"Уже вечером я водворил на место "Росинанта", пару раз поднял и опустил на нём крышку багажника, после чего оглядел окна дома и пошёл в кафе. Там я просидел до двух часов ночи, но помочь себе не смог, потому что ни коньяка, ни водки не было, и пришлось пить сухое вино, очень схожее с марганцовкой. Лозинской я позвонил в половине третьего".

Константин Воробьёв, "Вот пришёл великан".

вот сощурь глаза,
через щёлочку на дома посмотри:
даже сейчас они больше похожи на мыльные пузыри.

ветер неба седьмого,
скорей карусель неси.

лучшее твоё платье – то, что ты никогда не носил;
лучшая твоя песня – та, что ты никогда не пел.

как же красив твой свет
господи
как он бел.


(с)
Антон Очиров, 2004, специально для Яны Титоренко.

в офисе вчера такое же как и завтра,
новый знакомый не отвечает на sms;
она сидит, в пепельнице сигарета, рядом журнал, заложенный на странице «курение нормализирует вес»,
руки засунув в карманы, ногу на ногу положив.
а я думаю про индейское лето - и про то, что джим моррисон жив.

две первые строчки я приплёл ради какого-то там словца,
я ничего не знаю о современных реалиях, у меня нет мобильного, мне легко имитировать успешного наглеца.
я знаю слова «брендинг», «пиар», «креатив»;
словами просто манипулировать, чашкой с кофе соседку за столиком предварительно угостив.

потому что – господи – в своей жизни она была счастлива всего 6 пронзительных раз,
у неё аспириновые рассветы, снежный балкон, электронные вечера.
Настя, возможно, прочитав всё вышеизложенное, вы подумали, что это про вас;
ничего подобного – просто, как на помойке, у меня всё свалено в одну кучу – так работает голова.

с другой стороны, вы сейчас веселитесь в билингве –
и не знаете,
что вы можете быть счастливы – просто так,
каждый день, ничего не делая ради этого,
не зарабатывая денег,
не раскрывая рта.
(иронию предваряя, говорю, что это не про замужество и вообще не про контакты с людьми.)
об этом не скажут по телевизору, никогда не напишут СМИ,
это проще пареной репы (кто из окружающих вас её когда-либо ел?),
это легче любви,
больше суммы, получившейся в результате соединения тел,
это не припечатать словами,
и если вы спросите – как? –
я отвечу невнятно, что-то типа того, что, когда ваша машина на полном ходу, –у неё пустой бензобак.

...наверное, здесь просветлить кого-либо можно лишь любящими ударами по головам;
не помогут ни разговоры, ни личный пример, LSD там или трава...
поэтому вы курите свои чёртовы сигареты, непослушные волосы тщательно уложив;
а я знаю про индейское лето – и про то, что джим моррисон жив.


(с)
Антон Очиров, 2004, специально для Насти Кругликовой.

Приходите завтра в Иностранку!

Дебютный роман финалиста премии «Лицей» Нади Алексеевой «Полунощница» — книга о поисках духовного роста, мира в себе и себя в мире. Главный герой романа — окруженный Ладогой остров Валаам, обитель иноков и пристанище обездоленных, северное чудо природы и требующая беспрестанного труда суровая земля.

🔹 19 января в 19:00 состоится творческая встреча с Надей Алексеевой в Библиотеке иностранной литературы (Москва, ул. Николоямская, 1). Вход свободный, по регистрации.

Встреча в рамках проекта «Книжный PostProduction» будет посвящена истории создания романа. Автор «Полунощницы» Надя Алексеева сама работала волонтером и выполняла монастырские послушания на Валааме. Глубокое погружение в материал, знание деталей местного быта позволили ей создать яркую и убедительную картину жизни Валаама.

«В 33 года мне отчаянно захотелось сделать что-то важное. В голове мелькали заснеженные сосны на берегу Байкала или гейзеры Камчатки. Я собиралась спасать китов, а может, просто убрать мусор за нерадивыми туристами, чтобы не отравились белые медведи. О таких волонтерских проектах я много слышала, но никогда не пробовала...

Была глубокая осень, и единственным местом, где еще ждали волонтеров, оказался остров Валаам. С фотографий на меня смотрели девушки в платочках, небритые мужики в резиновых сапогах, за их спинами виднелись храмы, синела Ладога. Как все дети девяностых, я проводила лето в деревне, поэтому огородные работы, которыми предстояло заниматься, меня не испугали. Хотя, разумеется, принижали изначальную китоспасательную миссию. Ладно, подумала я, вписывая в анкету свои цели на Валааме (зачем-то я отвечала искренне), — может, еще не возьмут.

