Выглядит книжка примерно так.

Рассветы в Кожухово чрезвычайны.

Например.

Ладно, пусть и здесь будет.

На реках вавилонских

Случайно услышал
Ролик группы Boney M
Мы все очень любили ее
В детстве и отрочестве
Мелодичная такая
Иностранная, заграничная
Группа Boney M
Мы все дико любили ее
Непонятно за что
И вот
Как-то выскочил ролик на ютюбе
Группа Boney M
Песня Rivers of Babylon

Они поют про то
Как их ведут в Вавилон
И просят
Нет, не просят, а требуют
Спеть их песни
Песни сионские

В общем-то, всегда было известно
Что это краткое, вольное
Негритянское изложение
Псалма 136

На реках Вавилонских
Тамо седохом и плакахом
Внегда помянути нам Сиона

И сейчас, слушая эту веселую песню
Вспомнил об этом
Да, эта веселая, с приплясываниями
Песня
Это псалом 136
На реках Вавилонских

Почему-то всегда
Когда приходилось читать
Этот псалом
Не мог толком читать
И начитал плакать
Да, вот так вот
Это, конечно, стыдно

Аще забуду тебе, Иерусалиме, забвена буди десница моя
Прильпни язык мой гортани моему, аще не помяну тебе, аще не предложу Иерусалима, яко в начале веселия моего

На этих словах каждый раз
Начинались слезы
Не просто слезы
Судорожные рыдания
Какой-то кошмар
Нельзя же так
Взрослый же человек

Это очень странно
Это было задолго до посещения
Иерусалима

А потом случилось
Посещение Иерусалима
Это была групповая поездка
И не было, конечно, слез
И было хождение по Иерусалиму
По узким улочкам Старого Города
И было ощущение нахождения внутри
Какого-то оранжевого шара
Диаметр которого примерно равен
Моему росту
И единственный раз в жизни
Возникло желание сфотографировать
Самого себя
Попросил товарища
Дал ему фотоаппарат
И попросил его сфотографировать меня
На фоне входа в храм
Гроба Господня

После этого я очень долго
Не слышал песню группы Boney M
Rivers of Babylon

Я еще раз побывал в Иерусалиме
Это уже была индивидуальная поездка
Я остановился в отеле
В Тель-Авиве
И поехал на автобусе в Иерусалим
Зеленые такие автобусы
И приехал в Иерусалим, на автовокзал
Поехал на суперсовременном трамвае
К Старому Городу
Вышел на нужной остановке
Прошел немного вперед
И увидел Старый Город Иерусалима
Построенную турками желтую стену
Я шел к этой стене
И, ну как бы вам это сказать
Слезы вытекали
Из слезных протоков
С этим ничего невозможно было
Поделать

Ну вот так оно, ну вот так

Перешел улицу, подошел к стене
И просто поцеловал ее
Поцеловал стену Иерусалима

Аще забуду тебе, Иерусалиме, забвена буди десница моя
Прильпни язык мой гортани моему, аще не помяну тебе, аще не предложу Иерусалима, яко в начале веселия моего

Потом вошел в Новые ворота
Посетил все, что нужно посетить
Ходил весь день по Старому Городу
Как же там невообразимо хорошо
Не в смысле жить
Это я не знаю
А просто там находиться

Ходил, ходил, и вот уже вечер
Надо идти на трамвайную остановку
И ехать на автовокзал
Вышел через Яффские ворота
Пошел к остановке суперсовременного трамвая
Оглянулся

И уже не стал подходить к стене
И целовать стену
И так было много впечатлений
Накопилась усталость
И пора было ехать домой
Вернее, не домой
А в Тель-Авив
В место временного пребывания

Оглянулся
Темно уже, вечер
Желтые, построенные турками
Стены Старого города
Ярко освещены
При виде этих стен
Несколько часов назад
Произошло выделение слез
Сейчас ничего такого
Устал потому что
И пора ехать в Тель-Авив

И вернулся в Россию
И жизнь продолжилась
С переменным успехом

И вот опять вдруг
Песня группы Boney M
О вавилонском пленении
О том, как евреев вели в плен
И о том, как ведшие их
Просили их петь
Песни Сионские

Как-то вдруг это случайно
Как-то это вот, непонятно откуда взялось
Вдруг зазвучала эта песня
И вспомнился псалом 136

Яко тамо вопросиша ны пленшии нас о словесех песней и ведшии нас о пении: воспойте нам от песней Сионских.
Како воспоем песнь Господню на земли чуждей?

