Как изменился Запад за последние 500 лет.
1) Западное общество стало куда более беспощадным. Вспоминается эпизод из «Опытов», когда слуга Монтеня по дурости пустил коня вскачь и сбил хозяина с лошади. Тот провалялся в бреду несколько дней, а когда пришёл в себя, у него отшибло память о происшествии. Когда домашние поняли, что он ничего не помнит, ему солгали, что он сам упал с лошади (чтобы он не наказал слугу). Лишь гораздо позже Монтень дознался до истины..
Это очень показательный эпизод. Старое западное общество - это общество откровенно укрывательское. Скажем, полтысячелетия назад органы правопорядка сталкивались с тотальным саботажем со стороны общества, которое не любило выметать сор из избы. Уйти от наказания за что угодно в 1500 году было во много раз легче, чем сегодня.
Поразительный контраст с современным Западом с его моральной паникой и идущими снизу требованиями жесточайших кар за мелкие нарушения. Вообще одна из самых поразительных черт старого Запада - это то, насколько распространена в нем была идея прощения - причем за вполне серьезные проступки. В то время как современный человек готов простить только тогда, когда прощать нечего.
2) Оно было неизмеримо менее дисциплинированным. Например, люди гораздо меньше работали. Рабочая неделя часов в 20 - нормальное состояние даже для XVII в., не говоря уже о XVI. Потогонное фабричное производство, созданное в ходе промышленной революции показалось бы людям того времени адом, да оно и воспринималось как ад - отсюда луддизм, социалистический утопизм, да и марксизм, во многом.
3) Оно, как ни странно было бы это слышать, было куда более республиканским. Речь идет не о демократизме (его не было), а о более прямом и активном участии людей в управлении. Большая часть городского населения и значительная часть сельского жила в самоуправляемый коммунах, где органов центральной власти практически не было. Централизованные государства тогда ещё только наклевывались и в реальности городские и даже зачастую сельские общины были предоставлены сами себе.
Меня часто поражает, до какой степени в старой Европе была распространена идея территориального и профессионального самоуправления. Вот, например, как Хейзинга описывает процесс назначения главного повара при бургундском дворе:
“Как решается вопрос о назначении повара? Кто должен замещать его на время отсутствия: мастер по приготовлению жаркого (hateur) или мастер по приготовлению супов (potagier)? На это, говорит наш рассудительный автор, отвечу я так: когда нужно подыскать человека на место придворного повара, домоправители (maîtres d'hôtel) должны созвать одного за другим всех кухонных подмастерьев (escuiers de cuisine) и всех прочих из тех, кто служит на кухне; каждый из них, под присягой, торжественно подает свой голос, и таким образом повар считается избранным. Что же касается ответа на второй вопрос - ни тот ни другой; лицо, замещающее повара, также должно определяться путем проведения выборов”
1) Западное общество стало куда более беспощадным. Вспоминается эпизод из «Опытов», когда слуга Монтеня по дурости пустил коня вскачь и сбил хозяина с лошади. Тот провалялся в бреду несколько дней, а когда пришёл в себя, у него отшибло память о происшествии. Когда домашние поняли, что он ничего не помнит, ему солгали, что он сам упал с лошади (чтобы он не наказал слугу). Лишь гораздо позже Монтень дознался до истины..
Это очень показательный эпизод. Старое западное общество - это общество откровенно укрывательское. Скажем, полтысячелетия назад органы правопорядка сталкивались с тотальным саботажем со стороны общества, которое не любило выметать сор из избы. Уйти от наказания за что угодно в 1500 году было во много раз легче, чем сегодня.
Поразительный контраст с современным Западом с его моральной паникой и идущими снизу требованиями жесточайших кар за мелкие нарушения. Вообще одна из самых поразительных черт старого Запада - это то, насколько распространена в нем была идея прощения - причем за вполне серьезные проступки. В то время как современный человек готов простить только тогда, когда прощать нечего.
2) Оно было неизмеримо менее дисциплинированным. Например, люди гораздо меньше работали. Рабочая неделя часов в 20 - нормальное состояние даже для XVII в., не говоря уже о XVI. Потогонное фабричное производство, созданное в ходе промышленной революции показалось бы людям того времени адом, да оно и воспринималось как ад - отсюда луддизм, социалистический утопизм, да и марксизм, во многом.
3) Оно, как ни странно было бы это слышать, было куда более республиканским. Речь идет не о демократизме (его не было), а о более прямом и активном участии людей в управлении. Большая часть городского населения и значительная часть сельского жила в самоуправляемый коммунах, где органов центральной власти практически не было. Централизованные государства тогда ещё только наклевывались и в реальности городские и даже зачастую сельские общины были предоставлены сами себе.
Меня часто поражает, до какой степени в старой Европе была распространена идея территориального и профессионального самоуправления. Вот, например, как Хейзинга описывает процесс назначения главного повара при бургундском дворе:
“Как решается вопрос о назначении повара? Кто должен замещать его на время отсутствия: мастер по приготовлению жаркого (hateur) или мастер по приготовлению супов (potagier)? На это, говорит наш рассудительный автор, отвечу я так: когда нужно подыскать человека на место придворного повара, домоправители (maîtres d'hôtel) должны созвать одного за другим всех кухонных подмастерьев (escuiers de cuisine) и всех прочих из тех, кто служит на кухне; каждый из них, под присягой, торжественно подает свой голос, и таким образом повар считается избранным. Что же касается ответа на второй вопрос - ни тот ни другой; лицо, замещающее повара, также должно определяться путем проведения выборов”
У Бенедикта Андерсона мне понравилась вот какая мысль. Бразилия - единственная крупная страна Латинской Америки, которая так и не подняла оружие против метрополии. Мексика, Аргентина, Чили и т.д. - все эти страны получили независимость в ходе национально-освободительных революций. В одной только Бразилии никаких народных восстаний не было.
Почему так вышло? Почему испанские колонии бунтовали, а португальская колония - нет?
Кто собственно восставал в испанских колониях? Костяк национально-освободительных движений составили креолы. А кто такие креолы? Креолы - это потомки белых, когда-то переселившихся в Америку. Правило было такое: вот ты испанец, эмигрируешь скажем в Перу. Ты считаешься испанцем и имеешь право занимать любые военные, гражданские, церковные и т.д. посты. А вот дети твои считаются креолами. И неважно, что они на 100% белые: поскольку они рождены в Америке, то привилегии peninsulares на них уже не распространяются. И это значит, что шансов на карьеру у этих людей практически нет.
Складывалась парадоксальная ситуация. Вот я испанец, приехал в Мехико из Севильи. Получил крупную чиновничью должность. Наворовал 100500 миллионов, накупил городской недвиги, плантаций, ранчо там и т.д. Мои дети - они не просто состоятельные, они входят в 0,1% самых богатых и влиятельных жителей колонии. И при этом они принципиально отстранены от управления этой самой колонией. Тут даже неважно, хотели бы они занимать какую-то должность или нет: сам факт того, что они никогда не смогут ее занять, будет бесить их до чрезвычайности. Потому что все эти креолы прекрасно понимают, что с т.з. испанцев они - законтаченные.
(Я не случайно употребляю здесь тюремный термин. Тюрьма - искуственно созданный заповедник архаики в современном мире, в котором поддерживаются самые архаические формы мышления. А что значит архаические? Базовые, дефолтные. Свойственные человеку по умолчанию. Поэтому тюремная концепция зашквара настолько напоминает испанскую концепцию креолизации. Родился в колониях = зашкварился = небелый. Это все базовые паттерны человеческого мышления. Тотем и табу)
Как-то так и получилось, что креольская элита, состоявшая преимущественно из потомков испанских администраторов в Америке, превратилась в костяк всех революционных движений во всех латиноамериканских странах. Иногда эта трансформация из слуг империи в ее заклятых врагов занимала поколения, иногда совершалась быстрее. Скажем, Бернардо О’Хиггинс, руководитель национально-освободительной революции в Чили, был сыном испанского губернатора Чили.
Ну окей, с испанскими колониями разобрались. А чем от них отличалась португальская Бразилия? Ведь положение с правами креолов в португальской империи обстояло ничуть не лучше. Они точно так же были отстранены от управления и в отношении них сохранялись дикие на взгляд современного человека предрассудки. Ну, скажем, когда португальцы писали о креолах в Гоа они рассуждали так: да, по отцу и по матери эти люди - чисто белые. Но они ведь пили молоко своих индийских кормилиц. Законтачились, короче говоря.
