Как художественный вымысел становится реальностью
Обычно принято считать, что художественная литература копирует реальность, воссоздаёт образы, существующие в социальном мире, для её осмысления. Но бывает и наоборот: литература непосредственно конструирует эту реальность, привнося в мир новые модели мышления и поведения. Классическим примером является образ нигилиста Базарова, созданный Тургеневым. Персонаж получился настолько ярким, что стал в своё время для русских революционно настроенных разночинцев примером для подражания. Так появилась целая новая субкультура нигилистов 60-х годов.
Подобные процессы претворения художественных замыслов в реальность нередко касаются и технологий. В современное время, ввиду закономерного снижения популярности художественной литературы, главным источником вдохновения для людей стало кино. Современные кинофильмы не только влияют на модели поведения, но и, наряду с литературой, продолжают вдохновлять на создание разнообразных технологий. Всё, чем мы сегодня пользуемся — начиная от iPad и заканчивая голосовыми помощниками вроде Siri, нашей Алисы или чата GPT, — мы уже видели, например, в фантастических фильмах "Star Trek" 1966 года и "Космическая одиссея" 1968 года. Жители больших мегаполисов, например, Москвы вообще периодически попадают в ситуации, когда необходимо взаимодействовать с роботами-доставщиками, напоминающими дроидов из "Звёздных войн".
Реальность продолжает копировать художественный вымысел и сегодня. На днях Илон Маск провёл презентацию, в которой заявил, что в будущем люди при помощи технологий Neuralink смогут, как в фильме «Аватар» 2009 года, силой мысли дистанционно управлять роботами Tesla Optimus и при этом ощущать их тела как собственные. Было продемонстрировано, как человек уже сегодня может мысленно двигать роботизированной рукой.
Конечно, учитывая всю спорную биографию Илона, однозначно сказать, является ли это очередным пиар-ходом для поднятия акций компании за счёт любителей фантастики или нет, сложно. Но, принимая во внимание исторический опыт, исключать, что эти технологии когда-нибудь увидят свет — благодаря Маску или кому-то другому — мы бы всё же не стали.
Подписаться на Заметки на полях
Обычно принято считать, что художественная литература копирует реальность, воссоздаёт образы, существующие в социальном мире, для её осмысления. Но бывает и наоборот: литература непосредственно конструирует эту реальность, привнося в мир новые модели мышления и поведения. Классическим примером является образ нигилиста Базарова, созданный Тургеневым. Персонаж получился настолько ярким, что стал в своё время для русских революционно настроенных разночинцев примером для подражания. Так появилась целая новая субкультура нигилистов 60-х годов.
Подобные процессы претворения художественных замыслов в реальность нередко касаются и технологий. В современное время, ввиду закономерного снижения популярности художественной литературы, главным источником вдохновения для людей стало кино. Современные кинофильмы не только влияют на модели поведения, но и, наряду с литературой, продолжают вдохновлять на создание разнообразных технологий. Всё, чем мы сегодня пользуемся — начиная от iPad и заканчивая голосовыми помощниками вроде Siri, нашей Алисы или чата GPT, — мы уже видели, например, в фантастических фильмах "Star Trek" 1966 года и "Космическая одиссея" 1968 года. Жители больших мегаполисов, например, Москвы вообще периодически попадают в ситуации, когда необходимо взаимодействовать с роботами-доставщиками, напоминающими дроидов из "Звёздных войн".
Реальность продолжает копировать художественный вымысел и сегодня. На днях Илон Маск провёл презентацию, в которой заявил, что в будущем люди при помощи технологий Neuralink смогут, как в фильме «Аватар» 2009 года, силой мысли дистанционно управлять роботами Tesla Optimus и при этом ощущать их тела как собственные. Было продемонстрировано, как человек уже сегодня может мысленно двигать роботизированной рукой.
Конечно, учитывая всю спорную биографию Илона, однозначно сказать, является ли это очередным пиар-ходом для поднятия акций компании за счёт любителей фантастики или нет, сложно. Но, принимая во внимание исторический опыт, исключать, что эти технологии когда-нибудь увидят свет — благодаря Маску или кому-то другому — мы бы всё же не стали.
Подписаться на Заметки на полях
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
🔥14👍6❤5😢1🗿1
Азербайждан резко взвинтил ставки
Прикаспийское государство очень быстро перешло к практике, которую в академической литературе называют "hostage diplomacy", или дипломатия заложников.
Практика стара как мир, кейсов накопилось много. Из наиболее ярких — когда во время иранской революции американских дипломатов удерживали в посольстве в Тегеране — 444 дня. Можно вспомнить и дело вице-президента Huawei Мэн Ваньчжоу в 2018 году. Тогда, после ареста бизнес-леди в Канаде, китайские силовики оперативно обнаружили двух преступников у себя под носом — канадских граждан.
Главный вопрос — насколько далеко может раскручиваться спираль выяснения отношений. Потенциал для эскалации есть, потому что российские операторы системы очевидно считают действия азербайджанской стороны вторжением в суверенное пространство — причем в домен силовых структур.
Однако и Баку, по всей видимости, хочет не просто отомстить, а еще и трансформировать историю в уже ставший привычным кейс обмена. Вероятно, посылается сигнал — давайте обменяем наших на ваших, и закроем тему. Ответят ли на него?
Нам кажется, что эскалация продолжится. Пока дело ограничивается взаимными задержаниями, однако может дойти до изъятия активов. При этом у российской стороны, как представляется, на этом поле пространство для маневра куда больше.
Однако после изъятия активов вполне можно перейти точку невозврата — ни одна из сторон не будет согласна на обмен заключенным без полного "отката ситуации" к статус-кво — а против такого шага выступит общественное мнение.
Подписаться на Заметки на полях
Прикаспийское государство очень быстро перешло к практике, которую в академической литературе называют "hostage diplomacy", или дипломатия заложников.
Практика стара как мир, кейсов накопилось много. Из наиболее ярких — когда во время иранской революции американских дипломатов удерживали в посольстве в Тегеране — 444 дня. Можно вспомнить и дело вице-президента Huawei Мэн Ваньчжоу в 2018 году. Тогда, после ареста бизнес-леди в Канаде, китайские силовики оперативно обнаружили двух преступников у себя под носом — канадских граждан.
Главный вопрос — насколько далеко может раскручиваться спираль выяснения отношений. Потенциал для эскалации есть, потому что российские операторы системы очевидно считают действия азербайджанской стороны вторжением в суверенное пространство — причем в домен силовых структур.
Однако и Баку, по всей видимости, хочет не просто отомстить, а еще и трансформировать историю в уже ставший привычным кейс обмена. Вероятно, посылается сигнал — давайте обменяем наших на ваших, и закроем тему. Ответят ли на него?
Нам кажется, что эскалация продолжится. Пока дело ограничивается взаимными задержаниями, однако может дойти до изъятия активов. При этом у российской стороны, как представляется, на этом поле пространство для маневра куда больше.
Однако после изъятия активов вполне можно перейти точку невозврата — ни одна из сторон не будет согласна на обмен заключенным без полного "отката ситуации" к статус-кво — а против такого шага выступит общественное мнение.
Подписаться на Заметки на полях
1❤17🔥5👍4
Экономический бойкот как стратегия гражданского общества
Если вам не нравится политика Италии, не покупайте произведенные там макароны. Серьёзно, не покупайте продукцию, если вам не нравится изготовитель или продавец, который её реализует. Хотите чего-то мясного, аппетитно завернутого в тесто, с вкусным сметанным соусом? Возьмите вместо шаурмы, например, блин «Русский богатырь» в нашем «Теремке» — если не хотите поддерживать иностранный бизнес.
Вообще, конечно, стратегия доведения до банкротства какого-то конкретного бизнеса путём отказа от пользования его услугами, на удивление может быть достаточно убедительной. Возможно, придерживаясь осмысленного экономического поведения, получится где-то сделать пребывание «пришельцев» менее выгодным.
Если подобная стратегия «отмены» тех или иных конкретных производителей продукции или услуг окажется малорезультативной по причине меньшинства ваших единомышленников в конкретном районе или городе, вы можете хотя бы просто не благодарить их за пребывание на вашей земле дополнительной прибылью.
Важно, что совместное следование этому подходу способствовало бы объединению людей схожих взглядов. В современное время даже такая стратегия может оказаться очень полезной и важной.
Таким вот нехитрым способом можно безопасно выражать свою гражданскую позицию.
Подписаться на Заметки на полях
Если вам не нравится политика Италии, не покупайте произведенные там макароны. Серьёзно, не покупайте продукцию, если вам не нравится изготовитель или продавец, который её реализует. Хотите чего-то мясного, аппетитно завернутого в тесто, с вкусным сметанным соусом? Возьмите вместо шаурмы, например, блин «Русский богатырь» в нашем «Теремке» — если не хотите поддерживать иностранный бизнес.
Вообще, конечно, стратегия доведения до банкротства какого-то конкретного бизнеса путём отказа от пользования его услугами, на удивление может быть достаточно убедительной. Возможно, придерживаясь осмысленного экономического поведения, получится где-то сделать пребывание «пришельцев» менее выгодным.
Если подобная стратегия «отмены» тех или иных конкретных производителей продукции или услуг окажется малорезультативной по причине меньшинства ваших единомышленников в конкретном районе или городе, вы можете хотя бы просто не благодарить их за пребывание на вашей земле дополнительной прибылью.
Важно, что совместное следование этому подходу способствовало бы объединению людей схожих взглядов. В современное время даже такая стратегия может оказаться очень полезной и важной.
