Когда я, вот уже девять лет назад побывал в Ватикане, я понял, в чем одно из принципиальных отличий католического и православного подхода к земной реальности в перспективе неизбежности Страшного суда. Католичество стремится возвысить и освятить её, тем самым как-бы внеся свою лепту в финальное её преображение. Православие же дистанцируется от неё, как от непоправимо греховной, пытаясь в рамках монастыря только работать над этой подготовкой к преображению, рассматривая монастыри, как острова этой уже полупребраженной реальности. Но тогда всё прочее остаётся непреображенным, и коснеющим в язычестве. На это указывал ещё Вл. Соловьёв, когда писал о главном пороке Византии.

Нижеследующий документ как раз доктринальное подтверждение того, что я некогда ощутил в Ватикане.

Из Пастырской Конституции о Церкви в современном мире Gaudium et spes II Ватиканского Собора (39)
Ожидание будущего века
Мы не знаем ни времени завершения земли и человечества, ни того, каким образом должно произойти преображение вселенной. Ибо проходит образ мира сего, обезображенный грехом, но мы узнаём, что Бог готовит новое жилище и новую землю, на которой обитает правда, блаженство которой преисполнит и превзойдет всю жажду безмятежности, охватывающую людские сердца. Тогда, после победы над смертью, сыны Божии воскреснут во Христе, и всё посеянное в немощи и тлении облечётся в нетление. Любовь и дела её останутся, и от рабства суете освобождено будет всё творение, созданное Богом ради человека.
Правда, мы получили предупреждение, что не будет никакой пользы человеку, если он приобретёт весь мир, а себя самого погубит. Но ожидание новой земли должно не ослаблять, а скорее побуждать заботу о возделывании этой земли, где произрастает то Тело новой человеческой семьи, которое уже может дать некое предначертание нового века. Поэтому, хотя земной прогресс следует старательно отличать от возрастания Царства Христова, он всё же имеет немалое значение для Царства Божия, поскольку может помочь лучшему устроению человеческого общества. Ведь блага человеческого достоинства, братского общения и свободы, то есть все добрые плоды природы и нашего трудолюбия, которые мы в Духе Господнем и по Его заповеди распространим по всей земле, мы отыщем снова, но уже очищенными от всякой скверны, озарёнными и преображёнными, когда Христос предаст Отцу царство вечное и всеобщее: "царство истины и жизни, царство святости и благодати, царство правды, любви и мира". Это Царство уже тайно присутствует здесь, на земле; завершится же оно с пришествием Господа.

На самом деле, Иисус и каждого из нас об этом спрашивает.
"Придя же в страны Кесарии Филипповой, Иисус спрашивал учеников Своих: за кого люди почитают Меня, Сына Человеческого? Они сказали: одни за Иоанна Крестителя, другие за Илию, а иные за Иеремию, или за одного из пророков. Он говорит им: а вы за кого почитаете Меня? Симон же Петр, отвечая, сказал: Ты - Христос, Сын Бога живаго".

И сегодня люди часто дают ответы того же типа, что и те, которые транслировали апостолы. Но тогда это было простительно. А сейчас, когда уже скоро исполнится две тысячи лет с момента, когда этот вопрос был задан, уже совсем нелепо отвечать, как те израильтяне, а то и хуже.

Вы шутите что ли, а Кто это ещё может быть, кроме "Христа, Сына Бога живого"? Вся наша цивилизация родилась из рассказа о Нём. Основы нашего мышления построены на истолковании Его слов. Музыка, архитектура, живопись тоже в своих шедеврах, именно в шедеврах - о Нём.

Нет, серьёзно, вы можете подумать, что ВСЁ это рождено простым иудейским проповедником, которого распяли, фактически за самозванство? Если вы и правда, так думаете, то дело не в том, что у вас нет веры. У вас явно проблемы с логикой.

Поэт и философ Томас Элиот писал: « Я говорю об общей христианской традиции, которая сделала Европу тем, что она есть, и об общих элементах культуры, которые это общее христианство с собой принесло... Именно в христианстве развилось наше искусство; в христианстве — до недавнего времени — коренились правовые системы Европы. Именно на фоне христианства приобретает значение наша философия. Отдельный европеец может не верить в истинность христианской веры; и все же то, что он говорит, производит, делает — все обретает смысл в христианском наследии. Только христианская культура могла породить Вольтера и Ницше. Я не верю, что европейская культура переживет утрату христианской веры» .

