ОТ ТЕЛЕВИЗОРА ДО ХОЛОДИЛЬНИКА

Вдогонку ролику предлагаю задуматься вот над каким рассуждением. Допустим, мы смогли обосновать тезис, что между демократизацией и ростом есть причинно-следственная связь. Вот, например, классика от Дарона Аджемоглу с коллегами с жестким утвердительным заголовком «Democracy Does Cause Growth» («Демократия ведет к росту»). Значит ли это, что построение демократических институтов в конкретной стране приведет к немедленному и быстрому росту? Ответ нет. Если мы смогли доказать, что в среднем по выборке стран демократизация увеличивает ожидаемый ВВП на душу на протяжении некоторого периода времени, то это означает, что мы обязательно увидим такой эффект, но лишь при прочих равных условиях. Другими словами, работает прогноз в среднем.

Однако это совсем не значит, что в каждом индивидуальном случае этот вывод тоже будет справедлив. Чтобы сделать точный индивидуальный прогноз для конкретной страны придется учесть все те факторы, которые мы игнорировали, когда идентифицировали причинность. Налицо та самая ситуация, когда R-квадрат — показатель объясняющей силы регрессии — очень важен. Об этом как раз был пример со школьником Чарльзом в последней части ролика. Напомню, что в его случае модель провалилась из-за того, что Чарльз начал вместо уроков играть в видеоигры, а в модели этого события не было. Она учитывала только отличную успеваемость до 9 класса.

На практике это означает вот что. Если вы политик, который хоть сколько-нибудь озабочен общественными благами, то вы должны вписать построение хороших, правильных институтов в свою программу и придерживаться этого курса. Построение хороших демократических институтов — это и есть предоставление общественного блага, за которое избиратели платят налогами и голосами.

Однако надо быть готовым к тому, что эффект может быть отложенным. Все у того же Аджемоглу есть график, на котором видно, что даже в среднем эффект может растянутся на пару десятилетий. Избиратели же часто нетерпеливы, им хочется поменьше парламентской болтовни и побольше практических результатов.

Кроме того, в ситуации со статистическим прогнозом не работают контрпримеры. Если какая-то страна мучается после демократизации, то это не значит, что авторы статьи неправы. Научный вывод и контрпример могут спокойно сосуществовать в одной реальности.

Оппозиция правильно требует сменяемости власти, но обещание немедленного всеобщего счастья — это уже популизм. Аккуратнее с научными аргументами в политике — они не всегда так просты, как кажутся.

Сегодня для меня первой лекцией по Макро II начинается очередной учебный год в питерской вышке. А вы пока почитайте прекрасный текст Фарида Хусаинова, написанный как раз к 1 сентября.

