Forwarded from Деньги и песец
Ключевые события и тренды из мира энергетики – в недельном обзоре Кирилла @kirillrodionov Родионова
Добыча нефти в России – без учета газового конденсата и извлекаемых с нефтью легких углеводородов (этана, пропана, бутана) – в сентябре 2024 г. снизилась на 40 тыс. баррелей в сутки (б/с), достигнув 8,98 млн б/с, согласно данным Управления энергетической информации (EIA). Это строго соответствует нынешним договоренностям ОПЕК+, согласно которым добыча нефти в РФ до ноября 2024 г. включительно не должна превышать отметку в 8,98 млн б/с. Более низкий уровень в последний раз был зафиксирован в мае-июле 2020 г., когда на фоне пандемии COVID-19 и экстремально жестких договоренностей ОПЕК+ добыча нефти в РФ сократилась до 8,6 млн б/с.
Как и неделей ранее, розничные цены на автомобильный бензин и дизельное топливо в период с 8 по 14 октября 2024 г. выросли на 0,1%. При этом в случае дизеля семидненвый прирост розничных цен не превышает порог в 0,1% десятую неделю подряд. Нефтяникам нужно демонстрировать устойчивое замедление цен, чтобы добиться отмены запрета на экспорт автомобильного бензина, который будет действовать до конца 2024 г. Однако в начале 2025 г. может произойти новый скачок топливных цен: вероятная отмена запрета на экспорт бензина произойдет одновременно с индексацией топливных акцизов: вместо привычной индексации на 4-5% акциз на бензин 5 класса в 2025 г. будет увеличен на 14% (с 15048 до 17088 руб. за тонну), а на дизельное топливо – на 16% (с 10425 тыс. до 12120 тыс. руб. за тонну), согласно поправкам в НК РФ, которые были внесены в Думу в конце сентября.
Цены на уголь возвращаются к многолетней норме. Средняя цена на энергетический уголь на условиях FOB Ньюкасл (Австралия) по итогам первых девяти месяцев 2024 г. снизилась на 27% в сравнении с аналогичным периодом 2023 г., до $135 за тонну. Пока что это выше средней цены в 2017-2021 гг. ($94 за тонну), однако цены будут корректироваться в ближайшие два года. На снижение цен будет играть весьма вероятное замедление импорта угля в КНР, которое будет связано с развитием собственной угледобычи и ужесточением межтопливной конкуренции на китайском рынке. Темпы фактического ввода угольных электростанций в КНР существенно замедлились, тогда как ветровых и солнечных генераторов, наоборот, ускорились. И это – плохая новость для российских экспортеров: те компании-производители энергетического угля, у которых активы удалены от морских экспортных портов, будут вынуждены сворачивать добычу.
Любые инициативы, повышающие прозрачность энергетической отрасли, работают на ее благо. И здесь, в прямом смысле слова, – непаханое поле. Российские аналитики не должны брать данные о потреблении электроэнергии у исследовательского центра Ember, а по добыче нефти – у Минэнерго США. Нужны российские источники, которые бы при этом были верифицируемы и общедоступны. Можно найти еще с десяток примеров, по которым нет официальных российских данных: детализация выработки электроэнергии на ТЭС по угольным, газовым и мазутным электростанциям; динамика ввода и вывода электростанций с разбивкой по регионам и источникам генерации; огромный массив данных ЦДУ ТЭК, который доступен только по платной подписке.
Саудовская Аравия – одна из немногих стран, где п̶е̶ч̶к̶у̶ т̶о̶п̶я̶т̶ а̶с̶с̶и̶г̶н̶а̶ц̶и̶я̶м̶и̶̷ для выработки электроэнергии используются не только нефтепродукты, но и непереработанная нефть. Потребление нефти и нефтепродуктов в электроэнергетике страны в 2023 г. достигло 1,1 млн баррелей в сутки (б/с), из них 470 тыс. б/с приходилось на нефть, а 630 тыс. б/с – на мазут, согласно данным JODI (Joint Organisations Data Initiative). Для сравнения: спрос на нефть в Казахстане в 2023 г. достиг 349 тыс. б/с, согласно данным Energy Institute.
Бонус-трек: Что не так с исследованием ТеДо о перспективах российского угольного экспорта? Ответ– в треде на EMCR (тред будет пополняться в ближайшие дни).
Выпуск от 19 октября 2024 г. Специально для @moneyandpolarfox
Добыча нефти в России – без учета газового конденсата и извлекаемых с нефтью легких углеводородов (этана, пропана, бутана) – в сентябре 2024 г. снизилась на 40 тыс. баррелей в сутки (б/с), достигнув 8,98 млн б/с, согласно данным Управления энергетической информации (EIA). Это строго соответствует нынешним договоренностям ОПЕК+, согласно которым добыча нефти в РФ до ноября 2024 г. включительно не должна превышать отметку в 8,98 млн б/с. Более низкий уровень в последний раз был зафиксирован в мае-июле 2020 г., когда на фоне пандемии COVID-19 и экстремально жестких договоренностей ОПЕК+ добыча нефти в РФ сократилась до 8,6 млн б/с.
Как и неделей ранее, розничные цены на автомобильный бензин и дизельное топливо в период с 8 по 14 октября 2024 г. выросли на 0,1%. При этом в случае дизеля семидненвый прирост розничных цен не превышает порог в 0,1% десятую неделю подряд. Нефтяникам нужно демонстрировать устойчивое замедление цен, чтобы добиться отмены запрета на экспорт автомобильного бензина, который будет действовать до конца 2024 г. Однако в начале 2025 г. может произойти новый скачок топливных цен: вероятная отмена запрета на экспорт бензина произойдет одновременно с индексацией топливных акцизов: вместо привычной индексации на 4-5% акциз на бензин 5 класса в 2025 г. будет увеличен на 14% (с 15048 до 17088 руб. за тонну), а на дизельное топливо – на 16% (с 10425 тыс. до 12120 тыс. руб. за тонну), согласно поправкам в НК РФ, которые были внесены в Думу в конце сентября.
Цены на уголь возвращаются к многолетней норме. Средняя цена на энергетический уголь на условиях FOB Ньюкасл (Австралия) по итогам первых девяти месяцев 2024 г. снизилась на 27% в сравнении с аналогичным периодом 2023 г., до $135 за тонну. Пока что это выше средней цены в 2017-2021 гг. ($94 за тонну), однако цены будут корректироваться в ближайшие два года. На снижение цен будет играть весьма вероятное замедление импорта угля в КНР, которое будет связано с развитием собственной угледобычи и ужесточением межтопливной конкуренции на китайском рынке. Темпы фактического ввода угольных электростанций в КНР существенно замедлились, тогда как ветровых и солнечных генераторов, наоборот, ускорились. И это – плохая новость для российских экспортеров: те компании-производители энергетического угля, у которых активы удалены от морских экспортных портов, будут вынуждены сворачивать добычу.
