Процент жителей с высшим образованием в Поморье.

Викинги в Бьярмии: В 870 году норвежский мореплаватель из Холугаланда Норвежские викинги Оттар отправился в путешествие на Север, обогнул Нордкап, прошел вдоль Мурманского берега Кольского полуострова, обошел мыс Святой Нос и, войдя в Белое море, спустился на юг до устья «Большой реки» (Северной Двины). Тогда путешественники вошли в эту реку, но не решились плыть слишком далеко, опасаясь нападения, т.к. земля была густо заселена людьми (по одной стороне реки). Там жили Биармийцы (бьярмы), язык их был очень похож на финский, и поэтому Оттар и его спутники смогли с ними объясняться. В отличие от лапландцев бьярмы жили оседло, занимались земледелием, охотились в сосновых лесах, торговали пушниной и были богаты. Вскоре он опять поехал в Биармию, интересуясь природой этой страны, а также и из-за моржей, потому как их зубы представляли собою весьма дорогостоящую кость — несколько таких зубов он преподнес королю, а их кожа была хороша для корабельных канатов.

О поморской этике, проникнутой идеями социальной справедливости и взаимопомощи свидетельствует «Устьянский правильник», опубликованный выдающимся поморским писателем Борисом Шергиным.
***
За которым человеком сыщется какое воровство, или татьба, или какое скаредное дело, кто сироту обидит или деньги в рост давал, того в промышленный поход не брать.
***
И хотя принятые бедственные люди промышляют из-за хлеба и доли не просят, но, по превосходному разуму, долю им дать.
***
…От веков повелено начатки промыслу нищим давать, мореходных и промышленных людей вдовам и сиротам. Зверя давать мерного, а не детыша. И кожа чтобы не резана, не колота.

Которые от многие службы морские пришли в глубокую старость, давать по тому же.

В бочках пропащую рыбу сиротам не давать, а добрую себе не оставлять. (Люта неистовая жадность. Сытости не имеет деньголюбивая душа и на последнее зло идет).

Справедливость присущая поморам, диктовались условиями их тяжелого и опасного труда.

В Вельске беременную девушку госпитализировали после допроса по делу о поджоге военкомата — SOTA

Девушка и её муж были задержаны утром 11 сентября. У пары также провели обыски. До этого девушку задерживали 7 сентября. Она рассказывала, что на её место работы пришёл силовик, который спрашивал про отношение к «специальной военной операции» и к картинке, которую девушка опубликовала во «ВКонтакте» 27 февраля с надписью «нет войне».

Путин постоянно называет демографический вопрос ключевым для государства, но продолжает посылать молодых на убой, выдавливать их из страны и сажать в тюрьмы.

Задонатить через бота | Patreon | Boosty | Предложить новость

Нам пишут:
ПомОрьская ГовОря – это язык варягов-руси, беломорских поморов, старообрядцев поморского толка и соловецких монахов, язык северных русских ремесленников и промышленников, сказочников и первопроходцев Сибири и Арктики. Поморска говоря – это язык древних былин, песен и сказок, в недавнем прошлом на нем говорили онежане, мезенцы, пинежане, каргопольцы, шенкуряне. Поморская говоря имеет такие особенности, которые выводят ее из разряда обычных диалектов русского языка и позволяют рассматривать как один из древнейших арийских языков.
Область распространения поморской говори странным образом совпадает с предполагаемыми границами Биармии – Северной Руси (современной Архангельской Области), существовавшей в VIII–XIV вв. Биармия была полиэтническим средневековым государством, включавшим несколько фино-угорских этносов (весь, емь, мерю, пинегу, суру, мезень и др.), объединенных в одно государство древним арийским этносом, известным как варяги-русь. Поморская говоря изначально была языком этноса варягов-руси, а затем постепенно стала языком межэтнического общения в Биармии. Со временем на поморскую говорю перешли многие фино-угорские этносы. Процесс этот был довольно длительным – продолжался не менее 500 лет.
Самобытность народа Беломорского поморья сохранялась долго: здесь вплоть до начала ХХ в. не знали балалайки, не носили лаптей. Поморская обувь – это упАки, Уледи, вЫступки, бахИлы, мОршни, стрУсни, ярЫ... Но только не лапти! Как писал в прошлом веке этнограф А.А. Жилинский, обувь населения в Беломорье – исключительно кожаная.
О древности говОри красноречиво свидетельствуют слова, которые доказывают, что корни поморского языка лежат не в мифическом древнерусском киевско-новгородском языке, а скорее всего, в значительно более древнем языке ариев. В традиционной помОрьской говОре не употребляется целый ряд слов, которые составляют основу современного русского языка. Например, вместо слова работать поморы говорят рОбить, а слово почему заменяют словом пошто. Слово потому в поморской говоре тоже отсутствует. В поморьской говОре слово нет употребляют только в форме отказа (Нет, не пойду); в смысле отсутствует употребляется слово немА (У мя дрОвець немА).
Российские и советские филологи долго придерживались концепции древнерусского "материнского языка", от которого, якобы, возникли все региональные русские диалекты. Эта концепция возникла в XVIII в., тогда она помогала консолидировать российские субэтносы и этносы в единый российский народ, помогала укреплять Российскую империю. Но сегодня среди отечественных филологов получила развитие и другая точка зрения. Считается, что часть так называемых диалектов – это не ответвления от русского языка, а в прошлом самостоятельные языки субэтносов (вятичей, кривичей, северян, дреговичей и т.д.), утративших позже свое этническое самосознание и слившихся в великорусскую этническую общность. ПомОрьскую говорю также нельзя считать одним из русских диалектов, хотя это несомненно составная часть великорусского языка.

