В 1840-е британцы резко активизировали запущенную ещё в 1820-е программу информационной/психоисторической войны: запуск проекта «русофобия» в Европе, систематическая публикация материалов (статьи, книги) об экспансионистских планах России в мире вообще и в Азии в частности. Одной из первых крупных публикаций такого рода была книга Дж. де Ласи Эванса «О замыслах России», в ней России приписывался замысел напасть на Индию. Британские стенания 1820–1840-х годов по поводу экспансионистских планов России – это из серии «громче всех “лови вора” кричит сам вор». Дело в том, что к мировому господству стремилась именно Великобритания. В первые 50 лет XIX в., когда Россия всего лишь ненамного увеличила свою территорию, британцы побили все рекорды: увеличение подконтрольной территории почти на 50 тыс. кв. миль. В середине XIX в. 19 млн британцев господствовали над 196 млн жителей заморских территорий, нещадно эксплуатируя их и жестоко подавляя любую попытку сопротивления и обретения свободы – при этом британские истеблишмент и пресса постоянно обвиняли Россию, например, «в притеснениях поляков», которые на самом деле никогда не оказывались в положении африканцев, индийцев или аборигенов Австралии.

Рубрика «Товарищи спрашивают». Продолжение специально для канала - Говорит Фурсов.

Захватив огромную часть мира, британцы хотели ещё и ещё, не в силах остановиться в колониальном раже. И вот здесь-то они натолкнулись на Россию – единственную на тот момент державу, способную противостоять им. «На пути к… увеличению власти и влияния, – писал И.В. Вернадский, – Англия до сих пор не встречала серьёзного сопротивления: все государства западной Европы она довела своею политикой до такого состояния, в котором они не могут противодействовать её планам к преобладанию. Только одна Россия может положить некоторые преграды её стремлениям; одна Россия поэтому несколько страшна ей» .

Страх перед континентальным гигантом Россией как препятствием на пути экспансии и мировой гегемонии заставил британцев начать информационно-психологическую (психоисторическую) войну против России в 1820–1840-е годы. Несправедливо? Конечно. Но британцы и не стремились к справедливости. В 1764 г. несправедливость как один из принципов внешней политики правящего класса страны открыто, не стыдясь, признал Уильям Питт-старший: «Что было бы с Англией, – сказал он, – если бы она всегда была справедлива в отношении Франции?». На место «Франции» в его фразе можно смело ставить: «Испании», «Германии» и, конечно же, «России».

Уважаемые подписчики, как я уже предупреждал, за мат и оскорбления я нещадно удаляю и блокирую таких "комментаторов". Здесь не место для уродов!

События 1830-х – начала 1850-х годов в Закавказье и Средней Азии были своеобразной разминкой в Большей игре, дебютом. Главные на тот момент события разыгрались в Европе и Османской империи. В начале 1850-х годов британцы, использовав недальновидность и неискушённость Николая I в новых международных конъюнктурах, его определённый идеализм и просчёты царских дипломатов (а возможно, сознательные «ошибки» агентуры влияния), спровоцировали Крымскую войну. Крым – не Центральная Азия, но Крымская (Восточная) война стала войной сразу трёх стратегических назначений: центральноевропейского, ближневосточного и, конечно же, центральноазиатского. Плюс индийский и дальневосточный прицелы: не допустить движения русских в эти стороны, приковать их внимание к западной и южной границам империи в европейской части.

