Из неозвученного в официальном пресс-релизе, но прозвучавшего на вчерашнем совещании Следственного комитета России в режиме видеоконференцсвязи:

Дело о взрыве на новосибирской АГЗС Председатель передал в центральный аппарат с интересным напутствием новосибирцам: «Дело забираем, а работать будете вы». По факту гибели ребенка в результате падения за борт катера в Москве резкой критике подверглось Московское МСУТ с формулировкой, что система отдельно существующего транспортного следствия функционирует плохо, и будет дореформирована до победного конца. По резонансному ДТП с автобусом в Свердловской области, где закрыли по ст. 91 УПК всех – и директора предприятия, и механика, и водителя, Председатель дал команду не кошмарить бизнес, а расследовать (интересно, о чем это он вообще?). По Брянску Председатель поручил организовать свой личный прием граждан, у которых протекает крыша (в прямом, а не переносном смысле, конечно), видимо, будет принимать меры (тоже, наверное, в прямом смысле).

ГСУ по Питеру доложило, что деятельность кикшеринговых компаний в городе приостановлена на время проведения матчей Чемпионата Европы по футболу (кому-то наверное все-таки вручат медали «За победу над самокатами»). Кроме того, Председатель рассмотрел ситуацию с одним из исторических зданий в Питере, которое нужно спасать, не давая поселиться там бомжам. С этой целью ГСУ по СПБ получило указание организовать охрану этого здание своими силами, и заступать надо уже завтра.

Отдельно обсуждалась активизация разъяснительной работы по проведению вакцинации среди личного состава Следственного комитета. Звучали разные дельные предложения, как именно проводить эту самую разъяснительную работу с непривитыми – от лишения премии по полугодию и надбавок за сложность и напряженность, и вплоть до увольнения. Чем в итоге успокоится сердце, и будут ли карать тех сотрудников СК, кто все еще не привился от ковида, пока непонятно. Будем следить за развитием событий.

Вчера Председатель СК заслушал доклад о ходе расследования уголовного дела по факту гибели трех человек в результате пожара в Клинической больнице им. Н.А. Семашко» в г. Рязани. Накануне была задержана главный врач, ей предъявлено обвинение в совершении причинения смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения своих профессиональных обязанностей трём лицам (ч. 3 ст. 109 УК). Председатель поручил ходатайствовать об избрании наиболее мягкой меры пресечения, и следствием направлено ходатайство в суд об избрании главврачу запрета определенных действий.

Интересно, что 15 июня Председатель заслушивал это дело помимо прочих на видеоконференции, и никаких вопросов к рязанским следователям у него не возникло. Но вечером того же дня в одном из рязанских пабликов «Вконтакте» появилась петиция об освобождении главврача, которая за короткое время набрала около 2 тыс. подписей. Видимо, это и послужило катализатором внезапной милости Председателя.

Не стану рассуждать о том, виновна ли главврач, пусть разбирается следствие. Сейчас о другом: а какие процессуальные основания были для её задержания? ЧП в больнице произошло 9 июня, с этого времени главврач не пыталась скрыться, находилась на рабочем месте, где ее и задержали. Следствие уже изъяло всю документацию, допросило работников больницы – как главврач могла помешать расследованию? Тут можно вспомнить достаточно много случаев, когда следователи СК закрывают подозреваемых по неосторожным преступлениям и выходят в суд с арестами, причем без всякой явной к тому необходимости. Интересно, они это делают по собственной инициативе, или имеется такая установка со стороны руководства Следственного комитета? Если такой установки не существует, то почему по всем подобным фактам не даются указания об избрании более мягких мер пресечения? Если такая установка имеет место, то не путает ли кто-то в руководстве СК меру пресечения с мерой наказания?

В общем, вроде бы и правильное указание в этом случае дал Председатель, но почему-то не покидает ощущение, что такое разовое проявление ручного управления не скажется на вопросах избрания следователями СК мер пресечения по другим неосторожным преступлениям.

СК России собирается закупить услуги по проверке корректности и актуальности информации о Следственном комитете, указываемой в СМИ и соцмедиа (сведения в ЕИС). Да, тот самый мониторинг СМИ, закупку которого отменили в конце прошлого года якобы в связи с экономией бюджетных средств, а на самом деле после шумихи со списком медиа, которые хочет мониторить пресс-служба СК. И даже стоимость услуг практически совпадает, только рассчитана не на год, а на 6 месяцев.

