Пляжи Эритреи и Асмэра, конец 80-х
Фото Владимира Мороза
"Асмэра действительно необычайно привлекательна. Впервые попав туда, я почувствовал себя в декорациях фильмов итальянского неореализма: плоские крыши вилл, сплошь увитых цветущими лианами, бугенвилиями и акациями, геометрически выверенные кварталы тоталитарной муссолиниевской эпохи с серо-бетонными зданиями офисов и фабрик, кинотеатры с огромными статуями обнажённых истинных «арийцев-олимпийцев» в стиле героев фильмов великой Лени Рифеншталь. Дороги там самые лучшие в Эфиопии, да и магазины тоже. Я даже завёл дружбу с мадам Тоби – пожилой итальянкой, продававшей дешёвую ювелирку. Дело в том, что наших девчонок-медсестёр из Балчи (Балча – советский госпиталь в Аддис-Абебе – примеч. авт.) в город поодиночке не выпускали. Завозили бедняжек всех вместе в супермаркет, где они были вынуждены отовариваться практически одним и тем же. С женщинами так нельзя по определению. Я привозил от мадам Тоби выбранные ими по фоткам из невиданных в Союзе каталогов цепочки, кулончики и гарнитуры из жемчуга. Денег за эту услугу я с коллег не брал принципиально – они всегда выручали меня с медицинскими проблемами и жили мы очень дружно. Мадам Тоби была уверена, что всё это я покупал для своего личного бизнеса, и когда я пришёл попрощаться перед отлётом в Союз – она даже всплакнула и подарила «от фирмы» для моей мамы шикарную итальянскую подвеску с Мадонной, как оказалось – из чистого золота. Спасибо ей за это".
Фото Владимира Мороза
"Асмэра действительно необычайно привлекательна. Впервые попав туда, я почувствовал себя в декорациях фильмов итальянского неореализма: плоские крыши вилл, сплошь увитых цветущими лианами, бугенвилиями и акациями, геометрически выверенные кварталы тоталитарной муссолиниевской эпохи с серо-бетонными зданиями офисов и фабрик, кинотеатры с огромными статуями обнажённых истинных «арийцев-олимпийцев» в стиле героев фильмов великой Лени Рифеншталь. Дороги там самые лучшие в Эфиопии, да и магазины тоже. Я даже завёл дружбу с мадам Тоби – пожилой итальянкой, продававшей дешёвую ювелирку. Дело в том, что наших девчонок-медсестёр из Балчи (Балча – советский госпиталь в Аддис-Абебе – примеч. авт.) в город поодиночке не выпускали. Завозили бедняжек всех вместе в супермаркет, где они были вынуждены отовариваться практически одним и тем же. С женщинами так нельзя по определению. Я привозил от мадам Тоби выбранные ими по фоткам из невиданных в Союзе каталогов цепочки, кулончики и гарнитуры из жемчуга. Денег за эту услугу я с коллег не брал принципиально – они всегда выручали меня с медицинскими проблемами и жили мы очень дружно. Мадам Тоби была уверена, что всё это я покупал для своего личного бизнеса, и когда я пришёл попрощаться перед отлётом в Союз – она даже всплакнула и подарила «от фирмы» для моей мамы шикарную итальянскую подвеску с Мадонной, как оказалось – из чистого золота. Спасибо ей за это".
👍3
Учат обезьянку плохому 🙊
"С приматами у нас были особые отношения.
В командировках нам постоянно предлагали купить детенышей (а иногда и взрослых особей) мартышек, бабуинов, зелёных мартышек, которых местная публика отлавливала в окрестностях своих деревень. Детёнышей было жаль, они обычно были сильно истощены и обезвожены. Однако на каком-то своём обезьяньем подкорковом уровне чуяли нашу к ним доброту, охотно шли на руки к белым и тут же начинали совершать груминг – деловито искать малюсенькими, практически человеческими пальчиками в волосистой части головы или рук потенциального белого покупателя неведомую нам еду. Смотрелось это как ласка с их стороны, и многие лётно-технические сердца натурально таяли.