Иными словами, высший слой туземного общества Бразилии составляли богатые и униженные креолы. В этом она напоминала Мексику или Аргентину. Разница однако состояла в том, что в Бразилии на 1800 год не было ни одного:
1. Университета.
2. Типографии.
Проблема испанских колоний состояла не только в том, что креолы были богатыми и униженными. Настоящая проблема заключалась в том, что они были еще и образованными. В испанских колониях было полным полно университетов, где креольские плантаторы учились, слушали лекции, читали книжки, напечатанные в местных типографиях. Набирались ума, современных интеллектуальных концептов и социальных амбиций.
А в Бразилии интеллектуальной и образовательной инфраструктуры практически не было. Поэтому она и не восстала.
Почему так вышло? Почему испанские колонии бунтовали, а португальская колония - нет?
Кто собственно восставал в испанских колониях? Костяк национально-освободительных движений составили креолы. А кто такие креолы? Креолы - это потомки белых, когда-то переселившихся в Америку. Правило было такое: вот ты испанец, эмигрируешь скажем в Перу. Ты считаешься испанцем и имеешь право занимать любые военные, гражданские, церковные и т.д. посты. А вот дети твои считаются креолами. И неважно, что они на 100% белые: поскольку они рождены в Америке, то привилегии peninsulares на них уже не распространяются. И это значит, что шансов на карьеру у этих людей практически нет.
Складывалась парадоксальная ситуация. Вот я испанец, приехал в Мехико из Севильи. Получил крупную чиновничью должность. Наворовал 100500 миллионов, накупил городской недвиги, плантаций, ранчо там и т.д. Мои дети - они не просто состоятельные, они входят в 0,1% самых богатых и влиятельных жителей колонии. И при этом они принципиально отстранены от управления этой самой колонией. Тут даже неважно, хотели бы они занимать какую-то должность или нет: сам факт того, что они никогда не смогут ее занять, будет бесить их до чрезвычайности. Потому что все эти креолы прекрасно понимают, что с т.з. испанцев они - законтаченные.
(Я не случайно употребляю здесь тюремный термин. Тюрьма - искуственно созданный заповедник архаики в современном мире, в котором поддерживаются самые архаические формы мышления. А что значит архаические? Базовые, дефолтные. Свойственные человеку по умолчанию. Поэтому тюремная концепция зашквара настолько напоминает испанскую концепцию креолизации. Родился в колониях = зашкварился = небелый. Это все базовые паттерны человеческого мышления. Тотем и табу)
Как-то так и получилось, что креольская элита, состоявшая преимущественно из потомков испанских администраторов в Америке, превратилась в костяк всех революционных движений во всех латиноамериканских странах. Иногда эта трансформация из слуг империи в ее заклятых врагов занимала поколения, иногда совершалась быстрее. Скажем, Бернардо О’Хиггинс, руководитель национально-освободительной революции в Чили, был сыном испанского губернатора Чили.
Ну окей, с испанскими колониями разобрались. А чем от них отличалась португальская Бразилия? Ведь положение с правами креолов в португальской империи обстояло ничуть не лучше. Они точно так же были отстранены от управления и в отношении них сохранялись дикие на взгляд современного человека предрассудки. Ну, скажем, когда португальцы писали о креолах в Гоа они рассуждали так: да, по отцу и по матери эти люди - чисто белые. Но они ведь пили молоко своих индийских кормилиц. Законтачились, короче говоря.
Иными словами, высший слой туземного общества Бразилии составляли богатые и униженные креолы. В этом она напоминала Мексику или Аргентину. Разница однако состояла в том, что в Бразилии на 1800 год не было ни одного:
1. Университета.
2. Типографии.
Проблема испанских колоний состояла не только в том, что креолы были богатыми и униженными. Настоящая проблема заключалась в том, что они были еще и образованными. В испанских колониях было полным полно университетов, где креольские плантаторы учились, слушали лекции, читали книжки, напечатанные в местных типографиях. Набирались ума, современных интеллектуальных концептов и социальных амбиций.
А в Бразилии интеллектуальной и образовательной инфраструктуры практически не было. Поэтому она и не восстала.
Китайский политолог N. недавно ушел со своей профессорской должности в Пекинском университете. Ему предложили более высокую зарплату в частной образовательной компании при Центральном комитете коммунистической партии Китая.
Чем занимается компания? Там преподают evidence-based policy making партийным и государственным кадрам. И под это дело переманивают из Пекинского и Цинхуа всех топовых профессоров.
Вот что в Китае организовано действительно хорошо, так это подготовка кадров для бюрократии. Система очень жесткая, очень меритократическая, и при этом очень открытая в интеллектуальном плане. Как-нибудь напишу о ней подробнее.
Я конечно и раньше понимал, что мне однажды придется жить в мире, организованном в соответствии с передовой мыслью Председателя Си, но я относил это радостное событие ко временам своей глубокой старости. А сейчас я склоняюсь к мысли, что мне к этому моменту не будет сорока.
Чем занимается компания? Там преподают evidence-based policy making партийным и государственным кадрам. И под это дело переманивают из Пекинского и Цинхуа всех топовых профессоров.
Вот что в Китае организовано действительно хорошо, так это подготовка кадров для бюрократии. Система очень жесткая, очень меритократическая, и при этом очень открытая в интеллектуальном плане. Как-нибудь напишу о ней подробнее.
Я конечно и раньше понимал, что мне однажды придется жить в мире, организованном в соответствии с передовой мыслью Председателя Си, но я относил это радостное событие ко временам своей глубокой старости. А сейчас я склоняюсь к мысли, что мне к этому моменту не будет сорока.
Англия выходит в море
Есть такое общее место, что темп жизни и темп социальных изменений в наши дни ускорился. Дескать, раньше все медленно происходило, а в наши дни оглянуться не успел как бац - все поменялось.
Соглашусь, что в этом есть доля истины. Однако мы все же склонны преувеличивать стагнацию прошедших эпох и постепенность тогдашних инноваций. Хотя невидимые глазу изменения накапливаются постепенно, их видимая часть очень часто происходит внезапно, а потому на взгляд современника инновации эти носят взрывной характер.
Например. Чем выделялась Англия в районе 1550 г. на фоне других крупных европейских держав? Прежде всего слабостью и убогостью своего мореходства. Английские торговцы хорошо освоили дорогу во французские порты Кале и Бордо, в испанскую Ла Корунью. Отдельные уникумы добирались аж до Средиземноморья. Но 99% плаваний ограничивались Северным морем, Ла-Маншем, Бискайским заливом - то есть близлежащими водами. Уже в Балтийское море англичане не плавали. И это при том, что испанцы с португальцами к тому моменту давно уже отстроили глобальные колониальные империи на всех континентах кроме Австралии.
Чтобы дать понять какое позорное явление представлял собой английский флот в середине XVI в. приведу такой пример. В 1553 г. Компания купцов-авантюристов (позднее известная как Московская компания) отправила экспедицию, чтобы найти дорогу на Дальний восток через Северный ледовитый океан. Командовать экспедицией назначили сэра Хью Уиллоуби.
Почему Уиллоуби стал адмиралом? По нескольким причинам:
1. Он был знатного рода.
2. Он был высокий, сильный, у него был громкий командный голос.
3. У него были большие боевые заслуги.
Боевые заслуги заключались в том, что он командовал кавалерией в войнах с Шотландией. И даже морской опыт у него был. В Лондоне Уиллоуби и его кавалеристов посадили в трюм корабля. В трюме они и просидели всю дорогу. Когда корабль добрался до шотландского берега, Уиллоуби и его солдаты спустились на берег, разграбили и сожгли Эдинбург и вернулись на корабли с добычей. И опять просидели в трюмах всю обратную дорогу до Лондона.
На взгляд англичанина 1550 г. - это блестящая квалификация для командования морской экспедицией в неизвестные арктические моря. На корабле плавал (= в трюме сидел), значит адмирал. А то, что человек никакого понятия о мореходстве не имеет, это так - мелочи.
В итоге корабль Уиллоуби заблудился в северных морях и адмирал решил зимовать на Кольском полуострове. Ни один моряк зимовку не пережил, включая и сэра Хью.
Вот примерно так обстояло дело с мореходством в Англии в районе 1550 г. А уже к 1600 г. ситуация изменилась до неузнаваемости. К этому моменту английские каперы совершили уже две кругосветки, грабя и сжигая испанские города. Англичане разбили испанскую Непобедимую армаду. Дорогу в Америку они освоили как к себе домой, а в Средиземноморье уже полном ходом вытесняли с местных рынков генуэзцев и венецианцев, которые стонали от конкуренции с англичанами.