Взяли».

🔹 Читайте о том, как Валаам стал романом, в авторском материале Нади Алексеевой на портале «Год литературы»: Часть 1 и Часть 2

Спрашивают - "Почему люди проходят мимо лежащих на земле и не помогают им?". Этот вопрос мелькнул и в моих мыслях, когда я впервые смотрела видео с донецкого рынка, где от обстрела ВСУ сегодня погибло 13 человек. Продавцы и покупатели лежат у разнесенных лотков.

Донецкие рынки - это моя фобия. ВСУ много раз убивали на рынках людей. Из-за этого я не люблю рынки в принципе - везде. Посттравматический синдром. В Донецке я стараюсь на рынки не попадать, и, отправляясь в город, делаю покупки ещё в Ростове. Роскошь, которую не может себе позволить дончанин - не будешь каждый раз за продуктами ездить в другой город. Но когда я бываю в Донецке неделями, я, конечно, попадаю на рынки. Каждый раз, как только я заступаю на территорию рынка, внутренний голос говорит мне - "Это сейчас тут спокойно, но через секунду все может перевернуться. Здесь ляжет снаряд, перевернет лотки, разорвет людей, и ты будешь лежать среди них". Тогда я заставляю себя идти медленно, я задерживаюсь у лотков, выспрашиваю у продавцов, откуда яблоки, мандарины. В Москве я с продавцами не разговариваю, но тут за меня говорит мой страх. Я хочу его подавить. Я не спрашиваю людей, почему они приходят стоять весь день сюда, где мне невыносимо 15 минут. Я знаю, что у них нет выбора. Я смотрю на них как на смертников, ведь сюда неминуемо прилетит - ВСУ любят убивать на рынках. Но я не спрашиваю, знаю что скажут - "А чем кормить семью?".

Если представить так: в городе живут люди, и каждый день - каждый день! - кому-то из них выдают билет на казнь. Он будет казнён железом, прилетающим сверху. Это условие жизни в городе. Так уже давно. Билеты получили уже многие. А ты пока остался. Но чем меньше людей, тем выше вероятность, что скоро выбор падёт на тебя. И для того, чтобы выйти на этот рынок, ты должен принять мысль о том, что сегодня это можешь быть ты. Ты должен свыкнуться с этой мыслью, смириться с ней. Она должна стать само собой разумеющимся. Обычной, естественной и нормальной. Иначе ты сойдешь с ума за 15 минут. И если, когда прилетело, и попало не в тебя, ты не можешь помочь убитому или раненому, да, ты можешь в этот момент оставаться спокойным. Потому что в этом городе это естественно - получать билет на смерть. Это мы смотрим на гибель с истерикой, мы видим в гибели там под лотками исключительное невезение, которое не может коснуться нас. Жители Донецка, Горловки, Ясиноватой и Макеевки смотрят на это все совершенно по-другому: гибель вдруг - не то, что не исключительное, а естественное явление, и странно, что и в этот раз билет снова не ему.

Люди могут проходить мимо вовсе не от бесчувствия. Они знают, что сейчас сюда мчат медики. Скорые в Донецке приезжают быстро, хоть за ними и гонятся дроны. Но ведь и у медиков - билет на смерть, и поэтому они едут, несутся, чтобы помочь. А люди на рынке могут просто не хотеть смотреть на лежащие тела потому, что они видят в них не других, а себя. А глядя на лежащего под лотком разорванного себя, можно сойти с ума за 15 минут. Если много думать

@marinaslovo

В Донецке уже 25 погибших на рынке

Третьего дня выпил пару бутылок шампанского в стенах Литинститута.
(где оказался впервые)
Ох!..
Знали бы их отцы-основатели, сколько желчи я вылил на их выпускников в последние годы, на Тавриде и вообще, - может, и не пустили бы))
Но - не знают. :)
I
Но вообще, традиция Нацбеста некоторым образом всё же хранится в новой премии ГлавРыба ГлавКнига - пусть и со многими огрехами, особенно на старте и определении лонг-листа, - ну, спишем это на грехи первого сезона и на серьёзную болезнь главного организатора, Славы Коновалова (который - невероятно мощный человек и сподвижник, просто ЧЕЛОВИЧЕЩЕ, дай бог ему здоровья и сил), так вот: мне особенно приятно, что традиции Нацбеста нерушимы - и афтепати после Астории или новой сцены Мариинки может легко проходить... в чебуречной... но - с классиком Носовым (!!!) и с другими, весьма важными для литературы, кино и фронта людьми... "Дух веет где хочет" - этот принцип Нацбеста по-прежнему жив, и за этот дух, за эту атмосферу я невероятно благодарен организаторам.
(а за убегающего от меня Антона Шагина во втором часу ночи, которого я потом ищу в ночи на Тверской, благодарен отдельно... Нацбест жив!)