Значение и роль Крымской войны в русской и европейской (мировой) истории недопонимается и недооценивается. Эта война ни в коем случае не была локальной европейской войной, и главным в ней была вовсе не борьба России и Османской империи. То была первая общезападная война во главе с Великобританией, а точнее – во главе с наднациональным «Змеем Горынычем» о трёх головах (британское государство, финансовый капитал Сити, прежде всего Ротшильдов, масоны) против России. Разумеется, воюя с Наполеоном, Россия тоже воевала против Европы, но не против всей: у России были европейские союзники (Великобритания, Швеция), по сути, это была борьба двух европейских коалиций, в составе одной из которых воевала Россия. Крымская война – иное. Союзников у России не было, по сути, она стала объектом агрессии, крестового похода Европы в целом (Великобритания, Франция, королевство Сардиния при враждебном по отношению к России нейтралитете Австрии и Пруссии). Цель войны была проста – загнать Россию в границы самого начала XVII в., выдавить из Центральной Европы, заставить её забыть о Кавказе и Центральной Азии, подвергнуть полной ревизии результаты наполеоновских войн и одержать верх не только над Николаем I и Александром II, но также, фигурально выражаясь, над Александром I, Екатериной II и Петром I, ликвидировав результаты их геополитических викторий. Ну а организатором, вдохновителем и финансистом общезападной войны против России был Альбион; ему активно помогали столь разные люди, как Герцен (мечтал жить в «английском городе Одесса»), архиепископ Парижский, Маркс; естественно, не обошлось без финансов Ротшильдов – больших «любителей» России.

Однако большей части своих целей англо-французам достичь не удалось. Если бы Александр II по неопытности не поторопился заключить мир, интервентам пришлось бы убраться и Парижский мир зафиксировал бы ничью. Александр понял это через несколько лет и горько сожалел о своей ошибке. Ведь мир был заключён именно тогда, когда британцы, французы и союзники практически уже почти выдохлись и не могли воевать: холера, потери и коррупция сделали их армии небоеспособными, а молодой и неопытный русский царь вместо того, чтобы продолжать войну, затягивать её, изматывая и методично добивая врага, сживая со света, послушал своих симпатизирующих Западу дипломатов. Крымской войной британский правящий финансово-политический класс всерьёз, «горячо» начал Большую Мировую Игру против континентального евразийского гиганта, который, как он считал, «жить мешает». Что важно, начало этой игры, её идейная подготовка в целом совпали с началом Большой игры в Центральной Азии. Обе Игры будут неоднократно переплетаться и влиять друг на друга.

Формально Крымская война закончилась поражением России и Парижским миром. В новых условиях русские и британские власти всё равно не исключали военного столкновения между державами в Центральной Азии. Палмерстон стремился заблокировать возможное проникновение русских в «середину» Азии, и в Петербурге опасались удара по двум направлениям – через Иран и через Афганистан. Александр II выразился по этому поводу недвусмысленно: «Нам нужно сериозно готовиться на борьбу с Англией в Азии». Одной из ответных – подчёркиваю: ответных – мер на действия британцев планировался поход в Индию, тем более что там бушевало сипайское восстание. Поход в Индию не состоялся, как не состоялся он у Павла и не состоится у Ленина и Троцкого. Карты легли иначе. В 1862 г. вспыхнуло польское восстание, значительную роль в разжигании которого сыграла британская и французская агентура. Русские войска подавили восстание, и тут же последовала бурная реакция Альбиона, полная угроз. Вот тогда-то и было решено дать асимметричный ответ англосаксам вполне в духе англосаксонской «стратегии непрямых действий», как её обозначил Дж. Лиддел-Гарт. Асимметричные ответы британцам были даны сразу по двум направлениям – североамериканскому и среднеазиатскому.

Сегодня красивая дата у моей коллеги — профессора МГИМО, замдиректора Института системно-стратегического анализа, известного ученого и публициста, автор ТГ-канала «Белый филин» и что не менее важно — эффектной женщины — Елены Георгиевны Пономаревой. Она известна своей четкой гражданской, патриотической позицией. Причём, занимала она ее задолго до того, как такую позицию жизнь заставила занять нашу власть. А вот Елену Георгиевну никто не заставлял. Это всегда было ее искренним убеждением. Прав Владимир Ильич: «принципиальная политика — самая практичная политика». Пожелаем Елене Георгиевне здоровья, успехов, удач.