Итак, грандиозный (видимый) рывок в развитии морского дела в Англии был совершен примерно за 50 лет. Завтрашний лонгрид будет посвящен тому как и почему это произошло.
Есть такое общее место, что темп жизни и темп социальных изменений в наши дни ускорился. Дескать, раньше все медленно происходило, а в наши дни оглянуться не успел как бац - все поменялось.
Соглашусь, что в этом есть доля истины. Однако мы все же склонны преувеличивать стагнацию прошедших эпох и постепенность тогдашних инноваций. Хотя невидимые глазу изменения накапливаются постепенно, их видимая часть очень часто происходит внезапно, а потому на взгляд современника инновации эти носят взрывной характер.
Например. Чем выделялась Англия в районе 1550 г. на фоне других крупных европейских держав? Прежде всего слабостью и убогостью своего мореходства. Английские торговцы хорошо освоили дорогу во французские порты Кале и Бордо, в испанскую Ла Корунью. Отдельные уникумы добирались аж до Средиземноморья. Но 99% плаваний ограничивались Северным морем, Ла-Маншем, Бискайским заливом - то есть близлежащими водами. Уже в Балтийское море англичане не плавали. И это при том, что испанцы с португальцами к тому моменту давно уже отстроили глобальные колониальные империи на всех континентах кроме Австралии.
Чтобы дать понять какое позорное явление представлял собой английский флот в середине XVI в. приведу такой пример. В 1553 г. Компания купцов-авантюристов (позднее известная как Московская компания) отправила экспедицию, чтобы найти дорогу на Дальний восток через Северный ледовитый океан. Командовать экспедицией назначили сэра Хью Уиллоуби.
Почему Уиллоуби стал адмиралом? По нескольким причинам:
1. Он был знатного рода.
2. Он был высокий, сильный, у него был громкий командный голос.
3. У него были большие боевые заслуги.
Боевые заслуги заключались в том, что он командовал кавалерией в войнах с Шотландией. И даже морской опыт у него был. В Лондоне Уиллоуби и его кавалеристов посадили в трюм корабля. В трюме они и просидели всю дорогу. Когда корабль добрался до шотландского берега, Уиллоуби и его солдаты спустились на берег, разграбили и сожгли Эдинбург и вернулись на корабли с добычей. И опять просидели в трюмах всю обратную дорогу до Лондона.
На взгляд англичанина 1550 г. - это блестящая квалификация для командования морской экспедицией в неизвестные арктические моря. На корабле плавал (= в трюме сидел), значит адмирал. А то, что человек никакого понятия о мореходстве не имеет, это так - мелочи.
В итоге корабль Уиллоуби заблудился в северных морях и адмирал решил зимовать на Кольском полуострове. Ни один моряк зимовку не пережил, включая и сэра Хью.
Вот примерно так обстояло дело с мореходством в Англии в районе 1550 г. А уже к 1600 г. ситуация изменилась до неузнаваемости. К этому моменту английские каперы совершили уже две кругосветки, грабя и сжигая испанские города. Англичане разбили испанскую Непобедимую армаду. Дорогу в Америку они освоили как к себе домой, а в Средиземноморье уже полном ходом вытесняли с местных рынков генуэзцев и венецианцев, которые стонали от конкуренции с англичанами.
Итак, грандиозный (видимый) рывок в развитии морского дела в Англии был совершен примерно за 50 лет. Завтрашний лонгрид будет посвящен тому как и почему это произошло.
Явление фюрера народу
Многие спорят, был ли приход Гитлера к власти случаен или закономерен. Для того, чтобы взглянуть на проблему с другой стороны, имеет смысл перенести фокус внимания с самого Гитлера на какую-нибудь другую фигуру. Например, на Людендорфа.
Эрих Людендорф был генеральным квартирмейстером германской армии в Первую мировую. Фактически уже к середине войны Германия была никакой не монархией, а военной диктатурой во главе с начальником генерального штаба Гинденбургом и его замом Людендорфом. Формально у кайзера оставались в руках все полномочия, но по факту управление армией и самое главное экономикой в условиях тотальной мобилизации и острой нехватки всего, превратилось в настолько сложную техническую задачу, что у кайзера не хватало компетенции, чтобы принимать какие-либо решения самостоятельно.
Что делает Людендорф после поражения Германии в Первой мировой? Ударяется в политику.
В 1920 он принимает участие в Капповском путче - попытке посадить в Берлине правый режим.
В 1923 - в Пивном путче. (собственно план пивного путча в том и состоял, что правительство возглавит Гитлер, а армию - Людендорф).
В 1925 Людендорф принимает участие в президентских выборах как кандидат от Национал-социалистической рабочей партии Германии. Проигрывает их.
Что мы видим на этом примере? Ну, во-первых, что слухи о всеобщем отвращении старого офицерского корпуса к нацизму несколько преувеличены. Второе лицо в старой императорской армии очень даже охотно участвовало в деятельности НСДАП.
Во-вторых, мы видим, что Германия была буквально беременна идеей какого-нибудь правого режима. Капп? Хорошо. Гитлер? Еще лучше. Характерно что попытки правых переворотов прекратились как только президентом стал Гинденбург - социально близкий.
Тут правда встает вопрос. А почему сам Людендорф не смог (да особо и не пытался) выйти на первые роли в публичной политике? Или поставим вопрос по другому: почему Людендорф, Шляйхер, Папен и все эти многочисленные политики-ветераны проиграли Гитлеру?
Ответ на мой взгляд звучит довольно банально. Они все были офицерами и по большей части штабными. А Гитлер был солдатом.
Дело в том, что германскую армию отличала громадная дистанция между солдатской массой и офицерским корпусом. Это были совершенно разные касты, разговаривающие друг с другом на разных языках. И офицеров солдатская масса опозновала как чужих, а ефрейтора - как своего.
Офицер для солдат - все-таки инопланетянин. Если армия побеждает, то это их инопланетянство не так критично. А если она проигрывает?
А если она проигрывает, то тут обнаруживается интересный эффект. Командиры внезапно убеждаются, что их влияние на солдат - это в чистом виде Управление, а не Власть. Это формальные полномочия, формальные отношения подчинения, а не неформальный авторитет. И вот в чем фишка - Управление оно гораздо более мифологично, чем Власть. Управление - это чистый морок, основанный на вере в миф. Так что поражение в мировой войне, подрывающее веру в миф, подрывает тем самым и механизмы Управления, а значит и влияние офицерского корпуса в целом.
Как только миф подорван, солдаты больше не находят нужным скрывать ни нелюбви к офицерам в целом, ни тем более бесконечной ненависти и презрения к штабным.
В окопах сидел? Чего молчишь, падла?
Гитлер в ответ на этот вопрос мог прямо сказать - да, сидел, был ранен и контужен. А штабные не могли ответить ничего. Поэтому лицом массового правого движения в условиях масссового же общества мог стать только солдат Гитлер, а не кто-нибудь из политиков-офицеров. И речь не только о штабных: Рем при всех его многочисленных достоинствах все же был капитаном, а потому опознавался массой как господин-офицер, а не свой парень.
Многие спорят, был ли приход Гитлера к власти случаен или закономерен. Для того, чтобы взглянуть на проблему с другой стороны, имеет смысл перенести фокус внимания с самого Гитлера на какую-нибудь другую фигуру. Например, на Людендорфа.
Эрих Людендорф был генеральным квартирмейстером германской армии в Первую мировую. Фактически уже к середине войны Германия была никакой не монархией, а военной диктатурой во главе с начальником генерального штаба Гинденбургом и его замом Людендорфом. Формально у кайзера оставались в руках все полномочия, но по факту управление армией и самое главное экономикой в условиях тотальной мобилизации и острой нехватки всего, превратилось в настолько сложную техническую задачу, что у кайзера не хватало компетенции, чтобы принимать какие-либо решения самостоятельно.
Что делает Людендорф после поражения Германии в Первой мировой? Ударяется в политику.
В 1920 он принимает участие в Капповском путче - попытке посадить в Берлине правый режим.
В 1923 - в Пивном путче. (собственно план пивного путча в том и состоял, что правительство возглавит Гитлер, а армию - Людендорф).
В 1925 Людендорф принимает участие в президентских выборах как кандидат от Национал-социалистической рабочей партии Германии. Проигрывает их.
Что мы видим на этом примере? Ну, во-первых, что слухи о всеобщем отвращении старого офицерского корпуса к нацизму несколько преувеличены. Второе лицо в старой императорской армии очень даже охотно участвовало в деятельности НСДАП.
