Заслуженный, очень уважаемый мной человек пытается начать публичный разговор о том, «какой будет Россия завтрашнего дня».
Здесь есть два возможных сценария развития событий. Первый известен нам во всех своих броских демагогических проявлениях. Когда серьёзные люди, желающие ровным счётом ничего не менять, организуют бурную имитацию процесса. Если понадобится, могут позволить очередной раз что-нибудь подписать, эдакое усыпляюще-общепримиряющее.
Второй путь внешне не такой яркий и пафосный, зато более реальный. Шаги на этом пути делаются спокойно, тихо, не так борзо, как хотелось, но… Вода камень точит.
Вот, к примеру, намедни Патриарх Кирилл обратился к московским властям с просьбой умерить свой безумный миграционный пыл. Ситуация явно выходит из-под контроля, и проблема на глазах приобретает характер национального бедствия. О чём общество бьёт тревогу уже давно… И – тишина.
А на увещевание Святейшего тут же последовал ответ от хорошо проплаченного сетевого ресурса. Мол, не забывайте, имя рек, о том, что «церковь отделена от государства». И потому «черносотенство в формате Иоанна Кронштадтского» таперича не пройдёт.
Смущаться этим хамством не приходится. Равно как и тем, что политтехнологическим ярмом примяли нас крепко. К счастью, на дворе не 1918-й и не 1927-й год. Изображать волков в овечьей шкуре стало не так сподручно. Тем не менее вопрос о «России завтрашнего дня» остаётся открытым. Обсуждать его можно, и в сетях, и привычным порядком – на кухне с рюмахой и огурчиком. Результат будет примерно одинаковый.
Здесь есть два возможных сценария развития событий. Первый известен нам во всех своих броских демагогических проявлениях. Когда серьёзные люди, желающие ровным счётом ничего не менять, организуют бурную имитацию процесса. Если понадобится, могут позволить очередной раз что-нибудь подписать, эдакое усыпляюще-общепримиряющее.
Второй путь внешне не такой яркий и пафосный, зато более реальный. Шаги на этом пути делаются спокойно, тихо, не так борзо, как хотелось, но… Вода камень точит.
Вот, к примеру, намедни Патриарх Кирилл обратился к московским властям с просьбой умерить свой безумный миграционный пыл. Ситуация явно выходит из-под контроля, и проблема на глазах приобретает характер национального бедствия. О чём общество бьёт тревогу уже давно… И – тишина.
А на увещевание Святейшего тут же последовал ответ от хорошо проплаченного сетевого ресурса. Мол, не забывайте, имя рек, о том, что «церковь отделена от государства». И потому «черносотенство в формате Иоанна Кронштадтского» таперича не пройдёт.
Смущаться этим хамством не приходится. Равно как и тем, что политтехнологическим ярмом примяли нас крепко. К счастью, на дворе не 1918-й и не 1927-й год. Изображать волков в овечьей шкуре стало не так сподручно. Тем не менее вопрос о «России завтрашнего дня» остаётся открытым. Обсуждать его можно, и в сетях, и привычным порядком – на кухне с рюмахой и огурчиком. Результат будет примерно одинаковый.
«ВСЕМУ СВОЁ ВРЕМЯ, И ВРЕМЯ ВСЯКОЙ ВЕЩИ ПОД НЕБОМ». Эта библейская максима на фоне давно назревавшего кризиса российской национальной политики откликается горьким ощущением потерянного и упущенного времени.
Тащить советскую национальную политику в постсоветскую Россию было грубейшей ошибкой. Существование всех этих большевистских национальных образований, состряпанных на скорую руку борцами с «великорусским шовинизмом», обеспечивалось неусыпным бдением ЦК и ЧК. Жёсткой политической властью и мощным институтом подавления всего и вся.
Имперская русская национальная политика была принципиально иной. Если угодно, основой этой политики и были те самые «традиционные ценности», - только подлинные, а не разбавленные политтехнологической бормотухой.
Осквернённый лживым ярлыком «тюрьма народов», русский дар национального примирения до сих пор не осмыслен и не востребован. Зато наша ахиллесова пята, можно не сомневаться, всесторонне изучена нашими врагами. На территории советской Украины они нам преподали кровавый урок «дружбы народов». И на этом наверняка не остановятся…
То есть всё более чем серьёзно. А потому, упиваясь урбанизмом и вавилоностроением, открыв все мигрантские шлюзы, продолжая умиляться безумным изборским камланиям и брутальными уроками антирусского, рискуем многим.
Тащить советскую национальную политику в постсоветскую Россию было грубейшей ошибкой. Существование всех этих большевистских национальных образований, состряпанных на скорую руку борцами с «великорусским шовинизмом», обеспечивалось неусыпным бдением ЦК и ЧК. Жёсткой политической властью и мощным институтом подавления всего и вся.
Имперская русская национальная политика была принципиально иной. Если угодно, основой этой политики и были те самые «традиционные ценности», - только подлинные, а не разбавленные политтехнологической бормотухой.
Осквернённый лживым ярлыком «тюрьма народов», русский дар национального примирения до сих пор не осмыслен и не востребован. Зато наша ахиллесова пята, можно не сомневаться, всесторонне изучена нашими врагами. На территории советской Украины они нам преподали кровавый урок «дружбы народов». И на этом наверняка не остановятся…
То есть всё более чем серьёзно. А потому, упиваясь урбанизмом и вавилоностроением, открыв все мигрантские шлюзы, продолжая умиляться безумным изборским камланиям и брутальными уроками антирусского, рискуем многим.
…Сегодня обретена одна из величайших русских святынь – икона Казанской Богоматери. Святыня, помогавшая нашим предкам одолеть ту, великую Смуту начала ХVII века. Между тем в разгар самоубийственной Смуты начала ХХ века икона исчезла. Исчезла, конечно, неспроста. Справиться с очередным лихолетьем Россия не смогла.
И вот уже в наши дни это неожиданное счастливое обретение. Как тут не вспомнить записанное русскими книжниками знаменитое «чудесное видение», которое открывало смысл и Промыслительную сущность избавления России от той, первой Смуты:
Согласно этому видению - «весьма ужаса исполненного», - в кремлёвском Успенском соборе Богородица трижды молила Христа о даровании милости «роду христианскому». Дважды Христос сурово отказывал Ей в Своей милости: «…Нет правды в царях и в патриархах, и во всем священном чине, и во всем народе Моем, новом Израиле». И лишь в ответ на третье моление Богородицы Христос говорит «тихим голосом»: «Ради Тебя, Мать Моя, пощажу их, если покаются. Если же не покаются, то не стану миловать их»…
С Днем народного единства, дорогие современники и соотечественники!
И вот уже в наши дни это неожиданное счастливое обретение. Как тут не вспомнить записанное русскими книжниками знаменитое «чудесное видение», которое открывало смысл и Промыслительную сущность избавления России от той, первой Смуты:
Согласно этому видению - «весьма ужаса исполненного», - в кремлёвском Успенском соборе Богородица трижды молила Христа о даровании милости «роду христианскому». Дважды Христос сурово отказывал Ей в Своей милости: «…Нет правды в царях и в патриархах, и во всем священном чине, и во всем народе Моем, новом Израиле». И лишь в ответ на третье моление Богородицы Христос говорит «тихим голосом»: «Ради Тебя, Мать Моя, пощажу их, если покаются. Если же не покаются, то не стану миловать их»…
С Днем народного единства, дорогие современники и соотечественники!