Любые инициативы, повышающие прозрачность энергетической отрасли, работают на ее благо. И здесь, в прямом смысле слова, – непаханое поле. Российские аналитики не должны брать данные о потреблении электроэнергии у исследовательского центра Ember, а по добыче нефти – у Минэнерго США. Нужны российские источники, которые бы при этом были верифицируемы и общедоступны. Можно найти еще с десяток примеров, по которым нет официальных российских данных: детализация выработки электроэнергии на ТЭС по угольным, газовым и мазутным электростанциям; динамика ввода и вывода электростанций с разбивкой по регионам и источникам генерации; огромный массив данных ЦДУ ТЭК, который доступен только по платной подписке.
Саудовская Аравия – одна из немногих стран, где п̶е̶ч̶к̶у̶ т̶о̶п̶я̶т̶ а̶с̶с̶и̶г̶н̶а̶ц̶и̶я̶м̶и̶̷ для выработки электроэнергии используются не только нефтепродукты, но и непереработанная нефть. Потребление нефти и нефтепродуктов в электроэнергетике страны в 2023 г. достигло 1,1 млн баррелей в сутки (б/с), из них 470 тыс. б/с приходилось на нефть, а 630 тыс. б/с – на мазут, согласно данным JODI (Joint Organisations Data Initiative). Для сравнения: спрос на нефть в Казахстане в 2023 г. достиг 349 тыс. б/с, согласно данным Energy Institute.
Бонус-трек: Что не так с исследованием ТеДо о перспективах российского угольного экспорта? Ответ– в треде на EMCR (тред будет пополняться в ближайшие дни).
Выпуск от 19 октября 2024 г. Специально для @moneyandpolarfox
Что не так с исследованием ТеДо по рынку угля? Часть 3
Предсказуемость ж/д тарифов и отмена пошлин на импорт угля в КНР – далеко не единственные условия, необходимые для устойчивости российского угольного экспорта. Важную роль, по мнению аналитиков ТеДо, должна играть и стабильная налоговая нагрузка:
«Прозрачное и долгосрочно предсказуемое фискальное регулирование угольной отрасли, включая как механизмы взимания налогов и сборов, так и общий уровень фискальной нагрузки».
Речь идет о курсовых экспортных пошлинах на уголь (в размере от 4% до 7%), которые были установлены с октября 2023 г. и действовали до декабря 2023 г. включительно, когда Правительство приняло постановление об их отмене. С марта 2024 г. пошлины были восстановлены, однако уже с мая 2024 г. они вновь были отменены, за исключением коксующегося угля. При этом в Правительстве периодически обсуждается идея повышения НДПИ на уголь.
В повышении фискальной нагрузки на угольную отрасль нет серьезного фискального смысла. Например, в 2023 г. общие поступления по НДПИ составили 9881 млрд руб., из них лишь 69 млрд руб. (0,7%) приходилось на НДПИ на уголь. Для сравнения: поступления по НДПИ на нефть по итогам 2023 г. составили 7787 млрд руб., по НДПИ на газ – 1219 млрд руб., а по НДПИ на газовый конденсат – 459 млрд руб.
Не менее красноречивым сравнением является и заложенная в бюджет на 2025 г. отмена надбавки по НДПИ на газ величиной в 50 млрд руб. в месяц (600 млрд руб. в год), которая действовала для «Газпрома» с 2023 г.
Минфин идет на уступки «Газпрому», закончившему 2023 г. с убытками по МСФО, и не может отменить субсидии для НПЗ, объем которых в бюджете на 2025 г. превысит 4 трлн руб. Как следствие, Минфин пытается латать бюджетные дыры за счет увеличения нагрузки по другим видам налогов – налогу на прибыль, базовая ставка которого с 2025 г. будет увеличена с 20% до 25%; НДФЛ, предельная ставка которого с 2025 г. будет повышена до 22%; и утилизационному сбору, который с октября 2024 г. был проиндексирован на 70-85%.
Возвращение цен на уголь к многолетнему уровню диктует необходимость отмены курсовых экспортных пошлин, в том числе на коксующий уголь, поставщики которого несут дополнительные издержки из-за необходимости обогащения сырья перед отправкой на экспорт.
Однако из-за риска исчерпания ликвидной части ФНБ, а также дефицита федерального и региональных бюджетов (НДПИ на уголь – частично региональный налог) Минфин будет сохранять экспортные пошлины на коксующийся уголь и периодически возвращаться к идее повышения НДПИ.
Предсказуемость ж/д тарифов и отмена пошлин на импорт угля в КНР – далеко не единственные условия, необходимые для устойчивости российского угольного экспорта. Важную роль, по мнению аналитиков ТеДо, должна играть и стабильная налоговая нагрузка:
«Прозрачное и долгосрочно предсказуемое фискальное регулирование угольной отрасли, включая как механизмы взимания налогов и сборов, так и общий уровень фискальной нагрузки».
Речь идет о курсовых экспортных пошлинах на уголь (в размере от 4% до 7%), которые были установлены с октября 2023 г. и действовали до декабря 2023 г. включительно, когда Правительство приняло постановление об их отмене. С марта 2024 г. пошлины были восстановлены, однако уже с мая 2024 г. они вновь были отменены, за исключением коксующегося угля. При этом в Правительстве периодически обсуждается идея повышения НДПИ на уголь.
В повышении фискальной нагрузки на угольную отрасль нет серьезного фискального смысла. Например, в 2023 г. общие поступления по НДПИ составили 9881 млрд руб., из них лишь 69 млрд руб. (0,7%) приходилось на НДПИ на уголь. Для сравнения: поступления по НДПИ на нефть по итогам 2023 г. составили 7787 млрд руб., по НДПИ на газ – 1219 млрд руб., а по НДПИ на газовый конденсат – 459 млрд руб.
Не менее красноречивым сравнением является и заложенная в бюджет на 2025 г. отмена надбавки по НДПИ на газ величиной в 50 млрд руб. в месяц (600 млрд руб. в год), которая действовала для «Газпрома» с 2023 г.
Минфин идет на уступки «Газпрому», закончившему 2023 г. с убытками по МСФО, и не может отменить субсидии для НПЗ, объем которых в бюджете на 2025 г. превысит 4 трлн руб. Как следствие, Минфин пытается латать бюджетные дыры за счет увеличения нагрузки по другим видам налогов – налогу на прибыль, базовая ставка которого с 2025 г. будет увеличена с 20% до 25%; НДФЛ, предельная ставка которого с 2025 г. будет повышена до 22%; и утилизационному сбору, который с октября 2024 г. был проиндексирован на 70-85%.
Возвращение цен на уголь к многолетнему уровню диктует необходимость отмены курсовых экспортных пошлин, в том числе на коксующий уголь, поставщики которого несут дополнительные издержки из-за необходимости обогащения сырья перед отправкой на экспорт.
Однако из-за риска исчерпания ликвидной части ФНБ, а также дефицита федерального и региональных бюджетов (НДПИ на уголь – частично региональный налог) Минфин будет сохранять экспортные пошлины на коксующийся уголь и периодически возвращаться к идее повышения НДПИ.