Таким вот нехитрым способом можно безопасно выражать свою гражданскую позицию.
Подписаться на Заметки на полях
1👍26😁8❤4🗿3🔥1😢1
Считаете ли вы, что российские соцопросы достоверно отражают настроения общества?
Anonymous Poll
11%
Да, в целом они дают объективную картину
66%
Нет, их результаты в большей степени искажены
23%
Не знаю
🤔12😁10❤2
Верьте результатам российских соцопросов
Делать это нужно с осторожностью, однако их агрегированные результаты, судя по всему, действительно отражают реальные настроения населения.
Критики современных российских соцопросов обычно отталкиваются от следующего тезиса: с началом всем известной операции (в дальнейшем мы будем называть это событие Днем X), резко выросла цена публичного выражения несогласия, и несогласные ушли на дно. Следовательно, в опросах они либо не участвуют, либо кривят душой. В итоге результаты искажаются.
С первой частью тезиса трудно не согласиться — выражать несогласие действительно стало весьма затратно, это можно просто проверить, посмотрев на динамику законотворчества и правоприменения.
Однако каковы индикаторы, которые позволили бы подтвердить вторую часть тезиса — про несогласных, которые ушли на дно? Здесь обнаруживаются интересные вещи.
Во-первых, если несогласные действительно ушли на дно после наступления Дня X, то у организаций, которые проводят опросы, должны были измениться два показателя — (1) уровень отклика и (2) доля прерванных интервью — когда респондент чует неладное и отказывается продолжать. Однако, как пишет в статье представитель одной организации, которая проводит опросы, существенных изменений не случилось!
Возможно, изменился состав выборки? И здесь, как утверждают исследовавшие этот вопрос социологи Владимир Звоновский и Александр Ходыкин, тектонических сдвигов не случилось. После Дня Х в опросах все так же довольно сносно отражалась социо-демографическая структура российского населения.
Во-вторых, проблема фальсификации предпочтений — когда человек говорит в опросе не то, что он думает на самом деле — также рассматривалась исследователями. Цель заключалась в том, чтобы отсеять влияние социально одобряемых вариантов ответа и выявить органическую поддержку официальных нарративов. Для этого сравнивалось, как велика была поддержка, если задавать вопросы напрямую и косвенно. В итоге ответы на косвенные вопросы показали действительно меньший уровень поддержки — но только на 10% по сравнению с "вопросами в лоб".
Наконец, относительно агрегированных результатов — по тому же Дню X проводятся опросы совершенно разными организациями, разными методами. И результаты примерно одинаковые. Это говорит о том, что все-таки опросы нам демонстрируют правду.
Признаем, что и сами раньше считали, что российские опросы, скажем так ... не вполне корректно отражают социальную реальность. Однако, по всей видимости, все у них в порядке. Важная деталь, которую необходимо принять к сведению, чтобы знать общество, в котором живем.
Подписаться на Заметки на полях
Делать это нужно с осторожностью, однако их агрегированные результаты, судя по всему, действительно отражают реальные настроения населения.
Критики современных российских соцопросов обычно отталкиваются от следующего тезиса: с началом всем известной операции (в дальнейшем мы будем называть это событие Днем X), резко выросла цена публичного выражения несогласия, и несогласные ушли на дно. Следовательно, в опросах они либо не участвуют, либо кривят душой. В итоге результаты искажаются.
С первой частью тезиса трудно не согласиться — выражать несогласие действительно стало весьма затратно, это можно просто проверить, посмотрев на динамику законотворчества и правоприменения.
Однако каковы индикаторы, которые позволили бы подтвердить вторую часть тезиса — про несогласных, которые ушли на дно? Здесь обнаруживаются интересные вещи.
Во-первых, если несогласные действительно ушли на дно после наступления Дня X, то у организаций, которые проводят опросы, должны были измениться два показателя — (1) уровень отклика и (2) доля прерванных интервью — когда респондент чует неладное и отказывается продолжать. Однако, как пишет в статье представитель одной организации, которая проводит опросы, существенных изменений не случилось!
Возможно, изменился состав выборки? И здесь, как утверждают исследовавшие этот вопрос социологи Владимир Звоновский и Александр Ходыкин, тектонических сдвигов не случилось. После Дня Х в опросах все так же довольно сносно отражалась социо-демографическая структура российского населения.
Во-вторых, проблема фальсификации предпочтений — когда человек говорит в опросе не то, что он думает на самом деле — также рассматривалась исследователями. Цель заключалась в том, чтобы отсеять влияние социально одобряемых вариантов ответа и выявить органическую поддержку официальных нарративов. Для этого сравнивалось, как велика была поддержка, если задавать вопросы напрямую и косвенно. В итоге ответы на косвенные вопросы показали действительно меньший уровень поддержки — но только на 10% по сравнению с "вопросами в лоб".
Наконец, относительно агрегированных результатов — по тому же Дню X проводятся опросы совершенно разными организациями, разными методами. И результаты примерно одинаковые. Это говорит о том, что все-таки опросы нам демонстрируют правду.
Признаем, что и сами раньше считали, что российские опросы, скажем так ... не вполне корректно отражают социальную реальность. Однако, по всей видимости, все у них в порядке. Важная деталь, которую необходимо принять к сведению, чтобы знать общество, в котором живем.
Подписаться на Заметки на полях
3😢35❤17👍12🗿4🥴3👎2🔥1
Интернет скоро заблокируют
В последнее время над Телеграмом всё больше сгущаются тучи. Периодические сбои в работе платформы, по всей видимости, демонстрируют серьёзный настрой операторов системы «перекрыть кислород» полюбившейся нам Телеге. Тем более, отечественную замену не только анонсировали, но и начали уже активно продвигать в медиа. Думаем, что это лишь очередной закономерный шаг в череде блокировок крупных иностранных сервисов. Дальше — больше: на очереди Википедия, Google и иже с ними.
В целом вырисовываются два сценария развития событий:
Первый — «умеренный». Блокировки будут происходить с разной степенью успешности. Всё это будет носить скорее формальный характер: большинство пользователей легко смогут обходить ограничения, а само использование сервисов, способствующих обходу блокировок, запрещать не станут. Останется лишь запрет популяризации и распространения информации о способах обхода. В таком случае в жизни людей мало что изменится — многие уже и так успешно адаптировались, продолжая пользоваться привычными сервисами.
Второй сценарий — «жёсткий». В этом случае может быть реализован иранско-китайский подход к ограничению доступа в интернет. В нём будут объединены сильные стороны этих государств в контроле над цифровым пространством: у Ирана — строгость и бескомпромиссность в блокировке обходных приложений, использовать которые можно будет только при наличии государственной лицензии, полностью лишающей анонимности, у Китая — высокая технологичность в регулировании интернет-пространства. Примером может служить система Great Firewall of China, которая эффективно фильтрует неприемлемый для властей контент по ключевым словам. Кроме того, для решения подобных задач может использоваться искусственный интеллект. В Китае ИИ уже успешно интегрирован и показывает весьма хорошие результаты, очищая интернет-пространство от антисоциалистической пропаганды.
Учитывая серьёзный настрой лиц, принимающих решения, сделать акцент на обеспечении тотальной безопасности, начинает казаться, что ветер дует скорее в сторону второго сценария.
Во-первых, это потребует масштабной законодательной работы, привлечения новых бюджетных средств, расширения чиновничьего аппарата и т. д. Всё это необходимо для поддержания бурной деятельности. Не для того же чиновники получают зарплату из налогов обычных граждан, чтобы в кризисное время пасьянсы раскладывать.
Во-вторых, всё это, разумеется, подстегнёт технологическое развитие страны в целом. Суверенных технологических компаний, напрямую зависимых от государства, может стать больше. Только вот служить эти технологии будут уже не частным эгоистическим интересам каждого из нас, а, скорее, «национальным интересам» и «традиционным духовно-нравственным ценностям».
Подписаться на Заметки на полях
В последнее время над Телеграмом всё больше сгущаются тучи. Периодические сбои в работе платформы, по всей видимости, демонстрируют серьёзный настрой операторов системы «перекрыть кислород» полюбившейся нам Телеге. Тем более, отечественную замену не только анонсировали, но и начали уже активно продвигать в медиа. Думаем, что это лишь очередной закономерный шаг в череде блокировок крупных иностранных сервисов. Дальше — больше: на очереди Википедия, Google и иже с ними.
В целом вырисовываются два сценария развития событий:
Первый — «умеренный». Блокировки будут происходить с разной степенью успешности. Всё это будет носить скорее формальный характер: большинство пользователей легко смогут обходить ограничения, а само использование сервисов, способствующих обходу блокировок, запрещать не станут. Останется лишь запрет популяризации и распространения информации о способах обхода. В таком случае в жизни людей мало что изменится — многие уже и так успешно адаптировались, продолжая пользоваться привычными сервисами.
Второй сценарий — «жёсткий». В этом случае может быть реализован иранско-китайский подход к ограничению доступа в интернет. В нём будут объединены сильные стороны этих государств в контроле над цифровым пространством: у Ирана — строгость и бескомпромиссность в блокировке обходных приложений, использовать которые можно будет только при наличии государственной лицензии, полностью лишающей анонимности, у Китая — высокая технологичность в регулировании интернет-пространства. Примером может служить система Great Firewall of China, которая эффективно фильтрует неприемлемый для властей контент по ключевым словам. Кроме того, для решения подобных задач может использоваться искусственный интеллект. В Китае ИИ уже успешно интегрирован и показывает весьма хорошие результаты, очищая интернет-пространство от антисоциалистической пропаганды.
