РАВНЕНИЕ НА… Вчера большой вологодский начальник принёс охапку красных гвоздик к старому дому с мемориальной табличкой. На табличке – заветное слово «Сталин». Возлагая цветы, работая на камеру, чиновник преподал урок историософии. Пафосный текст подготовил заранее, хотя нельзя сказать, чтобы фразы отскакивали от зубов. Но он старался.
Он знал, что подобные акции сегодня в тренде. Что на верху это оценят и, можно надеяться, если что – не выдадут. В худшем случае назначат заведовать городскими банями, а то и рынком. И потому он, имя рек, колеблется с линией партии. Проявляет чиновно-комсомольское рвение из разряда «задрав штаны».
Удивляться или объяснять что-либо тут нечего. Единственно, что можно было бы сделать (при случае) – поинтересоваться у вологодского лидера, возлагал ли он с таким же рвением цветы к местному памятнику жертвам сталинских репрессий? Или другой вопрос, как говорится, на засыпку, - знает ли досточтимый начальник имя хотя бы одного вологодского новомученика?
Ответов может быть два. Первый: не знаю. Тогда мы имеем дело с невежеством. Ответ второй, маловероятный: знаю. Тогда перед нами характерное для смутного времени бесчестье.

ШУТКИ В СТОРОНУ Смертельное оружие местной либеральной клиентелы – это ирония. Нескончаемый стёб – остроумный, так себе, интеллигентный, нахрапистый, всякий. Это не сатира великого Салтыкова-Щедрина, не всегда, кстати, справедливая, но начисто лишённая партийного пристрастия. Когда о «своих», о «наших» стебаться нельзя ни под каким видом. Нет, Салтыков и о либералах рассказывал такие «сказки», что только держись. Одно «применительно к подлости» чего стоит.
Так вот, ирония, ловкое извлечение уродливо-смешного, искушающе-комичного. Действует это средство постепенно, незаметно и безотказно. А в итоге оборачивается тем самым «пугающим отсутствием света». Конкретно - образом никчёмной Рашки. Мол, вот где мы живём… В ужасной стране, где нет и никогда не было ничего хорошего.
Кроме, конечно, нас. Таких ироничных, тонких, умных, обаятельных. И женщины у нас прекрасны, и сами мы хоть куда, горы можем свернуть. Вот только с Рашкой нам не повезло.
А повезло разве что с нашими сатириками и юмористами. Вот кто наши учителя, наши провидцы. Всегдашние «дежурные по стране» во главе с незабвенным Михал Михалычем Жванецким.
Теперь, конечно, времена уже не те, нет того веселья. Теперь пришлось назначить новых учителей, новых дежурных. Брутальных, пафосных, знающих толк в массовых психозах, в этатизме, в мобилизующих лозунгах и прочей самозванческой дури. Теперь им – зелёный свет, бабло и лучшие площадки…
А мы ушли в тень… Пока ушли. Вот памятник поставили незабвенному Михал Михалычу. Доску ему открыли. Увы, первый тайм мы уже отыграли. Во втором будем умнее.

Поведение французского щелкопёра напоминает старую уголовную практику. Когда ограбление начинается шустрым мальчиком, нагло просящим у солидного господина несколько денежных купюр. Довольно скоро из-за угла выходит матёрый амбал и, доставая нож, вопрошает: кто тут мальчика обидел…

