (и образование) в рамках «Финансов и социальной политики», а также частично присутствует по вектору «Оборона, ВПК» в меньшей степени – «Цифровая экономика, IT».

Тем не менее нарисовать сектор все же можно (в его научно-образовательном измерении) – он проходит во многом по Ковальчуку (в нашем случае - Михаилу), Кириенко, немного захватывает Набиуллину (особенно в свете супруга – ректора ВШЭ Кузьминова), Грефа (цифра), Матвиенко (в последнее время уделяет значительно внимание этим вопросам), по касательной через Голодец (следовое влияние на образование) и почти целиком – через Голикову.

Отраслевые измерения прорыва
Работа в рамках одной из отраслей требует выстраивания более сложных механизмов координации и управления. Примером является АПК – в нем реализуется Федеральная научно-техническая программа развития сельского хозяйства. Программой управляет совет, чьими сопредседателями являются А. Фурсенко и Т. Голикова, а непосредственная работа ведется между Минобрнауки (М. Котюков) и Мисельхозом (Дм. Патрушев).

Использование подобных схем сдержек и противовесов вполне эффективно в областях, где необходима реализация прорывных инициатив, при этом существует много групп влияния с выходом на других членов Политбюро 2.0.

Политбюро прорыва (3/3)

В обновленном после президентских выборов Правительстве РФ влияние
полноправных членов Политбюро 2.0 на министров остается определяющим. В этих условиях важную роль противовеса влиянию членов Политбюро 2.0 играют вице-премьеры правительства Д.Медведева.
Интересно отметить, что у премьер-министра Медведева по инерции сохраняются амбиции если не в научно-технологическом, то точно в инновационном секторе. Ранее все эти вопросы курировал А. Дворкович, ныне перемещенный в «Сколково».

Дмитрий Медведев при удобном случае активизирует свои премьерские полномочия по научно-технологическим вопросам – в частности, продолжается «бодание» с Росатомом относительного атомного национального (позиция госкорпорации и «группы прорыва») или федерального в рамках «Науки» (мнение Медведева) проекта.

Вместо системы сдержек и противовесов в области науки и высшего образования создана эффективна работающая связка Т. Голикова – М. Котюков. Ментально оба чиновника очень близки (контрольное и финансовое мировоззрение), а в прямом контакте с ядром «группы прорыва» получается запустить ритмичное и динамичное администрирование процессов.

Проблемы возникают либо на уровне выше (атомный нацпроект), либо ситуативно – некоторая традиционная критика Минобрнауки и министра Котюкова со стороны парламента (Матвиенко, Никонов).

Каждый член Политбюро 2.0 претендует на то, чтобы курировать очень большую структуру, которая распоряжается большим объемом ресурсов. В теории тяжесть подобной конструкции должна исключить возможность ее безболезненного расформирования (too big to fall), а иногда и простого реформирования, то есть передачи другому влиятельному члену правящей коалиции. При этом члены Политбюро 2.0 постоянно проводят экспансию в своей и смежных сферах, поглощая более мелких игроков.
Эта логика (в принципе) соответствует особенностям позиционирования ядра «группы прорыва» (Ковальчуки и Кириенко). Однако, в вопросах науки и технологий часто складывается ситуация уникальных компетенций, а следовательно – объективного монополизма. Так атомные вопросы практически целиком развиваются связкой Росатом –Курчатовский институт – МИФИ.

В этой связи прямое поглощение мелких игроков не столь рационально. Сама идея научно-технологического прорыва больше не про «естественный отбор», но «арбитраж и координацию усилий».

Именно поэтому противостояния в области науки и высшего образования (критические полномочия в этих вопросах сосредоточены в руках «группы прорыва») не носят столь жестокий характер. В частности, соблюдаются «конвенционные методы» в конфликте «группы прорыва» и «четверного союза» (Российская академия наук – МГУ – Российская академия образования – Рособрнадзор).

Интеграция дополнительных участников в прорыв осуществляется в рамках более широкого «фронта» - так включены в повестку Чемезов и Шойгу (вектор военной и двойного назначения науки и технологий), Греф (цифра), Кудрин (контрольно-надзорная деятельность).

Одна из гранд-дам образования Е. Шмелева (Сириус, Ротенберги) полностью интегрирована в идеологию и риторику прорыва; то же можно сказать и о замминистра просвещения М. Раковой (Кванториумы и проектный офис нацпроекта «Образование»).