Руссифицированность Поморья и поморов в некоторой степени защищает граждан региона от мобилизации, пока в Бурятии и Якутии идёт призыв представителей именно коренных народов, что можно по масштабам сравнить с этническими чистками.

Поморская семья во многом походила на карельскую , устои правила и семейные обычаи были практически такими же как и у карел, что объясняется , тем что поморы не просто переняли у нас наши традиции но и и были когда- то частью карельского этноса.

Об уважении в семье.
«Поморская семья – своеобразный мир, отличала его взаимная
уважительность всех ее членов. Раньше Дашек да Палашек здесь не
встретишь, малыши Дарьюшки да Полюшки, девушки Дашеньки да Пелагеюшки, а вышли замуж – уже и по батюшке величают»
[ Гемп К.П.Сказ о Беломорье. Словарь поморских речений. М.: Наука, - 2004. – 637с.].

Отца величали батюшкой, мать – мамушкой, а крестную – матушкой. У всех членов семьи был ярко выражен общий семейный интерес к делу. Работаем на строительстве дома, судна, на промысле – все семьей. До тех пор пока не разлетались из гнезда дочери и сыновья, всем заправляли отец и мать на равных. Только мать не касалась корабельных дел. Все подчинялись отцу-матери без прекословия, уважительно относились ко всем старшим родичам, особенно к крестным.

Поморское воспитание
Мальчики с детства видели, что женщина справляется с обязанностями главы семейства наравне с мужчинами, что ее уважают и слушаются все родственники. Поэтому, становясь мужчинами, молодые поморы относились к своим собственным женам с уважением. Девочки также понимали, что от женщины зависит очень многое, и молодые поморки вели себя с большим достоинством. В поморской среде даже не употреблялось русское слово «баба», которое считалось унизительным. Женщин поморы называли и называют «жонками».

Матерные слова среди поморов были запрещены, и даже на дальних
промыслах, в чисто мужской компании матерная брань считалась большим оскорблением для общества. Материться среди детей или женщин мог позволить себе только сумасшедший.
Воровство среди поморов полностью отсутствовало, и совсем еще недавно.дома в Поморье не закрывались на замок. Хозяину достаточно было приставить к дверям палку, которая означала, что хозяев нет дома и никто не смел войти в дом.

Все эти особенности поведения воспитывались с детства, в семьях, а традиции общественного устройства в Поморье передавались из поколения в поколение.

Морская деятельность рано вызвала к жизни потребности в грамотных людях, а постоянные контакты поморов с официальными представителями власти и с иностранцами способствовали развитию грамотности среди значительной части мужского и даже женского населения, наблюдавшейся в XVIII веке.