ДОМ, ЛАМПАДЫ И БУРЬЯН В эти мартовский дни не выходит из головы одна очень русская, очень значительная и одновременно трагическая история. Её начало описано в воспоминаниях Юрия Олсуфьева «Буецкий дом, каким мы оставили его 5 марта 1917 года». В этом доме, а точнее в прекрасной старинной усадьбе, расположенной вблизи Куликова поля, многие годы жило одно из культурнейших семейств России.
Узнав об отречении Государя и о событиях в Петрограде, семья Олсуфьевых навсегда покидает своё родовое гнездо и поселяется в Сергиевом Посаде рядом с Лаврой. Рядом с теми главными русскими лампадами, о которых в своё время так верно написал историк Ключевский…
На глазах Юрия Олсуфьева погаснут эти лампады. Но он, раб Божий Георгий, замечательный искусствовед, знаток и хранитель русских древностей продолжит сохранять то, что оскверняли и расточали новые хозяева жизни. У этой истории не могло быть счастливого конца: 14 марта 1938 года на Бутовском полигоне Олсуфьева расстреляют.
…Когда в начале 90-х в редакции журнала «Наше наследие» готовилась публикация тех самых олсуфьевских воспоминаний, место памятной усадьбы являло постыдное зрелище. Порушенная усадебная церковь, уничтоженные могилы, руины, свалки, бурьян. Там, где была красота и простор, – мерзость запустения.
Конечно, не в каждой русской усадьбе жили такие владельцы. Но красота была всюду, и не только в усадьбах. Русский пейзаж, картина родной земли представляла собой зрелище потрясающей художественной силы. Однако в последнее время об этом – фундаментальном - уже почти никто не вспоминает, отучили. А в головах засело совсем другое. Старое сельское житьё-бытьё воспринимается проклятьем, от которого избавили строители светлого будущего. Загасившие при этом множество лампад и лишившие жизни множество хороших людей… (Кстати, в основном это были не дворяне-помещики, а крестьяне, на раскрестьянивание страны всего более налегали те самые строители).
…Нет-нет, об этом я вспоминать не буду, зачем вы мне про этот Бутовский полигон. Моих там нет, зато мой дед (или прадед) стал инженером. Или даже начальником. То есть выбился в люди! Понимаете. А потом мы квартиру при Хрущёве получили, телевизор и стиральную машину купили. Ну а без олсуфьевых как-нибудь проживём. Мой внук, между прочим, за границу перебрался, в Германии живёт, ему эти наши проблемы сто лет не нужны…
В этом во всём рано или поздно придётся разбираться. Какой бы экономикой – четвёртой или пятой – мы бы при этом не стали. Наше пространство задаст нам все наиглавнейшие вопросы. Ибо «преодолеть пространство и простор» в России не удалось и не удастся никому, ни строителям голубых городов, ни торговцам человейниками.

ВОПРОСЫ И ОТВЕТЫ
Какая идеология может спасти Россию? Если коротко – трезвомыслие.
Как это понимать? Нет ничего проще. Для начала перестаньте лукавить и врать.

«ПОСЛЕДНИЙ ПОКЛОН» Виктора Астафьева.
…Это одна из лучших книг о судьбе русского крестьянства в XX веке. Его любимая, «заветная» книга.
Действие книги происходит в основном под Красноярском, в селе Овсянке. Здесь, на Енисее, прошло его короткое детство, здесь жила его бабушка Катерина Петровна, самый дорогой ему на земле человек, главная героиня «Последнего поклона». Простая крестьянка, великая труженица. Однажды, глядя на разорение села в годы коллективизации, на бесконечную череду безобразий, на враз распустившиеся нравы, она, «загорюнившись» и обняв внука, сказала как бы про себя: «Дале-то че будет? Ведь спагубите землю-то, изведёте все живое, траву стопчете, лес сгубите…»
Так вот, о том, «че будет дале?» – написал в «Последнем поклоне» (и не только там) её внук Витька. Виктор Петрович Астафьев. Большой, настоящий русский писатель. Теперь пришёл его черед задавать себе и нам неотступные, мучительные вопросы: «Что с нами произошло? ... Куда мы делись? Куда делась наша добрая душа?» Вместе с тем, сокрушаясь о своем порушенном народе, о «запущенной и горькой Руси», писатель не хотел лишить нас, своих современников, «надежды на будущую жизнь». Надежды сверх надежды, как сказали бы наши предки.
Вот почему «Последний поклон» заканчивается молитвой: «Боже праведный, подаривший нам этот мир и жизнь нашу, спаси и сохрани нас!»
Совсем скоро Виктору Петровичу исполнится ровно сто лет.