Лента полна «тейков» о том, что комментаторы решения Нобелевского комитета толком не читали работ Аджемоглу, Робинсона и Джонсона. Однако с повсеместным «не читал, но знаю» я сам столкнулся минувшим летом, когда мы с соавтором опубликовали доклад «Эпоха реформ и потрясений: Россия и мир в период до 2040 года».
Большинство комментариев сводилось к тому, что кондратьевские циклы устарели и неприменимы к современной эпохе. Проблема в том, что этому посвящена самая первая глава текста, где мы подробно разбираем, почему классическая модель кондратьевских циклов не работает на протяжении последнего полувека.
И это был очень простой тест: я читал высокопарные высказывания и понимал, что их авторы тупо не потрудились прочесть даже самую первую главу. Потому что прочесть – сложнее, чем сделать хайп на том, чего ты не знаешь.
Полный текст доклада доступен по ссылке.
Большинство комментариев сводилось к тому, что кондратьевские циклы устарели и неприменимы к современной эпохе. Проблема в том, что этому посвящена самая первая глава текста, где мы подробно разбираем, почему классическая модель кондратьевских циклов не работает на протяжении последнего полувека.
И это был очень простой тест: я читал высокопарные высказывания и понимал, что их авторы тупо не потрудились прочесть даже самую первую главу. Потому что прочесть – сложнее, чем сделать хайп на том, чего ты не знаешь.
Полный текст доклада доступен по ссылке.
MediaFire
Эпоха реформ и потрясений Россия и мир в период до 2040 года Пантин Родионов
MediaFire is a simple to use free service that lets you put all your photos, documents, music, and video in a single place so you can access them anywhere and share them everywhere.
Что не так с исследованием ТеДо по рынку угля? Часть 4
В целом, исследование ТеДо представляет собой материал на стыке PR, GR и аналитики. Такой жанр, безусловно, имеет право на существование, однако его конечная цель – подсветить ту или иную проблему отрасли в выгодном для клиента свете, в том числе для формирования общественного мнения и «подачи сигнала» для регулятора.
Проблема в том, что нет более несвободных людей, чем консультанты. Консультанты не могут сказать в публичном поле то, что невыгодно клиенту. В частности, они не могут официально признать, что российская угольная отрасль находится на пороге самого тяжелого за 30 лет кризиса.
Возвращение цен на уголь к многолетней норме; масштабный ввод ВИЭ в странах Восточной и Южной Азии (в том числе в Китае и Индии); резкий рост инвестиций в угледобычу в КНР; распространение низкоуглеродных технологий в металлургии; стремление РЖД диверсифицировать грузопоток на Восточном полигоне – эти и другие факторы будут снижать рентабельность российского угольного экспорта.
Наибольший риск сокращения экспорта и добычи будет характерен для тех производителей энергетического угля, активы которых находятся вдали от экспортных морских портов; чуть лучше будут обстоять дела у производителей коксующегося угля, но и им придется забыть о прибылях 2021-2022 гг., когда мировые цены на коксующийся уголь достигли исторических максимумов.
Широко обсуждаемый разворот на Восток получит реальное воплощение, однако речь идет не только о географии экспорта, но, в первую очередь, о географии добычи: в угольной отрасли выживут те компании, активы которых находятся в сравнительной близости от морских портов Дальнего Востока. Всем остальным придется, рано или поздно, сворачивать добычу и сокращать персонал.
Поэтому лучшее, что можно сделать в этой ситуации, – продать активы, пока они еще стоят хоть каких-то денег. Потому что лучше продать в середине 2020-х за 3 рубля, чем в начале 2030-х – за 3 копейки. Чтобы признать это, нужен институт независимой экспертизы, которого в России сегодня нет. Есть консультанты, которые говорят то, что хотят слышать клиенты. Есть регуляторы, которые закладывают в проект Энергостратегии «хотелки» руководителей угледобывающих регионов. Но нет серьезной – на уровне институций – экспертизы, которая бы предупреждала отрасль об угрозах, которые нельзя перекрыть никакой господдержкой.
Глобальные тренды сильнее любого, даже самого сильного регулятора. Российским угольщикам в ближайшие годы предстоит прочувствовать это на себе.
Часть 1
Часть 2
Часть 3
В целом, исследование ТеДо представляет собой материал на стыке PR, GR и аналитики. Такой жанр, безусловно, имеет право на существование, однако его конечная цель – подсветить ту или иную проблему отрасли в выгодном для клиента свете, в том числе для формирования общественного мнения и «подачи сигнала» для регулятора.
Проблема в том, что нет более несвободных людей, чем консультанты. Консультанты не могут сказать в публичном поле то, что невыгодно клиенту. В частности, они не могут официально признать, что российская угольная отрасль находится на пороге самого тяжелого за 30 лет кризиса.
Возвращение цен на уголь к многолетней норме; масштабный ввод ВИЭ в странах Восточной и Южной Азии (в том числе в Китае и Индии); резкий рост инвестиций в угледобычу в КНР; распространение низкоуглеродных технологий в металлургии; стремление РЖД диверсифицировать грузопоток на Восточном полигоне – эти и другие факторы будут снижать рентабельность российского угольного экспорта.
Наибольший риск сокращения экспорта и добычи будет характерен для тех производителей энергетического угля, активы которых находятся вдали от экспортных морских портов; чуть лучше будут обстоять дела у производителей коксующегося угля, но и им придется забыть о прибылях 2021-2022 гг., когда мировые цены на коксующийся уголь достигли исторических максимумов.
Широко обсуждаемый разворот на Восток получит реальное воплощение, однако речь идет не только о географии экспорта, но, в первую очередь, о географии добычи: в угольной отрасли выживут те компании, активы которых находятся в сравнительной близости от морских портов Дальнего Востока. Всем остальным придется, рано или поздно, сворачивать добычу и сокращать персонал.
Поэтому лучшее, что можно сделать в этой ситуации, – продать активы, пока они еще стоят хоть каких-то денег. Потому что лучше продать в середине 2020-х за 3 рубля, чем в начале 2030-х – за 3 копейки. Чтобы признать это, нужен институт независимой экспертизы, которого в России сегодня нет. Есть консультанты, которые говорят то, что хотят слышать клиенты. Есть регуляторы, которые закладывают в проект Энергостратегии «хотелки» руководителей угледобывающих регионов. Но нет серьезной – на уровне институций – экспертизы, которая бы предупреждала отрасль об угрозах, которые нельзя перекрыть никакой господдержкой.
Глобальные тренды сильнее любого, даже самого сильного регулятора. Российским угольщикам в ближайшие годы предстоит прочувствовать это на себе.