Учитывая серьёзный настрой лиц, принимающих решения, сделать акцент на обеспечении тотальной безопасности, начинает казаться, что ветер дует скорее в сторону второго сценария.
Во-первых, это потребует масштабной законодательной работы, привлечения новых бюджетных средств, расширения чиновничьего аппарата и т. д. Всё это необходимо для поддержания бурной деятельности. Не для того же чиновники получают зарплату из налогов обычных граждан, чтобы в кризисное время пасьянсы раскладывать.
Во-вторых, всё это, разумеется, подстегнёт технологическое развитие страны в целом. Суверенных технологических компаний, напрямую зависимых от государства, может стать больше. Только вот служить эти технологии будут уже не частным эгоистическим интересам каждого из нас, а, скорее, «национальным интересам» и «традиционным духовно-нравственным ценностям».
Подписаться на Заметки на полях
1😢46🤬14❤8🤔6👍3🥴3🔥2🤯2🗿1
Почему элиты убивают друг друга
В устоявшихся авторитарных режимах внутриэлитные репрессии — обычное дело, причем главный начальник, как правило, их активно поддерживает и поощряет. Об этом хорошо известно из мировой истории.
Дело в том, что периодическое наказание высокопоставленных операторов системы во-первых делает жизнь диктатора проще — элитные группировки, стараясь выслужиться, будут подставлять друг друга под каток, что в конечном итоге корректирует состав правящих элит, способствуя отбору самых способных игроков. Кроме того такие акции могут служить достаточно ярким сигналом для остальных участников, предостерегая их от необдуманных поступков.
Во-вторых, репрессии выгодно оттеняют фигуру диктатора, который стоит весь в белом пальто среди толпы вороватых бояр. Как говорится в одном любопытном исследовании, чистки гораздо более распространены в персоналистских режимах — они указывают на власть начальника над операторами системы.
Персоналистский лидер стоит "над схваткой" и контролирует игру, поэтому он может обращаться со своими слугами как угодно, иногда прибегая к особо жестким методам. Так в очередной раз подчеркивается его превосходство.
Таким образом, внутриэлитные чистки со временем становятся для режима своего рода мрачным ритуалом — их проводят не потому, что боятся переворота, а ради рейтингов.
Подписаться на Заметки на полях
В устоявшихся авторитарных режимах внутриэлитные репрессии — обычное дело, причем главный начальник, как правило, их активно поддерживает и поощряет. Об этом хорошо известно из мировой истории.
Дело в том, что периодическое наказание высокопоставленных операторов системы во-первых делает жизнь диктатора проще — элитные группировки, стараясь выслужиться, будут подставлять друг друга под каток, что в конечном итоге корректирует состав правящих элит, способствуя отбору самых способных игроков. Кроме того такие акции могут служить достаточно ярким сигналом для остальных участников, предостерегая их от необдуманных поступков.
Во-вторых, репрессии выгодно оттеняют фигуру диктатора, который стоит весь в белом пальто среди толпы вороватых бояр. Как говорится в одном любопытном исследовании, чистки гораздо более распространены в персоналистских режимах — они указывают на власть начальника над операторами системы.
Персоналистский лидер стоит "над схваткой" и контролирует игру, поэтому он может обращаться со своими слугами как угодно, иногда прибегая к особо жестким методам. Так в очередной раз подчеркивается его превосходство.
Таким образом, внутриэлитные чистки со временем становятся для режима своего рода мрачным ритуалом — их проводят не потому, что боятся переворота, а ради рейтингов.
Подписаться на Заметки на полях
2🔥31👍12❤4😁4🤯3
Традиционные ценности: ожидание и реальность
Сегодня ВЦИОМ опубликовал данные опросов о поддержке населением традиционных ценностей.
В целом, результаты подтвердили высокую степень согласия россиян с данной ценностно-нормативной рамкой. Социологи также выяснили иерархию значимости этих ценностей в массовом сознании.
Топ-3 ценностей в каждом поколении:
Поколение цифры: семья, дружба, самореализация;
Младшие миллениалы: семья, жизнь, достоинство и права человека, самореализация;
Старшие миллениалы: семья, жизнь, достоинство и права человека, единство народов России;
Реформенное поколение и поколение застоя: семья, историческая память, гордость за страну;
Поколение оттепели: семья, историческая память, единство народов России.
Исследования на эту тему всегда вызывают много вопросов, поскольку понятие традиционных ценностей использется в большей мере как зонтичное понятие. Тем не менее среди результатов опроса есть кое-что интересное.
«Государственно-идентичные ориентиры», выражающие, например, ценности исторической памяти, гордости за страну и т. д., наименее представлены среди молодежи. Юные граждане, не отрицая важность создания семьи, ставят в приоритет самореализацию и дружбу.
Еще один интересный момент заключается в том, что большинство опрошенных совсем не разделяют ценности созидательного труда и коллективизма. Как указывают исследователи из РАНХиГС, ценности из документа об «Основах государственной политики по сохранению и укреплению традиционных российских духовно-нравственных ценностей» на 92 % соответствуют ценностям Кодекса строителя коммунизма 1961 года. В связи с этим, можно предположить, что "созидательный труд" и "коллективизм", по всей видимости, вызывают наиболее сильные ассоциации с советским прошлым, которое многим приятно вспоминать, но в которое, похоже, возвращаться людям не очень хочется.
Конечно, однозначно сказать трудно, но, возможно, такая сильная антипатия к этим категориям связана с поддержкой индивидуалистических ценностей — важности личной автономии и приоритета личных интересов над общественными.
Подписаться на Заметки на полях
Сегодня ВЦИОМ опубликовал данные опросов о поддержке населением традиционных ценностей.
В целом, результаты подтвердили высокую степень согласия россиян с данной ценностно-нормативной рамкой. Социологи также выяснили иерархию значимости этих ценностей в массовом сознании.
Топ-3 ценностей в каждом поколении:
Поколение цифры: семья, дружба, самореализация;
Младшие миллениалы: семья, жизнь, достоинство и права человека, самореализация;
Старшие миллениалы: семья, жизнь, достоинство и права человека, единство народов России;
Реформенное поколение и поколение застоя: семья, историческая память, гордость за страну;
Поколение оттепели: семья, историческая память, единство народов России.
Исследования на эту тему всегда вызывают много вопросов, поскольку понятие традиционных ценностей использется в большей мере как зонтичное понятие. Тем не менее среди результатов опроса есть кое-что интересное.
«Государственно-идентичные ориентиры», выражающие, например, ценности исторической памяти, гордости за страну и т. д., наименее представлены среди молодежи. Юные граждане, не отрицая важность создания семьи, ставят в приоритет самореализацию и дружбу.
Еще один интересный момент заключается в том, что большинство опрошенных совсем не разделяют ценности созидательного труда и коллективизма. Как указывают исследователи из РАНХиГС, ценности из документа об «Основах государственной политики по сохранению и укреплению традиционных российских духовно-нравственных ценностей» на 92 % соответствуют ценностям Кодекса строителя коммунизма 1961 года. В связи с этим, можно предположить, что "созидательный труд" и "коллективизм", по всей видимости, вызывают наиболее сильные ассоциации с советским прошлым, которое многим приятно вспоминать, но в которое, похоже, возвращаться людям не очень хочется.
Конечно, однозначно сказать трудно, но, возможно, такая сильная антипатия к этим категориям связана с поддержкой индивидуалистических ценностей — важности личной автономии и приоритета личных интересов над общественными.
Подписаться на Заметки на полях
👍14🔥6❤4🤔2
Россияне не оценили власть
Когда людям не предлагают готовый набор альтернатив, а позволяют порассуждать и поразмышлять, результат бывает неожиданный.
Так и с недавним опросом о ценностях: заметили очень любопытное расхождение в результатах ответа на закрытый и открытый вопросы о приоритетности ценностей.
В закрытом вопросе вариант "гордость за страну" вышел в топ-3, набрав 30% — столько же, сколько и вариант "жизнь, достоинство, права и свободы человека". Весьма недурно, однако картина становится более яркой, если мы обратим внимание на результаты ответов на открытый вопрос, формулировка которого несколько отличается, но в целом близка к первому.
Здесь у нас весьма занятное распределение. Относительно популярны ценности патриотизма, любви к Родине, служения Отечеству — их упомянули 17% опрошенных. Это второе место после кластера семейных ценностей — их отметили 41% респондентов.
Однако куда менее популярны ответы, связанные непосредственно с "державными" ценностями — суверенитет, государственность, сильная страна, поддержка власти и так далее. Их упомянули лишь от 2 до 5% респондентов.
Вероятно, можно сделать осторожное предположение, что термин "страна" у общества не ассоциируется с термином "власть". Люди предпочитают говорить о любви к Родине, а отношение к власти более прохладное, ее образ не интегрирован в образ страны.
Однако подобная структура коллективных предпочтений проявляется, как мы видим, только если индивидам дают свободу ее проявлять. Очевидно, что операторам системы критически важно продвигать именно интегрированные символы и нарративы, где образы страны, властных институтов и других структур стараются слить воедино. Тем удивительнее, что россияне все еще продолжают четко различать элементы транслируемых им нарративов.
Напоследок отметим, что и сами социологи сепарируют условные "ценности Родины" и "ценности власти". В разбивке вариантов ответов патриотические ценности идут одним блоком, а ценности, связанные с властью, вынесены в отдельный — "национальные ценности".
Подписаться на Заметки на полях
Когда людям не предлагают готовый набор альтернатив, а позволяют порассуждать и поразмышлять, результат бывает неожиданный.
