Мы часто пишем о разрушении немецкой архитектуры в Калининградской области. И нередко, когда рухнет очередная усадьба или кирха, слышишь комментарии: вот он, новый виток «борьбы с германизацией». Всё это чушь, конечно. С германизацией борются на идеологических фронтах, чаще всего в фейсбуке, реже в СМИ. Что касается реальности, то не меньше немецкой архитектуры страдает и вся остальная архитектура, советская, например, которая сегодня оказалась никому не нужна.
На днях в Калининграде вспоминали Николая Гумилева. Поэт Серебряного века в октябре 1914 года в составе лейб-гвардии уланского полка воевал в Восточной Пруссии, оставил об этом несколько стихотворений и несколько глав в мемуарах. В начале нулевых в поселке Победино (бывший Шилленен), что на северо-востоке Калининградской области, Гумилеву установили памятный знак. Поставили его во дворе школы – типичной советской средней школы из белого силикатного кирпича. Раньше дети и учителя ухаживали за памятником, регулярно возле него появлялись живые цветы. Потом в Калининградской области губернатором был назначен Георгий Боос, в числе прочего он решил укрупнять учебные заведения на селе, в результате многие сельские школы были брошены. Некоторые из них располагались в некогда роскошных дворянских гнездах прусских юнкеров, другие – в советских постройках. Но сегодня у всех их одна судьба – они либо разбираются местными жителями на кирпичи, либо просто медленно разрушаются. И самое ужасное, я совершенно не знаю, как это процесс можно остановить. Потому что народ бежит из села, все эти здания, кроме редких энтузиастов и еще остающихся местных жителей никому не нужны.
Но свято место пусто не бывает. Как-то я делал заметку про одного калининградского учителя, который бросил всё и сбежал на село, в самую-самую глухомань. Хотел там преподавать историю и географию, но ему поручили вести природоведение. Он возмущался вначале, мол, не мой масштаб, а потом понял, что в этом есть большой смыл. И перестал возмущаться. В течение нескольких месяцев сельский учитель аккуратно описывал то, как в этой глухомани природа наступает на человека. Все началось с крыс в школьных коридорах, потом появились хорьки, потом кабаны на окраине села… Когда из-за литовской границы показались первые волчьи стаи, учитель в спешке вернулся в Калининград. #калининград #восточнаяпруссия #перваямировая #охранапамятников
На днях в Калининграде вспоминали Николая Гумилева. Поэт Серебряного века в октябре 1914 года в составе лейб-гвардии уланского полка воевал в Восточной Пруссии, оставил об этом несколько стихотворений и несколько глав в мемуарах. В начале нулевых в поселке Победино (бывший Шилленен), что на северо-востоке Калининградской области, Гумилеву установили памятный знак. Поставили его во дворе школы – типичной советской средней школы из белого силикатного кирпича. Раньше дети и учителя ухаживали за памятником, регулярно возле него появлялись живые цветы. Потом в Калининградской области губернатором был назначен Георгий Боос, в числе прочего он решил укрупнять учебные заведения на селе, в результате многие сельские школы были брошены. Некоторые из них располагались в некогда роскошных дворянских гнездах прусских юнкеров, другие – в советских постройках. Но сегодня у всех их одна судьба – они либо разбираются местными жителями на кирпичи, либо просто медленно разрушаются. И самое ужасное, я совершенно не знаю, как это процесс можно остановить. Потому что народ бежит из села, все эти здания, кроме редких энтузиастов и еще остающихся местных жителей никому не нужны.
Но свято место пусто не бывает. Как-то я делал заметку про одного калининградского учителя, который бросил всё и сбежал на село, в самую-самую глухомань. Хотел там преподавать историю и географию, но ему поручили вести природоведение. Он возмущался вначале, мол, не мой масштаб, а потом понял, что в этом есть большой смыл. И перестал возмущаться. В течение нескольких месяцев сельский учитель аккуратно описывал то, как в этой глухомани природа наступает на человека. Все началось с крыс в школьных коридорах, потом появились хорьки, потом кабаны на окраине села… Когда из-за литовской границы показались первые волчьи стаи, учитель в спешке вернулся в Калининград. #калининград #восточнаяпруссия #перваямировая #охранапамятников
Тем временем в Калининграде продолжается борьба с "ползучей германизацией". И есть жертвы #охранапамятников
18 февраля 1945 года под Мельзаком в Восточной Пруссии (нынешний городок Пененжно в Польше) погиб командующий 3-м Белорусским фронтом генерал Иван Черняховский.
