жила-была нормальной крысой: днем пряталась под старой тыквой, выбиралась по ночам на кухню, лихо гоняла семейку мышей, — пока не появилась фея. взмахнула палочкой, тыква распухла, задрожала и лопнула, превратившись в карету с завитушками да мягкими подушками. мыши стали шестеркой вороных, крыса выпрямилась и одернула роскошный кучерский сюртук

была невероятная ночь, пускай кучер и прождал все время у кареты: смеялась музыка, свет из высоких окон обострял геометрию ювелирно стриженых кустов, лошади чихали от ужаса и восхищения, стоящим снаружи вынесли горячий пунш, — и небывалый, невероятный человеческий опыт, — всего одна ночь, пока не появилась фея и не взмахнула палочкой, вернув крысу под старую тыкву

крысы — хитроумнейшие из грызунов, но мозг массой в пару граммов все равно неспособен такое вместить. несколько дней она металась по саду, мучимая чем-то вроде птср, передушила семейку мышей, устроила разгром на кухне, и в конце забилась под старую тыкву, отказываясь выходить или хотя бы шевелиться, — пока не появилась золушка, задвинув тельце на совок и унеся его, чтобы сжечь в камине

бесценный справочник по химическому обездвиживанию диких животных* рекомендует при встрече с тираннозавром использовать дротик с опиоидным анальгетиком карфентанилом из расчета 0,002 мг на каждый кг массы тела (типичный вес взрослой особи от 6 до 6,8 т), — и бежать что есть сил, если это не сработает

хотя при таком раскладе проще смахнуть фигуры с доски и самому проставиться заготовленной дозой, чтобы гибель в зубах ящера показалась всего лишь удивительным приключением

* https://annas-archive.org/md5/f049e5289cf0d93cf4a3eba2e8d93a89

по ночам она превращалась в толяна. остальные шестнадцать часов в сутки все было прекрасно: прогулки и разговоры, прикосновения, секс и смех. только если проснешься под утро попить или отлить, — постель пуста, он сидит на диване с крепким пивом и в телек втыкает. приходилось закрывать глаза, хотя иногда под настроение устраивался рядом и пытался понять бесконечные сериалы про ментов, которые тот комментировал активно и не к месту

прошло время, прогулки надоели, секс приелся, закончились темы для разговоров, да и смех у нее, как обнаружилось, довольно неприятный, дребезжащий, что ли, как у торжествующего грызуна. по шестнадцать часов в сутки мы избегали друг друга с холодной вежливостью. зато толян оказался нормальным мужиком: мы все чаще засиживались за сериалами про ментов, можно сказать, сошлись, и дружески перерыгивались ночами напролет

https://t.iss.one/furherring/1600

уточним — в первоисточнике модная цитата звучит: «вы не понимаете, ад — это другое»

https://t.iss.one/furherring/1547

В этой локации всегда моросит. Холодная пикселящая взвесь забирается во всякую щель, заставляя туже закутывать черные плащи. В темноте в зарослях невидимые двое, и тёртые: никакая Луна не блеснет ни на каких длинных лезвиях. Проезжающий рыцарь клюет носом. Мокрые тугие мешки с поклажей заманчиво перекатываются по бокам коня, который один стоит дороже всадника. Гильденкранц уже заложил арбалетный болт и хочет взвести механизм, но Розенштерн вполголоса, чтобы не обнаружить засаду, останавливает его:
- Ты не видишь, что это Игрок? Лично мне совсем не улыбается умирать.

- Хоть бы и так, — горячо шепчет Гильденкранц. — Убьем, так он респаунится где-нибудь недавно от этого места. Тогда и мы опять появимся: это же такая игра.
- Ну да, но будем ли мы теми же самыми? Или это как убить кого-то, а взамен вырастить точного клона? Ты хотя бы сам будешь считать его собой?
- Зависит от мировоззрения. Если верить, что есть душа, которая существует вне этого мира, то да: будем те же мы, только на одну жизнь старше.
- Или?
- Или можно считать себя набором частиц или команд, то бишь функций: производным от этого комплекта. И тогда все это, — он отер лицо от дождя, — вечно повторяется совершенно одинаково. Умрем, воскреснем, никакой разницы, все равно бесполезно.
- Получается, вопрос в том, мы повторимы, или нет?
- Еще и в том, есть ли свобода воли. У строчки кода ее не может быть, какую бы нейросеть к тебе ни прикрутили.
- Тогда вот тебе свобода воли: убить или пропустить Игрока?