Министр просвещения О. Васильева придерживается более консервативно-гуманитарной позиции и ищет способы повышения политического веса внутри всего прорыва без открытого примыкания к ключевым структурам. В этом заключается основа ее тесного сотрудничества с РАН по вопросу «опорных школ». Связь с «фронтом прорыва» также идет по цифровой и идеологической линиям.

Российская академия наук не обладает собственной постоянной политической субъектностью на уровне Политбюро 2.0, кандидатов или ЦК. Ее со временем неизбежно теряемый вес – производный от взаимодействия с Минобрнауки (или иными участниками этого сектора орбит влияния) либо впрямую делегируемый (например, лично президентом). Впрочем, в «Политбюро прорыва» президент РАН Александр Сергеев все же входит, но далеко не на первых ролях.

Вышел очередной доклад про расклад сил в окружении Владимира Путина.
https://t.iss.one/politburo2/2763
@CIS91

“Политолог Минченко : Среди российской элиты усилилось влияние представителей силовых ведомств и госкорпораций

Коммуникационный холдинг «Минченко консалтинг» опубликовал доклад про российские элиты «Политбюро 2.0 и антиистеблишментная волна». Влияние представителей силовых ведомств и госкорпораций за последние два года усилилось, — рассказал в эфире радиостанции «Эхо Москвы» директор Международного института политической экспертизы Евгений Минченко. По его словам, это видно исходя из нескольких показателей.
«Ключевой момент это то, что власть сосредоточилась на контуре безопасности, соответственно выбор на мобилизационную модель развития. В этих условиях, если снижается влияние крупного частного бизнеса, ну и поскольку ключевые решения сосредоточены в исполнительной власти, то и основными игроками становятся или представители исполнительной власти, или руководители крупных госкорпораций, или представители бизнеса, имеющие мандат от президента на реализацию политики в тех или иных отраслях», — сказал он.
В докладе говорится, что «Политбюро 2.0» — это неформальная структура принятия решений, сложившаяся вокруг Владимира Путина, — последние два года продолжало функционировать как самый влиятельный политический институт.
Из члена ближнего круга Путина, по словам Е.Минченко, спикер Госдумы В.Володин перешел в кандидаты в члены этой неформальной политической структуры.
Е.Минченко отметил, что вторым по влиянию человеком в стране считает главу «Ростеха» Сергея Чемезова, а за ним с сопоставимым уровнем влияния идут Игорь Сечин, банкир Юрий Ковальчук и премьер-министр Дмитрий Медведев.

Вызовом для элит, по его словам, во всем мире является антиистеблишментная волна, которая докатилась и до России.
«Весь мир, и Россия в том числе, вступил в эпоху антиистеблишментной волны, когда есть высокий уровень недовольства населения элитами. Это есть и в США, и в Европе, и в России этот вызов тоже существует. И на самом деле, главный вопрос: насколько эта неформальная иерархическая система («Политбюро 2.0»), созданная по большому счету на неформальных договоренностях, сможет эффективно действовать в условиях этой антиистеблишментной волны. Это главный вопрос, на который сегодня у российской элиты нет очередного ответа», — отметил он».
https://echo.msk.ru/news/2439445-echo.html

📎 Политолог Евгений Минченко — об изменениях «ближнего круга» Владимира Путина:

Происходит системная деградация политического влияния крупного частного бизнеса. Не имеющие статуса, скажем, спецпорученцев президента, резко снижают свое политическое влияние. А вверх идут силовые структуры.

Сегодня ключевые игроки — руководители крупных госкорпораций в сфере ВПК и ТЭК, то есть Сергей Чемезов и Игорь Сечин. Несомненно, огромный ресурс сосредоточен у мэра Москвы Сергея Собянина, который, помимо того, что создает определенные управленческие стандарты для всей страны, еще и является неформальным куратором целого ряда губернаторов. Ну и три крупных бизнесмена, у каждого из которых есть понятные задачи: Юрий Ковальчук, Геннадий Тимченко и Аркадий Ротенберг. Плюс нельзя не отметить, конечно, секретаря Совета безопасности Николая Патрушева, главу правительства Дмитрия Медведева, его ослабление – это в какой-то степени то, что повышает его шансы остаться на своем посту.

#БольшеЧемЭфир

@kfm936