ДОМ ВАШ ПУСТ

Се, оставляется вам
Дом ваш пуст
Се, оставляется вам
Дом ваш пуст
Вот, оставляется вам
Дом ваш пуст
В общем, оставляется вам
Дом ваш пуст
Дом ваш пуст, к сожалению
Эх, как жаль
Дом ваш пуст
Вроде бы дом был
Вполне себе
И дом ваш пуст
Вроде бы
Жили в нём
И дом ваш пуст
Дом был жилым
Обустроенным
В нём был уют
И дом ваш пуст
Нормальным таким был дом
И вот он пуст
Дом имел
Множество комнат
Подсобных помещений
И вот он пуст
Жили в нём люди
И вот он пуст
Носились по нему с криком
Дети
И вот он пуст
В нём было что-то
И вот он пуст
Вы когда-то наполняли его
Своей прекрасной атмосферой
И вот он пуст
Вы были когда-то в нём счастливы
И вот он пуст

Се, оставляется вам
Дом ваш пуст

Иногда мне кажется
Что это самое страшное место
В Священном Писании
Се, оставляется вам
Дом ваш пуст
И дело даже не в богословских смыслах
Хотя и в них тоже
Не в истории иудеев
И не во всемирной истории

Просто вот так
Без раздумий и размышлений:
Се, оставляется вам
Дом ваш пуст
Страшные, невыносимые слова

Представляется огромный дом
Страшный, гигантский дом
Почему-то, когда я слышу или читаю
Эти слова
Мне вспоминается
Огромный дом в Выхино
Колоссальное офисное
Или не офисное, трудно сказать
Здание
Вытянувшееся вдоль МКАДа
Огромный офисный билдинг
Он мог бы быть небоскрёбом
Если бы был вертикален
Но он горизонтален
Современное здание
Отливающие зелёным окна
Серый и коричневый мрамор
Инфернальная красота
Девяностых и нулевых

Я езжу мимо этого дома
Почти каждый день
На протяжении четырнадцати лет
И я ни разу не видел
Чтобы в этом доме
Горело хотя бы одно окно
Это пустой дом
Может, где-то внизу
Охрана сидит
А так пустой, пустой

За все эти годы
Дом не изменился
Не обветшал
Ни одно окно не разбито
Он ровно такой же
Как и в 2006 году
Когда мы переехали в эти края
И я стал ездить каждый день
Мимо этого дома
Какие-то силы его поддерживают
В его изначальном состоянии

Но дом этот пуст

Может быть, его специально построили
Как иллюстрацию
Вот этих суровейших
Невыносимых слов
Се, оставляется вам
Дом ваш пуст
Просто чтобы мы помнили
Об этих словах
Не знаю, правда, зачем
Зачем нам помнить о них
И видеть эту иллюстрацию
Ну ладно, зачем-то надо

Иногда представляется что-то такое
Всё Выхино вымрет
Вместе со всей любимой моей
Москвой
Огромные крысы-мутанты
Разгрызут постепенно
Серые девятиэтажки
Железнодорожную платформу Выхино
И одноимённую станцию метро
Превратят в труху
Всё осядет, рассыпится
Превратится в прах и пепел
Асфальт треснет под натиском
Невиданных мерзких растений
Всё погибнет, исчезнет всё
Но и тогда будет возвышаться
Вдоль давно несуществующего МКАДа
Мрачноватое офисное здание
С зеленоватыми окнами
С серовато-коричневыми
Мраморными панелями
Огромное здание
Без единого горящего окна
Будет стоять одно, огромное, страшное
Среди обгрызенной пустоты
Огромное, тёмное, страшное

И когда совсем всё закончится
Когда совсем ничего не останется
Совсем ничего не будет
И всё остановится
На его мрачном фасаде
Вдруг загорится
Одно окно.

