Вчера в Москве прошла презентация новой книги Дмитрия Травина "Как мы жили в СССР", выпущенной в серии "Что такое Россия" издательства "Новое литературное обозрение". На мой взгляд, это одна из самых "легких" книг Дмитрия Яковлевича - "легких" в смысле языка и стиля. Читать и слушать Травина всегда одно удовольствие - он умеет донести сложные вещи простым языком, однако именно эта книга написана так, что ты забываешь, что она вообще-то основана на серьезной подборке источников. В ее основе - воспоминания Анатолия Чубайса, Бориса Немцова, Владимира Гельмана, Андрея Илларионова, Алексея Кудрина, дневники Игоря Дедкова, Юрия Нагибина... Этот ряд впечатляет и вызывает желание погрузиться в текст.

Я никогда не была подвержена никакой ностальгии по "совку" (о ностальгии Травин много рассуждает во вступлении), но я и не застала это время (и слава Богу). Родившись в 1986 году, я помню про то время самый минимум - разноцветные банкноты с Лениным, на которые моя мама покупала овощи на рынке, да школьную форму, которую мне родители хотели купить в августе 1993 года (я ее мерила, но мне ее так и не купили, потому что в школе сказали, что она не нужна...а я пошла в первый класс в модной джинсовой юбочке, которую добыла моя бабушка на китайском рынке в Читинской области и очаровательной белой блузке с оборками). В моем загранпаспорте указано место рождения "USSR", но я - дитя 1990х с их свободой, жвачкой и голливудскими фильмами, чем всегда гордилась (а сейчас еще и благодарна этому времени, хоть оно было не самым для меня простым). Чтобы понять суть "совка", мне хватило университетского образования.
Книга состоит из четырех глав. Первая посвящена бытовому измерению жизни в СССР - питанию, одежде, "квартирному вопросу", медицине. В ней затрагивается такая важная составляющая советской экономики, как дефицит. Конечно, это не экономический трактат (хотя Дмитрий Яковлевич писал и такое), но очень выпуклое и яркое повествование о всех превратностях жизни простого (и не очень) советского человека в рамках системы плановой экономики. Вторая глава описывает советское производство - его нюансы и подводные камни, вскрывая, таким образом, причины того самого вечного дефицита. Третья глава повествует о системе советского образования - "самого лучшего в мире", ненавязчиво объясняя, почему это утверждение является не более чем мифом. И наконец, в четвертой главе автор затрагивает, на мой взгляд, самый сложный вопрос - вопрос о системе компромиссов, которую неизбежно выстраивал каждый живущий в советской системе человек.
Помимо всего прочего, как и в книгах "Почему Россия отстала?" и "Русская ловушка", где Травин "разбавляет" научный текст своими "интерлюдиями" - своеобразными экскурсами в архитектуру, литературу, живопись, - в книге про СССР после каждой главы помещены "кинозалы" - личные впечатления автора от советских кинофильмов 1960-80х годов. К своему стыду, я обнаружила, что не смотрела практически ни одного фильма (только "Иронию судьбы...", "Москва слезам не верит" и "Зимнюю вишню"): у меня всегда было стойкое предубеждение против советского кинематографа, хотя советской литературы того периода я прочитала много, но больше в силу профессии (я долгое время читала на филфаке курс по истории русской литературы второй половины XX века). Обаяние Дмитрия Яковлевича сделало свое дело, и вот мы с мужем начали смотреть все эти фильмы. Уже посмотрели "А если это любовь?" - совершенно замечательный фильм 1961 года Юлия Райзмана, посвященный конфликту поколения "шестидесятников" с их зарождающимся индивидуализмом и их родителей - приверженцев коллективизма, поколения 1930-х. На презентации книги я еще и узнала от автора, что он считает советский кинематограф этого периода гениальным и стоящим на одном уровне с русской классической литературой XIX века за то, что он ставил действительно глубокие экзистенциальные вопросы. Готова пересмотреть свое мнение об этих фильмах! (а еще надеюсь, что Дмитрий включит во вторую часть книги о движении СССР к "перестройке", которую он обещал написать, свои впечатления о фильме "Куколка" 1988 года, ведь мы о нем так интересно беседовали и он там будет, что называется, "в тему").
Возвращаясь к стилю, скажу, что практически каждое предложение заставляло меня улыбнуться, а то и вовсе весело хохотать. Ирония Травина здесь развернулась в полную силу. Я даже не знала, что он так умеет, хотя много раз разговаривала с ним на самые разные темы. Это то, что автор и хотел сделать в полемике с невероятно скучным "учебником истории" господина Мединского (ему бы со своей диссертацией разобраться, а не учебники писать). Книга получилась живая, народная (в ней много фольклорных изречений навроде "Дядя Ленин, открой глазки, нет ни мяса, ни колбаски, яйца видим только в бане между ног у дяди Вани"), а еще - очень личная.

