История против идеологии и наоборот
Минобороны рассекретило архивы, связанные с освобождением Польши Красной армией в 1945 году. Там хватает агитпропа (например, телеграммы товарищу Сталину), но есть и интересные, живые истории. Например, о том, как ксендзы отпевали советских летчиков, а местные жители сбрасывались на их похороны.
Я могу только приветствовать рассекречивание архивов, но насладиться в полной мере мешают две вещи. Во-первых, как я уже сказал, превалирование пропаганды в ущерб жизненным свидетельствам эпохи, например, письмам с фронта. Второе же вытекает из первого. Понятно, что этот факт – рассекречивание архивов – появился не просто так, а в качестве элемента политической перепалки с Польшей. Там, напомню, недавно президент подписал закон о декоммунизации, который означает, что можно почти без разбора сносить советские памятники. Я абсолютно не одобряю такой политики, наоборот, всегда выступал и буду выступать против разрушения памятников, мемориалов и прочих свидетельств истории (мы много писали об истории с бюстом генерала Черняховского в городке Пененжно, который снесли одним из первых и с которого по сути началась вся эта кампанейщина в Польше). Но вот понимание того, что за всем стоит современная геополитика, точнее вся эта большая политическая борьба, которая сейчас разворачивается в мире вообще и между Россией и Польшей в частности – это, конечно, мешает истории.
Вчера, кстати, разговаривал с двумя историками об идеологии. Серьезные, образованные ребята, копают вглубь Пруссию и Тевтонский орден, знакомы с предметом в мельчайших деталях. Мы об этом говорили, а потом они меня в два голоса начали убеждать, что история, точнее история для массового употребления обязана быть идеологичной. То есть одна история для Белоруссии, другая для Польши, третья для России и так далее. И иначе никак.
Я с мэтрами не спорил. А потом задумался. Для государства, любого государства, - история и идеология всегда в одной упряжке, я это не отрицаю и не собираюсь. В этом контексте единый стандарт учебников по истории (о котором сейчас много говорят) – это вещь правильная, хотя бы для того, чтобы не вскипали мозги у школьников и их преподавателей.
Но! Это всё – в интересах государства. А у меня совершенно конкретная частная ситуация. Моему старшему сыну восемь лет и он уже не по-детски увлекается историей (пока исключительно древней). И задает мне сотни вопросов: как, зачем, почему. Я ему вынужден что-то отвечать и пытаюсь это делать, демонстрируя максимально объективный взгляд на процессы (насколько это может позволить мой субъективизм). То есть моя позиция – грубо говоря, воспарить над схваткой, детально понять и изучить все факторы, причины и следствия и показать в итоге сложную, неоднозначную картину (а эта картина, как вы понимаете, всегда сложная и неоднозначная). Попытаться в конце концов докопаться до правды, объяснить это ребенку, чтобы мой сын имел представление, как оно было на самом деле. Подчеркну – без идеологических штампов.
Потому что история вместе с идеологией – это для государства и для винтиков, из которого оно состоит. А история без идеологии – это для личности. И когда личность созреет, она сама найдет себе идеологический купол. Если захочет, конечно.
И еще очень важный момент, связанный с воспитанием и образованием. Есть такая базовая вещь, как любовь к родине. Я не знаю, идеология это или нет, но для меня это абсолютно не пустое место. И, уверен, это будет иметь (и уже имеет) большое значение для моего сына. Только он сразу должен понимать, что Россия – это не та страна, где население состоит исключительно из благородных эльфов и чья история содержит исключительно светлые страницы. И когда он будет это понимать, он будет любить ее такой, какая она есть. #история #россия #польша #втораямировая #мысли
Минобороны рассекретило архивы, связанные с освобождением Польши Красной армией в 1945 году. Там хватает агитпропа (например, телеграммы товарищу Сталину), но есть и интересные, живые истории. Например, о том, как ксендзы отпевали советских летчиков, а местные жители сбрасывались на их похороны.
