Вопросы, которые задают...
Нельзя верить, чтобы таким любознательным людям не был дан великий язык
«Почему “мужчина” женского рода?»
«Возник сложный вопрос
Слово “переменится”
Есть ли такое в природе?»
К сожалению, все вопросы и ответы по слову “виски” звучали исключительно в одной плоскости: к какому роду (м. или ср.) имеет принадлежность слово “виски”
Настоящий вопрос задан в иной плоскости, к какому числу, единственному или множественному, принадлежат слова “виски”, “водка”, “коньяк”?»
«Есть ли в русском языке слово “сотрудница”?»
«Можно ли так сказать: “спелая помидора”? Спасибо»
«Можно ли считать, что в словосочетании “дом из камня” оба слова мужского рода?»
«Как быть с согласованием в следующем предложении? “К компании присоединился очаровательный шиншилла Джон”»
«Подскажите пожалуйста какого рода слово “скободержатель” и почему?»
«Если и в книгах и журналах написанно: “запах моей шампуни”, на сколько критична эта ошибка?»
Нельзя верить, чтобы таким любознательным людям не был дан великий язык
Пополамщики в литературе
Литературные герои-мужчины, которые, по мнению опрошенных женщин, разделили бы счет в ресторане пополам:
• Родион Раскольников, «Преступление и наказание» (26 %)
• Юлий Карандышев, «Бесприданница» (21 %)
• Шерлок Холмс, «Приключения Шерлока Холмса» (14 %)
• Евгений Базаров, «Отцы и дети» (11 %)
• Григорий Печорин, «Герой нашего времени» (8 %)
Литературные герои, которые, по мнению женщин, оплатили бы счет целиком:
• Д’Артаньян, «Три мушкетера» (31 %)
• Эдмон Дантес, «Граф Монте-Кристо» (21 %)
• Мистер Дарси, «Гордость и предубеждение» (20 %)
• Ретт Батлер, «Унесенных ветром» (16 %)
• Эдвард Каллен, «Сумерки» (10 %)
Литературные герои, которые, по мнению женщин, полностью повесили бы счет на спутницу:
• Степан Плюшкин, «Мертвые души» (% в отчете не приводится)
• Илья Обломов, «Обломов» (21 %)
• Рон Уизли, серия о Гарри Поттере (17 %)
• Акакий Акакиевич, «Шинель» (11 %)
• Иван Бездомный, «Мастер и Маргарита» (9 %)
А вообще, среди главных причин, по которым мужчина просит разделить счет в ресторане пополам, женщины с большим отрывом называют «экономность и жадность» (69 %)
На втором месте «трудности с финансами» (29 %), на третьем – «нежелание продолжать дальнейшие отношения с женщиной» (26 %)
В литературе очень мало героев для подражания
Литературные герои-мужчины, которые, по мнению опрошенных женщин, разделили бы счет в ресторане пополам:
• Родион Раскольников, «Преступление и наказание» (26 %)
• Юлий Карандышев, «Бесприданница» (21 %)
• Шерлок Холмс, «Приключения Шерлока Холмса» (14 %)
• Евгений Базаров, «Отцы и дети» (11 %)
• Григорий Печорин, «Герой нашего времени» (8 %)
Литературные герои, которые, по мнению женщин, оплатили бы счет целиком:
• Д’Артаньян, «Три мушкетера» (31 %)
• Эдмон Дантес, «Граф Монте-Кристо» (21 %)
• Мистер Дарси, «Гордость и предубеждение» (20 %)
• Ретт Батлер, «Унесенных ветром» (16 %)
• Эдвард Каллен, «Сумерки» (10 %)
Литературные герои, которые, по мнению женщин, полностью повесили бы счет на спутницу:
• Степан Плюшкин, «Мертвые души» (% в отчете не приводится)
• Илья Обломов, «Обломов» (21 %)
• Рон Уизли, серия о Гарри Поттере (17 %)
• Акакий Акакиевич, «Шинель» (11 %)
• Иван Бездомный, «Мастер и Маргарита» (9 %)
А вообще, среди главных причин, по которым мужчина просит разделить счет в ресторане пополам, женщины с большим отрывом называют «экономность и жадность» (69 %)
На втором месте «трудности с финансами» (29 %), на третьем – «нежелание продолжать дальнейшие отношения с женщиной» (26 %)
В литературе очень мало героев для подражания
Сегодня отмечается Всероссийский день лицеиста
Слово «лицей» пришло в русский язык через немецкий, в немецкий из латыни, а в латинский из древнегреческого
«Ликей» — это название одного из гимнасиев за восточной окраиной Афин
Именно здесь, кстати были учителями Сократ и Аристотель. Конкретно это учебное заведение так называлось по имени соседнего храма Аполлона Ликийского
В свою очередь, слово Λύκειος (Ликейский) — это эпитет бога Аполлона и переводится как «Истребитель волков» (λύκος — «волк»)
Слово «лицей» пришло в русский язык через немецкий, в немецкий из латыни, а в латинский из древнегреческого
«Ликей» — это название одного из гимнасиев за восточной окраиной Афин
Именно здесь, кстати были учителями Сократ и Аристотель. Конкретно это учебное заведение так называлось по имени соседнего храма Аполлона Ликийского
В свою очередь, слово Λύκειος (Ликейский) — это эпитет бога Аполлона и переводится как «Истребитель волков» (λύκος — «волк»)
Человек потерял запятую, стал бояться сложных предложений
Искал фразу попроще
За несложными фразами пришли несложные мысли
Потом он потерял знак восклицательный и начал говорить тихо, с одной интонацией
Его уже ничто не радовало и не возмущало, он ко всему относился без эмоций
Затем он потерял знак вопросительный и перестал задавать всякие вопросы
Никакие события не вызывали его любопытства, где бы они ни происходили — в космосе, на Земле или даже в собственной квартире
К концу жизни у него остались только кавычки
Он не высказывал ни одной собственной идеи, он все время кого–нибудь цитировал — так он совсем разучился мыслить и дошел до точки
Берегите знаки препинания!