Часть 1
Часть 2
Часть 3
Telegram
Родионов
Что не так с исследованием ТеДо по рынку угля? Часть 1
«Технологии доверия» (ТеДо; экс-PwC) накануне РЭН-2024 опубликовали доклад «Топливо времени: перспективы экспорта российского угля». Среди прочего, в нем перечислены условия, которые бы обеспечили устойчивость…
«Технологии доверия» (ТеДо; экс-PwC) накануне РЭН-2024 опубликовали доклад «Топливо времени: перспективы экспорта российского угля». Среди прочего, в нем перечислены условия, которые бы обеспечили устойчивость…
Forwarded from EMCR experts
📌Тред дня EMCR News: Что не так с исследованием ТеДо по рынку угля
Кирилл Родионов @kirillrodionov разбирает исследование ТеДо, в котором перечислены условия, которые бы обеспечили устойчивость угольного экспорта. К числу таких условий исследователи относят отмену пошлин на российский уголь в КНР. Кирилл пишет, что у китайских регуляторов в ближайшие годы не будет стимулов для отмены пошлин, как из-за роста собственной угледобычи, так и из-за масштабного внедрения низкоуглеродных технологий в электроэнергетике и металлургии. Что не так с другими тезисами читайте в этом треде https://emcr.io/s/tedo-research-rodionov
📌Прогнозы на ставку в преддверии заседания ЦБР (включая западные банки) https://emcr.io/news/t/gg-rates-expectations
Держите ленту EMCR News всегда открытой на вашем десктопе и будьте в курсе всех финансовых новостей и трендов.
Кирилл Родионов @kirillrodionov разбирает исследование ТеДо, в котором перечислены условия, которые бы обеспечили устойчивость угольного экспорта. К числу таких условий исследователи относят отмену пошлин на российский уголь в КНР. Кирилл пишет, что у китайских регуляторов в ближайшие годы не будет стимулов для отмены пошлин, как из-за роста собственной угледобычи, так и из-за масштабного внедрения низкоуглеродных технологий в электроэнергетике и металлургии. Что не так с другими тезисами читайте в этом треде https://emcr.io/s/tedo-research-rodionov
📌Прогнозы на ставку в преддверии заседания ЦБР (включая западные банки) https://emcr.io/news/t/gg-rates-expectations
Держите ленту EMCR News всегда открытой на вашем десктопе и будьте в курсе всех финансовых новостей и трендов.
В первой половине 2024 г. в Европе – включая Великобританию и Турцию – было введено в строй 6,4 гигаватта (ГВт) ветроэлектростанций (ВЭС), из них четверть (1,7 ГВт) пришлась на Германию, согласно данным Wind Europe. В результате установленная мощность ВЭС в Германии достигла 70,9 ГВт, а в Европе в целом ВЭС в Европе – 278,2 ГВт.
Ввод новых ветроэнергетических мощностей оказывает косвенное влияние на потребление природного газа. Выработка электроэнергии на ветровых генераторах в Германии выросла на 160% в период с 2013 по 2023 гг., а в абсолютном выражении – на 84,6 тераватт-часов (ТВт*ч), достигнув 137,3 ТВт*ч. Выработка из газа за тот же период увеличилась лишь на 10,7 ТВт*ч (до 77,7 ТВт*ч), даже несмотря на сворачивание угольной генерации.
В период с 2013 по 2023 гг. в Германии было выведено из эксплуатации 23,7 ГВт угольных ТЭС, в результате объем угольной генерации сократился на 152,8 ТВт*ч (до 135,4 ТВт*ч), а ее доля – с 45,8% до 26,8% соответственно. Вдобавок, из-за поэтапного отказа от атомной генерации выработка на АЭС снизилась за тот же период на 88,5 ТВт*ч в 2013-2023 гг., а ее доля – с 15,7% до 1,7%.
Отказ от АЭС и сворачивание инфраструктуры угольной генерации создавали предпосылки для серьезного увеличения спроса на газ в немецкой электроэнергетике, однако из-за жесткой ценовой политики «Газпрома» в начале 2010-х, масштабного ввода ВИЭ и аварий на «Северных потоках» фактический прирост спроса оказался весьма и весьма скромным. В ближайшие годы еще одним важным фактором станет внедрение накопителей, позволяющих балансировать ВИЭ без использования АЭС.
Чем дольше экспорт «Газпрома» в Европу остается на многолетнем минимуме, тем ниже будет потенциал восстановления поставок в будущем.
Инфографика – Wind Europe
Ввод новых ветроэнергетических мощностей оказывает косвенное влияние на потребление природного газа. Выработка электроэнергии на ветровых генераторах в Германии выросла на 160% в период с 2013 по 2023 гг., а в абсолютном выражении – на 84,6 тераватт-часов (ТВт*ч), достигнув 137,3 ТВт*ч. Выработка из газа за тот же период увеличилась лишь на 10,7 ТВт*ч (до 77,7 ТВт*ч), даже несмотря на сворачивание угольной генерации.
В период с 2013 по 2023 гг. в Германии было выведено из эксплуатации 23,7 ГВт угольных ТЭС, в результате объем угольной генерации сократился на 152,8 ТВт*ч (до 135,4 ТВт*ч), а ее доля – с 45,8% до 26,8% соответственно. Вдобавок, из-за поэтапного отказа от атомной генерации выработка на АЭС снизилась за тот же период на 88,5 ТВт*ч в 2013-2023 гг., а ее доля – с 15,7% до 1,7%.
Отказ от АЭС и сворачивание инфраструктуры угольной генерации создавали предпосылки для серьезного увеличения спроса на газ в немецкой электроэнергетике, однако из-за жесткой ценовой политики «Газпрома» в начале 2010-х, масштабного ввода ВИЭ и аварий на «Северных потоках» фактический прирост спроса оказался весьма и весьма скромным. В ближайшие годы еще одним важным фактором станет внедрение накопителей, позволяющих балансировать ВИЭ без использования АЭС.
Чем дольше экспорт «Газпрома» в Европу остается на многолетнем минимуме, тем ниже будет потенциал восстановления поставок в будущем.
Инфографика – Wind Europe
Forwarded from Экономика на слух
🏭 Карл Маркс: мыслитель, который доказывал неизбежность рая на земле
Героем нового выпуска «Экономики на слух» станет Карл Маркс, чье имя вызывает в России особые чувства. А расскажет про него — советник председателя Банка России, один из ведущих наших макроэкономистов и ключевых авторов денежно-кредитной политики России и выпускница РЭШ Ксения Юдаева. С ней мы обсудим трансформацию капитализма: как система, которой Маркс предрекал крах, доказала свою адаптивность и решила многие из обозначенных им проблем.
🔵 Насколько сегодня актуальна классовая теория?
🔵 Как технологии могут изменить переговорную силу работников?
🔵 Каких изменений в государствах не учел Маркс?
Также поговорим про советское сельское хозяйство, по каким причинам во многих странах усиливается неравенство и почему макроэкономика – это про «было бы здоровье, а деньги найдутся».
📱 Послушать подкаст можно прямо в плеере телеграм
И на других платформах:
🟨 Яндекс Музыка
🟪 Apple podcasts
🟧 Castbox
🎙️ Другие сервисы
Героем нового выпуска «Экономики на слух» станет Карл Маркс, чье имя вызывает в России особые чувства. А расскажет про него — советник председателя Банка России, один из ведущих наших макроэкономистов и ключевых авторов денежно-кредитной политики России и выпускница РЭШ Ксения Юдаева. С ней мы обсудим трансформацию капитализма: как система, которой Маркс предрекал крах, доказала свою адаптивность и решила многие из обозначенных им проблем.
