Как работа стала новой религией

Наткнулся на статью, автор которой идеально ухватил дух времени: работа стала новой религией. Он не первый обращает на это внимание, но сформулировал лучше всех. Хотя автор пишет про Америку, его наблюдения справедливы и для большей части развитых стран, включая Россию (по крайней мере, крупные города).

Содержание вкратце. В 30-50-х годах Кейнс и ряд других экономистов верили, что мир движется в сторону сокращения рабочей недели, и главной проблемой будущего станет избыток свободного времени. С тех времен нагрузка действительно сократилась — в среднем на 200 часов в год. Но верхняя прослойка людей с высшим образованием, особенно мужчины, стали работать больше. В наше время работа стала ассоциироваться не столько с пропитанием, сколько с идентичностью. Это новая религия — работизм.

Последователи работизма верят, что работа лежит в основе их идентичности и составляет смысл жизни. Взлет работизма случился одновременно с угасанием традиционных религий и распространением других религий современности: гламура, движения в защиту меньшинств и др.

Рост занятости высших классов идет вразрез с экономической логикой. Исторически элита всегда работала меньше. Аристократия доиндустриальной Европы тратила почти все свое время на ужины, балы и сплетни. Богатые американцы в начала XX века развлекали себя спортом и каждую неделю ходили в кино.

Переворот произошел относительно недавно. Еще в 1980 году американские мужчины с самым большим доходом работали на несколько часов в неделю меньше, чем мужчины со средними и низкими доходами. Но уже к 2005 году 10% самых богатых женатых мужчин работали дольше всех, а мужчины с высшим образованием сократили время на отдых больше, чем любая другая социальная группа.

Начавшись с богатых мужчин, эпидемия позже распространилась на другие слои населения. Сегодня 95% американских подростков говорят в опросах, что «чрезвычайно важно получат удовольствие от работы / карьеры». Помощь нуждающимся (81%) и брак (47%) в качестве приоритетов называет значительно меньший процент.

Для части людей, продолжает автор, сделать работу смыслом жизни совершенно нормально. Предприниматели, топ-менеджеры, ученые рассматривают работу как увлекательное соревнование. Но распространение работизма на все население ведет к массовому стрессу и неибежному выгоранию.

Все больше работодателей говорит о миссии, ценностях, призвании и ожидают от соискателей религиозного рвения и фанатичной преданности. Для топ-менеджеров это хоть как-то оправдано. Но какой высший смысл может найти в своей работе бухгалтер, менеджер по маркетингу или продавец? И даже высокооплачиваемый разработчик не чувствует отдачи от своей работы, если он всего лишь винтик в большой организации.

Проблема удовлетворенности особенно критична для белых воротничков. Синие воротнички, по крайней мере, производят материальные объекты, которые можно потрогать. Белые воротнички производят отчеты, алгоритмы и рекламные кампании. Чем белее воротничок, тем неосязаемее продукт.

Претендуя на роль новой религии, работизм мало что дает в ответ. Через традиционные религии люди обретают смысл, спокойствие и поддержку общины. Проповедники работизма тоже вещают про общность и высшую цель, но по факту это крысиные бега «элементарных частиц». По опросу Gallup, на который ссылается автор, 87% опрошенных в США не испытывают любви к своей работе. И это число растет с каждым годом.

#работа

Из предпринимателей дух времени (предыдущий пост) лучше всех уловил основатель WeWork Адам Нойман. Работа как культ; коворкинги как место для сбора общины; много бессмысленной трепотни; и, конечно, классика сект: руководителю — все (миллиарды долларов в виде отступных), рядовым последователям — ничего (массовые увольнения).

С лидерами сект Ноймана роднит и фантастическое обаяние:

Миллиардер-девелопер из Бостона Морт Цукерман настолько подпал под обаяние основателя WeWork, что после переговоров с ним заявил одному из коллег, что тот создает «будущее работы». Он также пытался немедленно купить WeWork за $500 млн, однако Нойманн позволил лишь вложить в его проект $2 млн. «Адам был, возможно, лучшим продавцом в истории человечества», — описал этот эффект один из бывших менеджеров WeWork.

Он же вспомнил реплику сооснователя инвестфонда Benchmark Capital Брюса Данливи после совместной экскурсии по головному офису WeWork в компании Нойманна: «Брюс сказал ему: «Ты продаешь не коворкинги. Ты продаешь энергию, такую, с какой я не сталкивался никогда в своей жизни».

Когда наступит сингулярность и конец человечества?