ПРУЖИНА ТЕРРОРА С Россией не первый день разговаривают на языке террора. Привлечён внушительно-разнообразный арсенал средств поражения. Они, эти средства, много лет терроризируют Донбасс, с недавних пор кошмарят приграничные сёла и белгородские дома. И вот теперь совершён дерзкий, тщательно спланированный налёт на Москву. Случилась беда, пролилась большая кровь, погублены десятки жизней.
Таким способом, поднимая ставки, добиваются нашего срыва. Чтобы мы потеряли голову, способность держать удар. Чтобы мы упустили из виду саму систему, главную Пружину, приводящую в движение весь этот обезумевший городок в табакерке.
Готовых на всё отвязных исполнителей (этих «дядечек-молоточков») пока хватает. Они гибнут, но их всё ещё много. А Пружина – одна. Где она находится и что из себя представляет, хорошо известно. Известно также, что дела у неё последнее время идут не так чтобы очень. Финансовый лохотрон, голливуды с олимпийским шоу работают, но всё меньше и меньше завораживают.
А потому хозяйка табакерки нервничает, пускается во все тяжкие, идёт ва-банк. Пружина трещит… И это не сон.

НАЦИОНАЛЬНЫЙ ВОПРОС В МЕНТАЛЬНОЙ ВОЙНЕ Нас изучают давно и внимательно. Лет двенадцать назад мне прислали ссылку на сайт Вашингтонского университета с подробным анализом контента федеральных каналов нашего ТВ. Исследователей интересовал только один вопрос: политика памяти в сфере национальной идентичности.
Характерная деталь – моей скромной авторской программе «Кто мы?» в анализе уделялось особое внимание. Тогда как ситуация в целом не вызывала за океаном никакого опасения. Там прекрасно знали наши проблемы в этой области. И прежде всего – разрушительное влияние идеи советского интернационализма.
Более полувека эта идея активно использовалась для разрушения Русского мира. Большевики внедрили её, повесив на историческую Россию насквозь лживый жупел «тюрьмы народов» …
На самом деле разобраться в этом вопросе не так-то сложно, если хотеть разобраться. А если наследников большевистских вождей возвести в ранг главных патриотов России, если после чудовищных, трагических событий в Москве заявлять «по ящику», что, мол, «мы все советские интернационалисты», тогда всё остаётся на своих местах. Продолжается массовое неведение, заблуждение, следовательно, сохраняется наша уязвимость. В разгар ментальной войны лучшего подарка врагу придумать трудно.
Иными словами, бурно обсуждаемая нынче тяжёлая, болезненная проблема мигрантов, равно как и иные искусственно запутанные вопросы требуют, говоря словами Пушкина, «другой мысли и другой формулы». А именно – русской мысли и русской формулы. Игрой в абстрактные «традиционные ценности» мы не обойдёмся.

