Я часто говорю, что моя компания, мой бизнес – это мой ребенок. Пользуясь случаем, прошу прощения у моих детей за это сравнение. Имею в виду, что отношение к компании у меня сопоставимо эмоциональное. Меня заводят достижения компании. Я горжусь ее победами. Меня удручают ее провалы. Я впадаю в депрессию от ее поражений. Часто я думаю, хороший ли я «отец». Иногда ответ мне не нравится, я могу впасть в ярость от собственного бессилия. Выглядит это ровно как отцовский опыт чувств к сыну или дочери во время их пубертата. И особняком стоит чувство стыда. О, это прямо отдельная история. Когда стыдно за то, что делает компания в лице отдельных ее сотрудников.

Все понимаю. Чем больше бизнес – тем больше косяков. Не может без них быть. Делая что-то – неминуемо ошибаешься. Суть развития, роста – это ошибки. Головой все понимаю. Но эмоционально прямо страдаю. Иногда хочется прямо провалиться под землю от стыда. Стыда и злости. Ну как можно так делать-то? Ведь совершенно очевидно, что делать надо было вовсе иначе. Неужели нет ну ни малейшей соображалки? Разве может быть настолько пофиг, чтобы творить такую дичь? Это саботаж что ли? Или я настолько плохо разбираюсь в людях, и взял на работу вот такого вот? Стыдно со всех сторон. Прежде всего перед самим собой.

С другой стороны, масштаб. Раньше, когда компания была маленькой, я мог исправить косяк любого. Понимал, знал и умел делать все. А сейчас? Все стало так сложно. Столько народу. Столько клиентов. Сложные процессы. Регламенты какие-то, процедуры. Да и я сам уже, честно говоря, давно не в теме. Мои умения остались там, десяток лет назад. Я с тех пор же только водил руками. Сейчас, сталкиваясь с проблемой, я испытываю беспомощность в решении. Мне приходится или доверять сотрудникам, или надеяться на свою чуйку. Это раздражает и опять заставляет стыдиться. За их работу и за свою практическую беспомощность.

Что получается? Любого рода новое становится угрозой. Оно только прибавит негативных эмоций. Породит новую порцию стыда. Равно как и увеличение масштаба. Рост сам по себе создаст новые потоки проблем. Которые вызовут снова стыд, беспомощность и ярость. Получается, что единственным способом сокращения новых неприятных ощущений является упрощение деятельности и контроль ее разрастания. Оптимально, когда бизнес мне полностью понятен и я могу залезть и поправить любой косяк в любом месте. Вот тогда мне будет за себя не стыдно.

Поздравляю, коллеги. Вы сейчас узнали одну из причин, почему бизнес не развивается. Возможно, одну из наиболее частых. Мы мало что понимаем в чувствах владельца бизнеса. Но требуем от него многого. Его дело должно быть прибыльным, и непременно расти. А думали ли вы о цене этого роста? Вполне возможно, что владельцу буквально неприятны эффекты, связанные с этим ростом? Может быть, он хотел бы оставить себе относительно небольшую компанию. Где он хотя бы не будет стыдиться результатов дел своих.

Бывает, что переполняет эмоция. Хорошо, если позитивная. Но вот если негативная, тогда берегись. Скажем, гнев. Он возникает внезапно на кажущиеся незначительными обстоятельства. Кто-то что-то не так или не вовремя сделал. Жар приливает к голове, в груди что-то сжимается, внутренние тормоза делают «беньк» и пропадают. Хочется крушить, ломать отношения, лепить ненужную правду-матку и вообще всячески оттаптываться на ближних. На правых и виноватых, без раздела. Бывает у вас такое? Гнев – страшная штука. Полностью меняет человека, выпускает демона. Как будто тебе снова семь лет.

Или другая эмоция. Уныние. Когда ничего не мило. Обратная сторона гнева, я так думаю. Снова что-то пошло не так. Кто-то опоздал, а еще кто-то отказал, а еще кто-то нахамил. И вот ты сидишь, и думаешь, что жизнь не удалась. И ладно бы сидел себе тихонько в стороне. Ты ж еще всем, кто вокруг, должен показать глубину страданий. Чтобы их жизнь равноценно испортилась. Мир вокруг становится серым. Люди – бездушными тварями. Всем на тебя плевать. А значит ты и сам вполне можешь им устроить кузькину мать. Не просто показать свои страдания, но подгадить как следует. Чтобы они поняли, как были не правы. Ровно как в пять лет.

Могу привести еще много примеров. Но пощажу вашу самооценку. Вопрос же здесь не в том, что эти эмоции возникают. Вопрос в том, как сделать так, чтобы они не влияли на вашу жизнь и жизнь окружающих. Мне известно два пути. Первый – работа с психологом. Дело долгое и гарантий не имеющее. Это будет путешествие к «причинам» вашего поведения, к образу мамы и папы. Оно продлится от года. Причем никто не скажет, что сделать, чтобы получилось и какой план. Это ни хорошо, ни плохо, однако исчерпывающе описывает качество современной психологии как науки.