Вчера был Праздник Усекновения главы Иоанна Предтечи. Да вот такие у христиан праздники... А что ж, голову потерял - Царство Небесное приобрёл.
"Ибо Ирод, взяв Иоанна, связал его и посадил в темницу за Иродиаду, жену Филиппа, брата своего, потому что Иоанн говорил ему: не должно тебе иметь ее. И хотел убить его, но боялся народа, потому что его почитали за пророка. Во время же празднования дня рождения Ирода дочь Иродиады плясала перед собранием и угодила Ироду, посему он с клятвою обещал ей дать, чего она ни попросит. Она же, по наущению матери своей, сказала: дай мне здесь на блюде голову Иоанна Крестителя. И опечалился царь, но, ради клятвы и возлежащих с ним, повелел дать ей, и послал отсечь Иоанну голову в темнице. И принесли голову его на блюде и дали девице, а она отнесла матери своей".

На самом деле, история во все времена актуальная даже на первом уровне восприятия - если ты будешь говорить то, что велит тебе совесть, то по любому будешь ждать, когда от Ирода придут за твоей головой. Отрубит-не отрубит - он решает. Но оказаться или нет в такой ситуации, решаешь ты. Иоанн всей своей жизнью изначально такой выбор сделал. Это уже круто, но миссия его не в этом.

"В те дни приходит Иоанн Креститель и проповедует в пустыне Иудейской и говорит: покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное. Ибо он тот, о котором сказал пророк Исаия: глас вопиющего в пустыне: приготовьте путь Господу, прямыми сделайте стези Ему".

И Иоанн эту миссию исполняет:
"Я крещу вас в воде в покаяние, но Идущий за мною сильнее меня; я не достоин понести обувь Его; Он будет крестить вас Духом Святым и огнем; лопата Его в руке Его, и Он очистит гумно Свое и соберет пшеницу Свою в житницу, а солому сожжет огнем неугасимым. Тогда приходит Иисус из Галилеи на Иордан к Иоанну креститься от него. Иоанн же удерживал Его и говорил: мне надобно креститься от Тебя, и Ты ли приходишь ко мне? Но Иисус сказал ему в ответ: оставь теперь, ибо так надлежит нам исполнить всякую правду. Тогда Иоанн допускает Его. И, крестившись, Иисус тотчас вышел из воды, — и се, отверзлись Ему небеса, и увидел Иоанн Духа Божия, Который сходил, как голубь, и ниспускался на Него".

И вдруг в темнице, в ожидании срубят-не срубят, он впадает в тревогу: а что, если миссия всё же не исполнена. И это гораздо страшнее, чем угроза лишиться головы.
"Иоанн же, услышав в темнице о делах Христовых, послал двоих из учеников своих сказать Ему: Ты ли Тот, Который должен придти, или ожидать нам другого? И сказал им Иисус в ответ: пойдите, скажите Иоанну, что слышите и видите: слепые прозревают и хромые ходят, прокаженные очищаются и глухие слышат, мертвые воскресают и нищие благовествуют; и блажен, кто не соблазнится о Мне. Когда же они пошли, Иисус начал говорить народу об Иоанне: что смотреть ходили вы в пустыню? трость ли, ветром колеблемую? Что же смотреть ходили вы? человека ли, одетого в мягкие одежды? Носящие мягкие одежды находятся в чертогах царских. Что же смотреть ходили вы? пророка? Да, говорю вам, и больше пророка. Ибо он тот, о котором написано: се, Я посылаю Ангела Моего пред лицем Твоим, который приготовит путь Твой пред Тобою. Истинно говорю вам: из рожденных женами не восставал больший Иоанна Крестителя; но меньший в Царстве Небесном больше его".

Иоанн воистину велик и как проповедник, и как аскет:
"Сам же Иоанн имел одежду из верблюжьего волоса и пояс кожаный на чреслах своих, а пищею его были акриды и дикий мед".
Как же "меньший в Царстве Небесном больше его"? Кстати, некоторые благочестивые комментаторы считают, что у Иоанна никаких сомнений не было. И что он послал учеников в педагогических целях, чтоб, мол, они сами уверились и не сомневались. Интересная версия, но она никак не объясняет ответ Иисуса.

Между тем, Христос говорит предельно ясно: "блажен, кто не соблазнится о Мне" - это и есть путь в Царство. Путь в Царство лежит, через веру в Него и следование за Ним, а не просто через аскезу, самоотверженность и всё что имелось в избытке у Иоанна.