АНАТОМИЯ ТЕРРОРА С чего начинается терроризм? Настоящий, мощный, сотрясающий общества и государства – тот, который ныне взят на вооружение разлагающимся на глазах гегемоном? Или иначе – какова главная улика такого терроризма?
Как ни странно, обнаружить её, эту улику, совсем несложно. Достаточно знать историю нашего, доморощенного, русского терроризма. Так вот, политика террора, практика террора и всенепременное помешательство на терроре начинается с отмены культуры. В Российской Империи этим успешно занимались наши нигилисты – писаревы, чернышевские и вся честная компания т.н. «революционных демократов». Они отменили всё, включая Пушкина. И только потом взялись за дело народовольцы и далее по списку вплоть до головорезов ВЧК и ГПУ. Все они самозабвенно занимались разрушением исторической России будучи насквозь пропитаны нигилизмом. Неколебимой, мрачной уверенностью, что этот «старый мир», «мир насилья» - главная помеха на пути к всеобщему счастью.
Теперь, надеюсь, понятно, зачем наши вчерашние «партнёры» активно упраздняли и упраздняют русскую культуру. Зачем они выталкивали российских спортсменов из своего карманного «мирового» спорта, демонизировали Путина как носителя верховной власти страны и саму нашу страну с её народом. Это обязательная информационно-психологическая прелюдия террора.
А теперь неудобный вопрос к нам. Зачем мы, подыгрывая супостатам-террористам ХХI века, упорно цепляемся за своё «славное» революционно-террористическое прошлое? Зачем эти щедро вливаемые в информационную сферу камлания наших необольшевичков, эти уроки обеления нашего оставшегося в прошлом терроризма? С точки зрения здравого смысла это абсурд. И даже с узкопартийной, квазисоветской – это… какой-то позор.

РУССКАЯ АКВАРЕЛЬ Вчера в нашей русской культуре случился небольшой праздник. Небольшой, потому что иного очевидно уже не дано. С некоторых пор практически всё пространство нашей жизни захватила т.н. «культурная революция» во главе со своим непотопляемым предводителем. Русская культура сохраняется на небольших островках, одним из которых был и остаётся Дом русского зарубежья на Таганке.
Так вот, вчера 5 апреля гостей Дома ожидал настоящий праздник – премьера документального фильма Алексея Бурыкина «Посмертие Альберта Бенуа». Не буду пересказывать сюжет, не буду рассказывать о творчестве малоизвестного замечательного русского художника-аквалериста, скажу два слова о главном, что делает этот фильм событием.
В нём засвидетельствована и утверждена красота России накануне катастрофы 17-го года. Лишение России её особой красоты и поэзии, то есть формы её существования (не государственной, не политической, но бытийственной) – это наша всегдашняя скорбь. Либеральная «культурная революция» так легко вытеснила остатки русского сознания по одной простой причине: в наследство от рухнувшего большевистского проекта мы получили попранную русскую красоту. Разорённую и осквернённую Русскую землю.
Вне этой темы любой разговор о русскости малосодержателен, а зачастую просто вреден.

АНАТОМИЯ ТЕРРОРА (Продолжение) Показанные намедни допросы террористов ещё раз высветили новую цивилизацию ХХI века – цивилизацию дикаря. Явление это во многом искусственное, выращенное в политических лабораториях гегемона одновременно с вирусом. И, очевидно, под сходные задачи.
В качестве исходного материала собрано по белу свету всё примитивное, звериное, беспочвенное, то есть лишённое корней, деградировавшее и в конечном счёте расчеловеченное. У таких гомункулусов имеется всего-навсего материальная оболочка, нечто тёмное, инфернально-родовое. Так явились дикие «таджики», дикий «еврейский» комик со товарищи, дикие «малороссы», «русские» и… кто там ещё подрядился пострелять «русню»?
Особенность и новизна ситуации в том, что весь этот сброд действует банально за бабло. Настоящая идейная мотивация ушла в прошлое. За идею когда-то шли убивать русские террористы-народовольцы, эсеры, большевики. Ныне «еврейский» комик убивает за деньги, за очень большие деньги. Тогда как гонорар «таджикских» дикарей, расстрелявших зрителей московского Крокуса, существенно ниже. Вот и вся разница.
Дикарям ХХI века можно всё. Убивать детей, переправлять взрывчатку в иконах, осквернять православные святыни, можно убивать в священные для мусульман дни. Дикари вне морали, вне религии и вне культуры.
В качестве основного принципа управления подконтрольной территорией они жёстко используют заложничество. Взяв в заложники миллионы людей, киевские главари-террористы создали из них украинскую армию. Судя по всему, довольно боеспособную.
Как им это удалось? Задача решаемая, особенно когда имеются ресурсы гегемона и большевистский опыт по созданию Красной армии. В неё, как известно, загнали тысячи русских офицеров и миллионы мужиков, с которыми оперативно и плотно поработали отряды по борьбе с дезертирством. Ну и плюс пропаганда-агитация: соблазны, обманы, посулы. Всё вместе дало неплохой результат.
Нужна ли была большевикам-террористам Россия? Ответ нетрудно найти в собрании сочинений вождя мирового пролетариата: нужна. Но исключительно в качестве расходного материала. Точно такое же отношение мы видим у современных киевских правителей-террористов к т.н. Украине.
Никакими узами с этой землёй они не связаны, жить тут они в любом случае не собираются, ни они, ни их ближайшие родственники. Впрочем, о будущем у дикарей представление довольно смутное. Их сознание плохо справляется с таким понятием как история. Уголовный принцип: умри ты сегодня, а я завтра – вот и вся немудрёная варварская философия деятелей новой цивилизации.