Если почитать Юваля Ноя Харари и Рэя Курцвейла, то может показаться, что до наступления постчеловеческой эры рукой подать. Еще немного и нас ждут фантастические по современным меркам технологии, а самое позднее к середине XXI века на свободу вырвутся Skynet и роботихи с покерфейсом (Ex Machina), мы же превратимся в ископаемое или сами эволюционируем в Джонни Деппа из Transcendence. Один мой знакомый всерьез поверил, что изучать биологию в наше время бессмысленно: все равно скоро всех заменит AI.

Футуристы любят критиковать Мальтуса (британский ученый, который 200 с лишним лет назад прогнозировал перенаселение планеты) за недооценку роли новых технологий в повышении производительности труда и психологические сдвиги в отношении к семье и деторождению. Мальтуса обвиняют в наивной экстраполяции — но сами делают то же самое. Прогнозы футуристов предполагают, что прогресс будет непрерывным, а его скорость — неуклонно возрастать. Но ни то, ни другое не гарантировано.

Читать дальше:
https://zen.yandex.ru/media/id/5dd525e4a0b1b111ab33d151/kogda-nastupit-singuliarnost-i-konec-chelovechestva-5dd53bf1cfa4bb2f43c7dd6b

Что стоит за взлетом больших экосистем

Компании с большими экосистемами расширяются со скоростью лесного пожара. Yandex, Mail.ru, «Сбербанк», «Тинькофф» в России, Apple, Amazon, Google в США, Alibaba и Tencent в Китае стремятся заполнить собой все окружающее пространство. Еда, транспорт, финансы, медицина, шоппинг, услуги для бизнеса. На многих рынках приход этих гигантов предвещает конкурентам неизбежную смерть.

Что стоит за взлетом больших экосистем? Почему в авангарде оказались крупные IT-компании и те, кто стремится в них превратиться («Сбербанк»)?

— На текущем этапе рост производительности в экономике происходит в основном за счет информационных технологий. Было ара-такси, стало Яндекс-такси, а скоро будет Алиса-такси. Лучше всех преимуществами IT могут воспользоваться IT-компании. У них технологии, экспертиза и больше всего топовых специалистов.

— IT-компании много знают о пользователях. В отличие от нищих стартаперов с Kickstarter и Indiegogo, Amazon не надо гадать, чего хочет потребитель. Если Amazon хочет сделать микроволновку или кроссовки под собственным брендом, им достаточно изучить статистику других продавцов в собственном магазине.

— Технологические гиганты многое знают о компаниях, которые пользуются их инфраструктурой. На серверах Amazon обитают многие крупные компании, включая Apple и Netflix. Microsoft переманивает клиентов Amazon в Azure, раздувая паранойю, что Безос втайне анализирует их данные.

— В экосистемах циркулируют сотни миллионов, иногда даже миллиарды пользователей. Перелить пользователей из одного сервиса в другой дешевле, чем приобретать с нуля.

— У техкомпаний есть деньги на экспансию за счет хорошей маржи. Исключением кажется Amazon — мы с молоком матери впитали, что в электронной коммерции маржа низкая, откуда же деньги? Две трети прибыли компания Безоса делает на облачных сервисах Amazon Web Services. А, кроме того, Amazon имеет возможность зарабатывать на отсрочке платежей поставщикам. Walmart расплачивается с поставщиками в среднем через три после поступления денег за товар, а Amazon — через 18 дней.

#экосистемы

В чем заключается миссия бизнеса

После выхода поста про Valve мне написало несколько человек. Общий смысл: какая разница, выпускает ли Valve игры и какого они качества. Главное, что компания зарабатывает деньги, только это имеет значение.

Но только ли прибыль важна? И в чем должна быть миссия бизнеса?

Сразу скажу, я терпеть не могу бизнес-булшит про видение, миссию, ценности, о которых так любят вещать на тренингах и в крупных компаниях. И не потому, что это не нужно — просто в 99 случаях из 100 это лицемерие и фальшивка.

Чтобы разобраться, в чем миссия бизнеса, надо идти от основ. Что такое экономика? Это социальный конструкт, который решает проблемы общества. А бизнес — это отдельная экономическая единица. Значит, миссия бизнеса состоит в служении обществу.

На первый взгляд, звучит донельзя наивно. Что-о? Служение обществу? А как же те циничные хищники, которые выводят активы из банков, сливают отходы в реки и скрытно подключают платные подписки на телефон? Моральный бизнес — это модель, к ней надо стремиться, но она никогда не достигается на 100%. Но если на 80-90%, то уже неплохо.