ЗАМЕТКА О РУССКОМ … Многонациональный народ, коренная, некоренная, такая-сякая-эдакая нация. А ещё – гражданская. Далее уже сленг: новиоп, вырусь, нерусь… И это далеко не всё на наболевшую и выплеснувшуюся в общественное пространство национальную тему. И такие иной раз пассажи встречаешь, так страстно и забористо пишут обладатели самых железобетонных мировоззрений, что просто диву даёшься. Потому как от лукавого всё это, от родных большевичков-нигилистов, сходу, едва урвав власть, создавших НКНац (Народный комиссариат по делам национальностей). А до них ничего подобного в России не существовало. За ненадобностью, конечно. И те, кто навешивал ныне полинялый жупел «тюрьма народов», об этом прекрасно знали.
Для людей недоверчивых и особо дотошных оговоримся: на огромном пространстве Российской Империи иной раз возникали нестроения в отношениях между отдельными этносами. В жизни земного отечества бывает всякое. Но т.н. «национального вопроса» в том виде, в котором его целенаправленно и коварно создали большевики и в котором он существует сегодня, в Исторической России быть не могло. В противном случае нас бы ожидала судьба поляков, мечтавших создать Великую Польшу, но не владевших даром общежития с соседями и потому закончивших свои исторические хотения у разбитого корыта. Судьба Русского мира была совершенно иной.
И тут требуется одно существенное уточнение: ПОДЛИННОГО Русского мира. А не придуманного политтехнологами, блогерами и бессмертной номенклатурой.
В чём же состоит наиважнейшая, но, увы, давно и прочно забытая (точнее – отвергнутая) примета этой ПОДЛИННОСТИ? Об этом очень точно написал русский философ Николай Бердяев (кстати, выброшенный из страны всё теми же драгоценными нашими большевиками на печально известном «Философском пароходе»). Итак, мысль философа, изъятая богоборческой и руссоборческой властью:
«У русских – иное чувство земли, и земля иная, чем у Запада. Русским чужда мистика расы и крови, но очень близка мистика земли».
И потому, кстати, история наша была изначально не историей рода-племени, а историей русской Земли («Откуда есть пошла Земля русская»). Русского человека взращивала русская Земля, а он её оборонял, обустраивал и украшал. И принимал в своё культурное лоно всех, без всякого «разжигания». Так в русском Пантеоне появились и Багратион, и Даль, и Карамзин, и Врангель и Левитан.
Вот почему мы дошли до мыса Дежнёва и Форта Росс в Калифорнии. Ибо величайшим русским даром было освоение и оформление пространства русской Земли. Главным городом которой, согласно русским духовным стихам, был и есть… Иерусалим. А главной рекой – Иордан!
Если не знать, не чувствовать этих фундаментальных вещей, разговаривать об «изменении национальной политики» бессмысленно. Внедрить в сознание русских людей (даже сознание изуродованное «перековкой» ХХ века) «мистику крови» не получится. Продолжать игры в «дружбу народов» тем более невозможно, они контрпродуктивны. Ничего кроме ослабления русского ядра и разогрева местных квазинационализмов из этого запущенного ещё большевиками политического шаманства получиться не может.
Ну не работают эти начальственные камлания про «наш регион, где проживают представители 130 национальностей». Так и хочется сказать этим господам, особенно одержимым вавилоностроением, - изучите матчасть.
А потом поговорим.
Для людей недоверчивых и особо дотошных оговоримся: на огромном пространстве Российской Империи иной раз возникали нестроения в отношениях между отдельными этносами. В жизни земного отечества бывает всякое. Но т.н. «национального вопроса» в том виде, в котором его целенаправленно и коварно создали большевики и в котором он существует сегодня, в Исторической России быть не могло. В противном случае нас бы ожидала судьба поляков, мечтавших создать Великую Польшу, но не владевших даром общежития с соседями и потому закончивших свои исторические хотения у разбитого корыта. Судьба Русского мира была совершенно иной.
И тут требуется одно существенное уточнение: ПОДЛИННОГО Русского мира. А не придуманного политтехнологами, блогерами и бессмертной номенклатурой.
В чём же состоит наиважнейшая, но, увы, давно и прочно забытая (точнее – отвергнутая) примета этой ПОДЛИННОСТИ? Об этом очень точно написал русский философ Николай Бердяев (кстати, выброшенный из страны всё теми же драгоценными нашими большевиками на печально известном «Философском пароходе»). Итак, мысль философа, изъятая богоборческой и руссоборческой властью:
«У русских – иное чувство земли, и земля иная, чем у Запада. Русским чужда мистика расы и крови, но очень близка мистика земли».
И потому, кстати, история наша была изначально не историей рода-племени, а историей русской Земли («Откуда есть пошла Земля русская»). Русского человека взращивала русская Земля, а он её оборонял, обустраивал и украшал. И принимал в своё культурное лоно всех, без всякого «разжигания». Так в русском Пантеоне появились и Багратион, и Даль, и Карамзин, и Врангель и Левитан.
Вот почему мы дошли до мыса Дежнёва и Форта Росс в Калифорнии. Ибо величайшим русским даром было освоение и оформление пространства русской Земли. Главным городом которой, согласно русским духовным стихам, был и есть… Иерусалим. А главной рекой – Иордан!
Если не знать, не чувствовать этих фундаментальных вещей, разговаривать об «изменении национальной политики» бессмысленно. Внедрить в сознание русских людей (даже сознание изуродованное «перековкой» ХХ века) «мистику крови» не получится. Продолжать игры в «дружбу народов» тем более невозможно, они контрпродуктивны. Ничего кроме ослабления русского ядра и разогрева местных квазинационализмов из этого запущенного ещё большевиками политического шаманства получиться не может.
Ну не работают эти начальственные камлания про «наш регион, где проживают представители 130 национальностей». Так и хочется сказать этим господам, особенно одержимым вавилоностроением, - изучите матчасть.
А потом поговорим.
РУССКИЙ ГЕНЕРАЛ, ЗАМОТАННЫЙ СКОТЧЕМ
Это произошло вчера в Ростове-на-Дону. В Ростовском кадетском корпусе, в главном городе Донского казачества. Там учатся потомки тех, кто в первые годы после переворота 17 года пережил большевистский геноцид – расказачивание. А в конце 20-х второй геноцид – раскулачивание.
Только этих фактов достаточно, чтобы признать появление в Ростове скромного памятника вождю Белого движения барону Врангелю событием естественным и закономерным. Воспитывать новое поколение донцов невозможно на красном культе разорителей их родины. В таком случае им неизбежно приходилось бы и дальше лгать и лукавить.
Генерал Врангель, командующий Русской армией был человеком чести. Он делал то, что в своё время делал князь Пожарский – спасал провалившееся в Смуту отечество. Да, ему не суждено было одолеть самозванцев-лжедмитриев ХХ века. Но это не значит, что мы до скончания веков должны терпеть на своей земле самозванческих кумиров и не сметь вспоминать своих национальных героев.
