Иван Давыдов рассказывает историю первого русского доктора философии — Петра Постникова.

Постников, по сути дела, — это первый русский, который окончил европейский университет и вернулся на родину. Впрочем, судя по его истории, возвращаться как раз он не очень торопился... и прожил большую часть жизни в Европе.

https://teletype.in/@r-sever/o5uQ49JGxPT

Время от времени возвращаюсь к книжке своей, которая то ли выйдет, то ли не выйдет. Вспомнил, что у Шергина была история о мудрости святого митрополита Филиппа. Перечитал, пристроил в подходящее место. Ну и провалился в Шергина, конечно.
Из любимого у меня – «Пинежский Пушкин» и «Архангелогородский Пушкин». Первый текст – запись разговоров о поэте с местными сказительницами. Второй – воспоминания двух старушек, дочерей некоего аптекаря, который в юности жил в Петербурге, Пушкина знал лично и сделался огненным его фанатом. Жизнь доживал в Архангельске, дочкам передал свою страсть.
Вот отрывки из «Пинежского Пушкина»:
«Я сегодня навидалась Пушкина-та в окне в магазине. На книгах стоит. И женочка рядом, не в ту сторону личешком. Не эта ли Наташа-та егова?… Краса бы холостому, как лошадка на воле? Нет, женился, влепил голову-ту. Много подруг было, одну ей пуще всех зажалел…
Наташа-та на карточки: глаза грубы, волосы как ящерицы, грудешко голо. Эку бы только на выставку, напоказ стоя возить…
Замуж-то с пятнадцати годов собиралась: «Не жарьте рыбы крупной. Жонихи приедут, дак чем принимать будете?…» А женихи-ти -дуга за дугой – все мимо.
Хоть на пирах, на балах она всех красивее, да приданого-то – веретеном тряхнуть…
Пушкин на придано не смотрит. Сватается у ейной
матери:
– Маменька, вы бы мне бы Наташу дали…
– У меня дочки как пробки замуж летят, и все за богатых. Вы ей голодом заморите. Вам папа много ли выделят?
– Я не на папу надеюсь, все на свое письмо.
– Я подумаю.
Ей родня и ругат:
– Что ты, дика, этажиссе, он у всех в славы, приданого
не спрашиват… На сухари будешь сушить девку-ту?…
Свадьба отошла, зажили молоды… Натальюшка выспится, вылежится, вытешится, тогда будет косу плести, у ей зажигалка така была пучок завивать. Где бы пошить или чашку вымыть, у Наташи шляпка наложена, ножка сряжена погулять… Придет – рукавицы, катанцы мокры бросит кучей. Пушкин высушит, в руки ей подаст. Он чего спросит, она как не чует… Ложки по тарелкам забросат порато, хлебать сядет без хлеба. И сказать нельзя… Как скажешь?…
Пушкина матка ли, сестра ли обиходила коров-та. Наталья-то не радела по хозяйству.
Живут задью наперед. С утра гости – по хлебам ходят,
куски топчут, курят, о кака скверна!… Станут плясать, гром эдакой учинится: «Держите двери-то, чтобы не зашел Пушкин. Что он мешать-то!» Гремят да шумят, да нарошно, да никак не уймешь…
Все к изъяну да к убытку пошло. Пушкин все как не во своей воле. От табаку-то он весь угорел!
<…>
А к Наташе приезжой кавалер Дантест заподскакивал,
долгой, как ящерица…
Пушкину свои наговаривают:
– Ты в бумагах-то сидишь, ничего не видишь?
– Вы ничего не понимаете!
Только горюет в стихах:
Куда бежу?
Тесен град Петров.
Негде спрятаться от клеветы,
Жена меня в беду положила,
Обещание свое борзо позабыла…
Наташа, что ты надо мною сделала?!»

И продолжение. Дальше все печально:
«Ноне досмотрелись в книгах, что царь кавалера-то
подослал. Дантест-от был на жалованье, что он царю на ложе чужих жен да дочерей добывал.

Царь-то хоть бравой, как сунут кол, как палка прям, а плоть-та обленилась - дак все нова надо. Царь, а вот что проделывал!