Мораль не противоречит эффективности. Ее изобрели не люди, это инстинкты, которые достались нам от животных. В известном эксперименте пока обеих обезьян кормят огурцом, они обе спокойны. Но как только одну обезьяну начинают эксклюзивно кормить виноградом, ее соседка приходит в неистовство. Это проявление врожденного чувства справедливости.

Очевидно, что у животных не было философов, которые могли бы придумать пышные теории про нравственный императив. Животная мораль — это просто разумные правила общежития. Мораль проверена эволюционно, а значит эффективна.

Сегодня в мире большую силу имеет идеология «greed is good» (иными словами, прибыль и акционеры превыше всего). В каких-то странах в большей степени, в каких-то в меньшей. В США, Китае, России она сильнее, в Японии и некоторых странах Европы — слабее.

«Greed is good» — цитата хищного финансиста Гордона Гекко из фильма «Уолл-стрит» 1987 года. По мнению многих экономистов, взлет популярности идеологии «greed is good» пришелся как раз на 1980-е. Тогда администрация Рейгана в США шла по пути дерегуляции и резкого снижения максимальной ставки подоходного налога. Снижение было ответом на запрос американской элиты. С 1930-1950-х в элите жил страх перед социальной революцией, но к 1980-м страх рассеялся и возобладало мнение, что делиться больше не нужно. Как результат, с начала 1980-х реальные доходы большей части населения США перестали расти. Зато доходы элиты растут замечательно.

Проблема с «greed is good» в том, что если прибыль и акционеры превыше всего, то позволено все, лишь бы не поймали. Можно гробить природу, застраивать каждый квадратный метр и выпускать колбасу со вкусом картона. Государство может урезонивать самых борзых, но лишь селективно. Некоторые вещи силами государства решить трудно. Как без изменения ценностей бороться с производством примитивных фильмов, которые собирают миллиарды долларов?

К счастью, большинство людей осознанно или бессознательно понимает, что настоящая миссия бизнеса состоит в служении обществу. Это видно по тому, кого из предпринимателей уважают: людей вроде Илона Маска и Генри Форда, а не Бориса Березовского, Мартина Шкрели и семью Сэклер.

Раздражение «greed is good» в последние годы стало чрезвычайно сильным. В России люди наверху предпочитают его пока не замечать. В США элита уже зашевелилась: в августе этого года «большой бедлам» в составе 181 CEO крупных компаний (в том числе Тим Кук и Джефф Безос) подписался под тем, что задачей корпораций должно быть служение не только акционерам, а обществу в целом.

Умные дома создают больше проблем, чем решают

Системы «умный дом» рассматриваются сейчас как неизбежное будущее. Голосовые помощники, замки, камеры, термостаты, чайники, холодильники, стиральные машины, даже матрасы и одеяла — везде прибавляется микросхем и появляется подключение к интернету. Хотя многие вещи от усложнения только проигрывают.

Сигнализации и системы наблюдения — вопросов нет, нужные вещи.

Голосовые помощники-колонки — пока толку мало, но в будущем будут очень полезны.

Замки и термостаты — уже пограничные примеры.

Умные чайники, холодильники и матрасы — попытка усложнить вещи, которые в усложнении не нуждаются.

Да, может быть когда-нибудь в будущем холольник будет заказывать еду сам, а одеяло — собирать телеметрию, отправлять на анализ искусственному интеллекту и от этого будет осязаемый выхлоп, а не просто циферки в приложении. Но пока усложнение таких вещей лишь прибавляет головной боли.

Проблемы две: безопасность и надежность.

Дорогой немецкий холодильник начинает противно пищать, когда выходит из строя температурный датчик. А он, будьте уверены, исправно оказывается неисправным каждые полгода.

Простой механический замок при минимальной профилактике почти никогда не ломается — а электронные замки ломаются регулярно. В прошлом году пользователи Yale в Англии более суток не могли разблокировать замки в своих домах.

Умные термостаты регулярно оказываются жертвами взломщиков или сходят с ума. Пользователи гугловского Nest жалуются, что термостат при сбоях изменяет температуру — неприятно, когда ты в отлучке, и просто опасно, когда дома животное или беспомощный родственник.

Умные звонки содержат недокументированные функции и шантажируют пользователя. Звонок Ring пишет видео, когда засекает движение, но не предупреждает об этом (только мелким текстом в политике конфиденциальности), а за удаление видео требуется дополнительная ежемесячная мзда.

