Квалификация правоотношений по договору, предусматривающему вывоз отходов с использованием транспорта, не может автоматически основываться на наличии транспортировки как одного из этапов исполнения.

К договору применяются правила о перевозке груза только при наличии всех существенных признаков такого договора, включая обязанность перевозчика по доставке груза в конкретный пункт назначения, обеспечению его сохранности и выдаче уполномоченному лицу.

Отсутствие этих условий свидетельствует о том, что основная обязанность исполнителя заключается в оказании услуг по утилизации или вывозу отходов, а не в транспортировке как таковой.

Соответственно, к таким правоотношениям не подлежит применению специальный годичный срок исковой давности, установленный для требований по договору перевозки.

Основным критерием является существо обязательств сторон, а не формальное использование транспортных средств.

При отсутствии признаков перевозки в правовом смысле применяется общий трехлетний срок исковой давности, что позволяет стороне защищать свои права в полном объеме при условии соблюдения этого срока.

В случае, когда кредитор, приобретший право требования задолженности в рамках процедуры банкротства, обращается с требованием о взыскании денежных средств, удерживаемых должником в виде отложенного платежа, и истечение срока гарантийных обязательств делает обязательство подлежащим исполнению, должник не вправе односторонне зачесть или уменьшить сумму платежа на основании не заявленных и не подтвержденных доказательствами встречных требований.

Применение зачета или сальдирования требует соблюдения установленных законом и договором условий, включая сроки исковой давности по встречным претензиям, а также надлежащее уведомление контрагента.

Отсутствие доказательств нарушения обязательств субподрядчиком, направления уведомлений о зачете и признания задолженности в актах сверки без вычетов исключает правомерность удержания суммы отложенного платежа.

Требование о взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами подлежит рассмотрению независимо от оснований отказа в выплате основного долга, если установлен факт неправомерного удержания средств после наступления срока исполнения обязательства.

Отказ в удовлетворении этого требования на основании предполагаемого нарушения сроков работ третьим лицом, не являющимся стороной правоотношений по уступленному требованию, противоречит принципам оборотоспособности прав и защиты добросовестного приобретателя права требования.

Суд обязан проверить наличие оснований для начисления процентов, мотивировать отказ при их отсутствии и убедиться, что выводы соответствуют фактическим обстоятельствам дела и не основаны на неприменимых к новому кредитору обязательствах.

В делах, связанных с оспариванием действий (бездействия) конкурсного управляющего по неотражению дебиторской задолженности в отчетах или по непринятию мер по её взысканию, ключевым условием для удовлетворения жалобы является установление судом не только формального несоответствия отчетности, но и реального существования такой задолженности как элемента конкурсной массы.

При этом недостаточно полагаться на сведения, опубликованные в ЕФРСБ или заявленные лицами, имеющими личный интерес в деле; требуется всесторонняя проверка наличия первичных документов, подтверждающих задолженность, её подтверждение контрагентами, а также установление момента выявления и ответственности конкретного управляющего.

Суд обязан оценить, была ли задолженность реально включена в конкурсную массу, имела ли признаки взыскания и могла ли быть предметом активных действий со стороны управляющего в период его полномочий.

Признание бездействия незаконным в отсутствие доказательств существования, подтверждения и взыскания задолженности противоречит требованиям добросовестности, разумности и объективности, а также нормам процессуального права, предполагающим полное и всестороннее исследование всех обстоятельств дела.

В случаях, когда лицо, став собственником помещения, расположенного на земельном участке, не заключившее договор аренды, фактически пользуется соответствующей частью участка, обязанность по уплате за такое пользование возникает с момента возникновения права собственности на помещение.

С этого же времени у такого лица возникает и обязанность знать о необходимости внесения платы, а следовательно — о неосновательности сбережения денежных средств за счёт отказа от оплаты.

Даже при отсутствии прямого договора или официального требования, лицо должно было знать о своей обязанности, поскольку пользование землёй является прямым следствием владения недвижимостью на ней.

Соответственно, проценты за пользование чужими денежными средствами подлежат начислению не с даты получения досудебной претензии, а с момента, когда у плательщика появилось право на пользование землёй — то есть с даты государственной регистрации права собственности.

Момент «должен был знать» определяется объективно, исходя из характера правовых последствий приобретения имущества, и не зависит от фактического получения уведомления.

Игнорирование обязательств по оплате землепользования не может служить основанием для освобождения от ответственности за их неисполнение.

Если по одному и тому же правовому спору между одними и теми же сторонами, об одинаковом предмете и на тех же основаниях уже принят вступивший в законную силу судебный акт суда общей юрисдикции, рассмотревший требование по существу, повторное обращение в арбитражный суд с аналогичным иском не допускается.