Книга получилась живая, народная (в ней много фольклорных изречений навроде "Дядя Ленин, открой глазки, нет ни мяса, ни колбаски, яйца видим только в бане между ног у дяди Вани"), а еще - очень личная. Некоторые критики написали, что это плохо, но, как мне кажется, это как раз очень хорошо: ты веришь только тому, кто пропустил историю через себя, прожил ее, а не тому, кто получил сверху инструкцию, как нужно эту самую историю реконструировать в каких-то там целях.

Я читала многие книги Травина и эта мне показалась самой личной и самой автобиографичной. Талант Дмитрия Яковлевича наконец обрел измерение свободы, его "прорвало" (мне так показалось). Это рассказ глубокого, думающего, ищущего и тонко чувствующего человека, который работал на ленинградском заводе, пытался пробить себе дорогу в советскую науку без блата, но который в то же время шел, как и все тогда, на определенные компромиссы, о чем говорит, не скрывая от читателя эти факты, вынося на его суд всю правду своей души - все это дорогого стоит. И за это одно книга достойна и прочтения, и признания.

Выше были комментарии к моей книге доктора филол. наук Анастасии Григоровской.

В самом центре Москвы в Институте Гайдара (Газетный пер. д 3-5 стр.1) открылся киоск, продающий книги издательства Института Гайдара и в том числе второе издание моей книги "Как государство богатеет". Часы работы с 13 .00 до 19.00 по будням. Там покупать дешевле, чем в магазинах. Обратите внимание. В условиях быстрого роста цен на книги это особенно важно.

Если бы по итогам года принято было определять лучшего ученого в социальных науках, то этим «Ученым года» следовало бы признать историка-американиста Ивана Куриллу. 4 млн. просмотров его интервью «Стыдные вопросы про Америку» уже говорят о многом, причем важно отметить, что та беседа была не скандальной и не политизированной, а научно-популярной: зрители слушали настоящего эксперта и узнавали много нового о Соединенных Штатах. 4 млн. просмотров всего лишь за месяц! 4 млн. людей, с пользой обучающихся на одном уроке у одного профессора, – это уникальное достижение для России!
А на днях Курилла получил премию «Просветитель» за свою книгу «Американцы и все остальные: Истоки и смысл внешней политики США». М.: Альпина Паблишер, 2024. Это действительно замечательная книга. Научная и популярная в то же время. Очень легко читается, но дает массу полезной информации. Важно отметить, что она посвящена не только американской внешней политике. Иван выстроил ее очень интересно. Фактически книга представляет собой краткую историю Соединенных Штатов, но не обзорную, а тематическую. Мы получаем не крупицы знаний обо всем американском, как в стандартных учебниках, а много знаний по одной важной проблеме, вставшей в полный рост перед американцами в момент формирования собственного государства и остающуюся столь же важной по сей день. Проблема эта – формирование нации из множества людей, не имеющих общих этнических корней и общей многовековой истории, а потому вынужденных формировать свою общность на совершенно иной основе. С точки зрения Ивана Куриллы основа эта – общие идеалы, противопоставленные представлениям остального мира. Иначе говоря, представление о собственной Избранности. Таким образом, под пером автора история американского национализма становится историей американской внешней политики. Подобный подход можно оценить как весьма дискуссионный, но он вполне научен, и Курилла приводит, на мой взгляд, достаточно аргументов для того, чтобы счесть его обоснованным. Таким образом внешняя политика США, столь волнующая нас сегодня, объясняется совсем иначе, чем принято объяснять в политизированной публицистике, как прокремлевской, так и антикремлевской.

Типичный экспертный комментарий политолога в русских эмигрантских СМИ.

- На линии известный политолог N, с которым мы уже беседовали вчера и позавчера. Скажите, пожалуйста, случилось вот такое плохое - как вы это прокомментируете?
- Да, плохое случилось. Оно плохое. Это плохо.
- А почему оно случилось?
- Это сделали плохие люди. Они очень плохие. Они давно ведут себя плохо. Это плохо. Мы, казалось бы, привыкли, но нет.
- А что же хорошие?
- А они недостаточно хорошие. Вот к сожалению так. Или даже, может быть, в чем-то где-то как-то чуточку тоже не очень. Поэтому у плохих и получается.
- А что будет дальше?
- Дальше тоже будет плохо. Ну, может, не очень. А может, очень. Но плохо точно. И точно будет. А в целом посмотрим.
- Что еще вы хотели бы сказать нашей аудитории?
- Плохо поступать плохо. Земля имеет форму шара. Волга впадает в Каспийское море.
- Большое спасибо за содержательный комментарий! Это был политолог N.