В феврале 1945-го ему было всего 39 лет, его называли одним из самых талантливых полководцев Красной Армии. В должности командира 60-й армии он принял участие в Воронежско-Касторненской операции, Курской битве, форсировании Десны и Днепра и других боевых операциях. За операцию по освобождению Воронежа представлен к ордену Красного Знамени. Уже в должности командующего фронтом освобождал от нацистов Витебск, Минск и Вильнюс.
13 января 1945 года войска 3-го Белорусского фронта пересекли границу Восточной Пруссии. За месяц наши войска сумели углубиться на немецкую территорию на 100 километров. А через месяц генерал Черняховский погиб...
Генерал Александр Горбатов, командующей 3-й армией, был очевидцем этой трагедии. «Утром 17 февраля генерал армии Черняховский вызвал меня к телефону, ознакомился с обстановкой и спросил, не отстают ли командиры дивизий и корпусов от боевых порядков и где находится штаб армии, - пишет Горбатов в мемуарах. - Ответив на его вопросы, я добавил:
- Только что вернулся от Урбановича, он находится от противника в полутора километрах. Из-за систематического артобстрела я с трудом выбрался от него. Остальные командиры корпусов в таком же положении.
- Через два часа я буду у вас, - сказал Черняховский.
Учитывая, что он поедет с востока, я предупредил его, что шоссе здесь просматривается противником, обстреливается артогнем, но Черняховский не стал слушать и положил трубку. …
… Проехав город, я, чтобы не опоздать, поспешил к развилке шоссе в семистах метрах восточное городской окраины. Не доехав туда метров полтораста, я увидел подъезжавший «виллис» и услыхал один выстрел со стороны противника. Как только «виллис» командующего очутился на развилке, раздался единственный разрыв снаряда. Но он был роковым.
Еще не рассеялись дым и пыль после разрыва, как я уже был около остановившейся машины. В ней сидело пять человек: командующий фронтом, его адъютант, шофер и два солдата. Генерал сидел рядом с шофером, он склонился к стеклу и несколько раз повторил: «Ранен смертельно, умираю». Вскоре он скончался. Его тело увезли в деревню Хаинрикау. Никто из четверых не был ранен, не была повреждена и машина».
Вот такая роковая случайность.
В 1970-е годы на месте гибели Черняховского поставили монумент - бетонную стелу с бронзовым барельефом. Она простояла несколько десятилетий, пока в Польше не объявили войну советским памятникам. Черняховский в Пененжно стал первой жертвой этой войны. Вначале сняли барельеф и увезли в неизвестном направлении, а впоследствии разрушили и саму стелу. Теперь здесь бесформенная груда бетона за строительным забором.
Памятника нет уже три года, но здесь, среди обломков, все равно появляются живые цветы. Их приносят и русские, и поляки. #втораямировая #охранапамятников #польша
В феврале 1945-го ему было всего 39 лет, его называли одним из самых талантливых полководцев Красной Армии. В должности командира 60-й армии он принял участие в Воронежско-Касторненской операции, Курской битве, форсировании Десны и Днепра и других боевых операциях. За операцию по освобождению Воронежа представлен к ордену Красного Знамени. Уже в должности командующего фронтом освобождал от нацистов Витебск, Минск и Вильнюс.
13 января 1945 года войска 3-го Белорусского фронта пересекли границу Восточной Пруссии. За месяц наши войска сумели углубиться на немецкую территорию на 100 километров. А через месяц генерал Черняховский погиб...