КИТАЙСКИЙ ХУДОЖНИК

Один китайский художник
Живущий в Нью-Йорке
Сделал акцию
Или провёл
Или организовал
Или совершил
Не знаю, как правильно
Пусть будет просто
Сделал
Оборудовал клетку
Небольшую
Размером с одиночную камеру
Поместил себя туда
И целый год
Ничего не делал
Запретил себе всё
Читать, смотреть телевизор
Пользоваться компьютером
Не знаю, были тогда компьютеры
Или нет
Не помню, какой это год
Запретил себе всё
Разрешил себе только
Спать, думать, не думать
И просто быть
И так год
365 дней
Несколько раз
В этот год
Могли прийти зрители
И посмотреть на него
Не делающего ничего

Потом сделал
Ещё четыре акции
Целый год
Находился на улице
Под открытым небом
Запрещая себе
Заходить даже под навес
Потом привязал себя верёвкой
К девушке-художнице
И они жили год
Связанные верёвкой
Длиной 2 метра
По условиям акции
Они не могли
Прикасаться друг к другу

Потом ещё какие-то акции сделал
Всего, кажется, пять
И всё, перестал

Человек с непроницаемым
Китайским лицом

Марина Абрамович
Спросила его
Что ты сейчас делаешь
Над чем, так сказать
Работаешь
Он сказал

Ничего

А может что-то планируешь
Есть какие-то идеи, замыслы

Нет

Человек с непроницаемым
Китайским лицом
Человек с непроницаемым
Китайским лицом
Человек с непроницаемым
Китайским лицом
Человек с непроницаемым
Китайским лицом

Ничего

Нет

Когда читал о нём
В первый раз
Захлестнула волна
Нахлынула
Почему не я
Почему не я это сделал
Когда ещё были силы
Почему пришло это
В его китайскую голову
А не в мою, европейскую
Почему не сделал я
Такого настоящего искусства
Без слов
Без нанесения краски
На загрунтованный холст
Без вот этого всего
Почему это был не я

Ну вот так
Что поделать
Сиди теперь
Пиши свои буковки
Тысячи знаков
С пробелами
Авторские листы

С другой стороны
Буковки — это тоже ведь круто
(Давай-ка, приободрись)
Толстой, Достоевский
Введенский и Хармс
Кафка, Фолкнер
И Хантер Томпсон
Великая литература
Русская, американская
И вся остальная

Буковки — это ведь хорошо
Это ведь круто
Да и вообще
Грех жаловаться

Человек с непроницаемым
Китайским лицом
Человек с непроницаемым
Китайским лицом

Почему не я это придумал
Почему не я это сделал
Почему не я

Почему-то не хочется
Называть его имя
Если вдруг нужно
Гуглится очень легко.

Поговорили с Сергеем Давыдовым для журнала "Вышки" — https://mnogobukv.hse.ru/news/450928079.html

Писал комментарий к одному посту, и неожиданно (можно ещё сказать, спонтанно) сочинил одностишие:

Неплохо быть владельцем тепловоза.

ДЕТСТВО

Говорят, детство
Это что-то хорошее, светлое
Радостное, беззаботное
Счастливое детство

У кого как, наверное

При слове «детство» у меня
Всплывает в памяти
Примерно вот это

Когда я был младшим школьником
Я часто проводил выходные
У бабушки в Тушино
У бабушки была
Трёхкомнатная квартира
А я в своей повседневной жизни
Ютился вместе с мамой
В комнате в коммуналке
Зато в центре
На Садовом кольце
И ходил в элитную
Французскую школу
В которую добрая советская власть
Принимала всех окрестных школьников
Которые прошли
Вступительный экзамен
На отсев тупости
Я прошёл
Экзамен на отсев тупости
Был признан нетупым
И учился в элитной
Французской спецшколе

А на выходные ездил к бабушке
В Тушино
Там было зелено, немного дачно
Такая, знаете
Рекреационная зона
Мне там было хорошо
Мальчишки, футбол
Всё вот это

И иногда так случалось
Что утром в понедельник
Надо было ехать домой
Если получалось
То я ехал домой
В воскресенье
Но иногда – да, в понедельник
И вот

Да, простите, забыл
Почему-то это всегда было
Зимой
Даже не знаю, почему
Но да, зимой

Страшное раннее пробуждение
Часов в пять
Темнота, одно желание – спать
Раздражённая мама
Раздражённая бабушка
Сытная еда
Приготовленная бабушкой
Она очень круто готовила
Простая, но запредельно вкусная
Еда
Русские национальные
Крестьянские навыки
Техники, методики
Реально вкусно готовила

И вот эта утренняя еда
Не приносящая радости
Какие-то удивительные котлеты
С яйцом внутри
Какие-то божественные пирожки
Какие-то ещё
Кулинарные вещи

А мне всё это было
Всё равно
Мне предстояли мучения
В страшной темноте
Нет, не в квартире, конечно
А снаружи
Куда сейчас придётся выйти