Второй способ проще. Его общая идея базируется на гипотезе, что мы не знаем, что первично: поведение или эмоция. Вполне возможно, что не эмоция продуцирует наше поведение, но наше поведение вызывает эмоцию. Иными словами, чтобы ощутить гнев мы задумываем вести себя определенным образом. Тогда наше управление эмоциями заключается в корректировке своего поведения. Вот, скажем, почувствовали гнев. И, вместо того чтобы сразу начать кидаться фекалиями, взяли свое поведение под контроль. Повели себя иным образом. С улыбкой ушли в поля, например. Или запели гимн. Не важно.

Если так поступать несколько раз, формируя устойчивый навык, то может произойти чудо: эмоция исчезнет или станет не такой невыносимой. Она как бы потеряет питательную среду. Ведь ее идея не в том, чтобы возникнуть. Ее идея в том, чтобы превратиться в некоторое корреспондирующее поведение. А если раз за разом поведение иное, не сочетаемое? То зачем ей тогда возникать? Глядишь, и вместо гнева появится понимание, а вместо уныния – тоже понимание. И может быть тогда мы меньше начнем походить на животных, живущих импульсивно? Глядишь, начнем гордиться тем, что взяли под контроль свои темные чувства. Достойная же задача, не так ли?

Любопытные разговоры состоялись у меня на прошлой неделе. Первый был за завтраком, на котором мой собеседник пылал праведным гневом в отношении своего генерального директора. Собеседник, кстати, владелец «заводов, газет, пароходов», в общем – человек достойный. Рассказывал он мне, жуя бенедикт, душераздирающую историю. Как он десять раз ждал от директора инициативы, ждал глубокого понимания момента, но так и не дождался. Я спросил моего собеседника, деликатно спросил, почему тот не намекнул или явно не сказал о своих ожиданиях. На что я получил ответ, потрясший меня своей глубиной: «Так я же ему денег плачу!».

И правда. Если я кому-то плачу деньги, то этот кто-то должен сам обо всем догадаться.

Представляю себя в парикмахерской. «Друг мой, стригите меня, как мне нравится, не задавая вопросов». Нормально. Хотя, погодите, друзья мои, а в чем отличие парикмахера и генерального директора? Понятно, хороший парикмахер больше востребован. Но, по сути, и тот и другой – наемный работник, выполняющий конкретную работу, обменивающий свое время и усилия на деньги. Почему же парикмахеру мы можем сказать об ожиданиях от угла висков, а директору про ожидания от компании – нет? И что это за аргумент про «деньги плачу»?

Я вам скажу. Это такая особенность отечественного менеджмента. Суть – азиатчина. Всякий руководитель считает, что он – от Бога. Стоит специалисту примерить на себя менеджерский пиджак, как сразу в его сознании начинаются необратимые изменения. То ли воздух такой, то ли – пища, но типичный менеджер в наших широтах считает себя начальником. В широком диапазоне. От «гражданин начальник» до «начальничек». А кто такой начальник? Это кто раздает указания и кого беспрекословно слушаются. Заметьте, в этой картине мира нет «кто поддерживает сотрудников» или «кто налаживает процессы». Начальник – это неясная дымка сверху, периодически сыпящая молниями.

Отношение к начальнику у нас часто тоже особенное. Как к природному явлению. Если дождь идет, то что? Правильно, берем зонтик. С начальником так же. Он бурчит и придумывает какую-то ерунду? Так мы ж его обманем! Мы ж сделаем все так, что не подкопаться, и будем хихикать над ним. Обмануть начальника – святое дело. Это одновременно и игра, и воздаяние. За самодурство, за высокомерие, за стойкое ощущение разрыва низов и верхов. И получается два мира. Начальников и сотрудников. Одни жалуются на непонятливость вторых. Вторые – на профнепригодность первых. И конца и края этому нет.

Кто виноват, что делать? Натурально, виноваты менеджеры. Априори. Они же все затеяли, с них и спрос. Учиться они не хотят. Руководят дедовскими методами. И свято верят, что их сотрудники должны почему-то быть профессионалами в их компаниях. С хрена ли, дорогие товарищи? Вы их адаптировали? Вы их обучали? Вы обратную связь давали? Вы цели им ставили? Вы договаривались с ними о пути достижения целей? Вы их мотивировали? Вы вместе с ними думали над их задачами? Вы хвалили их публично? Вы процессы им помогали выстроить? Автоматизировали их деятельность? Да попросту: вы сами понимаете, что они делают и что должны делать? Вот. И я так думаю.

Где-то в параллельной вселенной

Есть такие ребята – адепты насилия. Знаю таких в образовании. Их вера в том, что обучение может быть только через боль. Мол, если человек не страдает, не выходит за пределы своего естественного состояния, то и учеба будет не очень продуктивной. Их хлебом не корми, дай объяснить тебе какой ты тупой неудачник. Самый тупой в их истории. Зачем они это делают? Утверждается, что это дает лучшие результаты. Что человек морально напряженный дает быстрее и больше результата. Особенно, если еще матерком его приложить. Ну что ж, мнение понятно.