Искал фразу попроще
За несложными фразами пришли несложные мысли
Потом он потерял знак восклицательный и начал говорить тихо, с одной интонацией
Его уже ничто не радовало и не возмущало, он ко всему относился без эмоций
Затем он потерял знак вопросительный и перестал задавать всякие вопросы
Никакие события не вызывали его любопытства, где бы они ни происходили — в космосе, на Земле или даже в собственной квартире
К концу жизни у него остались только кавычки
Он не высказывал ни одной собственной идеи, он все время кого–нибудь цитировал — так он совсем разучился мыслить и дошел до точки
Берегите знаки препинания!
Всеми обиженное, всеми униженное, никем не привеченное, почти не замеченное — бедное, бедное Страдательное Причастие!
Теперь оно Причастие прошедшего времени и все у него в прошлом
А ведь было время…
Это и многое другое расскажет вам Страдательное Причастие, если вы внимательно прислушаетесь к нему
Это и многое другое оно рассказывает Существительному, которое находится при нем в качестве его дополнения
— Ах, не говорите, не говорите! — говорит Страдательное Причастие Существительному, которое вообще ничего не говорит — Одни страдания!
Существительное пробует кивнуть, но Причастие не позволяет ему даже этого
— Не говорите, не говорите! — развивает оно свою мысль — Самое дорогое, что у меня есть, это два Н в суффиксе
И вот, стоит мне появиться в тексте без При ставки или хотя бы без Пояснительного Слова, как я сразу теряю одно Н
Но ведь иногда хочется побыть и одному
Разве это жизнь, скажите?
Нет, нет, не говорите, не говорите…
Существительное стоит перед Причастием в винительном падеже, словно это оно виновато, что у Причастия все так неудачно складывается
А Причастие продолжает:
— И главное, никакого просвета, никаких надежд…
Даже будущего времени у нашего брата, причастия, не бывает
А как прикажете жить без будущего?
Теперь оно Причастие прошедшего времени и все у него в прошлом
А ведь было время…
Это и многое другое расскажет вам Страдательное Причастие, если вы внимательно прислушаетесь к нему
Это и многое другое оно рассказывает Существительному, которое находится при нем в качестве его дополнения
— Ах, не говорите, не говорите! — говорит Страдательное Причастие Существительному, которое вообще ничего не говорит — Одни страдания!
Существительное пробует кивнуть, но Причастие не позволяет ему даже этого
— Не говорите, не говорите! — развивает оно свою мысль — Самое дорогое, что у меня есть, это два Н в суффиксе
И вот, стоит мне появиться в тексте без При ставки или хотя бы без Пояснительного Слова, как я сразу теряю одно Н
Но ведь иногда хочется побыть и одному
Разве это жизнь, скажите?
Нет, нет, не говорите, не говорите…
Существительное стоит перед Причастием в винительном падеже, словно это оно виновато, что у Причастия все так неудачно складывается
А Причастие продолжает:
— И главное, никакого просвета, никаких надежд…
Даже будущего времени у нашего брата, причастия, не бывает
А как прикажете жить без будущего?
Сначала я убил букву А
Он немного подерг л сь и сдохл
З тем я убил букву Б
Он громко з крич л и сдохл
Подойдя к укве В я ё нул ей молотком по голо е
Он скоре сдохл
ук Г попыт л сь у еж ть от меня, но я догн л ее и з пиздячил ей о ухом топор по шке
ук Д дол о онизиро л после ыстрел оло у и мучениях с охл
ук у Е я з р з л ножом
ук Ё умолял м ня пощ ить, но я з ушил
ук у Ж я прихуячил к ст том
ук у З утопил нной
ук ы И и Й с росил с лкон 9 — о эт
ук у К я отр в л я ом
у у Л мн ы о о, но я нт
у у М я р ст ор с от
у у Н по с
у у О п р х томо
у у П ы р с ре с ш
у у Р я с р с с ст
у у С т
у у Т я
у у У ч ы
Ф ш ы,.
Х ч ь, ь ь ы
ы Ц, Ч Щ я я
Ъ, Ы Ь
Э, Ю Я..!