Сейчас это называется «проверка корректности и актуальности информации об СК», но судя по техзаданию, Следственный комитет интересует многое. К примеру, «громкие политические заявления». Интересно, зачем их мониторить? СК что, стал заниматься политическим сыском? Хотя там же в техзадании прямо говорится, что пресс-служба хочет отслеживать в СМИ темы, и не касающиеся деятельности СК, о которых сказано смутно – «заданные накануне Заказчиком». А задать СК может какую угодно тему. Вот свежий пример:

Пресс-служба СК выявила, что в СМИ вновь освещалась история с бродячим зоопарком в Челябинске. Там местный житель якобы предлагает людям в парке в обмен на пожертвование поиграть с привязанными к деревьям животными или сфотографироваться с ними. Ранее по данному факту в региональном СК уже проводилась проверка, однако, как отмечается в материале, ситуация с бродячим зоопарком не изменилась. И действительно, странно: процессуальная проверка проведена, а зоопарк все равно бродит. Конечно же, Председатель потребовал доклад. Видимо, хочет оценить муки творчества челябинских следователей, пытавшихся натянуть хоть какой-то состав этому зоопарку.

В общем, если кто-то какое-то политическое заявление сделает, или зоопарк куда-то побредет, то все это не проскочит мимо внимания пресс-службы СК. И не важно, что все это к процессуальной деятельности, которая является основной задачей СК, не имеет никакого отношения. Главное, что недорого - всего-то за 1 912 000 руб. на полгода.

Канал ВЧК-ОГПУ вновь напоминает об обстоятельствах отмены Генпрокуратурой постановления о возбуждении уголовного дела в отношении следователя ГСУ СК России Миниахметова. Прошел почти год, однако какие именно правовые основания нашла Генпрокуратура для принятия такого решения, до сих пор неизвестно. О них можно только строить предположения.

В частности, есть такое мнение: Генпрокуратура посчитала основания для возбуждения дела в отношении следователя Миниахметова полученными с нарушениями УПК. Эти материалы появились у СУ ФСБ России в ходе расследования двух уголовных дел, одно из них дело о получении взяток сотрудниками СК, в том числе Максименко. Однако в соответствии с требованиями ст. 151 УПК, предварительное следствие о преступлениях должностных лиц Следственного комитета производится следователями СК. К примеру, в случае с сотрудниками СК Максименко, Ламоновым и Никандровым уголовное дело изначально возбуждал лично Председатель СК, и уже потом оно было передано Генпрокуратурой в СУ ФСБ в целях объективности расследования. В случае же с Миниахметовым СУ ФСБ фактически само расследовало дело в отношении следователя СК, хотя по закону при получении сведений о совершении им преступления должно было сразу передать эти материалы в Следственный комитет. О мотивах таких действий следователей ФСБ можно рассуждать, но формально это нарушение закона. Не с этим ли связана последовавшая после отмены Генпрокуратурой возбуждения дела по Миниахметову отставка начальника СУ ФСБ Шишова?

Конечно, это всего лишь мнение, и всё вполне могло быть по-другому. Однако фактическое засекречивание Генпрокуратурой оснований для отмены возбуждения дела в отношении следователя Миниахметова только порождает слухи и догадки о мотивах принятия такого решения. В числе которых называют и личную заинтересованность И.В. Краснова, который до назначения на должность Генпрокурора, будучи замом Председателя СК, курировал ГСУ и этого следователя. Неизвестно, насколько в данном случае сокрытие информации объясняется объективными причинами. Но на имидже Генерального прокурора и прокуратуры как объективного надзирающего органа это сказывается скорее отрицательно.

Совещание Следственного комитета России в режиме видеоконференции вчера прошло скучно. Не было заслушивания по резонансным происшествиям, ничего не прозвучало про электросамокаты, бродячие зоопарки и тому подобные важные вещи. Сразу перешли к основному вопросу, а им было расследование преступлений, связанных с невыплатой зарплаты.

Неудовольствие Председателя вызвали руководители СУ СК по Свердловской и Новгородской областям, точнее, рост задолженности по заработной плате в данных субъектах. Однако немедленных репрессий не последовало, Председатель решил дать оценку данным руководителям по итогам года. Доклад руководителя СУ СК по Калининградской области Председателя не впечатлил настолько, что туда поедет комплексная проверка. Каких-либо предложений о нововведениях в этой сфере не прозвучало, что уже хорошо.

