О Сергее Лёзове в двух словах сказать трудно. Я считаю, что мне посчастливилось жить с ним в одно время, и иногда идти рядом по одному тротуару ). В последние годы он с немногими коллегами записывает два исчезающих новоарамейских языка, в Турабдине и Каламуне. У нас в Южном Ираке, возможно, сохранился ещё один новоарамейский язык - новомандейский. В "до-арамейской" жизни Сергея Владимировича была работа, которая суммирована в важной для меня и для многих книге "Попытка понимания", печатном итоге огромной подготовительной работы к переводу Евангелия от Марка. Этот перевод стоит знать; если кому-то трудно читать большую и местами очень специальную книгу, стоит прочесть само Евангелие. Оно в конце сборника и называется "В изложении Марка". Но конечно, лучше, если вы прочтете, почему оно переведено именно так.

Приехал в Severin Development за диском с нашей фотограмметрией. Красиво здесь. Мне очень нравится такая Москва. Теперь с нетерпением жду момента, когда диск будет привезен домой и согреется.

#какэтоделается
Что такое фотограмметрия и зачем она нам нужна? Вообще говоря, "фотограмметрия" - это технология проведения измерений по "фотограммам", т.е., попросту говоря, по фотографиям. Чтобы можно было провести полезные измерения, фотографии должны быть сделаны по одинаковой стандартной методике, и иметь какой-то опорный параметр - в нашем случае, точные географические координаты, скажем, центра снимка. Дрон делает такие фотографии во время равномерного прямолинейного полета каждую секунду с большим перекрытием (на соседних снимках изображено почти одно и то же). В результате можно определить углы до одних и тех же точек в соседних снимках, а где есть три известных угла - там можно получить пространственные координаты. И привязать их при необходимости к глобальным, если мы точно знаем, где летит аппарат. А мы знаем, так как мы заранее разложили по памятнику опознавательные знаки, привязанные с помощью GNSS-станции с сантиметровой точностью. В результате фотограмметрии (как процесса) мы можем получить два полезных файла: план и рельеф. Получив их, я буду анализировать их, скорее всего, несколько месяцев, по-разному настраивая гистограммы (об этом в другой раз), а главное, сравнивая с имеющимися планами других схожих памятников. Конечная задача - определить места, где имеет смысл закладывать будущие раскопы на этом очень большом городище (размером с два Московских Кремля).

Дорогие новые подписчики, приветствую вас на канале нашего иракского проекта. Мы начинали его в далеком декабре 2012 года, когда в Сирии не на шутку разгорелась гражданская война, а в Южном Ираке, наоборот, наступил мир и самые безумные - или наоборот, самые понимающие и любящие Месопотамию учёные пришли работать в Ур и его окрестности. В ноябре 2018 г. мы впервые побывали на одном из наших будущих памятников, Телле (городище) Дехайла, в 2019 на втором - Телле Ваджеф. В ковидные 2020-2021 годы мы были единственной иностранной экспедицией, которая продолжала вести раскопки на юге Ирака.

Наш проект, Российско-Иракская комплексная экспедиция, с российской стороны финансируется частными спонсорами, поэтому в 2022 году у нас не было полевой работы. Но в 2023-м снова дали о себе знать неравнодушные люди, и благодаря им в ноябре этого года удалось очень продуктивно поработать в Ираке - об этом на нашем Болоте есть почти дневниковые записи.

Пара ссылок о наших предыдущих сезонах и об общем контексте нашей работы:

https://www.kommersant.ru/doc/4317922

https://www.rgo.ru/ru/video/181120-yankovskiy-dyakonov-tell-dehayla-arheologi-i-istoriki-na-yuge-iraka

Пришлось оставить на середине участие в телевизионной записи в Институте археологии, где очень удачно встретился наиболее полный состав будущего (мы надеемся) сезона на Телле Ваджеф: были не только сотрудники ИА Шахмардан Амиров и Наталья Петрова, но и приехал с докладом о своем памятнике Рабадан Магомедов, проработавший 11 лет с мунчаевцами на Телле Хазна в Сирии (в довоенные годы, не эти). И приехала режиссер с оператором записать наши разговоры, за что я, конечно, очень благодарен. Но московский график в этот раз совсем не способствует долгим разговорам. К тому же чуть было не повторилась история, которая у меня была с журналом "Наука и жизнь".