ПРЕПОДАВАТЕЛЬСКОЕ: НЕПОЧТИТЕЛЬНОСТЬ – ПУТЬ К ПРОГРЕССУ

(1/2) Наряду с основной работой на железнодорожном транспорте, параллельно я много лет преподавал ряд дисциплин сначала в Саратовском (Поволжском) филиале РОАТ МИИТ, затем в Москве в РОАТ РУТ (МИИТ), на экономическом факультете у заочников (вплоть до позапрошлого года, когда в процессе сокращения кадров, там сократили большую часть внешних совместителей, в том числе и меня; сейчас я там только читаю разовые лекции в рамках курсов повышения квалификации).
Так вот, во времена преподавательской деятельности, я иногда придерживался такого, странного на первый взгляд, принципа – я увеличивал оценку на балл, если студенты были со мной не согласны и спорили. Это кажется странным, потому что мы все любим, чтобы с нами соглашались. Но в вузах, где процесс преподавания бывает излишне смещён в авторитарную сторону, что отбивает у студентов желание думать «не как все», нешаблонно, иногда сам навык и привычка, что можно иметь своё мнение и быть несогласным с преподавателем казалось мне всегда очень важным элементом системы обучения в вузе.
Один старший коллега – преподаватель, сам много лет проработавший в РЖД (человек с чувством юмора) по этому поводу даже как-то пошутил «Фарид, если Вы будете прививать независимость мысли и мышления студентам, они могут стать непригодными к работе в РЖД, у нас всё таки больше ценят подобострастие и полное согласие с начальством». Это, конечно, шутка с его стороны, потому что в разных подразделениях РЖД всё сильно по-разному, и часто это зависит от конкретного руководителя, и, вероятно, не везде «подобострастие и полное согласие с начальством» является главным принципом работы, но, чего греха скрывать, в больших вертикальных структурах такое зачастую может процветать.
Так вот, моё интуитивное представление о ценности формирования независимости взглядов у студентов, недавно получило научное подтверждение. Два учёных – профессора Цюрихского университета Дэвид Янагизава-Дротт и Ханс-Йоахим Фот опубликовали научную работу, в которой проанализировали влияние нонконформистского поведения студентов на уровень креативности – количество инноваций и запатентованных изобретений.
Они отталкивались от знаменитой формулы экономического историка Джоэля Мокира «Непочтительность – ключ к прогрессу» (Мокир – автор нескольких научных бестселлеров, посвящённых, например промышленной революции в Англии и влиянию научно-технического прогресса на экономическое развитие).
Но как измерить «непочтительность»? Как измерить готовность к нонконформизму? Учёные проанализировали 112 000 школьных выпускных альбомов с фотографиями классов за 1930-2010 гг. и вывели коэффициенты, через которые можно измерить «уровень консерватизма» и «уровень индивидуализма», «уровень новизны» за соответствующие годы по разным штатам.
Не буду останавливаться подробно на технологии и методологии исследования, кому интересно это можно прочитать в статье Власты Демьяненко на сайте «Эконс» (вот ссылка) либо в самой оригинальной статье.
Отмечу лишь полученные выводы.
Исследователи изучили количество заявок на патенты и число выданных патентов на изобретения в местностях, где школьники отличались с очень высоким показателем новизны и индивидуализма, и местностях, где таких учеников было мало. Оказалось, что и мужчины и женщины, чьи школы находились на территориях, где школьники, как выражаются авторы «дерзко экспериментируют со своей внешностью», отличались высокой патентной активностью. Через 10 лет после окончания школы учившиеся в таких районах мужчины получали вдвое, а женщины втрое больше патентов на свои изобретения, чем в более консервативных районах. Через 20 лет число патентов среди женщин было вдвое большим, среди мужчин – большим в 1,5 раза. Таким образом, подтвердилась положительная статистическая связь между нонконформизмом и научно-техническим прогрессом.

(2.2) Те регионы, – показало это исследование, – где культура допускает или даже поощряет творческое и оригинальное поведение, порождают инноваторов. Сам по себе экстравагантный имидж – ирокез на голове и гайки в ушах может и не приведет к творческим озарениям и научным открытиям. Но важно другое – позволяет ли среда выглядеть нешаблонно? Потому что это означает, что она позволяет и мыслить нешаблонно. Наказывает ли среда за отказ от конформизма? Именно эти факторы определяют масштаб технологического прогресса.
Девизом этого исследования, помимо формулы Мокира могла бы стать и строка из песни Александра Башлачёва: «Но я с малых лет не умею стоять в строю». (Кстати, у Н.В.Гоголя есть описание учителей, любящих "тишину и хорошее поведение", так что проблема эта была предметом рефлексии в России уже давно).
Сегодня начало нового учебного года у студентов. И в контексте описанного выше исследования, хочу всем пожелать не бояться нонконформизма, мужественно придерживаться тех политических или философских взглядов, которые возможно, не нравятся кому-то вокруг Вас и если уж вы отличаетесь, как выразился Баратынский, «лица необщим выраженьем», то несите гордо звание нонконформиста, возможно именно такие как вы и двигают вперёд научный прогресс.

Мне несколько раз приходилось встречаться на семинарах с социологами.

В одном случае модератор секции сказала буквально «I love your paper». Хотя там ничего кроме простой корреляционной эконометрики и не было.

На другом семинаре коллеги пожалели, что им не преподают эконометрику.

Подозреваю, что не всякий социолог будет восторгаться, но сдается мне, что эмпирические исследования сильно выигрывают, когда туда приходят экономисты со своими методами.

