Радовать глаз: Митьки, море и древние иконы

А вот и новая Афиша "Севера".... Главные события — Митьки в Москве и выставка икон в Ростове Великом. А еще в Подмосковье Рогинский и Лубенников.

https://teletype.in/@r-sever/CBriFe5Tsgh

Пятница, друзья, в связи с чем вспомнили мы стихотворение Владимира Нарбута «Русь».

Деревня на пригорке —
В заплатанной сорочке:
Избушки, как опорки,
Овины — моха кочки.
Поломанные крылья,
Костлявые скелеты —
То ветряки. И пылью
Грустит над ними Лето.
Убогие ходули
Надев, шагают тучи.
И клеет желтый улей
Зной, точно мед, тягучий.

Нарбут, конечно, не самый выдающийся из русских поэтов. Зато название у стихотворения хорошее. Емкое такое название. Но дело даже не в этом. Просто вчера редакция «Севера» обсуждала перспективы очередного пешего похода по родине. Возможно, сподобимся. А словосочетание «убогие ходули» очень уж точно описывает главного редактора проекта «Север», мудрого и бородатого, а также единственного его сотрудника, мудрого умеренно и бороды лишенного, бредущих по просторам необъятной.

Решатся ли они на очередную авантюру, эти двое? Неведомо. Зато понятно, что если решатся – им очень пригодятся пожертвования ваши. А если не решатся и останутся в Москве – тем более пригодятся им пожертвования ваши. Дорого в Москве. Номера карт – ниже. Не скупитесь, читатели. Грех скупиться.

Сбербанк:         5469 3800 7744 0823
"Т" Банк:            2200 7017 4594 2638

Такая иногда тоска накатывает, друзья мои. Просто невыносимая. Крах по всем направлениям. Все сломалось. Ничего не получилось. Подумаешь - не выйти ли в окно? Этаж двадцатый, результат гарантирован. Но нет. Есть любимые, есть дела, да и вообще... А тут еще и Петр Пуговица подойдет приласкаться. Или Тихон (кот он, кстати сказать, довольно-таки тучный). Надо трепыхаться, значит. Надо, что ли, стишок дописать.

Новгород. Церковь Петра и Павла в Кожевниках.

Самое начало XV века. 1406 год!

"В вагонах туристических поездов запретят перевозить патогены и биоматериалы, а также гробы с телами умерших. Зато разрешат играть на музыкальных инструментах и петь, если это не мешает другим пассажирам", - сообщает "Парламентская газета"

Не. Ну поездка без гроба, мне кажется, не поездка, а профанация. Возможность петь может скрасить дорожные тяготы, конечно, но только отчасти.

В полупустой электричке – богословский диспут.
Крепкий такой старичок лет семидесяти объясняет спутнице, чуть более молодой:
- Религия сейчас и не нужна совсем.
- Как не нужна? – пугается дама. – Наш главный-то верит!
- Какой главный?
- Ну…
- А, этот. Вы думаете, они там по-настоящему верят?
- В церковь ведь ходят.
- А я вам так скажу, - старичок заводится всерьез, - они верят, что Он там есть. А вот что от Него говорят – в это они не верят ни разу. Да я их и понимаю.
- Как говорят, кто говорит? – теряется его собеседница.
- Ну, Моисей от Него приходил. Потом этот еще, Авраам, - с теорией, похоже, у старичка не очень. – Потом Иисус Христос. Будда еще тоже от Него. Они все ведь чему-то учили. А теперь это все не нужно. Это все уже пройдено. И нужен еще посланник. И скоро он появится.
«И это я», - должен был продолжить вагонный богослов, но нет:
- И я думаю, что это будет женщина. Никогда Он женщину не присылал. А теперь пришлет.
- Почему? - решает уточнить у старичка спутница, но тут поезд останавливается и они выходят. А мне ведь тоже интересно, почему. Хотя, с другой-то стороны, - почему бы и нет?

Бермудский треугольник.

Русское средневековье, превратности любви. Извлек из сочинения Никифора Мурзакевича «История города Смоленска».

Кстати, сам Никифор, священник, переживший в Смоленске вторжение Наполеона, - тоже человек с любопытной судьбой, расскажу о нем как-нибудь на «Севере». А пока – кровавая новелла во вкусе Марлоу.
1407 год, смоленский князь Георгий Святославич, изгнанный из родного города Витовтом, сидит сначала тихо в Новгороде, но потом, заскучав, решает отвоевать Смоленск, для чего заключает союз с Москвой. Московский великий князь против Витовта выступать не спешит, а Георгию дает в удел Торжок.
В Торжке Георгий мается от безделья, и вот -
«Недеятельность в Торжке причинила ему вящие несчастия. Вяземский князь Семен Мстиславич по несчастию, везде ему последовавшему, имел жену именем Иулиану, великой красоты и добродетели. Сия воспламенила его (т.е. Георгия Святославича) сердце, а как он был человек суровый и привыкши к самовластию, то невзирая на благопристойность, повелел силою сию княгиню привести в свой дом и хотел употребить насилие, но она с большей крепостию сопротивлялась, нежели Лукреция, наконец схватила случившийся близ нее нож и поранила его в плечо. Раздраженный достохвальным ее поступком кн. Георгий в свирепости своей тотчас послал умертвить супруга ее, князя Семена Мстиславича, а у нее повелел отсечь руки и ноги и труп еще живой ввергнуть в воду. После таковой жестокости, пришедши в себя, не мог перенести душевного мучения. Что понудило его бежать в Орду, без всяких прислуг, где странствуя с места на место, не мог успокоить изобличающей своей совести. Наконец, пришед в Рязанское княжение в Венев, в Никольской монастырь близ Тулы к добродетельному игумену Петру, и у него несколько дней пребывая, решился с великим раскаянием и слезами строгим житием умилостивить Бога, но вскоре заболев, христиански скончался 14 сентября 1408 года».