Есть, разумеется, и исключения.

Я и сам не раз побывал в этой роли 12 лет назад, когда внезапно стал экспертом-пуссирайотологом. Остальные мои экспертные навыки не были востребованы.

Я отказался от собственных политических комментариев, да и от чтения комментариев тоже все больше отказываюсь, поскольку при отсутствии нормального информационного потока они все чаще выглядят так, как остроумно обрисовал их Андрей Десницкий (см. выше)

Еще одна рецензия на "Как мы жили в СССР". Извините, что часто, но сейчас многие уже прочли мою книгу и стали высказываться. Я все читаю. Мне все важно и интересно. В этот раз рецензия моего друга и оппонента по ряду важных тем проф. Андрея Заостровцева. В данном случае спора почти нет. Не соглашусь, правда, что я под видом Советского Союза эзоповым языком рассказываю о нынешней ситуации. Отличий очень много. Рынок сейчас работает, хоть он и очень несовершенен, а идеология совсем по-другому строится. https://gorod-812.ru/zhili-byli-v-sssr/

Как обещал я на петербургской презентации книги "Как мы жили в СССР", будет дискуссия (академический баттл, как в старые добрые времена!) с писателем Валерием Шубинским на тему "Почему шестидесятники создали великую культуру, а семидесятники ничего подобного создать не смогли". Она состоится 4 декабря в 19.30 в арт-пространстве "Сад искусств" на Загородном пр. , 35 (вход под аркой во двор). Подчеркиваю, не в Фонтанном доме, как намечали сначала, а на Загородном. Зато вход там свободный, не надо покупать билеты. Приходите. Эту тему я по-настоящему еще не затрагивал в своих выступлениях, а тут есть, что обсудить. Заодно подпишу книгу тем, кому еще не подписал, только покупайте заранее и приносите ее с собой. Продажи книги на Загородном не будет.

ответы демографии
ПОЧЕМУ? А ПОТОМУ!

Дмитрий Травин анонсировал дискуссию (академический баттл, как в старые добрые времена!) с писателем Валерием Шубинским на тему «Почему шестидесятники создали великую культуру, а семидесятники ничего подобного создать не смогли». Она состоится 4 декабря в 19.30 в Санкт-Петербурге, в арт-пространстве "Сад искусств" на Загородном пр., 35 (вход под аркой во двор).
Приходите, петербуржцы и гости Северной Пальмиры!
Поскольку я участвовать в дискуссии не смогу по причинам географическим, позволю себе сразу ответить на этот важный вопрос.
Шестидесятники не то, чтобы прямо уж «создали великую культуру». Они скорее её продолжили. Пытались перескочить через советско-соцреалистическую трясину – иногда успешно.
Шестидесятники – поколение, родившееся между 1918 и 1940 годами. Или даже раньше: мой отец В.Ю. Драгунский в своем творчестве был типичным шестидесятником, хотя родился в 1913 году (просто сочинять стал в 1960-е).
Шестидесятники родились и росли в семьях пускай снаружи вполне советских и даже коммунистических, но! Но их родители родились и некоторое время прожили в «той России». Даже если они были «из простых», на них лежал отсвет той жизни, с гимназией и Серебряным веком, со свободным предпринимательством и революционным активизмом 1900-х, и они не были добела выполосканы страхом. Иногда кажется (это надо, конечно, подсчитывать): чем дольше родитель жил до революции, тем качественнее получалось творчество сына. Ярчайший пример – Юрий Трифонов, его отец родился в 1888 году, то есть встретил Октябрь зрелым человеком.
Разумеется, наследие «той жизни» транслировалось как неспецифический социальный опыт – не прямым научением, а интонациями, жестикуляцией, домашними вещицами, случайными воспоминаниями, гостями в доме, и т.п.
Что же касается «семидесятников» - то это люди послевоенных годов рождения. Их родители были уже напрочь советские, т.к. родились (в массе своей) уже после 1917 года, и несли в себе травму террора, войны и тотального страха. Всё это они (опять же как неспецифический социальный опыт) передали своим детям.
Отсюда и различия. Мне так кажется.