Исследования социального капитала — хороший пример заимствования из смежных дисциплин.

НЕ ЧИТАЙТЕ ПО-РУССКИ

Прочитал посты в соседних каналах (раз и два) и нахлынули воспоминания. В 2019 году дернуло меня поступать в Шанинку на программу «Политическая философия». На вступительном экзамене, как сейчас помню, сидели Григорий Юдин и Илья Будрайткис. Первым вопросом было эссе Макса Хоркхаймера «Традиционная и критическая теория». Первое, что меня спросили, на каком языке я читал. Я ответил, что на английском, так как стараюсь читать по-английски и на русском его вообще нет. Григорий Юдин тяжело вздохнул и ответил, что, к сожалению, перевод уже есть. Сильно урезанный и неточный. Парадокс в том, что эссе переводила DOXA, которая казалось бы должна испытывать моментальный двухчасовой оргазм от одного упоминания Франкфуртской школы.

К первому семинару надо было прочесть диалог Платона «Государство», который по-английски называется The Republic, что сильно меняет смысл. Естественно добрым советом преподавателей было читать его по-английски.

Таких примеров миллион. Книгу Раджана и Зингалеса «Спасение капитализма от капиталистов» я начинал читать давным-давно по-русски, пока не дошел до следующей фразы.

«Наиболее могущественные воротилы противодействуют созданию инфраструктуры, которая бы расширила доступ к рынку и увеличила бы игровое поле».

По-английски она звучит так.

«The powerful particularly oppose the setting up of infrastructure that would broaden access to the market and level the playing field».

Бог с ними с могущественными воротилами и с пафосом, который сопутствует этому выражению. Хоть он и навевает воспоминания о романе Драйзера. Интереснее разобрать выделенный текст. Level playing field — это идиома, означающая равные правила игры. Поэтому to level the playing field — это создать равные правила, дословно выровнять игровое поле. Поэтому нормальный перевод мог бы звучать так.

Те, кто обладают властью, препятствуют созданию инфраструктуры, расширяющей доступ к рынку и создающей равные правила игры.

Поэтому когда я вижу коллег, мучающихся над научной редактурой очередного текста, я понимаю, что перевод надо бы начать заново, но времени нет. Поэтому они просто стараются, чтобы текст не выглядел совсем уж безобразно.

В комментариях как-то спрашивали, что такое Новое кейнсианство, которое является мейнстримом в макро. Вот Григорий Баженов объясняет максимально доступно как устроена простейшая новая кейнсианская модель из трех уравнений: IS (инвестиции-сбережения, она же по сути совокупный спрос), PC (кривая Филлипса, она же кривая предложения) и MR (правило денежной политики).

Модель показывает как работает независимый от правительства центральный банк. Он помогает стабилизации, но без поддержки фискальных властей эту задачу решить намного труднее. Получается шизофреническая ситуация, когда одной рукой власти стимулируют спрос, а другой его сдерживают, и это не дает инфляции успокоиться.

В тоже время видно как используются структурные модели для оценивания эффективности политики. Текущую ситуацию надо сравнивать с контрфактическим сценарием, про который я рассказывал в одноименном ролике. Центробанки пользуются более сложными моделями, но суть их та же. Мы формализуем интересующие нас связи и это позволяет нам делать анализ «что если». Позволяет видеть, что происходит в разных сценариях. Инфляция действительно ниже, чем могла бы быть, не будь ЦБ с его политикой таргетирования.

Еще одна особенность такой модели — это так называемый divine coincidence, божественное совпадение. Словосочетание, придуманное Оливье Бланшаром и Жорди Гали. Оно означает, что достижение цели по инфляции означает одновременно и стабилизацию выпуска на потенциальном уровне. Это в свою очередь помогает стабилизации (заякориванию) инфляционных ожиданий и нормализации процентных ставок. Вдобавок пропадает циклическая безработица. Все ключевые макроэкономические переменные оказываются равными своим долгосрочным значениям. Разумеется, более реалистичные модели модели устроены сложнее, но идея таргетирования инфляции хорошо объясняется.