Генерал Александр Горбатов, командующей 3-й армией, был очевидцем этой трагедии. «Утром 17 февраля генерал армии Черняховский вызвал меня к телефону, ознакомился с обстановкой и спросил, не отстают ли командиры дивизий и корпусов от боевых порядков и где находится штаб армии, - пишет Горбатов в мемуарах. - Ответив на его вопросы, я добавил:
- Только что вернулся от Урбановича, он находится от противника в полутора километрах. Из-за систематического артобстрела я с трудом выбрался от него. Остальные командиры корпусов в таком же положении.
- Через два часа я буду у вас, - сказал Черняховский.
Учитывая, что он поедет с востока, я предупредил его, что шоссе здесь просматривается противником, обстреливается артогнем, но Черняховский не стал слушать и положил трубку. …
… Проехав город, я, чтобы не опоздать, поспешил к развилке шоссе в семистах метрах восточное городской окраины. Не доехав туда метров полтораста, я увидел подъезжавший «виллис» и услыхал один выстрел со стороны противника. Как только «виллис» командующего очутился на развилке, раздался единственный разрыв снаряда. Но он был роковым.
Еще не рассеялись дым и пыль после разрыва, как я уже был около остановившейся машины. В ней сидело пять человек: командующий фронтом, его адъютант, шофер и два солдата. Генерал сидел рядом с шофером, он склонился к стеклу и несколько раз повторил: «Ранен смертельно, умираю». Вскоре он скончался. Его тело увезли в деревню Хаинрикау. Никто из четверых не был ранен, не была повреждена и машина».
Вот такая роковая случайность.
В 1970-е годы на месте гибели Черняховского поставили монумент - бетонную стелу с бронзовым барельефом. Она простояла несколько десятилетий, пока в Польше не объявили войну советским памятникам. Черняховский в Пененжно стал первой жертвой этой войны. Вначале сняли барельеф и увезли в неизвестном направлении, а впоследствии разрушили и саму стелу. Теперь здесь бесформенная груда бетона за строительным забором.
Памятника нет уже три года, но здесь, среди обломков, все равно появляются живые цветы. Их приносят и русские, и поляки. #втораямировая #охранапамятников #польша
Когда шурин Лужкова Виктор Батурин был богат и знаменит, он приобрел историческую недвижимость в Калининградской области. Все здания были так или иначе связаны с Наполеоном, точнее, с пребыванием французского императора в Восточной Пруссии. Например, тевтонский замок Прёсиш-Эйлау, с башни которого Бонапарт наблюдал за ходом сражения в феврале 1807 года. Или домик в центре бывшего Фридланда, нынешнего Правдинска, где ночевал Наполеон. Или господскую усадьбу на востоке области, под Черняховском, в которой умер русский полководец Барклай-де-Толли и рядом с котором похоронено сердце военачальника.
Сегодня у Батурина - после тюремного срока и судебных тяжб - не осталось почти ничего, вся недвижимость либо у сестры, либо перепродается. В какой-то момент на торги выставили и усадьбу Барклая-де-Толли, которую на деньги олигарха-мецената сумели немного привести в божеский вид. На аукционе победила странная компания из Калмыкии, которая, конечно, ничего восстанавливать не собиралась и не собирается. В лучшем случае - продать имение подороже, в худшем - разобрать на кирпич. Коллега Игорь Орехов разбирался в этой истории, почитайте. #кенигсберг #наполеоника #охранапамятников
https://bit.ly/2qOsmAz
Сегодня у Батурина - после тюремного срока и судебных тяжб - не осталось почти ничего, вся недвижимость либо у сестры, либо перепродается. В какой-то момент на торги выставили и усадьбу Барклая-де-Толли, которую на деньги олигарха-мецената сумели немного привести в божеский вид. На аукционе победила странная компания из Калмыкии, которая, конечно, ничего восстанавливать не собиралась и не собирается. В лучшем случае - продать имение подороже, в худшем - разобрать на кирпич. Коллега Игорь Орехов разбирался в этой истории, почитайте. #кенигсберг #наполеоника #охранапамятников
https://bit.ly/2qOsmAz
KP.RU - сайт «Комсомольской правды»
Историческую усадьбу, где скончался победитель Наполеона, купили, чтобы... перепродать
После победы на аукционе компания из Калмыкии просит за имение, рядом с которым похоронено сердце полководца Барклая-де-Толли, 3 миллиона рублей
Приземистые монстры Кёнигсберга
После Первой мировой войны, когда химическое оружие стало более, чем просто страшилкой, в Кёнигсберге появилась целая сеть газоубежищ - серые железобетонные коробки выросли в разных концах города. Самое знаменитое находилось в историческом центре, в пяти минутах ходьбы от Кафедрального собора и от замка. Газоубежище, разумеется, без потерь пережило бомбежки Второй мировой - разрушить бетонную глыбу с испещренными арматурой полутораметровыми стенами было весьма проблематично, - и в советские годы использовалось в качестве точки общепита. Вначале там открылась рюмочная "Рита", затем, после развала Союза, профиль заведения немного поменялся и рюмочная превратилась в пельменную. Впрочем, в "Рите" по-прежнему наливали.