Наличие тождества сторон, предмета и основания иска, даже при разном процессуальном статусе лица (истец, соответчик), свидетельствует о невозможности повторного рассмотрения спора, поскольку право на судебную защиту по данному требованию уже реализовано.

При разрешении споров, связанных с возвратом денежных средств в рамках прекращённых договорных отношений, недостаточно ограничиться формальным указанием на отсутствие исполнения обязательства.

Для признания перечисленных средств неосновательным обогащением необходимо установить, имело ли место ошибочное исполнение или отпадение основания предоставления имущества, а также исключить возможность квалификации платежа как исполнения одного из условий договора — например, предоплаты, депозита или иного предусмотренного обязательства.

Само по себе прекращение договора не влечёт автоматического права на возврат всех перечисленных сумм, если назначение платежа и его договорная природа не были надлежащим образом проанализированы.

Одновременно, при оценке требований о взыскании неустойки за отказ от исполнения обязательств важно учитывать, что односторонний отказ от договора не освобождает сторону от обязанностей в течение установленного срока расторжения.

Если в этот период фактически прекращается исполнение обязательств, включая реализацию квот или иных предусмотренных действий, это может расцениваться как нарушение условий договора, влекущее применение штрафных санкций.

Судам необходимо устанавливать не только формальное содержание условий, но и фактическое поведение сторон, а также правовую природу их действий в контексте целей и смысла заключённого соглашения.

Добровольное исполнение обязательств ответчиком после обращения истца в суд с исковым заявлением, независимо от момента его фактического принятия к производству, не освобождает ответчика от обязанности возместить истцу судебные расходы, включая государственную пошлину.

Момент обращения в суд — в том числе путем направления иска по почте — является юридически значимым, так как именно с этого времени у ответчика возникает осознание перспективы судебного разбирательства, что может повлиять на его решение об исполнении обязательства.

Следовательно, если оплата произведена под влиянием этой перспективы, она признаётся добровольным удовлетворением требований уже после начала процессуального спора.

Распределение судебных расходов в таких случаях должно основываться на принципе ответственности стороны, нарушившей свои обязательства и вынудившей другую сторону прибегнуть к судебной защите.

Даже если иск в итоге не подлежит удовлетворению из-за последующего исполнения, бремя расходов, включая государственную пошлину по апелляционной жалобе, должно оставаться на ответчике, особенно при систематических нарушениях и отсутствии добросовестного поведения в досудебной стадии.

При наличии в договоре условия о неустойке за просрочку исполнения денежного обязательства, размер которой ограничен соглашением сторон, применение процентов за пользование чужими денежными средствами исключается.

Установленная сторонами ответственность вытесняет общие нормы о проценте за пользование чужими денежными средствами, поскольку законодательство не допускает одновременного взыскания договорной и законной неустойки за один и тот же период.

Суд не вправе отказать в применении договорной неустойки или заменить её на законную, даже при длительной просрочке или умышленном характере нарушения, если такое условие не противоречит закону и было согласовано сторонами.

Таким образом, если в соглашении прямо предусмотрена неустойка за просрочку платежа — в том числе с установленным предельным размером — она подлежит взысканию в рамках этих условий.

Отказ от её применения или замена на проценты нарушает принцип свободы договора и приводит к необоснованному обогащению одной из сторон. Судебные расходы, включая государственную пошлину, подлежат распределению пропорционально объёму удовлетворённых требований, с учётом фактического исполнения обязательств до или после обращения в суд.

В делах о включении требований иностранного кредитора в реестр по локальному производству в отношении иностранного должника, размер обязательств, выраженных в иностранной валюте, подлежит пересчёту в рубли по официальному курсу Центрального банка Российской Федерации на дату введения процедуры — в данном случае, на дату объявления резолютивной части судебного акта о введении локального конкурсного производства.

Этот подход обеспечивает единообразие расчётов, предотвращает завышение требований из-за колебаний курса после формирования имущественной массы и соответствует правилам закона о банкротстве, направленным на защиту интересов всех кредиторов.

Одновременно доводы о прекращении начисления процентов и пеней с момента признания должника ликвидируемым по решению иностранного суда не могут быть приняты в российском производстве, если такое решение не признано в порядке международных договоров или на началах взаимности.

Схожесть процедур ликвидации за рубежом с банкротством в России недостаточна для автоматического прекращения финансовых санкций. В отсутствие признания иностранного акта о несостоятельности и обязательных нормативных последствий на территории РФ, применению подлежат российские правовые нормы, включая правила о начислении пеней до даты введения процедуры банкротства.

Меморандумы и юридические заключения иностранных компаний не имеют силы закона в России и не могут служить основанием для изменения расчётов.