Честно, я не знаю как правильно. Может и правда людей надо бить по головам, чтобы они что-то усвоили. Может надо их унижать, чтобы они восприняли учителя всерьез. Не знаю. Лично мне эти методы кажутся ошибочными. Но кто я такой, чтобы критиковать подходы других? В этой истории интересно другое: что в голове у человека, который допускает унижение других даже ради их, других, отменного результата? Как могло возникнуть такое убеждение? Откуда взялось и почему? Может, я покажусь в своих выводах резковатым, заранее извиняюсь. Но тема важная, тема про происхождение насилия.

Ах, да, забыл написать. Когда людей бьют по голове безотносительно мотивов – это называется насилием. И в моей картине мира в основе насилия лежит страх. Чего боится человек, настолько боится, что становится насильником? Разного, но обычно это страх потерять любовь, уважение. В приведенном мной примере насильника-учителя основной движитель – это завоевание «любви» подопечного самым простым способом. Насильники, как не парадоксально, настолько зависят от эмоций жертв, что выбирают самые изощренные способы добиться этих эмоций.

Помните, в классе с вами наверняка был мальчик, который лупил предмет своего обожания портфелем по голове и подкладывал ей кнопки на стул? Зачем он это делал? Ведь проще было бы ухаживать, дарить цветы, вести разговоры и вообще не быть свиньей? Все так, но если вести себя как все – то и результат будет тривиальный. А ему надо все и сразу. Ему надо быть особенным. Ему надо запомниться и выделяться. И пусть это будет стоить двойки за поведение и вызова матери в школу. Зато он получит свою, экстремально яркую, долю внимания. Он будет своеобразно любим.

Парадокс насилия в том, что оно вызывается недолюбленностью, нереализованностью. Эта жажда толкает на дикие действия, совершенно нелогичные с точки зрения того, кто уже любим и почитаем. Мы можем отталкивать насильника, но этим мы только будем еще больше стимулировать его страх остаться совсем одному. А тезис о «непротивлении злу» ну никак не вызывает понимания. К сожалению, это – тупик. Нет хорошего решения проблемы страха насильника. Что, собственно, мы и наблюдаем всю человеческую историю. Даже в таких сферах как образование.

Недавно попалась на глаза статья о трендах в региональных коммуникациях.
Вот основные моменты и выводы.

Как говорить с регионами: 3 вектора в коммуникациях

На первый взгляд, все просто: рассказывай о продукте, строй бренд, выходи в медиа. Но как только речь заходит о регионах — привычные столичные инструменты начинают работать иначе. Что меняется — и что важно учитывать?

1. Говорите на языке контекста.
Пожалуй, главное правило региональной коммуникации — никакого москвоцентризма. Здесь не пройдут лозунги, отточенные под столицу. Важно знать, чем живет конкретный город, как здесь говорят, кому доверяют.

Локальные лидеры мнений, небольшие Telegram-каналы, редакторы местных медиа — часто именно они определяют повестку.

2. Оффлайн снова в игре.
В эпоху цифры люди хотят встречаться вживую. Особенно в регионах. Тематические ланчи, книжные клубы, лекции, уличные мероприятия — это не просто «дополнение» к PR, а рабочий канал построения доверия и вовлеченности.

3. HR — новый PR.
В регионах остро стоит вопрос кадров. Особенно в индустриальных центрах. Сегодня коммуникации всё чаще разворачиваются в сторону HR — чтобы не просто нанимать, но и удерживать.

Что важно:

– внутренняя культура, а не шаблонный корпоратив
– поддержка сотрудников
– ощущение ими ценности своей работы

В регионах важнее всего — быть ближе. Ближе к контексту, к людям, к их реальности. Не продавать. Общаться. И тогда коммуникация действительно работает. Впрочем, как и везде.

Раз в год, обычно в начале, я общаюсь с психологом. Эта традиция имеет много смыслов. От возможности узнать о себе что-то новое до проверки своих когнитивных функций. Обычно это занимает 6-8 встреч, такой своеобразный чекап. Сценарий плюс-минус одинаковый, все начинается с моего настоящего и плавно уходит в детское прошлое. Оно, это прошлое, было всяким. Его обсуждение потянет на пару лет сессий точно. Но то, что оно у меня точно не вызывает – это сожалений. Можно сказать, стою на этом. Что мое прошлое было хорошим. Непростым, порой, да. Но ни о чем не жалею.

В этом году выбранный мною специалист меня потряс одной фразой. Мы что-то обсуждали на тему моей юности. И я выдал, что, мол, не жалею. И даже весьма доволен. На что мне было заявлено, что я (цитата): «обесцениваю свои настоящие переживания». Твою ж мать! Это сейчас так модно, что ли? Ну не могу я с собой ничего поделать. Я и правда доволен всем, что было у меня в жизни. Не хочу ныть и жаловаться. Даже на мать. Я вообще не считаю правильным сожалеть. Тем более, считать себя жертвой. Но психолог настаивала. И я ее уволил. Такой вот странный случай.

