Ого-о-о. Кофе! Со специями! И — круас
сан. Божечки! Розочка ещё и «Улыбнись!»
на записке. На сотовый не писал? Тьфу!
Как бы в кучу себя собрать теперь, чтоб от
нежности, всю меня затопившей, ерунды
ему лишней не наболтать.

Крышу сносило, напрочь в
ней растворялся. Не сознавал даже, что ру-
ки делали, куда целовал. Еле в себя при
шёл, осознавая, не иначе как стрессом вы-
звано всё. Будто уязвимостью пользовал-
ся её. Очнись, Сбруев!

Выдохнув, едва губами мо
их, солёных наверняка, касается и — зами
рает. Будто порывом своим обидеть боит
ся. Невозможный. Именно это и нужно сей
час. С жаждой на поцелуй отвечаю. Кротко
начавшийся, всецело захватывает. Если б
не в парке, а в людном торговом центре
были, и то никого вокруг не заметила бы

На кровать падаем буквально. Не раз-
давить бы девчонку — хрупкая такая, ма-
ленькая.. Шею целует, зубами уха касаясь,
Чувствует же, зараза мелкая, как реаги
рую.