Пока еще выбор остается за пользователем: не хочешь использовать умные вещи — не используй. Но история показывает, что простые и надежные вещи могут полностью вытесняться сложными и ненадежными. Подход «технология ради технологии и против здравого смысла» регулярно побеждает.

#умный_дом

Skolkovo Leaks — интересный канал, на который я давно подписан.

Между официозом и реальной жизнью всегда пролегает пропасть. Skolkovo Leaks освещает новости «Сколково», его жителей и сотрудников с точки зрения инсайдера. В чате канала можно встретить председателя фонда «Сколково» Аркадия Дворковича.

«Фашизм» пришел — Пейдж ушел

Новость об уходе Пейджа и Брина из руководства Alphabet — не то чтобы новость. Их самоотречение обсуждалось уже года два и фактически подтвердилось в 2018-м, когда в Сеть утекло видео с внутренней встречи Google, состоявшейся сразу после избрания Трампа:

https://www.breitbart.com/tech/2018/09/12/leaked-video-google-leaderships-dismayed-reaction-to-trump-election/

На видео основатели Google выглядят смертельно усталыми, а Пейдж почти не может говорить. Одна голосовая связка у него отнялась в 1999 году, а вторая начала сбоить в 2012-м, после простуды.

Как сообщала американская пресса, Пейдж долго ждал возможности встать во главе Google и, когда это наконец случилось в 2011 году, рьяно взялся за дело. Но за несколько лет перегорел, а напряжение сказалось на здоровье. Теперь он предпочитает не офис, а личный остров на Карибах.

То видео с Breitbart вообще примечательное. По нему было видно, насколько плохо верхушка Google чувствует собственную страну. Общий смысл всех выступлений: Трамп победил, фашизм пришел, голосовали явно от скуки (у большей части населения десятки лет не растут доходы, а белых мордуют за то, что они белые — ну конечно, от скуки), ужас-ужас-ужас, но ничего, мы продолжим путь навстречу прогрессу. На 16:50 начинаются массовые обнимашки. Реально, сотни не самых последних людей в триллионной компании встают и обнимают друг друга.

Экономика против людей

Колумнистка Bloomberg пишет о новой напасти: из-за страха перед харрасмент-скандалами американский бизнес повально вводит правило — никаких интимных связей между сотрудниками без уведомления отдела кадров. Автор задается вопросами: а в какой момент сообщать? еще до флирта? или когда уже договорились называть себя парой?

Если рассматривать работу как религию (недавний пост), то в этом есть своя извращенная логика. Если работа — это религия, а компания — секта, то какие могут быть амуры без благословения святых отцов с «золотыми парашютами»?

Но в реальности абсолютное большинство людей считает работу всего лишь работой — и это нормально. Ненормально как раз чрезмерное вмешательство работодателей. У людей не так свободно много времени, чтобы искать пару за пределами работы. Да и социальные навыки в эпоху компьютеров и смартфонов деградируют. А на работе легко найти повод завязать контакт.

Новая религия быстро захватывает мир. В крупнейших мегаполисах США самая быстрорастущая группа населения — молодые белые с высшим образованием и без детей. Наиболее велика их доля в Кремниевой долине, главном технологическом центре США. Самый известный биохакер рунета, вернувшийся в Долину после неудачи со стартапом в России, объясняет: дети не дают нужного возврата на инвестиции.

В других развитых странах наблюдается похожая тенденция.

Москву эта тенденция уже захватила и то же самое ждет регионы. Знакомая из регионального отделения крупной международной компании рассказывает, что она и ее коллеги предпочитают не распространяться в офисе о личной жизни. Топ-менеджмент ее компании практически в открытую обсуждает, как избавиться от беременных; попытки сбалансировать работу и уход за детьми встречаются враждебно; регулярные переработки оцениваются как доблесть, независимо от результативности. Причем это исходит не только менеджеров-мужчин, но и от женщин.

Без вмешательства государства эту ситуацию вряд ли можно изменить — руководители компаний обычно мыслят категориями краткосрочной выгоды бизнеса. Но государственные люди в высоких кабинетах, скорее всего, даже не осознают, что происходит.

Самый нужный суперапп

Новость о запуске суперприложения «Тинькофф» вызвала волну обсуждений, кто на самом деле первым успел запустить суперапп в России и так ли уж они нужны. Супераппы Mail.ru, «Яндекса», «Тинькоффа», «Сбера» дело хорошее, но куда полезнее было бы суперприложение от суперкорпорации под названием Российская Федерация. Вот оно реально необходимо больше всего.