К чему я это? Кажется, это очень важное свойство – не жалеть. Разумеется, сожалеть по поводу каких-то событий и решений можно и нужно. У меня таких десятка два точно есть. Когда не так себя повел. Или, скажем, струсил и не сделал что-то. Все было. Но глобально, если рассуждать о всей жизни, то испытывать удовольствие совершенно необходимо. Я так вам метафорически доложу: когда ты оборачиваешься назад и улыбаешься, то есть силы и смотреть вперед. Не могу себе представить, что бы я делал, если бы все время крутил в голове, какой я неудачник. Какая моя жизнь негодная. И вот это все.

Вместе с этим, согласитесь, это модно. Жалеть себя. Искать причины в других. Много думать о себе и своих переживаниях. Я не вижу в этом пользы. Как будто ставишь себя на пьедестал и ходишь вокруг с причитаниями. Кто-то проходит бодрым шагом мимо. Кто-то рядом поет. Кто-то делает дела. А ты жалеешь себя. Ну разве ж это умно? Особенно с учетом того, что прошлого изменить нельзя. Все поменялось. Обстоятельства, люди вокруг, и ты сам. Вроде бы – отпусти, признай случившимся. Поблагодари, сохрани теплые чувства. Упокой, иными словами.

Мне кажется, что мы похожи на деревья. Наше прошлое – наши корни. Тем они более развесистые и здоровые, чем больше с благодарностью мы адресуемся к прошлому. А если хаем – то и стоять особо не на чем. Не хватит нам питательных веществ и воды из почвы. Будем искать их в чем-то другом. Придумывать суррогаты. Использовать аналоги. Хотя все это, конечно, безыдейно. Дерево без корней обречено.

В преддверии выходных — небольшая подборка постов про стратегию, HRD и продажи.

Структура стратегии бизнеса
https://t.iss.one/coffee_notes/1187

Как создать стратегию за 4 шага
https://t.iss.one/coffee_notes/987

Почему за HRD-copilot будущее
https://t.iss.one/coffee_notes/1222

Почему главное в продажах — хороший товар
https://t.iss.one/coffee_notes/1472

Вы знаете, сколько стоит одна бутылка? В зависимости от размера, конечно. Самая дорогая была из-под вина зеленого стекла. Кажется, 17 копеек. Молочная с широким горлышком стоила дешевле, еще меньше стоила водочная и из-под лимонада. Они шли по 12 копеек, это я помню точно. Бутылки должны быть без трещин и сколов на горлышке. Я не знаю, почему именно там, но приемщики ощупывали именно горлышко, уделяя гораздо меньшее внимание всем остальным частям. Чтобы сдать им бутылки можно было простоять час и два. Очередь тянулась неспешно, хотя контингент в ней в деньгах нуждался отчаянно.

Я сдавал бутылки, когда мне было лет 11-12. Значит, это самый конец 80-х. Ничего в этом предосудительного не видел, просто способ немного заработать. Пройтись после школы и насобирать на рубль было вполне реально. Рубль тогда был целое богатство. В те годы я не курил, поэтому деньги спускал на мороженное и квас. Почему-то до сих пор помню вкус, я обожал «Бородино». Мог даже не пообедать в школе, и потратить деньги на мороженное. И все же чаще мне везло с бутылками. Обычно они лежали под кустами, в бескрайних квадратных дворах хрущевок. Где в центре обязательно сад, школа и хоккейная коробка.

Тогда еще можно было собирать бутылки без опаски. Позднее, года через три, я своими глазами видел генеральное сражение лиц без определенного места жительства за богатые бутылками угодья. Группа лиц неопределенного пола под предводительством безногого атамана на коляске и в гимнастерке атаковала таких же несчастных. На них, как на представление, смотрели милиционеры из патрульного УАЗика. Мимо шли безучастные люди, меся серую грязь осенней Москвы. С платформы неподалеку уходила электричка. И вся эта картина, с бомжами, ментами, серыми прохожими и гудком поезда четко отражала суть времени. Поезд ушел, остается драться за бутылки.

Мне нравится иногда вспоминать те времена. Особенно в моменты кризисов. То есть уже почти каждый год. Когда говоришь с кем-то, кто страдает от невозвратности былого времени. Мол, как же хорошо мы раньше жили, и куда это все теперь катится. Память, память короткая, товарищи. Хорошо жили очень короткий период времени. А до этого, прямо скажем, такой же период как минимум, все было не совсем хорошо. Радует, что эти времена еще с нами. И если что, ну мало ли, то что будем делать? Правильно: пойдем собирать бутылки. Дорогие, из-под вина зеленого стекла, и подешевле, из-под водки и лимонада.

Не смог вчера ничего написать. Нет букв, не складываются в слова. Все же есть темы глубоко личные, о которых не стоит. Даже если все вокруг. Особенно когда все вокруг. Попробую сегодня.

Все детство я праздновал 9 мая с дедом. День был сакральный. С утра собирались гости, накрывался стол. Приходили фронтовики, надевали кители с орденскими планками. Дед разрешал мне примерить свой. Я утопал в жесткой ткани, фуражка съезжала с ушей. Потом, когда дед немного выпивал, он сажал меня на колени и учил названию медалей и орденов. Их у него было в достатке. Среди всех выделял почему-то медаль «За отвагу». Мы потом, уже после его смерти, нашли наградной лист. Стало понятно, за что он ее получил. Вопросы отпали.