Повсеместно в Поморье было распространено «почитание книжное», которому детей начинали учить с наступлением отрочества - пятилетнего возраста. В поморском народном календаре для начала обучения грамоте даже была выделена особая дата - Наумов день (14 декабря), когда пятилетнему ребенку родители впервые давали азбуку. По достижении юношеского возраста многие молодые поморы отправлялись на двух - трехлетнее обучение в местные старообрядческие скиты.

Все эти особенности воспитания детей возникли не случайно и не за одно столетие. Увы, российским исследователям всегда не хватало знаний о поморах, об истории Поморья и о поморской культуре.[ Буторина Т. С. Поморская семья – основа народной педагогики / Т. С. Буторина, С. С. Щекина. – Архангельск : АО ИППК, 1999. – 101с. ]

Таким образом, основой воспитания детей в поморской среде были традиционные социальные и культурные условия, которые формировали и поморскую семью, и поморский национальный характер.

Иерархическая или вертикальная структура поморского общества слабо развита. В связи с этим остановимся на проявлении лидерства в сообществе. Формальный статус лидера (глава администрации, председатель колхоза / совхоза, директор школы или дома культуры) не означает автоматически лидерства и уважения. Фактическими лидерами становятся те, кто что-то делает положительное для сообщества, готов взять на себя ответственность довести дело до конца, организовать решение проблемы. Такие лидеры, как правило, вначале преодолевают сопротивление сообщества, не стремятся к формализации своего статуса и инициативы односельчан.

Одной из основных обсуждаемых тем в поморском сообществе была и остаётся тема деятельности основного формального лидера — председателя рыбколхоза. От него во многом зависит благосостояние колхозников и их семей. На втором месте обычно глава администрации, потому что от него зависят организационные процессы и взаимодействие с иерархией власти. Эти обсуждения практически всегда самоорганизующиеся, кроме колхозных собраний и сходов. Они происходят во время случайных встреч, дней рождений, свадеб и похорон, после формальных событий, то есть практически при любом взаимодействии. Этих лидеров сравнивают с предыдущими, связывают с ними свои чаяния и надежды на будущее. В основе такого интереса лежит декларируемая возможность выбрать "хорошего", "правильного", "справедливого" формального лидера.

В вепсских сообществах очень важен статус. Неформальные лидеры, чтобы быть признанными, как правило, добиваются официального формального статуса. Поэтому в вепсском сообществе мы в большей степени можем говорить о наличии процесса иерархизации взаимодействия. Приобретение формального статуса является кульминацией признания. Должность не означает автоматически высокого статуса, но признанный лидер обязательно должен её получить для признания его успешной деятельности в сообществе и для сообщества. Следует отметить, что такие формальные лидеры, оставаясь на местном уровне, продолжают вести свою деятельность, не ограничиваясь формальными рамками. Они не измеряют её часами и объёмом работы, остаются доступными для заинтересованной группы.

Важным приоритетом вепсского социума является стремление людей к приобретению определённого статуса, обуславливающего быструю формализацию социальных инициатив. При этом получивший официальный статус лидер, как правило, исполняет работу, намного превышающую объем его служебных обязанностей. В качестве примера можно указать на активность директора Центра вепсской культуры в Винницах, учителей и директора школы и т.п. В Ладве формализованный лидер — староста деревни, даже не получая зарплаты, исполняет значительный объем работы, и при этом с гордостью показывает свое удостоверение старосты.

Формализация лидера может быть одним из способов преодоления социумом механизма торможения, играющего важную роль в обеспечении стабильности существования социума в конкретном природно-культурном ландшафте. Как свидетельствуют материалы настоящего исследования, жизнеспособность традиционных сообществ во многом определяется взаимодействием двух факторов — активности в различных её проявлениях (хозяйственной, культурной, социальной, экологической) и торможения этой активности в других. На основе бесед можно констатировать тяготение представителей активной части социума друг к другу и отсутствие тяготения между пассивными участниками социума. Поскольку пассивная часть по численности, как правило, превышает активную, формализация лидера оказывается необходимым условием обеспечения развития социума.

Можно констатировать, что в обоих сообществах есть как формальные, так и неформальные лидеры. В поморском сообществе лидеры сообщества зачастую являются неформальными, хотя могут и сочетать неформальное лидерство с формальной лидерской должностью. В вепсском сообществе выдвигающиеся лидеры обязательно формализуются, приобретают статус, чтобы продолжить свою деятельность в рамках формальных должностей.

Aþals