ТУЗЯ И БАБУШКА. #ЗарисовкаИзТолькоЧто.
Всегда интересно наблюдать, как ведут себя собаки, привязанные возле магазинов. Одни - просто образцы ответственности и достоинства, особенно если рядом припаркован хозяйский велосипед или детская коляска. Другие - пустолайки, шумят без повода на всю улицу. Третьи - переживают, не находят себе места, не спускают глаз с дверей магазина и тихо поскуливают.
Повстречал только что одного такого переживающего дворянина возле "Пятерочки". Прям сильно худо ему было, лн даже не скулил, а натурально плакал. Я остановился: "Ну ты чего плачешь, дружище? Сейчас хозяин выйдет". Но пёсик явно не разделял моего оптимизма и заплакал пуще прежнего.
Я уже шагал к машине, как вдруг он резко залаял и рванулся куда-то в сторону, натянув поводок. К магазину спешила пожилая женщина. Была бы помоложе - неслась бы стремглав. А так - уже запыхавшись... ну, спешила. Сильно спешила.
"Тузя, господи! Ох, забыла ведь я тебя! Прости ты меня, дуру старую! Замёрз, бедный?" - причитала бабушка.
Трясущимися руками она принялась отвязывать поводок, но Тузя, видимо, успел изрядно затянуть узел. Я подошел помочь, развязал, предложил бабушке подвезти их, видя, как она запыхалась. Она поблагодарила ("дай бог здоровья, сынок"), но отказалась - мол, рядышком живу.
Женщина подхватила пёсика на руки, прижала к груди и, не прекращая причитать, ругать себя и просить у Тузи прощения, зашагала к дому. А Тузя изо всех сил молотил хвостом по полам хозяйкиного пальто и слизывал с её щёк слёзы...
Всегда интересно наблюдать, как ведут себя собаки, привязанные возле магазинов. Одни - просто образцы ответственности и достоинства, особенно если рядом припаркован хозяйский велосипед или детская коляска. Другие - пустолайки, шумят без повода на всю улицу. Третьи - переживают, не находят себе места, не спускают глаз с дверей магазина и тихо поскуливают.
Повстречал только что одного такого переживающего дворянина возле "Пятерочки". Прям сильно худо ему было, лн даже не скулил, а натурально плакал. Я остановился: "Ну ты чего плачешь, дружище? Сейчас хозяин выйдет". Но пёсик явно не разделял моего оптимизма и заплакал пуще прежнего.
Я уже шагал к машине, как вдруг он резко залаял и рванулся куда-то в сторону, натянув поводок. К магазину спешила пожилая женщина. Была бы помоложе - неслась бы стремглав. А так - уже запыхавшись... ну, спешила. Сильно спешила.
"Тузя, господи! Ох, забыла ведь я тебя! Прости ты меня, дуру старую! Замёрз, бедный?" - причитала бабушка.
Трясущимися руками она принялась отвязывать поводок, но Тузя, видимо, успел изрядно затянуть узел. Я подошел помочь, развязал, предложил бабушке подвезти их, видя, как она запыхалась. Она поблагодарила ("дай бог здоровья, сынок"), но отказалась - мол, рядышком живу.
Женщина подхватила пёсика на руки, прижала к груди и, не прекращая причитать, ругать себя и просить у Тузи прощения, зашагала к дому. А Тузя изо всех сил молотил хвостом по полам хозяйкиного пальто и слизывал с её щёк слёзы...
Очередь к кассе предновогоднего супермаркета. Вспотевший мальчишка лет пяти цепляется за наполненную до отказа тележку и непрерывно канючит:
— Ну мааааам... Ну скоооро?
— Ты же видишь, что очередь. Что я сделаю?
— Маааам, а можно «Бааааунти»? — маленький пальчик тычет в стойку перед кассой.
— Нет.
— Ну почемууууууу?
— Мы уже мороженку купили.
— А дай мороооооооженку!
— Вот придем домой и дам! — мать уже начинает раздражаться.
— Мааааам, а когда мы уже домоооой?
— Видишь очередь? Я перепрыгну через неё что ли?
— Мааааааам, я уже есть хочууууу!
И тут терпение «мааааааамы» лопается и она выдаёт на весь супермаркет:
— ЕСЛИ ТЫ НЕ ПРЕКРАТИШЬ СЕБЯ ТАК ВЕСТИ, Я ТЕБЯ БОЛЬШЕ С СОБОЙ В МАГАЗИН НЕ ВОЗЬМУ!!!
Немая сцена длилась секунд пять. После чего пацан — кажется, что-то смекнув — продолжил прежним тоном:
— Мааааааам, а я ещё пиииииить хочу...
#зарисовкаизтолькочто
— Ну мааааам... Ну скоооро?
— Ты же видишь, что очередь. Что я сделаю?
— Маааам, а можно «Бааааунти»? — маленький пальчик тычет в стойку перед кассой.
— Нет.
— Ну почемууууууу?
— Мы уже мороженку купили.
— А дай мороооооооженку!
— Вот придем домой и дам! — мать уже начинает раздражаться.
— Мааааам, а когда мы уже домоооой?
— Видишь очередь? Я перепрыгну через неё что ли?
— Мааааааам, я уже есть хочууууу!
И тут терпение «мааааааамы» лопается и она выдаёт на весь супермаркет:
— ЕСЛИ ТЫ НЕ ПРЕКРАТИШЬ СЕБЯ ТАК ВЕСТИ, Я ТЕБЯ БОЛЬШЕ С СОБОЙ В МАГАЗИН НЕ ВОЗЬМУ!!!
Немая сцена длилась секунд пять. После чего пацан — кажется, что-то смекнув — продолжил прежним тоном:
— Мааааааам, а я ещё пиииииить хочу...
#зарисовкаизтолькочто
Утренним рейсом из Екатеринбурга в Москву летела детская футбольная команда. Полтора десятка пацанов лет 10-12 и их тренер в одинаковых красных курточках пришли на регистрацию дружной гурьбой, но, по «победным» правилам, их раскидали по всему салону.
У меня было место А. Рядом со мной, на месте B, оказался рыжий парнишка, по широко раскрытым глазам которого я понял, что он нечастый пассажир самолёта. Казалось, он готов этими глазами просверлить моё немаленькое тело, отделяющее его от иллюминатора.
— Впервые летишь? — спрашиваю.
Кивает.
— Хочешь к окошку?
Снова кивает, вскинув на меня полный надежды взгляд.
— Давай поменяемся, пока не видят, — вполголоса говорю я, и мы с пацанёнком выползаем в проход. Нас, конечно, увидели.
— Занимаем места, согласно посадочным талонам! — вежливо, но безапелляционно говорит материализовавшийся бортпроводник.
— Ну, послушайте, — я пытаюсь говорить с максимально обезоруживающей интонацией. — Парень впервые в жизни на самолёте летит. Ну, можно я его пущу?
Блестящие над маской глаза бортпроводника смотрят то на меня, то на парнишку.
— Хорошо. Только тихо, а то сейчас все начнут... — говорит молодой человек, и я понимаю, что фиг бы он разрешил, если бы у нас был не последний 32-й ряд.
Все два с половиной часа полёта юный футболист просидел, уткнувшись своим конопатым носом в стекло иллюминатора, хотя за ним не было видно почти ничего, кроме освещённого винглета на конце крыла и иногда проплывающих внизу огоньков.
А я сидел в серединке и вспоминал 12-летнего себя, 30 лет назад с такими же широко раскрытыми глазами летящего из Свердловска в Сочи. Мне повезло с моим первым полётом — я летел днём, видел и облака внизу, и широченную ленту Волги, и разноцветные квадратики полей, и снежные вершины Кавказа, и сине-зелёное море, над которым наш Ту-154 разворачивался перед посадкой в Адлере. А ещё меня поили газировкой и чаем с плюшкой...
...До самого Внуково за бортом так и не посветлело. Садились в плотной облачности, нельзя было рассмотреть ни подмосковные жилые «человейники», ни шоссе. Я знал, что в ясную погоду с другого борта можно полюбоваться на Москву — светящуюся, огромную, но, тем не менее, втискивающуюся в поле зрения целиком. Такую, какую можно увидеть, только подлетая к Внуково с востока. Но сегодня никто ничего не видел вплоть до самой посадки.
Мы приземлились.
— Ну, как впечатления? — спрашиваю футболиста.
— Круууто... — шепчет в ответ.
В зоне выдачи багажа тренер собирает и считает по головам свою ватагу.
