Раб, ребёнок и робость — однокоренные?
Да, но…
Вцелом, да, всходят они к одному корню — *orbъ(слуга), но вот пути изменений слов весьма разные
Начнём с простого — раб, рабство, рабской и другие
Все эти слова церковнословянские и имеют ударный корень -раб- или явную связь — рабыня, работорговец и другие
В древнерусском языке корень приобрёл вид -роб-, от которого пошли многие слова — роби́ть(роблю́, рóбиш), робёнок, робота и другие
Слово робєнокъ(нач. робѧ) стало словом рєбєнок из-за уподобленья голосных друг другу, а потом и [э] перешло в [о](е → ё) и стало ребёнок
Хотя в диалектах до сих пор есть и слово робёнок
А слова робкой, робость и робеть также относятся к этому корню — невольник стал тем, кто чего-то боится, в чём-то неуверен
Таким разветвлением и получилось, что один корень дал начало огромному количеству разных слов
Да, но…
Вцелом, да, всходят они к одному корню — *orbъ(слуга), но вот пути изменений слов весьма разные
Начнём с простого — раб, рабство, рабской и другие
Все эти слова церковнословянские и имеют ударный корень -раб- или явную связь — рабыня, работорговец и другие
В древнерусском языке корень приобрёл вид -роб-, от которого пошли многие слова — роби́ть(роблю́, рóбиш), робёнок, робота и другие
Слово робєнокъ(нач. робѧ) стало словом рєбєнок из-за уподобленья голосных друг другу, а потом и [э] перешло в [о](е → ё) и стало ребёнок
Хотя в диалектах до сих пор есть и слово робёнок
А слова робкой, робость и робеть также относятся к этому корню — невольник стал тем, кто чего-то боится, в чём-то неуверен
Таким разветвлением и получилось, что один корень дал начало огромному количеству разных слов
Если мы имеем дело с фонетичесĸими чередованиями, то тогда будут чередоваться ĸонĸретные реализации одной и той же фонемы
Это значит, что в ĸаĸих-то местах эта фонема будет выражаться одним способом, а в ĸаĸих-то — другим, и эти реализации будут взаимно исĸлючаться
Например, сне[г]а, но сне[к]: здесь фонема / г/ будет выступать и ĸаĸ звуĸ [г], и ĸаĸ звуĸ [к], и чередование этих звуĸов всегда будет зависеть от позиции, в ĸоторой они находятся
Таĸим образом, фонетичесĸие чередования всегда позиционны, то есть происходят тольĸо если фонема находится в определенных позициях или условиях
Это значит, что в ĸаĸих-то местах эта фонема будет выражаться одним способом, а в ĸаĸих-то — другим, и эти реализации будут взаимно исĸлючаться
Например, сне[г]а, но сне[к]: здесь фонема / г/ будет выступать и ĸаĸ звуĸ [г], и ĸаĸ звуĸ [к], и чередование этих звуĸов всегда будет зависеть от позиции, в ĸоторой они находятся
Таĸим образом, фонетичесĸие чередования всегда позиционны, то есть происходят тольĸо если фонема находится в определенных позициях или условиях
Глагол "пасти" определённо должен был существовать в праиндоевропейском, поскольку наши предки пять тысяч лет уже были скотоводами, намного раньше, чем стали земледельцами
И правда, в праиндоевропейском реконструируется корень *peh₂ (после исчезновения ларингала - *pa) с чередованиями *ph₂ и *poh₂), который имел семантику защиты и\или охраны
От корня *peh₂ образовывался глагол *péh₂sti, откуда происходит наш "пасти"
И дальше от него "пастух", "пастырь", "паства", "пастбище"
От того же *péh₂sti в прото-италийском получилось *pasko, и дальше латинское "pāscō, pāscere" ("пасу, пасти"), откуда произошли известные нам слова "пастор" (дословно "пастух") и "пастораль" (от прилагательного "pāstōrālis", дословно "пастуший")
Во Франции слово "pastor" стало выглядеть как "pasteur" и стало фамилией человека по имени Луи, который изобрёл метод обработки продуктов, который так и назвали - "пастеризация"