Ну и последнее. Объясняется, почему центробанк заинтересован в открытой коммуникации с обществом. Чем ближе ожидания к рациональным и чем выше доверие к ЦБ, тем проще справиться с инфляцией. Об этом я в свою очередь рассказывал в ролике про отрицательный рост.

Приятного просмотра. Хорошо, что кто-то взялся объяснить модель — это непростая задача.

Вот довольно интересная работа, про которую рассказал канал Профессорский кот. В Институте проблем правоприменения ЕУСПб собрали бухгалтерскую отчетность российских компаний за 2011—2023 гг. Проанализировали и косвенно подтвердили выводы Банка России о минимальном влиянии ключевой ставки на величину процентных расходов и последующую инфляцию.

Среди разных вариантов проверок качества собранной базы, меня больше всего заинтересовало воспроизведение результатов исследования коллег из Банка России о процентных расходах российских компаний. Результаты воспроизведения получились очень близкими и подтвердили результат: процентные расходы составляют крайне невысокую долю себестоимости у тех компаний, которые такие расходы имеют. Половина же компаний в выборке не имеет процентных расходов. Это – важный довод в пользу того, что высокая ставка процента, приводящая к высоким процентным расходам, не приводит к существенному росту себестоимости и цен.

Еще один вполне ожидаемый факт состоит в том, что отчетность неполна.

За счет фирм, обязанных сдавать бухгалтерскую отчетность, должно было получиться примерно 56 млн наблюдений. Но сдано было всего лишь около 25 млн фирмо-лет наблюдений бухгалтерской отчетности. То есть, фирмы массово не сдают отчеты, которые должны сдавать. То есть, о финансовых результатах значительного количества фирм мы из доступных источников ничего не знаем.

От себя добавлю, что и качество этой отчетности иногда сомнительное. ФНС интересуется в первую очередь налоговым учетом — бухгалтерский ей не особенно важен. Поэтому косяков в отчетности может быть много. Когда-то я работал в кредитном отделе банка и периодически приходилось смотреть на эти замечательные балансы с отметками налоговой о принятии. Там мог попасться, например, отрицательный уставный капитал. Бухгалтер обычно на это отвечал, что программа так посчитала. ФНС не проверила.

Что говорить, если даже устав, с которым компания регистрировалась в ФНС, может быть косячным. Помню, как клиент принес устав, где 100% общества принадлежала другому обществу, в котором единственным учредителем было физлицо. Так было нельзя по закону. Сейчас этой нормы уже нет, а тогда была, но всем было все равно. Только клиенту пришлось дополнительно потрудиться.

Нет, я не хочу сказать, что вся отчетность такая. Подобного рода косяки встречаются нечасто и обычно этим страдают небольшие фирмы. Но вот подтверждение выводов Банка России ценно.

PS В данных еще не копался, просто оставлю это здесь на память.

Шутки про Тиндер в СССР, конечно, остроумные, но за этим фильмом стоит не очень веселая история, которую мне когда-то рассказали на занятиях по сценарному мастерству.

Сценарист фильма Виктор Мережко гулял с ребенком и увидел убегавшую женщину, которая наклеила на столб объявление о знакомстве. Убегать в страхе пришлось, ибо советская пуританская мораль никак бы не одобрила такое. На объявлении был номер телефона, а по нему можно было найти адрес. Прикиньте, существовали телефонные книги и все абоненты были там записаны вместе с адресами и телефонами. Телефонная книга — это официально слитые государством персональные данные. Никакой анонимности.

Из этого случая и родился сценарий фильма. А роль Клавдии исполнила прекрасная Ирина Купченко. Она же жена Волшебника в «Обыкновенном чуде». Она же Галина в фильме «Отпуск в сентябре» по пьесе Александра Вампилова «Утиная охота». И прочая, и прочая.

Фильм «Отпуск в сентябре» один из моих коллег приводит в качестве примера, когда рассказывает про модель Шапиро-Стиглица, хоть отсылка и неочевидная совсем.

Вот вам сцена из фильма: то ли знакомство, то ли допрос хозяином положения.