— Пацаны, прикинье, я у окошка сидел, меня пустили! — кричит друзьям мой рыжий попутчик.
Я иду на аэроэкспресс. И мне приятно думать, что парень запомнит этот полёт на всю жизнь. А ещё я очень хочу, чтобы он забил гол. И возвращаясь победителем домой, снова попал на место А — и увидел огромную светящуюся Москву.
#зарисовкаизтолькочто
У меня было место А. Рядом со мной, на месте B, оказался рыжий парнишка, по широко раскрытым глазам которого я понял, что он нечастый пассажир самолёта. Казалось, он готов этими глазами просверлить моё немаленькое тело, отделяющее его от иллюминатора.
— Впервые летишь? — спрашиваю.
Кивает.
— Хочешь к окошку?
Снова кивает, вскинув на меня полный надежды взгляд.
— Давай поменяемся, пока не видят, — вполголоса говорю я, и мы с пацанёнком выползаем в проход. Нас, конечно, увидели.
— Занимаем места, согласно посадочным талонам! — вежливо, но безапелляционно говорит материализовавшийся бортпроводник.
— Ну, послушайте, — я пытаюсь говорить с максимально обезоруживающей интонацией. — Парень впервые в жизни на самолёте летит. Ну, можно я его пущу?
Блестящие над маской глаза бортпроводника смотрят то на меня, то на парнишку.
— Хорошо. Только тихо, а то сейчас все начнут... — говорит молодой человек, и я понимаю, что фиг бы он разрешил, если бы у нас был не последний 32-й ряд.
Все два с половиной часа полёта юный футболист просидел, уткнувшись своим конопатым носом в стекло иллюминатора, хотя за ним не было видно почти ничего, кроме освещённого винглета на конце крыла и иногда проплывающих внизу огоньков.
А я сидел в серединке и вспоминал 12-летнего себя, 30 лет назад с такими же широко раскрытыми глазами летящего из Свердловска в Сочи. Мне повезло с моим первым полётом — я летел днём, видел и облака внизу, и широченную ленту Волги, и разноцветные квадратики полей, и снежные вершины Кавказа, и сине-зелёное море, над которым наш Ту-154 разворачивался перед посадкой в Адлере. А ещё меня поили газировкой и чаем с плюшкой...
...До самого Внуково за бортом так и не посветлело. Садились в плотной облачности, нельзя было рассмотреть ни подмосковные жилые «человейники», ни шоссе. Я знал, что в ясную погоду с другого борта можно полюбоваться на Москву — светящуюся, огромную, но, тем не менее, втискивающуюся в поле зрения целиком. Такую, какую можно увидеть, только подлетая к Внуково с востока. Но сегодня никто ничего не видел вплоть до самой посадки.
Мы приземлились.
— Ну, как впечатления? — спрашиваю футболиста.
— Круууто... — шепчет в ответ.
В зоне выдачи багажа тренер собирает и считает по головам свою ватагу.
— Пацаны, прикинье, я у окошка сидел, меня пустили! — кричит друзьям мой рыжий попутчик.
Я иду на аэроэкспресс. И мне приятно думать, что парень запомнит этот полёт на всю жизнь. А ещё я очень хочу, чтобы он забил гол. И возвращаясь победителем домой, снова попал на место А — и увидел огромную светящуюся Москву.
#зарисовкаизтолькочто
Утренний разговор пенсионеров в моём дворе:
— Здорово, Михалыч. Покурить вышел?
— Дак ну…
— Бросай давай. Говорят, немодно курить-то уже, девки любить не будут (смеется).
— Это лет двадцать назад надо было бросать. Сейчас-то уж какой смысл?
— Двадцать лет назад нельзя было, жизнь тяжёлая была. Как телевизор посмотришь, так и закуришь. Сейчас-то всё полегше. Путин, всё-таки, своё дело знает, хоть его Америка и не любит.
— Так оно… А только пенсии как не хватало, так и не хватает.
— Ну а я тебе что говорю? Бросай, Михалыч, курить…
#зарисовкаизтолькочто
— Здорово, Михалыч. Покурить вышел?
— Дак ну…
— Бросай давай. Говорят, немодно курить-то уже, девки любить не будут (смеется).
— Это лет двадцать назад надо было бросать. Сейчас-то уж какой смысл?
— Двадцать лет назад нельзя было, жизнь тяжёлая была. Как телевизор посмотришь, так и закуришь. Сейчас-то всё полегше. Путин, всё-таки, своё дело знает, хоть его Америка и не любит.
— Так оно… А только пенсии как не хватало, так и не хватает.
— Ну а я тебе что говорю? Бросай, Михалыч, курить…
#зарисовкаизтолькочто
Вылет в 6 утра. Значит, надо встать в 3:30. Не самая приятная перспектива, если ложишься в час. А как лечь раньше, если улетаешь в начале недели и до её конца? Надо переделать все возможные дела и с бесстыдством начальника сказать коллегам: «Если вдруг что, ни в коем случае не звоните». Коллеги поймут и простят, потому что они — самая лучшая в [твоём] мире редакция, а ты летишь за призом, который это подтверждает.
Два часа сна пролетают безбожно быстро. Крепко спящая Ревда. Пустая трасса до Екатеринбурга. И... кишащий людьми аэропорт Кольцово. Рейсы в Сочи, Симферополь, Анапу, Москву. Ревущие невыспавшиеся дети. Их раздраженные родители. Полная посадка на всех сидячих местах зоны вылета, включая бары и кафешки. И шестиутренний алкоголь на каждом втором столике.
Ты приехал впритык, но милый женский голос сообщает, что твой рейс задерживается на час, и, чтобы скоротать его, ты плюхаешься за стойку бара и просишь большой американо.
— Может, чего покрепче? — подмигивает бармен.
— В шесть утра? — бессовестно отвечаешь вопросом на вопрос.
— Ну а что? Люди не стесняются, — и молодой человек кивает на зал, где на столиках рекой льются и пиво, и коньяк, и коктейли.
— А вот вы, как бармен, что скажете — почему люди пьют рано утром? — спрашиваешь ты, смекнув, что здесь есть почва для занятой истории.
— За всех не скажу. Но в аэропорту есть три причины. Первая — для храбрости, потому что боятся летать. Вторая — понимают, что отпуск наступил и можно расслабиться. А третья — просто алконавты.
В общем, договорились капнуть в мой кофе коньячку. И бортпроводницы S7 в своих милых платьицах в горошек показались очень красивыми.
#зарисовкаизтолькочто
Два часа сна пролетают безбожно быстро. Крепко спящая Ревда. Пустая трасса до Екатеринбурга. И... кишащий людьми аэропорт Кольцово. Рейсы в Сочи, Симферополь, Анапу, Москву. Ревущие невыспавшиеся дети. Их раздраженные родители. Полная посадка на всех сидячих местах зоны вылета, включая бары и кафешки. И шестиутренний алкоголь на каждом втором столике.
Ты приехал впритык, но милый женский голос сообщает, что твой рейс задерживается на час, и, чтобы скоротать его, ты плюхаешься за стойку бара и просишь большой американо.
— Может, чего покрепче? — подмигивает бармен.
— В шесть утра? — бессовестно отвечаешь вопросом на вопрос.
— Ну а что? Люди не стесняются, — и молодой человек кивает на зал, где на столиках рекой льются и пиво, и коньяк, и коктейли.
— А вот вы, как бармен, что скажете — почему люди пьют рано утром? — спрашиваешь ты, смекнув, что здесь есть почва для занятой истории.
— За всех не скажу. Но в аэропорту есть три причины. Первая — для храбрости, потому что боятся летать. Вторая — понимают, что отпуск наступил и можно расслабиться. А третья — просто алконавты.
В общем, договорились капнуть в мой кофе коньячку. И бортпроводницы S7 в своих милых платьицах в горошек показались очень красивыми.
#зарисовкаизтолькочто
В самолёте плачет ребёнок. Девочка. Годика полтора. Плачет громко, непрерывно и безутешно. Злиться невозможно, только жалеть. И ребёнка, которому плохо в самолёте — замкнутое пространство, странные звуки, ушки закладывает, да и поздно уже — надо бы в кроватку, а тебя везут куда-то. И измочаленную маму, которая уже не знает, что делать. Вот она, впереди меня через ряд. Я сижу так, что вижу и её, и девочку. И слышу, конечно же.
Вдруг к ним поворачивается мужчина, который сидит через проход. Я не вижу его лица, только затылок. Я не слышу, что он говорит. Вижу лишь, что он что-то делает — кажется, строит рожицы и показывает какие-то жесты.
