От всей души поздравляю Генри Тиграновича и весь коллектив факультета управления и политики МГИМО с 30-летием!

ФУП – кузница кадров для страны, а его коллектив — пример высочайшего профессионализма и преданности своему делу. Желаю вам дальнейшего процветания, талантливых студентов и новых научных достижений.

❓ Кто станет новой политической элитой? Как боевой опыт помогает в политике? Как Единая Россия готовит участников спецоперации к выборам? Из чего состоит образ будущего России?

📹 На эти и другие вопросы в подкасте Единой России «пЕРеговорка» ответили заместитель секретаря Генсовета Единой России, сенатор Сергей Перминов и директор Фонда развития гражданского общества Константин Костин.

Аудио- и видеоверсии уже доступны по ссылке. Делитесь с друзьями!

#пЕРеговорка

Сегодня в эфире "Воскресного вечера с Владимиром Соловьевым".

Откуда будете смотреть?

Сегодня в эфире «Воскресного вечера с Владимиром Соловьевым» из двух частей построил выступление, говорил про Сирию, а такжеп про прошедшую командировку в Хабаровский край и Еврейскую автономную область.

В 2015-м году, когда мы только приехали, я формировал 4-й штурмовой корпус Сирийской армии. Мы приехали со своими принципами и понятиями: долг о защите Родины, честность, порядочность и так далее. Нам, по-моему, месяц хватило, чтобы понять, что мы попали в совершенно другую реальность.

Первое и самое главное: ни руководство сирийских сил, ни младший командный состав, ни тем более солдаты, которые были голодные и оборванные, не хотели и не собирались воевать. По одной простой причине: Командир дивизии, когда заступает на передний край, получает зону ответственности. Первое, что он делает, — ставит на всех перекрестках блокпосты. Для чего? Собирает со всех дань: «Едешь? Все, иди сюда, отстегни радостно». И так везде. До переднего края ни один командир бригады никогда не доходил. Когда мы начали работать под Хамой и притащили этого командира бригады на передний край, заставив воевать, он просто стоял и трясся, а потом упал. Комбриг.

Откровенно говоря, я могу много рассказывать. Говоришь: «В 8 утра идем в наступление, мы бомбим, у нас артиллерия», а они пошли в 10. Почему? «У нас проблемы». Потом, когда прижмёшь их, говоришь: «Давайте вместе вперед», но опять не вовремя. Потом уже офицеров своих расставляешь — это тоже не лучший вариант, потому что, к сожалению, они тоже получали ранения.

Я впервые увидел Сухела в Сирии, когда меня привез к нему командир 4-го корпус. Я спросил, как так, у вас же есть армия, а он — полковник Мухабарата ВВС. И у него, в отличие от регулярной армии Сирии, всё есть. Я тогда доложил своему командующему, но он как-то всё серьезно не воспринял, они только через год к нему пришли. И после этого мы воевали бандами. В Пальмире воевал бандами, потому что всё, что касалось Сирийской армии, было просто недееспособно.

В 2018-м году ситуация не улучшилась. Мы подготовили учебный центр, людей снарядили, обули, одели, оружие дали. Но никто воевать не хотел. Никто не хотел свою страну сохранить.
Причем когда, казалось бы, ситуация стабилизировалась, те, кто воевал и добивался реальной победы, тоже исчезли. Высшее политическое руководство Сирии больше всего боялось бунта внутри своих вооруженных сил и своих силовиков. Все командиры корпусов были из одной деревни с президентом Асадом. Никто другой на эти должности попасть не мог.

Когда уже заставляли их идти, они просто разбегались. Спрашиваю: «Почему так?» — «У нас так получилось». Когда уже отвечать нечего. «У нас так получилось, мы не можем, у нас так получилось».

По большому счёту, давайте говорить правду: все успехи, которые были в Сирии, это наши войска, это ЧВК, это именно те проправительственные формирования, которые мы вооружили, дали оружие, плюс наша авиация, наша артиллерия и всё остальное. Именно они обеспечили успех. И сегодня, когда Семен Аркадьевич говорит, что вся эта банда — 30 тысяч человек, нужно знать территорию Сирии, просто проехать её. Они перевернули всю страну и свергли Асада? Слушайте, здесь предельно понятно, что есть предательство. Есть чистый сговор. По-другому никакие 30 тысяч человек в Сирии ничего бы не смогли сделать. Это чистейшее предательство.