В целях повышения уровня осведомленности сотрудников о последствиях заболевания и положительном влиянии вакцинации в условиях появления более агрессивных штаммов коронавирусной инфекции, Председатель предложил такую меру: если сотрудник не вакцинировался, а потом заболел, то его нужно увольнять. Хочется верить, что это останется просто предложением, и на практике осуществляться не будет. Хотя уверенно это утверждать я не возьмусь.

Недавно в СМИ сообщили, что у ряда детей, отдыхающих в детском центре «Артек», была выявлена коронавирусная инфекция. Причем тут Следственный комитет – могут сказать отдельные несознательные гражданские люди. И будут не правы. Потому что Следственному комитету до всего есть дело. И вот уже Председатель СК России ставит эту ситуацию на контроль в центральном аппарате, и поручает внимательно изучить все обстоятельства.

В санаторий выехали сотрудники ГСУ по Крыму и Севастополю, и обнаружили, что оказывается, и без Следственного комитета все идет своим чередом: инфицированные дети, а также дети из числа контактных были определены для лечения и дальнейшей диагностики в специально отведенные для этого обсерваторы, условия прохождения лечения благоприятные, фактов нарушения прав детей не выявлено. От родителей, дети которых проходят лечение в санатории, заявлений и жалоб не поступало.

В общем, даже не процессуальная проверка, а поиск нарушений прав детей, причем в отсутствие жалоб и заявлений. Как-то не входит проверка соблюдения прав детей в полномочия СК, не правда ли? Но кого в руководстве СК это вообще смущало когда-то? Главное, громко отрапортовать, что СК держит руку на пульсе по хайповому поводу. А такие мелочи, как законность или практический смысл в таких случаях уходят на второй или третий план. Где, видимо, по мысли руководства СК, им самое место.

23 июня Совет Федерации одобрил законопроект о внесении изменений в ст. 151 УПК, согласно которому СК России будет расследовать преступления по ст. 125 (оставление в опасности), 151 (вовлечение несовершеннолетних в совершение антиобщественных действий), 156 (неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего), а также 150 (вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления) Уголовного кодекса. Вроде бы самое время возмутиться по поводу очередного расширения подследственности СК за счет нетяжких составов, но есть нюанс.

По законопроекту следователи СК будут расследовать ст. 125, 151 и 156 УК в случае их выявления при расследовании тяжких и особо тяжких преступлений в отношении несовершеннолетних и совершенных несовершеннолетними, а ст. 150 УК – при выявлении в ходе расследования дел, переданных им прокурором. На практике СК и так расследовал эти составы в подобных случаях, но только по решению прокурора. То есть просто планируется убрать некоторый процессуальный формализм, и не более того.

К тому же, как следует из пояснительной записки к законопроекту, количество таких преступлений, выявляемых следователями СК, по большому счету невелико – около 500 фактов в год, в масштабах страны это копейки.

В общем, говорить о каком-то увеличении нагрузки на Следственный комитет в связи с принятием данного законопроекта не приходится. Хотя этот законопроект был внесен в Госдуму еще в феврале, а с тех пор произошло немало всяких событий, включая эпичную битву СК с электросамокатами. Так что не исключено, что какие-то новации в ст. 151 УПК в сторону увеличения подследственности СК еще последуют. Ну а пока ничего серьезного не произошло.

Вчерашнее совещание СК России в режиме видеоконференции прошло достаточно энергично. Даже несмотря на то, что Председатель СК не маскировался на фоне служебного кабинета в камуфляже, а был в гражданке.

Из происшествий выделялась ситуация в детском лагере «Мечта», где выхватило СУ СК по Ленобласти, хотя и возбудило дело по ст. 238 УК. Председателя не устроил отказ суда избрать в отношении директора лагеря, ранее задержанного следствием по ст. 91 УПК, домашний арест. Он дал указание озвучить данные судьи, принявшей это решение. Видимо, чтобы пригвоздить ее тем самым к доске позора, причем со стороны выглядит это как некая форма давления на судью. Кстати, это еще один штрих к вопросу, почему следователи СК неуклонно задерживают и выходят на аресты по делам о неосторожных преступлениях. Всей этой эпопее официальный СК даже посвятил отдельное сообщение, прочитав которое вы можете сами оценить уровень проблемы, и заодно обоснованность возбуждения дел по ст. 238 и 293 УК (честно говоря, даже не хочется об этом писать). Там и данные судьи приводятся, как и хотел Председатель.