Так и с недавним опросом о ценностях: заметили очень любопытное расхождение в результатах ответа на закрытый и открытый вопросы о приоритетности ценностей.
В закрытом вопросе вариант "гордость за страну" вышел в топ-3, набрав 30% — столько же, сколько и вариант "жизнь, достоинство, права и свободы человека". Весьма недурно, однако картина становится более яркой, если мы обратим внимание на результаты ответов на открытый вопрос, формулировка которого несколько отличается, но в целом близка к первому.
Здесь у нас весьма занятное распределение. Относительно популярны ценности патриотизма, любви к Родине, служения Отечеству — их упомянули 17% опрошенных. Это второе место после кластера семейных ценностей — их отметили 41% респондентов.
Однако куда менее популярны ответы, связанные непосредственно с "державными" ценностями — суверенитет, государственность, сильная страна, поддержка власти и так далее. Их упомянули лишь от 2 до 5% респондентов.
Вероятно, можно сделать осторожное предположение, что термин "страна" у общества не ассоциируется с термином "власть". Люди предпочитают говорить о любви к Родине, а отношение к власти более прохладное, ее образ не интегрирован в образ страны.
Однако подобная структура коллективных предпочтений проявляется, как мы видим, только если индивидам дают свободу ее проявлять. Очевидно, что операторам системы критически важно продвигать именно интегрированные символы и нарративы, где образы страны, властных институтов и других структур стараются слить воедино. Тем удивительнее, что россияне все еще продолжают четко различать элементы транслируемых им нарративов.
Напоследок отметим, что и сами социологи сепарируют условные "ценности Родины" и "ценности власти". В разбивке вариантов ответов патриотические ценности идут одним блоком, а ценности, связанные с властью, вынесены в отдельный — "национальные ценности".
Подписаться на Заметки на полях
🔥28👍8❤7🤔2
Рекомендуем канал о политической истории "Стальной шлем"
Как известно, история не повторяется, хотя иногда и кажется, что это не так. Однако корни очень многих текущих политических процессов растут именно оттуда, из дел давно минувших дней. Поэтому знать надо, как говорится.
Что нам больше всего понравилось на канале:
📚 Сопоставление немецких люстраций после ПМВ и ВМВ;
📚 Про то, что на радикальных полюсах «100% поддержки режима» и «100% неприятия режима» всегда находится меньшинство, а большинство находится где-то между в ту или иную сторону;
📚 Про разницу в восприятии героев ВМВ в Европе и Азии;
📚 Зачем нужна многопартийность при авторитарных режимах;
📚 Партия рассерженных патриотов в условиях войны;
📚 Исторические примеры переобувания политиков;
📚 Как американский президент, чьего переизбрания ждали с надеждой на мир, эскалировал войну;
📚 Попытки США завоевать Канаду;
📚 Выкуп США датской территории в Западном полушарии;
📚 Разные варианты политического преодоления кризиса затяжной позиционной войны + тема фракционности внутри внешне единых партий;
📚 Концептуальный пост про революции;
📚 Как архистарые политики могут приходить на смену старым и тем самым нести политическое обновление;
📚 Фракционность американской политической системы.
P.S. А ещё там есть стримы!
Как известно, история не повторяется, хотя иногда и кажется, что это не так. Однако корни очень многих текущих политических процессов растут именно оттуда, из дел давно минувших дней. Поэтому знать надо, как говорится.
Что нам больше всего понравилось на канале:
P.S. А ещё там есть стримы!
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
❤7🔥4👍3
Советские жители атакуют труп Ленина
Не так давно вышедший на телеканале СПАС фильм «Мумия» вызвал достаточно крупный скандал. Особенно возмутились так называемые левые. Наиболее громко прозвучала позиция КПРФ. Некоторым их членам фильм настолько не понравился, что был озвучен гневный призыв признать целый православный телеканал иностранным агентом. Такая бурная реакция, кстати, стала неожиданностью. Казалось бы, какое дело до марксистских святынь партии, которая активно в своих программных документах поддерживает развитие бизнеса. Однако возмущение оказалось довольно широким.
Вместе с тем, фильм, на наш взгляд, оказался вполне удачным. Трудно вспомнить, когда в последний раз приходилось с интересом включать телевизор из-за какой-то отечественной премьеры. Фильм был сделан для максимально широкой аудитории, там было всё, что любит современный зритель: много обсуждался псевдорелигиозный, оккультный характер марксистской власти, а также упомянуты преступления большевиков по отношению к Церкви. Кроме того, довольно ярко было показано, что к пришедшей революционным путём жестокой ленинской власти отношение было весьма неоднозначным. В этом контексте в фильме были упомянуты неоднократные, очень показательные покушения на мавзолей, выражающие подавленный скрытый протест и недовольство большевистским режимом среди обычного народа. Вспомним и мы наиболее яркое из них.
Самое первое и драматичное покушение произошло 19 марта 1934 года, спустя 10 лет после похорон Ленина. Посетитель Митрофан Никитин, 46-летний рабочий, пройдя к саркофагу, внезапно выхватил револьвер и дважды выстрелил в забальзамированное тело. Он промахнулся и, когда охрана бросилась к нему, мгновенно застрелился сам. При обыске у него нашли предсмертное письмо, наполненное страданиями и болью за свой народ и Отечество:
После этого началась целая волна покушений на мёртвого Ленина. Вплоть до 2023 года на него многократно бросались с молотком, обливали чернилами, пинали ногами, плевались, кидали кувалду, пытались сжечь и взорвать. На этом фоне все эти рассуждения о сплочающей роли мавзолея кажутся достаточно нелепыми. Вообще, конечно, интересно получилось: первый, кто восстал против мумии Ленина, был советский человек.
Подписаться на Заметки на полях
Не так давно вышедший на телеканале СПАС фильм «Мумия» вызвал достаточно крупный скандал. Особенно возмутились так называемые левые. Наиболее громко прозвучала позиция КПРФ. Некоторым их членам фильм настолько не понравился, что был озвучен гневный призыв признать целый православный телеканал иностранным агентом. Такая бурная реакция, кстати, стала неожиданностью. Казалось бы, какое дело до марксистских святынь партии, которая активно в своих программных документах поддерживает развитие бизнеса. Однако возмущение оказалось довольно широким.
Вместе с тем, фильм, на наш взгляд, оказался вполне удачным. Трудно вспомнить, когда в последний раз приходилось с интересом включать телевизор из-за какой-то отечественной премьеры. Фильм был сделан для максимально широкой аудитории, там было всё, что любит современный зритель: много обсуждался псевдорелигиозный, оккультный характер марксистской власти, а также упомянуты преступления большевиков по отношению к Церкви. Кроме того, довольно ярко было показано, что к пришедшей революционным путём жестокой ленинской власти отношение было весьма неоднозначным. В этом контексте в фильме были упомянуты неоднократные, очень показательные покушения на мавзолей, выражающие подавленный скрытый протест и недовольство большевистским режимом среди обычного народа. Вспомним и мы наиболее яркое из них.
Самое первое и драматичное покушение произошло 19 марта 1934 года, спустя 10 лет после похорон Ленина. Посетитель Митрофан Никитин, 46-летний рабочий, пройдя к саркофагу, внезапно выхватил револьвер и дважды выстрелил в забальзамированное тело. Он промахнулся и, когда охрана бросилась к нему, мгновенно застрелился сам. При обыске у него нашли предсмертное письмо, наполненное страданиями и болью за свой народ и Отечество:
«На Шипке все спокойно». Так многие наши коммунисты мыслят, говорят, обманывают. Насколько люди изоврались во лжи. Кругом нищета, голод, рабство, зверство, пришибленность какая-то. Люди боятся друг друга, боятся слова лишнего сказать, зная, что за плечами ГПУ, пытка, смерть. Люди от истощения, от голода падают и мрут как мухи. Кругом свирепствуют тиф и другие эпидемические болезни, которые все распространяются. Да, действительно, наш „российский социализм“ очень и очень много принесет бедствия народу. Еще много миллионов погибнет от коммунизма, от этой химеры, абсурда. Я, Никитин Митрофан Михайлович, с радостью умираю за народ. Я с 13 лет работаю, моя совесть чиста, за правду на все пытки готов пойти. Я долго все обдумывал, мучился, переживал. Я, умирая, протестую от миллионов трудящихся, довольно рабства, террора… Опомнитесь, что вы делаете? Куда страну завели? Ведь всё катится по наклонной плоскости в бездну.
После этого началась целая волна покушений на мёртвого Ленина. Вплоть до 2023 года на него многократно бросались с молотком, обливали чернилами, пинали ногами, плевались, кидали кувалду, пытались сжечь и взорвать. На этом фоне все эти рассуждения о сплочающей роли мавзолея кажутся достаточно нелепыми. Вообще, конечно, интересно получилось: первый, кто восстал против мумии Ленина, был советский человек.
Подписаться на Заметки на полях
❤27👍19🤬10👎9🔥6🥴2
Коммунисты поигрались в секьюритизацию
В современном российском политдискурсе остались буквально несколько тем, которые позволяют высказывать полярные мнения и поддерживать своего рода дискуссию. К их числу относится в первую очередь проблема регулирования миграции — одна из самых медийных за последние годы.
Однако есть и еще одно направление дискуссий, которое к тому же с уверенностью можно назвать "долгоиграющим". Это так называемый "красно-белый спор", в центре которого — вопросы трактовок событий советского прошлого, персоналий, и даже изредка институтов.