Плач прекратился. Я со своего места вижу широко распахнутые детские глазёнки, глядящие на мужчину. Вижу детские губы, которые вскоре расплываются в счастливой улыбке. А чуть позже — слышу детский заливистый смех.
Девочка больше не плакала. Вплоть до самой посадки она улыбалась. А её уставшая мама даже задремала.
Пассажиры выходят из самолета. Я вытаскиваю из багажной полки свой рюкзак и оказываюсь рядом с мужчиной, девочкой и её мамой.
— Спасибо вам огромное! Вы просто волшебник! — восхищёно говорит отдохнувшая молодая женщина.
— Да скажете тоже. Какой я волшебник? Я так, клоун, — добродушно отвечает мужчина, подмигивая девочке.
По чуть поднявшимся бровям и смущённой улыбке женщины становится понятно, что она не знает, как реагировать на эту фразу. Но мужчина сам прерывает неловкую паузу:
— Я правда клоун. В цирке работаю...
...Иногда мы используем слово «клоун», когда хотим кого-то обругать или обидеть. Я постараюсь больше так не делать.
#зарисовкаизтолькочто
Вдруг к ним поворачивается мужчина, который сидит через проход. Я не вижу его лица, только затылок. Я не слышу, что он говорит. Вижу лишь, что он что-то делает — кажется, строит рожицы и показывает какие-то жесты.
Плач прекратился. Я со своего места вижу широко распахнутые детские глазёнки, глядящие на мужчину. Вижу детские губы, которые вскоре расплываются в счастливой улыбке. А чуть позже — слышу детский заливистый смех.
Девочка больше не плакала. Вплоть до самой посадки она улыбалась. А её уставшая мама даже задремала.
Пассажиры выходят из самолета. Я вытаскиваю из багажной полки свой рюкзак и оказываюсь рядом с мужчиной, девочкой и её мамой.
— Спасибо вам огромное! Вы просто волшебник! — восхищёно говорит отдохнувшая молодая женщина.
— Да скажете тоже. Какой я волшебник? Я так, клоун, — добродушно отвечает мужчина, подмигивая девочке.
По чуть поднявшимся бровям и смущённой улыбке женщины становится понятно, что она не знает, как реагировать на эту фразу. Но мужчина сам прерывает неловкую паузу:
— Я правда клоун. В цирке работаю...
...Иногда мы используем слово «клоун», когда хотим кого-то обругать или обидеть. Я постараюсь больше так не делать.
#зарисовкаизтолькочто
Я не знаю, как это работает, но дело было так... Надо мне, значит, лететь в Москву за чужой счёт. Принимающая сторона оплатила билеты на самолёт одной уважаемой авиакомпании (её пилоты, правда, давеча жаловались, что их ущемляют, но не суть). Приезжаю в аэропорт за час до вылета и у стойки регистрации узнаю, что... я никуда не лечу, ибо все места заняты и регистрация закрыта 🤷♂️.
В ответ на мою отвисшую челюсть добрая девушка, пряча улыбку под маской, рекомендует топать в соседнее здание — мол, там офис нашей авиакомпании, где вам всё перебронируют.
В офисе обнаруживаю еще десяток страждущих с аналогичной проблемой — причём, не только с моего рейса. И всем предлагают вылет... через сутки, через двое...
Мероприятие, на которое я лечу, к тому времени уже закончится. Но я-то хоть могу домой поехать, а у некоторых ситуация вообще швах — у них в Екате пересадка. Одна девушка, прилетевшая из Новосибирска, просто плачет слезами, не зная, что ей делать, потому что в Москве у неё тоже пересадка...
Лезу в интернет в поисках других вариантов улететь, пусть за свой счёт — люди же меня ждут. И челюсть моя отвисает снова, когда глаза видят «самый дешёвый вариант» стоимостью 41 000 (сорок одна тысяча) рублей. В надежде, что это глюк, бегу в кассы, где мне захлопывают челюсть обратно — нет, не глюк.
Понимаю, что силы небесные видеть меня в Москве сегодня не хотят, звоню организаторам мероприятия — так и так, не могу улететь. Там удивляются, просят не переживать и постараться поучаствовать онлайн. А ещё — попытаться испросить у авиакомпании какой-нибудь документ, объясняющий, какого чёрта всё так вышло.
Вернулся в офис, изложил просьбу. Зачем-то сказал, что билет оплачивала принимающая сторона — журнал «Журналист». Зачем-то вложил в паспорт ревдинское рабочее удостоверение... Получил приглашение присесть. Присел. Сотрудницы офиса минут пятнадцать молча стучали по клавишам, после чего сообщили — пройдите в такой-то кабинет, вам всё оформят.
На дверях кабинета я увидел логотип совсем другой авиакомпании. Но там мне без вопросов оформили билет на рейс до Москвы. Правда, вылетающий на два часа позже и в другой аэропорт, но меня это вполне устраивало. В билете значилась сумма — 41 тысяча рублей. Бизнес-класс. На халяву.
Ни разу не летал бизнес-классом. Даже не знаю, что приятнее — лететь им за свой счёт или за чужой. Но, усевшись в широкое кресло, вытянув ноги и отвечая услужливой бортпроводнице, что мне подать, почувствовал неловкость перед теми пассажирами, что давеча толпились в офисе авиакомпании. Я-то тут, а они — там. И я, еще полчаса назад радуясь тому, что всё-таки улетаю, совершенно о них не думал.
Неловкость улетучилась, когда перед самым закрытием двери в салон запорхнула та самая девушка из Новосибирска и облегчённо плюхнулась в такое же широкое кресло позади меня. Значит, для неё тоже что-то как-то порешали...
...Не знаю, стоит ли публичить название авиакомпании. С одной стороны, её косяк налицо. Но с другой — проблему решили, даже с выгодой для клиента.
Поэтому, пройдя через эту историю, могу дать только один совет. Если вдруг случится в вашей жизни такая оказия, что вы полетите бизнес-классом, постарайтесь попасть в салон в числе последних. А то проходящие в эконом-класс пассажиры как-то не очень хорошо на вас поглядывают 😒.
#зарисовкаизтолькочто
В ответ на мою отвисшую челюсть добрая девушка, пряча улыбку под маской, рекомендует топать в соседнее здание — мол, там офис нашей авиакомпании, где вам всё перебронируют.
В офисе обнаруживаю еще десяток страждущих с аналогичной проблемой — причём, не только с моего рейса. И всем предлагают вылет... через сутки, через двое...
Мероприятие, на которое я лечу, к тому времени уже закончится. Но я-то хоть могу домой поехать, а у некоторых ситуация вообще швах — у них в Екате пересадка. Одна девушка, прилетевшая из Новосибирска, просто плачет слезами, не зная, что ей делать, потому что в Москве у неё тоже пересадка...
Лезу в интернет в поисках других вариантов улететь, пусть за свой счёт — люди же меня ждут. И челюсть моя отвисает снова, когда глаза видят «самый дешёвый вариант» стоимостью 41 000 (сорок одна тысяча) рублей. В надежде, что это глюк, бегу в кассы, где мне захлопывают челюсть обратно — нет, не глюк.
Понимаю, что силы небесные видеть меня в Москве сегодня не хотят, звоню организаторам мероприятия — так и так, не могу улететь. Там удивляются, просят не переживать и постараться поучаствовать онлайн. А ещё — попытаться испросить у авиакомпании какой-нибудь документ, объясняющий, какого чёрта всё так вышло.
Вернулся в офис, изложил просьбу. Зачем-то сказал, что билет оплачивала принимающая сторона — журнал «Журналист». Зачем-то вложил в паспорт ревдинское рабочее удостоверение... Получил приглашение присесть. Присел. Сотрудницы офиса минут пятнадцать молча стучали по клавишам, после чего сообщили — пройдите в такой-то кабинет, вам всё оформят.
На дверях кабинета я увидел логотип совсем другой авиакомпании. Но там мне без вопросов оформили билет на рейс до Москвы. Правда, вылетающий на два часа позже и в другой аэропорт, но меня это вполне устраивало. В билете значилась сумма — 41 тысяча рублей. Бизнес-класс. На халяву.
Ни разу не летал бизнес-классом. Даже не знаю, что приятнее — лететь им за свой счёт или за чужой. Но, усевшись в широкое кресло, вытянув ноги и отвечая услужливой бортпроводнице, что мне подать, почувствовал неловкость перед теми пассажирами, что давеча толпились в офисе авиакомпании. Я-то тут, а они — там. И я, еще полчаса назад радуясь тому, что всё-таки улетаю, совершенно о них не думал.