Многие услуги все еще толком не оцифрованы или оцифрованы через пень-колоду (Росреестр до сих пор требует заводить отдельный ЭЦП), в «Госуслугах» многого не хватает, а параллельно разрастается клубок приложений отдельных регионов и ведомоств. Рекордсмен в этом плане Москва, у нее уже около десяти приложений: «Госуслуги Москвы», «Активный гражданин», «Наш город», «Моя Москва», «Узнай Москву», HISTARS, «Дневник МЭШ», «Учет посещаемости», «Мосгорпасс», «Метро Москвы». Как средней человек может запомнить, где какой какой функционал? В этом зоопарке невозможно не запутаться.

#супераппы

Как сделать состояние на шантаже и оказании особых услуг непростым людям

Многие богатые люди могут отчитаться за каждый миллион, кроме первого. Американец Джеффри Эпштейн, умерший в августе этого года в тюрьме, судя по публикациям в прессе, свидетельствам знакомых и его собственным намекам, сделал состояние (от $500 млн до $1+ млрд) на финансовой пирамиде, шантаже и оказании деликатных услуг сильным мира сего. Эпштейн десятки лет был на виду, дружил с множеством известных и влиятельных людей, но власти сумели прижать его только за секс с несовершеннолетними.

Эпштейн начинал карьеру как школьный учитель физики и математики, но проработав менее двух лет, был уволен за неудовлетворительные результаты. Его следующей работой стала позиция младшего помощника трейдера в инвестбанке Bear Stearns. За пять лет он вырос до ограниченного партнера, пока в 1981 году его не попросили из банка за нарушения финансового законодательства.

Летом того же года Эпштейн создает консалтинговую компанию Intercontinental Assets Group Inc. и становится, как он сам себя называл, охотником за головами в финансовой сфере. Его работой была помощь правительствам и бизнесу в расследовании мошенничеств. А иногда, наоборот, помощь мошенникам в уходе от наказания. Среди клиентов был оружейный контрабандист и участник схемы «Иран — контрас» Аднан Хашогджи, дядя Джамаля Хашогджи, которого саудовцы в прошлом году разделали в своем посольстве в Стамбуле.

На рубеже 80-90-х Эпштейн пробовал силы в корпоративном рейдерстве и консультировал финансовую пирамиду Tower Financial Corporation. Когда в 1993 году организаторов посадили, руководитель пирамиды Стивен Хоффенберг утверждал, что Эпштейн был соучастником преступления.

В 1988-м Эпштейн — возможно, на деньги от пирамиды — создает финансовую компанию J. Epstein & Company. Клиенты компании никогда не назывались, известно только про Лесли Векснера, основателя и гендиректора L Brands (владелец бренда Victoria's Secret). С ним Эпштейн познакомился в 1986-м, а годом позже стал его советником и де-факто правой рукой. Друзей и коллег Векснера удивило это назначение. Детали работы Эпштейна никогда не раскрывались, но считается, что именно в этот период он сделал большую часть своего состояния. Может быть, Векснеру пригодился талант Эпштейна придумывать хитроумные схемы и находить подход к людям с помощью компромата.

Умный, обаятельный и компанейский, Эпштейн приятельствовал со множеством сильных мира сего. Среди его друзей и знакомых были Эхуд Барак, Тони Блэр, Дональд Трамп, Билл Клинтон, принц Эндрю, Кевин Спейси, саудовский принц Салман. Кому-то он помогал в деликатных вопросах, на кого-то, вероятно, собирал компромат. Гостей в доме Эпштейна снимали скрытые камеры (при обыске подтвердилось частично). Среди попавших на камеры были якобы Эхуд Барак с какой-то женщиной и CEO крупной компании, развлекавшийся оральным сексом с другим мужчиной.

После смерти Эпштейна архив его видео заполучил человек, скрывающийся под псевдонимом Патрик Кесслер. Он предложил записи двум известным юристам — Дэвиду Бойесу и Джону Стэнли Поттинджеру. Те живо заинтересовались и сразу начали строить планы, как использовать видео. Запись с Эхудом Бараком они решили продать игорному магнату еврейского происхождения Шелдону Адельсону, который затем передал бы ее Биньямину Нетаньяху, политическому противнику Барака. Но Кесслер то ли испугался, то ли оказался мошенником, подался в бега и раскрыл журналистам информацию о своих переговорах с Бойесом и Поттинджером. Теперь эти двое пытаются оправдаться.

