Один из самых ярких примеров проявления лихости и самоуверенности молодого Скобелева - участие в Хивинском походе 1873 г.

Шедший в составе Мангышлакского отряда (под командованием полковника Н.П. Ломакина) Скобелев со своим передовым эшелоном неоднократно участвовал в разведывательных выездах и вступал в столкновения со значительно превосходящими силами хивинцев.
В одном из таких боёв 5 мая 1873 года Скобелев с группой в 10 всадников неожиданно атаковал целый караван хивинцев, нанёс серьёзные потери неприятелю, а сам получил 7 ран пиками и шашками и последующие две недели оправлялся от ран. Но это не самый впечатляющий номер Скобелева в том походе.
28 мая командир объединённого Мангышлакско-Оренбургского отряда генерал Н.А. Верёвкин подошёл к Хиве со стороны Шахабадских ворот (с севера), взял штурмом завал и батарею хивинцев, но взять ворота не удалось с наскока. Тем не менее, хан незамедлительно выслал депутацию с предложением капитуляции. Сам Верёвкин уже был ранен в результате штурма, поэтому его сменщик на посту командир полковник В.С. Саранчов переправил парламентёров напрямую к фон Кауфману, который шёл с южной стороны с Туркестанским отрядом. Собственно, Хива и капитулировала перед туркестанским генерал-губернатором и его войска вскоре должны были войти в город с юга уже без сопротивления. Фон #Кауфман поздравил Верёвкина "с победой и с раной", приказав занять укрепления. Впрочем, в отряде Верёвкина по прежнему был #Скобелев, которого совсем не удовлетворяли такие скучные итоги похода.
Он воспользовался хаосом в северной части, где ещё не знали о капитуляции и двинулся с двумя ротами пробивать брешь в стене и брать штурмом Шахабадские ворота. Он первым ворвался с боем в крепость и отряд подступил напрямую к ханскому дворцу, хотя и получил строгий приказ Верёвкина "стоять и не лезть вперёд". Более того, Верёвкин грозился расстрелять Скобелева за неповиновение, однако тот бросил ему - "Идти назад страшно, стоять на месте – опасно, остается взять ханский дворец". Скобелев берёт штурмом дворец и теперь-то Хива уже окончательно покорена.

Верёвкин, чтобы как-то оправдаться за выходку Скобелева, написал в рапорте фон Кауфману:
"В Хиве две партии: мирная и враждебная. Последняя ничьей власти не признает и делает в городе всякие бесчиния. Чтобы разогнать ее и иметь хоть какую-нибудь гарантию против вероломства жителей, я приказал овладеть с боя одними из городских ворот, что и исполнено".

​​Василий #Верещагин родился 26 октября 1842 года в городе Череповце в семье помещика. В три года его родители переехали в родовое имение Петровка, где маленький Василий прожил до восьми лет. В то время было принято, что любой дворянин обязан послужить своему Отечеству. Можно было, конечно, игнорировать этот долг, но таких людей осуждало всё русское общество. Даже знаменитый символ лени Илья Обломов и то несколько лет прослужил, добившись статского чина коллежского секретаря (то есть армейского штабс-капитана).

Верещагина определили в Александровский кадетский корпус в Царском Селе, затем он поступил в Морской корпус, но после получения первого офицерского чина сразу ушёл в отставку и стал обучаться в Императорской академии художеств. Уже в молодости #Верещагин понял, что его будущее — это живопись. Хотя способности живописца он проявлял ещё в детстве, родители были категорически против учёбы на художника — ведь это занятие считалось недостойным старого и знатного дворянского рода. Но, повзрослев, Верещагин смог настоять на своём праве сделать такой выбор. Этому способствовало то, что он оказался неплохим чертёжником, став зарабатывать самостоятельно и даже получив пособие от академии.

Уже в 1862 году работа студента удостоилась серебряной медали, а затем совет академии объявил Верещагину похвалу. В 1864 году отец смирился с выбором сына и выслал ему тысячу рублей на продолжение образования. На эти деньги Верещагин немедленно отправился в Париж. Но не для того, чтобы вести там жизнь праздного щеголя, а для учёбы. Он устроился в ученики к самому модному тогдашнему живописцу Жану Луи Жерому.

Жером, в первый раз встретив молодого русского художника, удивился: «Кто вы и зачем здесь?» «Я приехал, чтобы учиться, и буду учиться только у вас», — отвечал Верещагин. Его уверенность впечатлила Жерома. Впрочем, со своим учителем Верещагин скоро поссорился (он всегда отличался тяжёлым, неуживчивым характером). Жером, как настоящий мастер классической школы, требовал, чтобы ученик сначала освоил виртуозное копирование работ мастеров, выставленных в Лувре. А Верещагин отказывался это делать и хотел рисовать в современной, более жизненной манере. Этот порой чрезмерный натурализм будет в дальнейшем его именным стилем в живописи.

В 1865 году Верещагин бросил учёбу и поехал на Кавказ в поисках романтической натуры. Он внимательно наблюдал за жизнью казачества, русских поселенцев и кавказских племён, оставив с той поездки множество эскизов. В этом же году Верещагин вернулся в Париж и показал свои этнографические наброски Жерому. Несмотря на старую обиду, учитель сказал Верещагину, что он почти достиг мастерства и порекомендовал продолжить обучение. В следующем году Верещагин закончил образование и вернулся в Россию.

Натура художника требовала какой-то очень яркой деятельности, материала для творчества. И тут подвернулось предложение туркестанского генерал-губернатора Константина фон #Кауфман, в штаб которого требовался художник. Ведь русские военные власти не только завоёвывали и управляли, но и ещё изучали местное население и его обычаи. Едва очутившись в Самарканде, Верещагин оказался вовлечён в бои за этот город и получил ценную боевую награду — орден Св. Георгия IV степени. Это была единственная награда, которую он носил, не снимая всю жизнь.