Неловкость улетучилась, когда перед самым закрытием двери в салон запорхнула та самая девушка из Новосибирска и облегчённо плюхнулась в такое же широкое кресло позади меня. Значит, для неё тоже что-то как-то порешали...
...Не знаю, стоит ли публичить название авиакомпании. С одной стороны, её косяк налицо. Но с другой — проблему решили, даже с выгодой для клиента.
Поэтому, пройдя через эту историю, могу дать только один совет. Если вдруг случится в вашей жизни такая оказия, что вы полетите бизнес-классом, постарайтесь попасть в салон в числе последних. А то проходящие в эконом-класс пассажиры как-то не очень хорошо на вас поглядывают 😒.
#зарисовкаизтолькочто
ТАНЕЧКА, ПИРОЖЕНКА И РЫЖИЕ КУДРИ
#зарисовкаизтолькочто
Зона вылета Шереметьево. Поздний вечер. Напротив меня расположились молодая женщина и девочка лет шести. Им нужно в Оренбург, но рейс задерживают на полтора часа. Женщина выглядит изрядно измотанной и явно не прочь подремать. Она ставит объёмную сумку на кресло рядом с собой, обнимает её обеими руками и кладёт сверху свою ярко-рыжую кудрявую голову.
Девочка держится бодрячком и развлекает себя, как может — позалипала в смартфоне, позвонила дедушке («Деда, ты ведь ждёшь нас? А мы вот задерживаемся...»), сходила к окну поглядеть на самолёты, потом отправилась изучать витрину ближайшей кафешки. За стеклом — типичная аэропортная еда: сэндвичи, шоколадки, какая-то выпечка, напитки... Возвращается.
— Мааам, — тихонько гладит женщину по лежащей на сумке руке. — Там такая пироженка интересная...
— Мммм..., — маме очень не хочется просыпаться.
Ребёнок, такой же рыжий, но совсем не кудрявый, озадаченно смотрит на маму.
— Мааам, я такую даже не видела никогда.
— Ммм...
Пауза. Девочка, закусив губу, обдумывает план дальнейших действий. Гладит маму по спине:
— Мам, мне кажется, эта пироженка на меня прямо смотрит...
— Пироженки не моооогут смотреть, у них глаааазок нетууу... — еле ворочает языком всё глубже проваливающаяся в сон женщина.
Судя по выражению лица девочки, она сейчас думает что-то типа: «Я так-то уже в подготовительную группу хожу, чтобы со мной как с дурочкой разговаривать». Она встает, упирает руки в бока, и негромко, но решительно говорит:
— Мам! Ну купи ты мне уже пироженку! Мы же давно с тобой кушали!
Рыжие кудри резко взметнулись над сумкой. Женщина села, протёрла глаза:
— Ой, прости, доча... Показывай.
Ребёнок вприпрыжку бежит к витрине. Мама спешит следом, на ходу выуживая карточку из поясной сумочки.
Через пару минут рыжие кудри вновь рассыпаются по сумке, а довольная девочка, примостившись рядом, уплетает какую-то плюшку, запивая соком. Вдруг — резко останавливается:
— Мааам!
— Ну, Танечка, ну, заюшка, ну, дай поспать немножко! — восклицает женщина. — Ну, что ещё-то?!!
— Мам, я только спросить хотела — тебе оставить половинку?
— Не надо, доча, кушай сама...
...Танечка покушала, сходила до урны, выбросив салфетку и коробочку из-под сока, и снова залипла в смартфоне. Тишина. Мама спит. И под скрывающими лицо кудрями видно, что во сне она немножко улыбается.
#зарисовкаизтолькочто
Зона вылета Шереметьево. Поздний вечер. Напротив меня расположились молодая женщина и девочка лет шести. Им нужно в Оренбург, но рейс задерживают на полтора часа. Женщина выглядит изрядно измотанной и явно не прочь подремать. Она ставит объёмную сумку на кресло рядом с собой, обнимает её обеими руками и кладёт сверху свою ярко-рыжую кудрявую голову.
Девочка держится бодрячком и развлекает себя, как может — позалипала в смартфоне, позвонила дедушке («Деда, ты ведь ждёшь нас? А мы вот задерживаемся...»), сходила к окну поглядеть на самолёты, потом отправилась изучать витрину ближайшей кафешки. За стеклом — типичная аэропортная еда: сэндвичи, шоколадки, какая-то выпечка, напитки... Возвращается.
— Мааам, — тихонько гладит женщину по лежащей на сумке руке. — Там такая пироженка интересная...
— Мммм..., — маме очень не хочется просыпаться.
Ребёнок, такой же рыжий, но совсем не кудрявый, озадаченно смотрит на маму.
— Мааам, я такую даже не видела никогда.
— Ммм...
Пауза. Девочка, закусив губу, обдумывает план дальнейших действий. Гладит маму по спине:
— Мам, мне кажется, эта пироженка на меня прямо смотрит...
— Пироженки не моооогут смотреть, у них глаааазок нетууу... — еле ворочает языком всё глубже проваливающаяся в сон женщина.
Судя по выражению лица девочки, она сейчас думает что-то типа: «Я так-то уже в подготовительную группу хожу, чтобы со мной как с дурочкой разговаривать». Она встает, упирает руки в бока, и негромко, но решительно говорит:
— Мам! Ну купи ты мне уже пироженку! Мы же давно с тобой кушали!
Рыжие кудри резко взметнулись над сумкой. Женщина села, протёрла глаза:
— Ой, прости, доча... Показывай.
Ребёнок вприпрыжку бежит к витрине. Мама спешит следом, на ходу выуживая карточку из поясной сумочки.
Через пару минут рыжие кудри вновь рассыпаются по сумке, а довольная девочка, примостившись рядом, уплетает какую-то плюшку, запивая соком. Вдруг — резко останавливается:
— Мааам!
— Ну, Танечка, ну, заюшка, ну, дай поспать немножко! — восклицает женщина. — Ну, что ещё-то?!!
— Мам, я только спросить хотела — тебе оставить половинку?
— Не надо, доча, кушай сама...
...Танечка покушала, сходила до урны, выбросив салфетку и коробочку из-под сока, и снова залипла в смартфоне. Тишина. Мама спит. И под скрывающими лицо кудрями видно, что во сне она немножко улыбается.
Лечу вчера из Екатеринбурга в Минеральные Воды. В ряду передо мной — борцы. Ну, а кто ещё, если это крепкие молодые черноволосые парни в спортивных костюмах и с характерно сломанными ушами?
Вскоре после взлёта парни начинают о чём-то спорить на незнакомом мне языке. Спор идёт по нарастающей, и в нём очень ясно и часто проскакивают три вполне понятных слова: «х..», «б....» и «чемпионат».
Когда градус спора повышается настолько, что на парней начинают оглядываться другие пассажиры, ещё через пару рядов с места поднимается мужчина — тоже крепкий, в таком же спортивном костюме, с такими же ушами, но в возрасте и с проседью в волосах.
Он подходит к парням и резко произносит несколько слов, среди которых тоже угадывается «чемпионат». Очень похоже, что мужчина говорит: «Если будете себя так вести, то никакого вам больше чемпионата, понятно?». Парни замолкают и до самой посадки не шумят.
В аэропорту Минвод их встречают пожилые мужчина в папахе и женщина в платке. Все обнимают и целуют друг друга. Потом тренер начинает что-то говорить встречающим, а парни опускают глаза в пол. Женщина качает головой, мужчина в папахе хмурится и резко указывает парням на парковку. Те понуро бредут к машине, подхватив сумки — свои и тренерскую.
Взрослые некоторое время строго смотрят им в спины, а потом улыбаются друг другу и не торопясь отправляются следом.
#зарисовкаизтолькочто
Вскоре после взлёта парни начинают о чём-то спорить на незнакомом мне языке. Спор идёт по нарастающей, и в нём очень ясно и часто проскакивают три вполне понятных слова: «х..», «б....» и «чемпионат».
Когда градус спора повышается настолько, что на парней начинают оглядываться другие пассажиры, ещё через пару рядов с места поднимается мужчина — тоже крепкий, в таком же спортивном костюме, с такими же ушами, но в возрасте и с проседью в волосах.
Он подходит к парням и резко произносит несколько слов, среди которых тоже угадывается «чемпионат». Очень похоже, что мужчина говорит: «Если будете себя так вести, то никакого вам больше чемпионата, понятно?». Парни замолкают и до самой посадки не шумят.