Он Пушкина женочку прилюбовал на гулянках. Самому ей доступать неприлично, приезжего кавалера и нанял. Ему от дела тысячу посулил.
Чуть Дантест через порог, царь встречу бежит:
– Наташу видел ли? Давно ли видел? В гости-то сулилась ли?
Однако и Пушкин знат свою очередь. Он не хочет
навыкнуть срам терпеть. А некуда на царя просить. И некуда убежать…
Чины и вельможи видят, что Пушкину от царя управы не будет, стали с маху щелкать:
– Ты велик ли зверь-то, Пушкин! Шириссе больно. На
твое место охочих много будет стихи писать. Кому нужны эки-ти комары летучи! Пушкин их зачнет пинать, хвостать…
Царь тоже забоялся. Он давно Пушкина ненавидел, для
того что Пушкин смала письмами да стихом властям задосадил. Этот Перьвой Николай терпеть не может людей, которы звыше его учены. Выговску пустыню, эко место знаменито, он сожгал.
Укладывают с Дантестом:
– Женку мы у его урвали, тепере надо самого убить.
А не убить, дак от него быть убитым. Кто его, смутьяна, хлопнет, тот у меня первым генералом будет.
Этот кавалер побродяга была всемирна, бесстрашна. Всю жизнь с пистолетами промышлял.
Пушкин этот заговор узнал, высказал Дантесту при народе:
– Мне с тобой говорить не с кем… Бесчестно мне о тебе
рук марать, да уж негде деться, выходи на прямой бой…
Тут была беда месяца января в двадцать девятой день. Белы снеги кровию знаменуются. Не в городе, не в поле: в пусте месте четыре человека приходили, четыре ружья приносили. Учинился дым с огнем на обе стороны. Где Пушкин – тут огнем одено, где Дантест – тут как дым. Царски палаты затряслися, царь с вельможами, по ямам сидя, выглянуть не смеют.
Кавалер-от был стрелять горазд, пустил пулю не в очередь, отшиб звезду от месяца, убил соловья в саду».

Радовать глаз: ароматы духов и портреты классиков.

Вот и новая регулярная афиша. На этот раз много неочевидного и интересного...

https://teletype.in/@r-sever/BHhUWp4Hq8U

Пятница, друзья, в связи с чем и вспомнилось нам стихотворение Василия Андреевича Жуковского «Песня бедняка». В 1816 году сложил его сын пленной турчанки. Вот вам пара отрывков:

Куда мне голову склонить?
Покинут я и сир;
Хотел бы весело хоть раз
Взглянуть на божий мир.
<…>
Я вижу замки богачей
И их сады кругом…
Моя ж дорога мимо их
С заботой и трудом.
Но я счастливых не дичусь;
Моя печаль в тиши;
Я всем веселым рад сказать:
Бог помочь! от души.
О щедрый Бог, не вовсе ж я
Тобою позабыт;
Источник милости Твоей
Для всех равно открыт.

Ну и так далее. Мы в редакции «Севера» на Бога в основном и надеемся, конечно. Но на вас надеемся тоже. Хотелось бы, знаете ли, мимо замков богачей ходить, гордо подняв голову. А всего-то и надо для этого, чтобы развязали вы, щедрые наши, тесемки электронных кошелей своих и уделили нам малую лепту. Попробуйте! И веселее на душе станет, а мы всем веселым скажем: «Бог помочь!»
Номера карт – ниже!

Сбербанк:         5469 3800 7744 0823
"Т" Банк:            2200 7017 4594 2638

на картинке: Джакомо Черути «Два нищих» 1737 г.

Прочел в одном региональном канале новость про девушку-блогера, которая возглавила местный проект по популяризации чтения.

«Ее личная библиотека, - пишут, - насчитывает более сотни изданий, и каждый месяц она пополняет ее чем-то новым!» Молодец.

Позавидовал: чтоб я так жил. Но нет, с детства не приучили. Все вокруг завалено книгами.

А была бы у меня личная библиотека из сотни изданий – какой простор образовался бы! Воздух! Свобода. Опять же и котам было бы, где порезвиться.

День Крещения Руси, вспомнил вот.
В Ростовских землях племена местные в истинную веру обращал святой епископ Авраамий. Если верить житию, жил он как раз во времена святого князя Владимира, если верить историкам – лет на сто попозже.

