#нам_пишут✉️
Никогда не видел и не слышал в Британии, чтобы кто-то попытался сказать, что «Первая Мировая война была уже совсем давно, больше ста лет назад, ветераны все перемерли, нечего там вспоминать и тратить деньги на разные мероприятия и отдание почестей погибшим!» Мне кажется, что такого человека, конечно не привлекли бы к уголовной ответственности, если бы он не наплевал или не разрушил какой-нибудь монумент. Все было бы гораздо хуже: с ним просто перестали бы общаться. Совсем и навсегда. Поскольку почитание своих героев – это именно то, что делает нацию нацией, а не скопищем дикарей. Это – огромная часть национальной души, национальной идеи. У британцев – Том и Джек, погибшие под Соммой, у русских (читай – «советских») – «Серега с Малой Бронной и Витька с Моховой». Это идея, это символы, это нациия, это – за что можно стоять и не сдаваться, как стояли они. Если за тебя никто из твоего народа не готов умереть, то и ты – .... Братские могилы, монументы, памятные доски – это не уважение к мертвым, а, прежде всего, уважение к живым и к будущим поколениям, которым надо что-то передать. И именно поэтому, к каждому плевку и нехорошему слову в отношении Победы и народной памяти надо относится, как к плевку в собственную душу: если молчать и терпеть, то она скоро вся будет заплевана. Нам есть чем гордится и это надо беречь, потому что без этого мы – ничто!
Никогда не видел и не слышал в Британии, чтобы кто-то попытался сказать, что «Первая Мировая война была уже совсем давно, больше ста лет назад, ветераны все перемерли, нечего там вспоминать и тратить деньги на разные мероприятия и отдание почестей погибшим!» Мне кажется, что такого человека, конечно не привлекли бы к уголовной ответственности, если бы он не наплевал или не разрушил какой-нибудь монумент. Все было бы гораздо хуже: с ним просто перестали бы общаться. Совсем и навсегда. Поскольку почитание своих героев – это именно то, что делает нацию нацией, а не скопищем дикарей. Это – огромная часть национальной души, национальной идеи. У британцев – Том и Джек, погибшие под Соммой, у русских (читай – «советских») – «Серега с Малой Бронной и Витька с Моховой». Это идея, это символы, это нациия, это – за что можно стоять и не сдаваться, как стояли они. Если за тебя никто из твоего народа не готов умереть, то и ты – .... Братские могилы, монументы, памятные доски – это не уважение к мертвым, а, прежде всего, уважение к живым и к будущим поколениям, которым надо что-то передать. И именно поэтому, к каждому плевку и нехорошему слову в отношении Победы и народной памяти надо относится, как к плевку в собственную душу: если молчать и терпеть, то она скоро вся будет заплевана. Нам есть чем гордится и это надо беречь, потому что без этого мы – ничто!
#жизнь #нам_пишут
Донбасс... Жара за 35-ть. Выжженные солнцем степи. Ни ветерка. В разбитых, уже неживых сёлах трава по пояс.
Вчера в Донецке был тяжёлый вечер. Сегодня с утра картина - на Гвардейке, возле подъездов домов, где оконные рамы вылетели вместе с дверями и мебелью, на траве сидят группами семьи. По фронтовым окраинам города бои.
В Александровке, у бабушки, в одной из многодетных семей, которым оказываем помощь, вчера ранило внучку. Пошла в единственную в тех краях палатку за хлебом и получила осколок в лёгкое. Заехали к ней в больницу. Лежит после операции, отвернувшись лицом к стене. Мама возле неё. Обыденная картинка долгой войны.
Тут нет новостей, Пригожина, АЭС, речей политиков, подсчётов потерь противника, заочных битв Гордона и Соловьева, хитрых планов и конспирологии. А есть просто города и городки посреди степей и терриконов, узкое пространство траншей, фронтовые дороги в лесопосадках; дети, которые не знают иной жизни; свои ежеминутные проблемы: беда, и радость, и ещё понимание, что где-то бесконечно далеко, на другом конце Вселенной, идёт неведомая параллельная жизнь, откуда иногда выскакивают какие-то дядьки с камерами. - "А у нас сегодня стрижка" - сказала нам одна многодетная мама в Александровке. В полутёмной комнате, с одеялами на окнах, пятеро наголо стриженых детей-погодок. Дети счастливые, подарки приехали, и хочется им одного - побегать по двору, но из дома их не выпускают, уже полгода как смертельно опасно во дворе. И нельзя спрашивать, - "почему вы не уезжаете?". Лишь тот, кто живёт в параллельном мире, не знает ответа на этот вопрос.
Донбасс... Жара за 35-ть. Выжженные солнцем степи. Ни ветерка. В разбитых, уже неживых сёлах трава по пояс.
Вчера в Донецке был тяжёлый вечер. Сегодня с утра картина - на Гвардейке, возле подъездов домов, где оконные рамы вылетели вместе с дверями и мебелью, на траве сидят группами семьи. По фронтовым окраинам города бои.
В Александровке, у бабушки, в одной из многодетных семей, которым оказываем помощь, вчера ранило внучку. Пошла в единственную в тех краях палатку за хлебом и получила осколок в лёгкое. Заехали к ней в больницу. Лежит после операции, отвернувшись лицом к стене. Мама возле неё. Обыденная картинка долгой войны.
Тут нет новостей, Пригожина, АЭС, речей политиков, подсчётов потерь противника, заочных битв Гордона и Соловьева, хитрых планов и конспирологии. А есть просто города и городки посреди степей и терриконов, узкое пространство траншей, фронтовые дороги в лесопосадках; дети, которые не знают иной жизни; свои ежеминутные проблемы: беда, и радость, и ещё понимание, что где-то бесконечно далеко, на другом конце Вселенной, идёт неведомая параллельная жизнь, откуда иногда выскакивают какие-то дядьки с камерами. - "А у нас сегодня стрижка" - сказала нам одна многодетная мама в Александровке. В полутёмной комнате, с одеялами на окнах, пятеро наголо стриженых детей-погодок. Дети счастливые, подарки приехали, и хочется им одного - побегать по двору, но из дома их не выпускают, уже полгода как смертельно опасно во дворе. И нельзя спрашивать, - "почему вы не уезжаете?". Лишь тот, кто живёт в параллельном мире, не знает ответа на этот вопрос.