В аэропорту Минвод их встречают пожилые мужчина в папахе и женщина в платке. Все обнимают и целуют друг друга. Потом тренер начинает что-то говорить встречающим, а парни опускают глаза в пол. Женщина качает головой, мужчина в папахе хмурится и резко указывает парням на парковку. Те понуро бредут к машине, подхватив сумки — свои и тренерскую.
Взрослые некоторое время строго смотрят им в спины, а потом улыбаются друг другу и не торопясь отправляются следом.
#зарисовкаизтолькочто
Спустя девять месяцев после ухода с поста главреда «Ревдинского рабочего»... Спустя три месяца после отъезда из Ревды... Прилететь на выходные, зайти в родную «Пятёрочку» у дома. И вдруг услышать громкое:
— Ой, Женя, здравствуйте! Вы вернулись?!
Обернуться. Увидеть совершенно незнакомого человека, который улыбается тебе, как родному. Улыбнуться в ответ, судорожно вороша свою память и переживая, что не можешь вспомнить, кто это. Ответить:
— Да нет, я просто на выходные. Завтра улечу обратно, в Красноярск.
— Ааа... Ну, всего вам хорошего. Мы за вами следим. И супруге вашей передайте, что по её историям скучаем.
— Спасибо! Передам обязательно, — отвечаешь ты и всё-таки решаешься, жутко смущаясь, спросить: — Извините, пожалуйста, напомните, как вас зовут...
В ответ тебя понимающе гладят по рукаву:
— Ой, да вы меня не знаете. Я просто читатель ваш. И вашей Надежды...
...Мы, конечно, тут же знакомимся, еще немного общаемся, потом прощаемся, желая друг другу всех благ. И расходимся в разные стороны.
Ты идешь домой с пакетом продуктов в руке и композицией Евгения Гришковца в голове: «А настроение твоё — улучшилось».
#зарисовкаизтолькочто
— Ой, Женя, здравствуйте! Вы вернулись?!
Обернуться. Увидеть совершенно незнакомого человека, который улыбается тебе, как родному. Улыбнуться в ответ, судорожно вороша свою память и переживая, что не можешь вспомнить, кто это. Ответить:
— Да нет, я просто на выходные. Завтра улечу обратно, в Красноярск.
— Ааа... Ну, всего вам хорошего. Мы за вами следим. И супруге вашей передайте, что по её историям скучаем.
— Спасибо! Передам обязательно, — отвечаешь ты и всё-таки решаешься, жутко смущаясь, спросить: — Извините, пожалуйста, напомните, как вас зовут...
В ответ тебя понимающе гладят по рукаву:
— Ой, да вы меня не знаете. Я просто читатель ваш. И вашей Надежды...
...Мы, конечно, тут же знакомимся, еще немного общаемся, потом прощаемся, желая друг другу всех благ. И расходимся в разные стороны.
Ты идешь домой с пакетом продуктов в руке и композицией Евгения Гришковца в голове: «А настроение твоё — улучшилось».
#зарисовкаизтолькочто
Утренний автобус ползёт с окраины Красноярска в центр. Пассажиров много. Маленькая и юркая женщина-кондуктор на позитиве — протискиваясь между телами, шутит, благодарит, извиняется.
В автобус зашла пожилая женщина, ей уступили место впереди салона. Кондуктор, пробравшись к ней, вопросительно на неё смотрит. Та отворачивается к окну.
— Извините, вы денежками оплачивать будете или у вас социальная карта? — спрашивает кондуктор.
— Вы мне? Да я 47 лет на заводе отработала, чего вы у меня спрашиваете? — с вызовом отвечает пенсионерка.
— Да я вам верю. Но у вас тогда социальная карта должна быть.
— Мне не нужна социальная карта! У меня орден, три диплома, благодарностей не счесть! Я на оборонном предприятии 47 лет отработала! Мы такую продукцию производили для страны, что даже рассказывать нельзя!
— Да я же не спорю с вами. Я верю вам, — спокойно отвечает кондуктор. — Но бесплатный проезд должен подтверждаться социальной картой, у нас правила такие. Вы получали социальную карту?
— Я вам русским языком говорю, что мне не нужна никакая карта!!! Я 47 лет… Три диплома, рацпредложений десятки! — взрывается пенсионерка.
Кондуктор озадачена, но спокойна. В спор вступают пассажиры.
— Что вы с неё требуете?! Человек всю жизнь работал, имеет право на бесплатный проезд! — повышает голос на кондуктора молодой человек лет 30-ти.
— Молодой человек, есть правила перевозки! — вступается за кондуктора какая-то пассажирка.
— А есть федеральный закон! Вы если не знаете, так молчите!
— Это вы если не знаете, так молчите!
— Знала бы, в какой стране буду жить, при советской власти бы померла!!! — со слезой в голосе восклицает пенсионерка.
Кондуктор молча пережидает шум. А когда все успокаиваются, наклоняется к пожилой женщине и доверительно спрашивает:
— Кто с вашей социальной картой ездит? Сын? Внук?
Та вскидывает на кондуктора взгляд и молча отворачивается к окну. Все замолкают. Кондуктор уходит на заднюю площадку — к другим пассажирам.
Тишина. Едем дальше.
#зарисовкаизтолькочто
В автобус зашла пожилая женщина, ей уступили место впереди салона. Кондуктор, пробравшись к ней, вопросительно на неё смотрит. Та отворачивается к окну.
— Извините, вы денежками оплачивать будете или у вас социальная карта? — спрашивает кондуктор.
— Вы мне? Да я 47 лет на заводе отработала, чего вы у меня спрашиваете? — с вызовом отвечает пенсионерка.
— Да я вам верю. Но у вас тогда социальная карта должна быть.
— Мне не нужна социальная карта! У меня орден, три диплома, благодарностей не счесть! Я на оборонном предприятии 47 лет отработала! Мы такую продукцию производили для страны, что даже рассказывать нельзя!
— Да я же не спорю с вами. Я верю вам, — спокойно отвечает кондуктор. — Но бесплатный проезд должен подтверждаться социальной картой, у нас правила такие. Вы получали социальную карту?
— Я вам русским языком говорю, что мне не нужна никакая карта!!! Я 47 лет… Три диплома, рацпредложений десятки! — взрывается пенсионерка.
Кондуктор озадачена, но спокойна. В спор вступают пассажиры.
— Что вы с неё требуете?! Человек всю жизнь работал, имеет право на бесплатный проезд! — повышает голос на кондуктора молодой человек лет 30-ти.
— Молодой человек, есть правила перевозки! — вступается за кондуктора какая-то пассажирка.
— А есть федеральный закон! Вы если не знаете, так молчите!
— Это вы если не знаете, так молчите!
— Знала бы, в какой стране буду жить, при советской власти бы померла!!! — со слезой в голосе восклицает пенсионерка.
Кондуктор молча пережидает шум. А когда все успокаиваются, наклоняется к пожилой женщине и доверительно спрашивает:
— Кто с вашей социальной картой ездит? Сын? Внук?
Та вскидывает на кондуктора взгляд и молча отворачивается к окну. Все замолкают. Кондуктор уходит на заднюю площадку — к другим пассажирам.
Тишина. Едем дальше.
#зарисовкаизтолькочто
— Нет-нет, не надо, — пытаюсь ясно дать понять, что я не его клиент.
— Могу сто грамм, могу писярик. Огурчик есть на закуску...
— Да не надо мне! — повышаю голос.
— Ладно-ладно, всё, не шуми только, — шепчет благодетель и уходит к другим гуляющим по перрону пассажирам.
Вижу, что клиент находится быстро. После коротких переговоров они отходят вместе в сторону. Пассажир тыкает в смартфон, показывает экран мужику. Тот кивает, ставит сумку на асфальт, запускает в неё руки и после недолгих манипуляций выдаёт клиенту наполненный пластиковый стаканчик. Короткое рукопожатие. Благодетель бежит к другому вагону.
Облагодетельствованнный стоит со стаканчиком с минуту, как-будто пытается осознать неожиданно пролившееся на него счастье. Потом меееедленно выпивает, кажется, даже слегка оттопырив мизинец. Выдыхает. Закуривает. И смотрит куда-то ввысь...
***
Так слопаем же по мороженке за здоровье ваших суставов, доброту транспортных полицейских и клиентоориентированный подход🍦
#зарисовкаизтолькочто
— Могу сто грамм, могу писярик. Огурчик есть на закуску...
— Да не надо мне! — повышаю голос.
— Ладно-ладно, всё, не шуми только, — шепчет благодетель и уходит к другим гуляющим по перрону пассажирам.