Новости из Совета по правам человека (смешное, кстати, название):

«Очевидно, что правовая экспертиза необходима. Она должна не только говорить, что хорошо и плохо. Есть вещи, которые являются антигосударственными. Например, фальсификация стояния на реке Угре в 1480 году, ознаменовавшее конец татаро-монгольского ига. Наша задача - подготовить рекомендации по принятию решений в этой сфере для руководства страны», - обозначил член СПЧ Кирилл
Кабанов.
Фальсификация стояния на реке Угре. Красиво звучит. Загадочно, но от этого только еще более красиво. Ну и русский язык как всегда впечатляет - "фальсификация стояния, ознаменовавшее". Велик он и могуч, язык наш. Трепещите.

Прочел новость: «Дональд Трамп заявил, что его встреча с Путиным будет хорошей, но может быть и плохой».

И сразу же вспомнил величайший из афоризмов Андрея Аркадьевича Г., мудрого и бородатого руководителя проекта «Север»: «Знаешь, Иван, когда мы идем в гору, мы поднимаемся, а потом пойдем под гору и будем спускаться».
Ах ты, думаю, Трамп, жалкий плагиатор! Сообщил Андрею Аркадьевичу, что пора ему в суд подавать на президента так называемых Соединенных Штатов. А пока он эту мою идею осмыслял, я прочел еще одну новость:
«Война не проиграна, хотя пока и не выиграна», - заявил русский мыслитель Александр Дугин.
Развелось мыслителей.
«С другой стороны, - мудро, как ему и положено, заметил мудрый бородач, - вон как моя школа мысли распространилась».
«Да, ты влиятельный теневой интеллектуал», - взялся я
льстиво поддакивать.
«Гипер-инфлюенсер», - гордо возразил Андрей Аркадьевич.

Герой — предатель, спаситель — расхититель...

Иван Давыдов рассказывает историю смоленского священника, который написал в начале XIX века «Историю города Смоленска», а потом и сам попал в историю.

https://teletype.in/@r-sever/5jtxVU0dhbZ

UPD: организаторы пишут, что все места, увы, уже забронированы, но можно прийти на свой страх и риск: вдруг кто-то решит прогулять столь важное мероприятие или просто добрые люди найдутся, которые пустят вас к себе за столик.
14 августа, в четверг мы со Всеволодом О. Емелиным читаем стихи в «Бобрах» на Пятницкой. Начало в 19:30, приходите! Подробности по ссылке.
(- Это ты зачем такое называние придумал – «Бобры и утки»? – строго спросила мама.
- Это не я, это хозяева клуба, наверное.
- А они зачем? – спросила мама еще строже.
Тут уж нечего мне было ответить.)
https://bobry-i-utki.timepad.ru/event/3495100/

Короткое эссе о вечных ценностях


В конце XIX века одна из родственниц Александра Николаевича Бенуа получила из Испании письмо от некоего сельского священника. Оказалось, что в селе его умер человек по фамилии Бенуа, оставивший после себя многие миллионы. И она может стать наследницей богача – нужно только перевести кое-какую мелочь на указанный в письме счет (потребуются ведь юридические расходы), да еще приютить у себя сиротку, которую покойный миллионер воспитывал.

Деньги были переведены. Потребовалось еще немного. И еще немного. И еще. И сиротка все не ехала, хотя ее в Петербурге ждали. В общем, дама забеспокоилась, и попросила свою бывшую гувернантку, которая доживала век в Лурде, проводя дни в молитвах Богоматери, навести справки.
Оказалось, что и священника такого никогда не существовало, и сиротки, и миллионера, и вообще – «испанское наследство» - очень распространенный вид мошенничества.
В общем, работали люди и без всякого интернета.
(Написал я последнее предложение и задумался –
кажется, так получилось, что оно – о будущем. Причем о нашем будущем, о российском. Извините, не хотел, случайно вышло.)