7 ноября 2023 года попытались вспомнить. И открыли памятник генералу Врангелю. Но уже через несколько дней получили по рукам: не сметь. Что ж получается? Орать истошным голосом «Я – русский» можно. Быть русским – нельзя! Собирать форум «Нити идентичности» можно. Обрести русское сознание и подлинную память – нельзя!
Распиаренные жрецы-хранители (и бенефициары) коммунистического бренда тут как тут. С бесовскими воплями они и их брызгающий слюной предводитель обрушиваются на местную власть, дабы пресечь возмутительное проявление русского сознания. После чего памятник генералу Врангелю заматывается скотчем.
В поруганной опустошённой России всё спокойно. Морок и жуть большевизма неприкосновенны.
Это произошло вчера в Ростове-на-Дону. В Ростовском кадетском корпусе, в главном городе Донского казачества. Там учатся потомки тех, кто в первые годы после переворота 17 года пережил большевистский геноцид – расказачивание. А в конце 20-х второй геноцид – раскулачивание.
Только этих фактов достаточно, чтобы признать появление в Ростове скромного памятника вождю Белого движения барону Врангелю событием естественным и закономерным. Воспитывать новое поколение донцов невозможно на красном культе разорителей их родины. В таком случае им неизбежно приходилось бы и дальше лгать и лукавить.
Генерал Врангель, командующий Русской армией был человеком чести. Он делал то, что в своё время делал князь Пожарский – спасал провалившееся в Смуту отечество. Да, ему не суждено было одолеть самозванцев-лжедмитриев ХХ века. Но это не значит, что мы до скончания веков должны терпеть на своей земле самозванческих кумиров и не сметь вспоминать своих национальных героев.
7 ноября 2023 года попытались вспомнить. И открыли памятник генералу Врангелю. Но уже через несколько дней получили по рукам: не сметь. Что ж получается? Орать истошным голосом «Я – русский» можно. Быть русским – нельзя! Собирать форум «Нити идентичности» можно. Обрести русское сознание и подлинную память – нельзя!
Распиаренные жрецы-хранители (и бенефициары) коммунистического бренда тут как тут. С бесовскими воплями они и их брызгающий слюной предводитель обрушиваются на местную власть, дабы пресечь возмутительное проявление русского сознания. После чего памятник генералу Врангелю заматывается скотчем.
В поруганной опустошённой России всё спокойно. Морок и жуть большевизма неприкосновенны.
ПАМЯТИ МИХАИЛА ТАРУСИНА
…В далёкие уже 90-е социолог Михаил Тарусин, эдакий русский богатырь, красавец, очарованный странник русского безвременья пришёл брать у меня интервью. В ту пору слова «идентичность», «Русский мир», «национальное» не произносились ежечасно ни с высоких трибун, ни на федеральных каналах. Эти слова в ту пору вообще не употреблялись, а в политической и культурной сферах господствовали иные, диаметрально противоположные понятия и смыслы. Одним словом, разговаривать «о России» было не принято. Не модно. Не насущно. Но Михаил Тарусин спрашивал меня только об этом.
С тех пор мы общались много и часто. Я узнал ближе этого замечательного человека, обладавшего (как обладают, к примеру, абсолютным слухом) феноменальным чувством нашего Отечества. Воспитание и семейная традиция, несомненно, развили это драгоценное, редкое тарусинское качество. Но в первую очередь таков был его дар. И, как всякий дар, одновременно и поручение.
Поручение трудноисполнимое, поскольку русская социология в постсоветской России была, как мы понимаем, не ко двору. В отличие от политтехнологического сервилизма, который всегда идёт на ура. Последнее Михаилу Тарусину было как-то малоинтересно. И он неизменно пытался разглядеть в нашем соотечественнике его вытравленную и замордованную русскость - самую драгоценную и неизменно обнадёживающую часть нашего культурного естества.
…Последние несколько лет перед своим уходом он был не у дел. Можно считать такое развитие событий закономерным, во всяком случае, не одна болезнь тому причиной. Достойное испытание для богатой и деятельной личности. Для её христианского мирочувствия, удерживающего от соблазнительных иллюзий и научающего жить «надеждой сверх надежды».
Надеждой на Того, в благое и безраздельное ведение Которого раб Божий Михаил перешёл ныне так внезапно. Так обидно рано. А на самом деле так счастливо.
…В далёкие уже 90-е социолог Михаил Тарусин, эдакий русский богатырь, красавец, очарованный странник русского безвременья пришёл брать у меня интервью. В ту пору слова «идентичность», «Русский мир», «национальное» не произносились ежечасно ни с высоких трибун, ни на федеральных каналах. Эти слова в ту пору вообще не употреблялись, а в политической и культурной сферах господствовали иные, диаметрально противоположные понятия и смыслы. Одним словом, разговаривать «о России» было не принято. Не модно. Не насущно. Но Михаил Тарусин спрашивал меня только об этом.
С тех пор мы общались много и часто. Я узнал ближе этого замечательного человека, обладавшего (как обладают, к примеру, абсолютным слухом) феноменальным чувством нашего Отечества. Воспитание и семейная традиция, несомненно, развили это драгоценное, редкое тарусинское качество. Но в первую очередь таков был его дар. И, как всякий дар, одновременно и поручение.
Поручение трудноисполнимое, поскольку русская социология в постсоветской России была, как мы понимаем, не ко двору. В отличие от политтехнологического сервилизма, который всегда идёт на ура. Последнее Михаилу Тарусину было как-то малоинтересно. И он неизменно пытался разглядеть в нашем соотечественнике его вытравленную и замордованную русскость - самую драгоценную и неизменно обнадёживающую часть нашего культурного естества.
…Последние несколько лет перед своим уходом он был не у дел. Можно считать такое развитие событий закономерным, во всяком случае, не одна болезнь тому причиной. Достойное испытание для богатой и деятельной личности. Для её христианского мирочувствия, удерживающего от соблазнительных иллюзий и научающего жить «надеждой сверх надежды».
Надеждой на Того, в благое и безраздельное ведение Которого раб Божий Михаил перешёл ныне так внезапно. Так обидно рано. А на самом деле так счастливо.
ГЛАВНОЕ СОБЫТИЕ УХОДЯЩЕГО ГОДА Мне кажется, оно, это событие, совершенно очевидно: Рука Всевышнего Отечество спасла. И это нисколько не умаляет героизма русских солдат, державших оборонительные рубежи в причерноморских степях во время т.н. украинского контрнаступа.
Наши воины сделали всё, что смогли. Только не стоит думать, будто нет предела человеческим силам. Что стойкость солдата может компенсировать все военно-технические упущения: плохую связь, недостаток тех же беспилотников, современного обмундирования и даже простейших полевых транспортных средств, доставку которых отчасти взяли на себя волонтёры.
Учитывая все эти обстоятельства, результат противостояния мог быть совсем иной. И наши противники на это явно рассчитывали. Их выдавал азарт, возникший от предвкушения близкой победы.