Вижу, что клиент находится быстро. После коротких переговоров они отходят вместе в сторону. Пассажир тыкает в смартфон, показывает экран мужику. Тот кивает, ставит сумку на асфальт, запускает в неё руки и после недолгих манипуляций выдаёт клиенту наполненный пластиковый стаканчик. Короткое рукопожатие. Благодетель бежит к другому вагону.
Облагодетельствованнный стоит со стаканчиком с минуту, как-будто пытается осознать неожиданно пролившееся на него счастье. Потом меееедленно выпивает, кажется, даже слегка оттопырив мизинец. Выдыхает. Закуривает. И смотрит куда-то ввысь...
***
Так слопаем же по мороженке за здоровье ваших суставов, доброту транспортных полицейских и клиентоориентированный подход🍦
#зарисовкаизтолькочто
Еду сегодня утром в автобусе на работу. Салон плотненько так заполнен. Стою на средней площадке, читаю статью одного СМИ-иноагента про наступление ВСУ под Херсоном. Молча читаю, никого не трогаю.
Вдруг слева, буквально под ухом, раздаётся возмущённый женский голос:
— Гадости какие читаете! Как вам не стыдно?!
Поворачиваюсь. Там женщина лет 55-ти. Вскидывает на меня полный возмущения взгляд и демонстративно отворачивается.
Как-то сходу не нашёлся, что ответить. Промолчал. Отвернулся тоже. Продолжил читать. И только спустя время подумал: а залипать в чужом смартфоне, стало быть, норм?
#зарисовкаизтолькочто
Вдруг слева, буквально под ухом, раздаётся возмущённый женский голос:
— Гадости какие читаете! Как вам не стыдно?!
Поворачиваюсь. Там женщина лет 55-ти. Вскидывает на меня полный возмущения взгляд и демонстративно отворачивается.
Как-то сходу не нашёлся, что ответить. Промолчал. Отвернулся тоже. Продолжил читать. И только спустя время подумал: а залипать в чужом смартфоне, стало быть, норм?
#зарисовкаизтолькочто
Forwarded from Опять этот Зиновьев
«ТЫ ТОЛЬКО НЕ ХОДИ ТУДА, СЫНОК» или ВОСЕМЬ МИНУТ МЕЖДУ ДВУМЯ ВОЙНАМИ
Очередной рабочий день закончился около десяти вечера. Еду в автобусе в #местогдесплю. Телефон то и дело вибрирует — десятки рабочих и личных чатов продолжают жить, они никогда не засыпают и не отдыхают. Читаешь, отвечаешь, изредка поглядывая в окно, чтобы не пропустить свою остановку. И вот выходишь и стоишь под крышей остановочного павильона, продолжая замерзающими пальцами юзать не отпускающий тебя телефон. Сейчас-сейчас, обещаешь себе, еще вот этому и тому ответишь и пойдешь...
— Ой, а вы не видели — 38-й автобус уже ушел? — встревоженный пожилой голос заставляет тебя оторваться от смартфона.
Перед тобой бабушка явно за 80, обе руки заняты какими-то котомками, в глазах — самый настоящий, практически осязаемый страх.
— Ээмм.. Не обращал внимания, я не жду автобуса, я приехал только что, — отвечаю и вижу, что страх в ее глазах превращается в настоящую панику.
— Ой, господи, неужели я опоздала?! Что делать-то теперь?! — начинает причитать пенсионерка.
38-й автобус идет на поселок Таймыр, другого транспорта в ту степь отсюда нет, а такси в это время будет стоить рублей 600, если не больше. В общем, в этот момент я понимаю, что мой вечер стремительно теряет последние шансы побыть томным, ибо у меня нет никакой возможности бросить эту бабушку одну на остановке.
— Подождите, не волнуйтесь, сейчас посмотрим, — успокаивающим голосом говорю я, открываю транспортное приложение и вижу, что повода для паники нет: — Всё в порядке, 38-й придет через 8 минут!
— Точно?
— Да точно! Он на Киренского сейчас, скоро на Свободный повернёт.
— У вас это там видно всё?
— Ага.
— Ну слава богу! А то уж я думала, что всё... Автобусы-то стали хуже ходить, иной раз вечером и не пойдут. И что делать тогда? А однажды 38-й после ГорДК вообще с маршрута сняли. Беда, беда... Никуда не годится.
— Ну, сейчас всё нормально. Вижу, что он уже со Свободного на Высотную повернул. Скоро здесь будет, не переживайте.
Бабушка успокоилась, поставила котомки на скамейку, присела рядом. Отдышалась. Порылась в кармане пальто, выудила оттуда конфету и протянула мне. Я, растрогавшись, взял, начал было благодарить...
— Не надо «спасибо» говорить, — прервала меня бабушка. — Тебе сколько годочков, сынок?
— Сорок пять.
— Ого. А лицо молодое у тебя, не скажешь. Наш-то постарше выглядел, хотя лет меньше было. Схоронили в субботу.
— Сын? — осторожно спрашиваю, понимая, что бабушка хочет поделиться болью.
— Племяш... Двоюродной сестры сын. На СВО был.
— Мобилизовали?
— Не... Сам пошёл в апреле. По контракту. Летом приезжал после ранения, лечился. В ногу его зацепило. Потом снова поехал, хотя хромал ещё. Поди если б нога была здоровая, убежал бы от смерти, а так не смог, наверное... Нет, мы ничего не знаем. И гроб не открывали, сказали, нечего там смотреть.
Я молчу. Я правда, не знаю, что говорить. Просто вздыхаю, качаю головой.
— Ты только не ходи туда, сынок, — вдруг говорит бабушка.
— Я? Нет, я не пойду.
— Вот и правильно. Жить надо. Детей растить, работать... Ох, до старости дожила, никогда не думала, что в войну родилась и в войну помру.
Из-за поворота выруливает «пазик». Тот самый, 38-й.
— Ваш автобус приехал, — говорю я и подхватываю бабушкины котомки, помогаю ей подняться по ступенькам. Она изо всех своих пожилых сил благодарит и желает мне здоровья. А я — ей.
Автобус уезжает вдаль по Лесопарковой. Я провожаю его глазами и бреду в #местогдесплю, уже не обращая внимания на то и дело вибрирующий в кармане телефон. Придя, я завариваю себе чай и съедаю бабушкину конфету. Я думаю про неё, жалею, что не спросил имени-отчества. И очень хочу, чтобы эта незнакомая мне бабушка ещё раз дожила до конца войны.
#зарисовкаизтолькочто
Очередной рабочий день закончился около десяти вечера. Еду в автобусе в #местогдесплю. Телефон то и дело вибрирует — десятки рабочих и личных чатов продолжают жить, они никогда не засыпают и не отдыхают. Читаешь, отвечаешь, изредка поглядывая в окно, чтобы не пропустить свою остановку. И вот выходишь и стоишь под крышей остановочного павильона, продолжая замерзающими пальцами юзать не отпускающий тебя телефон. Сейчас-сейчас, обещаешь себе, еще вот этому и тому ответишь и пойдешь...
— Ой, а вы не видели — 38-й автобус уже ушел? — встревоженный пожилой голос заставляет тебя оторваться от смартфона.
Перед тобой бабушка явно за 80, обе руки заняты какими-то котомками, в глазах — самый настоящий, практически осязаемый страх.
— Ээмм.. Не обращал внимания, я не жду автобуса, я приехал только что, — отвечаю и вижу, что страх в ее глазах превращается в настоящую панику.
— Ой, господи, неужели я опоздала?! Что делать-то теперь?! — начинает причитать пенсионерка.
38-й автобус идет на поселок Таймыр, другого транспорта в ту степь отсюда нет, а такси в это время будет стоить рублей 600, если не больше. В общем, в этот момент я понимаю, что мой вечер стремительно теряет последние шансы побыть томным, ибо у меня нет никакой возможности бросить эту бабушку одну на остановке.
— Подождите, не волнуйтесь, сейчас посмотрим, — успокаивающим голосом говорю я, открываю транспортное приложение и вижу, что повода для паники нет: — Всё в порядке, 38-й придет через 8 минут!
— Точно?
— Да точно! Он на Киренского сейчас, скоро на Свободный повернёт.
— У вас это там видно всё?
— Ага.
— Ну слава богу! А то уж я думала, что всё... Автобусы-то стали хуже ходить, иной раз вечером и не пойдут. И что делать тогда? А однажды 38-й после ГорДК вообще с маршрута сняли. Беда, беда... Никуда не годится.