Он немного подерг л сь и сдохл
З тем я убил букву Б
Он громко з крич л и сдохл
Подойдя к укве В я ё нул ей молотком по голо е
Он скоре сдохл
ук Г попыт л сь у еж ть от меня, но я догн л ее и з пиздячил ей о ухом топор по шке
ук Д дол о онизиро л после ыстрел оло у и мучениях с охл
ук у Е я з р з л ножом
ук Ё умолял м ня пощ ить, но я з ушил
ук у Ж я прихуячил к ст том
ук у З утопил нной
ук ы И и Й с росил с лкон 9 — о эт
ук у К я отр в л я ом
у у Л мн ы о о, но я нт
у у М я р ст ор с от
у у Н по с
у у О п р х томо
у у П ы р с ре с ш
у у Р я с р с с ст
у у С т
у у Т я
у у У ч ы
Ф ш ы,.
Х ч ь, ь ь ы
ы Ц, Ч Щ я я
Ъ, Ы Ь
Э, Ю Я..!
В XI веке жил такой итальянский монах — Гвидо Аретинский
Считается, что он был первым, кто предложил вот эти знакомые нам обозначения нот (почти в том виде, в котором они дошли до наших дней):
Ut, Re, Mi, Fa, Sol, La
В качестве названий нот он взял первые слоги слов из акростиха VIII века, посвященного Иоанну Крестителю
При пении этого гимна каждая следующая строка начиналась на тон (или полтона) выше предыдущей:
Перевод, в котором сохраняются первые слоги:
В этой системе нет нот «до» и «си»
Более удобная для пения «до» заменила Ut в XVI веке (скорее всего, от латинского слова Dominus — Господь), а «си» появилась только в XVIII веке — ее название образовали из инициалов святого Иоанна (Sancte Iohannes)
На картинке — так называемая Гвидонова рука, наглядное пособие для практической сольмизации церковных распевов в Средних веках и эпохе Возрождения
На руке используются буквенные (ABCDEFG) и слоговые (ut, re, mi, fa, sol, la) обозначения нот
Считается, что он был первым, кто предложил вот эти знакомые нам обозначения нот (почти в том виде, в котором они дошли до наших дней):
Ut, Re, Mi, Fa, Sol, La
В качестве названий нот он взял первые слоги слов из акростиха VIII века, посвященного Иоанну Крестителю
При пении этого гимна каждая следующая строка начиналась на тон (или полтона) выше предыдущей:
Ut queant laxīs
Resonāre fibrīs
Mīra gestōrum
Famulī tuōrum,
Solve pollūtī
Labiī reātum,
Sāncte Iohannēs
Чтобы открытыми устами
Смогли воспеть рабы
Твоих деяний чудеса,
Вину с порочных губ ты отпусти,
Святой наш Иоанн
Перевод, в котором сохраняются первые слоги:
Ут
робою отверстой чтобы
Ре
внители твои сумели
Ми
ру возгласить деяний чудеса
Фа
льшь совлеки с их губ,
Сол
гать дабы не смели,
Ла
ская слух напевом,
Святый Иоанне
В этой системе нет нот «до» и «си»
Более удобная для пения «до» заменила Ut в XVI веке (скорее всего, от латинского слова Dominus — Господь), а «си» появилась только в XVIII веке — ее название образовали из инициалов святого Иоанна (Sancte Iohannes)
На картинке — так называемая Гвидонова рука, наглядное пособие для практической сольмизации церковных распевов в Средних веках и эпохе Возрождения
На руке используются буквенные (ABCDEFG) и слоговые (ut, re, mi, fa, sol, la) обозначения нот
Из «Иудейской войны» Иосифа Флавия мы узнаём, что Мельхиседек, властитель ханаанеян, был первым, кто основал Иерусалим
На языке наших предков, сообщает далее Флавий, он был назван праведным царём и полностью оправдал это имя
«В силу этого он первый стал священником Бога, первый построил святилище и основал город, прежде именовавшийся Салимом, Иерусалимом»
На языке наших предков, сообщает далее Флавий, он был назван праведным царём и полностью оправдал это имя
«В силу этого он первый стал священником Бога, первый построил святилище и основал город, прежде именовавшийся Салимом, Иерусалимом»
В XIX веке различие между московским и петербургским вариантами произношения затрагивало и некоторые грамматические формы
Так, формы именительного падежа единственного числа мужского рода прилагательных на заднеязычный согласный (к, г, х) с безударным окончанием в московском варианте предпочтительно произносились с твердым согласным — [кай], [гай], [хай] (в более детальной транскрипции — [кəй], [гəй], [хəй]), а в петербургском — с мягким согласным [к’ий], [г’ий], [х’ий]: ср. моск. «гром[кай]», «стро[гай]», «ти[хай]» — петерб. «гром[к’ий]», «стро[г’ий]», «ти[х’ий]»
Московское произношение прилагательных было закономерным продолжением собственно древнерусских форм *gromъkъjь, *strogъjь, *tixъjь > «гром[кои]», «стро[гои]», «ти[хои]», которые после оформления акающей нормы в московском говоре дали «гром[кай]», «стро[гай]», «ти[хай]»
Таким образом, в московском произношении у прилагательных совпали формы именительного падежа мужского рода и родительного, дательного, творительного, предложного падежа женского рода
Соответствующее произношение могло отражаться и на письме
Ср. у И. А. Крылова:
«И стал осел скотиной превеликой,
А сверх того ему такой дан голос дикой»
Петербургское произношение прилагательных восходит к книжному произношению, которое соответствовало традиционному церковнославянскому написанию -кыи, -гыи, -хыи, а после перехода [кы], [гы], [хы] в [к’и], [г’и], [х’и] — написанию -кии, -гии, -хии (современное -кий, -гий, -хий): *gromъkъjь, *strogъjь, *tixъjь > «гром[кыи]», «стро[гыи]», «ти[хыи]» > «гром[к’ий]», «стро[г’ий]», «ти[х’ий]»