Я могу только приветствовать рассекречивание архивов, но насладиться в полной мере мешают две вещи. Во-первых, как я уже сказал, превалирование пропаганды в ущерб жизненным свидетельствам эпохи, например, письмам с фронта. Второе же вытекает из первого. Понятно, что этот факт – рассекречивание архивов – появился не просто так, а в качестве элемента политической перепалки с Польшей. Там, напомню, недавно президент подписал закон о декоммунизации, который означает, что можно почти без разбора сносить советские памятники. Я абсолютно не одобряю такой политики, наоборот, всегда выступал и буду выступать против разрушения памятников, мемориалов и прочих свидетельств истории (мы много писали об истории с бюстом генерала Черняховского в городке Пененжно, который снесли одним из первых и с которого по сути началась вся эта кампанейщина в Польше). Но вот понимание того, что за всем стоит современная геополитика, точнее вся эта большая политическая борьба, которая сейчас разворачивается в мире вообще и между Россией и Польшей в частности – это, конечно, мешает истории.
Вчера, кстати, разговаривал с двумя историками об идеологии. Серьезные, образованные ребята, копают вглубь Пруссию и Тевтонский орден, знакомы с предметом в мельчайших деталях. Мы об этом говорили, а потом они меня в два голоса начали убеждать, что история, точнее история для массового употребления обязана быть идеологичной. То есть одна история для Белоруссии, другая для Польши, третья для России и так далее. И иначе никак.
Я с мэтрами не спорил. А потом задумался. Для государства, любого государства, - история и идеология всегда в одной упряжке, я это не отрицаю и не собираюсь. В этом контексте единый стандарт учебников по истории (о котором сейчас много говорят) – это вещь правильная, хотя бы для того, чтобы не вскипали мозги у школьников и их преподавателей.
Но! Это всё – в интересах государства. А у меня совершенно конкретная частная ситуация. Моему старшему сыну восемь лет и он уже не по-детски увлекается историей (пока исключительно древней). И задает мне сотни вопросов: как, зачем, почему. Я ему вынужден что-то отвечать и пытаюсь это делать, демонстрируя максимально объективный взгляд на процессы (насколько это может позволить мой субъективизм). То есть моя позиция – грубо говоря, воспарить над схваткой, детально понять и изучить все факторы, причины и следствия и показать в итоге сложную, неоднозначную картину (а эта картина, как вы понимаете, всегда сложная и неоднозначная). Попытаться в конце концов докопаться до правды, объяснить это ребенку, чтобы мой сын имел представление, как оно было на самом деле. Подчеркну – без идеологических штампов.
Потому что история вместе с идеологией – это для государства и для винтиков, из которого оно состоит. А история без идеологии – это для личности. И когда личность созреет, она сама найдет себе идеологический купол. Если захочет, конечно.
И еще очень важный момент, связанный с воспитанием и образованием. Есть такая базовая вещь, как любовь к родине. Я не знаю, идеология это или нет, но для меня это абсолютно не пустое место. И, уверен, это будет иметь (и уже имеет) большое значение для моего сына. Только он сразу должен понимать, что Россия – это не та страна, где население состоит исключительно из благородных эльфов и чья история содержит исключительно светлые страницы. И когда он будет это понимать, он будет любить ее такой, какая она есть. #история #россия #польша #втораямировая #мысли
100 лет назад были возможны, конечно, разные сценарии.
В феврале 1917-го, узнав о беспорядках в Петрограде, император Николай II мог бросить на мятежную столицу регулярные части. Тогда, в начале года, армия еще не разложилась, у царской семьи было много сторонников среди элиты, и высок уровень лояльности у пока не зараженного революционными идеями народа (во всяком случае, за пределами столицы). И, вероятно, мятеж был бы подавлен. Однако царь не стал этого делать, испугавшись большой крови.