— Ну, сейчас всё нормально. Вижу, что он уже со Свободного на Высотную повернул. Скоро здесь будет, не переживайте.
Бабушка успокоилась, поставила котомки на скамейку, присела рядом. Отдышалась. Порылась в кармане пальто, выудила оттуда конфету и протянула мне. Я, растрогавшись, взял, начал было благодарить...
— Не надо «спасибо» говорить, — прервала меня бабушка. — Тебе сколько годочков, сынок?
— Сорок пять.
— Ого. А лицо молодое у тебя, не скажешь. Наш-то постарше выглядел, хотя лет меньше было. Схоронили в субботу.
— Сын? — осторожно спрашиваю, понимая, что бабушка хочет поделиться болью.
— Племяш... Двоюродной сестры сын. На СВО был.
— Мобилизовали?
— Не... Сам пошёл в апреле. По контракту. Летом приезжал после ранения, лечился. В ногу его зацепило. Потом снова поехал, хотя хромал ещё. Поди если б нога была здоровая, убежал бы от смерти, а так не смог, наверное... Нет, мы ничего не знаем. И гроб не открывали, сказали, нечего там смотреть.
Я молчу. Я правда, не знаю, что говорить. Просто вздыхаю, качаю головой.
— Ты только не ходи туда, сынок, — вдруг говорит бабушка.
— Я? Нет, я не пойду.
— Вот и правильно. Жить надо. Детей растить, работать... Ох, до старости дожила, никогда не думала, что в войну родилась и в войну помру.
Из-за поворота выруливает «пазик». Тот самый, 38-й.
— Ваш автобус приехал, — говорю я и подхватываю бабушкины котомки, помогаю ей подняться по ступенькам. Она изо всех своих пожилых сил благодарит и желает мне здоровья. А я — ей.
Автобус уезжает вдаль по Лесопарковой. Я провожаю его глазами и бреду в #местогдесплю, уже не обращая внимания на то и дело вибрирующий в кармане телефон. Придя, я завариваю себе чай и съедаю бабушкину конфету. Я думаю про неё, жалею, что не спросил имени-отчества. И очень хочу, чтобы эта незнакомая мне бабушка ещё раз дожила до конца войны.
#зарисовкаизтолькочто
Я не люблю своё самарское #местогдесплю. Те, кто на меня подписан, знают причины. Но с приходом весны мне очень глянулся дворик возле дома — такой уютный квадратик со скамейками и детской площадкой, накрытый зелёным сводом тополей и яблонь. Мне нравится сидеть там, придя с работы — читать, слушать подкасты, смотреть кино на смартфоне. Начитаешь, насмотришь, наслушаешь, надышишь себе сон — и бежишь на свой второй этаж, чтобы мгновенно уснуть без задних ног и мыслей…
— Извините, а можно ваш телефон на минутку? Мне позвонить нужно, а мой сел…
Девочка лет 10-12 смотрит на тебя с надеждой. Тёмные длинные волосы, светлые глазёнки, легкая курточка, тонкие колготки… Видно, что уже замерз ребёнок.
— Держи, конечно. А кому позвонить?
— Маме.
Девочка быстро набирает номер.
— Ма-а-а-ам, ну ты где-е-е? Ты сказала, что в это время уже дома будешь… Я домой попасть не могу… А ты скоро?... А когда?... А мне что делать?... Мам, ну ты же обещала!... Я вообще-то уже есть хочу… Ладно, я поняла… Жду… Ну ты давай побыстрее…
Ребёнок отдает мне смартфон, говорит «спасибо» и плюхается на скамейку напротив, надув губы. Достает свой смартфон, юзает его пару минут, но тот, очевидно, безнадёжно разряжен. Время — приближается к десяти вечера. После тёплого дня не по-детски холодает.
— Что мама сказала? Скоро она будет? — спрашиваю девочку.
— Сказала, что не знает. Сказала ждать, — отвечает она.
— А где она?
— Не знаю. Где-то…
— А папа?
— Папы нет.
— А бабушка?
— Бабушка в Новокуйбышевске. Я у нее гостила. Она меня на электричку посадила, а с вокзала я сама пришла. Мама говорила, что дома будет, а её нет.
— Может, есть тёти, дяди… Ну кто-нибудь, к кому можно пойти?
— Нет. Далеко все.
И что делать? Пойти в квартиру и лечь спать, зная, что во дворе мёрзнет ребёнок? Никак не возможно. Позвонить в полицию? А ну как мама действительно скоро придет, а ты своим звонком навлечёшь на семью ювенального дракона? Позвать девочку к себе дожидаться маму — еще обвинят потом чёрт знает в чём.
Отошёл в соронку. Набрал номер, который набирала девочка. Ответил женский голос.
— Извините, ваша дочь звонила вам с моего телефона. А вы скоро?
— А вам какое дело?
— Я беспокоюсь за неё. Ей холодно, она голодная. Может, я ее к вам отведу? Скажите, где вы находитесь?
— Вы прохожий? Вот и проходите мимо. Не ваше дело!
Поднялся к себе. Сделал пару бутербродов с сыром. Согрел чаю, налил в походную термокружку. Прихватил банан и свою тёплую куртку. Вышел снова во двор.
Мы познакомились с девочкой. Пили чай и мило болтали. Закутавшись в мою куртку, поев и отогревшись, она рассказывала про школу, подружек, аниме, бабушку, маму. Я узнал, что «мама хорошая, но много работает и нового папу ищет».
Мама пришла примерно через час. От подъезда окликнула девочку по имени. Та мгновенно выскочила из моей куртки и рванула к ней. Я слышал их смех, видел их обнимашки. Это было тепло и в этом было много любви. И я понял, что не могу ни сказать, ни подумать ничего дурного про эту женщину — в конце концов, в жизни всякое бывает, а дело действительно не моё.
#зарисовкаизтолькочто
— Извините, а можно ваш телефон на минутку? Мне позвонить нужно, а мой сел…
Девочка лет 10-12 смотрит на тебя с надеждой. Тёмные длинные волосы, светлые глазёнки, легкая курточка, тонкие колготки… Видно, что уже замерз ребёнок.
— Держи, конечно. А кому позвонить?
— Маме.
Девочка быстро набирает номер.
— Ма-а-а-ам, ну ты где-е-е? Ты сказала, что в это время уже дома будешь… Я домой попасть не могу… А ты скоро?... А когда?... А мне что делать?... Мам, ну ты же обещала!... Я вообще-то уже есть хочу… Ладно, я поняла… Жду… Ну ты давай побыстрее…
Ребёнок отдает мне смартфон, говорит «спасибо» и плюхается на скамейку напротив, надув губы. Достает свой смартфон, юзает его пару минут, но тот, очевидно, безнадёжно разряжен. Время — приближается к десяти вечера. После тёплого дня не по-детски холодает.
— Что мама сказала? Скоро она будет? — спрашиваю девочку.
— Сказала, что не знает. Сказала ждать, — отвечает она.
— А где она?
— Не знаю. Где-то…
— А папа?
— Папы нет.
— А бабушка?
— Бабушка в Новокуйбышевске. Я у нее гостила. Она меня на электричку посадила, а с вокзала я сама пришла. Мама говорила, что дома будет, а её нет.
— Может, есть тёти, дяди… Ну кто-нибудь, к кому можно пойти?
— Нет. Далеко все.
И что делать? Пойти в квартиру и лечь спать, зная, что во дворе мёрзнет ребёнок? Никак не возможно. Позвонить в полицию? А ну как мама действительно скоро придет, а ты своим звонком навлечёшь на семью ювенального дракона? Позвать девочку к себе дожидаться маму — еще обвинят потом чёрт знает в чём.
Отошёл в соронку. Набрал номер, который набирала девочка. Ответил женский голос.
— Извините, ваша дочь звонила вам с моего телефона. А вы скоро?
— А вам какое дело?
— Я беспокоюсь за неё. Ей холодно, она голодная. Может, я ее к вам отведу? Скажите, где вы находитесь?
— Вы прохожий? Вот и проходите мимо. Не ваше дело!
Поднялся к себе. Сделал пару бутербродов с сыром. Согрел чаю, налил в походную термокружку. Прихватил банан и свою тёплую куртку. Вышел снова во двор.
Мы познакомились с девочкой. Пили чай и мило болтали. Закутавшись в мою куртку, поев и отогревшись, она рассказывала про школу, подружек, аниме, бабушку, маму. Я узнал, что «мама хорошая, но много работает и нового папу ищет».