(продолжение ниже 👇)

(продолжение предыдущего поста)

Одним из клиентов Эпштейна по части деликатных поручений мог быть даже Илон Маск. Якобы Маск просил подобрать кандидатов на пост главы совета директоров Tesla, когда SEC вынудила его уйти с этого поста. Правдивость этой информации под вопросом: представители Маск ее отрицали, Эпштейн подтверждал. Подобно другому авантюристу и любителю собирать компромат, Борису Березовскому, Эпштейн явно любил приврать, поэтому верить ему на слово оснований нет. Однако верить на слово его знакомым и деловым контактам тоже нет оснований: после возобновления уголовного преследования Эпштейна в этом году, от него все открестились. Косвенным подтверждением связи между Маском и Эпштейном служит фотография 2014 года, где Илон позирует с Гислейн Максвелл, конфиданткой и бывшей любовницей Эпштейна. Гислейн — дочь британского медиамагната, депутата и возможного шпиона Роберта Максвелла, который после загадочной смерти был разоблачен как крупный мошенник.

Если Маск действительно обращался к Эпштейну, то возникает вопрос: зачем? Маск ушел с поста главы совета директоров Tesla не по своей воле. Ему было бы полезно иметь во главе совета директоров управляемого человека, а в этом Эпштейн мог бы помочь. Но так ли уж Маск нуждался в услугах Эпштейна? Как крупнейший акционер, у него должно быть и так достаточно власти, чтобы формировать совет директоров под себя.

Связь между Маском и Эпштейном уже звучит достаточно дико, но это еще не все. Ари Бен-Менаше, бывший израильский шпион с очень насыщенной биографией, утверждает, что Эпштейн был агентом Израиля, а завербовали его через Гислейн и Роберта Максвеллов. Израильское лобби — самое могущественное этническое лобби в США (что признают даже американские ученые еврейского происхождения), а что может быть полезнее для лоббистов, чем старый добрый компромат?

Предтеча Полонского с его знаменитой фразой «У кого нет миллиарда, могут идти в ж...»

Почему Microsoft держится за Xbox, несмотря на двадцать лет убытков

На прошлой неделе Microsoft анонсировала Xbox Series X, новую модель Xbox.

Приставки семейства Xbox появились на рынке почти двадцать лет назад, в 2001 году. И большую часть этого времени (а то и все 20 лет) приносили Microsoft убытки. Самым удачным было второе поколение — Xbox 360. В первом и третьем попытке победа осталась за Sony:
— 24 млн Xbox против 157 млн PlayStation 2;
— 86 млн Xbox 360 против 87 млн PlayStation 3;
— 50 млн Xbox One против 104 млн PlayStation 4.

Как минимум с середины 2000-х регулярно звучали прогнозы, что Microsoft продаст или закроет подразделение Xbox. Среди верхушки Microsoft обсуждались такие идеи, но несмотря на убытки, компания упорно держится за приставку. Почему?

В разное время мотивация была разной. В 90-е и 2000-е были одни причины, сейчас другие.

Идея приставки зародилась в Microsoft в 1998 году, на пике могущества. Amazon и Google были небольшими стартапами, Apple только начинала выбираться из кризиса, а компании Цукерберга* не существовало. К марту 2000-го капитализация Microsoft достигла рекордной отметки в $550 млрд. В следующий раз пробить $500 млрд компании удалось только семнадцать лет спустя.

С первой позиции расти прежними темпами невозможно, поэтому Microsoft нужна была диверсификация. Компьютерный рынок был уже насыщен, а приставки, особенно Sony PlayStation, угрожали PC-геймингу. Выпуск своей консоли выглядел естественным решением.

В наше время мотивация отличается. С приходом Сатьи Наделлы Microsoft избавилась от многих потребительских продуктов (Windows Phone, Groove, Cortana) и сфокусировалась на бизнес-решениях (Windows, Office, Azure). Но игры трогать не стали. Наоборот, Microsoft скупает игровые студии, вливает деньги в видеосервис Mixer, выпускает новый Xbox и готовит стриминговый сервис xCloud. Причина? Рост облачной платформы Azure зависит от игр.

Сейчас около 80% трафика в интернете приходится на видео. Большая его часть растекается по миру из облачных сервисов считанного числа провайдеров: AWS, Azure, Google. С распространением стриминга (Google Stadia, xCloud, GeForce Now, PlayStation Now) больше всего трафика будут генерировать игры. И даже если в моменте Xbox остается убыточным, стратегически он важен для будущего Azure.