Продолжение. Начало выше

В конце концов, любой из апостолов был именно с точки зрения этих показателей "меньше" Иоанна, но они шли за Христом, а значит были в Царстве.
И вот не соблазниться - принять живого Христа, а не своё о Нём представление - сложнее, чем просто выбрать несгибаемость.
Но Иоанн и не соблазнился. Он просто уточнил. Как раз вовремя - пришли за головой.

"Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что строите гробницы пророкам и украшаете памятники праведников, и говорите: если бы мы были во дни отцов наших, то не были бы сообщниками их в пролитии крови пророков; таким образом вы сами против себя свидетельствуете, что вы сыновья тех, которые избили пророков; дополняйте же меру отцов ваших".
Как же это похоже на на нас, на детей и внуков тех, кто отправлял в лагеря и расстреливал новомучеников, ну или просто, кому это было совершенно безразлично. И мы много хуже тех, к кому обращался Христос. У нас вообще "всё не так однозначно".

И говорит Христос именно нам: "знаю твои дела; ты ни холоден, ни горяч; о, если бы ты был холоден, или горяч! Но, как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих. Ибо ты говоришь: «я богат, разбогател и ни в чем не имею нужды»; а не знаешь, что ты несчастен, и жалок, и нищ, и слеп, и наг".

I
Есть такая у многих иллюзия, что личная святость подвижника гарантия безошибочности и душеполезности его речений. Но это, разумеется, не так. Ни один святой не свободен от греха. «Если говорим, что не имеем греха, — обманываем самих себя, и истины нет в нас. Если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши и очистит нас», - говорит Иоанн Богослов. Поэтому то личная праведность не гарантия того, что нам безоговорочно и некритично следует брать на вооружение те или иные рекомендации. Конечно, их надо поверять словами самого Христа. Кроме того личный опыт святого может быть абсолютно уникален и плохо поддаётся генерализации. Да, и не должен ей поддаваться.
Это было такое вступление к анализу одного очень известного в православной среде текста. И не просто известного, но в значительной степени определяющего сам подход к духовной жизни, ее восприятие. Речь о знаменитой «Беседе преподобного Серафима с Н. А. Мотовиловым. О цели христианской жизни». Анализ в нескольких частях, но может быть кому-то будет небезынтересен.

Разговор начинается так:
«Господь открыл мне, – сказал великий старец, – что в ребячестве вашем вы усердно желали знать, в чем состоит цель жизни нашей христианской, и у многих великих духовных особ вы о том неоднократно спрашивали...
Но никто, – продолжал отец Серафим, – не сказал вам о том определительно. Говорили вам: ходи в церковь, молись Богу, твори заповеди Божии, твори добро – вот тебе и цель жизни христианской. А некоторые даже негодовали на вас за то, что вы заняты не богоугодным любопытством, и говорили вам: высших себя не ищи. Но они не так говорили, как бы следовало. Вот я, убогий Серафим, растолкую вам теперь, в чем действительно эта цель состоит».

Вообще, сама постановка вопроса, да и реакция на него тех, кто был Мотовиловым вопрошаем несколько странная. Собственно, цель христианина – Царство Божие. И войти в него можно только, обретя любовь. Потому что, как опять же нам недвусмысленно сообщает Иоанн Богослов: «Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем».
Сам Иисус так прямо накануне распятия и говорит нам – христианам: «Заповедь новую даю вам, да любите друг друга; как Я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга. По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою».
Поэтому святой Августин и говорит: «Люби – и делай, что хочешь». То есть, если ты будешь любить Бога и ближнего, то просто не захочешь того, что оскорбляет Его и ранит их.

Но преподобный Серафим, почему-то о любви не говорит, а говорит вот что:
«Молитва, пост, бдение и всякие другие дела христианские, сколько ни хороши они сами по себе, однако не в делании только их состоит цель нашей христианской жизни, хотя они и служат необходимыми средствами для достижения ее. Истинная же цель жизни нашей христианской состоит в стяжании Духа Святаго Божиего».
Вот, так поворот!
Естественно, Мотовилов не понимает, о чем речь. И вопрошает:
«Как же стяжание? – спросил я батюшку Серафима. – Я что-то этого не понимаю».
«Стяжание все равно что приобретение, – отвечал мне он, – ведь вы разумеете, что значит стяжание денег. Так все равно и стяжание Духа Божия. Ведь вы, ваше боголюбие, понимаете, что такое в мирском смысле стяжание? Цель жизни мирской обыкновенных людей есть стяжание, или наживание денег, а у дворян сверх того – получение почестей, отличий и других наград за государственные заслуги. Стяжание Духа Божия есть тоже капитал, но только благодатный и вечный».