Также поговорим про советское сельское хозяйство, по каким причинам во многих странах усиливается неравенство и почему макроэкономика – это про «было бы здоровье, а деньги найдутся».
И на других платформах:
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Родионов
🏭 Карл Маркс: мыслитель, который доказывал неизбежность рая на земле Героем нового выпуска «Экономики на слух» станет Карл Маркс, чье имя вызывает в России особые чувства. А расскажет про него — советник председателя Банка России, один из ведущих наших макроэкономистов…
👆Живой классик – про вечно живого классика
Об энергопереходе – в колонке для «Ведомостей»
Низкоуглеродные технологии стали задавать инвестиционные и технологические тренды в мировой энергетике и на транспорте, оказывая все более сильное влияние на энергоспрос.
Полный текст доступен по ссылке
Низкоуглеродные технологии стали задавать инвестиционные и технологические тренды в мировой энергетике и на транспорте, оказывая все более сильное влияние на энергоспрос.
Полный текст доступен по ссылке
Ведомости
Тренды важнее риторики: к чему ведет энергопереход
Низкоуглеродные технологии стали задавать инвестиционные и технологические тренды в мировой энергетике и на транспорте, оказывая все более сильное влияние на спрос на энергию
Тренды важнее риторики: к чему ведет энергопереход? Часть 1
Дискуссия об энергопереходе зачастую сводится к тезисам о незаменимости углеводородов, прерывистости работы возобновляемых источников энергии (ВИЭ) и недостатках электромобилей, из-за чего на второй план уходит суть – превращение низкоуглеродных технологий в новый драйвер развития мировой энергетики и транспорта.
Глобальные инвестиции в ВИЭ в период с 2015 по 2023 г. выросли более чем вдвое – с $343 млрд до $735 млрд в постоянных ценах, а их доля в структуре капзатрат в развитие мировой энергетики – с 14 до 25%. Инвестиции в добычу нефти и газа за тот же период, по данным Международного энергетического агентства (МЭА), сократились на 27% – с 736 млрд до $538 млрд, а их доля – с 29 до 18%.
Инвестиционный бум в сфере возобновляемой энергетики напрямую связан с удешевлением технологий, облегчивших масштабное внедрение ВИЭ, которое, в свою очередь, привело к еще большему снижению удельных капзатрат. По данным Международного агентства по ВИЭ (IRENA), удельные капзатраты на ввод солнечных панелей в мире в целом в период с 2015 по 2023 г. снизились на 64% в постоянных ценах с $2090 до $758 на 1 кВт мощности, а на ввод наземных ветрогенераторов – на 39% с $1911 до $1160 на 1 кВт. Не случайно глобальный ввод мощности солнечных панелей и наземных ветрогенераторов за тот же период увеличился в 4 раза – со 112 до 451 ГВт соответственно.
Коммерциализация новых технологий также обеспечила снижение операционных издержек. Средняя нормированная стоимость электроэнергии (LCOE) при выработке на солнечных панелях в период с 2015 по 2023 г. снизилась втрое c $0,132 до $0,044 на 1 кВт ч, а на наземных ветроустановках – более чем вдвое c $0,074 до $0,033 на 1 кВт ч. Вместе с доступностью росла и эффективность: например, благодаря внедрению турбин высокой мощности, повышающих эффективность выработки электроэнергии в условиях маловетреной погоды, среднемировая загрузка наземных ветроустановок выросла с 29% в 2015 г. до 36% в 2023 г.
В ближайшие годы важным драйвером инноваций будет морская ветроэнергетика, где пока издержки на ввод новых мощностей существенно выше, чем в наземной ($2800 на 1 кВт в 2023 г.). Речь, в частности, идет о внедрении турбин пирамидального типа, оснащенных не одной, а четырьмя смыкающимися башнями, – такая конструкция обеспечивает устойчивость на большой глубине, где невозможно использовать стандартные «наземные» решения. Однако основным «полем» для технологических разработок станет сегмент хранения энергии, который переживает всплеск инвестиций в последние годы: по данным МЭА, глобальные капзатраты на строительство накопителей для электроэнергетики выросли с $6 млрд в 2020 г. $41 млрд в 2023 г.
Полный текст – на сайте «Ведомостей»
Дискуссия об энергопереходе зачастую сводится к тезисам о незаменимости углеводородов, прерывистости работы возобновляемых источников энергии (ВИЭ) и недостатках электромобилей, из-за чего на второй план уходит суть – превращение низкоуглеродных технологий в новый драйвер развития мировой энергетики и транспорта.
Глобальные инвестиции в ВИЭ в период с 2015 по 2023 г. выросли более чем вдвое – с $343 млрд до $735 млрд в постоянных ценах, а их доля в структуре капзатрат в развитие мировой энергетики – с 14 до 25%. Инвестиции в добычу нефти и газа за тот же период, по данным Международного энергетического агентства (МЭА), сократились на 27% – с 736 млрд до $538 млрд, а их доля – с 29 до 18%.
Инвестиционный бум в сфере возобновляемой энергетики напрямую связан с удешевлением технологий, облегчивших масштабное внедрение ВИЭ, которое, в свою очередь, привело к еще большему снижению удельных капзатрат. По данным Международного агентства по ВИЭ (IRENA), удельные капзатраты на ввод солнечных панелей в мире в целом в период с 2015 по 2023 г. снизились на 64% в постоянных ценах с $2090 до $758 на 1 кВт мощности, а на ввод наземных ветрогенераторов – на 39% с $1911 до $1160 на 1 кВт. Не случайно глобальный ввод мощности солнечных панелей и наземных ветрогенераторов за тот же период увеличился в 4 раза – со 112 до 451 ГВт соответственно.
Коммерциализация новых технологий также обеспечила снижение операционных издержек. Средняя нормированная стоимость электроэнергии (LCOE) при выработке на солнечных панелях в период с 2015 по 2023 г. снизилась втрое c $0,132 до $0,044 на 1 кВт ч, а на наземных ветроустановках – более чем вдвое c $0,074 до $0,033 на 1 кВт ч. Вместе с доступностью росла и эффективность: например, благодаря внедрению турбин высокой мощности, повышающих эффективность выработки электроэнергии в условиях маловетреной погоды, среднемировая загрузка наземных ветроустановок выросла с 29% в 2015 г. до 36% в 2023 г.
В ближайшие годы важным драйвером инноваций будет морская ветроэнергетика, где пока издержки на ввод новых мощностей существенно выше, чем в наземной ($2800 на 1 кВт в 2023 г.). Речь, в частности, идет о внедрении турбин пирамидального типа, оснащенных не одной, а четырьмя смыкающимися башнями, – такая конструкция обеспечивает устойчивость на большой глубине, где невозможно использовать стандартные «наземные» решения. Однако основным «полем» для технологических разработок станет сегмент хранения энергии, который переживает всплеск инвестиций в последние годы: по данным МЭА, глобальные капзатраты на строительство накопителей для электроэнергетики выросли с $6 млрд в 2020 г. $41 млрд в 2023 г.