* Meta признана террористической организацией, ее деятельность в России запрещена

Наше скорейшее постчеловеческое будущее

Три месяца назад по западной прессе прокатилась паническая новость: в России начнут создавать детей с измененной ДНК. Якобы пробивом разрешения занимается одна из дочерей президента, а руководство страны предположительно рассматривает генетическую модификацию людей как стратегический проект, сравнимый по значению с ядерной бомбой в 1940-х. Ключевая мысль легко считывалась: из лабораторий Путина вот-вот начнут выходить шеренги сверхчеловеков, которые нас всех завоюют.

Паника была преждевременная. Скорее всего, вся история была попыткой привлечь внимание, планов по созданию сверхлюдей у российской власти нет, а западная пресса просто выдавала нежелаемое за действительное.

Но зачастую по ту сторону океана нас понимают лучше, чем мы сами. Эпизод про возвращение России к нормальному сверхдержавному поведению был в «Симпсонах» в 1998 году, когда мы смотрели по телевизору на шатающегося Ельцина и не верили, что дела когда-нибудь пойдут лучше.

С генной инженерией человека надо делать ровно то, чего опасаются наши вероятные противники — как можно быстрее снимать запреты и вкладываться в технологию:

1. Главные препятствия этические и регуляторные. Рано или поздно предубеждение будет преодолено. Лучше быть первыми и получить фору.

2. Авторитарный характер российской власти может неожиданно оказаться преимуществом. В демократических странах попытки ослабить регулирование могут столкнуться с сопротивлением гражданского общества.

3. От генетической инженерии веет холодком киберпанка. Изменения, которые она принесет, выбьют фундамент из-под гуманизма. Но это любом случае неизбежно. Можно либо вскочить на поезд первыми, либо стать жертвами тех, кто окажется смелее.

Русские второй половины XXI века по версии одной из лучших киберпанк-игр Deus Ex: Invisible War. Это Омары — бывшие российские нанотехнологи из Екатеринбурга, превратившие себя в середине века в киборгов с единым сознанием. В одной из концовок Омары замещают собой все человечество.

Грань между шпионским софтом и приложениями от больших корпораций стала неразличимой: компания Цукерберга призналась американским законодателям, что отслеживает местоположение пользователей даже с отключенной внутри приложения геолокацией.

В сентябре британские исследователи, тестировавшие IoT-устройства (около сотни моделей) на предмет слива данных, писали, что многие телевизоры во время тестов контактировали с серверами Netflix, даже если приложение Netflix на телевизор никогда не устанавливалось.

Как инвестирует самый большой венчурный фонд в мире

Пока дела хорошо, о тебе пишут восторженные статьи. Стоит оступиться, и пресса начинает под микроскопом выискивать проблемы. Bloomberg подогнал рассказ о внутренней кухне венчурного фонда Vision Fund (SoftBank), который за несколько лет инвестировал в десятки компаний $100 млрд.

Вот самая забавная история: гендиректор некой компании из Кремниевой долины делал презентацию для топов SoftBank по видеосвязи. Из-за проблем со связью картинка отставала от видео на целую минуту. Но представители SoftBank не подавали виду и важно кивали. Вряд ли они что-то поняли, но по итогам созвона все равно решили инвестировать.

Несколько месяцев назад я наткнулся на знаменитую презентацию Масаёси Сона 2010 года, где он излагал видение будущего SoftBank на следующие 30 лет. Презентация удивляет своей святой простотой. Это набор самых общих суждений о будущем технологий и сингулярности, помноженных на безудержный оптимизм. В тот момент сложилось предположение, как устроен подход Сона:

1. Масаёси Сон сделал состояние во время интернет-бума 90-х. Из сотен сделок самой прибыльной оказалась инвестиция в Alibaba на $20 млн. Сегодня доля SoftBank в Alibaba стоит $130 млрд.

2. В 2000 году Сон на короткое время стал богатейшим человеком мира. Потом случился крах доткомов и SoftBank потерял 93% стоимости.

3. Все пытаются играть в глубокую аналитику, но в реальности большинство венчурных фондов показывает небольшую или околонулевую прибыль. Собственный опыт Сона показывал, что большинство инвестиций вылетает в трубу. Значит, нужен другой подход — не закапываться в аналитике, а заваливать деньгами.

4. Подход SoftBank:
— Найти компанию-лидера в своей рыночной категории.
— Влить в компанию гораздо больше денег, чем нужно, чтобы у конкурентов не осталось шансов.
— Убедить главу компании, что он новый Стив Джобс, а его компания меняет мир. В сочетании с миллиардами долларов это может стать самосбывающимся пророчеством.
— Для внешнего мира транслировать большую идею, что все инвестиции SoftBank объединяет общая логика — приближение сингулярности.