Момент, скажем так, неоднозначный. Он может быть истолкован, как возможность накопления, как некой энергии, того, что есть дар Божий. Впрочем, можно истолковать и как постепенное возрастание в праведности.
Дальше старец Серафим вспоминает притчу о мудрых и неразумных девах и говорит: «Некоторые говорят, что недостаток елея у юродивых дев знаменует недостаток у них прижизненных добрых дел. Такое разумение не вполне правильно.

Продолжение

II
Какой же это у них был недостаток в добрых д
елах, когда они хоть юродивыми, да все же девами называются? Ведь девство есть наивысочайшая добродетель, как состояние равноангельское, и могло бы служить заменой само по себе всех прочих добродетелей. Я, убогий, думаю, что у них именно благодати Всесвятаго Духа Божия недоставало».

Это уже совсем странно. Девство никак не может быть заменой любви. Ей ни что не может быть заменой. Ибо апостол Павел очень четко формулирует: «Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я - медь звенящая или кимвал звучащий.
Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, - то я ничто.
И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы».
Тело на сожжение! И то, без толку, если нет любви. Какое уж тут девство…

Но Мотовилов не унимается и снова задает вполне резонный вопрос: «Батюшка, – сказал я, – вот вы все изволите говорить о стяжании благодати Духа Святаго как о цели христианской жизни; но как же и где я могу ее видеть? Добрые дела видны, а разве Дух Святой может быть виден? Как же я буду знать, со мной Он или нет?»
И тогда старец ему объясняет, что мы стали такими бесчувственными и материалистичными, что не чувствуем того, что первые христиане ощущали легко и без проблем.

Но Мотовилов опять не сдается: «Все-таки я не понимаю, почему я могу быть твердо уверенным, что я в Духе Божием. Как мне самому в себе распознать истинное Его явление?
Батюшка отец Серафим отвечал:
– Я уже, ваше боголюбие, сказал вам, что это очень просто и подробно рассказал вам, как люди бывают в Духе Божием... Что же вам, батюшка, надобно?
– Надобно, – сказал я, – чтобы я понял это хорошенько!
Тогда отец Серафим взял меня весьма крепко за плечи и сказал мне:
– Мы оба теперь, батюшка, в Духе Божием с тобою!.. Что же ты не смотришь на меня?
Я отвечал:
– Не могу, батюшка, смотреть, потому что из глаз ваших молнии сыпятся. Лицо ваше сделалось светлее солнца, и у меня глаза ломит от боли!..
Отец Серафим сказал:
– Не устрашайтесь, ваше боголюбие! И вы теперь сами так же светлы стали, как и я сам. Вы сами теперь в полноте Духа Божиего, иначе вам нельзя было бы и меня таким видеть.
И приклонив ко мне свою голову, он тихонько на ухо сказал мне:
– Благодарите же Господа Бога за неизреченную к вам милость Его. Вы видели, что я только в сердце моем мысленно помолился Господу Богу и внутри себя сказал: «Господи! Удостой его ясно и телесными глазами видеть то сошествие Духа Твоего, которым Ты удостаиваешь рабов Своих, когда благоволишь являться во свете великолепной славы Твоей!» И вот, батюшка, Господь и исполнил мгновенно смиренную просьбу убогого Серафима...»

Несомненно, всегда лучше показать, чем рассказать. Но проблема в том, что этот показ, в коем у нас нет никаких оснований сомневаться – это явление подобия Преображения, которое явил апостолам Христос на горе Фавор. И им было там так же хорошо, как Мотовилову в те блаженные секунды или минуты. Но ведь Христос никогда не говорил своим апостолам: «обретите такое же сияние и это будет знаком того, что вы Мои ученики». Вовсе нет.

Напомню, Он говорит: «По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою».
И ведь с любовью в плане понимания, есть она в нас или нет, гораздо проще. И Мотовилов бы, наверное, с первого раза понял. Ведь Апостол Павел говорит: «Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит.
Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится.

Окончание

III
Ибо мы отчасти знаем, и отчасти пророчествуем; когда же настанет совершенное, тогда то, что отчасти, прекратится.
Когда я был младенцем, то по-младенчески говорил, по-младенчески мыслил, по-младенчески рассуждал; а как стал мужем, то оставил младенческое.
Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицем к лицу; теперь знаю я отчасти, а тогда познаю, подобно как я познан.
А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше».
То есть, как-то даже странно после этого спрашивать, в чем цель христианина…

Однако, другое дело, что без Духа Святого вы ничего из вышеперечисленного не сможете явить. Например, для начала, не сможете элементарно «не раздражаться». Но если вы будете молиться об избавлении от раздражения, об избавлении от фиксации на самости, и замещении их любовью, то сможете. Реально.
А если будете сначала стремиться к тому, чтоб у вас тоже «молнии из глаз сыпались» и прочие благодатные ощущения отмечались, то велика опасность, что любовь как-то в стороне останется.