Несколько лет назад "Рита" стала жертвой строительства второго эстакадного моста через Преголю - газоубежище лежало прямо на месте дорожной развязки. Было принято решение сооружение снести, и вялые жалобы исторически озабоченной общественности, конечно, никто не услышал. Закатали рукава, подогнали суровую махину с гидромолотом, приступили к делу. Долбили где-то полгода (небольшую бетонную коробку площадью от силы десять на десять метров), сломали два гидромолота, но все-таки справились. Пельменной больше нет, зато появился мост.
Вспомнил я об этом случае вот по какой причине. Калининград, пожалуй, единственный город в России, где пока еще сохранилось некоторое число этих уникальных бетонных сооружений - газоубежищ (некоторые эксперты называют их также надземными бомбоубежищами). Мрачные живописные коробки остались, например, на Московском проспекте, на улице Суворова, на Куйбышева, в некоторых местах на окраине города. Все они могли бы с легкостью быть отреставрированы и вовлечены в туристический оборот, как, например, в Вене в свое время сделали с зенитными башнями люфтваффе. Это уникальные сооружения, которые при соответствующей подаче представляли бы очень хорошую, нетривиальную наживку для туристов. Могли бы стать вообще основой для очень крутого маршрута с условным названием "подземный Кёнигсберг". И вокруг этих приземистых монстров было бы сплести невероятно захватывающую мифологию.
Но увы. Как чаще всего у нас происходит, в лучшем случае всё это не замечается, в худшем - уничтожается. Как, например, в эти дни уничтожается газоубежище на улице Глинки на Северной горе (кстати, оно последнее в городе, где сохранился барельеф в виде нацистского орла). У этого сооружения любопытная судьба. В 90-е участок земли с бетонной громадиной приобрел какой-то немец, родом из ГДР. Пытался восстановить, но потом умер. После его смерти земля с газоубежищем перешла к новому владельцу, который и начал его снос, вероятно, чтобы построить на его месте жилой дом. Стены ковыряют уже около месяца, но, как вы можете догадаться, пока без особых результатов. "Риту", напомню сносили очень долго. #кенигсберг #калининград #охранапамятников
https://bit.ly/2w6XuRM
После Первой мировой войны, когда химическое оружие стало более, чем просто страшилкой, в Кёнигсберге появилась целая сеть газоубежищ - серые железобетонные коробки выросли в разных концах города. Самое знаменитое находилось в историческом центре, в пяти минутах ходьбы от Кафедрального собора и от замка. Газоубежище, разумеется, без потерь пережило бомбежки Второй мировой - разрушить бетонную глыбу с испещренными арматурой полутораметровыми стенами было весьма проблематично, - и в советские годы использовалось в качестве точки общепита. Вначале там открылась рюмочная "Рита", затем, после развала Союза, профиль заведения немного поменялся и рюмочная превратилась в пельменную. Впрочем, в "Рите" по-прежнему наливали.