Полный текст – на сайте «Ведомостей»
Ведомости
Тренды важнее риторики: к чему ведет энергопереход
Низкоуглеродные технологии стали задавать инвестиционные и технологические тренды в мировой энергетике и на транспорте, оказывая все более сильное влияние на спрос на энергию
Тренды важнее риторики: к чему ведет энергопереход? Часть 2
Одним из триггеров роста инвестиций стал энергетический кризис начала 2020-х гг., когда ВИЭ не справлялись с постковидным скачком энергетического спроса. Последствия этого кризиса можно сравнить с крахом доткомов в начале 2000-х, когда вера инвесторов в новые технологии оказалась сильнее реальной способности интернет-компаний устойчиво генерировать прибыль. Тогдашний крах NASDAQ стал одной из ярких страниц в истории финансовых рынков, однако в реальности за последующие два десятилетия интернет-технологии из модной инвестиционной «истории» превратились в неотъемлемую составляющую образа жизни.
Та же трансформация в ближайшие десятилетия произойдет и с ВИЭ, надежность использования которых будет расти вместе с внедрением инноваций в накоплении энергии. Уже сегодня на коммерческом уровне появляются альтернативы литий-ионным батареям, которые позволяют в том числе экономить использование дорогостоящих металлов и минералов. Сюда, в частности, относятся ванадиевые аккумуляторы, обеспечивающие возможность долговременного хранения энергии, и цинк-бромные накопители, которые не требуют технологий охлаждения.
«Рыночек порешает», какие из новых технологий найдут наибольшее применение. Важнее то, что бум накопителей со временем начнет сдерживать потребность в строительстве АЭС, которые являются единственным низкоуглеродным источником энергии, не зависящим от погодных условий. В атомной энергетике высокие капзатраты сочетаются с высокой продолжительностью инвестиционного цикла.
Один из примеров – третий и четвертый энергоблоки АЭС «Вогтль», введенные в эксплуатацию США в 2023–2024 гг.: их строительство обошлось более чем в $30 млрд и при этом заняло полтора десятилетия – непропорциональные издержки для всего лишь 2,2 ГВт общей «чистой» мощности. Для сравнения: по данным Управления энергетической информации США (EIA), только за первое полугодие 2024 г. в США было введено в строй 2,8 ГВт ветроустановок, 3,9 ГВт накопителей и 12 ГВт солнечных панелей (без учета жилищного сектора).
Полный текст – на сайте «Ведомостей»
Одним из триггеров роста инвестиций стал энергетический кризис начала 2020-х гг., когда ВИЭ не справлялись с постковидным скачком энергетического спроса. Последствия этого кризиса можно сравнить с крахом доткомов в начале 2000-х, когда вера инвесторов в новые технологии оказалась сильнее реальной способности интернет-компаний устойчиво генерировать прибыль. Тогдашний крах NASDAQ стал одной из ярких страниц в истории финансовых рынков, однако в реальности за последующие два десятилетия интернет-технологии из модной инвестиционной «истории» превратились в неотъемлемую составляющую образа жизни.
Та же трансформация в ближайшие десятилетия произойдет и с ВИЭ, надежность использования которых будет расти вместе с внедрением инноваций в накоплении энергии. Уже сегодня на коммерческом уровне появляются альтернативы литий-ионным батареям, которые позволяют в том числе экономить использование дорогостоящих металлов и минералов. Сюда, в частности, относятся ванадиевые аккумуляторы, обеспечивающие возможность долговременного хранения энергии, и цинк-бромные накопители, которые не требуют технологий охлаждения.
«Рыночек порешает», какие из новых технологий найдут наибольшее применение. Важнее то, что бум накопителей со временем начнет сдерживать потребность в строительстве АЭС, которые являются единственным низкоуглеродным источником энергии, не зависящим от погодных условий. В атомной энергетике высокие капзатраты сочетаются с высокой продолжительностью инвестиционного цикла.
Один из примеров – третий и четвертый энергоблоки АЭС «Вогтль», введенные в эксплуатацию США в 2023–2024 гг.: их строительство обошлось более чем в $30 млрд и при этом заняло полтора десятилетия – непропорциональные издержки для всего лишь 2,2 ГВт общей «чистой» мощности. Для сравнения: по данным Управления энергетической информации США (EIA), только за первое полугодие 2024 г. в США было введено в строй 2,8 ГВт ветроустановок, 3,9 ГВт накопителей и 12 ГВт солнечных панелей (без учета жилищного сектора).
Полный текст – на сайте «Ведомостей»
Ведомости
Тренды важнее риторики: к чему ведет энергопереход
Низкоуглеродные технологии стали задавать инвестиционные и технологические тренды в мировой энергетике и на транспорте, оказывая все более сильное влияние на спрос на энергию
Тренды важнее риторики: к чему ведет энергопереход? Часть 3
Ввод накопителей будет также снижать стимулы к использованию водорода в электроэнергетике. Первоначальный хайп здесь сменяется формированием рыночных ниш, где производство и потребление водорода имеет экономический смысл. В сегменте предложения это утилизация избыточных генерирующих мощностей ветрогенераторов, в том числе в регионе Северного моря, который в нынешнем десятилетии станет одним из крупнейших мировых кластеров по производству водорода. В свою очередь новыми нишами спроса на водород постепенно становятся автомобильные грузоперевозки, производство стали и частично морской транспорт.
Однако в транспортной отрасли ключевой историей будет оставаться распространение электромобилей. Здесь эффект удешевления заметен по экстренным решениям европейских и американских регуляторов о введении пошлин на импорт электромобилей из КНР. Вне зависимости от торговых ограничений электромобили будут оказывать все большее воздействие на нефтяной рынок. Если в 2015 г. глобальная экономия нефти от использования электрокаров и подключаемых гибридов, по данным МЭА, составляла менее 50 000 барр. в сутки, то в 2023 г. – 700 000 барр. в сутки. Согласно базовому сценарию МЭА (Stated Policies Scenario), исходящему из действующих трендов, к 2030 г. экономия нефти достигнет 4,2 млн барр. в сутки, что эквивалентно 4% ожидаемого спроса.
И в этом суть энергоперехода: удешевление и распространение новых технологий постепенно приводит к изменениям в структуре первичного и конечного потребления энергии. Сдвиги, которые на старте пандемии COVID-19 казались неочевидными, обретают все более явные очертания, причем вне зависимости от политической составляющей зеленой повестки.
Полный текст – на сайте «Ведомостей»
Ввод накопителей будет также снижать стимулы к использованию водорода в электроэнергетике. Первоначальный хайп здесь сменяется формированием рыночных ниш, где производство и потребление водорода имеет экономический смысл. В сегменте предложения это утилизация избыточных генерирующих мощностей ветрогенераторов, в том числе в регионе Северного моря, который в нынешнем десятилетии станет одним из крупнейших мировых кластеров по производству водорода. В свою очередь новыми нишами спроса на водород постепенно становятся автомобильные грузоперевозки, производство стали и частично морской транспорт.