И мы с мамой
Выходили на эти мучения

Всегда – страшный мороз
Всегда минус очень много
Пятнадцать, двадцать
Двадцать пять, тридцать
Медленное бредение по морозу
По скользким, обледенелым
Тушинским тротуарам
Фонари горели
Мертвенным голубым светом
Бледным таким
И их, фонарей, было мало
Тогда не изобрели ещё
Современных фонарей
Оранжевых, праздничных
Приветливо сияющих
А тогда были другие фонари
Светящие какой-то, знаете
Трупной бледностью
Мертвенной, страшной
Бледностью
Как будто хотели сказать
Вы все мертвецы
Вы все будущие, потенциальные
Мертвецы
И скоро умрёте
Скоро, непременно, неотменимо
Умрёте
И будете вечно пребывать
В этом мертвенно-бледном
Социалистическом аду
Где будет вам вечно сиять
Бледно-голубой, мертвенный
Леонид Ильич Брежнев

Впрочем, я в те годы
Ничего такого не думал
Просто уныло шагал, скользил
По мёрзлому снегу
И льду
И тихо страдал
И мы с мамой тихо шли
По бесконечно унылым
Тушинским улицам

Потом метро «Сходненская»
Забитые до отказа вагоны
Эта беспросветная тоскливая сдавленность
«Баррикадная», многие выходят
И становится полегче
Но всё равно, впереди
Тяжёлый школьный день
Где тебя спросят
Вызовут к доске
Будут придирчиво слушать тебя
Поставят оценку
Может быть, плохую
В любом случае, будут тебя
Оценивать
Будут говорить тебе
Насколько ты плохой
Или хороший

На «Баррикадной»
Становится меньше народу
На «Пушкинской»
Снова втискиваются толпы
На «Кузнецком мосту»
Многие входят
Но многие и выходят
И вот «Площадь Ногина»
Наша остановка
Наша станция
Правильно, конечно, говорить
Станция
Остановка бывает
У автобуса, троллейбуса
И трамвая
А у поезда метро
Только станция
Так я поучаю маму
И она поучается

Вылезание из метро
На улицу Богдана Хмельницкого
Нынешнюю Маросейку
Опять бледно-смертельные фонари
Опять холод, мороз и лёд
Подъезжает обледенелый троллейбус
25 или 45
Были тогда такие маршруты
Они частично и сейчас остались
Нет, правда, троллейбусов
В Москве нет теперь
Троллейбусов
Ну и ладно
И вот подъезжает страшный
Обледенелый, холодный
Троллейбус
Весь заиндевелый
Ни одной его поверхности
Нельзя коснуться
Без пронзающего ощущения
Страшного холода
Он весь промёрз, до своих
Железных костей

И вот мы с мамой
Погружаемся в этот страшный

Какой-то германский, языческий
Вальгалльский троллейбус
И едем сначала по улице
Богдана Хмельницкого
А потом по улице Чернышевского
Сейчас это Покровка
И приезжаем на остановку
Гостиница «Урал»
Там, в глубине двора
Действительно виднелось
Странное здание
Какое-то не очень советское
Пять этажей, плоский белый фасад
Аккуратненький такой домик

И вот в эти дикие утра думалось
Наверное, в этом здании
Внутри этого здания
Спокойно отдыхают постояльцы
Спокойно отдыхают люди
Имеющие право
Останавливаться в гостиницах
И спокойно в них спать
Отдыхать
Не брести уныло по морозу
В школу
Даже не приходило в голову
Что ещё можно делать
В гостинице
А там даже в те странные
Вегетарианские годы
Много чего можно было
Делать

Гостиницу «Урал» потом снесли

От остановки «Гостиница Урал»
До школы
Было всего метров пятьсот
Даже не помню
Трудно это было
Или нет
Помню только общее
Утреннее уныние
Которое, впрочем, рассеивалось
После первого урока
Когда мы уже тусили с друзьями
Слава Богу, в школе были
Хорошие друзья
И юный организм приободрялся
И всё становилось нормально так
Нормально, хорошо

И в общем, если продолжить
То продолжается жизнь
И детство куда-то уходит
И мы вспоминаем его
С каким-то, знаете, таким
Облачным, радостным, сияющим
Идиотизмом
Ничего толком не помним
О нём
И мы потом
Живём с этим
Живём свою жизнь
И как-то справляемся
Со всем этим
И живём, и вроде нормально

Только вот никуда не уходят
Эти мертвенные фонари
Фонари бледного света
Остаётся только вот это
Только вот эти мертвенные фонари
Только это унылое бредение
Эти шаги по льду
Эти шаги в снегу

Эти котлеты с яйцом внутри
Эти пирожки
Лучшие в мире

Всё это остаётся

Эта абсолютная темень утра
Это утро
Это вставай среди тьмы
Это давай, вставай, пора
Это детство, это детство
Это радостное детство
Это счастливое детство
Это беззаботное детство

Это всё как-то вспоминается
И остаётся.