— Они ведь тоже в разводе?
Он кивнул:
— Во втором.
— Это как?
— Они такая итальянская пара. Сегодня ненавижу, завтра жить без тебя не могу, послезавтра видеть не хочу. И так по кругу.
— Наверное, непросто.
— Это да.

(с)
Ася Володина, "Цикады".

05.02.2024.

Все люди делятся - на тех, кто в прекрасной песне Аукцыона "Орландина" (привет, Владимир и Китоврас-2022) правильно слышат:

— Ах, как хочу тебя обнять я,
Поцеловать, рука - под платье...
(вариант: "Поцеловать, рука под платьем...")

...и на тех, кто - "не знает жизнь", тех, кто ни черта не понимает, -
и полагает, что там:

"Поцеловать рукав от платья".

Кстати, Хвостенко и Волхонский, авторы текста, ТОЖЕ ОШИБЛИСЬ.

Читаю в пятом часу ночи прекрасные посты Титоренко, Алексеевой, Бабиной и Молчановой про ВФМ - и думаю о том, что из моих 706 лет горения в аду - безусловно, полагающихся мне - может, таки вычтут хотя бы год или два.

Впрочем, гораздо более вероятно, что на суд придёт требовательный Кубатьян - и добьёт до 800 лет.
До круглого счёта.

"Мне бы очень хотелось, чтобы кроме фотографической сети Инстаграм, где пользователи постоянно выкладывают море, солнце, далёкие берега, старинные города, яхты, тарелки, женские ноги, мужские ноги, сёрфинговые доски и много ещё какую блаженную чепуху, - возникла еще сеть Реальнограм, где появлялась бы жизнь.
Настоящая жизнь.
Та, которая прёт на тебя в реальном мире.
И к ней - подписи:
- А это я - стою в очереди в банке уже два часа, опоздала везде. А это тётя, которая лезет вперёд, ей только на три минуты, просто спросить.
- А это я - в 8:30 утра, когда мне позвонили из Уфы и сказали, что, кроме справки о доходах, нужны копии договоров. Всех. За все годы.
- А это я ору на своего открыточно красивого мужа, потому что увидела, как он пишет Кате. Кто такая Катя, кретин?
- А это я. Нет, зелёный - это не фильтр, это я после ужина из той красивой тарелки.
- А это сантехник. Он говорит, что чинить ничего не будет, труба не та, то есть будет, но минимум за 60 тысяч, нет, 60 - это примерно, на первый взгляд. Плюс труба.
- А это вино, на которое у меня не хватает.
- А это выписка из домовой книги. Могла бы быть. Будет на той неделе. А пока есть закрытая дверь и дождь с мокрым снегом. Вот он.
- А это СНТ "Ленинец". Надо сажать кабачки. Просто надо - и всё.
- А это мои ноги. Экзема, поздоровайся с моими друзьями.
- А это банкомат, куда мне прямо сейчас надо положить тридцать тысяч. А останется - пять.
- А это Маша. Она не может мне занять, если только через месяц.
- А это опять мои ноги. Цифры - это весы. Это плохие весы.
- А это восемь счетов за капремонт. Почему-то я про них забыл.
- А это я. Думаю, как жить. Пока ничего не придумал."

(из старых текстов Мити Ольшанского)

Тут мало что со мной совпадает (разве что - по настроению и по духу, но не фактами), кроме одного - но самого важного.

"...потому что увидела, как он пишет Кате. Кто такая Катя, кретин?"

...а Катя - это моя жена.

Ну, а кретин - это, конечно, я.
Здравствуйте.