Во-вторых, мы видим, что Германия была буквально беременна идеей какого-нибудь правого режима. Капп? Хорошо. Гитлер? Еще лучше. Характерно что попытки правых переворотов прекратились как только президентом стал Гинденбург - социально близкий.
Тут правда встает вопрос. А почему сам Людендорф не смог (да особо и не пытался) выйти на первые роли в публичной политике? Или поставим вопрос по другому: почему Людендорф, Шляйхер, Папен и все эти многочисленные политики-ветераны проиграли Гитлеру?
Ответ на мой взгляд звучит довольно банально. Они все были офицерами и по большей части штабными. А Гитлер был солдатом.
Дело в том, что германскую армию отличала громадная дистанция между солдатской массой и офицерским корпусом. Это были совершенно разные касты, разговаривающие друг с другом на разных языках. И офицеров солдатская масса опозновала как чужих, а ефрейтора - как своего.
Офицер для солдат - все-таки инопланетянин. Если армия побеждает, то это их инопланетянство не так критично. А если она проигрывает?
А если она проигрывает, то тут обнаруживается интересный эффект. Командиры внезапно убеждаются, что их влияние на солдат - это в чистом виде Управление, а не Власть. Это формальные полномочия, формальные отношения подчинения, а не неформальный авторитет. И вот в чем фишка - Управление оно гораздо более мифологично, чем Власть. Управление - это чистый морок, основанный на вере в миф. Так что поражение в мировой войне, подрывающее веру в миф, подрывает тем самым и механизмы Управления, а значит и влияние офицерского корпуса в целом.
Как только миф подорван, солдаты больше не находят нужным скрывать ни нелюбви к офицерам в целом, ни тем более бесконечной ненависти и презрения к штабным.
В окопах сидел? Чего молчишь, падла?
Гитлер в ответ на этот вопрос мог прямо сказать - да, сидел, был ранен и контужен. А штабные не могли ответить ничего. Поэтому лицом массового правого движения в условиях масссового же общества мог стать только солдат Гитлер, а не кто-нибудь из политиков-офицеров. И речь не только о штабных: Рем при всех его многочисленных достоинствах все же был капитаном, а потому опознавался массой как господин-офицер, а не свой парень.
Переиграл и уничтожил
Предположим вы участвуете в публичных дебатах или еще каком споре. Ваш оппонент излагает свою аргументацию: посылки, от которых он отталкивается и выводы, которые из этих посылок следуют.
Что вы можете возразить в ответ? Вы конечно можете изложить свои, альтернативные посылки и предположить другие выводы, которые следуют из ваших посылок, а не из его. Но это будет не мат, а в лучшем случае - пат. Скорее всего все останутся при своем мнении: как та часть аудитории, которая была лояльно настроена к вам, так и так, которая держалась вашего оппонента. Короче, это не победа, а ничья.
Гораздо красивее будет сделать вот как. Возьмите посылки оппонента, те аксиомы, от которых он отталкивается в своих построениях - и покажите, что из них следуют совсем другие выводы. Если вам удастся это продемонстрировать, вы выиграете всухую, разгромив соперника на его собственной территории.
Например. На Базельском церковном соборе в 1436 г. представители разных стран спорили, в каком порядке они должны рассаживаться, кто выше по иерархии, а кто ниже. Нильс Рагвальдссон, епископ Уппсалы, считал, что старшинство принадлежит ему, т.к. он представляет Швецию, а шведы - это потомки готов, которые когда-то сожгли Рим.
Но представитель Кастилии, епископ Альфонсо из Бургоса, с ним не согласился. Да, говорит он, это правда, что шведы - потомки готов, т.к. Швеция является родиной готского народа. Но вот в чем проблема: нынешние шведы - это не потомки тех готов, кто отправился на юг, а потомки тех трусов, кто остался дома. Те готы, которые сожгли Рим, поселились в Испании, а следовательно старшинство на соборе должно принадлежать представителям этой страны.
Предположим вы участвуете в публичных дебатах или еще каком споре. Ваш оппонент излагает свою аргументацию: посылки, от которых он отталкивается и выводы, которые из этих посылок следуют.
Что вы можете возразить в ответ? Вы конечно можете изложить свои, альтернативные посылки и предположить другие выводы, которые следуют из ваших посылок, а не из его. Но это будет не мат, а в лучшем случае - пат. Скорее всего все останутся при своем мнении: как та часть аудитории, которая была лояльно настроена к вам, так и так, которая держалась вашего оппонента. Короче, это не победа, а ничья.
Гораздо красивее будет сделать вот как. Возьмите посылки оппонента, те аксиомы, от которых он отталкивается в своих построениях - и покажите, что из них следуют совсем другие выводы. Если вам удастся это продемонстрировать, вы выиграете всухую, разгромив соперника на его собственной территории.
Например. На Базельском церковном соборе в 1436 г. представители разных стран спорили, в каком порядке они должны рассаживаться, кто выше по иерархии, а кто ниже. Нильс Рагвальдссон, епископ Уппсалы, считал, что старшинство принадлежит ему, т.к. он представляет Швецию, а шведы - это потомки готов, которые когда-то сожгли Рим.
Но представитель Кастилии, епископ Альфонсо из Бургоса, с ним не согласился. Да, говорит он, это правда, что шведы - потомки готов, т.к. Швеция является родиной готского народа. Но вот в чем проблема: нынешние шведы - это не потомки тех готов, кто отправился на юг, а потомки тех трусов, кто остался дома. Те готы, которые сожгли Рим, поселились в Испании, а следовательно старшинство на соборе должно принадлежать представителям этой страны.
Стеклянный потолок
Подумалось вот что. Есть одна черта, объединяющая очень многие революции, если не большинство. Это стеклянный потолок. Боевую силу революций обычно составляет та часть силовых элит, которая заперта на своем уровне иерархии и в принципе не имеет шансов на выдвижение наверх. Потому что вершину оккупируют совсем другие люди - и выдвижение на эти этаже происходит не по меритократическим принципам. В этих условиях силовики, запертые внизу, хватаются за первый же повод, чтобы истребить или изгнать тех, чьи места они хотели бы занять.
Примеров - вагон. Ну скажем, восстание сипаев или великая французская революция. И в том и в другом случае, важную роль сыграло недовольство унтеров и младших офицеров, не имевших шанса на повышение. В Индии сипаи не могли получить повышение выше определенного ранга, потому что они - туземцы (все серьезные должности были отданы европейцам - кстати далеко не только британцам. армия ост-индской компании - это такой ноев ковчег, там даже швейцарский полк был). Во Франции шансов на карьеру не имели простолюдины. Причем то, что они не имели их в армии было плохо, но не критично, а реально критическим фактором оказался стеклянный потолок в Gardes Françaises - Французской Гвардии (в противовес швейцарской), составившей основную боевую силу революции на первых этапах. Собственно и Бастилию брали не мирные парижане, а королевская же гвардия, вышедшая из под контроля офицеров.
Но окей, понятно, что для запертых на своем этаже иерархии унтеров идея “давайте убьем офицеров” может звучать привлекательно. Но в этом случае встает вопрос, почему уничтожение офицерского корпуса привело к таким разным результатам. Во Франции после того как офицеров убили и капралы стали маршалами боеспособность армии даже повысилась. А в Индии она рухнула немедленно. Сипайские капралы, убив английских офицеров и заняв их места, так и не смогли выстроить компетентную стратегию ведения войны и огромные массы повстанцев метались по Индо-Гангской равнине, пока британцы их не перебили.
На мой взгляд разница состоит в допуске/недопуске нижних элитариев к образованию. Во Франции унтера получали в общем и целом ту же подготовку, что и офицеры. Разница в уровне квалификации была, но она была незначительной - и опыт быстро ее компенсировал. А вот в Индии сипаев в принципе не допускали к серьезному военному образованию. Поэтому когда в руки унтеров упало командование армиями они эту задачу провалили. То есть недопуск элитариев нижнего уровня к образованию = дополнительный защитный механизм.
PS Из этой схемы следует вот что. Те, кто прогнозирует политические потрясения в РФ, нередко видят потенциальную революционную силу то в предпринимателях, то в креативном классе. Не могу с этим согласиться. В российских условиях настоящий революционный класс - это менты.