Книжка вышла. Это сборник всех моих пьес. Уже продаётся на стенде издательства "Городец" на ярмарке Nonfiction. Настя Смурова, Вадим Левенталь, Илья Викторов и все причастные, спасибо огромное!
Презентация книги на Nonfiction пройдёт 28 марта в 13:00, приходите.

Мне кажется, неплохое название для группы, альбома или романа — "Доля жира". (Изучая упаковку зернёного творога.)

НАСТОЯЩИЙ ФЛАГ РОССИИ

Я подышал на стекло и стал смотреть в оттаявшую дырку на серое небо, на белый снег и черные деревья.
Н. Гумилёв, в воспоминаниях И. Одоевцевой

У России
Не очень удачный флаг
Белый, синий, красный
Не, ну так, в принципе
Ничего
Красивый, в принципе
Нормальный такой
Но таких много
У Словении такой же
У Словакии
Только с гербами
У Сербии
Только перевёрнутый
Да и вообще, много их
Флагов таких цветов
Что он символизирует – непонятно
То ли славянское единство
(Сомнительно)
То ли принадлежность
К в целом приличным странам
(Сомнительно)
То ли просто когда-то был скопирован
С голландского флага
С изменением чередования полос

Настоящий флаг России
Можно увидеть зимой
Из окна поезда
Идущего по Средней Полосе
Или Русскому Северу
Как Гумилёв когда-то смотрел
В растаявшую дырочку
На замёрзшем стекле
Серое небо
Чёрная стена деревьев
И белый снег
Всё это сливается
В три полосы
Поезд замедляет движение
Полосы распадаются
Видны унылые серые домики
Звенит звонок
Железнодорожного переезда
Поезд замедляет движение
Маленькая станция
Люди в тулупах
С паром из ртов
С чемоданами, сумками
Деловитые зимние люди
Уныловатое здание вокзала
Виднеется площадь, стоянка такси
Стоянка поезда – одна минута
Поезд начинает движение
Разгоняется, разгоняется
Звенит звонок
Железнодорожного переезда
Видны унылые серые домики
Вдалеке на пригорке
Виднеется белая церковь
С синими, допустим, куполами
Или не с синими
Видны развалины
Производственных корпусов
Видна бело-серая пустота
И снова виден
Настоящий флаг России
Серое, чёрное, белое

Серое небо
Чёрные деревья
Белый снег
Всё, что нужно знать
О России

Можно представить себе
Огромный стадион
Десять минут до начала
Важного футбольного матча
Полный стадион народа
Время начинать матч
Как пела когда-то
Группа Сплин
Да, полный стадион народа
И на трибунах – море флагов
Серо-чёрно-белых
Бурлящее море
Этих страшных цветов
Этих цветов
Наступившей раньше времени
Смерти
Звучит гимн
Неважно, какой
Россия-священная-наша-держава
Или Боже, царя храни
Или вставай, страна огромная
Это неважно
Все встают
И трибуны уже не бурлят
А просто окрашиваются
В эти ледяные цвета
И соперник трепещет
У соперника подкашиваются ноги
От тоски и скучного ужаса
И соперник наш уже
Фактически побеждён
Нашей скукой, тоской, нашим холодом
И нашей преждевременной смертью

Раздаётся свисток судьи
Игра начинается
И мы всё равно
Как это и было всегда
Опять проиграем.

Про фестиваль во Пскове — https://oteatre.info/danilov-ochen-krutoj/

Гузель Немирова о том, как создавался Осумбез — https://literratura.org/issue_non-fiction/4424-gyuzel-nemirova-priem-zakryt.html

За окном нынче так.