Хорошо подготовленная, спланированная, обеспеченная всем необходимым мощная военная операция имела задачу нанести нам военное поражение. С легко предсказуемыми, практически необратимыми политическими последствиями.
Россию стремились буквально раздавить, искромсать, прекрасно зная все наши слабости и уязвимые места. Хорошо всё взвесив и просчитав, в том числе возможности раздрызганной экономики и психологию легкомысленно-незрелой российской элиты, вкусившей всех мыслимых и немыслимых удовольствий благоденствующего мира, соблазнённой его мишурой и демагогией.
А ещё, в разгар военной страды страну по-прежнему не оставляли в покое большевистско-советские фантомы. В угоду им открывались памятники людоедам-благодетелям Сталину и Дзержинскому, но изымался бюст национального героя генерала Врангеля… Иначе говоря, нам упорно выдавали ленинские уроки за уроки русского, вводя в заблуждение и ступор миллионы людей.
И всё-таки! Всё-таки! Вопреки всем нестроениям, слабостям и соблазнам Россия выстояла. Рука Всевышнего Отечество спасла.
Наши воины сделали всё, что смогли. Только не стоит думать, будто нет предела человеческим силам. Что стойкость солдата может компенсировать все военно-технические упущения: плохую связь, недостаток тех же беспилотников, современного обмундирования и даже простейших полевых транспортных средств, доставку которых отчасти взяли на себя волонтёры.
Учитывая все эти обстоятельства, результат противостояния мог быть совсем иной. И наши противники на это явно рассчитывали. Их выдавал азарт, возникший от предвкушения близкой победы.
Хорошо подготовленная, спланированная, обеспеченная всем необходимым мощная военная операция имела задачу нанести нам военное поражение. С легко предсказуемыми, практически необратимыми политическими последствиями.
Россию стремились буквально раздавить, искромсать, прекрасно зная все наши слабости и уязвимые места. Хорошо всё взвесив и просчитав, в том числе возможности раздрызганной экономики и психологию легкомысленно-незрелой российской элиты, вкусившей всех мыслимых и немыслимых удовольствий благоденствующего мира, соблазнённой его мишурой и демагогией.
А ещё, в разгар военной страды страну по-прежнему не оставляли в покое большевистско-советские фантомы. В угоду им открывались памятники людоедам-благодетелям Сталину и Дзержинскому, но изымался бюст национального героя генерала Врангеля… Иначе говоря, нам упорно выдавали ленинские уроки за уроки русского, вводя в заблуждение и ступор миллионы людей.
И всё-таки! Всё-таки! Вопреки всем нестроениям, слабостям и соблазнам Россия выстояла. Рука Всевышнего Отечество спасла.
ПАМЯТИ МАКСИМА СОКОЛОВА …Он писал умно, иронично и весело. Никогда не стебался, не морализовал, не умничал.
Таких настоящих русских интеллектуалов в нашей постсоветской России днём с огнём. Чтобы и образование, и культура, и почва, и вкус, и мирочувствие – не провинциально-комсомольского разлива, не с бору по сосенке, а основательное, без тени отщепенства, которое так сильно испортило крепкую русскую породу. Максим Соколов являл эту породу и обликом, и слогом.
К сожалению, я не знал его лично. Всего пару раз обменялись мы короткими посланиями. А ещё иной раз я замечал его одобрение под своими репликами. Вот и вчерашний текст он великодушно отметил… А сегодня пришло известие о его смерти.
Не могу сказать, что аз грешный страстно стремился поговорить с этим бесспорно замечательным человеком. Нет, мне всегда хотелось с ним помолчать. Мне почему-то кажется, что молчать Максим Юрьевич умел так же жизненно полноценно, как говорить и писать. Для человека глубокой и зрелой мысли это естественно…
Таких настоящих русских интеллектуалов в нашей постсоветской России днём с огнём. Чтобы и образование, и культура, и почва, и вкус, и мирочувствие – не провинциально-комсомольского разлива, не с бору по сосенке, а основательное, без тени отщепенства, которое так сильно испортило крепкую русскую породу. Максим Соколов являл эту породу и обликом, и слогом.
К сожалению, я не знал его лично. Всего пару раз обменялись мы короткими посланиями. А ещё иной раз я замечал его одобрение под своими репликами. Вот и вчерашний текст он великодушно отметил… А сегодня пришло известие о его смерти.
Не могу сказать, что аз грешный страстно стремился поговорить с этим бесспорно замечательным человеком. Нет, мне всегда хотелось с ним помолчать. Мне почему-то кажется, что молчать Максим Юрьевич умел так же жизненно полноценно, как говорить и писать. Для человека глубокой и зрелой мысли это естественно…
...ЦЕРКОВЬ РОЖДЕСТВА ХРИСТОВА в древнем подмосковном селе. В прошлом веке разбитая и осквернённая. В 10-е годы чудом возрождённая и освящённая…
Вокруг неумолимо зарастающие заброшенные поля, наступает мелколесье. Да и холодно нынче, на улице уже минус 25. Чтобы завтра отпраздновать храмовый праздник весь день и всю ночь надо топить котёл…
Зато завтра (у нас только завтра, потому как главный приход о. Алексия в соседнем посёлке, впрочем, это не суть важно) завтра и в нашем храме прозвучит эта великая песнь: Слава в вышних Богу, на земле мир, в человецех благоволение.
С ПРАЗДНИКОМ, ПРАВОСЛАВНЫЕ!
Вокруг неумолимо зарастающие заброшенные поля, наступает мелколесье. Да и холодно нынче, на улице уже минус 25. Чтобы завтра отпраздновать храмовый праздник весь день и всю ночь надо топить котёл…
Зато завтра (у нас только завтра, потому как главный приход о. Алексия в соседнем посёлке, впрочем, это не суть важно) завтра и в нашем храме прозвучит эта великая песнь: Слава в вышних Богу, на земле мир, в человецех благоволение.
С ПРАЗДНИКОМ, ПРАВОСЛАВНЫЕ!
КОНСЕРВАТИВНАЯ ЗИМА И ЛИБЕРАЛЬНОЕ ОТОПЛЕНИЕ Вот они и встретились в новом 2024 году. Все наши «измы» разом. Пострадали и продолжают страдать от этой встречи многие, и не только жители Подмосковья.
Отопление их жилищ оказалось в руках свободных и предприимчивых людей. Среди них - владельцы патронных производств и расположенных тут же котельных, начальники и работники тех самых котельных, чиновники, «проверяющие» начальников… Все они хладнокровно занимались своими делами! Пилили бабло, «обогащались», к чему, как мы помним, не так давно призывал царь и бог российского либерализма.
Как это «обогащение» выглядит в жизни ваш покорный слуга имел счастье лицезреть воочию, причём, в деталях и подробностях. Несколько лет назад наш старый московский дом поставили на капремонт. Явилась некая фирма (зарегистрированная почему-то в Уфе) и приступила к замене отопления. Бомжеватого вида малопрофессиональные люди, набранные, понятное дело, за копейки, где придётся, сокрушили старые трубы, свинченные и согнутые когда-то на совесть, аккуратно и в высшей степени профессионально; после чего начали мучить себя и старый дом. Жители возопили! Тогда явились флегматичные чиновники, безучастно посмотрели на безобразие и уверили нас, жителей, что всё будет исправлено…
Разумеется, когда в один не очень прекрасный день отопление попробовали включить, то только в нашей квартире потекло в 9 (девяти!) местах. После чего явились другие люди, которые, чертыхаясь, долго исправляли всё кое-как свинченное их предшественниками. Происходило сие, между прочим, в самом центре Москвы и было заурядным проявлением распиаренного московского стройкомплекса. Так работали лучшие!