Подумалось вот что. Есть одна черта, объединяющая очень многие революции, если не большинство. Это стеклянный потолок. Боевую силу революций обычно составляет та часть силовых элит, которая заперта на своем уровне иерархии и в принципе не имеет шансов на выдвижение наверх. Потому что вершину оккупируют совсем другие люди - и выдвижение на эти этаже происходит не по меритократическим принципам. В этих условиях силовики, запертые внизу, хватаются за первый же повод, чтобы истребить или изгнать тех, чьи места они хотели бы занять.
Примеров - вагон. Ну скажем, восстание сипаев или великая французская революция. И в том и в другом случае, важную роль сыграло недовольство унтеров и младших офицеров, не имевших шанса на повышение. В Индии сипаи не могли получить повышение выше определенного ранга, потому что они - туземцы (все серьезные должности были отданы европейцам - кстати далеко не только британцам. армия ост-индской компании - это такой ноев ковчег, там даже швейцарский полк был). Во Франции шансов на карьеру не имели простолюдины. Причем то, что они не имели их в армии было плохо, но не критично, а реально критическим фактором оказался стеклянный потолок в Gardes Françaises - Французской Гвардии (в противовес швейцарской), составившей основную боевую силу революции на первых этапах. Собственно и Бастилию брали не мирные парижане, а королевская же гвардия, вышедшая из под контроля офицеров.
Но окей, понятно, что для запертых на своем этаже иерархии унтеров идея “давайте убьем офицеров” может звучать привлекательно. Но в этом случае встает вопрос, почему уничтожение офицерского корпуса привело к таким разным результатам. Во Франции после того как офицеров убили и капралы стали маршалами боеспособность армии даже повысилась. А в Индии она рухнула немедленно. Сипайские капралы, убив английских офицеров и заняв их места, так и не смогли выстроить компетентную стратегию ведения войны и огромные массы повстанцев метались по Индо-Гангской равнине, пока британцы их не перебили.
На мой взгляд разница состоит в допуске/недопуске нижних элитариев к образованию. Во Франции унтера получали в общем и целом ту же подготовку, что и офицеры. Разница в уровне квалификации была, но она была незначительной - и опыт быстро ее компенсировал. А вот в Индии сипаев в принципе не допускали к серьезному военному образованию. Поэтому когда в руки унтеров упало командование армиями они эту задачу провалили. То есть недопуск элитариев нижнего уровня к образованию = дополнительный защитный механизм.
PS Из этой схемы следует вот что. Те, кто прогнозирует политические потрясения в РФ, нередко видят потенциальную революционную силу то в предпринимателях, то в креативном классе. Не могу с этим согласиться. В российских условиях настоящий революционный класс - это менты.
Мы живем в интересную эпоху, сочетающую в себе казалось бы несочетаемые черты, такие как:
1. Тотальная гегемония молодежи в культуре.
2. Тотальная геронтократия в риаллайфе. Ну или если точнее во всех старых институтах риаллайфа.
Трудно вспомнить эпоху в которой быть стариком или даже человеком среднего возраста было бы настолько стыдно и стремно. И дело даже не в нормализации эйджистского хейтспича (= ок бумер), а в том, что эти представления во многом интериоризированы самими стариками. С точки зрения господствующего дискурса старость позорна и лишена всякого достоинства. Достоинство принадлежит только молодежи. Действительно, в какую еще эпоху тинейджеры и 20+ летние настолько массово форсились бы как учителя жизни?
Но это то что касается культуры. В риаллайфе все обстоит ровно наоборот - мы имеем дело с торжествующей геронтократией. В политике это очевиднее всего, просто потому что эти люди на виду. И когда самого старого президента в истории США Дональда Трампа сменяет новый еще более старый рекордсмен Джо Байден, это всем бросается в глаза. Проблема в том, что так обстоит дело не только в политике: политика - это лишь лакмусовая бумажка, отражающая общий геронтократический тренд. Скажем, в 2009 г. средний возраст сотрудников НАСА составлял 45 лет, в то время как на момент полета на Луну, за сорок лет до этого, он составлял всего лишь 28.
Этому есть несколько причин - и вот одна из них. В рамках устоявшихся бюрократических структур принимается не то решение, которое “лучше” для организации (никто на самом деле не знает, какое лучше), а то, которое безопаснее лично для бюрократа. Безопаснее = то, которое легче обосновать и за которое тебе с меньшей вероятностью настучат по башке. То есть агенты не максимизируют полезность организации, а минимизируют собственные риски. А как проще всего минимизировать риски, когда дело касается подбора кадров? Выбирай старого, заслуженного, орденоносного трижды героя мира. За это решение тебя точно не понизят и не уволят. А то что герой мира старый, усталый, давно всего добился и ему давно уже ничего не надо - это бюрократа не касается. С другой стороны, если он возьмет молодого и незаслуженного, то это серьезный риск лично для него: случись что - и ему будет куда труднее обосновать свое решение объективными показателями.
PS Чем более забюрократизирована организация и чем более она нацелена на минимизацию рисков, тем хуже в ней поставлена работа с кадрами. Потому что работа с кадрами - это что-то типа венчурного инвестирования. В странах типа РФ ни то ни другое существовать не может, т.к. и то и другое связано с рискам, а риска здесь избегают.
PPS Уже предвижу возражение, что геронтократия господствует не во всех сферах и не во всех институтах - и что есть ряд исключений. Это правда. Но что объединяет все эти сферы и институты? То, что они появились буквально вчера. Они просто еще не успели закостенеть.
1. Тотальная гегемония молодежи в культуре.
2. Тотальная геронтократия в риаллайфе. Ну или если точнее во всех старых институтах риаллайфа.
Трудно вспомнить эпоху в которой быть стариком или даже человеком среднего возраста было бы настолько стыдно и стремно. И дело даже не в нормализации эйджистского хейтспича (= ок бумер), а в том, что эти представления во многом интериоризированы самими стариками. С точки зрения господствующего дискурса старость позорна и лишена всякого достоинства. Достоинство принадлежит только молодежи. Действительно, в какую еще эпоху тинейджеры и 20+ летние настолько массово форсились бы как учителя жизни?
Но это то что касается культуры. В риаллайфе все обстоит ровно наоборот - мы имеем дело с торжествующей геронтократией. В политике это очевиднее всего, просто потому что эти люди на виду. И когда самого старого президента в истории США Дональда Трампа сменяет новый еще более старый рекордсмен Джо Байден, это всем бросается в глаза. Проблема в том, что так обстоит дело не только в политике: политика - это лишь лакмусовая бумажка, отражающая общий геронтократический тренд. Скажем, в 2009 г. средний возраст сотрудников НАСА составлял 45 лет, в то время как на момент полета на Луну, за сорок лет до этого, он составлял всего лишь 28.
Этому есть несколько причин - и вот одна из них. В рамках устоявшихся бюрократических структур принимается не то решение, которое “лучше” для организации (никто на самом деле не знает, какое лучше), а то, которое безопаснее лично для бюрократа. Безопаснее = то, которое легче обосновать и за которое тебе с меньшей вероятностью настучат по башке. То есть агенты не максимизируют полезность организации, а минимизируют собственные риски. А как проще всего минимизировать риски, когда дело касается подбора кадров? Выбирай старого, заслуженного, орденоносного трижды героя мира. За это решение тебя точно не понизят и не уволят. А то что герой мира старый, усталый, давно всего добился и ему давно уже ничего не надо - это бюрократа не касается. С другой стороны, если он возьмет молодого и незаслуженного, то это серьезный риск лично для него: случись что - и ему будет куда труднее обосновать свое решение объективными показателями.
PS Чем более забюрократизирована организация и чем более она нацелена на минимизацию рисков, тем хуже в ней поставлена работа с кадрами. Потому что работа с кадрами - это что-то типа венчурного инвестирования. В странах типа РФ ни то ни другое существовать не может, т.к. и то и другое связано с рискам, а риска здесь избегают.
PPS Уже предвижу возражение, что геронтократия господствует не во всех сферах и не во всех институтах - и что есть ряд исключений. Это правда. Но что объединяет все эти сферы и институты? То, что они появились буквально вчера. Они просто еще не успели закостенеть.
Человек, который придумал инновации
Сегодня я хотел бы поговорить с вами про одного из самых ярких мыслителей XX в. и уж точно самого интересного экономиста последнего столетия. Я про Йозефа Шумпетера.