Писатель Денис Драгунский высказал очень интересное мнение о нашей будущей дискуссии с писателем Валерием Шубинским (см. выше). Жаль, что Денис Викторович живет в Москве и не сможет высказаться подробнее 4 декабря на Загородном. Есть также интересные мысли в комментариях. Иногда очень резкие, но заслуживающие обдумывания. Меня называют дилетантом. В известном смысле это так. Я не исследую советскую культуру профессионально, но кое-что о ней за пятьдесят лет чтения книг узнал. Я попытаюсь связать культуру с общественно-политической ситуацией. в исследовании которой не являюсь дилетантом. Мне очень интересно, получат ли мои взгляды сильные опровержения не по принципу "ты - дурак", а на основе аргументов. Если 4 декабря я сам получу от оппонентов новые знания, то результаты дискуссии обязательно будут использованы в книге, которая продолжит "Как мы жили в СССР".

Кажется, никогда еще на моих глазах Нева так быстро не возбуждалась. Я вышел к реке по Восьмой линии, и пока шел до Дворцового моста, западный ветер поднял высокую волну. В осеннем вечернем мраке бушующая Нева особенно живописна посреди светящихся огнями берегов: дикость среди цивилизации, стихия среди гармонии. Свернув направо, я дошел до середины моста и остановился, чтобы взглянуть на Запад. Там был как раз мой мир: не приглаженный, не прилизанный, не прирученный, но при этом участвующий в создании той красоты, без которой Петербург уже невозможно себе представить. Мир финский, допетровский в альянсе с миром голландским, петровским и миром итальянским, постпетровским создали большой русский город – город, который надуло нам западным ветром.
Я смотрел на волну и вдруг обнаружил, что рядом на каменном парапете лежат три несчастных, совершенно продрогших от ветра розы – еще сравнительно свежих, недавно лишь брошенных на холодный камень без всяких на то оснований. Вначале мне показалось, что там только две розы и я решил, будто кто-то оставил их здесь в память о человеке, не справившемся со светом и цивилизацией, выбравшем мрак и стихию. Но нет, на парапете лежали три цветка: скорее в знак любви, чем в память о смерти. Что здесь случилось четверть часа назад? Она отвергла любовь и ушла, оставив букет ветру? А, может, не приняла розы, и он бросил их в гневе? Наверное. можно было бы сочинить маленький сентиментальный рассказ, не сойдя с места. Но сочинять не пришлось, поскольку жизнь сама показала главное.
Новый порыв ветра сдвинул один из цветков к краю парапета. Еще порыв – и другой цветок приблизился к «пропасти». Розы цеплялись за камень, не желая гибнуть. Они боролись с ветром, доказывая, что красота может устоять перед стихией. Я ждал минут пять, смотрел на битву цветов с ночью и не знал, что мне делать. Хотелось спасти розы, вмешаться в игру природных сил и поддержать красоту. Но ясно было, что цветы погибли уже тогда, когда их бросили за ненадобностью. Они не спасли людей, а потому им теперь оставалось лишь слиться с ветром, водой, ночью.

​​Поколение семидесятников: делать дело и иметь деньги
Дмитрий Травин — эксклюзивно для ЛПР

Как вы помните, 13 ноября в Москве прошла презентация новой книги Дмитрия Травина «Как мы жили в СССР». После презентации зал разразился вопросами, и на многие из них невозможно было ответить за один раз — особенно слушателей заинтересовала часть книги, посвящённая советскому кинематографу. В связи с этим предлагаем вам ознакомиться с отрывком из будущей книги Дмитрия Травина — второй части исследования «Как мы жили в СССР» — который автор предоставил специально для наших читателей.

Из текста вы узнаете, чем «семидесятники» отличались от предыдущих поколений советских людей и как их прагматичная философия нашла отражение в кино. Приятного чтения!

Читать

Сайт ЛПР | Для прессы | Вступить | Наши соцсети | Поддержать партию финансово | Связь с редакцией

Я очень благодарен либертарианцам за большую помощь в проведении в Москве презентации моей книги "Как мы жили в СССР", поэтому с радостью дал им возможность опубликовать небольшой текст из моей будущей книги, продолжающей нынешнюю, но акцентирующей внимание не на общей картине жизни в СССР, а на формировании поколения семидесятников (см. выше).

Ну, вот и авторские экземпляры второго издания "Почему Россия отстала" до меня доехали. В твердой обложке и с новым предисловием. Надеюсь, и у вас книга будет к рождеству. Покупайте. Волхвы мои любимые вновь на обложке.