Раза три мы ходили с ним в парк Горького. У меня хранится фотография, где дед такой еще молодой, в форме и с кортиком, а я сижу у него на шее. За спиной флаг, написано «2-ой украинский фронт». И под ним сотни людей. Обнимаются, хлопают друг друга по плечам. Кто-то плачет около фонтана. Кто-то играет на баяне. Молодые еще бабушки танцуют. Выглядит это как встреча очень близких друзей. Со временем их становилось меньше. И за нашим столом 9-ого мая тоже. Дед пережил многих своих однополчан. Но когда он ушел, то и стол пропал вместе с ним. Как-то уже не собирается он без живых свидетелей.

Никто, никогда за этим столом не говорил о войне. Она как бы была незримо. Как что-то ненавистное, о чем лучше даже не вспоминать. Никогда я не слышал бравурных речей и геройских рассказов. Плакали – бывало. Но чтобы вспоминали вслух – не помню. Бабушка была в оккупации в Виннице, про это рассказывала. Как дед прошел на ногах почти всю западную Маньчжурию уже после Чехословакии – помню. Как одновременно отстраивали Одесский университет и там же учились – тоже было. А вот про войну – нет. Ни про атаки, ни про бомбежки. Никогда, ни слова.

Я помню, как один раз поехали к деду домой. Это небольшой хутор, называется Мироны, в Одесской области. Лето, жарко. Меня пожалели и положили прямо на крыше хаты, подальше от духоты комнат. И вот лежу я на крыше, а надо мной небо. Звезды без счета. Светят так, что кажется тонешь в них. И тишина. Вот у меня с 9 мая такое же чувство. Нет слов. Нет букв. Остались звезды и тишина.

Вот предположим такую ситуацию. Есть обычный человек. Мужчина, женщина – не важно. Он пожил, достаточно успешен в карьере. То есть может легко зарабатывать на жизнь, тратя на это 1-2 дня в неделю. У него есть где жить и быт вполне налажен. У него взрослый ребенок или даже дети. У него есть какие-то хобби, то ли танцует, то ли поет, может, пишет рассказы или, скажем, дегустирует виски. У него все хорошо. Он находится в состоянии предсказуемого хода событий. В среду он позавтракает в «Хлебе насущном», в пятницу вечером сходит на Басту в Лужники. А потом лето и Турция, надо же выбраться на море. Есть небольшие накопления, даже пробует играться на бирже. У него есть время почитать книгу и встретиться с друзьями. У него все хорошо. Он выполнил задачу юности.

Идем дальше. Вот живет он так год или три. И что-то начинает грустить. Думает о предназначении, о его затянувшемся поиске. Хочется ведь как? Хочется жить для чего-то. Чтобы, может, борьба какая-то, поражения, но и победы. Чтобы умеренные лишения, но зато достижения и признание. А то сейчас из всех признаний – годовой бонус да одобрительное похлопывание по плечу от коллег по бильярдному кружку. Да тут еще недавно книгу прочел, заново перечитал, помните, «Айвенго». Или фильм посмотрел старый, ну тот, где «комсомольцы, добровольцы...». И вот как-то здесь ему становится тоскливо.

Вроде не старый или не старая, вроде не дурак или не дура, а делать что?

Живу же как овощ, по сути. Так и похоронят меня, что ли? Напишут на могиле «зам генерального»? И положат на постамент книжку, которую ты написал от скуки, и она разошлась тиражом аж 300 экземпляров?

Натурально, он идет к друзьям. И под стаканчик выясняется удивительное дело. Друзья о предназначении имеют тоже весьма смутные представления. Кто-то зачем-то зарабатывает деньги, хочет «ярд». Кто-то коллекционирует женщин или мужчин. Кто-то пьет и носится по клубам, а кто-то пьет в одиночестве. И ни один, внимание, ни один не счастлив. Разве что только те, кто с йогой. Но они странные, не будем об этом. Друзья не помогли, ну что же, айда к психотерапевту/коучу/исповедь. Процесс увлекательный, затягивает, может он или она под это дело получит новую профессию. Говорят же, что только вор может хорошо ловить вора, и только псих по-настоящему поймет психа. Конечно, он или она не псих. Время просто такое.

Заканчиваем историю этого мужчины или женщины. В большинстве случаев он или она остановится. Станет коучем, займется йогой, лепка опять же есть. Ну не то чтобы остановится, а сменит, вернее, переприоретизирует, вектор. Будет смотреть в себя. Будет думать о себе. Будет развивать себя. Там, в себе, наверное, идет ожесточенная работа. Вот только с точки зрения общественной пользы она не видна. С точки зрения окружающих она не имеет значения. Ведь окружающие отмечают только то, что меняет их жизнь. И считают, вполне обосновано, пользой пользу себе. И в этом смысле наш мужчина или женщина пропал с радаров жизни.