Чем важно наследие Шумпетера? Во-первых, он разработал инновационную теорию экономического развития. На самом деле его перу принадлежат аж две цельные экономические теории - Mark I и Mark II, но Mark II, посвященная феномену крупных корпораций и монополистического капитализма интересна скорее экономистам-девелопменталистам и специалистам по Восточной Азии. Так уж вышло, что Mark II легла в основу экономической политики Японии - руководитель MITI Шигеру Сахаши цитировал Шумпетера страницами. Уже позже азиатские тигры переняли японские практики и масштабировали модель. А вот Mark I, посвященная роли инноваций в экономике, будет интересна и широкому кругу читателей.
Во-вторых, Шумпетер был не только экономистом, но и социологом. Его социологические наблюдения не сложились в единую теорию, но это совершенно неважно - они как минимум настолько же блестящи, как и его экономические инсайты. Чего стоит одна идея о том, что могильщиками капитализма станут не пролетарии, а класс интеллектуалов. И что погибнет капитализм не от рук революционеров, а от рук бюрократов. Иными словами капиталистические практики будут постепенно свернуты в результате нарастающего антикапиталистического консенсуса среди правящей бюрократии.
Итак к делу.
Сегодня я хотел бы поговорить с вами про одного из самых ярких мыслителей XX в. и уж точно самого интересного экономиста последнего столетия. Я про Йозефа Шумпетера.
Чем важно наследие Шумпетера? Во-первых, он разработал инновационную теорию экономического развития. На самом деле его перу принадлежат аж две цельные экономические теории - Mark I и Mark II, но Mark II, посвященная феномену крупных корпораций и монополистического капитализма интересна скорее экономистам-девелопменталистам и специалистам по Восточной Азии. Так уж вышло, что Mark II легла в основу экономической политики Японии - руководитель MITI Шигеру Сахаши цитировал Шумпетера страницами. Уже позже азиатские тигры переняли японские практики и масштабировали модель. А вот Mark I, посвященная роли инноваций в экономике, будет интересна и широкому кругу читателей.
Во-вторых, Шумпетер был не только экономистом, но и социологом. Его социологические наблюдения не сложились в единую теорию, но это совершенно неважно - они как минимум настолько же блестящи, как и его экономические инсайты. Чего стоит одна идея о том, что могильщиками капитализма станут не пролетарии, а класс интеллектуалов. И что погибнет капитализм не от рук революционеров, а от рук бюрократов. Иными словами капиталистические практики будут постепенно свернуты в результате нарастающего антикапиталистического консенсуса среди правящей бюрократии.
Итак к делу.
Ищу оператора. Съёмки начнутся на следующей неделе и будут проходить во второй половине дня в центре Москвы. Конкретные временные слоты можно обсудить с желающими. С меня помещение и свет - подробности в лс - с вас камера. По цене договоримся лично. Желающим можно писать на @kamilkazani
Рассказы про приход Гитлера к власти любят сопровождать вот этой фотографией. И это действительно крутая фотка и крутая иллюстрация произошедшего. А что собственно она иллюстрирует?
1. Говорят, будто Гитлер пришел к власти в результате выборов. Это все конечно чушь полная. В суперпрезидентской республике, какой была Веймарская Германия, прийти к власти путем парламентских выборов невозможно. Гитлера назначили.
2. Гитлера назначил канцлером президент Германии фельдмаршал Гинденбург. Президент мог все: назначать и смещать правительство, принимать законы в обход рейхстага и т.д.
3. Поначалу именно Гинденбург контролировал ситуацию в стране. Теоретически он мог уволить Гитлера в любой момент. И Гитлер это знал.
4. Проблема была в том, что формально всесильный президент медленно умирал от рака и терял работоспособность. Поэтому 1 августа 1934 Гитлер провел закон о том, что после смерти Гинденбурга канцлерский и президентский посты совмещаются и занимать их будет Гитлер.
5. На следующий день Гинденбург умер.
1. Говорят, будто Гитлер пришел к власти в результате выборов. Это все конечно чушь полная. В суперпрезидентской республике, какой была Веймарская Германия, прийти к власти путем парламентских выборов невозможно. Гитлера назначили.
2. Гитлера назначил канцлером президент Германии фельдмаршал Гинденбург. Президент мог все: назначать и смещать правительство, принимать законы в обход рейхстага и т.д.
3. Поначалу именно Гинденбург контролировал ситуацию в стране. Теоретически он мог уволить Гитлера в любой момент. И Гитлер это знал.
4. Проблема была в том, что формально всесильный президент медленно умирал от рака и терял работоспособность. Поэтому 1 августа 1934 Гитлер провел закон о том, что после смерти Гинденбурга канцлерский и президентский посты совмещаются и занимать их будет Гитлер.
5. На следующий день Гинденбург умер.
Читатели моего канала могли заметить, что ни о ком я не пишу так много как о Кромвеле. И связано это вот с чем.
Вот смотрите, истории Наполеона, Ататюрка, да даже Чан Кайши понятны и типичны. В стране начинается турбулентность и в этих условиях власть берет какой-нибудь прославленный молодой генерал. Понятно, что на самом деле все сложнее, но в целом это логично.
Но Кромвель-то был не из этого ряда. Сами посудите:
1. Настолько ноунейм, что о его жизни до 40 лет кроме нескольких писем, записи к врачу, к которому он обращался с “крайней меланхолией”, а также summary его единственной речи в Парламенте, которая никого особенно не впечатлила, и сведений то не сохранилось.
2. Ноль боевого опыта. Никогда нигде не служил, не командовал, военное дело не изучал.
3. Ему, еще раз повторю, 40.
И тут в стране начинается турбулентность. В заварушке участвовала масса ветеранов с опытом Тридцатилетней войны: Александр Лесли, сын шлюхи из борделя, выслужившийся в шведской армии из рядовых до фельдмаршала, принц Руперт Рейнский, ну и так далее. Казалось, что на их фоне у Кромвеля ноль шансов.
Но в этой ситуации он за семь лет подминает под себя всех. И далее форматирует Британские острова так как считает нужным.
По моему, это фантастическая - в буквальном смысле слова - история. А потому кейс Кромвеля заслуживает детальнейшего изучения.
Вот смотрите, истории Наполеона, Ататюрка, да даже Чан Кайши понятны и типичны. В стране начинается турбулентность и в этих условиях власть берет какой-нибудь прославленный молодой генерал. Понятно, что на самом деле все сложнее, но в целом это логично.
Но Кромвель-то был не из этого ряда. Сами посудите:
1. Настолько ноунейм, что о его жизни до 40 лет кроме нескольких писем, записи к врачу, к которому он обращался с “крайней меланхолией”, а также summary его единственной речи в Парламенте, которая никого особенно не впечатлила, и сведений то не сохранилось.
2. Ноль боевого опыта. Никогда нигде не служил, не командовал, военное дело не изучал.
3. Ему, еще раз повторю, 40.
И тут в стране начинается турбулентность. В заварушке участвовала масса ветеранов с опытом Тридцатилетней войны: Александр Лесли, сын шлюхи из борделя, выслужившийся в шведской армии из рядовых до фельдмаршала, принц Руперт Рейнский, ну и так далее. Казалось, что на их фоне у Кромвеля ноль шансов.
Но в этой ситуации он за семь лет подминает под себя всех. И далее форматирует Британские острова так как считает нужным.
По моему, это фантастическая - в буквальном смысле слова - история. А потому кейс Кромвеля заслуживает детальнейшего изучения.
За что я люблю новейшее время, так это за то, что эта эпоха хорошо задокументирована не только в текстовом но и в визуальном плане.
Касательно событий далёкого прошлого, мы можем только гадать как они выглядели в действительности. А про события XX в. - знаем точно.
Вот, например, как выглядел т.н. мюнхенский сговор по которому Германия получила Судеты. На фото Гитлер разговаривает с Чемберленом
Касательно событий далёкого прошлого, мы можем только гадать как они выглядели в действительности. А про события XX в. - знаем точно.
Вот, например, как выглядел т.н. мюнхенский сговор по которому Германия получила Судеты. На фото Гитлер разговаривает с Чемберленом
Наткнулся на прекрасную статью из 2020:
“Прежняя свобода высказывания в интернете не вернется никогда. В вопросе о соотношении свободы и контроля в сети Китай был в целом прав, а США заблуждались.
Джек Голдсмит. Профессор юриспруденции в Гарвардской школе права
Эндрю Киан Вудс. Профессор юриспруденции в Университете Аризоны”
Чет как-то быстро сдувается Запад. Я конечно допускал, что он рано или поздно капитулирует перед передовой мыслью Председателя Си, но мне казалось, что он перед этим хотя бы попытается оказать сопротивление.