И что тут еще сказать
Пора уже заканчивать это стихотворение

Оно заканчивается
Оно ни о чем
О городе, в котором когда-то был
О любимом городе
Ну или об одном из любимых
Но это не имеет особого значения
Нужно как-то продлевать жизнь
Что-то еще делать
И вот мы стоим
Посреди огромной
Асфальтированной площадки
Рядом с метро «Выхино»
Едем в метро
Идем по улице
Например, Тверская
Или Ленинский проспект
Или еще по какой-нибудь улице
Делаем свои дела
И у нас все плохо, или хорошо

Аще забуду тебе, Иерусалиме, забвена буди десница моя
Прильпни язык мой гортани моему, аще не помяну тебе, аще не предложу Иерусалима, яко в начале веселия моего

Иногда возникает позыв перечитать (а то и прочитать непрочитанную ранее) классику. Читал недавно Генри Миллера — и его сожгли какие-то странные люди в Краснодаре (в смысле, его книги сожгли, его самого сейчас сжечь не так просто). Теперь вот читаю "Анну Каренину". Очень интересная книга, хорошо написана, легко читается. Получаю большое удовольствие. Как бы с Толстым теперь какая-нибудь неприятность не случилась.

Пойду-ка я в музей Серебряного века на открытие Всемирного дня поэзии и прочитаю стихотворение про электровоз.

Вышеупомянутое стихотворение про электровоз вот какое.

ВЛ10

Сидел на скамейке
На платформе Выхино
И мимо проехал
Электровоз ВЛ10
Грузовой электровоз
Использующийся и в пассажирском
Движении
Зеленый
До сих пор не перекрашенный
В корпоративные красно-серые цвета
РЖД
Он ехал один, без вагонов
По каким-то служебным делам
Громко и весело прогудел
Быстро и весело проехал
И устремился в направлении
Платформы Косино

Ничего не значащее атомарное событие
Описываемое простым, атомарным предложением
«Проехал электровоз»

Но можно посмотреть на это событие
По-другому
Например, так

Долгое, неподвижное
Сидение на скамейке
На платформе Выхино
Со стороны Вешняков
Приближается электровоз
ВЛ10
Он движется очень стремительно
Но время тянется очень долго
Сначала показалась точка вдали
Точка, точка
Вот уже это несколько более крупная точка
Хотя, как точка может быть
Более или менее крупной
Точка не имеет размера
Этому учили в школе
На уроках геометрии
Тем не менее
Точка очень медленно
Становится более крупной
Еще более крупной
Время тянется
Вот уже и не точка
А что-то такое
Вроде бы движущееся
Это что-то приближается
Оно кажется неподвижным
Но время идет, идет
И это что-то постепенно
Становится электровозом
ВЛ10
Вот он, электровоз ВЛ10
Он еще далеко
Но уже видно
Его плоскую зеленую
Физиономию
Как долго тянется время
Электровоз в пятистах метрах
От точки наблюдения
Светит солнце
Летят птицы
Электровоз еще немного приблизился
Метров триста уже до электровоза
Он приближается рывками
Как в видеофайле
Низкого качества
Сто метров
Девяносто пять метров
Девяносто
Нарастает тревога
Плоская зеленая физиономия приближается
Еще три метра пролетел электровоз
Еще на полтора метра приблизился

На дальнем пути
Стоит красно-серая электричка
Народу мало
По платформе бежит
Женщина в обуви на каблуках

Рев нарастает
Грохот нарастает
Электровоз пролетел
Еще сорок сантиметров
Он уже рядом

Женщине неудобно бежать
Высокие каблуки
Но она бежит
Она отталкивается одной ногой
И перед приземлением на другую ногу
Она зависает над поверхностью Земли
И, можно сказать, летит

Пока она летит, электровоз
Преодолевает еще
Тридцать пять сантиметров
Скорость его огромна

Женщина приземляется на ногу
Обутую в обувь на высоком каблуке
И снова отталкивается
И снова летит

Электровоз ВЛ10
Преодолел еще двадцать восемь сантиметров
Он стремительно надвигается
Тревога все нарастает
И превращается в панику
Лицо электровоза совсем рядом
Оно изменилось
Электровоз несется стремительно
Преодолевая сантиметры
Он грохочет и дрожит
И лицо его в какой-то момент
Обретает какое-то особое выражение
Оно перекошено судорогой
Отчаяния и ненависти
В нем сейчас воплотилась ненависть
Мировая, глобальная ненависть
Всех неодушевленных предметов
Так называемых неодушевленных предметов
Ненависть к миру людей
Все отчаяние, вся скорбь предметов
Неценимых, неуважаемых
Угнетаемых, используемых
Предметов, к которым написаны
Инструкции по эксплуатации
Брошенных предметов
Оставленных, забытых
Уничтоженных и переработанных предметов
Нелюбимых и никому не нужных

Женщина на высоких каблуках
Летит, и снова летит

Паника, ужас
Вроде бы, бояться нечего
Скамейка стоит на платформе
А электровоз проезжает мимо
Нечего бояться
Но кажется, что ненависть электровоза ВЛ10
Сейчас уничтожит наблюдателя
Электровоз приблизился еще на десять сантиметров
И загудел
Сначала это напоминает какой-то писк
Или человеческий голос
Электровоз стремительно приближается
Десять сантиметров, пять сантиметров
Звук нарастает
И наполняет собой все
Нет ничего, кроме этого звука
Это не гудок, не сигнал опасности
Это какой-то вой, вопль
В котором весь тысячелетний ужас
Металлических, пластиковых
Стеклянных и деревянных устройств
Предметов, штуковин
Вещей этого мира