НЕИДЕАЛЬНЫЙ КАПИТАЛИЗМ

Попалась тут картинка в одном из чатов, и я вспомнил, что в экономике есть такая абстракция как центральный планировщик.

В моделях с центральным планировщиком предполагается, что есть агент, наделенный тремя качествами: всезнающий, всемогущий и беневолентный, то есть действующий исключительно в интересах тех, кто живет в экономике.

В жизни такого не бывает, но модели служат нормативным ориентиром, показывают, к чему нужно стремиться.

Если планировщик обладает этими качествами, то единственное ограничение, с которым он сталкивается — это ограничение на ресурсы. Все потребности не могут быть удовлетворены и приходится искать общественный оптимум. Так называемый Парето-оптимум.

В реальности есть информационные ограничения — ограничения на доступность информации, присутствие издержек на сбор и обработку данных о предпочтениях людей, технологиях фирм, запасов ресурсов и т.п.

Есть административные ограничения, связанные с возможностями государства, так называемой state capacity. Есть издержки, связанные с принятием решений, их воплощением в жизнь, контролем.

Есть проблемы со стимулами. Стимулы политиков и бюрократов не всегда совпадают с интересами тех, кто живет в экономике. Правильные стимулы нужно создавать с помощью дизайна институтов, то есть аккуратного формулирования правил.

Для преодоления этих ограничений тоже нужно расходовать ресурсы общества, тратиться на бюрократию. Поэтому в реалистичных моделях Парето-оптимум недостижим.

К чему это я? Ах, да. Ислам наделяет Аллаха тремя эпитетами: мудрый, могучий, милосердный. Теми же качествами, которыми экономист-теоретик наделяет центрального планировщика. Единственное, чего у планировщика нет, так это безграничных ресурсов, способности сотворить мир из ничего.

Поэтому с точки зрения экономиста, идеального капитализма не существует. Есть стремление к идеалу — так что коммунистам и критиковать нечего. Идеальной была бы плановая диктатура во главе с человекобогом — привет Федору Михайловичу — только вот в жизни она не встречается. А то, что встречается, намного хуже неидеального капитализма.

Как говорил герой романа «Белые одежды» полковник МГБ (!) Свешников: «У Достоевского сказано, ты помнишь? В «Преступлении и наказании». Он говорит, что господа социалисты все хорошо с помощью логики рассчитали, но не учли одного — натуры человека. А с одной логикой, Достоевский говорит, нельзя через натуру перескочить».

Allah is the best of planners.

Забыл обратно включить разнообразные реакции. Теперь они там есть. Хотя пост может и вправду грустный.

ДВОЙНОЙ МАНДАТ ФРС

Часто приходится слышать про двойной мандат ФРС, который противопоставляют мандату Банка России. ФРС обязана заботиться не только об умеренной инфляции, но и о максимальной занятости. Другими словами, ФРС отвечает за настоящие, реальные показатели, а не только за эфемерную инфляцию. Проблема том, что к двойному мандату прилагается инструкция по применению, о которой знают далеко не все.

На безработицу оказывает влияние огромное количество немонетарных факторов. Поэтому ФРС не таргетирует этот показатель. В отличие от инфляции цель по безработице вообще не установлена. Вот что пишет сам Федрезерв.

«Чтобы оценить максимальный устойчивый уровень занятости, Комитет по операциям на открытом рынке рассматривает множество показателей: количество безработных, частично занятых и тех, кто перестал искать работу. Комитет оценивает, насколько людям легко найти работу, а фирмам работников. Комитет не устанавливает конкретную цель, так как максимальный уровень занятости определяется главным образом немонетарными факторами, которые влияют на структуру и динамику рынка труда. Эти факторы могут меняться и их невозможно измерить напрямую. Тем не менее, Федрезерв публикует оценки уровня безработицы, который, как ожидается, будет преобладать после восстановления экономики от прошлых шоков и при условии отсутствия новых».