По основному вопросу (обманутые дольщики) Председатель констатировал, что непосредственно к нему дольщики обращаются чаще, чем в регионы. Наверное поэтому он анонсировал свой очередной личный прием этой категории граждан. Доклады о том, что дела по обманутым дольщикам в регионах расследуются, Председатель парировал неубиваемыми аргументами вида «Ну и что?» и «А где ваша следственная работа?». Судя по всему, он искренне думает, что дома можно строить и следственным путем. Так что докладывать можно было что угодно, все равно дома не достроены, а значит, виноват руководитель СУ СК. Еще Председателя явно раздражало, что ряд таких дел расследуется в МВД, видимо он уже для себя решил, что обманутые дольщики – это исключительная подследственность СК, и ему больно слышать, как следователи МВД грубо разрушают его мечту в угоду какому-то там УПК.

В итоге по Краснодару, Башкирии и Москве были назначены служебные проверки. Хотя Председатель и высказался об этих руководителях в том духе, что по казацкой поговорке воспитывать надо, когда поперек кровати, а когда вдоль – уже поздно. Наверное, наслушался в свое время от питерского казака Розенбаума.

Красноярску и Новосибирску по вопросу обманутых дольщиков повезло, потому что не заслушав их, сразу перешли к текущей эпидемиологической ситуации. В качестве информационно-разъяснительной работы о необходимости вакцинирования заместитель Председателя С. Горяйнов предложил перевести невакцинированных сотрудников на удаленку, полишав их всех надбавок. Председатель стоял за увольнения несознательных, присовокупив, что это хороший повод избавиться от бездельников. Однако судя по данным пресс-релиза, предложение Горяйнова победило. Во всяком случае, пока.

А сегодня прямая линия с Президентом, и у сотрудников СК наверняка прибавится работы, причем как обычно – невзирая на подследственность.

На пулеметную очередь проверок, организованных прокуратурой по вопросам, поступившим на «Прямую линию» Президента, Следственный комитет дал достойный ответ, и тоже отрапортовал о своем реагировании по целой куче поводов. И если вмешательство органов прокуратуры по этим вопросам входит в полномочия надзорного органа, то СК присоединился к этому празднику незамысловатым образом: просто начал по всем фактам процессуальные проверки по ст. 293 УК (халатность).

Вообще, вся эта вакханалия с проверками жалоб, поступившими на «Прямую линию», происходит каждый год. Причем и прокуратура, и СК как-то не замечают, что вот таким своим реагированием ставят себя в весьма двусмысленное положение: получается, что до того, как граждане обратятся на «Прямую линию», их проблемы на местах никто не замечает, и только волшебный пинок с самого верха придает чудодейственное ускорение надзирающим и расследующим. Хотя как мне кажется, по большинству вопросов, которые после «Прямой линии» стали предметом пристального внимания прокуратуры и СК, соответствующие проверки уже проводились, но устраивающих граждан результатов при помощи представлений, предостережений, требований и даже доследственных проверок добиться не получилось.

И можно ли вообще решить подобным путем некоторые социальные проблемы? К примеру, такие, как возобновление движения электропоездов в деревню Бычки Липецкой области? Хотя ММСУТ СК России сейчас и пытается это сделать, проводя доследственную проверку, но результат несколько предсказуем. Скорее всего, для разрешения подобных жалоб просто нужны средства. А от одного факта проведения прокурорской или процессуальной проверки в местных бюджетах деньги сами собой не образуются. Мне скажут: ты зря, сейчас чиновники на местах напугаются прокуроров и следователей, и бросят все средства на решение вопросов «Прямой линии». Спорить не стану, скорее всего так и будет. Только вот местные бюджеты ограничены, и если сегодня одну дыру какими-то средствами заткнут, то завтра не хватит средств на затыкание другой дыры, возможно, не менее важной. Так что подход прокуратуры и СК к информационному шуму вокруг «Прямой линии» понятен, но это не государственный подход, как мне кажется.

Подвести итог хочется подзабытыми терминами из газет советской эпохи: «показуха» и «кампанейщина». 30 лет уже, как нет советской власти, а они до сих пор своей актуальности не утратили.

В тему реагирования на жалобы по прошедшей "Прямой линии" Президента: замечательный пример неравнодушного отношения сотрудников СК России к проблемам людей пришел из Республики Мари Эл. 8 июня к руководителю Звениговского МСО обратился житель г. Звенигово, сообщивший о наличии свалок. Ранее он обращался в администрацию г. Звенигово, но там ничего не сделали.