Мама пришла примерно через час. От подъезда окликнула девочку по имени. Та мгновенно выскочила из моей куртки и рванула к ней. Я слышал их смех, видел их обнимашки. Это было тепло и в этом было много любви. И я понял, что не могу ни сказать, ни подумать ничего дурного про эту женщину — в конце концов, в жизни всякое бывает, а дело действительно не моё.
#зарисовкаизтолькочто
Я люблю наблюдать за людьми. За разными. Потому что каждый человек — велик и глубок, как космос. И неважно, как он выглядит и как себя ведёт. Даже если он совершает что-то страшное, он от этого не перестает быть явлением, суть которого важно и хочется понять.
Но больше всего я люблю наблюдать за людьми, которые друг друга любят и не стесняются свою влюблённость показывать. И неважно, кто это — мальчик и девочка, бабушка и дедушка, мама и сын, папа и дочь, брат и сестра, друг и подруга, мальчик и мальчик, девочка и девочка… А однажды я битый час наблюдал в тбилисском зоопарке за нежнейшими отношениями в большой и дружной обезьяньей семье.
Сегодня в поздневечернем самарском троллейбусе №20 ехали мальчик и девочка. Мне сложно сказать, сколько им лет — может 16, а может и 25. Я, несмотря на то, что солнце давно закатилось, надел тёмные очки — чтобы не было видно, как я любуюсь этой парой. Мальчик одной рукой держался за поручень, а другой обнимал девочку. Девочка обеими руками держалась за мальчика, который для неё был надёжнее любого поручня. Они целовались. Нет, не страстными засосами, а нежно и кротко — то в щёчку, то в носик, то в губки. Что-то шептали друг другу на ушки. Иногда замолкали — и тогда мальчик утыкался носом в волосы девочки, а девочка — в грудь мальчика. И казалось, что они не могут надышаться запахами друг друга.
— Нет, ну не стыдно вам, а?! Вам тут общественный транспорт или публичный дом! — вдруг раздается чуть ли не звериный рык.
Я оборачиваюсь на этот рык и вижу кондуктора — маленькую ростом кругленькую женщину с короткой осветлённой стрижкой, в оранжевой жилетке и широких шортах, из которых растут непропорционально худые ноги. На концах ног — полосатые носки и резиновые сланцы. Мне сложно сказать, сколько ей лет — может 45, а может и за 60.
— Идите к себе домой и милуйтесь там, сколько влезет! — продолжает женщина, обнажая в крике не до конца оснащённый зубами рот.
Мальчика с девочкой, кажется, мало волнует этот выпад в их сторону. Им так хорошо, что никто не способен разрушить их идиллию. Но всё же они выходят на ближайшей остановке — может, они приехали; может, решили дальше пойти пешком; может, им просто без разницы, где выходить.
— Вы чего на них ругались? Чем они вам помешали? — спрашиваю я кондуктора. Мне правда интересно, что она ответит.
— Да наплевать мне на них! Тоже мне тут! — заведенная женщина прибавляет обороты. — Что за молодежь-то нынче? В наше время разве можно так было? А сейчас на что только не насмотришься. Что попало делают, в чем попало ходят! Сверху платье, а снизу кроссовки — это куда годится вообще? А они ведь все сейчас так носят!
— А в чем проблема, если это удобно?
— Если платье, то надо туфли! — не унимается женщина в носках и сланцах, а я безуспешно пытаюсь представить ее в платье и туфлях. Впрочем, кондуктор наконец успокаивается: — Конечно, мы им указ что ли, молодым да красивым…
— Вы тоже молодая и красивая.
— Чё-ё-ё?
— Я говорю, вы тоже молодая и красивая. Особенно, когда не ругаетесь, а улыбаетесь. Я ведь часто на этом троллейбусе езжу и вижу вас. Вы с утра, когда еще не устали, шутите, улыбаетесь, с вами просто приятно проехаться — настроение перед работой поднимаете, — говорю я чистую правду.
И эта маленькая толстенькая женщина неопределённого возраста… вдруг смущённо улыбается и краснеет. Потом машет на меня рукой, типа «ой, скажешь тоже, чертяка», и уходит на свое место. Через пару минут троллейбус причаливает к очередной остановке, в салон входят новые пассажиры.
— Добрый вечер, мои хорошие! Мест свободных много, присаживайтесь, я ко всем сама подойду! — начинает ворковать кондукторша. — Вот ваш билетик. А вот ваш. Не жарко в салоне? Может, люк открыть?
Я снова надеваю тёмные очки — чтобы не было видно, как я любуюсь этой прекрасной женщиной. Бесконечно влюблённой в своих пассажиров.
#зарисовкаизтолькочто
Но больше всего я люблю наблюдать за людьми, которые друг друга любят и не стесняются свою влюблённость показывать. И неважно, кто это — мальчик и девочка, бабушка и дедушка, мама и сын, папа и дочь, брат и сестра, друг и подруга, мальчик и мальчик, девочка и девочка… А однажды я битый час наблюдал в тбилисском зоопарке за нежнейшими отношениями в большой и дружной обезьяньей семье.
Сегодня в поздневечернем самарском троллейбусе №20 ехали мальчик и девочка. Мне сложно сказать, сколько им лет — может 16, а может и 25. Я, несмотря на то, что солнце давно закатилось, надел тёмные очки — чтобы не было видно, как я любуюсь этой парой. Мальчик одной рукой держался за поручень, а другой обнимал девочку. Девочка обеими руками держалась за мальчика, который для неё был надёжнее любого поручня. Они целовались. Нет, не страстными засосами, а нежно и кротко — то в щёчку, то в носик, то в губки. Что-то шептали друг другу на ушки. Иногда замолкали — и тогда мальчик утыкался носом в волосы девочки, а девочка — в грудь мальчика. И казалось, что они не могут надышаться запахами друг друга.
— Нет, ну не стыдно вам, а?! Вам тут общественный транспорт или публичный дом! — вдруг раздается чуть ли не звериный рык.
Я оборачиваюсь на этот рык и вижу кондуктора — маленькую ростом кругленькую женщину с короткой осветлённой стрижкой, в оранжевой жилетке и широких шортах, из которых растут непропорционально худые ноги. На концах ног — полосатые носки и резиновые сланцы. Мне сложно сказать, сколько ей лет — может 45, а может и за 60.
— Идите к себе домой и милуйтесь там, сколько влезет! — продолжает женщина, обнажая в крике не до конца оснащённый зубами рот.
Мальчика с девочкой, кажется, мало волнует этот выпад в их сторону. Им так хорошо, что никто не способен разрушить их идиллию. Но всё же они выходят на ближайшей остановке — может, они приехали; может, решили дальше пойти пешком; может, им просто без разницы, где выходить.
— Вы чего на них ругались? Чем они вам помешали? — спрашиваю я кондуктора. Мне правда интересно, что она ответит.
— Да наплевать мне на них! Тоже мне тут! — заведенная женщина прибавляет обороты. — Что за молодежь-то нынче? В наше время разве можно так было? А сейчас на что только не насмотришься. Что попало делают, в чем попало ходят! Сверху платье, а снизу кроссовки — это куда годится вообще? А они ведь все сейчас так носят!
— А в чем проблема, если это удобно?
— Если платье, то надо туфли! — не унимается женщина в носках и сланцах, а я безуспешно пытаюсь представить ее в платье и туфлях. Впрочем, кондуктор наконец успокаивается: — Конечно, мы им указ что ли, молодым да красивым…
— Вы тоже молодая и красивая.
— Чё-ё-ё?
— Я говорю, вы тоже молодая и красивая. Особенно, когда не ругаетесь, а улыбаетесь. Я ведь часто на этом троллейбусе езжу и вижу вас. Вы с утра, когда еще не устали, шутите, улыбаетесь, с вами просто приятно проехаться — настроение перед работой поднимаете, — говорю я чистую правду.
И эта маленькая толстенькая женщина неопределённого возраста… вдруг смущённо улыбается и краснеет. Потом машет на меня рукой, типа «ой, скажешь тоже, чертяка», и уходит на свое место. Через пару минут троллейбус причаливает к очередной остановке, в салон входят новые пассажиры.
— Добрый вечер, мои хорошие! Мест свободных много, присаживайтесь, я ко всем сама подойду! — начинает ворковать кондукторша. — Вот ваш билетик. А вот ваш. Не жарко в салоне? Может, люк открыть?
Я снова надеваю тёмные очки — чтобы не было видно, как я любуюсь этой прекрасной женщиной. Бесконечно влюблённой в своих пассажиров.
#зарисовкаизтолькочто