…Вот какая простая, здравая и поучительная мысль была высказана в 1849 году: «надо с русским чувством говорить о России правду». Эти слова принадлежат великой княгине Елене Павловне, супруге в.кн. Михаила Павловича, брата Государя Николая I. С тех пор прошло ровно 175 лет, и оказалось, что нам очень трудно это вместить – и «русское чувство», и «правду» о самих себе.

«ЭТА ЗЕМЛЯ БЫЛА НАША»… У нас есть только одно средство воспитания и возрождения русскости, следовательно, настоящего, искреннего, а не казённого патриотизма. Чтобы воспользоваться этим средством, предстоит вновь открыть перед внутренним взором наших соотечественников красоту России.
Наша Русская земля была «светло светлой и красно украшенной», она была человечной и обихоженной. Человек был частью этой земли и через её красоту духовно и нравственно мало-помалу возрастал. Без чувства земли все нынешние ухищрения – помпезные выставки, фестивали и прочая суета – не дадут ничего кроме минутной патриотической фанаберии, к которой нас приучил безумный антирусский ХХ век.
Самый сокрушительный удар по русскому самостоянию и силе наносит на наших глазах чудовищное вавилоностроение. И, в первую очередь, превращение Москвы в уродливый, безнадёжный в своём безобразии мегаполис. Зрелище этого вопиющего, оскорбительного пространственного насилия культивирует в сознании комплекс национальной неполноценности и ущербности.
Потерянные, опустошённые обитатели этих пространств становятся лёгкой добычей чужеродных ловко слепленных завлекательных фальшивок. Тем более, что над их созданием работает целая индустрия. Её конёк – урбанизм и комфортная среда, в которой нет ничего русского… В которой после большевистского разгрома русское кажется синонимом скудости и нищеты.
Что же мы можем противопоставить всему этому в ходе жестокой ментальной войны? Бравурную публицистику на этническую тему? Бесконечно-однообразное бормотание дежурных ТВ-экспертов-американистов? Что конкретно?
И почему мы так упрямо-настойчиво избегаем говорить о себе? О своей красоте, силе и… слабостях? Молчаливо согласившись на уроки советско-псевдорусского. И иные лживые проекты подкормленных необольшевичков. «Мы есть русские», - объявила на днях эта публика, нимало не смущаясь кровавой, разрушительной деятельностью своих кумиров-предшественников.