Розенкранц молчит. Дождь затекает за ухо, он ежится, растирая шею от холода. Гильденкранц поднимается, подбирает полы черного плаща и беззвучным шагом идет к дороге, на ходу взводя арбалет. Розенштерн догоняет и останавливает его, обнимая, чтоб меньше мерзнуть, стуча зубами у самого уха:
- Ты пойми, убить Игрока как убить Творца, уничтожить весь мир! Ведь даже не факт, что он потом вернется: может, забросит это дело навсегда, если мы ему надоели. Есть шанс? Может, и небольшой, но кто готов рискнуть? Это как заполучить «красную кнопку». Вот ты нажал бы, чтобы все сжечь чисто на пробу, проверить насчет души и свободы воли?

Тут голова Гильденкранца отваливается от туловища, и Розенштерна заливает неожиданно сильный поток крови. Недолго он радуется, какая она теплая, почти горячая, но сразу падает с переломленным основанием черепа. На ними склоняется Игрок и обыскивает тела в поисках чего-нибудь полезного.

https://t.iss.one/furherring/1190

сам самыч пропадал несколько дней и вернулся с копьем лонгина, страшно довольный. говорит, еще гитлер под москвой им орудовал, с тех пор и нашлось. насчет гитлера возникли разногласия, но по-любому набор выходил достойный: кроме копья, считай, два святых гвоздя (шестисотки), — это у эдика, еще петух, который трижды пропел при отречении петра, и теперь заперт у дяди паши в ванной. а вот анатолий петрович и его шайка с того микрорайона лоханулись со своей десницей иоанна крестителя, баба яна ту руку видела, говорит, вообще левая

правда, есть риск, что они первыми заполучат священный грааль: поиски начал сам петр анатольич, методом прямого перебора всех существующих в мире сосудов, и успел испить из громадного количества, отбросив их как негодные, чем резко сократил список возможных вариантов. потом, царство ему, передал дело сыну, который тоже времени не теряет, чтоб ему здоровья, внуков уже наставляет. у нас тоже были такие, браться козорозовы, хотели анатольичских нагнать, но разве справиться их сиамскому котеночьему тельцу, — цирроз сердца, и светлая память

хуже, что сам самыч таким же скотом и остался, хотя тоже ведь явный цирроз мозга. везде-то он шлялся с дрыном этим, грозился на каждом углу, про гитлера болтал, про грааль и козорозовых, светлая память. немудрено, что его повязали прямо на крыльце «пятерочки», с копьем на плече и с пакетами на нем. потом в «телеграме» вывесили видео, где он сильно шмыгал, просил прощения и передать реликвию на сво. оттуда копье лонгина и выставлено в центральном храме вооруженных сил; за что самыч извинялся, в видео не объяснили, но мы поняли и так

площади стран рассчитывают на плоскости, в лучшем случае с учетом закругления земного шара, но игнорируя реальную топографию. между тем, неровности увеличивают площадь поверхности, как любая гора или овраг, если мысленно их разгладить. так что держава автоматически прирастает с каждым окопом, каждой воронкой, валом и рвом, и в одну только линию суровикина, небось, можно впихнуть еще пару-тройку каких-нибудь лихтенштейнов

что касается кроссвордов, это к дяде паше из шестой квартиры по горизонтали. по всем комнатам у него наросли многолетние сталактиты из тонких и толстых сборников, отдельных и вырезанных страниц, мелко заполненных. спорим на что угодно, он сходу назовет рассказ чехова, золовку жены или спортивный прием из пяти букв. но рекорды его не интересуют: завораживает само появление из слов снежинки с неповторимой симметрией. сбалансированной фигуры, присущей только этой комбинации понятий, а больше ничему

когда зацепимся языками у подъезда, он показывает невидимые за зимними тучами светила, созвездия окон напротив, какими прямыми углами они пересекаются. ему чудится всеобщий словесный кристалл, кроссворд мироздания, вобравший все возможные явления с их точными взаимосвязями. если выпьет, не сдерживается и пробует рассказывать, как продвигается эта грандиозная работа. мы поддакиваем, но, честно говоря, почти не понимаем его речей. зная одни лишь существительные, он быстро ими давится и замолкает

церковь св. петра в люцерне предлагает исповедоваться «ии-сусу», нейросети, умеющей выслушать и ответить на сотне разных языков, — но перед началом таинства предупреждает о рисках, связанных с раскрытием персональных данных

https://www.kathluzern.ch/mein-engagement/deus-in-machina

не удивимся же, братие, увидев в слитых на продажу базах не только адреса, имена и пароли, но и привязанные к ним персональные списки грехов, на которые смогут ориентироваться внимательные рекламодатели

