Q: По какому принципу обычно действуют, когда имеется сразу несколько диагнозов? Допустим в одном человеке уместилось ОКР, СДВГ, ПТСР и тревожно-депрессивное расстройство, с какой стороны ему подступаться к нейрофидбеку?
#вопросы #теория #faq

A: Принцип очень простой — в нейрофидбеке не работают с диагнозами, потому что психиатрических диагнозов в реальном мире не существует.

Любой «диагноз» — это просто набор симптомов. Все эти симптомы можно рассматривать по отдельности. Просто мы (как часть социума) привыкли искать для них более очерченные категории с отдельными названиями.

Есть всего две причины, по которым социуму необходимы такие строгие обозначения разных неприятных состояний, как ОКР, СДВГ, ПТСР и т.д.:

1) Это оптимизирует экономические процессы.
Когда человек страдает, он обращается к врачу. Система здравоохранения построена так, что врачу нужно за небольшое количество времени определить причину страдания и назначить соответствующее лечение. Наличие чётких диагностических категорий и чётких руководств по психофармакологии позволяет врачу оперативно поставить диагноз и назначить лечение. Это позволяет врачу обработать за рабочий день полтора десятка запросов от пациентов. В краткосрочной перспективе это уменьшает финансовые затраты на обеспечение психического здоровья населения. В долгосрочной — ну, мы сами видим. Достаточно посмотреть выступление прошлого директора Национального института психического здоровья США Томаса Инсела (есть русские субтитры), где он говорит о том, что количество суицидов в США за последние десятилетия нисколько не уменьшилось.

В отличие от инфекционных, вирусных заболеваний, травм, нарушений работы отдельных органов (например, при гипотиреозе) у так называемых психических расстройств нет однозначного источника болезни. Например, один вирус может вызывать кучу симптомов в разных органах (и даже в психике), и название такой болезни будет связано с этим вирусом, и лечение будет нацелено на этот вирус. А при психических расстройствах симптомы не вызваны одним источником. Но используемая диагностическая модель вынуждает нас рассматривать диагнозы как некие целостные состояния, которые вызываются у всех людей одинаковыми причинами. Это неверно. Психических расстройств (которые мы пытаемся обозначать диагнозами) не существует. По крайней мере, в том виде, в котором мы думаем о них сейчас.

Томас Инсел в своём выступлении предлагает говорить о «расстройствах мозга» (brain disorders). Внимание к процессам, происходящим в мозге, позволяет нам обнаружить объективные связи между некоторым симптомом и определённой активностью того или иного участка мозга. А нейрофидбек позволяет мозгу переучиться на новую активность.

Само слово «расстройство» (disorder) в будущем должно будет уточниться. Правильнее говорить не о расстройствах мозга, а о привычках мозга. Потому что это а) звучит добрее и б) точнее отражает суть происходящего.

2) Наличие того или иного страдания легче переживается, когда у него есть название.
Трудно жить, когда я не могу себя контролировать, когда моё настроение постоянно скачет, когда я не могу добиться понимания и когда я не хочу никого видеть, но в то же время хочу. Легче жить, когда я знаю, что у меня ПРЛ. Если со мной приключилась болезнь — значит я не виноват в том, что мне так плохо (что, безусловно, так и есть). Диагноз позволяет мне достичь этого облегчения.

В нейрофидбеке работают с симптомами, но не с диагнозами. А если точнее — работают с человеком, имеющим симптомы. Потому что конечная цель — помочь человеку в достижении им благополучия. А симптомы — это просто препятствия на пути к этой цели.

И, кстати, понимание того, что мои симптомы вызваны неоптимальной работой мозга в тех или иных его частях, точно так же облегчает наличие страдания, как и знание диагноза. Причём я даже могу записать свою ЭЭГ, проанализировать её при помощи специальной программы и наглядно увидеть, где именно мой мозг работает не оптимально и что именно вызывает мои симптомы.