Второй важный поворотный момент – бунт генерала Корнилова в августе 1917 года. Как известно, Лавр Георгиевич возложив на себя всю полноту власти, приказал верным полкам двигаться к Петрограду. Однако полки до города не добрались. Керенский организовал сопротивление «во имя революции», и в антикорниловскую коалицию объединились почти все, включая опальных в то время большевиков, которые под шумок раздали оружие рабочим и организовали Красную гвардию. В результате Корнилов действовать до конца не решился, также испугавшись братоубийственной войны, и проиграл.
Победили, как мы знаем, те, кто не испугался ни крови, ни братоубийственной войны. В октябре большевики блестяще провели операцию по смещению временного правительства и захватили власть. А после этого без зазрения совести начали прессовать неугодных, и гражданская война стала вопросом времени. Вскоре она началась и пролилась действительно большая кровь.
Могли ли воплотиться в жизнь два других сценария? Первый с большой вероятностью да, второй нет. Но во всех случаях началось бы внутрироссийское противостояние. Его в 1917 году было уже не избежать, и главная причина тому – участие в войне, подчеркну, неудачное участие. Большевики единственные из политических фракций выступали за выход из войны и тем самым приобрели себе огромное количество сторонников. Они заботились только о собственных интересах (тех, которые подсказывала им их идеология), и поэтому понимали, что поражение от Германии (подписание мирного договора означало, разумеется, поражение) никак не сможет пошатнуть их укрепившийся авторитет.
Остановить все это можно было тремя годами ранее, когда царское правительство дало себя втянуть в Первую мировую войну, бессмысленную с точки зрения национальных российских интересов бойню. Первая мировая обильно удобрила кровью почву, на которой вскоре распустились всходы двух революций, а затем страшной гражданской войны.
#россия #перваямировая #революция #мысли
В феврале 1917-го, узнав о беспорядках в Петрограде, император Николай II мог бросить на мятежную столицу регулярные части. Тогда, в начале года, армия еще не разложилась, у царской семьи было много сторонников среди элиты, и высок уровень лояльности у пока не зараженного революционными идеями народа (во всяком случае, за пределами столицы). И, вероятно, мятеж был бы подавлен. Однако царь не стал этого делать, испугавшись большой крови.
Второй важный поворотный момент – бунт генерала Корнилова в августе 1917 года. Как известно, Лавр Георгиевич возложив на себя всю полноту власти, приказал верным полкам двигаться к Петрограду. Однако полки до города не добрались. Керенский организовал сопротивление «во имя революции», и в антикорниловскую коалицию объединились почти все, включая опальных в то время большевиков, которые под шумок раздали оружие рабочим и организовали Красную гвардию. В результате Корнилов действовать до конца не решился, также испугавшись братоубийственной войны, и проиграл.
Победили, как мы знаем, те, кто не испугался ни крови, ни братоубийственной войны. В октябре большевики блестяще провели операцию по смещению временного правительства и захватили власть. А после этого без зазрения совести начали прессовать неугодных, и гражданская война стала вопросом времени. Вскоре она началась и пролилась действительно большая кровь.
Могли ли воплотиться в жизнь два других сценария? Первый с большой вероятностью да, второй нет. Но во всех случаях началось бы внутрироссийское противостояние. Его в 1917 году было уже не избежать, и главная причина тому – участие в войне, подчеркну, неудачное участие. Большевики единственные из политических фракций выступали за выход из войны и тем самым приобрели себе огромное количество сторонников. Они заботились только о собственных интересах (тех, которые подсказывала им их идеология), и поэтому понимали, что поражение от Германии (подписание мирного договора означало, разумеется, поражение) никак не сможет пошатнуть их укрепившийся авторитет.
Остановить все это можно было тремя годами ранее, когда царское правительство дало себя втянуть в Первую мировую войну, бессмысленную с точки зрения национальных российских интересов бойню. Первая мировая обильно удобрила кровью почву, на которой вскоре распустились всходы двух революций, а затем страшной гражданской войны.
#россия #перваямировая #революция #мысли