Плохо это или хорошо? Не знаю. Лично я верю в то, что смысл жизни несколько больше, чем саморазвитие и самопознание. А вот есть ли возможность одновременно и гармонично развиваться самому и как-то думать об окружающих – не знаю. Достоевский вот о таких не писал. Да и Горький, пожалуй, тоже.

Из разговоров в спортзале:
- Тренер, что мне надо качать, чтобы нравиться девушкам?
- Нефть!

Не рисковать – самая рискованная стратегия. Мне известно много людей вполне тревожных, которые не могут преодолеть себя. Преодолеть свой страх потери стабильности, потери дохода, потери репутации. Их логика понятна и проста: чтобы не облажаться и не потерпеть поражение, проще ничего не делать. Они маскируют свой страх словами о комфорте, любви к себе, здравом смысле и даже мудрости. Но мы понимаем, что речь идет совсем о другом. Они просто боятся рисковать. И раз за разом попадают в одну и ту же жизненную ловушку. Они теряют время и теряют интересные эпизоды жизни. Их существование скудно.

Вы можете возразить мне. Мол, де это люди счастливые. Наслаждаются жизнью как могут. Не все, мол, испытывают кайф от достижений и риска. Есть же те, кто радуются себе и своему комфорту. Кому многого не надо. Вышел на крылечко, зажмурился на солнышко, вот и хорошо, вот и день прошел. Ну хорошо, пусть смотался в Вену послушать оперу и получил удовольствие. Это не важно. Где крылечко, там и опера. Вопрос в другом: что в этот день этот человек создал нового? То, что он потребил – понятно. А что сделал нового? Для близкого круга, для всех людей вокруг, для будущих поколений? Он кем был в этот день?

Натурально, мы упираемся в вопрос смысла жизни. Который, как известно, не имеет решения, и у каждого свой ответ. Но давайте немного поразмышляем. Коротенько. Согласитесь, что мы все же существа социальные. И большая часть нашей жизни связанна с привлечением внимания себе подобных. Я даже не трогаю вопрос продолжения рода. Каждый день, может даже каждую минуту, мы взаимодействуем, общаемся. От того, какую пользу мы можем дать ближним, зависит качество нашего общения. Есть немного иррационального, то есть - чувства. Но, в целом, человеческие коммуникации весьма прагматичны. Ты – полезен? Тогда у тебя много «друзей».

Что надо делать, чтобы быть полезным? Разумеется, создавать новое. Смыслы, материальные блага, возможности. Быть полезным – это конкурировать с миллионами таких, как ты, за внимание сотен человек. Если повезет – сотен тысяч. Быть полезным – это все время думать, что еще можно сделать, что улучшить, развить. Быть полезным – это испытывать стресс от мыслей о своей бесполезности. Конечно, не все готовы участвовать в такой гонке. Ведь она подразумевает постоянный риск. И чем больше создается пользы, тем больше ставки и тем больше риск. Почему, вы думаете, так часто происходит суицид у творческих личностей? Потому что они даже не управляют своим творчеством. А новый результат необходим.

Что получается? Простая логическая цепочка. Привлекательность для других = умение создавать для них пользу. Польза для других = делание нового, уникального, редкого. Делание нового = риск ошибиться, потерять, разочароваться. Вот и получается, что если не брать на себя риски, то рискуешь куда больше. Остаться без социальных связей. С одной только надеждой на чувства. Мол, меня же все равно кто-то будет любить. Обо мне же все равно кто-то будет заботиться. Ну такая себе стратегия. Рискованная.

Очень мне понравился этот комментарий от человека, который давно в Долине. Позволю, с его согласия, привести текст целиком.

«Сумасшествие с AI очень напоминает the bubble before the dot com crash, сумасшествие с телекомами (где Nortel and guys?). "Ну, интернет с 4к видео и VR нужен будет всем" и пр. Только ленивый не подался в конце 90х в IT и каждый второй был программистом. На обед в Кремниевой Долине программистов боялись выпускать: с обедов не возвращались, будучи переманенными соседней фирмой на в два раза большую зарплату.

Помню, как бегали потные печальные сотрудники накупившие акций Oracle, Sun Microsystems и прочего, смотря как горят их потенциальные пенсии. Я был спокоен, не следил, и работал, так как денег на акции не было: предпочитал выплачивать мортгедж ускоренными темпами. Помню полупустые стоянки у IT компаний в Долине в 2003м, пустые коридоры. Да, кабель разорившихся телекомов был востребован другими, намного позже. Да, 4к телевидение таки пришло, как и VR. Но 90% веб компаний ушло в никуда, в числе коих и компания на которую я работал. А были суперспецами в вебе ещё в 90х, в 99м имели аналог Фейсбука, проекты меньше 40к даже не рассматривали: "we are good, we are smart, we are not available(C)".

То же самое, похоже сейчас в областях квантовых компьютеров и AI. Да, востребованы будут. Да, 5% останется. Да, остатки скупят за копейки будущие компании, о которых сейчас никто не знает. Но сдается мне, всё повторяется через четверть века».