Судя по всему, руководитель МСО понял, что счет идет на минуты, и времени заниматься несущественными бюрократическими проволочками (такими, как проведение процессуальной проверки) уже просто нет. Видимо находясь в состоянии крайней необходимости, руководитель МСО напрямую внес главе Звениговской горадминистрации требование об устранении нарушений законодательства в области охраны окружающей среды при обращении с отходами производства и потребления. Скорее всего, глава администрации понял, что если руководитель МСО в борьбе за права граждан способен даже осуществлять полномочия прокурора, то шутки с ним плохи. И уже 11 июня свалки были ликвидированы. Если кто-то считает, что я все это придумал, то зря: только так можно трактовать официальное сообщение марийского СУ.

Странно, но официальные ресурсы СК России почему-то не спешат распространять передовой опыт СУ СК по Республике Мари Эл. А ведь это новое слово в работе по обращениям, данный метод можно смело назвать «внепроцессуальный следственный контроль за исполнением федерального законодательства». И пусть такого метода нет в законодательстве, главное, что все по заветам Председателя СК: без какой-то там бюрократии, действенно и быстро. В общем, внимание действующим сотрудникам СК: если данный передовой опыт будет распространен, то вы знаете, кого за это благодарить.

Ковид сказывается на всех аспектах жизни, в том числе и на Всероссийском конкурсе художественной самодеятельности Следственного комитета России. Управление воспитательной работы рекомендует устраивать очные просмотры номеров победителей в центрах федеральных округов, только если позволяет эпидемиологическая обстановка, в противном случае будет просмотр видео. Под угрозой и финальный этап конкурса, который планируется провести в Москве в декабре 2021 года, его тоже могут провести в заочном формате. А может, оно и к лучшему? Экономия командировочных расходов, опять же. Не самая критичная потеря для СК России, как мне кажется.

Дополню коллегу Анонимного прокурора: дополнительные 56 единиц, на которые сегодня увеличена общая штатная численность органов прокуратуры, совершенно определенно пойдут именно на обеспечение представительства и защиты интересов Российской Федерации в межгосударственных органах, иностранных и международных (межгосударственных) судах, иностранных и международных третейских судах (арбитражах). Потому что указом Президента от 05.07.2021 № 402, предельная численность центрального аппарата Минюста снижена с 701 до 645, то есть как раз на те самые 56 единиц, которые прибавились прокуратуре.

Проще говоря, вместе с функцией по представительству в ЕСПЧ и прочих международных судах, из Минюста в прокуратуру передали штатные единицы, которые этим будут заниматься. Так что ничего особенного не случилось, все идет по плану.

На прошедшем вчера совещании Следственного комитета России в режиме видеоконференцсвязи все было как обычно: сначала произвольная программа, потом обязательная.

Заслушивая дело об исчезновении 9-летней девочки в Тюмени, Председатель упрекнул местных следователей в слишком масштабных поисках, (мол, лучше устроить мозговой штурм и искать рядом с местом пропажи), и дал особо ценное указание – подключить к работе уголовный розыск.

С похвалой Председатель отозвался о магаданских следователях, раскрывших убийство 22-летней давности, дал указание наградить всех причастных и присовокупил, что именно такими делами и надо заниматься. Однако тут же стал заслушивать Ростовскую область по информации в СМИ о непредоставлении жилья инвалиду-колясочнику. Затем перешел к Санкт-Петербургу, где соседи блокадницы делали у себя ремонт и что-то повредили в ее квартире, а сами уехали. Так что чем именно нужно заниматься - убийствами или решением бытовых вопросов отдельных категорий граждан, осталось не совсем понятным.

Переход к основному вопросу (организация и обеспечение безопасности детского отдыха и оздоровления в летний период) начался еще при заслушке резонансов: много говорили о проверке, которую проводят Питер и Краснодар в связи с сюжетом в СМИ о размещении питерских детей-инвалидов в Краснодарском пансионате в условиях, не отвечающих санитарно-эпидемиологическим и иным требованиям. Узнав о том, что инвалиды и сопровождающие получили путевки от государства, а билеты оплачивали сами, Председатель предложил, чтобы и за проезд платило государство или пансионат. Вообще, Председатель с большой ностальгией вспомнил о временах СССР и существовавших тогда комиссиях при исполкомах по проверке мест детского отдыха. Поскольку СССР, исполкомов и комиссий уже давно нет, то скорее всего, всяких проверок по детским лагерям следственные органы будут проводить очень много.