В кругу прилагательных не на заднеязычный также конкурировали формы, восходящие к разговорному (московскому) и книжному (петербургскому) произношению: «добр[ай]» и «добр[ый]», но здесь не происходило смягчения согласного, так как в древнерусском языке [ы] переходило в [и] только после заднеязычных
В современном литературном произношении побеждают «петербургские» формы типа «добр[ый]»
Впрочем, сильная редукция заударных гласных приводит к неразличению окончаний [aй] и [ый] в разговорном стиле произношения
Что касается окончаний с предшествующими заднеязычными согласными, то в настоящее время старомосковский вариант нормы полностью уступил место петербургскому
Уже Р. И. Аванесов отмечал, что произношение [к’ий], [г’ий], [x’ий] свойственно нейтральному стилю и должно считаться нормативным, а вариант [кай], [гай], [хай] получил стилистически сниженную, даже просторечную окраску
В то же время положение старомосковского варианта произношения прилагательных было во 2-й половине ХХ века противоречиво: с одной стороны он приобрел просторечную окраску, а с другой — продолжал культивироваться в сценической речи артистов академических театров как элемент строгого стиля произношения
Так, формы именительного падежа единственного числа мужского рода прилагательных на заднеязычный согласный (к, г, х) с безударным окончанием в московском варианте предпочтительно произносились с твердым согласным — [кай], [гай], [хай] (в более детальной транскрипции — [кəй], [гəй], [хəй]), а в петербургском — с мягким согласным [к’ий], [г’ий], [х’ий]: ср. моск. «гром[кай]», «стро[гай]», «ти[хай]» — петерб. «гром[к’ий]», «стро[г’ий]», «ти[х’ий]»
Московское произношение прилагательных было закономерным продолжением собственно древнерусских форм *gromъkъjь, *strogъjь, *tixъjь > «гром[кои]», «стро[гои]», «ти[хои]», которые после оформления акающей нормы в московском говоре дали «гром[кай]», «стро[гай]», «ти[хай]»
Таким образом, в московском произношении у прилагательных совпали формы именительного падежа мужского рода и родительного, дательного, творительного, предложного падежа женского рода
Соответствующее произношение могло отражаться и на письме
Ср. у И. А. Крылова:
«И стал осел скотиной превеликой,
А сверх того ему такой дан голос дикой»
Петербургское произношение прилагательных восходит к книжному произношению, которое соответствовало традиционному церковнославянскому написанию -кыи, -гыи, -хыи, а после перехода [кы], [гы], [хы] в [к’и], [г’и], [х’и] — написанию -кии, -гии, -хии (современное -кий, -гий, -хий): *gromъkъjь, *strogъjь, *tixъjь > «гром[кыи]», «стро[гыи]», «ти[хыи]» > «гром[к’ий]», «стро[г’ий]», «ти[х’ий]»
В кругу прилагательных не на заднеязычный также конкурировали формы, восходящие к разговорному (московскому) и книжному (петербургскому) произношению: «добр[ай]» и «добр[ый]», но здесь не происходило смягчения согласного, так как в древнерусском языке [ы] переходило в [и] только после заднеязычных
В современном литературном произношении побеждают «петербургские» формы типа «добр[ый]»
Впрочем, сильная редукция заударных гласных приводит к неразличению окончаний [aй] и [ый] в разговорном стиле произношения
Что касается окончаний с предшествующими заднеязычными согласными, то в настоящее время старомосковский вариант нормы полностью уступил место петербургскому
Уже Р. И. Аванесов отмечал, что произношение [к’ий], [г’ий], [x’ий] свойственно нейтральному стилю и должно считаться нормативным, а вариант [кай], [гай], [хай] получил стилистически сниженную, даже просторечную окраску
В то же время положение старомосковского варианта произношения прилагательных было во 2-й половине ХХ века противоречиво: с одной стороны он приобрел просторечную окраску, а с другой — продолжал культивироваться в сценической речи артистов академических театров как элемент строгого стиля произношения
'Гармония',
'впечатление',
'трогательный' и
'эстетический',,
'промышленность' и
'эпоха',
'влияние',
'катастрофа',
'моральный' и
'занимательный',
'сцена' и
'будущность'
(с) Карамзин
'Квадрат' и
'диаметр',
'минус' и
'градусник',
'вещество' и
'кислота',
'равновесие',
'горизонт' и
'преломление'
(с) Ломоносов
'
(с) Достоевский
(с) Тургенев
(с) Маяковский
(с) Тредиаковский
(с) Казанцев
(с) Северянин
(с) Салтыков-Щедрин
Стушеваться'
(с) Достоевский
'Шуршать'
(с) Тургенев
'Молоткастый' и
'серпастый',
'верблюдокорабледраконьи' эскадры
(с) Маяковский
'Искусство'
'достоверный',
'вероятный',
'общество',
'гласность',
'беспристрастность',
'злобность',
'неосмотрительность',
'почтительность' ,
'дальновидность',
'благодарность'
'ямб' и 'хорей'
(с) Тредиаковский
'Инопланетянин'
(с) Казанцев
'Бездарь' и 'самолет'
(с) Северянин
'Благоглупость' и
'головотяпство'
(с) Салтыков-Щедрин