Наблюдая за ними, я смог отметить только два типа людей: желающих обогатиться начальников и ничего не желающих люмпенов. Люди иного склада, например, носители «традиционных ценностей», дорожащие своей репутацией и элементарно любящие своё дело в эпопее под названием «Капремонт дома на Большой Пионерской (б. Дворянской) улице» участие не принимали.
Вот почему сегодня мне так понятна природа новогоднего отопительного коллапса. Вот почему никакого воодушевления от информации, что вопросом занялся Следственный комитет, у меня нет. «Разруху в головах» исправляют другими способами. Ни Швондеры, ни товарищи Пеструхин и Жировкин, ни их ударенные либерализмом потомки дело ЖКХ не поднимут.
А вопрос: «Что будет с паровым отоплением?» - как был, так и остаётся сакраментальным русским вопросом. И зимой 1924 года, и ровно через сто лет, зимой 2024-го.
Отопление их жилищ оказалось в руках свободных и предприимчивых людей. Среди них - владельцы патронных производств и расположенных тут же котельных, начальники и работники тех самых котельных, чиновники, «проверяющие» начальников… Все они хладнокровно занимались своими делами! Пилили бабло, «обогащались», к чему, как мы помним, не так давно призывал царь и бог российского либерализма.
Как это «обогащение» выглядит в жизни ваш покорный слуга имел счастье лицезреть воочию, причём, в деталях и подробностях. Несколько лет назад наш старый московский дом поставили на капремонт. Явилась некая фирма (зарегистрированная почему-то в Уфе) и приступила к замене отопления. Бомжеватого вида малопрофессиональные люди, набранные, понятное дело, за копейки, где придётся, сокрушили старые трубы, свинченные и согнутые когда-то на совесть, аккуратно и в высшей степени профессионально; после чего начали мучить себя и старый дом. Жители возопили! Тогда явились флегматичные чиновники, безучастно посмотрели на безобразие и уверили нас, жителей, что всё будет исправлено…
Разумеется, когда в один не очень прекрасный день отопление попробовали включить, то только в нашей квартире потекло в 9 (девяти!) местах. После чего явились другие люди, которые, чертыхаясь, долго исправляли всё кое-как свинченное их предшественниками. Происходило сие, между прочим, в самом центре Москвы и было заурядным проявлением распиаренного московского стройкомплекса. Так работали лучшие!
Наблюдая за ними, я смог отметить только два типа людей: желающих обогатиться начальников и ничего не желающих люмпенов. Люди иного склада, например, носители «традиционных ценностей», дорожащие своей репутацией и элементарно любящие своё дело в эпопее под названием «Капремонт дома на Большой Пионерской (б. Дворянской) улице» участие не принимали.
Вот почему сегодня мне так понятна природа новогоднего отопительного коллапса. Вот почему никакого воодушевления от информации, что вопросом занялся Следственный комитет, у меня нет. «Разруху в головах» исправляют другими способами. Ни Швондеры, ни товарищи Пеструхин и Жировкин, ни их ударенные либерализмом потомки дело ЖКХ не поднимут.
А вопрос: «Что будет с паровым отоплением?» - как был, так и остаётся сакраментальным русским вопросом. И зимой 1924 года, и ровно через сто лет, зимой 2024-го.
«ПРЕДЛОЖИТЕ СВОЮ ИДЕЮ ДЛЯ РАЗВИТИЯ РОССИИ» - прилетело мне сегодня с официального сайта ГОСУСЛУГИ. Как я понимаю, прилетело многим, разослано по инету всем подряд.
Где-то наверху решили взбодрить электорат, поиграть в полузабытую игру: «если бы директором был я». Когда-то такую рубрику завела советская Литгазета. Пустая игра в дешёвую демократию… Что-то из области поданных наверх двух миллионов вопросов.
Или вот была такая программа на ТВ под названием «Двенадцатый этаж». Обсуждение с подростками сложнейших вопросов государственной жизни. И одновременно внедрение в сознание молодых людей ложного представления о жизни и о самих себе. Неизбывная русская хлестаковщина. Якобы все могут рулить и «однажды командовать департаментом».
Подобное всегда прикрывает ложный универсализм и непрофессионализм как принцип. И сознательно или по неведению в очередной раз призывает духов русской революции. Когда-то этим грешила русская бюрократия, потом – советская номенклатура. Кажется, настал черёд эффективных менеджеров.
Где-то наверху решили взбодрить электорат, поиграть в полузабытую игру: «если бы директором был я». Когда-то такую рубрику завела советская Литгазета. Пустая игра в дешёвую демократию… Что-то из области поданных наверх двух миллионов вопросов.
Или вот была такая программа на ТВ под названием «Двенадцатый этаж». Обсуждение с подростками сложнейших вопросов государственной жизни. И одновременно внедрение в сознание молодых людей ложного представления о жизни и о самих себе. Неизбывная русская хлестаковщина. Якобы все могут рулить и «однажды командовать департаментом».
Подобное всегда прикрывает ложный универсализм и непрофессионализм как принцип. И сознательно или по неведению в очередной раз призывает духов русской революции. Когда-то этим грешила русская бюрократия, потом – советская номенклатура. Кажется, настал черёд эффективных менеджеров.
«ЛЕНИНА КАКИМ АРШИНОМ МЕРИТЬ?»
Этот вопрос сто лет назад задал Маяковский и сам же с пропагандисткой прямотой ответил на него. В его поэме Ленин - великий «заступник и расплатчик». Демиург, поднявший знамя мировой революции ради создания Нового мира… В котором, однако, изначально явились наши «старые образы в новых одеяниях». И Хлестаковы явились, и Ноздрёвы, и Верховенские… Ибо революция на поверку оказалась очередной русской смутой – самоубийственной, разрушительной и бесчеловечной.
Вернувшийся из эмиграции и триумфально въехавший в столичный Петроград «заступник и расплатчик» моментально подхватил и многократно усилил энергию смуты. Проповедуя даже не марксизм (учёные марксисты это сразу поняли, ещё на Финляндском вокзале), а способное увлечь русского человека с ружьём «чистое бунтарство». То есть отречение. От всего. От веры, традиций, от Отечества с его красотой и сложностью, от государства и национальных интересов. И даже от элементарных человеческих законов… «Отречёмся от старого мира» – эту «Новую песнь» на мотив Марсельезы в те дни распевали охваченные эйфорией толпы людей с красными бантами.
И не хватало только его – инфернального героя-отступника, главного заводчика смуты. И мы знаем, как в русской традиции называется такой персонаж. Конечно… это - самозванец! Великий, величайший самозванец ХХ века. Ленин!