«ПОДУМАЕШЬ, ОНИ СПАСЛИ РОССИЮ…» Они – это гражданин Кузьма Минин и князь Дмитрий Пожарский. Великие герои русской истории, остановившие Великую русскую Смуту начала ХVII века. Через много лет благодарные потомки поставили им замечательный памятник на Красной площади в Москве. И первоначально (внимание!) этот памятник стоял не у собора Василия Блаженного, а в смысловом центре ансамбля. На главной композиционной оси площади.
В ХХ веке эту ось заняла гробница с большевистскими мощами великого застрельщика новой самоубийственной Смуты – Ленина. Примечательно, что спасителей Отечества в публицистике того времени стали называть «историческим мусором». Памятник Минину и Пожарскому предлагалось не переставить, а переплавить. Но в данном случае уничтожать не стали, ограничились утверждением нового смысла, возвеличили лжедмитрия революционной Смуты ХХ века.
Ленин как человеческий тип, как особый русский тип (кем бы ни была его бабушка, — это русский тип); так вот, он давно не является загадкой. Его раскусили. Все ленинские приёмы стары как мир: ложь, клевета, подлоги, шантаж. И это нисколько не отрицает его гениальности. Существуют не только добрые, но и злые гении. Гении политического иезуитства, которые ловко используют тёмные стороны человеческой натуры.
Он не пытался умиротворить бушующую страну, он «пошёл другим путём». Он взорвал Россию, уничтожил последние скрепы… Ленин распространил бесчеловечные принципы Смуты (она же Гражданская война) на все сферы жизни. Создал экономику Смуты с бесконечными реквизициями, создал политику Смуты, её идеологию, оправдывающую любые преступления и жертвы.
Если представить на месте Ленина не самозванца, а политика и даже очень крупного политика, его почитание давно бы иссякло. Здоровая нация прокляла бы своего погубителя и предателя, желавшего «поражение своего правительства», а потом, после поражения, настоявшего на предательстве Бреста. Но герою Смуты не грозит крах, как политику. Самозванец, подобно царевичу Дмитрию, - восстаёт и возвращается. Ибо Смута покрывает всё, даже предательство…

…Содержательная общественная дискуссия о причастности русского философа Ивана Ильина к фашизму закончилась награждением коммуниста тов. Зюганова медалью Столыпина. Все свободны. В шестой палате Наполеон, Сталин, Ленин и Троцкий пожимают друг другу руки. Барды-релоканты поют про «дырочку в правом боку».

«ВЫСШЕГО ПОЛЁТА - И ПОТОМУ НИЗШЕГО СОРТА» Такова тургеневская оценка современных ему «государственных людей». По-современному, элиты.
Иван Сергеевич верен себе, в его романе «Дым» много общественных тем и животрепещущих вопросов. Удивительно, но спустя более чем полтораста лет мы наблюдаем сходную картину. Арестованный намедни важный чиновник военного ведомства (замминистра обороны воюющей страны!), как выяснилось, любивший «проветриться» в злачных местах благоденствующего мира, мало отличается от описанных в романе русских сановных посетителей модного курорта в Баден-Бадене.
Ну, внешнего лоску у нынешнего гораздо меньше, вкуса меньше, «культурности» … А по сути, прежде всего по части полнейшей безыдейности, ситуация пугающе сходная. Внимание и воображение «баденских генералов» сосредоточено на своих, частных интересах. Эти интересы таковы: материальный комфорт и успех, который опять-таки обеспечивает тот самый комфорт. Вот и всё. Говорить о реакционности или, наоборот, о прогрессивности этих людей абсолютно бессмысленно.
Они не продвигают никаких ценностей. Зато в своём кругу говорят о том, что «надо переделать…, да…переделать всё сделанное». «И девятнадцатое февраля? – спрашивает возмущенный герой романа, имея в виду манифест об освобождении крестьян. «И девятнадцатое февраля, - насколько это возможно», - отвечает «государственный человек».
Как же эти «презренные пошлые люди» участвуют в преобразовании России, - спросите вы? Да очень просто. Блокировать инициативы Государя они не могут, стало быть, - участвуют формально! И результат соответствующий. Отсюда всеобщая неудовлетворенность, горечь и пессимизм.
Тургенев в своём романе это выразил. Даже название романа – «Дым» - имеет символическое значение. Именно «дымом», - чем-то обманчивым, нереальным, - представляется автору жизнь русских «государственных людей» эпохи Великих реформ…