Здесь говорится о том, что в экономике присутствует «естественная» безработица, которая не зависит от фазы экономического цикла и плохо поддается воздействию ФРС. Она есть всегда, хоть ее уровень и меняется со временем. Поэтому не только ФРС, но и другие центробанки рассуждают так: надо в первую очередь добиться низкой инфляции, и это поможет быстрее привести безработицу к естественному уровню. Кстати, в статистике естественную безработицу теперь более корректно называют нециклической. Сейчас она оценивается в 4,1%.

Разумеется, ФРС критиковали за такое понимание мандата. Легендарный Пол Волкер считал, что в краткосрочной перспективе цель по безработице недостижима и ему пришлось защищать свое понимание мандата перед Сенатом. В ответ на обвинения от отвечал, что «не может добиться полной занятости, не думая об инфляционной стороне уравнения». Здесь имеется ввиду уравнение кривой Филлипса, которая связывает отклонения инфляции от ожиданий и отклонение безработицы от естественного уровня. Под полной занятостью понимается естественная занятость.

В статье 2А Акта о Федрезерве говорится, что целью является поддержание долгосрочного роста денежных и кредитных агрегатов, соответствующих долгосрочному экономическому росту так, чтобы обеспечить максимальную занятость, стабильные цены и умеренные процентные ставки. Другими словами, достижение нормальных показателей денежно-кредитной политики увязывается с долгосрочным ростом и безработицей и устойчиво низкой инфляцией.

Если экономика восстановилась после прошлых шоков, то уровень выпуска в ней будет соответствовать долгосрочному тренду, безработица нециклическому уровню, а инфляция совпадет с целью центрального банка. Со временем инфляционные ожидания снизятся и тоже приблизятся к цели. Это позволит довести ставки до нейтрального уровня. Нейтральный уровень означает, что центральный банк не пытается влиять на экономику. Он ее не стимулирует и не сдерживает. Если новых шоков нет, то такое долгосрочное равновесие будет устойчивым. Об этом и говорится в первом процитированном абзаце.

Жорди Гали и Оливье Бланшар окрестили согласование всех долгосрочных показателей «божественным совпадением». В простых макроэкономических моделях именно так и выходит. В моменте центробанкам, конечно, приходится искать компромиссы, но эта тема заслуживает отдельного поста.

Тем не менее даже несмотря на все сиюминутные сложности, ценовая стабильность все равно является приоритетом, а двойной мандат — это слабый аргумент.

ПЕРФОРМАТИВНОСТЬ

Есть такой тезис — о перформативности экономических моделей. Изучение экономики воспитывает человека — часто неправильно — поэтому экономисты изучают реальность, которую сами же и формируют. Процитирую Григория Юдина.

«Вопреки скромности ученых, научные модели вовсе не так безобидны: будучи частью культуры, они обладают перформативным воздействием на саму культуру. Безусловно, «человек экономический» обладает наибольшей преобразующей силой из всех моделей, созданных до сих пор социальной наукой. В рамках этой абстракции разработаны наиболее сильные способы укорененности индивида в реальности: от экономических реформ, основанных на данной модели, до здравого смысла рядовых агентов, которые усваивают экономический здравый смысл и форматируют свою жизнь в соответствии с ним».

И еще.

«Встраивание человека в утилитаристскую оболочку ставит под удар солидарность, способность к коллективному действию, а значит, — саму политическую природу человека... Экономизация грозит не только разъединением, но и по следующим неконтролируемым пробуждением политического — именно поэтому консервативная мобилизация и рост ксенофобии обычно следуют за максимальной атомизацией».

Одник словом, экономисты виноваты, что людям не живется дружно и счастливо. Тезис спорный, но я вспомнил пример. В теории игр есть такая игра «Сороконожка». Процитирую учебник Алексея Захарова. «Богатый мизантроп позвал в гости двух студентов: Вову и Диму. Он предлагает Вове взять 100 руб. Если он отказывается, то Диме предлагается 200 руб. Если Дима отказывается, то Вове предлагается взять 400 руб., и т.д. Наконец, Вове предлагается либо забрать 1600 руб., либо поделить эту сумму поровну между собой и Димой». Если нарисовать дерево этой игры получится похоже на сороконожку.