Есть, конечно, контр-довод, что подлинная любовь может быть обретена, только уже практически святым. А до этого, мол, это будут имитации.
Но снова нам в помощь апостол Иоанн: «Кто говорит: «я люблю Бога», а брата своего ненавидит, тот лжец: ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит? И мы имеем от Него такую заповедь, чтобы любящий Бога любил и брата своего».
То есть, надо попросту заставлять себя брата любить, пока нет у тебя никаких благодатных даров. Любить – это императив.

Но разве ж, преподобный Серафим против такого подхода? Такое невозможно. Он уже в конце беседы говорит: «Господь ищет сердца, преисполненного любовью к Богу и ближнему, – вот престол, на котором Он любит восседать и на котором Он является в полноте Своей небесной славы. «Сыне, даждь Ми сердце твое! – говорит Он, – а все прочее Я Сам приложу тебе», ибо в сердце человеческом может вмещаться Царствие Божие».
Проблема в том, что все вышеописанное может быть истолковано, а многими и толкуется примерно так: «ну, раз мне до святости с «молниями» далеко, то буду просто из года в год осуждать себя, каяться в грехах и в частности, немилосердии, и за смирение то меня Господь помилует».
Этого исхода, конечно, мы никак исключать не можем. Но мы знаем, что в Царство через Любовь попадают. А те, в ком ее нет? Насчет них апостол Павел, вроде, предельно четко высказался.
Кроме того, аз многогрешный никогда не встречал людей, которые бы вот, прямо зримо светились. А людей, которые зримо излучают любовь встречал. Ну, или хотя бы, стараются, следуя императиву. И кстати, подобный модус операнди очень и улучшению общества в целом способствует.

Строго говоря, мы не можем утверждать, что все вышеописанное происходило именно так. И преподобный Серафим именно таким образом расставлял акценты. Но Мотовилов донёс именно так - с акцентом на поиск ощущений - света, особой теплоты - знака присутствия благодати Духа Святого. И к особым ощущениям же стремится герой другого мегапопулярного православного текста "Откровенные рассказы странника".

То есть, практически это приводит к тому, что либо человек начинает искать ощущения, либо узнавая, что на этом пути опасно и возможна - прелесть - то есть ложные, не от Бога, вот очень похожие феномены, просто вообще отказывается от богообщения и замыкается в вышеупомянутом режиме - я грешный - каюсь, смиряюсь - не меняюсь.

А между тем, если имеешь в качестве критерия наличие в тебе любви, то всё становится гораздо проще - ты сверяешь свои реакции и ощущения с теми характеристиками любви, которые приводит апостол Павел и именно за них в себе борешься. И в процессе, понимаешь, что без молитвы, без помощи Божьей ты никуда не продвинешься. Вот так собственно, и есть шанс начать исполнять заповедь о любви к Богу и ближнему практически.

Впервые я задумался об этом в 2020-м во время разгонов в Беларуси. Задумался об ответственности священников. Говорят ли они своей пастве из числа силовиков, что когда те бьют кого-то или чего похуже, то они это проделывают со Христом лично? Мне почему-то кажется, что, если б говорили, то очень многое было б иначе. А то ведь, смотрит человек на икону Христа во храме с благоговением, а на образ Его - как на кусок мяса...

"Тогда скажет и тем, которые по левую сторону: идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его: ибо алкал Я, и вы не дали Мне есть; жаждал, и вы не напоили Меня; был странником, и не приняли Меня; был наг, и не одели Меня; болен и в темнице, и не посетили Меня. Тогда и они скажут Ему в ответ: Господи! когда мы видели Тебя алчущим, или жаждущим, или странником, или нагим, или больным, или в темнице, и не послужили Тебе? Тогда скажет им в ответ: истинно говорю вам: так как вы не сделали этого одному из сих меньших, то не сделали Мне. И пойдут сии в му́ку вечную, а праведники в жизнь вечную". (Мф.25:41-46)

Те, кто всего лишь НЕ сделали пойдут в муку вечную! Вы осознаете ужас этого обещания? А если сделали прямо противоположное, если, и были причиной тех мук в темнице? А ведь священники РПЦ главным образом освящают, да благословляют, а вот об этом говорят? Если нет, то грех на них не в меньшей степени, чем на исполнителях. А то и в большей...