У прагерманцев *peh₂- приобрёл вид *fodo с значением кормления (ведь пока животных пасут, они как раз едят), и оттуда получились, например, английские слова "feed" ("кормить") и "food" ("еда")
Любопытно случилось в персидском языке
Сначала *peh₂- превратился в *pah-, и из него получился глагол 𐎱𐎠𐎮𐎹 [pādiу] ("защищать"), с корнем "па"
Значение "защищать" сохранилось и в русском, ведь слова "спасать", "запасать", "опасаться" тоже родственны глаголу "пасти"
Дальше в древнеперсидском реконструируется *pāvan ("защитник"), откуда получилось слово 𐎧𐏁𐏂𐎱𐎠𐎺𐎠 [xšaçapāvā] ("защитник провинции"), как назывались местные правители в Ахеменидской Персии
В мидийском варианте реконструируется вариант *xšaθrapāvan, который греки восприняли как σατράπης [satrápēs], откуда нам досталось слово "сатрап" (от "пастуха" в нём только звук "п", а вот первая часть родственна индийскому слову "кшатрий")
Слова, которыми называют отца ("father", "pater" и другие) позволяют реконструировать в праиндоевропейском *ph₂tḗr, и это тоже, вероятнее всего, происходит из нашего охранного корня
Таким образом исходное значение - "защитник" или "пастух" (что, видимо, для праиндоевропейца было единым понятием)
От него происходит и название индоевропейского небесного божества, давшего имена Зевсу, Юпитеру и некоторым другим богам различных пантеонов - *dyḗws ph₂tḗr
А значит, теоретически, можно понимать это и как "небесный отец", и как "небесный защитник", и как "небесный пастух"
И правда, в праиндоевропейском реконструируется корень *peh₂ (после исчезновения ларингала - *pa) с чередованиями *ph₂ и *poh₂), который имел семантику защиты и\или охраны
От корня *peh₂ образовывался глагол *péh₂sti, откуда происходит наш "пасти"
И дальше от него "пастух", "пастырь", "паства", "пастбище"
От того же *péh₂sti в прото-италийском получилось *pasko, и дальше латинское "pāscō, pāscere" ("пасу, пасти"), откуда произошли известные нам слова "пастор" (дословно "пастух") и "пастораль" (от прилагательного "pāstōrālis", дословно "пастуший")
Во Франции слово "pastor" стало выглядеть как "pasteur" и стало фамилией человека по имени Луи, который изобрёл метод обработки продуктов, который так и назвали - "пастеризация"
У прагерманцев *peh₂- приобрёл вид *fodo с значением кормления (ведь пока животных пасут, они как раз едят), и оттуда получились, например, английские слова "feed" ("кормить") и "food" ("еда")
Любопытно случилось в персидском языке
Сначала *peh₂- превратился в *pah-, и из него получился глагол 𐎱𐎠𐎮𐎹 [pādiу] ("защищать"), с корнем "па"
Значение "защищать" сохранилось и в русском, ведь слова "спасать", "запасать", "опасаться" тоже родственны глаголу "пасти"
Дальше в древнеперсидском реконструируется *pāvan ("защитник"), откуда получилось слово 𐎧𐏁𐏂𐎱𐎠𐎺𐎠 [xšaçapāvā] ("защитник провинции"), как назывались местные правители в Ахеменидской Персии
В мидийском варианте реконструируется вариант *xšaθrapāvan, который греки восприняли как σατράπης [satrápēs], откуда нам досталось слово "сатрап" (от "пастуха" в нём только звук "п", а вот первая часть родственна индийскому слову "кшатрий")
Слова, которыми называют отца ("father", "pater" и другие) позволяют реконструировать в праиндоевропейском *ph₂tḗr, и это тоже, вероятнее всего, происходит из нашего охранного корня
Таким образом исходное значение - "защитник" или "пастух" (что, видимо, для праиндоевропейца было единым понятием)
От него происходит и название индоевропейского небесного божества, давшего имена Зевсу, Юпитеру и некоторым другим богам различных пантеонов - *dyḗws ph₂tḗr
А значит, теоретически, можно понимать это и как "небесный отец", и как "небесный защитник", и как "небесный пастух"