Ему нужна была смута без берегов, «бесовский хоровод», злоба, ярость и кровь. Вражда и ненависть измышленного мира «голодных и рабов» к «нации Обломовых», к отсталой, ущербной России. Смута покрывала всё: и несусветную ложь революционных агиток, и демагогию первых декретов, и даже предательство. Она сковала, парализовала дух народа и призвала на трон самозванца…
Режим, возникший из русской трагедии, просуществовал чуть более семидесяти лет. Всего-навсего. И в результате мы остались у разбитого корыта.
В наши дни следы и символы советской эпохи встречаются на каждом шагу. На улицах и площадях наших городов стоят изваяния лжеучителя-самозванца, великого героя русской смуты, который утверждал, что ему под силу построить новый счастливый мир.
Он сделал началом жизни себя (не Бога, а себя и свою партию). И повел за собой соблазнённый народ. Якобы вперед, на самом деле отбросил Россию далеко назад – в беспамятство и примитивное мирочувствие. И в результате мы… разучились жить.
Мы искалечены всеми этими ленинскими дерзаниями и соблазнами. А всего более – развязанной Лениным самоубийственной Гражданской войной, которую не можем избыть до сих пор.
Разуверившись во всём, мы заговорили о примирении. Да, это очень важно. Это первый шаг, нам нужно примириться. Только, конечно, не с ним. Примириться нужно с Россией, с нашим осквернённым, поруганным Отечеством.
Русский мир не может, не должен оставаться миром забвения. А политтехнологической уловкой тем более.
Этот вопрос сто лет назад задал Маяковский и сам же с пропагандисткой прямотой ответил на него. В его поэме Ленин - великий «заступник и расплатчик». Демиург, поднявший знамя мировой революции ради создания Нового мира… В котором, однако, изначально явились наши «старые образы в новых одеяниях». И Хлестаковы явились, и Ноздрёвы, и Верховенские… Ибо революция на поверку оказалась очередной русской смутой – самоубийственной, разрушительной и бесчеловечной.
Вернувшийся из эмиграции и триумфально въехавший в столичный Петроград «заступник и расплатчик» моментально подхватил и многократно усилил энергию смуты. Проповедуя даже не марксизм (учёные марксисты это сразу поняли, ещё на Финляндском вокзале), а способное увлечь русского человека с ружьём «чистое бунтарство». То есть отречение. От всего. От веры, традиций, от Отечества с его красотой и сложностью, от государства и национальных интересов. И даже от элементарных человеческих законов… «Отречёмся от старого мира» – эту «Новую песнь» на мотив Марсельезы в те дни распевали охваченные эйфорией толпы людей с красными бантами.
И не хватало только его – инфернального героя-отступника, главного заводчика смуты. И мы знаем, как в русской традиции называется такой персонаж. Конечно… это - самозванец! Великий, величайший самозванец ХХ века. Ленин!
Ему нужна была смута без берегов, «бесовский хоровод», злоба, ярость и кровь. Вражда и ненависть измышленного мира «голодных и рабов» к «нации Обломовых», к отсталой, ущербной России. Смута покрывала всё: и несусветную ложь революционных агиток, и демагогию первых декретов, и даже предательство. Она сковала, парализовала дух народа и призвала на трон самозванца…
Режим, возникший из русской трагедии, просуществовал чуть более семидесяти лет. Всего-навсего. И в результате мы остались у разбитого корыта.
В наши дни следы и символы советской эпохи встречаются на каждом шагу. На улицах и площадях наших городов стоят изваяния лжеучителя-самозванца, великого героя русской смуты, который утверждал, что ему под силу построить новый счастливый мир.
Он сделал началом жизни себя (не Бога, а себя и свою партию). И повел за собой соблазнённый народ. Якобы вперед, на самом деле отбросил Россию далеко назад – в беспамятство и примитивное мирочувствие. И в результате мы… разучились жить.
Мы искалечены всеми этими ленинскими дерзаниями и соблазнами. А всего более – развязанной Лениным самоубийственной Гражданской войной, которую не можем избыть до сих пор.
Разуверившись во всём, мы заговорили о примирении. Да, это очень важно. Это первый шаг, нам нужно примириться. Только, конечно, не с ним. Примириться нужно с Россией, с нашим осквернённым, поруганным Отечеством.
Русский мир не может, не должен оставаться миром забвения. А политтехнологической уловкой тем более.
… Листаю новую книгу. Останавливаю внимание на строчках:
«В комендатуре старший дежурный дремал, двое стрелков играли в домино. Явление босого, в окровавленном белье, с колуном привело их в такой страх, что никто из них не смог сразу расстегнуть кобуру, а то бы могли с перепугу пристрелить ротмистра. Он бросил колун на пол, сел на лавку и сказал:
- В пятом бараке урок побил…»
«Воспоминания соловецких узников» - так называется эта книга. Вторая часть десятого тома вышла накануне Нового года и её по традиции принёс мне иерей Вячеслав Умнягин. Вот так по-нашему - неприметно, практически безвестно – завершено громадное дело. Десятитомное издание бесценных документальных свидетельств заключённых Соловецкого лагеря. Более восьмидесяти авторов! С подробными комментариями, исследованиями!
Отец Вячеслав был организатором и душой этого уникального гуманитарного проекта. Десять лет усердно, год за годом он искал, подбирал тексты, находил авторов и одарил нас новым знанием о самих себе. И теперь выбор за нами: принять этот дар, осмыслить его или продолжать этот примитивный, зачастую далеко не бескорыстный трёп о русской трагедии ХХ века.
«В комендатуре старший дежурный дремал, двое стрелков играли в домино. Явление босого, в окровавленном белье, с колуном привело их в такой страх, что никто из них не смог сразу расстегнуть кобуру, а то бы могли с перепугу пристрелить ротмистра. Он бросил колун на пол, сел на лавку и сказал:
- В пятом бараке урок побил…»
«Воспоминания соловецких узников» - так называется эта книга. Вторая часть десятого тома вышла накануне Нового года и её по традиции принёс мне иерей Вячеслав Умнягин. Вот так по-нашему - неприметно, практически безвестно – завершено громадное дело. Десятитомное издание бесценных документальных свидетельств заключённых Соловецкого лагеря. Более восьмидесяти авторов! С подробными комментариями, исследованиями!
Отец Вячеслав был организатором и душой этого уникального гуманитарного проекта. Десять лет усердно, год за годом он искал, подбирал тексты, находил авторов и одарил нас новым знанием о самих себе. И теперь выбор за нами: принять этот дар, осмыслить его или продолжать этот примитивный, зачастую далеко не бескорыстный трёп о русской трагедии ХХ века.
Воспоминания соловецких узников. 1935 - 1939. (Том 10. Ч.2. Обл. сливовая) Тв купить в православном интернет магазине
https://pravslovo.ru/catalog/izdatelstvo_308/artikul_712967?view=1
https://pravslovo.ru/catalog/izdatelstvo_308/artikul_712967?view=1
ГРЁЗЫ ПОСТСОВЕТСКОГО УРБАНИЗМА Началось обсуждение отопительно-коммунального коллапса января наступившего года. И пошло по нарастающей. Пользуясь случаем, чиновник-эксперт в «Аргументах и фактах» затянул постсоветскую урбанистическую песнь. Мол, «приватизация жилья была одной из самых больших ошибок 90-х».