Был я в тоске из-за известий о том, что нет надежды, о том, что дням скорбным нет конца, видя как укрепляются нечестивые, как строят замыслы беззаконники, и некому противостать им.
Открывайте Псалтырь в таких случаях. Вот, что прочёл я в ответ:
"Уповай на Господа и держись пути Его:
и Он вознесёт тебя, чтобы ты наследовал землю;
и когда будут истребляемы нечестивые, ты увидишь.
Видел я нечестивца грозного,
превозносящего себя подобно
укоренившемуся кедру;
но он прошёл, и вот нет его;
ищу его и не нахожу.
Наблюдай за непорочным и
смотри на праведного;
ибо миролюбивый обретёт потомство.
А беззаконики все истребятся;
будущность нечестивых погибнет.
От Господа спасение праведникам;
Он — защита их во время скорби.
И поможет им Господь и избавит их;
избавит их от нечестивых и спасёт их;
ибо они на Него уповают".

И было, и есть, и будет множество лжехристиан. И это не значит, что они кого-то сознательно обманывают. Гораздо чаще они обманывают самих себя.

Иисус говорит:
"Берегитесь лжепророков, которые приходят к вам в овечьей одежде, а внутри суть волки хищные.
По плодам их узна‌ете их. Собирают ли с терновника виноград, или с репейника смоквы?
Та‌к всякое дерево доброе приносит и плоды добрые, а худое дерево приносит и плоды худые.
Не может дерево доброе приносить плоды худые, ни дерево худое приносить плоды добрые.
Всякое дерево, не приносящее плода доброго, срубают и бросают в огонь.
Итак, по плодам их узна‌ете их.
Не всякий, говорящий Мне: «Господи! Господи!», войдет в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного.
Многие скажут Мне в тот день: Господи! Господи! не от Твоего ли имени мы пророчествовали? и не Твоим ли именем бесов изгоняли? и не Твоим ли именем многие чудеса творили?
И тогда объявлю им: Я никогда не знал вас; отойдите от Меня, делающие беззаконие".

Но как человек заранее, до этой встречи, которая все окончательно и бесповоротно определит, может понять, что, хотя он и говорит "Господи! Господи! ", для Господа он может оказаться чужим (Христос милостив, но риск велик, как Им и сказано)?
Но ведь апостол Павел перечисляет те самые плоды, отсутствие которых должно быть тревожным сигналом: "Плод же духа: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание. На таковых нет закона".
Закона нет, потому что, зачем таковым закон? Любовь - это и есть цель всего "Закона и пророков". А если всего вышеперечисленного в пастырях не наблюдается, то это повод задуматься - не заблуждаются ли они насчёт самих себя...и не введут ли так и паству в заблуждение...

Увидеть мир глазами Христа. Так увидеть Луну, море, деревья, людей. Наверное, это всё, что нужно. Другого и не надо. И молить именно об этом. И самому зрение чистить. Ведь Он говорит: "Светильник для тела есть око. Итак, если око твое будет чисто, то всё тело твое будет светло;
если же око твое будет худо, то всё тело твое будет темно. Итак, если свет, который в тебе, тьма, то какова же тьма?"

"Но вы любите врагов ваших, и благотворите, и взаймы давайте, не ожидая ничего; и будет вам награда великая, и будете сынами Всевышнего; ибо Он благ и к неблагодарным и злым. Итак, будьте милосерды, как и Отец ваш милосерд", - говорит Христос.
Но как это всё возможно? Как можно требовать от нас, от жалкой плоти тех же реакций, действий, мыслей, что являет Бог Отец, Дух, который превыше всего, в том числе и любых человеческих разделений и аффектов?

Но Христос и воплотился, чтобы показать КАК. Нам надо быть как Он. "Слово стало плотью и обитало с нами", - пишет апостол Иоанн. Слово - Логос - сам Закон и Принцип мирозданья - Сердце Мира стало "плотяным сердцем" Богочеловека. Таким же как у нас? Нет, конечно. Бог говорит через пророка Иезекииля: "И дам им сердце единое, и дух новый вложу в них, и возьму из плоти их сердце каменное, и дам им сердце плотяное".