(Лениво просматривая новости)


При всем при этом у меня нет сомнений, что в обозримом будущем Россия сделает очередную попытку превратиться в нормальную страну.
Не знаю, почему. Верую, ибо абсурдно.
Интересно, конечно, доживу ли. Впрочем, это даже не настоящий интерес, а так – праздное любопытство. У меня-то шанса на еще одну попытку прожить нормальную жизнь не будет точно.

Красиво излагает (цитата по РИА):
«Звонки в мессенджерах угрожают финансовому благополучию и безопасности россиян, заявил РИА Новости зампред комитета Госдумы по экономической политике Артем Кирьянов.

«Голосовая связь представляет собой непосредственную угрозу для финансового благополучия российских граждан. Мы видим, что мошенничество с использованием мессенджеров Telegram и WhatsApp растет, что называется, экспоненциально. Мы видим, что сотни миллиардов в год – это то, что люди теряют от мошенничества. И, конечно, вот этот вид связи, он абсолютно вреден для российских пользователей мессенджеров. Поэтому вот такое решение - оно не просто правильное, оно и давно ожидается».
Депутат отметил, что через переговоры по мессенджерам, находящимся в зарубежной юрисдикции, вовлекаются в террористическую и экстремистскую деятельность наши люди, при этом с акцентом на молодежь».
Защитили, кормильцы. Теперь финансовому благополучию и безопасности ничто угрожать не будет, и все мы разбогатеем до размеров прямо-таки неприличных.
Батистовые портянки будем носить. Лично я на меньшее не согласен.

ПАМЯТИ А.А.Т.


По рюмочкам отрава,
До дому не дойду.
Живет моя отрада
В горячечном бреду.

На что мне к милой в терем? –
Не демон я, не тать.
Я так привык к потерям,
Что бросил их считать.

В краю моем понуром
Нет места кутежу,
Все расползлись по нарам,
А я пока сижу –

Как будто жду зачета,
Шпаргалками шурша:
Жива еще зачем-то
Нелепая душа.

Зато Господь ко мне не слишком строг,
Я вижу иногда, как между строк,
Изысканностью смерть поправ,
Бредет жираф.

В раннем, дошкольном еще детстве я любил рассматривать картинки в книгах из серии «Библиотека всемирной литературы». Кое-что пробовал и читать (вдохновляясь, как правило, пикантностью иллюстраций), но понимал, конечно, немногое.
И вот в томе «Русская поэзия начала ХХ века» была одна картинка, на которую смотрел я особенно долго. Дождь, и непонятная стена, а на стене – голова какой-то тети, из головы торчит рука (почему рука), еще на стене неприличная надпись «КАКА». По улице идут странные люди в белых нарядах с фонарями в руках, из-за края рисунка выглядывают две лошадиные головы в пугающих масках. И машет этим людям шляпой обезьянка в красном платье.
Я не мог, разумеется, знать, что люди в белом и лошади в масках – это похоронная процессия, не догадывался, что «КАКА» - кусок рекламы какао, да и слова «реклама» тоже не знал. Но чувствовал зато сладчайщую жуть. И острую жалость к обезьянке, которую заставили мокнуть под дождем.
Этот рисунок Добужинского, пожалуй, в сильной очень степени определил мои представления о том, что такое настоящая красота. И что обязательно должно быть в ней место страху.
Сегодня Добужинскому сто пятьдесят, спасибо за ту картинку, Мстислав Валерианович. «Гримасы города», кажется, она называется. И маме спасибо, во-первых, за то, что тратила на книги почти все, что могла, а
во-вторых, не мешала мне с ними знакомиться.
И еще сегодня у Шуры Тимофеевского день рождения. Светлая память. Думаю, он бы эти мои слова понял.

К предыдущему. Мстислав Добужинский, "Гримасы города".

ПОЧТИ ИЗ ОВИДИЯ


Настигают прохожего запахи трав,
Жарко, и воздух ржав,
Густ.
Передайте, послы, государям иных держав,
Что сегодня в город вошел Император Август.

Ветер взвоет, его глашатай,
У трамваев красными сделаются глаза.
Так себе время для людей и для статуй,
Так себе полоса.

Он не ведает жалости, наш господин,
Вот и ты понапрасну не голоси,
Чемодан (но не более, чем один)
Собери, пока вызову я такси.

Дальше будет вокзал, его
Суета, его потная толкотня,
Никогда не мог понять, для чего
Ты любишь меня.

Говорят, не любая станция - Дно.
Расставляет дорога все по местам.
Поезд нужен, чтобы смотреть в окно,
Потому что там

Мост, река и катер (бьется флаг на корме),
Или гонит коз вдоль берега человек,
Или просто - белый дом на холме,
Где найдут мои сны ночлег.

Принимают деревья чудные позы,
Машут ветками – вправо, влево,
Высыхают любые слезы,
Упираются рельсы в небо.

Небо, небо, звезды-кометы,
Добрый Бог – борода из ваты.
На глаза прибывшему - две монеты,
И стоянка поезда - две минуты,
И ни в чем мы не виноваты.
Ни в чем мы не виноваты.

э

Кот Анатолий немногословен (к предыдущему).