– Когда-то давно здесь ничего не было, – она обвела оранжерею рукой, – только пустые и холодные руины. Нерису казалось, что время покинуло этот замок и осталось только разрушение. Оно пугало его и злило, он хотел сбежать – от памяти, от предназначения, от себя. Он не видел, что время и есть разрушение.
Я молчала. Одной рукой сжимала хлебный мякиш, другой теребила шаль. Вглядывалась в зелень и спрятавшиеся среди неё цветы, вдыхала тёплый воздух и слушала. Силилась понять, что же пряталось за витиеватой речью.
– Созидание находится вне времени и вне разрушения – это власть хширасс. – Триша отвернулась и прикрыла глаза. Её голос звучал глухо. – Разрушение – это власть людей. Когда Нерис понял это, чтобы наполнить Корбеник жизнью, он привёл меня. Таков порядок.
– Не понимаю. – Улыбка опять вышла вымученной.
Смысл ускользал от меня. Или Триша говорила слишком невнятно, или магический переводчик перестал работать как надо. Мало ли, вдруг лисье заклинание дало сбой?
– Однажды поймёшь.
Эти слова выбесили меня окончательно. Не хотелось однажды – хотелось сейчас. Надоели туманные обещания и высокомерие, которыми одаривали меня буквально везде! Каждый... нет, в самом деле каждый тыкал в меня назиданиями о порядке и равновесии, о судьбе и выборе, о том, как надо и не надо. И мало кто был заинтересован в том, чтобы я действительно что-то поняла.
Шестерёнки в голове не запускались – они проржавели ещё на парах по философии. Но я правда хотела разобраться, хотела узнать больше о законах хширасс. Даже если вернусь домой и эти знания станут лишними, почему нет-то? Сколько бесполезной информации оседало в мозгах раньше? Можно шутить про пользу математики в обычной жизни, но лучше ведь знать что-то, чем нет?
– Если власть хширасс – созидание, почему тогда вы нужны, чтобы в Корбенике была жизнь? Разве жизнь может быть разрушением?
– Созидание есть идея, и она находится вне времени до момента, пока не будет воплощена. Тогда в права вступает разрушение – время берёт своё.
Я встряхнула головой. Триша говорила не своими словами или мне опять чудилось везде влияние Рюдзина? Оно, конечно, бесспорно, но не настолько же болотный гад сумел раскинуть свои сети? Да и Триша не просто так заговорила про власть хширасс и людей. И о том, что разрушение неизбежно.
– Грань должна была однажды разрушиться, как и порядок? – тихо спросила я и попала в точку.
В глубине её зрачков будто засияли тлеющие угли. Нет, не поверю, что она не волшебница!
– Чародей разрушил Грань не по ошибке, – улыбнулась Триша. – Властелины не желают понимать это, потому что они больше не люди. Власть людей им непонятна.
– Разве хширасс не рождаются людьми?
– Грань хотела, чтобы хширасс рождались людьми и познавали людское. Но что пятьдесят лет человеческой жизни в сравнении с вечностью, которая доступна им? Хширасс верят в Судьбу, но Судьба в их понимании так же безлика, как и Грань. Только Грань – лишь стихия, а у Судьбы звериная стать и сердце человечье. И такими когда-то были хширасс. И такую Судьбу хотел одолеть чародей.
– Но встретил лишь холодный порядок Грани? – предположила я. Кажется, эти слова тоже не были моими.
Грань, судьба, порядок – как много слов для обозначения одной стороны мироздания. Но эти слова нужны, чтобы подчеркнуть различные черты, попытаться объяснить нечто необъятное и вечное. Тьма и свет, жизнь и смерть, огонь и лёд, порядок и хаос – вечная борьба, дихотомия добра и зла. А великий чародей сам выбрал идти против драконов или то была судьба, от которой никуда не уйти?.. Нет, Триша сказала, что он хотел одолеть судьбу.
Но встретил холодный порядок Грани.
Было в этом что-то, напоминающее зудящее раздражение. Мне всё сильнее хотелось отыскать великого чародея, встретиться лицом к лицу с тем, кого боялись и ненавидели, перед кем преклонялись и кого считали последней надеждой. Прежде чем вернуться домой, хотя бы одним глазком, не с чужих слов…