Теперь вопрос: у нас там две базы, группировка в самом Дамаске и наше посольство. И вот здесь, наверное, должна быть крайне жёсткая позиция. Что, ребята, Алеппо — турецкий? Хорошо. Если не дай Бог что, то пусть туда прилетит «Орешник». Все, «ой, ну так получилось». Вот так просто. Наверное, здесь другого варианта нет.

Я уже молчу, почему это всё произошло, как будто никто не знал.

Продолжение ниже

Теперь второй вопрос по поводу единения. Я сейчас неделю отработал в Хабаровском крае и в Еврейской автономной области. Выступал в четырех вузах. В одном собрал студентов колледжей в Еврейской автономной области.

В Еврейской автономной области губернатор при поддержке Трутнева Юрия Петровича взяли, нашли, мягко говоря, ушатанный, убитый полигон пограничников. Напополам вложились деньгами. Сделали шикарное общежитие, сделали поля, дороги, учебные места. Теперь зимой по 50, а летом по 150 школьников проводят сборы, как мы проводили в Советском Союзе. В Еврейской автономной области денег нет, но они это сделали, работают по этому вопросу. Я месяц назад был в Хабаровске. Губернатор дал команду своим медучреждениям помогать госпиталям. Мы приехали в краевую клиническую больницу. Главврач Андрей Юрьевич – монстр в своем деле. Он говорит: «У меня всё будет». Я приехал вечером, перед отлетом на следующий день. Мы приходим, идеальные палаты, чисто, обслуживание, шикарное отношение, все работает в лучшем виде.

В Комсомольск приехал, там директора заводов сами инициировали встречу. Они рассказали о текущих делах и достижениях. Присутствовал также Александр Иванович Пекарш, наш известный герой труда и известный директор Комсомольского авиационного завода. Все настроены оптимистично, все выполняют и перевыполняют планы, уверенно идут.

Я также посетил учебные заведения, где собрали студентов. Их обучают профессиям, связанным с комсомольским производством, и они знают, куда движутся дальше. Проблема, с которой мы сталкиваемся, заключается в нехватке рабочей силы. Все, кто есть на рынке труда, уже заняты. Кроме того, существует вопрос жилья. Для заводов, которые обеспечивают нашу оборонную промышленность, необходимо принять решения, чтобы построить арендное жилье или общежития. Люди готовы ехать, если будет жилье. Это ключевой момент. Нужно четко разобраться, как совместить военное производство с социальной инфраструктурой и сделать это по-человечески. Возможно, стоит рассмотреть варианты, как например, предоставление квартиры после десяти лет работы на заводе, почему нет?

В этих городах единение очень сильное, и там не нужно ничего объяснять. Да, это далеко — но все готовы работать за победу и ради Родины.

Сейчас в эфире программы «Между тем» с Наталией Метлиной, телеканал Звезда. Смотреть онлайн - https://tvzvezda.ru/player.html

Запись эфира программы «Между тем» с Наталией Метлиной.

До "Орешника" мы применяли и гиперзвуковое оружие, но тот же "Кинжал" — моноблок, это ракета, которая идет, попадает в цель. Одна ракета — одна цель. А "Орешник" — ракета с разделяющейся головной частью, в голове сразу несколько блоков, которые сверху вниз попадают в цель со скоростью порядка 12 тыс. км/ч, ее засечь невозможно, она имеет сумасшедшую кинетическую силу. Результаты применения простые — на объекте остается просто пыль. Это впечатляет.

Решение американцев о применении дальнобойного орудия по нашей территории кардинально не влияет на ситуацию, но повлияет на состояние наших объектов, которые находятся в зоне досягаемости этих объектов. Это серьезно, не так просто всё сбить, а в зоне поражения есть много важных для нас объектов. Оптимальный вариант, конечно, отодвинуть противника на такую глубину, чтобы они не могли поражать цели с нашей стороны, но к этому надо идти, это небыстрый процесс, инициатива на нашей стороне, мы идем вперед.

В эфире через 10 минут!