март как первая пощёчина
звонко начат
нам топить его по-чёрному
март щенячий

в каждой лодке то пробоина
то герасим
кружится перо от боинга
над террасой

между паникой и паникой
переправа
всё что скормишь этой памяти
то и правда

(с) Яна Юшина

У меня в жизни было несколько случаев, когда я терял дар речи от неожиданности - и вместе с тем был счастлив.
Один из самых запоминающихся - это: звонок с незнакомого номера, я беру трубку - и слышу: "Добрый вечер! Это Василий Уткин".
Вот ровно ТЕМ САМЫМ голосом из детства и юности, из трансляций Лиги Чемпионов в конце девяностых и в нулевых, и даже той же фразой, - только теперь уже из телефона и лично тебе.
Непередаваемые ощущения.
...откуда он взял мой номер - понятия не имею; так и не спросил тогда.
I
Он звонил мне потом ещё раза два или три, может; по работе, когда ему нужно было проконсультироваться по каким-то издательским вопросам.
Я ему - даже имея номер - так и не решился набрать/написать ни разу; были мысли предложить ему чтение - отправить курьера с новыми и хорошими нашими книжками; но как-то не решился беспокоить.
Может, и зря.
Он отлично разбирался в литературе, он был - понимающим. Точно знаю, что уважал и ценил Александра Терехова, Алексея Иванова, Андрея Рубанова.
I
Не только созванивались, но и встречались несколько раз - лично, мельком, или на презентациях книги: моего выстраданного (выпившего из меня много крови и наверняка скостившего мне срок жизни) сборника рассказов о футболе "Игра народная".
Один момент запал в память.
На первой из 3-4 презентаций этого сборника, в каком-то баре в Хамовниках, я был ведущим встречи - и, задавая очередной вопрос авторам, затеял слишком долгую подводку (хотя и остроумную, как мне тогда казалось).
Он не выдержал - и довольно бесцеремонно и резко меня оборвал на полуслове. В моменте тогда было очень обидно, да, - но постфактум я понимаю, что он прав был.
Читаю сейчас у многих комментаторов истории, как он учил их (порой и жёстко, да) профессии - и с каким-то теплом вспоминается даже та (стыдная для меня) ситуация.
I
Он был одним из лучших футбольных комментаторов - в моём личном топ-3 на первом месте недостижимый Елагин, голос Англии (но это иррациональная любовь, а с любовью не спорят), а второе место делят - "дяденька" Розанов и вот он, Василий Уткин.
Но как-то очень глупо это звучит - называть его "футбольным комментатором" (хоть он им был, да, и был в этом деле, в этой профессии - лучшим), и даже - "спортивным журналистом". Эта узость, знаете, просто нестерпима. Потому что он был - несравнимо больше и масштабнее.
Прежде всего - он был очень умным. Такой не-линейный, неординарный и острый ум, как у него, - редкость в любой сфере; по гамбургскому счёту, его нужно сравнивать не с коллегами по формальной профессии журналиста, а с лучшими умами эпохи и нашего времени вообще.
Я с ним часто бывал не согласен (особенно по Сёмину и Локомотиву), но даже в моменты несогласия нельзя было не восхищаться ходом его мысли. Он писал такие тексты, полные парадоксов, неожиданной логики и слома шаблонов, что от восхищения можно было лишь разводить руки, удивлённо открывать рот - и мысленно аплодировать.
Я тысячу раз так и делал.
I
Вася Уткин был - глыба. Не по телосложению - хотя куда денешь образ и двухметровый рост - но по масштабу личности.
Человек невероятного таланта и ума, человек поразительного объёма сделанного и совершённого за отпущенные ему 52 года; его дела, его вклад, его наследие - огромны.
...и всё это хорошо заметно даже - как бы смешно ни звучало - по ленте телеги вечером 19 марта с.г. - потому что о его уходе, со слезами боли, с обескураженным шоком, с любовью, с сердцами на разрыв, пишут не только спортивные каналы, не только новостные и медийные, - но какие угодно вообще, вплоть до литературных, политических, околовоенных, искусствоведческих или исторических.
Вася Уткин, говорю, был - глыба и явление.
...а теперь его больше нет, и непонятно, как и чем эту пустоту в мироздании закрыть.