Помимо этого, Председатель дал указания руководителям регионов читать комментарии в соцсетях, создать свои «информационные кабинеты» и поменять работающих со СМИ девочек на мальчиков (чем не угодили девочки, осталось непонятным). Сам он читал инстаграмм СК и комментарии оттуда, увлеченно тыкая в планшет. Казалось, что перечисление жалоб, поступивших в Информационный центр, настолько добавляло Председателю позитива, что он даже временами переходил на пение.

Но в целом все прошло достаточно спокойно, даже не было объявлено об отстранениях и увольнениях. И то славно.

В Следственном комитете России грядет очередная реформа многострадального процессуального контроля. Теперь он будет окончательно искоренен, а на его руинах создадут контрольно-следственные подразделения, с включением в них направлений по информационно-статистическому обеспечению, организационным вопросам и контролю исполнения. Трудно сказать, хорошо это или плохо. Конечно, пострадают старпомы по статистике и оргвопросам (там, где они сейчас есть, а потом таких должностей вообще не будет), но в целом на деятельности следственных органов СК это скорее всего не скажется никак. Хотя реформы в СК носят практически перманентный характер, и имеются все основания полагать, что на этом они далеко не закончатся.

Наверное, зря я критикую управление воспитательной работы СК России. Потому что оно занимается по-настоящему серьезными делами, такими, как создание условий для проявления интеллектуально-творческого потенциала сотрудников центрального аппарата СК путем проведения интеллектуальных игр «Что? Где? Когда?» и «Брейн ринг». Так что фразу «Следствие ведут знатоки» скоро можно будет понимать буквально.

Как дело о смерти роженицы загоняли в тупик.

На этой неделе в Уфе была оправдана бывший замглаврача республиканской больницы, которая обвинялась в халатности, повлёкшей смерть роженицы.
Только вот никакого оправдания не должно было быть. Дело надлежало вернуть прокурору для предъявления фигурантке обвинения в более тяжком преступлении.
И вот почему.

В обвинительном заключении деяние, в совершении которого обвинялась чиновница Мухамадиева, фактически описано как совершенное умышленно.
В частности, на л. 4 обвинительного заключения указано, что обвиняемая являясь должностным лицом государственного учреждения, умышленно отказала роженице Каримовой в госпитализации и родоразрешении в акушерском отделении РКБ им. Куватова, приняв решение о направлении ее для родоразрешения в ГКБ Нефтекамска.
Иных интерпретаций деяния, кроме как умышленного, быть не может, так как согласно уголовному закону решение должностное лицо может принять только умышленно. Далее, описывая деяние, следователь на 4 листе обвинительного заключения указывает, что должностное лицо Мухамадиева М.В., не желая брать на себя ответственность за содеянное за принятое необоснованное решение о несогласовании перевода, отказе в госпитализации и оказания медицинской помощи…, для придания своим преступным действиям правомерного вида, оформила свое решение протоколом консилиума, включив в него врачей Денисову М.В., Зиганшина А.А., Корнееву О.В. и Ганиеву Э.К. фактически не принимавших участие в консилиуме и принятии вышеуказанного решения.
А именно, вновь описывается совершение должностным лицом умышленных действий с целью сокрытия прежнего косяка. Далее в обвинительном заключении имеет место повествование о наступлении смерти роженицы в результате совершения должностным лицом умышленных преступных действий.

То есть фактически в обвинении имеет место описание умышленного преступления, повлекшего по неосторожности смерть, то есть преступления с двойной формой вины, которое согласно российскому уголовному праву в целом признается совершенным умышленно.
Однако, несмотря на описание преступных действий Мухамадиевой как умышленных, ее действия квалифицируются как преступление, совершенное по неосторожности – халатность.
Таким образом, при описании деяния, а значит и при составлении обвинительного заключения, следственным органом допущены нарушения, которые были неустранимым в ходе судебного процесса.

Это азы, любой начинающий следователь это знает.

Таким образом, несложно прийти к выводу, что ещё на стадии следствия была заложена основа для освобождения фигурантки от Справедливой кары. Далее прокурор, видя эти жёсткие косяки, утвердил обвинительное заключение.
Затем суд, вместо возвращения дела прокурору, вынес оправдательный.
А прокурор - обвинитель продолжал в процессе настаивать на халатности, о возвращении дела прокурору ходатайства не заявил.
Уверен, что в апелляции все будет поставлено на место.