Решением этой игры является любая стратегия Вовы, в которой он на первом ходу забирает 100 рублей. Если вдуматься, то на последнем шаге ему выгодно забрать всю сумму вместо того, чтобы делиться. Дима это понимает и заберет 800 на предыдущем ходу. Вова понимает это и заберет 400 рублей заранее и так далее. Для Вовы рациональнее всего забрать сразу 100 рублей.

Не надо думать, что экономика воспринимает людей исключительно как эгоистов. Есть еще способность людей к кооперации или к сговору — название зависит от ситуации. Почему бы не кинуть богатого мизантропа? Но это другая ветвь экономики, тесно соприкасающаяся с логикой коллективных действий, социальным капиталом и культурой. Так что продолжение юдинского тезиса — экономика воспитывает эгоистов — уже некорректно.

Интереснее другое. Есть лабораторные эксперименты с этой игрой. Я не специалист в экспериментах, поэтому процитирую только одну работу. Ее авторы провели эксперимент на шахматистах. В большинстве случаев игра «Сороконожка» останавливалась сразу. Вероятность остановки росла с ростом шахматного рейтинга игроков. Гроссмейстеры всегда прекращали игру при первой же возможности.

Тезис о перформативности ведет к мысли, что надо перестроить преподавание экономики так, чтобы основное место в ней уделялось коллективности и сотрудничеству, а не эгоизму и конкуренции. Тогда люди заживут равно и коллективно. Вот только начинать, по всей видимости, надо не с экономики, а с шахмат.

Дилемма заключенного в действии.

А у нас возобновляется производство роликов для канала «Мрачный экономист». Ближайшие будут посвящены финансовым рынкам. А пока фото из новой студии.

Это удивительно, конечно, но в экономике нет устоявшейся терминологии для описания безработицы. Вот взять хотя бы структурную безработицу. В русской традиции в эту категорию относят безработных, чья квалификация не соответствует требованиям работодателей. В англоязычной Википедии будет написано то же самое.

Structural unemployment is a form of involuntary unemployment caused by a mismatch between the skills that workers in the economy can offer, and the skills demanded of workers by employers (also known as the skills gap).

Буквально, структурная безработица — это разновидность вынужденной безработицы, вызванной несоответствием между навыками работников и требованиями работодателей (так называемый «разрыв в навыках»).

Обратимся к учебникам. У Мэнкью структурная безработица возникает из-за жесткости заработных плат к понижению. Зарплата должна быть ниже, но законодательство запрещает. В результате количество желающих работать оказывается больше, чем фирмы готовы нанимать при таких зарплатах. Получается Мэнкью акцентирует одну-единственную причину.

Джонс называет структурной вообще всю нециклическую безработицу, кроме фрикционной. Другими словами, если экономика не на циклическом спаде или подъеме, то имеется некоторой фоновый уровень безработицы. Часть его вызвана переходом работников с места на место — фрикционная безработица, а часть другими причинами. Например, отсутствием нужных навыков у работников, но также действиями профсоюзов, наличием социальных пособий, асимметрией информации и т.д. Вот эту безработицу он и называет структурной. С Джонсом согласны Абель и Бернанке, а также Бланшар.

А вот Сакс и Ларрейн отождествляют структурную и нециклическую безработицу, то есть включают фрикционную в структурную. Ромер вообще молчит.

Ну, ладно, думаю, заглянем в словари тогда. Вот Investopedia снова отличает фрикционную от структурной на том основании, что фрикционная образуется из тех, кто добровольно решил сменить место работы, а структурная из тех, кто упорно ищет работу, но не может найти. Критерий различения здесь — добровольный или вынужденный характер безработицы.

Наконец, «высший» авторитет The New Palgrave Dictionary of Economics сообщает, что экономисты никогда не проводили четкого различия между фрикционной и структурной безработицей. При этом, по общему мнению, в основе долгосрочной безработицы лежат устойчивые долгосрочные факторы, а фрикционная — это короткоживущее явление. Если смотреть на нее глазами отдельного агента. Критерий тут не добровольность, а устойчивость.

Не то, чтобы бы общепринятое определение структурной безработицы — это главный вопрос экономики и всего такого, но все равно удивительно.

