В делах, связанных с расторжением договоров выкупного лизинга и расчетом сальдо встречных обязательств, лизингодатель, реализующий предмет лизинга без проведения открытых торгов, несет бремя доказывания разумности и добросовестности своих действий, включая обоснованность цены продажи и прозрачность процедуры.

Существенное расхождение между рыночной стоимостью имущества и фактической ценой реализации требует от суда тщательной проверки мотивов и условий сделки, особенно при продаже аффилированным лицам или без предварительного согласования с лизингополучателем.

В таких случаях отказ от назначения судебной оценочной экспертизы при наличии ходатайства и готовности истца её оплатить может свидетельствовать о неполном установлении фактических обстоятельств дела.

Кроме того, включение в сальдо высокой неустойки (в частности, превышающей ключевую ставку Банка России в несколько раз) требует особого внимания со стороны суда, особенно если условия неустойки были односторонне определены лизингодателем как экономически сильной стороной.

При этом необходимо учитывать положения о снижении неустойки и правовую позицию о недопустимости извлечения выгоды из собственного незаконного поведения.

Начисление неустойки вперед основного долга и включение неподтвержденных расходов могут нарушать принцип соразмерности ответственности и приводить к чрезмерному обогащению лизингодателя.

В делах о банкротстве при оценке обоснованности требований кредиторов, особенно в случаях возможной фактической аффилированности, судам необходимо не ограничиваться формальным установлением реальности сделок и отсутствием юридической аффилированности, но также анализировать экономическую целесообразность и поведение сторон в контексте финансового состояния должника.

Продолжительное воздержание кредитора от предъявления требований о взыскании задолженности, предоставление авансов без обеспечения исполнения обязательств и отсутствие типичных для добросовестных коммерческих отношений мер по защите своих интересов могут свидетельствовать о нетипичном поведении, характерном для аффилированных лиц.

При этом, даже если требование признано обоснованным по своей сути, суд обязан отдельно исследовать обстоятельства, влияющие на очередность его удовлетворения — в частности, имел ли место имущественный кризис у должника на момент возникновения обязательств и проявляло ли поведение кредитора признаки скрытого финансирования или субсидирования.

Непроведение такой оценки влечёт неполное выяснение обстоятельств, имеющих значение для дела, и требует пересмотра судебного акта в части определения очередности требования.

В случаях, когда хозяйствующий субъект не имеет прямого выхода на железнодорожные пути общего пользования и для обеспечения подачи/уборки вагонов вынужден осуществлять транзитный проезд по железнодорожному пути необщего пользования, принадлежащему другому лицу, возникает необходимость в заключении договора, регулирующего данный проезд.

Отказ владельца пути от заключения такого договора при отсутствии технических, технологических или иных обоснованных препятствий может свидетельствовать о недобросовестном поведении, особенно если контрагент фактически лишен альтернативного доступа к инфраструктуре и зависит от волеизъявления владельца пути.

Суды обязаны устанавливать наличие или отсутствие объективных препятствий для пропуска вагонов, а также оценивать, является ли требуемый проезд необходимым для реализации права собственности и хозяйственной деятельности истца.

При этом обязанность заключить договор может вытекать не только из прямого указания закона, но и из необходимости обеспечения баланса интересов сторон, предсказуемости гражданского оборота и принципа добросовестности.

Если владелец пути не предоставляет мотивированного отказа и игнорирует проект договора, суд вправе признать его действия препятствием для осуществления законной деятельности и понудить к заключению договора на разумных условиях.

В делах о взыскании неосновательного обогащения, связанного с безвозмездным пользованием чужим земельным участком, суды должны исходить из презумпции осведомлённости лица, фактически использующего участок, о необходимости внесения платы за такое пользование.

Проценты за пользование чужими денежными средствами подлежат начислению с момента, когда приобретатель узнал или должен был узнать о неосновательности обогащения, что в случае землепользования предполагается с даты возникновения фактического владения, особенно при наличии у ответчика прав на расположенные на участке объекты недвижимости.

При этом досудебная претензия не является обязательным условием для начала течения процентов в рамках неосновательного обогащения, если иное не установлено законом или договором.

Отказ во взыскании процентов за период до формального получения претензии, при наличии объективных оснований полагать, что должник осведомлён о своей обязанности, противоречит принципу восстановления имущественного положения потерпевшего.

В делах о взыскании страхового возмещения по договору имущественного страхования выводы судов о размере подлежащей выплате суммы должны основываться на точной квалификации характера повреждения застрахованного имущества — полной гибели или частичного повреждения — поскольку от этого зависит применяемый порядок расчёта возмещения, включая возможность вычета стоимости годных остатков.

Такой вычет допустим только при установленном факте полной гибели, что требует чёткого определения самого объекта страхования и подтверждения утраты им функциональных характеристик в полном объёме.

Суды не вправе делать выводы о полной гибели имущества без установления конкретного состава застрахованных объектов и без надлежащей оценки условий договора страхования, включая его приложения.

При отсутствии в материалах дела ключевых документов (например, перечня застрахованного имущества) или ссылок на несуществующие положения договора, судебные акты признаются незаконными и подлежат отмене.

В делах, связанных с договорами купли-продажи (поставки), предусматривающими предварительную оплату товара, взыскание оставшейся части платежа возможно лишь при условии надлежащего исполнения продавцом своего встречного обязательства — передачи товара или хотя бы готовности к такой передаче в установленный договором срок.

Если товар не поставлен, а уведомление о его готовности направлено с нарушением сроков, согласованных сторонами, и не подтверждено документально, требование о принудительном взыскании второй части оплаты противоречит принципу равноценности встречных предоставлений.

Сторона, не исполнившая или не предложившая исполнение своего обязательства, не вправе требовать встречного исполнения и не может быть признана потерпевшей от просрочки контрагента.

В таких обстоятельствах суды обязаны учитывать баланс интересов сторон и отказывать в удовлетворении иска о взыскании оплаты за непоставленный товар, особенно если договором прямо предусмотрена возможность возврата аванса при отказе покупателя от доплаты.