A. Это сделал никто иной, как Федор
B. Это сделал не кто иной, как Федор
C. Это сделал никто иной как Федор
D. Это сделал не кто иной как Федор
Это неприятное сочетание пишется «не кто иной, как»
Оно неприятно и само по себе, но особую антипатию начинает вызывать, когда выясняется, что есть совпадающее в звучании, но другое по написанию сочетание «никто иной»
Различать их советуют так: «не кто иной, как» выражает противопоставление, то есть синонимично обороту «не кто-то другой, а», и не может сопровождаться вторым отрицанием
«Никто иной» усиливает уже имеющееся отрицание и сопровождается наличным или подразумеваемым «кроме»: «Никто иной <кроме Пупкина> этого не сделает»
(Усиливаемое отрицание может быть подразумеваемым, то есть возможны присоединительные конструкции типа «Это сделает он, и никто иной <этого не сделает>»)
С этой философией орфографии можно было бы смириться, если бы был какой-нибудь четкий формальный признак разграничения — например, в виде того же «как»
Есть «как» — пиши «не кто иной, как», «не что иное, как». Нет «как» — пиши «никто иной», «ничто иное»
Не тут-то было!
Нормализаторы предлагают нам примеры типа «Ничем иным, как безответственностью, этого объяснить нельзя», «Документ не должен быть подписан никем иным, как самим заявителем», где «как» есть, но пишется «ничто иное, как», «никто иной, как»
Тем самым основным разграничивающим признаком приходится считать наличие или отсутствие второго отрицания в предложении
О сочетаниях типа «не кто иной, как» Д. Э. Розенталь пишет: «Запомните: в предложениях с указанными местоименными сочетаниями другого отрицания нет»
Хорошо, запомнили
Встает в этом случае вопрос: как написать такое предложение с отрицательным сказуемым: «На работу не явился никто иной, как Федор» или «На работу не явился не кто иной, как Федор»?
По Д. Э. Розенталю, наличие второго отрицания в предложении автоматически требует написания «никто иной, как», хотя по смыслу вроде бы надо «не кто иной, как»
В академическом справочнике под ред. В. В. Лопатина этот вопрос благоразумно обойден молчанием
Вы ошибались, ударения в этих словах падают на второй слог
@ruGrammar
БалОванный
БезУдержный
ВключИт
ГренкИ
ДжинсОвый
ДавнИшний
ДремОта
ЗавИдно
ЗакУпорить
ЛомОть
@ruGrammar
Сколько частей речи вы знаете?
Все, конечно, без запинки назовут: существительное, прилагательное, глагол, числительное, наречие…
Еще какие?
А сколько их, помните?
Если назвали число от 10 до 15 – считайте, что угадали
По разным классификациям в русской грамматике выделяют от 10 до 15 частей речи
Сначала идут так называемые имена: имя существительное, имя прилагательное, имя числительное
Имя существительное – часть речи, обозначающая предмет (в широком смысле слова, не только вещи, но и вещества, существа, организмы, явления и т.п.) или лицо, отвечает на вопросы «кто?» или «что?»
Имя прилагательное – часть речи, обозначающая признак предмета и отвечающая на вопросы «какой?», «какая?», «какое?», «какие?», «чей?» и т.п.
Имя числительное – часть речи, обозначающая число, количество, порядок предметов
Отвечает на вопросы «сколько?», «который?»
Местоимение – часть речи, которая указывает на предметы, но не называет их, то есть употребляется вместо имени
Вместо имени существительного (он, она), вместо имени прилагательного (любой, другой, каждый), вместо имени числительного (несколько)
Глагол – часть речи, которая обозначает действие или состояние предмета
Отвечает на вопросы «что делать?», «что сделать?»
Наречие – часть речи, обозначающая чаще всего признак действия или признак признака
Отвечает на вопросы «где?», «когда?», «откуда?», «зачем?» и другие
Предлог – служебная часть речи, обозначающая отношение между объектом и субъектом, выражает синтаксическую зависимость имен существительных, местоимений, числительных от других слов в словосочетаниях и предложениях
Союз – служебная часть речи, с помощью которой связывают между собой простые предложения в составе сложного или однородные члены предложения
Частица – служебная часть речи, которая вносит различные оттенки значения, эмоции или служит для образования форм слова
Междометие используется для выражения требования, побуждения к действию, эмоции
Причастие – особая форма глагола
Деепричастие – особая форма глагола
Причастие и деепричастие мы рассмотрим в отдельной статье
Некоторые лингвисты выделяют их в особые части речи, некоторые называют лишь особыми формами глагола
Одни классификации звукоподражания определяют как самостоятельную часть речи, другие относят их к междометиям
Не все учебники выделяют слова категории состояния в отдельную часть речи
Некоторые вроде бы для простоты относят их к наречиям, чем только больше запутывают школьников
Ведь любому ясно, что слова «быстро» и «прохладно» не могут быть одной частью речи
Слова категории состояния, или имя состояния – часть речи, которая обозначает состояние и отвечает на вопросы «как?», «каково?»