Несколько лет назад "Рита" стала жертвой строительства второго эстакадного моста через Преголю - газоубежище лежало прямо на месте дорожной развязки. Было принято решение сооружение снести, и вялые жалобы исторически озабоченной общественности, конечно, никто не услышал. Закатали рукава, подогнали суровую махину с гидромолотом, приступили к делу. Долбили где-то полгода (небольшую бетонную коробку площадью от силы десять на десять метров), сломали два гидромолота, но все-таки справились. Пельменной больше нет, зато появился мост.
Вспомнил я об этом случае вот по какой причине. Калининград, пожалуй, единственный город в России, где пока еще сохранилось некоторое число этих уникальных бетонных сооружений - газоубежищ (некоторые эксперты называют их также надземными бомбоубежищами). Мрачные живописные коробки остались, например, на Московском проспекте, на улице Суворова, на Куйбышева, в некоторых местах на окраине города. Все они могли бы с легкостью быть отреставрированы и вовлечены в туристический оборот, как, например, в Вене в свое время сделали с зенитными башнями люфтваффе. Это уникальные сооружения, которые при соответствующей подаче представляли бы очень хорошую, нетривиальную наживку для туристов. Могли бы стать вообще основой для очень крутого маршрута с условным названием "подземный Кёнигсберг". И вокруг этих приземистых монстров было бы сплести невероятно захватывающую мифологию.
Но увы. Как чаще всего у нас происходит, в лучшем случае всё это не замечается, в худшем - уничтожается. Как, например, в эти дни уничтожается газоубежище на улице Глинки на Северной горе (кстати, оно последнее в городе, где сохранился барельеф в виде нацистского орла). У этого сооружения любопытная судьба. В 90-е участок земли с бетонной громадиной приобрел какой-то немец, родом из ГДР. Пытался восстановить, но потом умер. После его смерти земля с газоубежищем перешла к новому владельцу, который и начал его снос, вероятно, чтобы построить на его месте жилой дом. Стены ковыряют уже около месяца, но, как вы можете догадаться, пока без особых результатов. "Риту", напомню сносили очень долго. #кенигсберг #калининград #охранапамятников
https://bit.ly/2w6XuRM
YouTube
Немецкое газоубежище не сдается
В центре Калининграда никак не могут снести старое немецкое газоубежище. Еще бы! Оно пережило бомбардировки Второй Мировой войны.
На днях я посетил одно мероприятие по урбанистике.
Там много было болтовни и показухи (как мне показалось), но вот выступление искусствоведа, автора нашумевшей книги "Анатомия архитектуры" Сергея Кавтарадзе понравилось. Четкое и глубокое. Он, как мне кажется, тонко почувствовал ткань Калининграда и попытался ее осмыслить.
Среди прочего позвучал такой тезис:
- История города - это ресурс. Невозобновляемый ресурс. Пока сносите историческое, ничего хорошего не будет.
В первом ряду среди слушателей сидел губернатор Антон Алиханов, и мне хочется надеяться, что эта фраза вызвала у него какие-то чувства. Потому что тема (использование истории как ресурса развития городской среды) - очень близкая к Калининграду и очень болезненная, учитывая, какими темпами уничтожаются исторические здания в городе и области. Хотелось бы, чтобы это понимали не только общественные активисты, но также и те, кто принимает решения. Впрочем, наверняка они многое понимают, проблема в том, что понимания мало, сохранение истории не является для них ценностью. То есть в рейтинге ресурсов история находится где-то глубоко внизу.
Поделюсь еще недавним наблюдением. Ездил с семьей на открытие нового стадиона, построенного к чемпионату мира, проезжали мимо бывшего целлюлозно-бумажного комбината "Дарита". Там, кто не видел, - мощнейшие промышленные сооружения из красного кирпича. Абсолютно уникальные, настоящая архитектурная конфетка! В довольно хреновом состоянии, потому что ЦБК давно не работает. Сейчас этот комплекс, расположенный на берегу реки Преголи постепенно сносят. Те здания, которые не успеют снести к мундиалю, завесили фальш-фасадами, потому что мимо бывшего ЦБК поедут в шатлах иностранные болельщики, а они должны видеть не разруху, но красоту. Фальш-фасады - это далеко не красота, но они хоть немного, но скрадывают разруху.
