Русь восприняла — как и христианство — традицию юродства от Византии; но, в отличие от константинопольского юродивого, московский — почти всегда еще и обличитель «многих неправд», которые творит непостижимая власть, подобная стихийному бедствию. В русской легенде юродивый — рядом с царем, и абсурд добровольного безумия сливается с абсурдом безумия властного.

Иван Давыдов рассказывает русском юродстве как сюрреализме до сюрреализма.

Елена Ямпольская, советник президента РФ и вообще женщина выдающаяся, сообщает:
«Считаю странным тот факт, что фильм перед выходом на экраны должен получить прокатное удостоверение, а для выпуска книжной продукции требуется лишь зарегистрировать ОКВЭД 58. Дальше остается "бить по хвостам", когда книга уже поступила в продажу и оказалась на полках библиотек».
Предварительная цензура на книгоиздательском рынке – это то, чего сейчас очень не хватает, конечно.
Как сказал бы руководитель Совета по правам человека с ружьем, это давно назревшая санитарная мера.

К предыдущему, в помощь начинающему советнику президента - был у меня на "Севере" текст о полезном опыте предков https://t.iss.one/rs_sever/2086

Пятница, друзья, а это значит – пора нам вопить в отчаянии, надеясь на ваше милосердие, а вам проявлять милосердие. Мы обещали вопить по пятницам – и вот, вопим. Мы слово свое держим.
Как же это было у классика?

«Сударь, голоден, нет сил,
Не оставьте богомольца.
На руках и я носил
Золотые кольца.
Коль алтын купец дает,
Провожу в ночлежке ночь я…»
Ветерок, дохнув, рванет
На плечах иссохших клочья.
На танцующую дрянь
Поглядел купец сурово:
«Говорят тебе, отстань,
Позову городового!..»

Городового не зовите, давайте сегодня без этого. Но если имеете желание и возможность – то номера карт для пожертвований ниже. А если нет – так на нет и страшного суда нет. «Север» все равно останется бесплатным, а мы искренне рады, что вы нас читаете.

Номера карт ниже.
Сбербанк: 5469 3800 7744 0823
Банк “Точка”: 2204 4502 4047 5324

на картинке: Борис Кустодиев. «Купец, считающий деньги». 1918. Кстати, ждите завтра в образах русской зимы... как раз Кустодиева. Великого. Зима как праздник... разумеется. А чего еще ждать от парализованного художника, переживающего вместе со всей страной глобальную катастрофу...

Москва котам не верит

- Что там в мире происходит? – спрашивает Катя.
- Стабильности, - говорю, - нет. Террористы опять захватили Пальмиру.
Как будто наш Ролдугин и не играл там на своей виолончели ценой в половину Панамы.
Позже слышу, как отчитывает Катя Тихона (довольно-таки тучного, кстати сказать, кота). Тихон, насколько я понимаю, плохо сегодня работал котом, не пришел обниматься, за что и получает выговор.
- Ты что, Тихон, классику не знаешь? Чем меньше женщину мы любим, тем меньше нравимся мы ей. Ты рискуешь, Тихон.
- Катя, - кричу ей, - у Пушкина ведь все наоборот: чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей.
- Ну это в стихах. В жизни-то по-другому. И вообще, не мешай воспитательной работе.
Не знаю, кстати, не знаю. В жизни-то оно по-разному бывает.

Люди праздные, бывает, задаются вопросом: а что станут делать все, кто встроился нынче в систему российской госпропаганды, если власть вдруг сменится (не приведи, Господи, до такого дожить, конечно, не устаем молиться о вечном царствовании государя нашего).
Вот простой ответ:
Посол Сирии в Российской Федерации Башар аль-Джаафари (послом здесь трудится с 2022-го, до того – замглавы МИД Сирии) комментирует для «Раша тудей арабик» текущую ситуацию:
«Крах коррупционной системы за считанные дни свидетельствует о её непопулярности и отсутствии поддержки как в обществе, так и среди армии и вооружённых сил.
Позорный и унизительный побег главы этой системы под покровом ночи, без какого-либо чувства национальной ответственности перед страной, подтверждает необходимость произошедших изменений и пробуждает надежду на лучшее будущее и предоставление возможности развития как людям, так и инфраструктурам страны, а также исправление последствий разрушений и опустошений, постигших Сирию, страдающую от низменных интересов торговцев Родиной, любителей манипуляций, дешёвых лозунгов и профессиональных лжецов, которые десятилетиями наживались на достоинстве людей, подвергая народ различным видам угнетения, жестокости и преследования квалифицированных специалистов, вытесняя политическую и культурную элиту».
И так далее. Легко представляю себе комментарий главы холдинга «Свободная демократическая Россия сегодня» для Си-Эн-Эн на хорошем английском:
«Крах коррупционной системы за считанные дни свидетельствует о её непопулярности и отсутствии поддержки как в обществе, так и среди армии и вооружённых сил.
Позорный и унизительный побег…»
(В книге Измозика «Глаза и уши режима» есть кусок про службу военной цензуры, которую учредили еще в империи. Организация благополучно пережила и царя, и временное правительство, сотрудники ее слали в ЧК длинные депеши – «Милостивые государи, имеем честь довести до вашего сведения» - с приложением отчетов о перлюстрации писем граждан; паек поначалу получали исправно. Хотел посмотреть, как потом сложились судьбы сотрудников – Измозик про это не пишет, - да поленился. Думаю, впрочем, плохо сложились.)