Предыдущий медийный всплеск этого спора был в начале 2021 года — когда московские власти решили выяснить, нужно ли возвращать на Лубянку памятник Дзержинскому. Страсти кипели, но дело закончилось ничем — решили, что лучше статус-кво.
Теперь можно зафиксировать новый этап дискуссии — с выходом фильма "Мумия", где подвергли жесткой критике не только самого отца-основателя советского режима, но и к тому же связанные с ним символы. В первую очередь, конечно, досталось мавзолею.
Реакция сторонников Ленина не заставила себя долго ждать, и вот в думской базе уже лежит законопроект, который предлагает признать все объекты, хоть как-то связанные с памятью Ленина, объектами культурного наследия и тем самым запретить их ликвидацию и переименование.
При этом мотивация и аргументация авторов документа раскрывается в пояснительной записке. Там указывается, что "посягательства" на такие объекты и "очернение" памяти Ленина используются "для дискредитации Российской Федерации". Здесь уже можно заметить не просто стремление сохранить память о Ленине как культурную ценность, но и явные элементы секьюритизации.
Авторы по сути делают классическое секьюритизирующее высказывание: критика Ленина используется для дискредитации РФ - следовательно критика Ленина угрожает нацбезопасности. Однако при этом секьюритизация не подается слишком явно, потому что в самом тексте законопроекта лишь говорится о защите культурного наследия.
Вместе с тем позволим себе усомниться в том, что такой законопроект когда-либо будет принят.
Во-первых, "красно-белый" спор является очень удобным способом канализировать конфликтность в политическом дискурсе и свести ее в спор о делах давно минувших дней. Прерывать его таким образом для операторов системы не с руки.
Во-вторых, попытка повернуть действующие нормы политсистемы себе на пользу вряд ли будет позитивно воспринята "наверху". Все-таки они не для этого писались. Авторы законопроекта в своей аргументации ссылаются на необходимость защиты памяти о Ленине, исходя из его статуса основателя СССР, и обращают внимание на конституционное положение о правоопреемстве РФ и СССР. Однако это положение скорее призвано объединять население и подкреплять дискурс о непрерывной российской истории, а не играть на руку коммунистам.
Тем самым попытка секьюритизировать Ленина вряд ли сработает — ведь согласно теории секьюритизации, чтобы процесс завершился, сообщение об угрозе должна воспринять компетентная аудитория. Здесь же непонятно, к кому обращались. Сам фильм "Мумия", скорее всего, был согласован и получил одобрение перед выходом, а значит и проблемы в жесткой критике Ильича операторы системы не видят.
Подписаться на Заметки на полях
В современном российском политдискурсе остались буквально несколько тем, которые позволяют высказывать полярные мнения и поддерживать своего рода дискуссию. К их числу относится в первую очередь проблема регулирования миграции — одна из самых медийных за последние годы.
Однако есть и еще одно направление дискуссий, которое к тому же с уверенностью можно назвать "долгоиграющим". Это так называемый "красно-белый спор", в центре которого — вопросы трактовок событий советского прошлого, персоналий, и даже изредка институтов.
Предыдущий медийный всплеск этого спора был в начале 2021 года — когда московские власти решили выяснить, нужно ли возвращать на Лубянку памятник Дзержинскому. Страсти кипели, но дело закончилось ничем — решили, что лучше статус-кво.
Теперь можно зафиксировать новый этап дискуссии — с выходом фильма "Мумия", где подвергли жесткой критике не только самого отца-основателя советского режима, но и к тому же связанные с ним символы. В первую очередь, конечно, досталось мавзолею.
Реакция сторонников Ленина не заставила себя долго ждать, и вот в думской базе уже лежит законопроект, который предлагает признать все объекты, хоть как-то связанные с памятью Ленина, объектами культурного наследия и тем самым запретить их ликвидацию и переименование.
При этом мотивация и аргументация авторов документа раскрывается в пояснительной записке. Там указывается, что "посягательства" на такие объекты и "очернение" памяти Ленина используются "для дискредитации Российской Федерации". Здесь уже можно заметить не просто стремление сохранить память о Ленине как культурную ценность, но и явные элементы секьюритизации.
Авторы по сути делают классическое секьюритизирующее высказывание: критика Ленина используется для дискредитации РФ - следовательно критика Ленина угрожает нацбезопасности. Однако при этом секьюритизация не подается слишком явно, потому что в самом тексте законопроекта лишь говорится о защите культурного наследия.
Вместе с тем позволим себе усомниться в том, что такой законопроект когда-либо будет принят.
Во-первых, "красно-белый" спор является очень удобным способом канализировать конфликтность в политическом дискурсе и свести ее в спор о делах давно минувших дней. Прерывать его таким образом для операторов системы не с руки.
Во-вторых, попытка повернуть действующие нормы политсистемы себе на пользу вряд ли будет позитивно воспринята "наверху". Все-таки они не для этого писались. Авторы законопроекта в своей аргументации ссылаются на необходимость защиты памяти о Ленине, исходя из его статуса основателя СССР, и обращают внимание на конституционное положение о правоопреемстве РФ и СССР. Однако это положение скорее призвано объединять население и подкреплять дискурс о непрерывной российской истории, а не играть на руку коммунистам.
Тем самым попытка секьюритизировать Ленина вряд ли сработает — ведь согласно теории секьюритизации, чтобы процесс завершился, сообщение об угрозе должна воспринять компетентная аудитория. Здесь же непонятно, к кому обращались. Сам фильм "Мумия", скорее всего, был согласован и получил одобрение перед выходом, а значит и проблемы в жесткой критике Ильича операторы системы не видят.
Подписаться на Заметки на полях
👍18❤9👎4😁4🔥3🤬1
Forwarded from Political Animals
Почему лучше не интересоваться политикой если нет времени на ее изучение
У Ларри Бартелса нашел интересное наблюдение относительно склонности среди избирателей поддерживать нарушение демократических норм.
Он проанализировал опрос, проводившийся среди республиканцев в январе 2020 года по поводу оправданности совершения антидемократических действий и сделал интересное наблюдение: люди с опытом обучения в колледже и высокой вовлеченностью в политику были на 7% процентов более склонны поддерживать антидемократические действия, чем респонденты с низким интересом к политике и низким уровнем образования.
Я не буду пока делать обобщения на основе этих данных, но уверен, что мы получим схожие результаты.
Поэтому выдвину такую гипотезу: поверхностное образование — а опыт обучения на бакалавриате в западных странах именно этим и является — создает условия для политической радикализации. Человек усваивает обрывочные знания о политике во время обучения и приобретает интерес. Но его познаний недостаточно, чтобы усвоить широкую картину. Поэтому он занимает весьма упрощенную позицию, которая принимает форму политического трайбализма.
Чтобы уйти от этого, образованный человек должен приобрести более глубокие знания политических и экономических процессов. Это трудоемкий процесс. Мало кто готов этим заниматься. Поэтому лучше не интересоваться политикой вовсе и не превращаться в «политического хулигана».
Bartels, L. M. (2020). Ethnic antagonism erodes Republicans’ commitment to democracy. Proceedings of the National Academy of Sciences, 117(37), 22752-22759.
А.Т.
#комментарий
🔹Подпишись на Political Animals
У Ларри Бартелса нашел интересное наблюдение относительно склонности среди избирателей поддерживать нарушение демократических норм.
Он проанализировал опрос, проводившийся среди республиканцев в январе 2020 года по поводу оправданности совершения антидемократических действий и сделал интересное наблюдение: люди с опытом обучения в колледже и высокой вовлеченностью в политику были на 7% процентов более склонны поддерживать антидемократические действия, чем респонденты с низким интересом к политике и низким уровнем образования.
Я не буду пока делать обобщения на основе этих данных, но уверен, что мы получим схожие результаты.
Поэтому выдвину такую гипотезу: поверхностное образование — а опыт обучения на бакалавриате в западных странах именно этим и является — создает условия для политической радикализации. Человек усваивает обрывочные знания о политике во время обучения и приобретает интерес. Но его познаний недостаточно, чтобы усвоить широкую картину. Поэтому он занимает весьма упрощенную позицию, которая принимает форму политического трайбализма.
Чтобы уйти от этого, образованный человек должен приобрести более глубокие знания политических и экономических процессов. Это трудоемкий процесс. Мало кто готов этим заниматься. Поэтому лучше не интересоваться политикой вовсе и не превращаться в «политического хулигана».
Bartels, L. M. (2020). Ethnic antagonism erodes Republicans’ commitment to democracy. Proceedings of the National Academy of Sciences, 117(37), 22752-22759.
А.Т.
#комментарий
🔹Подпишись на Political Animals
👎27👍19🤔13😁12❤7🥴6🔥2
Исследование: «авторитаризм» или «демократия»: как молодёжь видит будущее российского государства
Российские учёные предприняли любопытный социологический анализ, охвативший 1640 молодых людей из 11 регионов страны. Выбор респондентам предлагалось сделать через бинарную оппозицию: признак авторитарного государства или противопоставленный ему признак демократического государства. Например, «сильный лидер, умеющий сосредоточить в своих руках всю полноту власти» или «сильные политические партии» и т. д.
В целом результаты показались, с одной стороны, ожидаемыми, с другой — немного парадоксальными.
Молодёжь (до 35 лет) в крупных городах чаще поддерживает демократическое устройство — независимый суд, расширение прав и свобод, открытость миру. В то же время жители малых городов и сёл склонны к авторитарной модели — сильный лидер, централизованное управление, «сильная рука».