“Прежняя свобода высказывания в интернете не вернется никогда. В вопросе о соотношении свободы и контроля в сети Китай был в целом прав, а США заблуждались.
Джек Голдсмит. Профессор юриспруденции в Гарвардской школе права
Эндрю Киан Вудс. Профессор юриспруденции в Университете Аризоны”
Чет как-то быстро сдувается Запад. Я конечно допускал, что он рано или поздно капитулирует перед передовой мыслью Председателя Си, но мне казалось, что он перед этим хотя бы попытается оказать сопротивление.
Гидравлическое государство.
Сегодня я хотел бы обсудить теорию Виттфогеля. Немецкий синолог Карл Август Виттфогель был когда-то одним из ведущих интеллектуалов Коммунистической партии Германии. Еще в 1920-е он исследовал вопрос о влиянии природных условий на развитие общества. В целом, мы все интуитивно чувствуем, что среда каким-то образом влияет на траекторию развития социума. Но каким именно?
После прихода Гитлера к власти, коммунист Виттфогель попытался бежать в Швейцарию. Но его арестовали на границе и отправили в концлагерь. Вышел он из него совсем другим человеком.
(продолжение на Патреоне)
Сегодня я хотел бы обсудить теорию Виттфогеля. Немецкий синолог Карл Август Виттфогель был когда-то одним из ведущих интеллектуалов Коммунистической партии Германии. Еще в 1920-е он исследовал вопрос о влиянии природных условий на развитие общества. В целом, мы все интуитивно чувствуем, что среда каким-то образом влияет на траекторию развития социума. Но каким именно?
После прихода Гитлера к власти, коммунист Виттфогель попытался бежать в Швейцарию. Но его арестовали на границе и отправили в концлагерь. Вышел он из него совсем другим человеком.
(продолжение на Патреоне)
Forwarded from Деньги и песец
«Кейс Кромвеля», о котором рассказывает Камиль Галеев – это в сущности, история об окнах возможностей, которые открываются для людей при сломе/распаде/колебаниях Системы.
К этому кейсу есть примечательная иллюстрация.
Во время ВОВ в Красной Армии служил такой Георгий Иноземцев. И вот какая была с ним история
Иноземцев родился в 1902 году. «Социальное происхождение – из служащих». Гимназия, в 26 году – истфак университета. Работал архивариусом, заведовал разными канцеляриями, все какие-то мелкие должности. В свободное время – занимался краеведением. На фотографиях - типичный «ботаник», интеллигент в больших очках и с бородкой. "Беспартийный" (т.е. в ВКП(б) не стремился или не принимали). Карьеры не сделал.
Но вот война. В апреле 42го года Иноземцева призывают в армию.
Ему 40 лет. Военное образование у него такое – одногодичная «учебная команда» при пехотной школе в 1927 году (это после института, чтобы учетную категорию присвоить) и «курсы усовершенствования комсостава» в 1937 году (это лекции при военном училище для командиров запаса– чтобы знали, что случилось в армии за прошедшие 10 лет).
Назначают Иноземцева командиром «взвода истребителей танков» – это солдаты с противотанковыми ружьями. Пробить бортовую броню легкого танка такое ружье могло метров со ста. То есть совсем уже не было кандидатов на такую должность (смертники же, фактически).
Но Иноземцев с должностью справился, и в июне 42го он командует «ротой противотанковых ружей». На сталинградском направлении. Как сказано в его первом наградном листе «в бою 22-23 июня лично подбил один средний танк, а его рота уничтожила 5 танков». Иноземцеву доверяют пехотный батальон – уже под Сталинградом. Справился и с батальоном.
В 43м на Курской дуге – Иноземцев - начальник штаба полка. В первый день немецкого наступления возглавил «передовой отряд» (принял первый удар), а через три дня боев «получив приказ на отход (от полка уже ничего не осталось) последним оставил рубеж обороны и обеспечил вынос полкового знамени». Получает орден, и там же, под Курском, капитана Иноземцева назначают командиром гвардейского полка.
За следующий год войны он получает полководческие ордена Александра Невского и Суворова.
А 22-23 июня 44 года Иноземцев, «ведя разведку боем, со своим полком прорвал оборону противника и на подручных и самодельных средствах первым форсировал Западную Двину, очистил плацдарм и обеспечил переправу частей дивизии. Был ранен, но командование не оставил». Герой Советского Союза.
И 8 января 45го подполковника Иноземцева назначают командиром гвардейской дивизии. Генеральская должность. И еще два ордена Красного Знамени.
Итак, что мы имеем. Человек начал военную карьеру в 40 лет, с командира взвода. Через два с половиной года - командир гвардейской дивизии. Служит он в пехоте на главных направлениях войны. Сталинград, Курская дуга, операция «Багратион». Четыре ранения. Золотая Звезда, шесть орденов и медаль «За отвагу». Называется – человек нашел свое место.
Да на таких людях армия и должна держаться! Делайте ему карьеру. Учите на его примере офицеров. Производите в генералы.
Как бы не так. В декабре 45го Иноземцева… увольняют из армии. Даже полковника не присваивают. И работает он – инженером, заведующим библиотекой, потом преподает в институте. В 55м становится деканом факультета (защитил диссертацию). И умирает в 1957 году.
Когда Система трещит и бегущие войска не остановить угрозами расстрела и штрафных рот – тогда Системе нужны люди, способные идти с бронебойкой на танк, и вести за собой солдат. А когда Система победила и начинает каменеть – такие люди ей совсем не нужны и даже опасны. И такой Иноземцев, «человек со стороны», делом доказавший, чего в реальности стОит «система продвижения» и всякая такая «военная косточка» – живое оскорбление всей «служебной лестнице».
Вот так это работает.
К этому кейсу есть примечательная иллюстрация.
Во время ВОВ в Красной Армии служил такой Георгий Иноземцев. И вот какая была с ним история
Иноземцев родился в 1902 году. «Социальное происхождение – из служащих». Гимназия, в 26 году – истфак университета. Работал архивариусом, заведовал разными канцеляриями, все какие-то мелкие должности. В свободное время – занимался краеведением. На фотографиях - типичный «ботаник», интеллигент в больших очках и с бородкой. "Беспартийный" (т.е. в ВКП(б) не стремился или не принимали). Карьеры не сделал.
Но вот война. В апреле 42го года Иноземцева призывают в армию.
Ему 40 лет. Военное образование у него такое – одногодичная «учебная команда» при пехотной школе в 1927 году (это после института, чтобы учетную категорию присвоить) и «курсы усовершенствования комсостава» в 1937 году (это лекции при военном училище для командиров запаса– чтобы знали, что случилось в армии за прошедшие 10 лет).
Назначают Иноземцева командиром «взвода истребителей танков» – это солдаты с противотанковыми ружьями. Пробить бортовую броню легкого танка такое ружье могло метров со ста. То есть совсем уже не было кандидатов на такую должность (смертники же, фактически).
Но Иноземцев с должностью справился, и в июне 42го он командует «ротой противотанковых ружей». На сталинградском направлении. Как сказано в его первом наградном листе «в бою 22-23 июня лично подбил один средний танк, а его рота уничтожила 5 танков». Иноземцеву доверяют пехотный батальон – уже под Сталинградом. Справился и с батальоном.
В 43м на Курской дуге – Иноземцев - начальник штаба полка. В первый день немецкого наступления возглавил «передовой отряд» (принял первый удар), а через три дня боев «получив приказ на отход (от полка уже ничего не осталось) последним оставил рубеж обороны и обеспечил вынос полкового знамени». Получает орден, и там же, под Курском, капитана Иноземцева назначают командиром гвардейского полка.
За следующий год войны он получает полководческие ордена Александра Невского и Суворова.
А 22-23 июня 44 года Иноземцев, «ведя разведку боем, со своим полком прорвал оборону противника и на подручных и самодельных средствах первым форсировал Западную Двину, очистил плацдарм и обеспечил переправу частей дивизии. Был ранен, но командование не оставил». Герой Советского Союза.
И 8 января 45го подполковника Иноземцева назначают командиром гвардейской дивизии. Генеральская должность. И еще два ордена Красного Знамени.
Итак, что мы имеем. Человек начал военную карьеру в 40 лет, с командира взвода. Через два с половиной года - командир гвардейской дивизии. Служит он в пехоте на главных направлениях войны. Сталинград, Курская дуга, операция «Багратион». Четыре ранения. Золотая Звезда, шесть орденов и медаль «За отвагу». Называется – человек нашел свое место.
Да на таких людях армия и должна держаться! Делайте ему карьеру. Учите на его примере офицеров. Производите в генералы.