Однако в транспортной отрасли ключевой историей будет оставаться распространение электромобилей. Здесь эффект удешевления заметен по экстренным решениям европейских и американских регуляторов о введении пошлин на импорт электромобилей из КНР. Вне зависимости от торговых ограничений электромобили будут оказывать все большее воздействие на нефтяной рынок. Если в 2015 г. глобальная экономия нефти от использования электрокаров и подключаемых гибридов, по данным МЭА, составляла менее 50 000 барр. в сутки, то в 2023 г. – 700 000 барр. в сутки. Согласно базовому сценарию МЭА (Stated Policies Scenario), исходящему из действующих трендов, к 2030 г. экономия нефти достигнет 4,2 млн барр. в сутки, что эквивалентно 4% ожидаемого спроса.
И в этом суть энергоперехода: удешевление и распространение новых технологий постепенно приводит к изменениям в структуре первичного и конечного потребления энергии. Сдвиги, которые на старте пандемии COVID-19 казались неочевидными, обретают все более явные очертания, причем вне зависимости от политической составляющей зеленой повестки.
Полный текст – на сайте «Ведомостей»
Ведомости
Тренды важнее риторики: к чему ведет энергопереход
Низкоуглеродные технологии стали задавать инвестиционные и технологические тренды в мировой энергетике и на транспорте, оказывая все более сильное влияние на спрос на энергию
Forwarded from Деньги и песец
К блэкауту на Кубе могло привести запаздывание с модернизацией сетевой инфраструктуры и проблемы с сырьем на мазутных ТЭС, полагает Кирилл @kirillrodionov Родионов.
Установленная мощность кубинских электростанций в период с 2000 по 2022 гг. выросла более чем вдвое – с 3,4 до 7,4 гигаватта (ГВт), согласно данным Ember. Две трети прироста мощности пришлись на мазутные и газовые электростанции, а треть – на ВИЭ: солнечные панели, ветрогенераторы и гидроэлектростанции, а также биомассовые установки, использующие в качестве сырья отходы сахарного тростника.
Ввод новых мощностей, как правило, требует серьезных инвестиций в модернизацию сетевой инфраструктуры. Это видно по масштабному общемировому вводу ВИЭ, на фоне которого глобальные инвестиции в строительство ЛЭП и подстанций выросли более чем на 20% в период с 2019 по 2023 гг. (с $310 млрд до $374 в год, согласно данным МЭА). Вдобавок, модернизация ЛЭП требует использования меди, ввоз которой на Кубу затруднен из-за санкций.
Важную роль играет и снижающаяся доступность сырья для мазутных электростанций, на долю которых на Кубе до сих пор приходится свыше 90% фактической выработки. Речь идет и поставках венесуэльской нефти, которая затем перерабатывается на НПЗ кубинской компании CUPET. Согласно последним доступным данным, поставки нефти из Венесуэлы на Кубу сократились с 2,14 млн т в 2019 г. до 1,65 млн т в 2020 г. и 1,31 млн т в 2021 г. Выработка электроэнергии на кубинских мазутных ТЭС за тот же период сократилась более чем на 10% – с 17,4 ТВт*Ч в 2019 г. до 15,5 ТВт*Ч в 2021 г.
Наконец, сказываются и последствия санкций для Венесуэлы, где в 2023 г. объем добычи нефти был почти вдвое ниже, чем в 2018 г., т.е. накануне введения жестких санкций США в отношении государственной нефтегазодобывающей PDVSA (850 тыс. баррелей в сутки VS 1,64 млн б/с). У ключевого торгового партнера Кубы становится всё меньше возможностей для оказания помощи, что и стало одной из причин блэкаута.
Установленная мощность кубинских электростанций в период с 2000 по 2022 гг. выросла более чем вдвое – с 3,4 до 7,4 гигаватта (ГВт), согласно данным Ember. Две трети прироста мощности пришлись на мазутные и газовые электростанции, а треть – на ВИЭ: солнечные панели, ветрогенераторы и гидроэлектростанции, а также биомассовые установки, использующие в качестве сырья отходы сахарного тростника.
Ввод новых мощностей, как правило, требует серьезных инвестиций в модернизацию сетевой инфраструктуры. Это видно по масштабному общемировому вводу ВИЭ, на фоне которого глобальные инвестиции в строительство ЛЭП и подстанций выросли более чем на 20% в период с 2019 по 2023 гг. (с $310 млрд до $374 в год, согласно данным МЭА). Вдобавок, модернизация ЛЭП требует использования меди, ввоз которой на Кубу затруднен из-за санкций.
Важную роль играет и снижающаяся доступность сырья для мазутных электростанций, на долю которых на Кубе до сих пор приходится свыше 90% фактической выработки. Речь идет и поставках венесуэльской нефти, которая затем перерабатывается на НПЗ кубинской компании CUPET. Согласно последним доступным данным, поставки нефти из Венесуэлы на Кубу сократились с 2,14 млн т в 2019 г. до 1,65 млн т в 2020 г. и 1,31 млн т в 2021 г. Выработка электроэнергии на кубинских мазутных ТЭС за тот же период сократилась более чем на 10% – с 17,4 ТВт*Ч в 2019 г. до 15,5 ТВт*Ч в 2021 г.
Наконец, сказываются и последствия санкций для Венесуэлы, где в 2023 г. объем добычи нефти был почти вдвое ниже, чем в 2018 г., т.е. накануне введения жестких санкций США в отношении государственной нефтегазодобывающей PDVSA (850 тыс. баррелей в сутки VS 1,64 млн б/с). У ключевого торгового партнера Кубы становится всё меньше возможностей для оказания помощи, что и стало одной из причин блэкаута.
Какие реакторы будут использоваться на АЭС в Казахстане?
Октябрьский референдум о строительстве АЭС в Казахстане приблизил завершение предынвестиционной стадии проекта: регуляторам осталось выбрать поставщика технологий, который после инженерных изысканий должен будет подготовить проектную документацию. Последняя, в свою очередь, будет вынесена на общественные слушания, по завершении которых Правительство Казахстана опубликует официальный документ о начале строительства АЭС.
Еще в прошлом году Минэнерго Казахстана опубликовало шорт-лист поставщиков, в который вошли:
✔️Китайская CNNC с реактором HPR-1000, который, в частности, используется на третьем и четвертом энергоблоках АЭС «Фанчэнган» на побережье Южно-Китайского моря на юге КНР – энергоблоки были подключены к сети в 2023 и 2024 гг. соответственно;
✔️Французская EDF с реактором EPR-1200, являющийся уменьшенной вариацией реактора EPR, который был установлен на третьем энергоблоке финской АЭС «Олкилуото» (введен в промышленную эксплуатацию в 2023 г.);
✔️Южнокорейская KHNP c реактором APR-1400, который был установлен на всех четырех энергоблоках АЭС «Барака» – первой атомной электростанции ОАЭ, которая может обеспечивать до четверти потребностей страны в электроэнергии;
✔️«Росатом» с реакторами ВВЭР-1000 (используется на четырех из восьми реакторах Тяньваньской АЭС на берегу Желтого моря на востоке КНР) и ВВЭР-1200 (которым будут оснащены все четыре строящихся энергоблока АЭС «Аккую» в Турции).