Да и просили за детёнышей немного. Так в нашем лагере появился свой маленький примат детский садик. Летуны носились с обезьянами, как с детьми родными, кормили их, холили и лелеяли и те, отойдя от первоначального шока, отъевшись на дармовых харчах, чувствовали себя очень неплохо, потихоньку наглели и даже начинали гонять авиаотрядовских собак и буквально на них ездить. Надо отметить, что собаки обезьянок не трогали – очевидно, в собачьем мозгу их запах каким-то образом ассоциировался с нашим. В интеллектуальном плане обезьянки меня вообще поразили, особенно зелёные мартышки. Они совершенно чётко и безошибочно считывали эмоциональный фон хозяина и даже понимали некоторые команды на слух. Никогда не шли на руки к пьяному человеку, а из группы людей всегда безошибочно вычисляли главного и ласкались исключительно к нему. Как они это делали – не знаю, погон мы не носили.
Пакостниками они были неимоверными – как-то, улетев на день, вертолётчики закрыли свою подопечную мартышку в комнате. То, что они обнаружили по прилёту, не поддаётся описанию. Ну ладно книги и газеты были изодраны в клочья, но эта маленькая бестия как-то ухитрилась открыть замок заветного «спецкомандировочного» чемоданчика и распылить по комнате всё содержимое из заранее закупленных косметичек для жён (косметички были трёхэтажными – одной такой косметичкой спокойно можно было бы весь «Мулен Руж», к примеру, замазюкать – примеч. авт.). В общем, с тех пор, улетая в командировки, летуны оставляли своих подопечных мне – напротив медпункта была маленькая каморка, куда на ночь я закрывал приматов.
Днём же они носились вокруг деревьев, привязанные к поясу на талии длинной верёвкой. Обожали обезьянки человеческую еду с кухни, бабуины ели даже мясо, но в основном неплохо шли у них всех фрукты, овощи и хлеб. Я особо подружился с нашим авиаотрядовским талисманом – мартышкой Джуди, которая шастала по лагерю обычно в тельняшке, сшитой из рукава, обожала восседать на моих плечах и что-то с деловым видом выковыривать у меня из волос.
В ту пору не было памперсов, и мне иногда лилась за шиворот её моча – особым политесом Джуди не отличалась, и проситься на горшок не умела. Как ни странно, обезьянка обожала водные процедуры – в нашей парной ей было плоховатисто, а вот в тазу с тёплой водой она кайфовала и даже прощала употребление шампуня по отношению к своей особе. После омовений, перед электрокамином – закутанная в полотенце Джуди обычно принимала абсолютно человеческие позы расслабления и удовольствия и, тихо посапывая, совсем как ребёнок свернувшись в клубочек, засыпала на руках хозяина. Ему удалось контрабандно провести Джуди в Союз, и по слухам она ещё долго веселила его детей в Фергане. А вот зелёной мартышке – мальчику Кеше не повезло. У него была непреодолимая страсть к свежим яйцам – он за них Родину мог продать запросто, и, увидав яйцо сдуру забывал обо всём и шёл на руки к любому. Однажды, отвязавшись днём от дерева, он перемахнул через забор к местным мальчишкам, которые приманили его яйцом, я не успел их догнать – в общем, скоммуниздили эти гады у нас Кешу…"
"С приматами у нас были особые отношения.
В командировках нам постоянно предлагали купить детенышей (а иногда и взрослых особей) мартышек, бабуинов, зелёных мартышек, которых местная публика отлавливала в окрестностях своих деревень. Детёнышей было жаль, они обычно были сильно истощены и обезвожены. Однако на каком-то своём обезьяньем подкорковом уровне чуяли нашу к ним доброту, охотно шли на руки к белым и тут же начинали совершать груминг – деловито искать малюсенькими, практически человеческими пальчиками в волосистой части головы или рук потенциального белого покупателя неведомую нам еду. Смотрелось это как ласка с их стороны, и многие лётно-технические сердца натурально таяли.