надпись на входе в концлагерь аушвиц чуть режет глаз дисгармоничной буквой B: заключенный кузнец ян ливач, которому велели ее изготовить, перевернул литеру вверх ногами, чтобы хоть так, в кулак, прокричать свое возмущение

https://krakowdirect.com/arbeit-macht-frei-auschwitz-gate

Китайская «панда-дипломатия» одаривает зоопарки разных стран редкими медведями ради укрепления межгосударственных отношений. Изобретение не ново: невиданных в иных краях животных посылали друг другу монархи еще Древнего мира, а в Средние века обмен сделался почти обязательным. Большой любитель соколиной охоты, царь Алексей Михайлович отправлял уникальных ловчих птиц, белых медведей и тогда еще встречавшихся тульских туров во все дружественные стороны. А Ивану IV Грозному от персидского шаха Тахмаспа досталось целое стадо слонов.

Толк от них был лишь отрицательный: экзотические звери требовали удивительно сложной диеты и всесторонней заботы, пригодились же не более пары раз, при подавлении соляного бунта и потом во время стрелецкой казни. А так слоны попусту проедали казну, и немалую. Служки, присланные с ними из Багдада, уверяли, что те требуют не только вечного отопления, но также и перца двух сортов, каши с куркумой, баранину, приличного качества водки.

Веры этим заявлениям было немного, но и другого выхода не было: тепличные твари грозили загнуться от любой среднерусской случайности, а это не вариант. Кто знает, как отнесется к этому шах Тахмасп, да и народ непременно увидит тут какую-нибудь опасную неспособность властей. Приходилось вздыхать и выписывать по смете все необходимое, включая южные краски для традиционной росписи морщинистых тел, липкие турецкие сладости и девиц из тех, что умеют обходиться с разнообразными бивнями.

Но даже это было бы вполне выносимо, если б не страсть, с которой Иоанн отдавался внешней политике. Результатом его дипломатических танцев стали не менее сотни крокодилов от египетского фараона, дюжина коал от владыки Австралии, жирафы, акулы и скаты, полувымершие гигантские ленивцы из южноамериканских протоимперий, казуары, стеллеровы и черт знает чьи еще коровы.

Размещать это ноево воинство было негде, кроме как за единственно каменными стенами Кремля, тогда еще белого. Но содержать его было не на что и здесь: 800 рублей ежегодно требовали одни только эвкалиптовые листья, без которых те же коалы выживать отказывались, грозя разрушить всю экосистему международных отношений. Ворочаясь на постели, царь с трепетом вслушивался во внешнее рычание, ржание и вой, и раздумывал, как бы так сбежать из столицы, объявив себя в опричном домике и ни при чем. Народ роптал и ненавидел все звериное.

Когда же поутру кремлевские ворота оказались открытыми, их сразу запрудили возбужденные окрестные толпы. Навстречу из-под пока еще не красных от крови стен выглядывали и чихали звериные лица, сперва растерянные, но предчувствующие, ждущие своего права растерзать и быть растерзанными. А снег уже вполне устоялся, и царь катил в Александров.

никто не сдерживал слез, глядя, как тысяча лучших мужчин и женщин, спасение всего человечества, поднимаются на борт ракеты, отправляясь к звездам без шансов на возвращение

трудно было не плакать при мысли о том, что это не навсегда: ровно через двенадцать земных месяцев потребуется новый выкуп, а значит, еще тысяча лучших, и так каждый год

представители верхнего, самого богатого 1% человечества создают в 50 (!) раз больше выбросов парниковых газов, чем все нижние 50%* вместе, — те же люди, которые покупают банан за 6,2 млн долларов, чтобы съесть его на публику, — а потом удивляются электоральному успеху «популистских» политических движений и лидеров

* https://www.rug.nl/fse/news/climate-and-nature/can-we-live-on-our-planet-without-destroying-it

ко всеобщему удивлению, в финальной битве силовиков победу одержала фсин.