Так-так… А как надо было? Как вам, капиталистам-урбанистам хотелось бы? Ну, конечно, хотелось бы всего и сразу. Иными словами, посадить всю бессловесную массу трудящихся на аренду жилья. Чтобы приватизация жилого фонда страны ничем не отличалась от приватизации экономических ресурсов страны. Чтобы мы (то есть они, урбанисты) на правах хозяев жизни распоряжались всем и вся.
Русский город, русская деревня, Русская земля их не устраивает. Нужен иной формат: аренда, человейники, апартаменты-маломерки и мегаполисы с избыточным малоимущим населением… Такой Россия не была никогда. Такой был Советский Союз в воображении парт-хоз-футуристов. А в России даже крепостной крестьянин имел свою избу и свой двор.
В своё время этого по понятным причинам не замечал Александр Радищев. Пушкин напомнил. О том, что Россия начинается с Дома, с родового гнезда. В убогом, чужом, обездушенном жилище, будь то коммуналка или человейник, нормальная семья жить не может. Хотя такая жизнь скорей всего очень выгодна нашим лихим капиталистам-урбанистам.
Их любимая тема – «новая модель финансирования ЖКХ». Им нужны масштабы, бизнес-процесс, мигранты-гастарбайтеры и много–много бабла. И тут их ничего не вразумит, ни январские морозы, ни лопнувшие трубы. Ни-че-го!
Так-так… А как надо было? Как вам, капиталистам-урбанистам хотелось бы? Ну, конечно, хотелось бы всего и сразу. Иными словами, посадить всю бессловесную массу трудящихся на аренду жилья. Чтобы приватизация жилого фонда страны ничем не отличалась от приватизации экономических ресурсов страны. Чтобы мы (то есть они, урбанисты) на правах хозяев жизни распоряжались всем и вся.
Русский город, русская деревня, Русская земля их не устраивает. Нужен иной формат: аренда, человейники, апартаменты-маломерки и мегаполисы с избыточным малоимущим населением… Такой Россия не была никогда. Такой был Советский Союз в воображении парт-хоз-футуристов. А в России даже крепостной крестьянин имел свою избу и свой двор.
В своё время этого по понятным причинам не замечал Александр Радищев. Пушкин напомнил. О том, что Россия начинается с Дома, с родового гнезда. В убогом, чужом, обездушенном жилище, будь то коммуналка или человейник, нормальная семья жить не может. Хотя такая жизнь скорей всего очень выгодна нашим лихим капиталистам-урбанистам.
Их любимая тема – «новая модель финансирования ЖКХ». Им нужны масштабы, бизнес-процесс, мигранты-гастарбайтеры и много–много бабла. И тут их ничего не вразумит, ни январские морозы, ни лопнувшие трубы. Ни-че-го!
СЕРВИЛИЗМ И ЛЮБОНАЧАЛИЕ Как не проникнуть этим вирусам в здание нашей земной церкви. Было бы даже странно, если бы в церковной ограде нашлось место только либерализму и пацифизму. Смущаться этим не стоит. А называть вещи своими именами желательно.
Накануне ежегодно отмечаемого Собора Новомучеников и Исповедников Церкви Русской некий питерский священник, делающий, судя по многочисленным должностям, успешную карьеру, даёт публичный комментарий о судьбе «большевистских мощей» на Красной площади. И заботит его, пастыря, всего более не Истина, а упрочение нашего политического единства. Ради чего предлагается свято хранить светлую память о товарище Ленине. Что равносильно призыву скрывать от своих единоверцев и современников историю жесточайших гонений на веру и Церковь Христову, а заодно и подвиги прославленных Церковью святых.
Малодушный, недостойный и позорный поступок. Потому как для любого грешного члена нашей Православной Церкви (от них же первый есмь аз) столь желанное подлинное единство основано на Голгофе, на крестной смерти Христа Спасителя, но никак не на деяниях соблазнившего миллионы русских людей самозванца и богоборца, всё ещё лежащего в большевистском капище на Красной площади.
Единство любой ценой – пустая, бессмысленная затея. Если не решаемся освободить от лукавого свою собственную страну… Если готовы умалить власть Христа и опорочить Истину, на что мы рассчитываем, ведя (как сказал недавно наш Предстоятель) войну с антихристом?
Накануне ежегодно отмечаемого Собора Новомучеников и Исповедников Церкви Русской некий питерский священник, делающий, судя по многочисленным должностям, успешную карьеру, даёт публичный комментарий о судьбе «большевистских мощей» на Красной площади. И заботит его, пастыря, всего более не Истина, а упрочение нашего политического единства. Ради чего предлагается свято хранить светлую память о товарище Ленине. Что равносильно призыву скрывать от своих единоверцев и современников историю жесточайших гонений на веру и Церковь Христову, а заодно и подвиги прославленных Церковью святых.
Малодушный, недостойный и позорный поступок. Потому как для любого грешного члена нашей Православной Церкви (от них же первый есмь аз) столь желанное подлинное единство основано на Голгофе, на крестной смерти Христа Спасителя, но никак не на деяниях соблазнившего миллионы русских людей самозванца и богоборца, всё ещё лежащего в большевистском капище на Красной площади.
Единство любой ценой – пустая, бессмысленная затея. Если не решаемся освободить от лукавого свою собственную страну… Если готовы умалить власть Христа и опорочить Истину, на что мы рассчитываем, ведя (как сказал недавно наш Предстоятель) войну с антихристом?
АПОФЕОЗ БЕСПОЧВЕННОСТИ С этим сталкиваешься на каждом шагу. С омерзительно-безнадёжным отщепенством, нелюбовью и презрением к большой, сложной, богатейшей и по несчастью полуразорённой стране.
И разве только улицкие и макаревичи обнаруживают эти постыдные качества. А все эти вчерашние министры и вице-заправилы – прихватившие, отвалившие, осевшие по всему благоденствующему миру? А сколько ещё не отваливших, но всё ещё заправляющих целыми сферами жизни и культуры? И сообразно обстоятельствам до поры до времени помалкивающих, а то и подпевающих в «патриотическом» хоре.
Откуда столько? Не просто презирающих, но вдобавок цинично использующих Россию, обирающих её в меру своих алчных возможностей. Всё и вся разоряющих и опустошающих, подавляющих всё живое…
Где источник? Почему они, презирающие и чуждые, встречают понимание, одобрение и даже зависть менее удачливых современников? В конце концов, почему они так легко проникают на самый верх?
Название этой национальной болезни – БЕСПОЧВЕННОСТЬ. Она не вчера поразила русскую жизнь. Главный герой фонвизинской комедии «Бригадир», человек «осьмнадцатого столетия», демонстрирует крайнюю степень этого пагубного русского отщепенства. «Тело мое родилось в России, это — правда, - сокрушается фонвизинский герой, будучи дворянином(!), - однако дух мой принадлежит короне французской!» А вот ещё перл: «Я не намерен в России умереть. Я сыщу occasion favorable, увезти тебя в Париж. Тамо остатки дней наших, les restes de nos jours, будем иметь утешение проводить с французами!»