Особняком стоят модальные слова – небольшая группа слов, выполняющих в предложениях функцию вводных элементов
Итого, количество частей речи колеблется от 10 до 15
Все, конечно, без запинки назовут: существительное, прилагательное, глагол, числительное, наречие…
Еще какие?
А сколько их, помните?
Если назвали число от 10 до 15 – считайте, что угадали
По разным классификациям в русской грамматике выделяют от 10 до 15 частей речи
Сначала идут так называемые имена: имя существительное, имя прилагательное, имя числительное
Имя существительное – часть речи, обозначающая предмет (в широком смысле слова, не только вещи, но и вещества, существа, организмы, явления и т.п.) или лицо, отвечает на вопросы «кто?» или «что?»
Имя прилагательное – часть речи, обозначающая признак предмета и отвечающая на вопросы «какой?», «какая?», «какое?», «какие?», «чей?» и т.п.
Имя числительное – часть речи, обозначающая число, количество, порядок предметов
Отвечает на вопросы «сколько?», «который?»
Местоимение – часть речи, которая указывает на предметы, но не называет их, то есть употребляется вместо имени
Вместо имени существительного (он, она), вместо имени прилагательного (любой, другой, каждый), вместо имени числительного (несколько)
Глагол – часть речи, которая обозначает действие или состояние предмета
Отвечает на вопросы «что делать?», «что сделать?»
Наречие – часть речи, обозначающая чаще всего признак действия или признак признака
Отвечает на вопросы «где?», «когда?», «откуда?», «зачем?» и другие
Предлог – служебная часть речи, обозначающая отношение между объектом и субъектом, выражает синтаксическую зависимость имен существительных, местоимений, числительных от других слов в словосочетаниях и предложениях
Союз – служебная часть речи, с помощью которой связывают между собой простые предложения в составе сложного или однородные члены предложения
Частица – служебная часть речи, которая вносит различные оттенки значения, эмоции или служит для образования форм слова
Междометие используется для выражения требования, побуждения к действию, эмоции
Причастие – особая форма глагола
Деепричастие – особая форма глагола
Причастие и деепричастие мы рассмотрим в отдельной статье
Некоторые лингвисты выделяют их в особые части речи, некоторые называют лишь особыми формами глагола
Одни классификации звукоподражания определяют как самостоятельную часть речи, другие относят их к междометиям
Не все учебники выделяют слова категории состояния в отдельную часть речи
Некоторые вроде бы для простоты относят их к наречиям, чем только больше запутывают школьников
Ведь любому ясно, что слова «быстро» и «прохладно» не могут быть одной частью речи
Слова категории состояния, или имя состояния – часть речи, которая обозначает состояние и отвечает на вопросы «как?», «каково?»
Особняком стоят модальные слова – небольшая группа слов, выполняющих в предложениях функцию вводных элементов
Итого, количество частей речи колеблется от 10 до 15
Метод букв
«Первую славянскую азбуку составили Кирилл и Мефодий
Но называлась она глаголицей»
На это чётко указывает тот факт, что в азбуке Кирилла и Мефодия был 41 знак – столько же, сколько в глаголице
А вот в кириллице знаков было на два больше
И её создание приписывают ученикам Кирилла, которые назвали её в честь своего знаменитого учителя
Такой вот филологический поворот
«Первую славянскую азбуку составили Кирилл и Мефодий
Но называлась она глаголицей»
На это чётко указывает тот факт, что в азбуке Кирилла и Мефодия был 41 знак – столько же, сколько в глаголице
А вот в кириллице знаков было на два больше
И её создание приписывают ученикам Кирилла, которые назвали её в честь своего знаменитого учителя
Такой вот филологический поворот
Forwarded from НИИ Антропогенеза (ARI)
Н.В. Крушевский в своей книге «Очерк науки о языке» трижды ссылается на Ч. Дарвина
Н.В. Крушевский рассуждает о фонеме как о пределах разных артикуляций одного и того же звука, в рамках которых промежуточные артикуляции имеют больше сходств, чем различий
И в конце этого пассажа даётся ссылка на Ч. Дарвина: «„...Ясно также, что... организация (органичных существ), раз начавшая изменяться, обычно продолжает изменяться в течение многих поколений“» [Крушевский 1998: 216]
Именно у Ч. Дарвина Н.В. Крушевский почерпнул идею о том, что стабильность организмов определяется в своём историческом развитии преобладающим значением случайных и кратковременных, а не закономерных (например, периодических) изменений в факторах внешней среды
Язык, по Н.В. Крушевскому, изменяется не в силу того, что кто-то заставляет его носителей произносить привычные для них звуки как-то иначе, а в силу того, что случайные и несущественные изменения в их произношении постепенно накапливаются и становятся существенными
Вторая ссылка на «Происхождение видов…» — тоже при обсуждении проблем фонетики, и всё в том же ключе, но несколько подробнее
Н.В. Крушевский пишет о фонетических законах (в младограмматической их интерпретации): «…мы не должны забывать, что, как ни ничтожны отдельные результаты действия звуковых законов, самые законы действуют в продолжении громадных периодов времени, и путём сложения ничтожных изменений в течение веков могут произойти различия громадные
Повсюду в природе мы видим громадные результаты работы ничтожных по отдельному действию, но могущественных своею продолжительностью причин» [Там же: 120]
И даётся цитата из Ч. Дарвина: «...Что мы всегда неохотно допускаем существование великих перемен, ступени которых мы не в состоянии уловить...