Кроме того, наиболее ярко выраженную склонность к авторитаризму в очередной раз демонстрируют подростки 15–17 лет. С увеличением возраста эти показатели в целом имеют тенденцию меняться в сторону демократических установок. Но наиболее интересным оказалось не это.
Учёным удалось пронаблюдать, что оба типа восприятия могут сочетаться в одном человеке во всех возрастных группах. Сознание молодёжи в большей степени — гибридное. Например, более 78 % молодых людей высказались за расширение прав и свобод граждан — классическая демократическая установка. Но одновременно 66 % поддерживают идею «сильного лидера», сосредоточивающего всю полноту власти.
Как так получилось?
Дело в том, что вместо того чтобы опрашивать «в лоб», авторы пытались выяснить отношение к политическому устройству через анализ как бессознательных представлений о режиме — среди которых архетипы, ментальные и современные черты национального характера, стереотипы, габитус, — так и сознательных, к которым относятся потребности, ценности, мотивы и разного рода смыслы.
Выяснилось, что все возрастные группы демонстрируют смешение политических ориентаций, иногда прямо противоположных. Другими словами, один и тот же человек склонен разделять установки, выражающие предпочтения как к авторитарным, так и к демократическим режимам.
Причин такого двоемыслия много:
Во-первых, у россиян пока ещё сохраняется открытый доступ к большому количеству информации, что позволяет черпать разнообразные сведения о политике. Поскольку все наши предреакции на политический мир во многом сформированы институтами (семья, школа, армия, университет), наличие альтернативной информации может формировать иные когнитивные паттерны и политические предпочтения. Другими словами, плюрализм информации может способствовать формированию неоднозначной и противоречивой картины мира.
Во-вторых, дело заключается в природе самой идентичности человека. Исследование довольно хорошо иллюстрирует, что политическая идентичность молодого человека динамична, а значит, постоянно находится в процессе становления. Это, в свою очередь, указывает на высокую чувствительность молодёжи к разного рода политической пропаганде, нацеленной на смещение политических взглядов человека в ту или иную сторону. В этом смысле неудивительно, что молодёжь представляет собой самую уязвимую группу для воздействия на неё различных политических сил.
Подписаться на Заметки на полях
Российские учёные предприняли любопытный социологический анализ, охвативший 1640 молодых людей из 11 регионов страны. Выбор респондентам предлагалось сделать через бинарную оппозицию: признак авторитарного государства или противопоставленный ему признак демократического государства. Например, «сильный лидер, умеющий сосредоточить в своих руках всю полноту власти» или «сильные политические партии» и т. д.
В целом результаты показались, с одной стороны, ожидаемыми, с другой — немного парадоксальными.
Молодёжь (до 35 лет) в крупных городах чаще поддерживает демократическое устройство — независимый суд, расширение прав и свобод, открытость миру. В то же время жители малых городов и сёл склонны к авторитарной модели — сильный лидер, централизованное управление, «сильная рука».
Кроме того, наиболее ярко выраженную склонность к авторитаризму в очередной раз демонстрируют подростки 15–17 лет. С увеличением возраста эти показатели в целом имеют тенденцию меняться в сторону демократических установок. Но наиболее интересным оказалось не это.
Учёным удалось пронаблюдать, что оба типа восприятия могут сочетаться в одном человеке во всех возрастных группах. Сознание молодёжи в большей степени — гибридное. Например, более 78 % молодых людей высказались за расширение прав и свобод граждан — классическая демократическая установка. Но одновременно 66 % поддерживают идею «сильного лидера», сосредоточивающего всю полноту власти.
Как так получилось?
Дело в том, что вместо того чтобы опрашивать «в лоб», авторы пытались выяснить отношение к политическому устройству через анализ как бессознательных представлений о режиме — среди которых архетипы, ментальные и современные черты национального характера, стереотипы, габитус, — так и сознательных, к которым относятся потребности, ценности, мотивы и разного рода смыслы.
Выяснилось, что все возрастные группы демонстрируют смешение политических ориентаций, иногда прямо противоположных. Другими словами, один и тот же человек склонен разделять установки, выражающие предпочтения как к авторитарным, так и к демократическим режимам.
Причин такого двоемыслия много:
Во-первых, у россиян пока ещё сохраняется открытый доступ к большому количеству информации, что позволяет черпать разнообразные сведения о политике. Поскольку все наши предреакции на политический мир во многом сформированы институтами (семья, школа, армия, университет), наличие альтернативной информации может формировать иные когнитивные паттерны и политические предпочтения. Другими словами, плюрализм информации может способствовать формированию неоднозначной и противоречивой картины мира.
Во-вторых, дело заключается в природе самой идентичности человека. Исследование довольно хорошо иллюстрирует, что политическая идентичность молодого человека динамична, а значит, постоянно находится в процессе становления. Это, в свою очередь, указывает на высокую чувствительность молодёжи к разного рода политической пропаганде, нацеленной на смещение политических взглядов человека в ту или иную сторону. В этом смысле неудивительно, что молодёжь представляет собой самую уязвимую группу для воздействия на неё различных политических сил.
Подписаться на Заметки на полях
1❤29🔥10🤔8👍7😢1🥴1
Насилие — лучший друг безопасности
Макс Вебер ясно сформулировал, что государство от других коллективных политических форм отличает исключительное право применять насилие. Однако в "чистом" виде насилие практически никогда не применяется — трудно взять и покарать отдельно взятого сферического коня в вакууме просто потому, что так приказало начальство. Особенно если конь выглядит дружелюбным.
Поэтому насилие всегда камуфлируется под благовидные предлоги, чтобы у организаторов были чистые руки, а у исполнителей — чистая совесть. Западная агрессия против Югославии, Ирака или Ливии маскировалась под "гуманитарные интервенции", а на месте американского Департамента войны после Второй мировой возник Департамент обороны. Суть, как можно догадаться, не сильно поменялась.
К слову сказать, закон, который упразднил американский Департамент войны, назывался симптоматично — Закон о национальной безопасности. Ирония в том, что мало какой концепт лучше маскирует и оправдывает практически любое насилие, чем понятие безопасности.
Особенно ярко связка безопасности и насилия проявляется в этнических конфликтах, таких как те же войны на пространстве Югославии. Боязнь геноцида или культурного подавления усиливает мобилизацию, а затем появляется желание нанести удар первым — чтобы упредить угрозу и обеспечить безопасность. Это — так называемая дилемма безопасности этнических войн.
Бывают и не столь радикальные случаи, когда маховик насилия раскручивается постепенно, но все так же в тесной связке с риторикой безопасности. Мы уже говорили о секьюритизации — когда тот или иной объект интерпретируется как угроза, по отношению к которой необходимо предпринимать экстраординарные меры.
Секьюритизация — по сути процесс "называния" чего бы то ни было угрозой безопасности. Следом логично идет насилие, чтобы эту угрозу устранить. И здесь мы возвращаемся к веберовской формулировке, но получаем возможность ее усилить. Следите за руками: если государство отличается монополией на легитимное насилие, насилие лучше всего оправдывается риторикой безопасности, а секьюритизация позволяет объявить угрозой безопасности все, что угодно — то властный актор получает абсолютную власть, когда открывает для себя возможность свободно секьюритизировать любой объект, феномен или индивида.
Получается, что такой актор по сути "взламывает" операционный код силового аппарата государства и может направлять его в любом направлении. Сегодня угроза безопасности там, а завтра здесь. Кто возразит?
Однако подобная власть секьюритизировать все, что угодно — желанна, но труднодостижима. На пути к таким способностям стоят два препятствия — две аудитории, которые должны "считать" послание об угрозе безопасности и согласиться с ним, открывая путь насилию. Первая аудитория — это формальные институты, которые авторизуют действия — например, разрешают использовать войска. Вторая — это "политическая" аудитория, или селекторат. Этих акторов нужно убедить, чтобы легитимизировать действия и не выглядеть тираном.
Нетрудно заметить, при какой конфигурации политической системы путь к абсолютной власти наиболее прост. Это та политическая система, где есть самый умный, самый сильный и самый-самый актор. Тысячеликий герой, которому не нужны институты, чтобы разобраться в вопросе и бороться с врагами. А где враги? А враги везде.
Подписаться на Заметки на полях
Макс Вебер ясно сформулировал, что государство от других коллективных политических форм отличает исключительное право применять насилие. Однако в "чистом" виде насилие практически никогда не применяется — трудно взять и покарать отдельно взятого сферического коня в вакууме просто потому, что так приказало начальство. Особенно если конь выглядит дружелюбным.
Поэтому насилие всегда камуфлируется под благовидные предлоги, чтобы у организаторов были чистые руки, а у исполнителей — чистая совесть. Западная агрессия против Югославии, Ирака или Ливии маскировалась под "гуманитарные интервенции", а на месте американского Департамента войны после Второй мировой возник Департамент обороны. Суть, как можно догадаться, не сильно поменялась.
К слову сказать, закон, который упразднил американский Департамент войны, назывался симптоматично — Закон о национальной безопасности. Ирония в том, что мало какой концепт лучше маскирует и оправдывает практически любое насилие, чем понятие безопасности.
Особенно ярко связка безопасности и насилия проявляется в этнических конфликтах, таких как те же войны на пространстве Югославии. Боязнь геноцида или культурного подавления усиливает мобилизацию, а затем появляется желание нанести удар первым — чтобы упредить угрозу и обеспечить безопасность. Это — так называемая дилемма безопасности этнических войн.
Бывают и не столь радикальные случаи, когда маховик насилия раскручивается постепенно, но все так же в тесной связке с риторикой безопасности. Мы уже говорили о секьюритизации — когда тот или иной объект интерпретируется как угроза, по отношению к которой необходимо предпринимать экстраординарные меры.