И Иисус исполняет это пророчество, как и многие иные. Он забирает наши каменные и влагает нам в грудь "плотяные". А Ему сердце дала Богородица. Сердце без греха именно "плотяное".
Вчера католики отмечали её Рождество. С креста, на Голгофе Он через Иоанна усыновил нас всех ей. И потому о помощи в обретении "плотяного сердца" вместо каменного мы и можем и должны взывать к Марии. "И она, Матерь Божия, сделает тебя “alter Christus, ipse Christus” – другим Христом, Самим Христом!", - писал святой Хосемария Эксрива.

Когда человек перестаёт верить в Царство Божие, как поствременное и вневременное (вечное) своё будущее, перед ним встаёт дилемма или принять бессмысленность бытия или заменить его суррогатным образом будущего, неким идеалом, который человек, якобы может сам построить и принять его как хэппи энд. Так рождается коммунизм, космизм и Третий Рейх.

Всё это очень кровавые и очень бессмысленные попытки самообмана. Никакая цивилизация, кроме христианской не знала понятия "хэппи энд". Ни европейская античность, разумеется, с её принятие беспощадного, ничтожащего рока, ни например, Дальневосточная, где человек бессилен перед демонами, ни уж тем более, южноамериканских индейцев.

Но христианство всем дало веру в то, что всё не напрасно, что демоны повержены и несмотря ни на какие страдания впереди нас ждёт Свет, в котором не будет никакой тьмы. Но глупые люди отрекаются от Христа, а вот хэппи энд хотят как-нибудь сохранить. Но, как манифестация нелепости этого стремления, наконец, всё популярнее становится жанр, в котором впервые в западной цивилизации, принципиально нет хэппи энда - хоррор.

Раньше мне трудно было принять католическую идею, что наши грехи оскорбляют Бога. Как, в самом деле, можно оскорбить Вседержителя? Но Друга можно оскорбить очень легко. И если ты начинаешь видеть в Иисусе Друга, который реально рядом, меняется далеко не только отношение к грехам...

Я с некоторых пор совсем иначе смотрю на прохожих. Раньше я видел в них тех, кто мешают мне так или иначе. Тех, кто то ли тормозит, то ли спешит совершенно неадекватно моему ритму. И это даже может породить ненависть.

Но теперь я всё чаще вижу в них братьев и сестёр, которые чудовищно исковерканы внутренним страданием. Жизнь - это реально страшная вещь. И никогда нельзя прятаться за какие-то объяснения и оправдания этого ужаса. Так мы предаем ближних.

Но есть Крест. И есть Распятый. Если б Его не было, то никакое сочувствие не имело бы смысла. И хаос взаимной, ненависти был бы единственным честным ответом мёртвой вселенной.

Притча о блудном сыне, наверное, самая известная из евангельских. В первую очередь, конечно обращают внимание на судьбу, собственно блудного сына и милосердие Отца, его принявшего.

Но после этого взгляд комментаторов падает на старшего. И вот эту коллизию стоит вспомнить:
Он осердился и не хотел войти. Отец же его, выйдя, звал его. Но он сказал в ответ отцу: вот, я столько лет служу тебе и никогда не преступал приказания твоего; но ты никогда не дал мне и козлёнка, чтобы мне повеселиться с друзьями моими; а когда этот сын твой, расточивший имение своё с блудницами, пришёл, ты заколол для него откормленного телёнка. Он же сказал ему: сын мой! ты всегда со мною, и всё моё твоё; а о том надобно было радоваться и веселиться, что брат твой сей был мёртв и ожил, пропадал и нашёлся.

Конечно, в этой ситуации принято старшего сына винить в отсутствии милосердия. Но если присмотреться, увидим, что его ситуация ещё печальней. И при этом, его подход очень распространён среди, так называемых религиозных людей.

Вспомним, что младший брат, когда всё промотал, решает вернуться к Отцу хотя бы в роли наёмника. Но Отец встречает его как сына. А вот старший, который никуда не уходил, получается всё это время осознавал себя не сыном, а наёмником, ожидая какого-то козла, которым его пожалуют за верную службу. Но Отец искренне недоумевает: ты же сын - и всё твоё - и козлы, и бараны, и тельцы откормленные. В чем проблема? А проблема именно в этом - часто человек выслуживает себе козла, "чтобы повеселиться", а вовсе не живёт полноценной жизнью сына Отца.

Как можно молиться за Нерона? А между тем, апостол Павел пишет: "Итак прежде всего прошу совершать молитвы, прошения, моления, благодарения за всех человеков, за царей и за всех начальствующих, дабы проводить нам жизнь тихую и безмятежную во всяком благочестии и чистоте, ибо это хорошо и угодно Спасителю нашему Богу, Который хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины. Ибо един Бог, един и посредник между Богом и человеками, человек Христос Иисус, предавший Себя для искупления всех".