Наши открытия

Громов А.А., главный редактор проекта «Север», человек мудрый, бородатый и по-детски умеющий радоваться всему новому, написал мне сегодня:
«Офигеть! Ты знал, что кифир пишется через е?»
Я знал.

Почему-то захотелось картинку вам среди ночи показать: Павел Леонов, "Изгнание нахлебников с Африки - Англии, Америки, Бельгии, Португалии". 1960-е, частная коллекция.

Запишите в блокнотики.
В четверг, 12 декабря, в 18 30 в «Клубе» (на этот раз в «Клубе», а не в «Дежурной») будем беседовать с человеком, который вернулся из путешествия по Афганистану! Расскажет, как там простому дехканину живется и уродился ли нынче мак.
Не исключено, что состоится также дегустация афганского сыра. Звучит, конечно, тревожно: «афганский сыр», но ведь и заманчиво.
Дегустация, правда, пока под вопросом, а вот беседа точно будет.
https://t.iss.one/polit_world/13954

Досуги поэтические

Славный наш поэт, Александр Сумароков, поиздержавшись в Петербурге и разочаровавшись в людях, перебрался в Москву и вел там довольно насыщенную жизнь. Вот, например, фрагмент письма Екатерины Второй в старую столицу: «Не знаю, правда ли, только здесь слышно, что на Москве Александр Сумароков чрезвычайно шалит и озорничает, и будто он на рынке близ его дома ходит с дубиною и разбивает горшков и всякие продажные вещи. Если это правда, то я надеюсь, что вы его уймете и не дадите людей обижать. Пожалуйста, осведомитесь, правда или ложь».
Потом, правда, успокоился немного и вернулся в Петербург. А я отчего-то вспомнил сегодня его стихотворение «Коловратность» и даже прочел Тихону, довольно-таки тучному, кстати сказать, коту. Тихону, кажется, не понравилось.
Собака Кошку съела,
Собаку съел Медведь,
Медведя — зевом — Лев принудил умереть,
Сразити Льва рука Охотничья умела,
Охотника ужалила Змея,
Змею загрызла Кошка.
Сия
Вкруг около дорожка,
А мысль моя,
И видно нам неоднократно,
Что всё на свете коловратно.

Не уверен, что кто-нибудь из Владивостока меня читает, но мало ли.
Если что – в воскресенье есть шанс увидеться, приходите.
https://t.iss.one/chetvergclub/350

В копилку ненужных знаний - у Василия Третьего служил в воеводах Иван Пуговица Прозоровский. Из ярославских князей. Не родственник ли моему Петру Пуговице, малому коту?

Невезучий колдун или Вопросы древнерусской порнографии

Иван Давыдов рассказывает про колдовство и разврат в допетровской России на примере процесса над ротмистром Айгустовым.

https://teletype.in/@r-sever/L061mITtpCL

И обратите внимание на тему домашнего насилия. Вопреки расхожим представлениям, базирующимся на цитатах из «Домостроя», власть тогда не то, чтобы безусловно поощряла это самое бытовое насилие. Собственно, сам процесс, о котором идет речь в тексте - результат жалобы жены на побои мужа.

Снился бабушкин дом, свой и чужой – там, например, в этом доме из сна, было что-то вроде амфитеатра с рядами для зрителей. Сон на грани кошмара, терзали меня демоны, но на этот раз ушел я от врага.
А проснувшись, вспомнил почему-то: в сельской школе были мы очень разобщены. Поселок тогда казался огромным, после уроков виделся я только с теми из одноклассников, кто жил поблизости. С кем и без всякой школы дружил едва ли не с младенчества.
Вообще, вопреки сочинителям трудов о посконной общинности, русские люди очень друг от друга обособлены, и сельские – сильнее, чем городские. В городе как раз дистанция хотя бы мешает постоянно ссориться, в селе, где все друг у друга на виду, даже родственники вечно между собой собачатся. Почти постоянная война, с перемириями на отправление коллективных ритуалов: свадьбы, похороны, поминки, уборка картошки.
Перебравшись в огромный (сто тысяч населения, зачем вообще столько, они же никогда друг с другом не познакомятся?) город, я бы ошеломлен готовностью одноклассников к коллективному действию.
Мальчики из начальных классов, например, на переменах бегали по своему этажу (по второму этажу, да, ведь и школа громадная – четыре этажа, представляете себе?) и вопили: «Протестуем! Взять туалет!»
Новые друзья втолковали: на этаже еще до моего появления в школе сломалось что-то в женском туалете, в связи с чем мужской отдали девочкам, а мальчикам приходилось идти наверх, туда, где страшные старшеклассники, и случиться может вообще все, что угодно.
Никаких результатов протест, конечно, не дал, но само действо захватывало.
И еще – это уже не про разницу между городом и деревней, а про специфику времени – любая мелочь ведь становилась событием. Помните, сверстники, как потрясла нас «Гостья из будущего»? Впрочем, даже и очередная серия мультфильма про кота Леопольда обсуждалась и растаскивалась на цитаты.
Вот так же все посмотрели фильм – не помню уже, какой, да это и не важно, – о борьбе пламенных революционеров за счастье народов Средней Азии. Кто-то (не исключено, что я) выхватил оттуда, оценив ритм, фразу главного негодяя: «Смерть женщине, снявшей паранджу!»
И четыре десятка маленьких человечков (да, и девочки тоже) метались на переменах по обширному коридору и орали: «Смерть женщине, снявшей паранджу!»
Учителя пребывали в недоумении. И сами мы пребывали в недоумении. Но метались и орали. А потом разом перестали.
Ума не приложу, зачем вам это знать.