Секьюритизация — по сути процесс "называния" чего бы то ни было угрозой безопасности. Следом логично идет насилие, чтобы эту угрозу устранить. И здесь мы возвращаемся к веберовской формулировке, но получаем возможность ее усилить. Следите за руками: если государство отличается монополией на легитимное насилие, насилие лучше всего оправдывается риторикой безопасности, а секьюритизация позволяет объявить угрозой безопасности все, что угодно — то властный актор получает абсолютную власть, когда открывает для себя возможность свободно секьюритизировать любой объект, феномен или индивида.
Получается, что такой актор по сути "взламывает" операционный код силового аппарата государства и может направлять его в любом направлении. Сегодня угроза безопасности там, а завтра здесь. Кто возразит?
Однако подобная власть секьюритизировать все, что угодно — желанна, но труднодостижима. На пути к таким способностям стоят два препятствия — две аудитории, которые должны "считать" послание об угрозе безопасности и согласиться с ним, открывая путь насилию. Первая аудитория — это формальные институты, которые авторизуют действия — например, разрешают использовать войска. Вторая — это "политическая" аудитория, или селекторат. Этих акторов нужно убедить, чтобы легитимизировать действия и не выглядеть тираном.
Нетрудно заметить, при какой конфигурации политической системы путь к абсолютной власти наиболее прост. Это та политическая система, где есть самый умный, самый сильный и самый-самый актор. Тысячеликий герой, которому не нужны институты, чтобы разобраться в вопросе и бороться с врагами. А где враги? А враги везде.
Подписаться на Заметки на полях
2❤25👍15🤔3🔥2🤯1
Forwarded from Политфак на связи
Этнический фактор «сверхлояльного» голосования в российских регионах
В журнале Electoral Politics вышла замечательная статья-дискуссия, в которой несколько политологов-экспертов по российским выборам и региональной политике суммируют результаты существующих исследований, посвященных влиянию этнического фактора на результаты выборов в России. Ранее я уже не раз касался этой темы на канале — поэтому рекомендую эту статью, если вы находитесь в поиске саммари по теме.
Я же выделю из нее главные поинты:
— Национальные республики — не единственные регионы, которые демонстрируют аномальные результаты выборов. Такой феномен встречается и в ряде этнически русских субъектов — например, Кузбасс. Более того, ряд регионов с республиканским статусом наоборот регулярно демонстрирует обратную ситуацию — протестное голосование.
— Этнический фактор сам по себе не является причиной сверхлояльного голосования ряда регионов. Намного важнее — география и экономика региона. Во-первых, высокая доля сельского населения. Во-вторых, зависимость населения от нескольких крупных работодателей. Оба этих фактора упрощают административную мобилизацию электората для лояльного голосования. В этом случае этничность может служить дополнительным фактором, который упрощает этот процесс — сельские территории компактного проживания этнических меньшинств выделяются своими плотными социальными связями, которые так же упрощают политическую мобилизацию. Ровно поэтому, кстати, этнический фактор менее значим в городской местности, чем в сельской. Кроме того, региональные элиты могут использовать национальный вопрос, чтобы дополнительно мотивировать избирателей участвовать в выборах.
— Куда более важный фактор сверхлояльного голосования — консолидация региональных элит. В начале 1990-х в ряде национальных республик успели сложиться крепкие правящие группы, которые принялись выстраивать вертикали власти — важной причиной может служить их особый статус в советской политической системе, который обеспечил региональным элитам некоторую автономию от федерального центра в период трансформации государства. С течением времени консолидированные правящие группы появились и в ряде других регионов.
В журнале Electoral Politics вышла замечательная статья-дискуссия, в которой несколько политологов-экспертов по российским выборам и региональной политике суммируют результаты существующих исследований, посвященных влиянию этнического фактора на результаты выборов в России. Ранее я уже не раз касался этой темы на канале — поэтому рекомендую эту статью, если вы находитесь в поиске саммари по теме.
Я же выделю из нее главные поинты:
— Национальные республики — не единственные регионы, которые демонстрируют аномальные результаты выборов. Такой феномен встречается и в ряде этнически русских субъектов — например, Кузбасс. Более того, ряд регионов с республиканским статусом наоборот регулярно демонстрирует обратную ситуацию — протестное голосование.
— Этнический фактор сам по себе не является причиной сверхлояльного голосования ряда регионов. Намного важнее — география и экономика региона. Во-первых, высокая доля сельского населения. Во-вторых, зависимость населения от нескольких крупных работодателей. Оба этих фактора упрощают административную мобилизацию электората для лояльного голосования. В этом случае этничность может служить дополнительным фактором, который упрощает этот процесс — сельские территории компактного проживания этнических меньшинств выделяются своими плотными социальными связями, которые так же упрощают политическую мобилизацию. Ровно поэтому, кстати, этнический фактор менее значим в городской местности, чем в сельской. Кроме того, региональные элиты могут использовать национальный вопрос, чтобы дополнительно мотивировать избирателей участвовать в выборах.
— Куда более важный фактор сверхлояльного голосования — консолидация региональных элит. В начале 1990-х в ряде национальных республик успели сложиться крепкие правящие группы, которые принялись выстраивать вертикали власти — важной причиной может служить их особый статус в советской политической системе, который обеспечил региональным элитам некоторую автономию от федерального центра в период трансформации государства. С течением времени консолидированные правящие группы появились и в ряде других регионов.
👍19❤5🤔3
Теперь вы можете не только гордиться суверенитетом, но и буквально пахнуть им.
Сегодня заметили довольно сюрреалистическую новость:
Столичный парфюмерный бренд в партнёрстве с Российским химико-технологическим университетом имени Д. И. Менделеева разработал аромат технологического суверенитета.
В Департаменте инвестиционной и промышленной политики Москвы по этому поводу заявили:
В целом, новость впечатляющая: бренды хайпуют на символической политике государства, а чиновники довольствуются тем, что бизнес помогает популяризировать эти идеи. Причем не только через саму торговлю, но и через инфоповоды, возникающие на фоне выхода такой вот необычной продукции.
Возможно, мы сейчас наблюдаем углубление тренда на формирование симфонии бизнеса и государственной власти, когда даже такого рода предприниматели решают ловить волну государственных смыслов и идей. В этой связи, думаем, что подобных продуктов будет становиться всё больше.
Вообще, с одной стороны, интересно, какой запах у суверенитета, с другой — кажется, что жители России и так прекрасно знают чем все это пахнет.
Подписаться на Заметки на полях
Сегодня заметили довольно сюрреалистическую новость:
Столичный парфюмерный бренд в партнёрстве с Российским химико-технологическим университетом имени Д. И. Менделеева разработал аромат технологического суверенитета.
В Департаменте инвестиционной и промышленной политики Москвы по этому поводу заявили:
Благодаря поддержке столицы производители парфюмерной продукции создают инновационные решения, приобретают новое оборудование и увеличивают ассортимент. Уникальная и необычная продукция московских парфюмерных брендов пользуется высоким спросом среди жителей города. Например, одна компания разработала аромат технологического суверенитета.
В целом, новость впечатляющая: бренды хайпуют на символической политике государства, а чиновники довольствуются тем, что бизнес помогает популяризировать эти идеи. Причем не только через саму торговлю, но и через инфоповоды, возникающие на фоне выхода такой вот необычной продукции.
Возможно, мы сейчас наблюдаем углубление тренда на формирование симфонии бизнеса и государственной власти, когда даже такого рода предприниматели решают ловить волну государственных смыслов и идей. В этой связи, думаем, что подобных продуктов будет становиться всё больше.
Вообще, с одной стороны, интересно, какой запах у суверенитета, с другой — кажется, что жители России и так прекрасно знают чем все это пахнет.
Подписаться на Заметки на полях
😁30❤3🤬3🔥2🥴2😢1
Власть над миром получают с помощью памяти
Может ли память стать средством, с помощью которого получают контроль над миром? Почему бы и нет, но есть нюанс.
Мы уже знаем, что власть в современном мире проистекает от способности секьюритизировать — объявлять тот или иной объект или феномен угрозой. Угрозу, как известно, необходимо устранять, чтобы обеспечить безопасность. Поэтому такие приказы будут исполнены — с той лишь оговоркой, что исполнители должны согласиться с тем, что угроза действительно существует.
Такие приемы хорошо работают во внутренней политике, особенно когда свободы высказывания ограничены, и возразить секьюритизирующему актору невозможно. Однако что насчет политики внешней? Подумайте — если вы сможете легитимно объявлять угрозой какую либо страну, организацию или даже транснациональную компанию, вы по сути получаете власть над миром. Секьюритизирующий актор говорит — это угроза мировому сообществу — и на супостата сыплются разнообразные рестрикции, а то и войска под эгидой ООН.
Однако как именно сделать так, чтобы с секьюритизирующими высказываниями соглашались иностранные правительства? Здесь на помощь приходит политика памяти. В одной из своих аспектов она представляет собой процесс, в ходе которого на основе исторических фактов выстраивается последовательное повествование о том, какое прошлое было у государства. В литературе это называется еще "биографическим нарративом".
Такой нарратив призван объяснять, почему действия политической системы сегодня — единственно правильные, и то, что она считает угрозами — действительно угрозы. Биографический нарратив лежит в основе так называемой онтологической безопасности — выстраивается стабильная идентичность государства в международной системе, где ясно определены противники и союзники.