Включил фоном суровую марксистскую критику работ Асемоглу от канала «Простые числа». Критика закончилась к десятой минуте и началось очередное — нет, не обострение капиталистических противоречий — а введение в марксизм и мир-системный анализ с рассказом о том, как богатые грабят бедных за счет неэквивалентного обмена. Содержательной критики работ я так и не дождался. Где там пробелы в методологии? Очень хочется знать. Для этого надо читать работы, а марксисту это сложно: индивидуальные затраты труда будут значительно выше общественно необходимых, принятых в академии. Однако институционализм — это, можно сказать, моя первая любовь в экономике, которую сердце вряд ли забудет. Да и не только моя. Поэтому немного позанудствую.

Люди, не читавшие внимательно Асемоглу, все время путают инклюзивность с демократией. Вот и Олег Комолов говорит, что 52% экономически успешных стран не были буржуазными демократиями. А какие еще бывают демократии, хочется спросить? Ну, да бог с ним — важнее другое. Инклюзивность можно обеспечить и без демократии. Процитирую обзорную статью Леонида Полищука и Тимура Натхова «Политэкономия институтов и развития: как важно быть инклюзивным». Здесь начало, а здесь окончание. Вот, что они пишут.

«При эмпирической проверке вклада политических институтов в экономический рост инклюзивные политические институты обычно рассматриваются как синоним демократии. На самом деле такое отождествление не всегда правомерно, ввиду того что номинально демократические политические системы могут де-факто оставаться под контролем элит, что наглядно иллюстрируется многочисленными примерами, приведенными в «Why Nations Fail» и наоборот, страны, сделавшие значительные шаги в направлении инклюзивных политических институтов (как, например, Англия в эпоху Славной революции), оставались недемократическими в течение многих лет. Более надежным признаком инклюзивных политических институтов являются реальные ограничения на власть элит в виде сдержек и противовесов. При наличии таких ограничений права собственности лучше защищены от экспроприации правящим классом, что способствует экономическому росту».

Прекрасный пример — Китай, который не демократия и в конституции которого до 2004 года не было нормы о защите собственности, а сама защита была, за счет системы ограничений. Поэтому неудивительно, что недемократические страны могут расти. Демократизация может случиться позднее. А может и не случиться. Тема действительно сложная, общей теории нет, а исследователи видят лишь отдельные кусочки огромного пазла.

На демократию можно смотреть как на политический институт, поддерживающий инклюзивность. Она дает больше гарантий собственности, чем авторитаризм. Поэтому лучше, если растущая страна все-таки перейдет к демократии. В «Why Nations Fail» есть и такой пример. Американская компания Interspan инвестировала в производство чая в Узбекистане, заняла 67% рынка, а потом правящий клан отобрал бизнес. Знакомо. Мало ли в мире стран, где был рост, но демократизация не произошла, а потом у кого-то отобрали бизнес? В бедах периферии виноват, конечно же, центр мир-системы и никто иной. Как справедливо заметил Уильям Истерли, люди реагируют на стимулы, а элитам не платят за инклюзивность и рост.

Однако за что я больше всего люблю исследования на стыке экономики, политики и культуры — так это за тотальный разгром марксистского тезиса о базисе и надстройке. Оказывается, что рыночная экономика совместима с разными типами институтов и может существовать в разной культурной среде. Поэтому результат тоже может быть разным. Настолько, что меняется функционирование базиса и про его существование можно забыть.

В раздражении кину еще тапочек вдогонку. Не надо переносить свои представления о классовом характере политэкономии на современную науку. Она внеидеологична, во всяком случае стремится быть такой. Чтобы убедиться в этом, надо читать научные работы. Не только Асемоглу, но и его критиков. Не может быть, но Асемоглу много критиковали, и совсем не марксисты, а его же буржуазные коллеги мейнстримщики, но такое чтение для среднего марксиста неподъемно.

Такие посты меня, давнего болельщика Спартака, расстраивают независимо от контекста. Но в мире есть еще Ливерпуль, который в последнее время прекрасен. YNWA.