Наш разум не может суммировать и осознать конечный результат многочисленных незначительных вариаций, кумулировавшихся в течение почти безграничного числа поколений» [Там же: 216–217]
Н.В. Крушевский настаивает на том, что при изучении языка следует уделять пристальное внимание именно незначительным изменениям и к ним сводить эволюцию языка, по крайней мере, фонетики
С этим связано третье упоминание Ч. Дарвина
«Пауль в своих „Principien“ не только намекает на область незначительных звуковых изменений, но даже указывает их основную причину, объясняя изменение звука из постепенного передвижения его артикуляции
Тем не менее он не подвергает тщательному исследованию явлений этой области и звуковыми законами называет по-прежнему те однообразия в звуковом составе языка, которые никакими антропофоническими причинами теперь не обусловливаются и которые мы относим к области отложений звуковых процессов
Между тем мы знаем, что напр., современная биология своим чрезвычайным прогрессом обязана сознанию крайней важности минимальных явлений и их тщательному исследованию» [Там же: 140]
Здесь даётся прямая цитата из Ч. Дарвина: «Следовательно, я смотрю на индивидуальные различия, хотя они мало интересны для систематика, как в высшей степени важные для нас, так как они представляют собой первые шаги к образованию разновидностей, настолько незначительных, что о них, как обычно полагают, не стоит упоминать в естественно исторических сочинениях» [Там же: 218]
По Н.В. Крушевскому, языковой закон — это именно то, что происходит, что действует в каждом акте произнесения некоторого звука языка
Другое дело, что такое микроскопическое действие фонетического закона незаметно
Даже если бы внешние условия были неизменными, язык всё равно изменялся бы в силу накопления этих незаметных спонтанеических изменений
Думаю, то же самое относится и к семантике: значения слов (хотя и не всех) неминуемо подвержены изменениям даже в идеальных постоянных условиях
Н.В. Крушевский рассуждает о фонеме как о пределах разных артикуляций одного и того же звука, в рамках которых промежуточные артикуляции имеют больше сходств, чем различий
И в конце этого пассажа даётся ссылка на Ч. Дарвина: «„...Ясно также, что... организация (органичных существ), раз начавшая изменяться, обычно продолжает изменяться в течение многих поколений“» [Крушевский 1998: 216]
Именно у Ч. Дарвина Н.В. Крушевский почерпнул идею о том, что стабильность организмов определяется в своём историческом развитии преобладающим значением случайных и кратковременных, а не закономерных (например, периодических) изменений в факторах внешней среды
Язык, по Н.В. Крушевскому, изменяется не в силу того, что кто-то заставляет его носителей произносить привычные для них звуки как-то иначе, а в силу того, что случайные и несущественные изменения в их произношении постепенно накапливаются и становятся существенными
Вторая ссылка на «Происхождение видов…» — тоже при обсуждении проблем фонетики, и всё в том же ключе, но несколько подробнее
Н.В. Крушевский пишет о фонетических законах (в младограмматической их интерпретации): «…мы не должны забывать, что, как ни ничтожны отдельные результаты действия звуковых законов, самые законы действуют в продолжении громадных периодов времени, и путём сложения ничтожных изменений в течение веков могут произойти различия громадные
Повсюду в природе мы видим громадные результаты работы ничтожных по отдельному действию, но могущественных своею продолжительностью причин» [Там же: 120]
И даётся цитата из Ч. Дарвина: «...Что мы всегда неохотно допускаем существование великих перемен, ступени которых мы не в состоянии уловить...