Обращенная во внешнее пространство, политика памяти стремится объяснить внешним наблюдателям текущие действия политической системы через образы прошлых угроз — главным образом войн, но могут быть и другие конфликты. Грандиозный конфликт или великое потрясение прошлого становится реперной точкой или линзой, через которую интерпретируется настоящее. Идет обращение к прежним ролям — союзники тогда должны быть союзниками и сейчас, вклад в общее дело в прошлом должен уважаться и сегодня, а былые противники должны вести себя потише и помнить о своих злодеяниях.
От внешних наблюдателей требуется по сути одно — согласиться с предлагаемым нарративом. После этого запускается эффект домино: наблюдатели соглашаются с предлагаемыми им ролями (союзников или униженных противников), и легитимизируют сообщение секьюритизирующего актора об угрозе. Все, власть над миром получена.
Однако все было бы так просто, если бы наш секьюритизирующий актор был один. Но их не один, а очень много — и все продвигают собственные "биографические нарративы", предлагают разные реперные точки в истории. Очень часто эти нарративы друг другу противоречат. Поэтому и идет такой накал "информационной работы" и борьба за правильную интерпретацию истории — на кону большая власть.
Подписаться на Заметки на полях
Может ли память стать средством, с помощью которого получают контроль над миром? Почему бы и нет, но есть нюанс.
Мы уже знаем, что власть в современном мире проистекает от способности секьюритизировать — объявлять тот или иной объект или феномен угрозой. Угрозу, как известно, необходимо устранять, чтобы обеспечить безопасность. Поэтому такие приказы будут исполнены — с той лишь оговоркой, что исполнители должны согласиться с тем, что угроза действительно существует.
Такие приемы хорошо работают во внутренней политике, особенно когда свободы высказывания ограничены, и возразить секьюритизирующему актору невозможно. Однако что насчет политики внешней? Подумайте — если вы сможете легитимно объявлять угрозой какую либо страну, организацию или даже транснациональную компанию, вы по сути получаете власть над миром. Секьюритизирующий актор говорит — это угроза мировому сообществу — и на супостата сыплются разнообразные рестрикции, а то и войска под эгидой ООН.
Однако как именно сделать так, чтобы с секьюритизирующими высказываниями соглашались иностранные правительства? Здесь на помощь приходит политика памяти. В одной из своих аспектов она представляет собой процесс, в ходе которого на основе исторических фактов выстраивается последовательное повествование о том, какое прошлое было у государства. В литературе это называется еще "биографическим нарративом".
Такой нарратив призван объяснять, почему действия политической системы сегодня — единственно правильные, и то, что она считает угрозами — действительно угрозы. Биографический нарратив лежит в основе так называемой онтологической безопасности — выстраивается стабильная идентичность государства в международной системе, где ясно определены противники и союзники.
Обращенная во внешнее пространство, политика памяти стремится объяснить внешним наблюдателям текущие действия политической системы через образы прошлых угроз — главным образом войн, но могут быть и другие конфликты. Грандиозный конфликт или великое потрясение прошлого становится реперной точкой или линзой, через которую интерпретируется настоящее. Идет обращение к прежним ролям — союзники тогда должны быть союзниками и сейчас, вклад в общее дело в прошлом должен уважаться и сегодня, а былые противники должны вести себя потише и помнить о своих злодеяниях.
От внешних наблюдателей требуется по сути одно — согласиться с предлагаемым нарративом. После этого запускается эффект домино: наблюдатели соглашаются с предлагаемыми им ролями (союзников или униженных противников), и легитимизируют сообщение секьюритизирующего актора об угрозе. Все, власть над миром получена.
Однако все было бы так просто, если бы наш секьюритизирующий актор был один. Но их не один, а очень много — и все продвигают собственные "биографические нарративы", предлагают разные реперные точки в истории. Очень часто эти нарративы друг другу противоречат. Поэтому и идет такой накал "информационной работы" и борьба за правильную интерпретацию истории — на кону большая власть.
Подписаться на Заметки на полях
👍14❤13🔥5🤔1
Forwarded from Insolarance Cult
В последние годы обеспокоенность стремительным прогрессом технологий и их возможным влиянием на права и свободы человека заметно усилилась. Особенно пристальное внимание исследователей привлекают нейротехнологии и искусственный интеллект (ИИ), развитие которых, помимо всего прочего, сопровождается все большей точностью и объемом данных, собираемых о человеке, а также совершенствованием методов их анализа. Эти процессы открывают не только новые возможности, но и порождают риски — от усиления цифрового надзора до более изощренных форм манипуляции поведением и предпочтениями пользователей в онлайн-пространстве.
Современные достижения в области исследований мозга и ИИ позволяют собирать большой объем личной информации, которая раньше казалась недоступной для получения. Уже сегодня с помощью электроэнцефалографии (ЭЭГ), электромиографии (ЭМГ) и других нейротехнологий можно извлекать данные о мозговой активности, которые раскрывают, что человек чувствует, о чем думает, какими психическими расстройствами страдает и даже какие он имеет политические взгляды и сексуальную ориентацию. Такая информация обладает высокой ценностью для коммерческих и государственных структур, поэтому вполне вероятно, что в ближайшем будущем как инвазивные, так и неинвазивные методы сбора этих данных станут повсеместной практикой.
По мнению многих специалистов, то, как такие данные коллекционируются и используется — большая проблема, требующая немедленного решения. Одни исследователи обращают внимание на то, что сбор конфиденциальной информации о человеке усиливает потенциал для государственного надзора и эксплуатации на рабочем месте. Так, профессор права и философии Нита Фарахани в своей недавней книге «The Battle for Your Brain: Defending the Right to Think Freely in the Age of Neurotechnology» отмечает, что доступ к мозговой активности сотрудников, который некоторые компании уже имеют, создает для работодателей беспрецедентные возможности ужесточения практик отслеживания продуктивности и KPI, делая рынок труда еще менее гуманным. Кроме этого, Фарахани подчеркивает, что собранные данные могут стать основной для дискриминационной и надзорной политики даже в демократических странах.
Другие исследователи делают акцент на том, что развитие нейротехнологий в сочетании с прогрессом ИИ и ростом объема собираемых данных усугубляют и без того широко критикуемые практики онлайн-манипуляций. Например, профессор этики ИИ и нейронауки Марчелло Иенка в статье «On artificial intelligence and manipulation» показывает, что создание информационных пузырей, фейковые аккаунты и боты, распространение сенсационного и вызывающего контента, платформенная модерация и многое другое являются доступными практиками манипуляции, которые используются как пользователями, так и самими компаниями, оставаясь слабо регулируемыми на законодательном уровне. Кроме того, в последние годы серьезную озабоченность вызывает вопрос об аддиктивном потенциале социальных сетей, сопряженный с их негативным влияниям на ментальное здоровье, что также критически важно в данном контексте, ведь чем лучше компании с помощью данных понимают поведенческие особенности человека, тем эффективнее они могут удерживать его внимание на платформе, используя персонализированные и манипулятивные механизмы вовлечения.
Из статьи «Нейроправа и когнитивная свобода».
Современные достижения в области исследований мозга и ИИ позволяют собирать большой объем личной информации, которая раньше казалась недоступной для получения. Уже сегодня с помощью электроэнцефалографии (ЭЭГ), электромиографии (ЭМГ) и других нейротехнологий можно извлекать данные о мозговой активности, которые раскрывают, что человек чувствует, о чем думает, какими психическими расстройствами страдает и даже какие он имеет политические взгляды и сексуальную ориентацию. Такая информация обладает высокой ценностью для коммерческих и государственных структур, поэтому вполне вероятно, что в ближайшем будущем как инвазивные, так и неинвазивные методы сбора этих данных станут повсеместной практикой.
По мнению многих специалистов, то, как такие данные коллекционируются и используется — большая проблема, требующая немедленного решения. Одни исследователи обращают внимание на то, что сбор конфиденциальной информации о человеке усиливает потенциал для государственного надзора и эксплуатации на рабочем месте. Так, профессор права и философии Нита Фарахани в своей недавней книге «The Battle for Your Brain: Defending the Right to Think Freely in the Age of Neurotechnology» отмечает, что доступ к мозговой активности сотрудников, который некоторые компании уже имеют, создает для работодателей беспрецедентные возможности ужесточения практик отслеживания продуктивности и KPI, делая рынок труда еще менее гуманным. Кроме этого, Фарахани подчеркивает, что собранные данные могут стать основной для дискриминационной и надзорной политики даже в демократических странах.
Другие исследователи делают акцент на том, что развитие нейротехнологий в сочетании с прогрессом ИИ и ростом объема собираемых данных усугубляют и без того широко критикуемые практики онлайн-манипуляций. Например, профессор этики ИИ и нейронауки Марчелло Иенка в статье «On artificial intelligence and manipulation» показывает, что создание информационных пузырей, фейковые аккаунты и боты, распространение сенсационного и вызывающего контента, платформенная модерация и многое другое являются доступными практиками манипуляции, которые используются как пользователями, так и самими компаниями, оставаясь слабо регулируемыми на законодательном уровне. Кроме того, в последние годы серьезную озабоченность вызывает вопрос об аддиктивном потенциале социальных сетей, сопряженный с их негативным влияниям на ментальное здоровье, что также критически важно в данном контексте, ведь чем лучше компании с помощью данных понимают поведенческие особенности человека, тем эффективнее они могут удерживать его внимание на платформе, используя персонализированные и манипулятивные механизмы вовлечения.
Из статьи «Нейроправа и когнитивная свобода».
1❤8🔥6👍4🤔2🤯1🤬1😢1