ПАРТИЙНОЕ И ЗЕМСКОЕ Русские земские соборы занимались землёй. Устроением, оформлением и защитой земли. Иными словами, делами более чем реальными. Современная партийная система занимается настроением электората.
Под различные настроения политтехнологами подбирается риторика, которая некоторое время работает, работает более-менее успешно, но в конце концов надоедает и утомляет. И т.н. «партийная система» начинает откровенно проседать.
Недаром Глава государства избирался недавно как «самовыдвиженец». Тогда как приуроченный к этому событию новый партийный проект оказался аморфным и вялым. И по части аморфности практически не уступил корифеям российского парламентаризма.
Закономерный итог. Как показывает опыт, любой имитационный проект живёт не более 25-30 лет.

Приближается Великий Четверг. Воспоминание о Голгофе. О сокровенно-страшном, бесконечно скорбном и одновременно неизреченно-промыслительном событии. Наиважнейшем событии человеческой истории.
Кто, кроме пророков, мог сказать тогда, что распятая в римской провинции Иудеи Правда победит мир. Что силы всего мира – ничто перед крестным страданием. Что христианство станет осью мировой истории. В том числе нашей, русской истории.
Любой поворот русской судьбы - всё самое значимое, загадочное, тёмное и светлое, все ответы - там, на Святой Земле. Голгофа объясняет и наш ХХ век. Прославляет мучеников за православную веру и лишает героического ореола мучителей.
Без иерусалимской Голгофы нет Голгофы русской. И тогда мы смешны и нелепы в своём безумном саморазрушительном порыве создать самочинный новый мир. Несуразный, мощно-беспомощный, пустой, примитивный и скучный.
Поддавшись соблазну, мы расплатились всем самым дорогим из того, что имели – Русской землёй. Тем самым вновь накликав своих всегдашних врагов, которые повели нас на новую русскую голгофу… Достойны ли мы в начале ХХI века своего страшного избрания? Этот основной вопрос мы мучительно решаем последние несколько лет.

Через несколько часов православная Россия начнёт своё шествие в невидимый град навстречу Воскресшему Христу.
Пасха! Пасхальная русская традиция, таинственная, драгоценная связь земного и небесного, глубинная основа нашего мирочувствия… Ничего не надо придумывать, раскручивать и тем более лукавить. Только вспомнить и приобщиться…
Потому что, если не чувствовать этой пасхальности (подчас совершенно бессознательно), то какие могут быть потом разговоры о «культурно-исторических типах», о «русском консерватизме», «государствообразующем народе»… Суета всё это, бесплодные благие намерения.
Нет никакой России без поправшего смерть Христа и всемогущества Его Божественной милости и любви.

Православные, Христос Воскресе!

НЕУГОМОННЫЙ Вот прямо на днях самозваный учитель нации тов. Заправдин походя плюнул в русского писателя Астафьева. В своё время оплевал всего Солженицына. А теперь, в эти майские дни, аккурат к столетию Виктора Петровича, мазнул его грязнотцой.
Передёрнул, конечно, смухлевал, состряпал нечто неблаговидное. И послал сигнал своей тусовке: мол, какой это классик… вот погодите, дойдут руки… разберёмся.
О том, что составляет суть Астафьева-писателя, конечно, ни слова. Ни слова о том, что, Астафьев до конца дней своих отстрадывал все соблазны и заблуждения своего народа. Тяжко согрешившего. Разорившего свою землю под началом засевшей в древнем Кремле «зверующей банды». Об этом у партийца-правдоруба молчок.
Зато подробно перечислены все советские награды и звания писателя. Забавно. Выходит, что для брутального публициста, усердно ублажающего своих заказчиков-покровителей и упрямо имитирующего проект СССР 2.0, эта преходящая материя и есть суть. Неважно, что и как написал, главное – как отблагодарили. Как раскрутили и продвинули. А самое важное, что при этом похлопали по плечу…