ГАГАРИН И БЫТИЕ

Юрия Гагарина
Запустили в космос
Чтобы он там
Просто побыл
Просто пролетел
Некоторый маршрут
Над Землёй
Часть орбиты
И вернулся

Видел недавно
Реконструкцию его полёта
Вид из его кабины
Теснейшее пространство
Ну, понятно
Чего ещё ожидать
Он зафиксирован ремнями
Полулежит
Страшные перегрузки
У нынешних, наверное
Не такие
Или такие, этого я не знаю
Во время полёта
Не видно, что в иллюминаторе
Можно только смотреть
В небольшое зеркальце
Что там, за круглым окошком
А что там
Космос, звёздочки
Край Земли
В лучшем случае
Переговоры с Землёй

Повлиять на полёт
Гагарин не мог

Его главной
И единственной задачей
Было просто быть
Быть, существовать
Транспортировать Бытие
На околоземную орбиту
И как-то продержаться

Просто быть, быть
Ничего не делать
Просто быть

Вероятность продолжения Бытия
Была невелика
Говорят, процентов пятьдесят
Или меньше
Первый раз, всё-таки
Самый первый раз

Но вот как-то ему повезло
Протащило его Бытие
За собой
Через небытие в Бытие
Туда и обратно
Проскочил в игольное ушко

Офицер Бытия
Лейтенант Бытия
Капитан Бытия
Маршал Бытия
И так далее

Лучшая его фотография
В космическом шлеме
С надписью СССР
С такой полуулыбкой
Как про эту фотографию сказал
Константин Крылов
Отрок в пещи огненной
Это так и есть
Он и был
Отрок в пещи огненной
Добровольно пошедший
В эту пещь (печь)

Неудивительно, что рано погиб
Представьте его
Председателем Роскосмоса
Или похмельным членом ГКЧП
Как-то трудно представить
Невозможно
Жаль, что погиб
Но по-другому было нельзя

Человек, которому надо было
Просто быть
Определённое количество времени
В определённых, очень трудных
Условиях
Ему надо просто быть
Просто быть
Просто быть

И он справился.

Друзья, приходите сегодня на презентацию моей книги "Человек из Подольска и другие пьесы" в московский книжный магазин "Во весь голос" (Трубная ул., 21, стр. 3). Модератором будет директор Московской Арт Премии, руководитель отдела культурно-массовых мероприятий парка «Зарядье» Иван Лыкошин. Буду рад всех видеть. Подробности — по ссылке.

https://www.facebook.com/events/3755766551167380/

Моё интервью в "Афише" — https://daily.afisha.ru/brain/19350-avtor-cheloveka-iz-podolska-dmitriy-danilov-provincialnoe-soznanie-nikuda-ne-denesh/

Друзья, сегодня, 11 апреля, в 16:00 (не в семь вечера, как обычно, а в четыре, обратите внимание!) в "Китайском лётчике" пройдёт презентация моей книги "Человек из Подольска и другие пьесы". Приходите.

16 апреля в 17:00 пройдёт презентация моей книги "Человек из Подольска и другие пьесы" в Российской Государственной Библиотеке Искусств — https://liart.ru/ru/news/2403/

Егор Фетисов про мою книжку "Есть вещи поважнее футбола" — https://formasloff.ru/2021/04/15/bukvennyj-sok-danilov-orlov-ovakimjan/

ЛЮБОВЬ К РОДИНЕ

Человек прокашливается
Приободряется
Делает серьёзное
Даже, можно сказать
Важное лицо
И говорит:

Да, я люблю Родину
Да, я люблю мою Родину
Люблю мою страну
А что, это, я считаю
Нормально
Я не стыжусь этого
Любить свою Родину
Это нормально и хорошо
Я люблю пейзажи
Моей Родины
Особенно её исторической части
Пейзажи так называемой
Средней полосы
Люблю поля, леса, перелески
Церковь на пригорке
И бескрайний простор
Да, я горжусь
Историей моей Родины
Летописью её славных побед
Великими нашими предками
Их выдающимися достижениями
В области военного дела
Религиозной практики
Науки, культуры
И общественного благоустройства
О, наши великие полководцы
О, наши великие учёные
А уж писатели, а уж поэты
А уж мыслители наши оригинальные
Ни у кого нет таких поэтов, писателей
Мыслителей и командующих армиями
И людей наших люблю
Простоватых, грубоватых
Но добрых внутри
Мрачных и не всегда приятных
Но зато всегда готовых
Прийти на помощь
Если подружишься с ними
То есть, с нашими людьми
Они, знаете, окажутся
Такими открытыми
Такими искренними
Душа нараспашку
Всё для вас сделают
Помогут, вызволят из беды

Человек ещё немного покашливает
Устраивается поудобнее
Одёргивает на себе одежду
Ещё раз важно прокашливается