Но до этого компетентным органам федерального уровня хорошо бы провести «разбор полётов». https://t.iss.one/vitalii_burkin/478

На прошлой неделе бывший Генпрокурор, а ныне полпред в СКФО Ю.Я. Чайка наделал много шума заявлением о том, что Президент одобрил его предложение о создании в Росгвардии отдельных казачьих подразделений, дислоцирующихся в местах проживания казаков. Обращают на себя внимание несколько моментов. 1. Не объяснена необходимость для нужд правоохраны создания подразделений Росгвардии по месту жительства казаков. Получается, что именно там наиболее сложная криминальная обстановка, и если да, не обусловлено ли это повышенной концентрацией там лиц, относящих себя к казачеству? 2. Совершенно непонятно, что это будут за подразделения Росгвардии (военные или полицейские), их структура, принципы комплектования, какие задачи они будут решать и т.д. По словам Чайки, «как мы (эту мысль) реализуем, сложно сказать, но будем стараться в такой плоскости ее реализовывать". 3. Почему-то подозрительно молчит Росгвардия, хотя руководство ФСВНГ могло бы уже выразить свою огромную радость по поводу возможного пополнения своих рядов гражданами, причисляющими себя к упраздненному сословию.

Имеется предположение, что концепция не имеет никакой четкой проработки, и вся эта суета с лейб-росгвардейскими казачьими батальонами не более чем громкий пиар-ход, причем неважно, с целью получения голосов определенного электората на предстоящих выборах в Госдуму, или возврата в повестку стремительно теряющего былое влияние Ю.Я. Чайки.

Однако есть человек, который явно должен был прокомментировать заявление Чайки словами: «На его месте должен был быть я!». Конечно же, это Председатель СК России, с его особым отношением к казачеству. Примеров тому много, самые наглядные - создание еще в 2019 году казачьих обществ в СУ СК по Ростовской и Волгоградской областям с такой мотивировкой: «Вовлечение сотрудников СК России в организованные формы казачьего движения может стать одним из эффективных рычагов кадровой политики СКР прежде всего в таких сегментах, как воспитание следственных кадров, их подбор, а также обеспечение взаимодействия при решении задач, возложенных на следственные органы». То есть уже тогда предполагалось воспитывать и подбирать следственные кадры в казачьей среде, взаимодействовать с казаками при расследовании уголовных дел и т.д. Однозначно раньше Чайки.

Так что не удивлюсь, если в скором времени будет решаться вопрос о создании в СК России следственно-казачьих отделов, комплектующихся исключительно выходцами из казачества, в обязательном порядке имеющими на вооружении нагайки и бронежилеты из медалей. Наверное, только руководство СК запросто может пойти в деле продолжения славных традиций до конца. Иногда кажется, что даже до конца следствия.

Пока СК России в честь 10-летия своего ведомства проводит Океанскую эстафету, Генпрокуратура организует Петровскую регату, посвященную 300-й годовщине образования прокуратуры. И если сотрудники СК просто плывут пассажирами на учебном паруснике «Паллада», то прокуроры будут грести сами на каноэ класса «Драгонбот». Конечно, не все, а только желающие с иммунитетом от ковида либо вакцинированные, с хорошей общефизической подготовкой, умеющие плавать, а главное, положительно характеризующиеся по службе. В общем, все празднуют юбилеи, все плывут, все при деле.

Ну что, можно поздравить Следственный комитет России и лично Председателя СК с победой: при непосредственном участии ГСУ СК по СПБ между Правительством Санкт-Петербурга и коммерческими структурами, осуществляющими краткосрочную аренду электросамокатов, было заключено соглашение о соблюдении правил использования электросамокатов на территории города.

Это была эпичная битва, силы были неравны – на стороне кикшеринговых фирм был закон, у Следственного комитета только неумное стремление делать добрые дела, но СК все же победил. Хотя интересно, что теперь будет с уголовными делами по ст. 238 УК, возбужденными в отношении прокатчиков-самокатчиков. Наверное, СК официально о судьбе этих дел ничего не сообщит, а жаль. Но мы то понимаем: это была война, а на войне все средства хороши, если они ведут к победе. Так что победителей не судят, и все такое прочее.

Однако впереди у СК России еще много важных и нужных дел: правила использования электросамокатов определены еще далеко не по всей России. Еще не охвачены профилактическими рейдами все несанкционированные места купания, еще остаются кое-где недостроенные дома обманутых дольщиков, и тому подобное. Пожелаем же следователям СК упорства в достижении поставленных руководством целей, а главное, удачи. Она им еще точно потребуется.