Дьявол носит Prada и колет ботокс, но не хочет жить вечно

В интервью The Bell миллиардер Петр Авен на вопрос о судьбе своего состояния упоминает, что значительную часть денег передаст на поддержку искусства.

Одержимость многих богатых людей искусством всегда вызывала у меня удивление. На искусство тратятся огромные суммы, гораздо больше, чем оно того заслуживает. Прижизненные вложения — это про идентичность (маркер принадлежности к определенному классу) и инвестиции (полотна на миллиарды долларов можно свернуть в тубусы и вывезти в нескольких чемоданах на Лазурный берег). А когда завещают состояние на искусство — это способ увековечить себя в истории. Для общества в целом траты на искусство несут минимальную пользу.

Гораздо полезнее было бы потратить деньги на решение реальных проблем. Причем так, чтобы и себе помочь. Что может волновать миллиардера на склоне лет? Здоровье и долголетие. Так почему бы не вложиться в медицину?

Сегодня научный консенсус все больше склоняется к мысли, что проблема старения решаема. Эту идею много лет пропагандирует британский ученый Обри ди Грей. До сих пор никто не смог убедительно опровергнуть его аргументы. В 2005 году журнал MIT Technology Review предлагал даже премию в $20 тыс. тому, у кого это получится.

И что же, много ли денег получает ди Грей на исследования? Копейки — бюджеты его организаций исчисляются несколькими миллионами долларов. Меньше, чем у музея «Гараж», игрушки бывшей жены Абрамовича.

В прошлом году на лекции в Москве-Сити ди Грей рассказывал, что его исследованиями интересуются многие люди с деньгами, но мешают две проблемы. Во-первых, богатые не хотят вкладываться в исследования с неясными перспективами. Они хотят на этом заработать, но так как риски высоки, а инвестиционный горизонт очень длинный, желающих мало. А во-вторых, жены.

Практичный ум типичной жены плутократа не в состоянии уразуметь, зачем пускать по ветру миллионы долларов на научные фантазии с перспективой отдачи через 10-15 лет, если можно прямо сейчас потратить на дело — сумочку Birkin за $300 тыс. и платье Oscar de la Renta за $500 тыс.

(Справедливости ради, Обри ди Грей отметил, что богатые русские воспринимают его в среднем более позитивно)

Ну ладно, считаете Обри ди Грея маргиналом и биотех-цыганом, так вложите в других. В медицине тысячи проблем и сотни многообещающих команд и компаний. Прорывы в науке — это шанс увековечить себя не только на страницах учебников истории, но и в буквальном смысле — продлив собственную жизнь.

Может возникнуть вопрос: зачем считать деньги в чужом кармане? Пусть тратят на что хотят, это же их деньги? Большое богатство — это всегда вопрос большой удачи и всегда игра с нулевой суммой. Обладатель крупного состояния до определенной степени несет ответственность перед обществом. И богатые это понимают, по крайней мере, адекватная часть. Инициатива Giving Pledge появилась не просто так.

Две новости:

1. По сообщениям китайской прессы, преступность в Китае использует дроны для распыления вируса африканской чумы свиней над фермами. Затем зараженное мясо выкупается по дешевке и продается под видом здорового. Для защиты от дронов один из фермеров на северо-востоке Китая поставил GPS-глушилки. Из-за глушилок начала сбоить навигация у самолетов, властям пришлось вмешаться.

https://www.scmp.com/news/china/society/article/3042991/china-flight-systems-jammed-pig-farms-african-swine-fever

2. По данным Bloomberg, состояние Циня Инлиня, крупнейшего акционера свиноводческой компании Muyuan Foodstuff, в этом году выросло быстрее всех в мире — в четыре раза, до $8,6 млрд. Акции Muyuan Foodstuff подорожали на фоне роста цен на свинину, которые подталкивает вверх разорение мелких производителей свинины, страдающих от эпидемии африканской чумы свиней.

https://www.bloomberg.com/news/articles/2019-12-13/pork-crisis-makes-pig-farmer-world-s-fastest-rising-billionaire

Это может быть просто совпадением, а может быть крупняк консолидирует рынок. Учитывая китайские бизнес-практики, это не так уж невероятно: в 2008-м китайских производителей молока, включая самого крупного, поймали на подмешивании меламина. Шесть детей умерло, 300 тыс. отравилось.