На прошлой неделе завершил обучать 16-ю группу на курсе «Ментор бизнеса». Это значит, что я уже этим делом занимаюсь ровно четыре года. И было у меня больше 250 студентов. Из них более 100 являются участниками Клуба менторов. Что хочу сказать по этому поводу? Во-первых, похоже, что идея менторинга таки взлетела. Десять лет, которые я этим занимаюсь, я вижу постепенный рост интереса к такому формату сотрудничества. Если раньше приходилось объяснять пользу от помощи в комплексном развитии бизнеса предпринимателям, то сейчас такого нет. Это отрадно, что все меньше становится желающих «серебряных пуль», и все больше предприниматель верит в труд и долгосрочное развитие.

Во-вторых, менторинг бизнеса оброс методической базой. Раньше все шло как-то на ощупь, методом проб и ошибок. Сейчас появилось четкое понимание технологии, методов работы, ожидаемых результатов. Разумеется, понадобится еще лет двадцать, чтобы довести это до ума. Но подоснова есть, и она честно своя. Не попертая у старика Адизеса, а вот прямо на собственных граблях. Это кажется важным, потому как большинство практик, привнесенных с Запада, которые я видел, в наших широтах превращаются в карго-культ. Потому что если не попробовать, не пропустить через себя, не ошибаться, то и не поймешь. Так что понемногу у нас появляется отечественная школа развития предпринимательства.

В-третьих, обучение и Клуб оказались прекрасным способом фильтрации. Методом селекции «свой-чужой». Мы точно не нужны инфобизнесменам, энергетическим коучам, тренерам личностного роста, тарологам выручки, нумерологам LTV, венчурным мошенникам, скучающим корпоративным менеджерам, криптоэнтузиастам и прочим лицам. Мы для них скучны. Мы не можем ответить на вопрос «где тут деньги». И уж тем более дать чек-лист успеха в менторинге. Для всей этой публики есть другие места утилизации их энергии. А у нас остается тихий и очень интеллигентный кружок. Разных, безусловно, людей. Которым важнее быть, а не слыть. Это тоже эффект менторинга.

В конечном счете получается так, что обучение стало способом и отбора, и некоторого форматирования. Оно создало базу для диалога. Я много думал о том, что было бы, если бы обучение было как развлечение. Знаете, записать видео и назвать его лекцией. И понял, что ничего бы из этого не вышло. Да, наверное, это принесло бы существенно больше денег. И я бы потратил категорически меньше времени на проведение занятий. Но с точки зрения долгосрочных задач, с точки зрения формирования сообщества, с точки зрения диффузии смыслов это была бы пустышка. Развлечение, не больше. Не возникло бы никакого менторинга.

Мне нравится учить. Потому что я постоянно учусь. Смысл ведь не в том, чтобы извлекать из себя «мудрость и опыт». А в том, чтобы и в процессе рассказа, и в процессе обсуждения уточнять и подвергать критике свои мысли, свои суждения. Штука это чрезвычайно полезная и абсолютно необходимая, коли вам хочется делать что-то новое.

Посему спасибо моей 16-ой группе и всем предыдущим тоже. И да здравствует 17-ая группа! Да здравствуют новые люди, новые мысли, новые идеи!

Дорогие мои предприниматели,

Приглашаю в Клуб менторов поговорить про бизнес — на менторскую сессию. Эта встреча бесплатна, но при этом полезна, что, согласитесь, бывает не часто.

На встрече менторы посмотрят ваш бизнес, дадут рекомендации по вашим запросам, определят точки роста, а также поделятся полезными контактами из своего нетворка. После встречи у вас будут еще бесплатные часовые консультации со стороны тех менторов, которым понравился ваш проект. За все время менторы Клуба дали рекомендации 1000+ бизнесам и стартапам, пришедшим к ним за советом.

Записывайтесь на онлайн-встречу с Клубом менторов по ссылке. Ждем.
https://mentorclub.ru/mentorskaya-sessiya

Как собеседовать топ-менеджеров в небольшую компанию? Вопрос не праздный: цена ошибки может быть фатальной. Обычный подход – долгие задушевные беседы с заглядыванием в резюме кандидата. Не очень в него верю. То есть, конечно, существуют тонкие знатоки человеческих душ. Лично я к ним не отношусь. Поэтому презентую вам свое видение: как понять, что это годный топ-менеджер, и как на это не потратить много времени. Прошу.

Собеседование №1. Длительность – 30 минут. Цели встречи: понять, что человек в целом вменько, «продать» свою компанию и убедиться, что кандидат хочет работать в ней. Основной прием на этой встрече – это узнать, что человек напротив знает про ваш бизнес и понять, почему ему интересно будет работать на вас. И интересно ли вообще. Отсеивает примерно 60% кандидатов. Потому что большинство не удосуживается изучить, чем занимается компания. А примерно четверть даже не читают требования к вакансии. Или читают и забывают. Нам с вами такие точно не нужны. Потому как easy come, easy go. В конце первого собеседования, если все хорошо, даем тестовое задание.