По поводу самоубийства сотрудника ФССП, о чем спрашивает коллега Суровый пристав: конечно, процессуальная проверка по данному факту следственными органами СК России проводится. Как принято выражаться в таких случаях, в рамках данной проверки будет дана оценка действиям должностных лиц, и все такое прочее. Информация о том, что непосредственный начальник систематически унижал и оскорблял судебного пристава, чем довел его до самоубийства, без сомнения тоже будет проверяться. Как и другие озвученные версии, к примеру, наличие у самоубийцы больших долгов.

К сожалению, самоубийства среди сотрудников правоохраны не такая уж и редкость. Работа в правоохранительных органах сама по себе представляет перманентную стрессовую ситуацию, а если еще добавить к этому нагнетание со стороны руководства и какие-то сложные жизненные ситуации, то отдельные люди запросто могут и не выдержать психологической нагрузки, избрав самый простой выход из положения – самоубийство.

На практике возбуждение уголовных дел по фактам суицидов правоохранителей по ст. 110 УК (Доведение до самоубийства) происходит достаточно редко, до суда такие дела тоже доходят не часто. К примеру, в мае этого года, покончила с собой прокурор отдела по надзору за исполнением законодательства о противодействии коррупции прокуратуры Рязанской области Светлана Евликова, причем указывали на ее сложные взаимоотношения с начальником. В этом случае СУ СК по Рязанской области было возбуждено дело по ст. 110 УК, но чем оно закончится, пока неясно. Слишком много зачастую в таких ситуациях задействовано факторов – и объективных (сложность в доказывании этого состава преступления), и субъективных (должностное и ведомственное положение предполагаемых виновников).

В общем, как говорится, вскрытие покажет, а следствие разберется. Действующим коллегам хочется пожелать нервов покрепче, и помнить – ты у себя такой один, и если припрет, то лучше сдать ксиву, чем решать проблемы какими-то совсем радикальными способами.

По вопросу о наличии в Следственном комитете офицеров, зачем-то вновь поднятому на втором канале Злого таможенника, хотелось бы высказать свою, сугубо субъективную точку зрения.

Перечень воинских званий, относящихся к офицерскому составу, приводится только в ст. 46 ФЗ «О воинской обязанности и военной службе». В нормативной базе, регламентирующей прохождение службы в других ведомствах, термина «офицеры» не имеется. То есть с правовой точки зрения, офицеры – это лица, имеющие воинские звания, а все остальные, имеющие разнообразные специальные звания – нет. Применительно к СК это даже хорошо, и вот почему:

Дело в том, что суть военной службы в корне отличается от службы в правоохранительных органах. Грубо говоря, военнослужащий заточен на выполнение поставленных задач в группе (или по отдельности) по команде старшего по званию или должности. То есть особых рассуждений от военного не требуется — есть приказ, и его надо выполнять. Решение принимает старший, а остальные его безоговорочно исполняют, и в армии этот навык сознательно стремятся довести до автоматизма. В боевых условиях так и должно быть, иначе бардак, хаос и поражение.

А служба в правоохране предусматривает принятие решений непосредственно исполнителем. Причем зачастую немедленно, и с затрагиванием прав граждан. Ну и последующей личной ответственностью, если при этом будет нарушен закон. Тот же следователь по УПК является должностным лицом, уполномоченным самостоятельно направлять ход расследования. То есть, как бы это не парадоксально звучало для практиков, но следователь по закону все равно самостоятельная процессуальная фигура. И ставить его на одну доску с военнослужащими, действующими по команде, не смешно, а вредно. Если следователь не согласен с указаниями вышестоящих, у него всегда есть возможность уйти по собственному, и указание не выполнять. У офицера же такой возможности нет — неисполнение приказа карается. Так что те отцы-командиры в СК, которые загоняют следователя в этакие «офицерские» рамки, по существу хотят видеть в нем просто исполнителя их команд, а не самостоятельную, творчески мыслящую процессуальную фигуру. И это уже чревато. Причем нарушениями закона. Думаю, не надо подробно объяснять, почему.

При этом я не вижу ничего плохого в том, что кто-то в СК считает себя офицером, ради бога. Как по мне, главное, чтобы сотрудник был честным, порядочным и профессиональным. Что вполне возможно как с ощущением себя офицером, так и без этого. А вот в официальном употреблении слово «офицеры» применительно к СК звучит так, будто кто-то в руководстве не наигрался в солдатики. Повторюсь: это просто мое личное мнение, и не более того.