Наш разум не может суммировать и осознать конечный результат многочисленных незначительных вариаций, кумулировавшихся в течение почти безграничного числа поколений» [Там же: 216–217]
Н.В. Крушевский настаивает на том, что при изучении языка следует уделять пристальное внимание именно незначительным изменениям и к ним сводить эволюцию языка, по крайней мере, фонетики
С этим связано третье упоминание Ч. Дарвина
«Пауль в своих „Principien“ не только намекает на область незначительных звуковых изменений, но даже указывает их основную причину, объясняя изменение звука из постепенного передвижения его артикуляции
Тем не менее он не подвергает тщательному исследованию явлений этой области и звуковыми законами называет по-прежнему те однообразия в звуковом составе языка, которые никакими антропофоническими причинами теперь не обусловливаются и которые мы относим к области отложений звуковых процессов
Между тем мы знаем, что напр., современная биология своим чрезвычайным прогрессом обязана сознанию крайней важности минимальных явлений и их тщательному исследованию» [Там же: 140]
Здесь даётся прямая цитата из Ч. Дарвина: «Следовательно, я смотрю на индивидуальные различия, хотя они мало интересны для систематика, как в высшей степени важные для нас, так как они представляют собой первые шаги к образованию разновидностей, настолько незначительных, что о них, как обычно полагают, не стоит упоминать в естественно исторических сочинениях» [Там же: 218]
По Н.В. Крушевскому, языковой закон — это именно то, что происходит, что действует в каждом акте произнесения некоторого звука языка
Другое дело, что такое микроскопическое действие фонетического закона незаметно
Даже если бы внешние условия были неизменными, язык всё равно изменялся бы в силу накопления этих незаметных спонтанеических изменений
Думаю, то же самое относится и к семантике: значения слов (хотя и не всех) неминуемо подвержены изменениям даже в идеальных постоянных условиях
Когда говорят, что языковые знаки обозначают предметы, — это, конечно, правда, но не вся правда
Денотат знака — это класс обозначаемых знаком фрагментов действительности
Этот класс может быть весьма «расплывчатым», неопределённым
Например, довольно трудно (если вообще возможно) чётко определить, какие предметы или свойства обозначаются знаками формат, пшикалка, молодой, делать, идти (урок идёт, поезд идёт, дождь идёт) и т.п.
Как же другие люди понимают значения подобных знаков?
А вот как
Семиозис — это система процессов использования знаков, система процессов обозначения фрагментов действительности посредством знаков, система знаковых процессов (знаковых операций, если это понятие школы Л.С. Выготского вам милее)
Но в каждый конкретный момент имеет место не семиозис вообще, а достаточный семиозис
Достаточный — для отражения в сознании таких фрагментов действительности и их свойств, которые необходимы для осуществления действия, для взаимодействия с другими людьми
Языковой знак нужен не для того, чтобы с абсолютной, предельной точностью обозначать строго ограниченное множество предметов и их свойств, а для того, чтобы опосредствовать способ отражения условно дискретного фрагмента мира, достаточного для действия в мире
https://t.iss.one/lingvotales
Денотат знака — это класс обозначаемых знаком фрагментов действительности
Этот класс может быть весьма «расплывчатым», неопределённым
Например, довольно трудно (если вообще возможно) чётко определить, какие предметы или свойства обозначаются знаками формат, пшикалка, молодой, делать, идти (урок идёт, поезд идёт, дождь идёт) и т.п.
Как же другие люди понимают значения подобных знаков?
А вот как
Семиозис — это система процессов использования знаков, система процессов обозначения фрагментов действительности посредством знаков, система знаковых процессов (знаковых операций, если это понятие школы Л.С. Выготского вам милее)
Но в каждый конкретный момент имеет место не семиозис вообще, а достаточный семиозис
Достаточный — для отражения в сознании таких фрагментов действительности и их свойств, которые необходимы для осуществления действия, для взаимодействия с другими людьми
Языковой знак нужен не для того, чтобы с абсолютной, предельной точностью обозначать строго ограниченное множество предметов и их свойств, а для того, чтобы опосредствовать способ отражения условно дискретного фрагмента мира, достаточного для действия в мире
https://t.iss.one/lingvotales
— Моя фамилия — Грут
Мне девяносто лет
Я всю жизнь участвовал в лингвистических экспериментах
Такая моя профессия — участвовать в лингвистических экспериментах
Меня всегда исследовали
С позиций социолингвистики
С позиций дискурсологии исследовали тоже
Во время расцвета корпусной лингвистики я, правда, совсем не был востребован, исчезла чистая наука, не было работы
Но зато как меня исследовали когнитивные лингвисты!
Это были лучшие дни моей жизни!
За четыре года я не был объектом наблюдения не больше трех месяцев
Конечно, мне практически ничего не платили
Но — меня всюду возили на такси, поили чаем, кормили печеньем, а сколько мне подарили книг и билетов на культурные мероприятия — не сосчитать
Я мог бы провести культурно остаток своих дней
А теперь я хожу и не узнаю нашей экспериментальной лингвистики
Где это все?
Где исследование речи пьяных от три по 0.7 портвейна?
Где изучение динамики психо-эмоционального состояния человека при реализации синхронного перевода с каракалпакского на адыгейский?
Где анализ механизмов преодоления информационной многозначности хромыми бабушками 84-х лет при чтении газеты «Отдохни!»?
Где, спрашиваю я вас, описание социального взаимодействия мизантропов в процессе решения когнитивных задач взаимного уничтожения?
Где характеристика фонетического компонента языка с помощью методики регистрации движения ушей?
Где это все!?!
Глагол «основать» спрягается так: «осную», «оснуёшь», «оснуёт» и т. д.
Пример употребления:
— Когда же ты, Петр Алексеевич, оснуешь новую столицу?
— Скоро, скоро я осную новую столицу на берегах Невы
Пример употребления:
— Когда же ты, Петр Алексеевич, оснуешь новую столицу?
— Скоро, скоро я осную новую столицу на берегах Невы