Но болельщики приедут и уедут, здания останутся. Потом с них снимут фальш-фасады, и, скорее всего, продолжат сносить. Район там хороший, можно залепить либо жилье, либо какие-нибудь офисные стекляшки. Причем можно это сделать, как у нас любят, под старину. Только в отличие от истории формат "под старину" ресурсом не является.
Грустно всё это наблюдать. #калининград #кенигсберг #охранапамятников
Там много было болтовни и показухи (как мне показалось), но вот выступление искусствоведа, автора нашумевшей книги "Анатомия архитектуры" Сергея Кавтарадзе понравилось. Четкое и глубокое. Он, как мне кажется, тонко почувствовал ткань Калининграда и попытался ее осмыслить.
Среди прочего позвучал такой тезис:
- История города - это ресурс. Невозобновляемый ресурс. Пока сносите историческое, ничего хорошего не будет.
В первом ряду среди слушателей сидел губернатор Антон Алиханов, и мне хочется надеяться, что эта фраза вызвала у него какие-то чувства. Потому что тема (использование истории как ресурса развития городской среды) - очень близкая к Калининграду и очень болезненная, учитывая, какими темпами уничтожаются исторические здания в городе и области. Хотелось бы, чтобы это понимали не только общественные активисты, но также и те, кто принимает решения. Впрочем, наверняка они многое понимают, проблема в том, что понимания мало, сохранение истории не является для них ценностью. То есть в рейтинге ресурсов история находится где-то глубоко внизу.
Поделюсь еще недавним наблюдением. Ездил с семьей на открытие нового стадиона, построенного к чемпионату мира, проезжали мимо бывшего целлюлозно-бумажного комбината "Дарита". Там, кто не видел, - мощнейшие промышленные сооружения из красного кирпича. Абсолютно уникальные, настоящая архитектурная конфетка! В довольно хреновом состоянии, потому что ЦБК давно не работает. Сейчас этот комплекс, расположенный на берегу реки Преголи постепенно сносят. Те здания, которые не успеют снести к мундиалю, завесили фальш-фасадами, потому что мимо бывшего ЦБК поедут в шатлах иностранные болельщики, а они должны видеть не разруху, но красоту. Фальш-фасады - это далеко не красота, но они хоть немного, но скрадывают разруху.
Но болельщики приедут и уедут, здания останутся. Потом с них снимут фальш-фасады, и, скорее всего, продолжат сносить. Район там хороший, можно залепить либо жилье, либо какие-нибудь офисные стекляшки. Причем можно это сделать, как у нас любят, под старину. Только в отличие от истории формат "под старину" ресурсом не является.
Грустно всё это наблюдать. #калининград #кенигсберг #охранапамятников
Как горела кирха Альт-Ляпиннен
В Калининградской области за последние десятилетия сгорело много кирх - и средневековых, и более поздних. Явный признак былого пожара - отсутствие крыши. Таких, безголовых, зданий много, даже большинство. Коллега Иван Марков рассказывает, как горела кирха Альт Ляппинен в поселке Большие Бережки.
"Как вспоминают местные жители, в конце 60-х годов прошлого века кто-то из местных мужиков решил, что бывшей кирхе, ставшей зернохранилищем, громоотвод не нужен, и выкопал из-под земли огромную медную плиту, к которой был приварен стальной прут, ведущий к шпилю здания. Летом 1971 года во время сильной грозы в шпиль ударила молния. По словам жительницы Больших Бережков Галины Сидоровой, которой тогда было 17 лет, столб огня был таким мощным, что его заметили за десятки километров.
- Мне друзья из Ясного говорили, что они наблюдали за нашим пожаром, - вспоминает Сидорова.
Уже в 90-е стены кирхи от окончательного разрушения спас местный житель Анатолий, с ружьем в руках отгонявший от развалин охотников за гранитными блоками из ее основания. Сейчас уходом за руинами занимается Галина Сидорова, которая уже не верит, что здание когда-нибудь восстановят. К слову, объект с 2010 года находится в собственности Русской Православной церкви, которой после обрушения стены служба охраны объектов культурного наследия выписала предписание. Однако мероприятия по восстановлению или консервации здания так и не начинались".