Долгожданный момент наступил!
2 декабря пройдет первая за 2 года лекция Андрея Фурсова в рамках «Школы Аналитики Фурсова»! Мы торжественно объявляем регистрацию на Школу Аналитики Фурсова открытой!

Окончание регистрации: 25 ноября 12:00 по московскому времени. Ссылка на регистрацию указана в посте. Регистрация и посещение мероприятия БЕСПЛАТНОЕ!
При регистрации указывайте ФИО как в паспорте! Студентам и преподавателям МосГУ и НИБ регистрироваться не нужно.
Место: Лекция проходит в стенах Московского Гуманитарного университета (МосГУ), корпус 3, этаж 3, Зал №2
Время: 2 декабря 2022 года, 17:00
Проход: со стороны улицы Молдагуловой, ОБЯЗАТЕЛЬНО возьмите с собой паспорт или любой другой документ, удостоверяющий Вашу личность.

Инструкция: Проходите сразу к охране и говорите, что пришли на «Школу Аналитики Фурсова», называйте ваше ФИО и предъявите паспорт. Если Вы проходили регистрацию по ссылке ниже и верно внесли свои данные, то Вы окажетесь в списках гостей. Далее двигайтесь по указателям на территории университета к корпусу №3 Большое здание в конце основной дороги. Следуйте по указателям. Подымайтесь на 3й этаж на лифте. Далее следуйте по указателям на права при выходе из лифта, прямо по большому коридору и снова направо, Зал №2 расположен напротив мини-буфета (на данный момент закрыт).

Ссылка на регистрацию - https://snomosgu.timepad.ru/event/1281843/

В 1861–1865 гг. в США шла война Севера и Юга. Велась она, конечно же, не из-за рабов, у Юга была своя правда, агрессором выступил Север, точнее, его финансовые воротилы. Великобритания и Франция формально поддержали Юг (при этом Ротшильды финансировали и Юг, и Север одновременно – классика жанра: во время наполеоновских войн Натан Ротшильд финансировал Британию, тогда как Якоб – Наполеона, а оба брательника делали общее семейное дело), и возникла угроза нанесения королевским флотом ударов по Нью-Йорку и Сан-Франциско. В то же время в Европе британцы начали сколачивать антирусскую коалицию, в которой к ним готовы были присоединиться Франция, Австрия и Пруссия – «второе, расширенное издание» антирусской коалиции времён Крымской войны. В такой ситуации нам нужна была мера, решающая одновременно две проблемы: создание косвенной, непрямой угрозы Альбиону посредством демонстрации силы и выведение части Балтийского флота из Балтийского моря, где он в случае новой войны с европейской коалицией оказался бы заперт. Решением двойной задачи стала отправка двух эскадр для прикрытия главных портов США от возможных ударов британцев.

В 1863–1864 гг. две русские эскадры почти год находились у берегов Северной Америки. 24 сентября 1863 г. эскадра под командованием контр-адмирала С.С. Лисовского (три фрегата, два корвета, клипер) сосредоточилась в Нью-Йорке, прикрыв город от возможных ударов британского флота. Эскадра под командованием контр-адмирала А.А. Попова (четыре корвета, два клипера) вышла из Владивостока, пересекла Тихий океан и 27 сентября 1863 г. прикрыла Сан-Франциско. Весь личный состав эскадр был подобран исключительно из холостых. Оба перехода – через Атлантику и Пацифику – были совершены в полной тайне, став своеобразной русской «тайной двух океанов» XIX века.

Русские эскадры не только прикрыли американские города-порты и вышли на оперативный океанский простор, но и угрожали Великобритании и Франции с тыла. Это – не говоря уже о столь болезненной для менталитета «нации лавочников» (определение, данное британцам Наполеоном и повторенное Вильгельмом II) угрозе, как убытки торгового флота в случае крейсерских операций. Обманув бдительность британцев, русский флот «занял в отношении их (Великобритании и Франции. – А.Ф.), и в особенности тыла Англии, такую командующую и трудно уязвимую позицию, что предположения о выгодах возможных действий у русских незащищённых берегов мгновенно потускнели перед возможностью тех колоссальных убытков, которые могли быть нанесены русскими морской торговле и колониям союзников» .