Власти Казахстана заявляли о том, что атомную электростанцию должен строить международный консорциум. Де-факто, это подтверждает, что проект строительства АЭС во многом носит имиджевый характер, в противном случае решить проблему энергодефицита на юге страны можно было бы за счет ввода более дешевых газовых ТЭС, сырьем для которых мог бы стать очищенный попутный нефтяной газ (ПНГ) с месторождений Прикаспийской нефтегазоносной провинции. Такое решение могло бы решить проблему утилизации ПНГ: в 2023 г. в объем сжигания ПНГ в Казахстане достиг 1 млрд куб. м.
В этой связи одним из вероятных сценариев является создание консорциума в составе «Росатома» и CNNC, тем более у сторон есть опыт совместных проектов: оператором упомянутой Тяньваньской АЭС является Jiangsu Nuclear Power Corporation, в состав акционеров которой входит CNNC.
Октябрьский референдум о строительстве АЭС в Казахстане приблизил завершение предынвестиционной стадии проекта: регуляторам осталось выбрать поставщика технологий, который после инженерных изысканий должен будет подготовить проектную документацию. Последняя, в свою очередь, будет вынесена на общественные слушания, по завершении которых Правительство Казахстана опубликует официальный документ о начале строительства АЭС.
Еще в прошлом году Минэнерго Казахстана опубликовало шорт-лист поставщиков, в который вошли:
✔️Китайская CNNC с реактором HPR-1000, который, в частности, используется на третьем и четвертом энергоблоках АЭС «Фанчэнган» на побережье Южно-Китайского моря на юге КНР – энергоблоки были подключены к сети в 2023 и 2024 гг. соответственно;
✔️Французская EDF с реактором EPR-1200, являющийся уменьшенной вариацией реактора EPR, который был установлен на третьем энергоблоке финской АЭС «Олкилуото» (введен в промышленную эксплуатацию в 2023 г.);
✔️Южнокорейская KHNP c реактором APR-1400, который был установлен на всех четырех энергоблоках АЭС «Барака» – первой атомной электростанции ОАЭ, которая может обеспечивать до четверти потребностей страны в электроэнергии;
✔️«Росатом» с реакторами ВВЭР-1000 (используется на четырех из восьми реакторах Тяньваньской АЭС на берегу Желтого моря на востоке КНР) и ВВЭР-1200 (которым будут оснащены все четыре строящихся энергоблока АЭС «Аккую» в Турции).
Власти Казахстана заявляли о том, что атомную электростанцию должен строить международный консорциум. Де-факто, это подтверждает, что проект строительства АЭС во многом носит имиджевый характер, в противном случае решить проблему энергодефицита на юге страны можно было бы за счет ввода более дешевых газовых ТЭС, сырьем для которых мог бы стать очищенный попутный нефтяной газ (ПНГ) с месторождений Прикаспийской нефтегазоносной провинции. Такое решение могло бы решить проблему утилизации ПНГ: в 2023 г. в объем сжигания ПНГ в Казахстане достиг 1 млрд куб. м.
В этой связи одним из вероятных сценариев является создание консорциума в составе «Росатома» и CNNC, тем более у сторон есть опыт совместных проектов: оператором упомянутой Тяньваньской АЭС является Jiangsu Nuclear Power Corporation, в состав акционеров которой входит CNNC.
– Скажи что-нибудь на советском.
– Плановые отгрузки мазута топочного валового и топлива судового маловязкого с нефтеперерабатывающих заводов (НПЗ) на предприятия нефтепродуктообеспечения.
– Плановые отгрузки мазута топочного валового и топлива судового маловязкого с нефтеперерабатывающих заводов (НПЗ) на предприятия нефтепродуктообеспечения.
Итоги первого полугодия 2024 г. подтвердили тренд на сокращение российского экспорта энергетического угля: по данным ЦДУ ТЭК, за первую половину года объем поставок снизился на 12% (год к году) достигнув 76,5 млн т. Для сравнения: в первой половине 2020 г., ставшего одним из самых тяжелых для российской и мировой угольной отрасли, экспорт энергетического угля из РФ составил 80,5 млн т.
На фоне сокращения экспорта всё чаше можно услышать вопрос, может ли российская электроэнергетика компенсировать «проседание» внешнего спроса. И здесь показательным является тот факт, что внутренний спрос практически не изменился за более чем 10 лет.
По данным ЦДУ ТЭК, поставки российских производителей энергетического угля на электростанции в РФ в первой половине 2024 г. достигли 49 млн т – это лишь немногим больше, чем в первой половине 2011 г. (47,1 млн т). Еще более красноречивым является сравнение с первой половиной 2000 г., когда объем поставок российских компаний на электростанции в РФ достиг 52,3 млн т.
Темпы закрытия угольных электростанций в последние десятилетия опережают темпы ввода новых мощностей. В период с 2000 г. по первую половину 2024 г. в России было введено в строй 6,6 гигаватта (ГВт) угольных ТЭС, тогда как выведено из эксплуатации – 10,0 ГВт, согласно данным Global Energy Monitor. Это и объясняет стагнацию на внутреннем рынке, где единственной незанятой нишей является замещение поставок энергетического угля из Казахстана, объем которых составляет около 20 млн т в год.
Вдобавок, на российском рынке усиливается межтопливная конкуренция: «Газпрому» нужно будет компенсировать сокращение поставок на российский рынок, а у «Росатома» есть амбициозные планы по вводу новых АЭС за Уралом, где расположено большинство действующих угольных ТЭС. Как следствие, российская электроэнергетика не будет предъявлять на уголь дополнительный спрос.
На фоне сокращения экспорта всё чаше можно услышать вопрос, может ли российская электроэнергетика компенсировать «проседание» внешнего спроса. И здесь показательным является тот факт, что внутренний спрос практически не изменился за более чем 10 лет.
По данным ЦДУ ТЭК, поставки российских производителей энергетического угля на электростанции в РФ в первой половине 2024 г. достигли 49 млн т – это лишь немногим больше, чем в первой половине 2011 г. (47,1 млн т). Еще более красноречивым является сравнение с первой половиной 2000 г., когда объем поставок российских компаний на электростанции в РФ достиг 52,3 млн т.
Темпы закрытия угольных электростанций в последние десятилетия опережают темпы ввода новых мощностей. В период с 2000 г. по первую половину 2024 г. в России было введено в строй 6,6 гигаватта (ГВт) угольных ТЭС, тогда как выведено из эксплуатации – 10,0 ГВт, согласно данным Global Energy Monitor. Это и объясняет стагнацию на внутреннем рынке, где единственной незанятой нишей является замещение поставок энергетического угля из Казахстана, объем которых составляет около 20 млн т в год.
Вдобавок, на российском рынке усиливается межтопливная конкуренция: «Газпрому» нужно будет компенсировать сокращение поставок на российский рынок, а у «Росатома» есть амбициозные планы по вводу новых АЭС за Уралом, где расположено большинство действующих угольных ТЭС. Как следствие, российская электроэнергетика не будет предъявлять на уголь дополнительный спрос.