Среди главных подвигов святого – уничтожение каменного идола Велеса, которому поклонялись меря и чудь. Авраамий разбил идол посохом. Явился епископу апостол Иоанн и подарил посох.
Перед походом на Казань Иоанн Грозный приезжал в Ростов помолиться и забрал посох с собой – нужная вещь для сражений с язычниками:
русские ведь мусульман считали язычниками, не особенно интересуясь деталями чужой веры.
Кстати, помогло. Казань-то пала.
Но вспомнил я про другое: в Ростовском кремле, в церкви
Иоанна Богослова есть фреска, изображающая уничтожение идола. И Велес там –нагой, видимо, мраморный, вполне в античном духе.

Года четыре назад перед ГЭС-2 установили работу Урса Фишера «Большая глина №4».

Люди утонченные восхищались, а люди простые прямо говорили, что похожа работа Урса Фишера на кусок говна.

Я – признаюсь – был тогда с моим народом. Действительно ведь похожа.

Да и теперь мнения своего не изменил. Но привык, пригляделся, и даже уместной мне стала казаться эта скульптура. В целом точно
довольно отражала она действительность.
А теперь вот ее демонтируют. Обещают уже в августе заменить новым арт-объектом. Надеюсь, столь же уместным.

В сборнике Державина «Анакреонтические песни» есть стихотворение «Пчелка»:

Пчелка златая,
Что ты жужжишь?
Все вкруг летая,
Прочь не летишь?
Или ты любишь
Лизу мою?
В экземпляр «Песен», подаренный жене, Гаврила Романович вписал автопародийный текст «Каша», который, пожалуй, лучше оригинала:
Каша златая,
Что ты стоишь?
Пар испущая,
Вкус мой манишь?
Или ты любишь
Пузу мою?
Вчера читал это стихотворение Тихону (кстати сказать, кот он довольно-таки тучный). Тихон выслушал, но без восторга. А потом стал показывать пузу свою, и пришлось мне пузу чесать.

Кипит дискуссия https://t.iss.one/radiogovoritmsk/232604

«Канал Генпрокуратуры есть теперь в мессенджере МАХ. Подписывайтесь», - призывает Маргарита Симоньян, великая. Умеет завлечь, ничего не скажешь. Кто ж тут устоит.

История одной шапки. Московские юродивые. Максим Блаженный и Иоанн Большой Колпак

«Север» продолжает публиковать фрагменты из книги Ивана Давыдова, которая, кстати, дописана уже, в работе в издательстве и, может быть, даже выйдет. Правда, название изменилось, называться она будет не «Люди и города», а «Герои без лат». Это – часть главы третьей, «Безумие и власть», посвященной московским юродивым.

https://teletype.in/@r-sever/lAHCPBN0EMP

Пятница, друзья, в связи с чем вспомнили мы, как взялся однажды Пушкин А.С. переводить драму Барри Корнуолла «Сокол». И ведь перевел! Отлично перевел. Правда, только фрагмент одного из монологов:

О бедность! затвердил я наконец
Урок твой горький! Чем я заслужил
Твое гоненье, властелин враждебный,
Довольства враг, суровый сна мутитель?..
Что делал я, когда я был богат,
О том упоминать я не намерен:
В молчании добро должно твориться,
Но нечего об этом толковать.
Здесь пищу я найду для дум моих,
Я чувствую, что не совсем погибнул
Я с участью моей.

Вот бы и нам в мегапроекте «Север» почувствовать, что не совсем мы погибли. Или погибнули. Хоть и нет в русском языке такого слова. Кстати, главного редактора мегапроекта «Север», мудрого и бородатого, отсутствие тех или иных слов в русском языке не смущает вовсе – он их все равно употребляет. Зато единственный его подчиненный — не такой отчаянный. Ну, потому и подчиненный.

Важно, впрочем, не это. Важно, что вы очень легко можете нам помочь. Достаточно только пожертвовать на нужды «Севера» немного денег (или много, лучше — много, но мы ведь скромные, мы ни на что не намекаем, мы верим, что вы и сами обо всем догадаетесь). А номера карт — ниже:
Сбербанк:         5469 3800 7744 0823
"Т" Банк:            2200 7017 4594 2638

На картинке: Дмитрий Шагин. «Ну что, Брат Пушкин? Да так как-то все…» (1996 год).
Митьки… И, кстати, в Москве в новой галерее ARTBOX ЭТАЛОН открылась выставка «Митьков». Это очень важное событие. Они крутые — в том числе и как художники.