Но нет худа без добра. После пожара на развалинах кирхи стали селиться аисты. Однажды с ними познакомился Евгений Гришковец, которого то ли рыбалка, то ли что-то еще занесло в Большие Бережки. Он увидел круглый, византийский, скелет здания и важно шагающих по нефу аистов. Поразился, вдохновился и написал песню.#пруссия #охранапамятников
В Калининградской области за последние десятилетия сгорело много кирх - и средневековых, и более поздних. Явный признак былого пожара - отсутствие крыши. Таких, безголовых, зданий много, даже большинство. Коллега Иван Марков рассказывает, как горела кирха Альт Ляппинен в поселке Большие Бережки.
"Как вспоминают местные жители, в конце 60-х годов прошлого века кто-то из местных мужиков решил, что бывшей кирхе, ставшей зернохранилищем, громоотвод не нужен, и выкопал из-под земли огромную медную плиту, к которой был приварен стальной прут, ведущий к шпилю здания. Летом 1971 года во время сильной грозы в шпиль ударила молния. По словам жительницы Больших Бережков Галины Сидоровой, которой тогда было 17 лет, столб огня был таким мощным, что его заметили за десятки километров.
- Мне друзья из Ясного говорили, что они наблюдали за нашим пожаром, - вспоминает Сидорова.
Уже в 90-е стены кирхи от окончательного разрушения спас местный житель Анатолий, с ружьем в руках отгонявший от развалин охотников за гранитными блоками из ее основания. Сейчас уходом за руинами занимается Галина Сидорова, которая уже не верит, что здание когда-нибудь восстановят. К слову, объект с 2010 года находится в собственности Русской Православной церкви, которой после обрушения стены служба охраны объектов культурного наследия выписала предписание. Однако мероприятия по восстановлению или консервации здания так и не начинались".
Но нет худа без добра. После пожара на развалинах кирхи стали селиться аисты. Однажды с ними познакомился Евгений Гришковец, которого то ли рыбалка, то ли что-то еще занесло в Большие Бережки. Он увидел круглый, византийский, скелет здания и важно шагающих по нефу аистов. Поразился, вдохновился и написал песню.#пруссия #охранапамятников
Несколько лет назад под Калининградом взялись за реставрацию орденского замка XIII века Бранденбург. Было выделено в общей сложности около 40 млн рублей, выбран подрядчик и работа закипела. В итоге "реставрацию" довели в лучшем случае до второго этажа, да и то не везде. К сентябрю 2019-го миллионы закончились, подрядчик растворился в прохладном балтийском воздухе. Замок, кстати, принадлежит РПЦ, как, впрочем, и большинство исторических сооружений в Калининградской области. Фото Василия Савчука. #калининград #охранапамятников
Случилось то, что и намечалось – уникальные ангары аэродрома "Нойтиф" на Балтийской косе начали демонтировать на металлолом. В прошлом году их наотрез отказались включать в охранный реестр – мол, нечего там охранять. И все это, несмотря на то, что каждое лето там толпы туристов.
ЗДЕСЬ я написал о последних печальных тенденциях (как за 30 постсоветских лет Калининградская область лишилась множества старинных памятников).
А ЗДЕСЬ – довоенная и послевоенная история аэродрома "Нойтиф". #калининград #пруссия #охранапамятников
ЗДЕСЬ я написал о последних печальных тенденциях (как за 30 постсоветских лет Калининградская область лишилась множества старинных памятников).
А ЗДЕСЬ – довоенная и послевоенная история аэродрома "Нойтиф". #калининград #пруссия #охранапамятников
В Калининградской области начали строить коровник на 12 тысяч голов. И все бы ничего, мы рады за отечественного производителя, только стройка закипела в историческом месте - на поле Гросс-Егерсдорфского сражения, где русская армия в 1757 году разгромила пруссаков. И это при том, что полю обещали придать статус "достопримечательного места". Придали, а потом еще раз. Фото Альберта Адылова. #охранапамятников