Сходил сегодня на товарищеский матч Россия-Сербия. Не знаю, зачем, - но точно не ради футбола: болеть тут было не за кого, братья играют с братьями, и большую часть времени на стадионе я либо обсуждал с Сизалом и Светой их скорую свадьбу, либо читал новый роман Нади Алексеевой (который - про Белград, ага).
Впрочем, лукавлю: понятно, что из любви к Сербии пошёл.
...А вот в прошлый раз, когда я был на их матче (летом 2018-го, лучшим летом моей жизни), футбол мне был очень интересен - настолько, что не пожалел безумных денег за билет на матч чемпионата мира, и поехал ради этого в Калининград. (и это был мой единственный матч ЧМ - на Россию и прочие сборные я не ходил)
Что ж, по такому поводу не грех вспомнить и старый хороший текст.

* * *

Все мои футболки с Сербией - с такими надписями, что на стадион в них не пустят (футбол же у фифа-мафии якобы вне политики), поэтому пришлось надеть с Сибирью. (Зато на ней Анна Баджо, так что считайте - и кусочек Сербии тоже.)
"- О, Serbia!" - радостно заулыбался парень на входе в вагон-ресторан (наверное, узнав Баджо).
"- Нет, Siberia, - поправил я. - Но из этих букв можно сложить и Сербию, если захотеть".
"- О, прости, мой друг, я не очень хорошо говорить по-русски, я мало знать этот язык"
"- Да порядок, у меня та же история с сербским, поймёмся", - смеюсь.
"- Не точно, друг: я поляк...".
I
Поляк был в единственном экземпляре на этом празднике жизни; ещё был один армянин - и человек по десять швейцарцев и сербов, десятка два русских (цска, спартак, Локомотив поровну), один костариканец (кажется, заблудился).
Почти все пили "Балтику" (безальтернативную) и почему-то были довольны. Решил, что я хитрее всех, и взял две бутылки французского вина, - но РЖД не обманешь: вино, и красное и белое, - редкостное дерьмо; французы умеют делать "на отъебись" не хуже "Балтики"!
Пели, танцевали, обнимались, разговаривали, прыгали, прыгали на столах, раскачивали вагон. Периодически проходили полицейские и просили не очень сильно раскачивать вагон.
На полях всего этого встречалось удивительное. Армянин и болельщик Локомотива (как ни удивительно, два разных человека) при мне обсуждали Бородинскую битву: поражение это была или победа. ("...и сразу - Тарутинский манёвр" - "Так это через несколько недель?" - "В то время это - сразу")
Спели Макsим, Катюшу, "Вдруг как в сказке скрипнула дверь", гимн России (особенно понравившийся швейцарцам), фанатскую песню Гробарей "Партизана", и проч.
Но самая радость - это, конечно, Видовдан. Когда ты, поймав паузу, затягиваешь "Куд го да кренем, теби се враhам поново..." - и вместе с тобой сербы продолжают десятком голосов: "...ко да ми отме из моjе души Косово...".
...И потом подходят, обнимают, благодарят: спасибо, мол, что знаешь нашу песню. "Вот именно, НАШУ", - думаю про себя. Я, когда впервые услышал Видовдан, - плакал.

В "Видовдане" - удивительно красивой и мелодичной песне, классически балканской, - рефреном раз за разом повторяются строчки:
"Куд год да кренем, теби се враћам поново...
Ко да ми отме из моје душе Косово?",
что примерно можно перевести так: "куда бы я ни пошёл / где бы я ни оказался, я всегда (мысленно) возвращаюсь к тебе; кто сможет отнять (вырвать) из моей души Косово?".
I
Сегодня, на выходе со стадиона, "Видовдан" неизбежно заиграла в голове, конечно.
...И знаете, что я думаю?
А не сделать ли мне ещё одну татуировочку.
Текстовую.
Питерскую как бы (на самом деле - нет, как мы знаем).
"Куд год да кренем, теби се враћам поново...
Ко да ми отме из моје душе Кудрово?"
Потому что 2018-й - это не про календарь, конечно. Это - про судьбу. И это (увы) навсегда.
Осталось найти на теле свободное и не забронированное место, короче.

"Сибулонка кудри вьёт,
На вечер собирается...
Сибулоночка, не вей,
Тебе не полагается".

(одна из частушек 30-х годов, что по алтайским деревням пели о женщинах, чьи мужья сидели в Сиблаге (или уже не сидели) за "вредительство", "антиколхозные заговоры" и т.д.)

Поразительно, конечно, как великий русский народ (и великий русский язык, да) сумел все свои - даже самые страшные и горькие - дни не просто пережить с мрачной ухмылкой, но и переплавить в красоту Слова.

"Чья здесь вина? - может, пойму, - ты мне ответь:
вечно одна - ты почему? - где твой Медведь?.."