Это написано с натуры более 250-ти лет назад. Когда вокруг не было ни человейников московского Вавилона, ни заброшенных земель – тверских, костромских, псковских… Вокруг было то, что мы видим сегодня разве что на картинах Шишкина и Левитана. Вот только живая связь между этим миром - Русским миром! – и одуревшими от поверхностной европеизации русскими петиметрами оборвалась раз и навсегда.
С тех пор беспочвенность или, иными словами, культурное отщепенство только нарастало. В XIX веке оно оформилось идейно как русский нигилизм. В ХХ веке приобрело обвальный характер в ходе эксперимента по строительству «светлого будущего». В ХХI веке беспочвенность обернулась вторичностью культуры и отщепенством культурной «элиты», её пораженчеством и разгульной русофобией.
Существует только одно лекарство от этих застарелых болезней: национальное самопознание. Русское Просвещение. Ни акции-профанации, ни бессмысленные форумы и круглые столы с участием записных демагогов, ни проклятия в адрес отваливших и злобствующих, а упорная, каждодневная, целенаправленная работа.
О том, что это важнейший источник нашей внутренней крепости и силы, много говорить не нужно. Но – внимание! Будьте уверены, всесильные отщепенцы сделают всё возможное, чтобы не допустить подобного развития событий…
И разве только улицкие и макаревичи обнаруживают эти постыдные качества. А все эти вчерашние министры и вице-заправилы – прихватившие, отвалившие, осевшие по всему благоденствующему миру? А сколько ещё не отваливших, но всё ещё заправляющих целыми сферами жизни и культуры? И сообразно обстоятельствам до поры до времени помалкивающих, а то и подпевающих в «патриотическом» хоре.
Откуда столько? Не просто презирающих, но вдобавок цинично использующих Россию, обирающих её в меру своих алчных возможностей. Всё и вся разоряющих и опустошающих, подавляющих всё живое…
Где источник? Почему они, презирающие и чуждые, встречают понимание, одобрение и даже зависть менее удачливых современников? В конце концов, почему они так легко проникают на самый верх?
Название этой национальной болезни – БЕСПОЧВЕННОСТЬ. Она не вчера поразила русскую жизнь. Главный герой фонвизинской комедии «Бригадир», человек «осьмнадцатого столетия», демонстрирует крайнюю степень этого пагубного русского отщепенства. «Тело мое родилось в России, это — правда, - сокрушается фонвизинский герой, будучи дворянином(!), - однако дух мой принадлежит короне французской!» А вот ещё перл: «Я не намерен в России умереть. Я сыщу occasion favorable, увезти тебя в Париж. Тамо остатки дней наших, les restes de nos jours, будем иметь утешение проводить с французами!»
Это написано с натуры более 250-ти лет назад. Когда вокруг не было ни человейников московского Вавилона, ни заброшенных земель – тверских, костромских, псковских… Вокруг было то, что мы видим сегодня разве что на картинах Шишкина и Левитана. Вот только живая связь между этим миром - Русским миром! – и одуревшими от поверхностной европеизации русскими петиметрами оборвалась раз и навсегда.
С тех пор беспочвенность или, иными словами, культурное отщепенство только нарастало. В XIX веке оно оформилось идейно как русский нигилизм. В ХХ веке приобрело обвальный характер в ходе эксперимента по строительству «светлого будущего». В ХХI веке беспочвенность обернулась вторичностью культуры и отщепенством культурной «элиты», её пораженчеством и разгульной русофобией.
Существует только одно лекарство от этих застарелых болезней: национальное самопознание. Русское Просвещение. Ни акции-профанации, ни бессмысленные форумы и круглые столы с участием записных демагогов, ни проклятия в адрес отваливших и злобствующих, а упорная, каждодневная, целенаправленная работа.
О том, что это важнейший источник нашей внутренней крепости и силы, много говорить не нужно. Но – внимание! Будьте уверены, всесильные отщепенцы сделают всё возможное, чтобы не допустить подобного развития событий…
«ДЕРЖАТЬ НАДО ЖИЗНЬ!» …Из истории богоборческой эпохи известен один примечательный рассказ. Как в Воронеже, в крупном советском городе, жили двое блаженных — Максим Павлович и Феоктиста Михайловна. Они неустанно ходили по городу, ходили всегда врозь, а когда изредка встречались, Максим Павлович отрывисто стучал своей палкой и говорил грозно: «Фроська, жизнь надо держать! Держать надо жизнь!»
Вот это да… Как же эта старая женщина, едва передвигавшая ноги, могла влиять на советскую жизнь 1920–1930-х годов? На самом деле, всё очень даже просто. Блаженная действительно всё время обходила город. Заходила в разные дома. Кого-то утешит, за кого-то помолится… В ту пору это было необычайно важно — явить живой пример подлинного христианства. Показать, что всегда возможна такая жизнь. Когда человек Богу служит, Богом живёт и к святости стремится. Несмотря ни на что. Ведь в Воронеже уже и храмов-то не осталось. Часть закрыта, часть захвачена обновленцами. Замечательные воронежские пастыри и архипастыри томятся по лагерям и ссылкам…
Безбожная власть, захватившая страну на волне кровавой смуты, сметёт всё: русскую государственность, русскую власть, русское общество. Уничтожит предпринимательский слой, интеллигенцию, офицерство, аристократию и даже крестьянство. Всё обратится в руины. Но Церковь, Русская Православная Церковь выстоит. И это поистине удивительно.
4 февраля, в воскресенье – особый день поминовения всех пострадавших в годину гонений за веру Христову. Всех, кого не удалось ни обмануть, ни развратить, ни запугать. Кто сумел остаться христианином в аду богоборческой советской эпохи. Кто сберег русскую душу и сохранил в своём сердце образ России.
Святии новомученицы и исповедницы, молите Бога о нас.
Вот это да… Как же эта старая женщина, едва передвигавшая ноги, могла влиять на советскую жизнь 1920–1930-х годов? На самом деле, всё очень даже просто. Блаженная действительно всё время обходила город. Заходила в разные дома. Кого-то утешит, за кого-то помолится… В ту пору это было необычайно важно — явить живой пример подлинного христианства. Показать, что всегда возможна такая жизнь. Когда человек Богу служит, Богом живёт и к святости стремится. Несмотря ни на что. Ведь в Воронеже уже и храмов-то не осталось. Часть закрыта, часть захвачена обновленцами. Замечательные воронежские пастыри и архипастыри томятся по лагерям и ссылкам…
Безбожная власть, захватившая страну на волне кровавой смуты, сметёт всё: русскую государственность, русскую власть, русское общество. Уничтожит предпринимательский слой, интеллигенцию, офицерство, аристократию и даже крестьянство. Всё обратится в руины. Но Церковь, Русская Православная Церковь выстоит. И это поистине удивительно.
4 февраля, в воскресенье – особый день поминовения всех пострадавших в годину гонений за веру Христову. Всех, кого не удалось ни обмануть, ни развратить, ни запугать. Кто сумел остаться христианином в аду богоборческой советской эпохи. Кто сберег русскую душу и сохранил в своём сердце образ России.
Святии новомученицы и исповедницы, молите Бога о нас.