Как бы не так. В декабре 45го Иноземцева… увольняют из армии. Даже полковника не присваивают. И работает он – инженером, заведующим библиотекой, потом преподает в институте. В 55м становится деканом факультета (защитил диссертацию). И умирает в 1957 году.
Когда Система трещит и бегущие войска не остановить угрозами расстрела и штрафных рот – тогда Системе нужны люди, способные идти с бронебойкой на танк, и вести за собой солдат. А когда Система победила и начинает каменеть – такие люди ей совсем не нужны и даже опасны. И такой Иноземцев, «человек со стороны», делом доказавший, чего в реальности стОит «система продвижения» и всякая такая «военная косточка» – живое оскорбление всей «служебной лестнице».
Вот так это работает.
19 августа 2021 г. американский гарнизон в Кабуле получил наконец приказ об эвакуации. Но эвакуация оказалась невозможна: от кабульского аэропорта к тому моменту мало что оставалось.
Солдаты приуныли и уже пошли разговоры о том, чтобы сдаться талибам. Но тут выступила Ксюша с Брайтон-Бич. "Как вы можете помышлять о сдаче на милость Хайбатуллы Ахундзада? Разве вы не видели, что он сделал с маршалом Достумом, а ведь тот был его земляком? А нам, чужеземцам, прибывшим в его страну с M-4 в руке, что предстоит претерпеть?".
Тогда бойцы попросили Ксюшу принять на себя командование и Ксюша их не подвела.
Войско маршем вышло из Кабула и отправилось вдоль подножия гор Гиндукуша, отбивая атаки талибов. В Бамиане они взяли с собой на память обломки взорванных Будд (в Калифорнии пригодятся). В Мургабском оазисе приводили мятежный Мары в покорность Туркменбаши. В Мешхеде - сложили все награбленное по дороге на могилу Фирдоуси, порадовав душу поэта. В Карабахе разминировали перед собой минные поля, отправляя туда пленных - чтобы дать несчастным шанс погибнуть смертью храбрых.
Перевалив через Понтийские горы, американцы увидели перед собой бескрайнюю синюю гладь. "Море, море!" кричали они, обнимая друг друга и главным образом Ксюшу. А в Трабзоне их уже ждал Шестой флот.
Солдаты приуныли и уже пошли разговоры о том, чтобы сдаться талибам. Но тут выступила Ксюша с Брайтон-Бич. "Как вы можете помышлять о сдаче на милость Хайбатуллы Ахундзада? Разве вы не видели, что он сделал с маршалом Достумом, а ведь тот был его земляком? А нам, чужеземцам, прибывшим в его страну с M-4 в руке, что предстоит претерпеть?".
Тогда бойцы попросили Ксюшу принять на себя командование и Ксюша их не подвела.
Войско маршем вышло из Кабула и отправилось вдоль подножия гор Гиндукуша, отбивая атаки талибов. В Бамиане они взяли с собой на память обломки взорванных Будд (в Калифорнии пригодятся). В Мургабском оазисе приводили мятежный Мары в покорность Туркменбаши. В Мешхеде - сложили все награбленное по дороге на могилу Фирдоуси, порадовав душу поэта. В Карабахе разминировали перед собой минные поля, отправляя туда пленных - чтобы дать несчастным шанс погибнуть смертью храбрых.
Перевалив через Понтийские горы, американцы увидели перед собой бескрайнюю синюю гладь. "Море, море!" кричали они, обнимая друг друга и главным образом Ксюшу. А в Трабзоне их уже ждал Шестой флот.
Империя Техаса
Сейчас короткую эпоху независимости Техаса с 1836 по 1845 года рассматривают как такую прелюдию перед интеграцией в США. Это не то, чтобы неверно, но это взгляд в ретроспективе, с позиции послезнания. Для современников все это могло выглядеть совершенно иначе - они-то не знали, чем все закончится.
Техас был мексиканской территорией, не имевшей даже прав штата. К 1830-м большую часть его населения составляли англоговорящие - выходцы с американского юга. В 1835 г. к власти в Мексике приходит правительство консерваторов и пытается строить унитарное государство. Это провоцирует волну восстаний по всей периферии - от Рио-Гранде до Юкатана. Техасское восстание оказывается наиболее успешным.
В 1836 техасцы разбивают превосходящую мексиканскую армию при Сан-Хасинто и берут в плен президента Мексики (звучит очень внушительно, но следует иметь в виду, что с мексиканской стороны в битве сражались 1300 солдат, а с техасской - 900. латиноамериканские войны той эпохи велись очень небольшими армиями). Мексика признает независимость Техаса.
И что начинают делать техасцы? Да строить империю, конечно же. Во-первых, они отгрохали новую столицу Хьюстон (да, тогда он был столицей), названную по имени их главнокомандующего и первого президента Сэма Хьюстона. В общем, действовал в стиле Вашингтона. Потом они задумались о территориальном расширении - в сторону Калифорнии.
“Нашей независимой державе (separated power) очень нужны гавани на Тихом Океане” писал посол Техаса в США. “Если мы сохраним независимость, наша территория будет огромной, безграничной, - заявлял президент Хьюстон, - Только Тихий океан положит предел победному маршу нашей расы и нашей империи”. Конгресс Техаса принял резолюцию, утверждающую юрисдикцию Техаса над Калифорнией.
Из экспансионистских планов техасцев мало что выгорело в итоге. Да и сам Техас в 1845 г. потерял независимость и был аннексирован Америкой. Тем не менее, Калифорния, к которой тянули руки техасцы, еще долго оставалась очень близка к нему культурно и политически. По большому счету, ранняя Калифорния в значительной степени была метастазой Юга, а не Севера. Дикси, а не янки. По итогам Гражданской войны Калифорния оказалась единственным штатом США, отказавшимся ратифицировать 14 и 15 поправки к конституции, дающие гражданские и политические права освобожденным рабам. А в ходе самой Гражданской войны Лос-Анджелес стал единственным городом Союза, который собрал ополчение и отправил его воевать на стороне Конфедерации.
Сейчас короткую эпоху независимости Техаса с 1836 по 1845 года рассматривают как такую прелюдию перед интеграцией в США. Это не то, чтобы неверно, но это взгляд в ретроспективе, с позиции послезнания. Для современников все это могло выглядеть совершенно иначе - они-то не знали, чем все закончится.
Техас был мексиканской территорией, не имевшей даже прав штата. К 1830-м большую часть его населения составляли англоговорящие - выходцы с американского юга. В 1835 г. к власти в Мексике приходит правительство консерваторов и пытается строить унитарное государство. Это провоцирует волну восстаний по всей периферии - от Рио-Гранде до Юкатана. Техасское восстание оказывается наиболее успешным.
В 1836 техасцы разбивают превосходящую мексиканскую армию при Сан-Хасинто и берут в плен президента Мексики (звучит очень внушительно, но следует иметь в виду, что с мексиканской стороны в битве сражались 1300 солдат, а с техасской - 900. латиноамериканские войны той эпохи велись очень небольшими армиями). Мексика признает независимость Техаса.
И что начинают делать техасцы? Да строить империю, конечно же. Во-первых, они отгрохали новую столицу Хьюстон (да, тогда он был столицей), названную по имени их главнокомандующего и первого президента Сэма Хьюстона. В общем, действовал в стиле Вашингтона. Потом они задумались о территориальном расширении - в сторону Калифорнии.
“Нашей независимой державе (separated power) очень нужны гавани на Тихом Океане” писал посол Техаса в США. “Если мы сохраним независимость, наша территория будет огромной, безграничной, - заявлял президент Хьюстон, - Только Тихий океан положит предел победному маршу нашей расы и нашей империи”. Конгресс Техаса принял резолюцию, утверждающую юрисдикцию Техаса над Калифорнией.
Из экспансионистских планов техасцев мало что выгорело в итоге. Да и сам Техас в 1845 г. потерял независимость и был аннексирован Америкой. Тем не менее, Калифорния, к которой тянули руки техасцы, еще долго оставалась очень близка к нему культурно и политически. По большому счету, ранняя Калифорния в значительной степени была метастазой Юга, а не Севера. Дикси, а не янки. По итогам Гражданской войны Калифорния оказалась единственным штатом США, отказавшимся ратифицировать 14 и 15 поправки к конституции, дающие гражданские и политические права освобожденным рабам. А в ходе самой Гражданской войны Лос-Анджелес стал единственным городом Союза, который собрал ополчение и отправил его воевать на стороне Конфедерации.