Несколько соображений по поводу сегодняшней «жесткой посадки» в Жуковском.
1. Мы понимаем, конечно, что СМИ изобретают собственный язык, который отличается от языка документов и профессионалов в той или иной отрасли, в том числе авиационной. И коли есть мягкая (комфортная) посадка, то должна быть, по обыденной логике, и «жесткая». Этим общепринятым теперь словосочетанием и оперирует сейчас пресса. И правда — казалось бы, самолет приземлился, не разбился вдребезги, пассажиры, слава Богу, все живы.
Но в авиационной отрасли нет ни мягких посадок, ни тем более «жестких». Режет глаз, право. Есть «приземление», как один из элементов посадки. А вот приземление может быть мягким или грубым, но никак не «жестким». И в данном случае мы является свидетелями вынужденной посадки вне аэродрома — именно так это и называется в соответствующих документах.
Будем считать, что этой небольшой репликой мы вводим новую рубрику на нашем канале. Специально для журналистов, пишущих про авиацию и (или) Вооруженные силы. Назовем ее, допустим, #языклетчиков, #языквоенных. Ради того, чтобы обозначить позицию профессионалов к лексике, употребляемой в СМИ.
2. Но самое главное, конечно, не в словах. Результат вынужденной посадки вне аэродрома в гораздо большей степени зависит вовсе не от мастерства летчиков — а от качества той подстилающей поверхности, которая в месте этой вынужденной посадки окажется. Будет ровный грунт, кукурузное или иное ровное поле — шансы на благополучный исход существенно вырастают. В чистом поле сядет и курсант (и легко вспомнить такой недавний пример). В оврагах и буераках, или над населенными пунктами и самый опытный летчик угробит всех — и себя в том числе.
Поэтому спасибо надо сказать в первую очередь тем, кто не застроил это поле коттеджами или многоэтажками. И только во вторую — летчикам. За то, что они сделали все, как положено, что справились с нервами, что не забыли необходимые в подобных случаях инструкции, закрыли пожарные краны и обесточили самолет. Не сделали ничего сверхъестественного — но сделали все необходимое.
Героизм ли это? Пожалуй. Но слово «профессионализм», на наш взгляд, тоже вполне бы подошло.
PS Конечно, аэродром Раменское утверждает, что «орнитологическое обеспечение полетов» соответствовало всем необходимым стандартам.
Ответим так. Попадание птицы в двигатель — это на самом деле довольно редкий случай. Но попадание в оба двигателя сразу нескольких (!) птиц — на нашей памяти и вовсе событие почти уникальное. Тем более — крупных птиц, не каких-то там воробьев. Если это и совпадение, то какое-то совершенно невероятное. А скорее всего — повод разобраться, что там на самом деле происходит с этим самым «орнитологическим обеспечением».
1. Мы понимаем, конечно, что СМИ изобретают собственный язык, который отличается от языка документов и профессионалов в той или иной отрасли, в том числе авиационной. И коли есть мягкая (комфортная) посадка, то должна быть, по обыденной логике, и «жесткая». Этим общепринятым теперь словосочетанием и оперирует сейчас пресса. И правда — казалось бы, самолет приземлился, не разбился вдребезги, пассажиры, слава Богу, все живы.
Но в авиационной отрасли нет ни мягких посадок, ни тем более «жестких». Режет глаз, право. Есть «приземление», как один из элементов посадки. А вот приземление может быть мягким или грубым, но никак не «жестким». И в данном случае мы является свидетелями вынужденной посадки вне аэродрома — именно так это и называется в соответствующих документах.
Будем считать, что этой небольшой репликой мы вводим новую рубрику на нашем канале. Специально для журналистов, пишущих про авиацию и (или) Вооруженные силы. Назовем ее, допустим, #языклетчиков, #языквоенных. Ради того, чтобы обозначить позицию профессионалов к лексике, употребляемой в СМИ.
2. Но самое главное, конечно, не в словах. Результат вынужденной посадки вне аэродрома в гораздо большей степени зависит вовсе не от мастерства летчиков — а от качества той подстилающей поверхности, которая в месте этой вынужденной посадки окажется. Будет ровный грунт, кукурузное или иное ровное поле — шансы на благополучный исход существенно вырастают. В чистом поле сядет и курсант (и легко вспомнить такой недавний пример). В оврагах и буераках, или над населенными пунктами и самый опытный летчик угробит всех — и себя в том числе.
Поэтому спасибо надо сказать в первую очередь тем, кто не застроил это поле коттеджами или многоэтажками. И только во вторую — летчикам. За то, что они сделали все, как положено, что справились с нервами, что не забыли необходимые в подобных случаях инструкции, закрыли пожарные краны и обесточили самолет. Не сделали ничего сверхъестественного — но сделали все необходимое.
Героизм ли это? Пожалуй. Но слово «профессионализм», на наш взгляд, тоже вполне бы подошло.
PS Конечно, аэродром Раменское утверждает, что «орнитологическое обеспечение полетов» соответствовало всем необходимым стандартам.
Ответим так. Попадание птицы в двигатель — это на самом деле довольно редкий случай. Но попадание в оба двигателя сразу нескольких (!) птиц — на нашей памяти и вовсе событие почти уникальное. Тем более — крупных птиц, не каких-то там воробьев. Если это и совпадение, то какое-то совершенно невероятное. А скорее всего — повод разобраться, что там на самом деле происходит с этим самым «орнитологическим обеспечением».
Первый канал
Курсант Краснодарского училища посадил самолет с двигателем, отказавшим на взлете из-за птицы
В общем, много всего случилось сегодня в стране и в мире. А начнем мы, по уже сложившейся традиции нашей программы, с подвига. Курсант четвертого курса Краснодарского летного училища в одиночку посадил самолет с отказавшим двигателем и к тому же не вышедшим…