Во время гражданской войны лондонские банкиры подталкивали Великобританию и Францию к прямому вмешательству в американские дела на стороне Юга. Александр II не только дал знать об этом Линкольну (то же сделал Бисмарк), но также предупредил британского и французского послов о том, что вмешательство двух европейских держав на стороне конфедератов будет рассматриваться как объявление ими войны России.

Девятимесячная демонстрация силы русского флота у берегов Северной Америки не позволила сложиться новой антирусской коалиции (Австрия «от чувств-с» даже вызвалась содействовать «усмирению польского мятежа», а британцы, сыгравшие свою роль в разжигании очередного мятежа польской шляхты, вынуждены были утереться и понизить тон). После того как польское восстание было подавлено, а победа северян стала очевидной, эскадры вернулись домой. Я оставляю здесь вопрос о том, не лучше ли было для России как тихоокеанской державы иметь две Америки; в тех условиях тактически верным был «просеверный» рейд. Другое дело, что тактические победы нередко оказываются стратегическим проигрышем, но никому не дано знать будущее. В любом случае, в той ситуации Линкольн и Александр II вышли победителями, и тут же последовал ответ: 14 апреля 1865 г. Линкольна застрелил Дж. Бут, агент британских банкиров, который после отсидки уехал жить – куда? Конечно, в Англию. (Впоследствии судьбу Линкольна повторят ещё три американских президента, бросившие вызов британским/атлантистским банкирам, – Гарфилд, Маккинли, Кеннеди.) 25 мая 1867 г. в Париже убить Александра II пытался поляк А. Березовский – не получилось. Ситуация напоминает «парное» покушение на двух других врагов Великобритании – Наполеона в декабре 1800 г. и Павла I в марте 1801 г.

24 декабря 1800 г. на улице Сен-Никез в Париже произошло покушение на Наполеона, однако ему удалось избежать смерти: «адская машина» сработала уже после того, как карета с первым консулом проехала. 12 (24) марта 1801 г. в Михайловском замке в Санкт-Петербурге был убит Павел I, планировавший совместный с французами поход в Индию. Корни заговора тянулись к бывшему послу Британии Ч. Уитворту. Наполеон прекрасно знал, что не только за убийцами Павла, но и за покушавшимися на него стоят англичане. Они промахнулись на улице Сен-Никез, но достали меня в Петербурге, сказал Бонапарт, узнав о смерти Павла. С 1867 г. начинается охота на Александра II, но руками уже не поляка, а российских заговорщиков и революционеров.

«Североамериканский ответ» русских британцам был относительно краткосрочным – уложился в год. Значительно более длительным стал «среднеазиатский ответ». Вот тут-то всерьёз и началась Большая игра.

Термин «Большая игра» давно и прочно вошёл в лексикон не только журналистов и писателей, но и учёных. Статей и монографий, в название которых входит словосочетание «Большая игра» или которые исчерпываются этим названием, немало. Поэтому далее Большую игру я буду употреблять без кавычек.

Многие до сих пор полагают, что термин Большая игра придуман певцом Британской империи, британского империализма и «бремени белого человека» Редьярдом Киплингом, автором «Книги джунглей» – с её Маугли, удавом Каа и Шер-ханом – и многих стихов, в одном из которых («Песнь колонизатора») есть и такие строки:

Солдаты! Несите в колонии
Любовь на мирном штыке,
Азбуку в левом кармане,
Винтовку в правой руке.
А если чёрная сволочь
Не примет наших забот,
Их быстро разагитирует
Учитель наш, пулемёт.