Да и просили за детёнышей немного. Так в нашем лагере появился свой маленький примат детский садик. Летуны носились с обезьянами, как с детьми родными, кормили их, холили и лелеяли и те, отойдя от первоначального шока, отъевшись на дармовых харчах, чувствовали себя очень неплохо, потихоньку наглели и даже начинали гонять авиаотрядовских собак и буквально на них ездить. Надо отметить, что собаки обезьянок не трогали – очевидно, в собачьем мозгу их запах каким-то образом ассоциировался с нашим. В интеллектуальном плане обезьянки меня вообще поразили, особенно зелёные мартышки. Они совершенно чётко и безошибочно считывали эмоциональный фон хозяина и даже понимали некоторые команды на слух. Никогда не шли на руки к пьяному человеку, а из группы людей всегда безошибочно вычисляли главного и ласкались исключительно к нему. Как они это делали – не знаю, погон мы не носили.
Пакостниками они были неимоверными – как-то, улетев на день, вертолётчики закрыли свою подопечную мартышку в комнате. То, что они обнаружили по прилёту, не поддаётся описанию. Ну ладно книги и газеты были изодраны в клочья, но эта маленькая бестия как-то ухитрилась открыть замок заветного «спецкомандировочного» чемоданчика и распылить по комнате всё содержимое из заранее закупленных косметичек для жён (косметички были трёхэтажными – одной такой косметичкой спокойно можно было бы весь «Мулен Руж», к примеру, замазюкать – примеч. авт.). В общем, с тех пор, улетая в командировки, летуны оставляли своих подопечных мне – напротив медпункта была маленькая каморка, куда на ночь я закрывал приматов.
Днём же они носились вокруг деревьев, привязанные к поясу на талии длинной верёвкой. Обожали обезьянки человеческую еду с кухни, бабуины ели даже мясо, но в основном неплохо шли у них всех фрукты, овощи и хлеб. Я особо подружился с нашим авиаотрядовским талисманом – мартышкой Джуди, которая шастала по лагерю обычно в тельняшке, сшитой из рукава, обожала восседать на моих плечах и что-то с деловым видом выковыривать у меня из волос.
В ту пору не было памперсов, и мне иногда лилась за шиворот её моча – особым политесом Джуди не отличалась, и проситься на горшок не умела. Как ни странно, обезьянка обожала водные процедуры – в нашей парной ей было плоховатисто, а вот в тазу с тёплой водой она кайфовала и даже прощала употребление шампуня по отношению к своей особе. После омовений, перед электрокамином – закутанная в полотенце Джуди обычно принимала абсолютно человеческие позы расслабления и удовольствия и, тихо посапывая, совсем как ребёнок свернувшись в клубочек, засыпала на руках хозяина. Ему удалось контрабандно провести Джуди в Союз, и по слухам она ещё долго веселила его детей в Фергане. А вот зелёной мартышке – мальчику Кеше не повезло. У него была непреодолимая страсть к свежим яйцам – он за них Родину мог продать запросто, и, увидав яйцо сдуру забывал обо всём и шёл на руки к любому. Однажды, отвязавшись днём от дерева, он перемахнул через забор к местным мальчишкам, которые приманили его яйцом, я не успел их догнать – в общем, скоммуниздили эти гады у нас Кешу…"
❤2👍2
Forwarded from Дубровский в Африке (Андрей Дубровский)
Ты меня понял?!
Сюжет африканских будней.
Сюжет африканских будней.
🥰2😁1
Forwarded from Пушкин в Африке
Этот фотопроект появился неожиданно. Хьюго прислали снимок, на котором была запечатлена группа людей, ведущая гиен на цепях. Вскоре в прессе появились мифы о «банде», которой приписывали грабежи и наркоторговлю.
С помощью журналистских связей Хьюго вышел на нигерийского репортера Адетокунбо Абиоло, который объяснил, что это всего лишь бродячие артисты, обладающие мастерством приручения диких зверей.
Что сказать, выглядит действительно брутально.
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
🔥1