Собеседование №2. Длительность – 30 минут. Цель встречи: понять, как думает кандидат и убедиться, что он таки думает. Основной прием на встрече – это дискуссия вокруг результатов выполнения тестового задания. Обычно задание топ-менеджеру не содержит правильных ответов. Нам с вами надо понять ход мыслей нашего собеседника. Иногда он может быть настолько оригинальным, что само по себе собеседование становится успешно потраченным временем. Обычно на этом этапе отсеивается еще половина кандидатов, большинство по причине невыполнения задания вообще. Сливаются, короче. И это прекрасно, так как работать с человеком, который обещает, но не выполняет, – неразумно. В конце второй встречи предлагаем кандидату подумать о своем совокупном доходе в нашей компании и ждем от него мыслей.

Собеседование №3. Длительность – 30 минут. Цель встречи: поторговаться и договориться о планах на испытательный срок и первый год работы. Надо быть готовым к тому, что торговля по уровню дохода может происходить в самом широком диапазоне. Как-то было, что я «уронил» кандидата в два раза. Но было и обратное, когда в ходе обсуждения конкретики по задачам кандидат «прожал» меня процентов на 30. Обратите внимание, что торг идет в контексте обязанностей и полномочий. В противном случае торг превращается в базар, с бросанием шапки оземь и растиранием горьких слез по физиономии. Обычно на этой стадии кандидаты не отсеиваются, очень редко действительно что-то не стыкуется.

Итак, что мы имеем? Потратили мы с вами полтора часа времени на разговоры и что-то вроде получаса на анализ тестового задания. Берем два часа. Вроде бы много? Но это, обратите внимание, полный цикл собеседования, когда вы еще и реализуете HR-интервью. То есть при наличии грамотного рекрутера первое интервью можно делегировать. Ну и самое важное. В ходе собеседований мы отсеяли массу негодных кандидатов всего за полчаса. А не за час-полтора, как обычно. А значит сэкономили массу времени. Можете поблагодарить.

Есть такая специфическая тема как выход основателя из операционной деятельности. На ней паразитируют сонмы инфоцыган, обещая доверчивым хомячкам схемы и чек-листы. Лично сталкивался с десятком пострадавших, которые имели в голове схему вроде «создать бизнес – нанять директора – уехать на Бали». Понятно, что из этого ничего не получалось. Но если откинуть этих несчастных и их влажные фантазии, то что же гонит нормального основателя нормального бизнеса к тому, чтобы расстаться со своим детищем? Зачем ему, обычному бизнесмену, не венчурному мошеннику, не хайпожору в блокчейне или chatgpt, не торговцу счастьем, переставать заниматься любимым делом?

А я вам расскажу. Начнем издалека. Кто такой предприниматель? Это человек весьма соревновательный. У него могут быть разные смыслы его предпринимательской жизни, но одно свойство объединяет всех предпринимателей: им надо соревноваться с собой каждый день. Их, понимаешь, хлебом не корми, но дай продемонстрировать самому себе выдающийся результат. А еще они привыкли эти результаты мерить в деньгах. Не то чтобы они прямо все из себя меркантильные. Хотя да, конечно. Просто их природа такова. Певцы измеряют успех в аплодисментах. Содержанки – в поездках на Мальдивы. А предприниматели – в деньгах. Профессиональная деформация.

И смотрите, как получается. Вот ты бизнесмен. Вот ты создал свой бизнес, горел им и пахал. И бизнес рос несколько лет. Потом что-то приключилось. То ли кризис какой очередной. То ли просто компания достигла порога роста. Масса может быть причин. И твои достижения прекратились. Одно дело, когда ты растешь год к году, и тогда ты крут. Другое дело, когда не растешь или сжимаешься.

Получается ерунда: ты работаешь так же много, а денег столько же или меньше. А значит что? Ты не успешен.

Вот в этот момент в голову предпринимателю начинают закрадываться первые мыслишки о выходе из операционки. По сути, это побег, мы понимаем.

Но в куда выходить? Помните про логику, где соревновательность и деньги как критерий оценки успеха? Если и выходить, то в какой-то другой проект, в какой-то другой бизнес. Инвестировать? Это скучно. И для этого надо иметь другой склад характера, другую голову. Инвестирование – это шахматы, а бизнес – это покер. Просто лежать на пляжах скучно, изнутри подъедает мыслишка, что ты теперь ни о чем и не при чем. Можно поконсультировать со скуки, но опять же, денег особых там нет, да и вне дела твои знания протухают очень быстро. Получается фигня. Чтобы выйти из бизнеса надо найти лучший способ проживания жизни. А его нет.

Я знаю сотни основателей. Из них половина мается. Это совершенно нормально. Они вроде бы и работают операционно. А вроде бы и нет. Их компании дают им некоторый доход. Который не хочется терять. С другой стороны, их компании не дают им уже чувства успеха. Вот и получается, что мотивацию они уже потеряли. Что-то новое найти очень сложно. Что-то новое сопоставимое по масштабу создать практически нереально. И они, бедные, как на галерах. Хотя вроде бы что тут сложного – выйти из операционки? Наверное, ничего. Главное понять куда выходить. Не под кирпич чтобы.