Человек говорит:
Но, конечно, я не отождествляю
Родину и государство
К государству у меня масса претензий
Оно, прямо скажем, ужасно
Оно порочно в своих основаниях
Но это разные вещи
Родина и государство
Ей управляющее
Родина наша вечна
А государство временно
Нет, наверное, есть государства
Ещё и похуже
Но это ладно, неважно

А Родину-то я люблю, да
Это нормально и хорошо –
Любить свою Родину
И я этого на стыжусь
Я люблю свою Родину
Люблю свою Родину
Люблю свою Родину
Люблю свою Родину

Человек, говорящий эти слова
Постепенно перестаёт
Важно покашливать
И одёргивать на себе одежду
Человек, говорящий эти слова
Лежит на голой земле
В горизонтальном положении
Ноги вместе
Руки вытянуты вдоль туловища
Голова человека располагается
Чуть ниже его ног
Человек одет
В непонятно какую одежду
Что-то серое такое, обычное
Штаны какие-то, куртка, ботинки
То ли чёрные, то ли серые
Таких, неярких цветов
Мёрзлая, стылая земля
Идёт снег
Рядом шумит шоссе
Автомобильная дорога
Связывающая между собой
Два крупных региональных центра
По дороге, в облаке влажной грязи
Несётся поток автомобилей
Разных автомобилей
Легковых и грузовых
Они несутся
Двумя встречными потоками
Дальше, далеко за дорогой
Посреди снежно-серого поля
Электровоз ВЛ-10
Тянет тяжёлый грузовой состав
И протяжно гудит
Совсем вдали виднеется
Чёрный бесконечный лес
Серое небо
Чёрный лес
И грязно-белый снег

Начало зимы
Мутная серость
И снег, переходящий в метель
Снег падает на лежащего человека
Падает, падает
И начинается уже постепенно
Метель
Человека заносит снегом
Он ещё произносит
Какие-то слова
Что-то говорит про Родину
Про природу и историю
Про суровых хороших людей
Снег постепенно усиливается
И становится уже
Полноценной метелью
И человека уже не слышно
Да он уже и перестал говорить
Говорить ему стало
Сначала трудно
А потом и вовсе невозможно
Но ему всё кажется
Что он говорит, говорит
И что он очень любит
Родину

Человек постепенно затихает
Умиротворяется, смиряется
Тихо засыпает
И превращается в снежный холмик
С биоразлагаемым содержимым.

17 апреля на новой площадке Театра.doc "DOC industrial" состоялся Минифест OPEN ЧИТКИ. Для читок я отобрал лучшие пьесы, представленные на двух драматургических курсах "Как стать востребованным драматургом", которые мы с коллегами из Дока провели во второй половине прошлого года в рамках программы OPEN DOC. Программа была такой:

"Убить Сталина"
Автор пьесы — Марина Шандарова. Режиссёр — Татьяна Демидова.

"Крымский мост"
Автор пьесы — Тася Федина. Режиссёр — Варвара Фаэр.

"L. A."
Автор пьесы — Антон Апрелев. Режиссёр — Ольга Лысак.

"Роды"
Автор пьесы — Maria Titova. Режиссёр — Ольга Прихудайлова.

"Семь причин выпить"
Автор пьесы — Мария Морозова. Режиссёр — Иван Корсуновский.

"Четыре стены"
Автор пьесы — Анна Евтушенко. Режиссёр — Вера Дровеникова.

"PARADISO 2020"
Авторы пьесы — Ксения Садовски и Полина Лиске. Режиссёр — Наргис Абдуллаева.

По-моему, получилось круто. Мне было очень радостно снова услышать эти уже давно полюбившиеся мне тексты в таком прекрасном исполнении. Очень надеюсь, что из этого вырастет несколько полноценных постановок.

Огромное спасибо всем авторам, очень рад был с вами увидеться в реале. Огромное спасибо режиссёрам и актёрам Дока, и всему Доку, особенно моим дорогим друзьям Виктории Холодовой и Юлии Селиной.

Новое пространство Театра.док DOC industrial — супер (1-я ул. Энтузиастов, д. 3 стр. 2). Вокруг действительно много живописного индастриэла. Некоторые доковские спектакли будут теперь идти там.

Старт нового моего курса в OPEN DOC намечен примерно на вторую половину мая. Вся информация будет у меня и на сайте и в соцсетях Театра.док.

Ещё раз всем спасибо!