Одна хорошая знакомая любезно согласилась написать туда о наших раскопках на Телле Дехайла. Мы начали писать и согласовывать текст, я рассказал то, что всегда рассказываю неподготовленной аудитории: что шла кровавая и затяжная ирано-иракская война, что в наших Болотах искони успешно прятались противники всевозможных политических режимов, что Саддам Хусейн боялся шиитской партизанщины и постарался найти "окончательное решение" - просто уничтожить Болота, а вместе с ними, по возможности, и их жителей. Геноцид шиитского населения в Болотах привел к массовому грабежу археологических памятников - тех самых шумерских городов, с которых началась наша с вами цивилизация. После американского вторжения и бегства Саддама в Тикрит началась драматичная и не всегда успешная история охраны и обороны этих памятников, а вместе с этим и их изучения на совершенно новом методическом и техническом уровне. Все это вместе взятое и привело нас, нашу экспедицию, в Южный Ирак, и мы там работаем, несмотря на разнообразные препятствия, уже пятый год.

И тут оказалось, что такое... нельзя писать в "Науку и жизнь", потому что это - политика. А журнал пишет только о науке. Я обомлел. Какая политика? Саддам Хусейн и некоторые его товарищи уже почти 17 лет находится там же, куда ещё раньше попал Самсуилуна и другие, Болота отчасти восстановлены, жертвам геноцида построен мавзолей в Чибайше - где здесь политика? Это история. Не помню, чем дело кончилось, и не знаю, чем оно кончится в этот раз - работа над телевизионным сюжетом только началась. Я оставил коллег рассказывать о наших предшественниках - Месопотамской экспедиции Института археологии, работавшей сначала в Ираке, а потом в Сирии, а сам снова поехал в Severin за другой версией ортофотоплана Дехайлы - прежняя не очень хотела открываться. Надо ещё провести важную встречу в Пушкинском музее, собрать свой чемодан и успеть на поезд.

Сейчас был очень хороший и понятный мне разговор с первым заместителем директора Пушкинского музея Дарьей Парфененко о взаимодействии с публикой. Какие люди приходят в музей? Абсолютно любые, от великого ученого, который знает больше самих музейщиков, до пятилетнего гражданина, пришедшего в музей впервые. Конечно, поход в музей нередко дело семейное, а взрослые сами могут быть мало подготовлены и не знать, с какого конца начать объяснять ребятам, что они собираются увидеть. Музей может помочь им подготовиться. На нашем Болоте я уже выкладывал детскую книжку про девочку Инанаки, которая решила быть писцом. Хранитель клинописной коллекции Пушкинского музея Анастасия Ясеновская написала сказку про царя Аргишти для тех, кто пойдет смотреть урартскую выставку. А нам надо думать о сказках про Телль Ваджеф и Диодорову лестницу. Кто-нибудь хочет написать?

На Болоте нас стало больше полутора тысяч, это для меня и большая радость и ответственность. Я пишу этот блог в условно свободное время от моей работы начальника экспедиции (чаще всего в транспорте, как сейчас). Мне хочется, чтобы он и оставался таким: в значительной степени моим рабочим дневником, в какой-то мере личным. Непонятное я буду стараться объяснять. Но, во-первых, разным людям непонятно разное, а во-вторых, не понимать чего-то нормально. Школьник, студент, посетитель музея, зритель кинокартины обязательно чего-нибудь не поймут. Мы все такие. Если Вы (лично Вы) чувствуете, что какая-то тема требует больше пояснений, напишите в коммент, пожалуйста. Кроме того, как знают прежние читатели, мы приветствуем выступления коллег на Болоте с научно-популярными материалами. Я говорю "мы" потому, что хотя я пишу эти посты сам, но я советуюсь с моими товарищами по экспедиции; а главное - дело это совсем не личное, а общественное. В нашей экспедиции участвуют специалисты из Института востоковедения и Института археологии РАН, Института классического Востока и античности ВШЭ, Пушкинского музея, Зоологического института РАН. С иракской стороны - это археологи Службы древностей и преподаватель (пока один, но знаменитый) Университета Аль-Кадисия. Кроме того, это инженеры компаний, которые с нами работали и работают: Severin Development и SIGNAX.IO. И это наши друзья, такие как Nature Iraq и другие неравнодушные люди.