Женщина все взлетает и падает
На своих высоких каблуках
Взлетает и падает

Вопль электровоза ВЛ10
Пролетающего следующие три сантиметра
Выносить уже невозможно
Кажется, сейчас он своей звуковой вибрацией
Разметает вагоны электрички
Разрушит высокие корпуса
Государственного Университета Управления
А от наблюдателя, сидящего на скамейке
Останется только влажный след
Только тень, подобная теням
Которые остались
От некоторых жителей Хиросимы
В 1945 году
И мелькает мысль
Что вот, кажется, сейчас все и закончится
Как-то нелепо и странно
Прямо скажем, глупо
Заканчивать жизнь
На платформе Выхино
Тем более, что можно было и не сидеть
Потому что уже приехал
И сидел просто так, неизвестно зачем
Можно было спокойно идти себе
К конечной остановке автобусов 855 и 872
И ехать себе в свое Кожухово

Женщина отталкивается, летит
Приземляется и снова летит
И на некоторое количество сантиметров
Приближается к отрытой двери электрички

Наконец электровоз ВЛ10
Поравнялся с наблюдателем
Он несется на бешеной скорости
В кабине не видно машиниста
Это потому что солнечный блик
Упал на стекло
Вой стал уже абсолютным
Кажется, более громкие звуки
Физически невозможны
И барабанные перепонки
Говорят своему обладателю
Чувак, мы уже больше не можем
Слышать вот это
И глаза говорят голове
В которую они вмонтированы
Дорогая голова, мы все понимаем
Но мы никогда не видели
Ничего более страшного
И мы сейчас лопнем
И сердце говорит своему носителю
Парень, я уже не могу
Выносить ненависть вещей

Раздается щелчок
Не в голове, а просто – раздается щелчок
И электровоз ВЛ10
Резво, весело и деловито
Убегает по направлению к платформе Косино
И станции Люберцы I
И весело гудит
Громко, но как-то приятно
У электровоза добродушное лицо
Плоское, но какое-то хорошее
Как у квалифицированного рабочего
Лет пятидесяти
Который в свободное от работы время
Любит почитать исторические романы
О судьбах Отечества
Пикуля, например
В задней кабине сидит человек
В железнодорожной форме
Он машет наблюдателю рукой
И показывает большой палец
Типа, все круто, брат

Электровоз ВЛ10 быстро превращается в точку
Точка быстро превращается в отсутствие точки
Женщина, цокая каблучками
Добегает до открытой двери электрички
И думает: хорошо, что успела
А то следующая только через полчаса
И пришлось бы ехать на метро
С двумя пересадками
Электричка произносит
Осторожно, двери закрываются
Следующая остановка Вешняки
Убегает в сторону Вешняков
И быстро превращается в точку
И в отсутствие точки.

Телевизор устами футбольного комментатора произнес: "Баштуш может перебраться в Бешикташ".

Почитал сейчас в фейсбуке обсуждение феномена Телеграма, большая часть участников дискуссии жалуется на то, что им приходит невозможное количество сообщений, такое количество информации невозможно обработать, поэтому они Телеграм забросили или недовольны им.

Зашел сейчас в свой Телеграм, увидел, что последнее мое сообщение датируется мартом, и возрадовался. Хорошо, что я не очень сильно засоряю информационное пространство.

Мороз — это, конечно, ужасно неудобно, но красиво. Вышел из дома вечером 7 января — как же вокруг прекрасно. Белизна, чистота, кристальность всего. Какая-то даже идеальность.

https://www.sports.ru/tribuna/blogs/groundhopping/1153726.html — про хоккей с мячом в Шатуре.

Телевизор произнес словосочетание "страстный подниматель камней".

Прекрасное словосочетание — «игра "Югры"». Речь идет о соответствующем хоккейном клубе из Ханты-Мансийска.

В Инстаграме меня добавил в друзья пользователь "Маска от черных точек и прыщей". Если бы не досадное "и прыщей", была бы в этом какая-то своего рода готика и даже, извините, мистика. Черные точки, ух.

Уазик в Кожухово.

Мне кажется, это большая ошибка — столкнувшись с неким высказыванием (утверждением), сразу пытаться оценивать его "истинность", в стиле "ой, а ведь правда" или "да нет, это вранье какое-то, не может быть". Сначала надо подумать над следующими вопросами:

Кто говорит?
Кому говорит?
Как говорит?
Зачем говорит?

Только после этого имеет смысл переходить к оценке "истинности" высказывания (в очень многих случаях этот этап становится совершенно лишним).

https://www.sports.ru/tribuna/blogs/groundhopping/1194340.html

Про то, как я ездил на футбол в Егорьевск.