почти само собой так получилось, едва из ножниц выкатился гвоздик: сперва все сообща с кавказом бились, потом давили хором гидру фсб. следком с прокуратурой скушали друг друга, росгвардия обняла мвд и бросилась в пропасть

мчс – в силу естественных причин, как все, к чему прикасались неравномерные пальцы тувинца

впрочем, итог предсказал бы любой неопытный шаман: как только очередная жертва оказывалась во внутренних структурах фсин, та усваивала ее лучшие качества: ранимый ум минобороны, фельдъегерские чудачества, истеричесность фсо, таможенное бутылочное стекло, все шло в дело

зрачки судебных приставов сделались как блюдца, и в каждом гневался хозяин

для населения же все шло привычным чередом, разве что дверные глазки выкрутили и ввернули наоборот, замки теперь открывались только снаружи, а так-то прежние сидели заключенные, одни по нервным клеткам, другие в полном теле; молчали зоны «красные» и «черные», в «зеленых» плакали и пели

двойник ленина, который фотографируется с туристами на выходе с красной площади, никакой не двойник, а настоящий ленин, смерть и мумию которого подделали, сам же он воспользовался источником бессмертия и подземным лазом, случайно обнаруженными в кремле

реальными оказываются и брежнев, и иосиф, не к ночи, виссарионович, царь грозный из коломенского, долговязый петр, который пристает к посетителям дворцовой площади, даже ники романов, работающий у храма-на-крови в екатеринбурге

тоскливым ноябрем они собираются в богом забытом городке, чтобы найти «русскую идею», но на деле без конца ругаются, с кого все пошло не так. местные ни разу ни удивляются, и все яростнее закатывают банки, пока дождь не превратился в лед

однажды в русском кончились слова. никто не думал, что от ложного употребления глаголы истираются, прилагательные делаются невозможно пыльными во рту, существительные ржавеют в колючий прах. но вот же, в транспорте никто не разговаривал, с кассиршей в «пятерочке» объяснялись короткими жестами, даже улицы притихли как будто в раздумьи, хотя слов не было и для мыслей. знакомая компания собиралась в пивной, безмолвно покачиваясь перед своими кружками. старухи у подъезда вздыхали, как эхо. по вечерам звонила мама, подолгу дыша в трубку. в положенный час на экране появлялась ведущая новостей и молча сидела перед камерой

- мылом пользоваться не пробовал? — юрец перенесся в этот мир всего пару часов назад, но быстро освоился и уже критически осматривался на кухне. — чего все такое жирное-то?
- так и видно, что ты новенький: мыло тут уже не работает, — отвечал юрец из этого мира.
- эм-м, как так?
- ну как с устойчивостью к антибиотикам. сперва найдут лекарство, оно работает, а потом — херакс — бактерия мутировала, и оно бесполезно. вот тут так со всеми вещами.
- в смысле, жир получил устойчивость к мылу?
- да, лет за триста с начала использования.
- а что еще?
- да что угодно. керосин не горит, узлы не завязываются. водка не греет.
- колесо?
- угу, не катится, еще после пятнадцатой промышленной революции перестало.
юрец присел, потирая подбородок:
- но ведь устойчивость — результат эволюции? выходит, у вас все живое? жир, колесо, я не знаю, дверные замки?
- есть такой вариант, — пожал плечами юрец.

что нас не убивает, то мутирует и пробует еще раз

2162 г., федерация земли. нынешние технологии достигли пика эффективности, но революционных прорывов не произошло. глобальное потепление придавливает любую самодеятельность. кондиционеры сжирают всё, за каждый лишний чих приходится платить «углеродный налог»: поездка на лифте — плюс два уницента за этаж, чашка кофезаменителя (настоящий известен только олигархам) — сорок

самолеты запрещены, в год запускают не более одной космической ракеты-носителя сверхтяжелого класса. связь с марсианской колонией нестабильна, однако за век с хвостиком она разрослась и крепко разошлась с метрополией на земле. свой единственный ежегодный запуск мы тратим на них, надеясь, что через десять месяцев полезная нагрузка на полсотни мегатонн чего-нибудь им там угандошит

разве что люди, некоторые грызуны и сумчатые, — а так-то почти все млекопитающие размножаются по расписанию. если б нам выпала такая же манера, все было бы иначе: допустим, апрель, наступает человеческий гон

на улицах стайки молодых ебарей каждый вечер все нахальнее, и никто не моется. штаны у каждого мучительно топырятся, барышни призывно мычат, от зуда выпячиваются задом, без всякой меры добавляют макияж, их нежные руки трясутся

ко дню примерно космонавтики все окончательно теряют разум. банковские переводы блокируются, уличная торговля опускает рольставни, «девчонки, поехали»? — подмигивает гагарин с плаката. подошвы прилипают к перепачканному асфальту

мама заперта в спальне, воет и трется об угол шкафа. блокированный в ванной отец ревет ей в ответ и страшно крошит кафель. бабушка с трудом выдерживает напор с обеих сторон, проталкивает им в просвет под дверьми плоские сухие котлеты, ворча под нос: опять все майские впустую

https://t.iss.one/furherring/453