Вот оно. Это только небольшой фрагмент нового ортофотоплана Телля Дехайла. Домики. Стены. Улицы. Они существовали не ранее 1900-х и не позднее 500-х гг. до н.э., затем несколько веков их очертания сохранялись над поверхностью. Но последние 1500-2000 лет их больше не видел никто, ни один человек на Земле. Теперь их увидели мы с Андреем - и вы. Точность привязки - несколько сантиметров, поэтому, когда после тщательных сравнений и обсуждений будут выбраны места для раскопок, уже не надо будет ждать дождя и летать - достаточно будет просто "вынести в натуру" нужные точки, привязав тахеометр к уже существующим реперам. Великий день. Несказанная радость.

"Бородавки" на ортофотоплане - это следы "работы" грабителей. Их здесь много, но не так много, как на более известных городищах - Исине, Ларсе, Умме и сотнях других, которые испещрены грабительскими кратерами, как Луна. Но всё равно - времени терять нельзя. Чтобы защитить все древние города Ирака, понадобилась бы большая дополнительная армия. Такой армии нет. Поэтому единственная возможность сохранить историю - нашу общую историю! - которая хранится в этой "книге городов" - это ее читать, исследовать, вести раскопки по современным методикам, фиксировать найденное, публиковать, писать книги, учебники, делать фильмы, превращать добытые знания в наше общее достояние, которое, как файлы на облаке, уже не так легко истребить, как отдельный телль.

А это на ортофотоплане запечатлелась наша веселая компания вместе с трактором и генератором (в правом верхнем углу). На самом деле, обе тени от стоящих фигур принадлежат Андрею Серафимину (от двух разных пролетов дрона), я пошел погулять подальше, чтобы не "фонить", а иракские коллеги дремлют в тени от трактора. Ноябрь, жарко все-таки ))

По сложившейся традиции я хочу перечислить те телеграм-каналы, которые сам читаю. Должен предупредить, что в основном я читаю все-таки не телеграм, а научные статьи и книги по тематике экспедиции, старые и новые ) телеграм-мир я знаю не очень хорошо, поэтому буду рад вашим советам. Ну и, если кто-то хочет дружить, или не хочет дружить, но обиделся, что я его не упомянул - пишите, пожалуйста, в комменты, познакомимся. И последнее - порядок, в котором я буду перечислять эти каналы, случаен, это не "рейтинг".

Вот здесь видно, что я никакой не смм-щик. Я не знаю, как отформатировать список, чтобы были видны анонсы всех каналов. Виден только первый. Поэтому я поставил на первое место мало известный, но очень полезный и с большой любовью сделанный канал об арабской литературе. Одно название чего стоит! Qifā nabki. Постойте, поплачем. Комментариев к списку я решил не давать, так как получится неровно - и тем самым несправедливо. Но скажу, что канал @sehurni Борисова Александрова (МГУ) реально полезен для ассириологов; канал Ольги Поповой, моей коллеги по Институту востоковедения, @SmartBabylonia - показывает красивые предметы древности из Двуречья, далеко не всегда лежащие "на поверхности явлений", а @Oleg_Bazaleev рассказывает о самых близких для меня вещах, с профессиональной и человеческой точки зрения - хотя он "антрополог на службе нефтяной корпорации" в Курдистане, а мы не на службе и не под защитой "нефтянки", и не на севере.

Дорогие друзья, нас теперь много и это реальная помощь нашему проекту. Российско-Иракская экспедиция существует на частные пожертвования, благодаря помощи неравнодушных людей как в России, так и в Ираке. Спасибо вам всем!