Молиться о том, чтоб они не разрушали "жизнь тихую и безмятежную". Павел предельно конкретен. А вовсе не об их успехах в войнах и самовозвеличивании.

«Иисус начал проповедывать и говорить: покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное». Иисус сразу с этого начинает, и заканчивает тем же: "Мир оставляю вам, мир Мой даю вам; не так, как мир дает, Я даю вам". Этот Его мир и есть Его Царство. И оно приблизилось, оно совсем близко, в него входят через веру. И обретают этот мир, который ни с чем не сравнишь, и который никак не захочешь утратить.

Но ведь, пока ты не ощутил его реально, все эти слова ни о чем. В этом вся проблема. Если не пойти за Ним, взяв свой крест, ровно тот, который Он тебе даёт, твой личный, никакого ни больше, ни меньше при этом не искать, то мира то Его и не обретёшь.

Хуже всех исполняют заповеди своей религии христиане. И это, кстати, одно из доказательств её истинности - она "не от человеков".
"Иисус сказал ему: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя; на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки".

Да, но на Тайной вечери Он формулирует уже Свою заповедь, исполнение которой и делает нас христианами. А не исполнение, соответственно, не только не позволяет ими называться, но, что гораздо хуже ставит под большой вопрос нашу причастность Царству.
"Заповедь новую даю вам, да любите друг друга; как Я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга. По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою", - говорит Иисус.
Уже не как " самих себя". Но как Он!
А любимый ученик поясняет:
"Что мы познали Его, узнаём из того, что соблюдаем Его заповеди. Кто говорит: "я познал Его", но заповедей Его не соблюдает, тот лжец, и нет в нём истины; а кто соблюдает слово Его, в том истинно любовь Божия совершилась: из сего узнаём, что мы в Нём. Кто говорит, что пребывает в Нём, тот должен поступать так, как Он поступал".

Но "христиане" веками пытаются как-нибудь ускользнуть от этого приговора. Например, через "защиту веры". Это ж важнее любви, думают они, актуальней. Но они не имеют права так думать. Потому что "Тогда говорит ему Иисус: возврати меч твой в его место, ибо все, взявшие меч, мечом погибнут; или думаешь, что Я не могу теперь умолить Отца Моего, и Он представит Мне более, нежели двенадцать легионов Ангелов?"

Стоп, говорит "христианин", но что же тогда будет завтра с верой, если мы сегодня её не защитим с оружием в руках? Но есть ведь однозначный ответ и на это: "Итак не заботьтесь о завтрашнем дне, ибо завтрашний сам будет заботиться о своем: довольно для каждого дня своей заботы". Ведь мы не можем ничего предугадать. И не должны пытаться. Мы должны только Любить. Сегодня, завтра. И в Вечности, если исполним главную и по сути единственную заповедь сегодня и завтра...

Иноагент Венедиктов устроил у себя опрос аналогичный вопросу, который был задан иноагентше Альбац: "справедливость или милосердие". Та ответила: справедливость, как и полагается большевичке. Подписчики Веника в большинстве 44/32 проголосовали за милосердие. Остальные - неопределившиеся.

Так вот, для христиан выбора нет - наш Бог принципиально несправедлив, а мы должны стремиться ему уподобиться. Как раз сегодняшнее чтение:
"Ибо Царство Небесное подобно хозяину дома, который вышел рано поутру нанять работников в виноградник свой и, договорившись с работниками по динарию на день, послал их в виноградник свой; выйдя около третьего часа, он увидел других, стоящих на торжище праздно, и им сказал: идите и вы в виноградник мой, и что следовать будет, дам вам. Они пошли. Опять выйдя около шестого и девятого часа, сделал то же. Наконец, выйдя около одиннадцатого часа, он нашел других, стоящих праздно, и говорит им: что вы стоите здесь целый день праздно? Они говорят ему: никто нас не нанял. Он говорит им: идите и вы в виноградник мой, и что следовать будет, получите. Когда же наступил вечер, говорит господин виноградника управителю своему: позови работников и отдай им плату, начав с последних до первых. И пришедшие около одиннадцатого часа получили по динарию. Пришедшие же первыми думали, что они получат больше, но получили и они по динарию; и, получив, стали роптать на хозяина дома и говорили: эти последние работали один час, и ты сравнял их с нами, перенесшими тягость дня и зной. Он же в ответ сказал одному из них: друг! я не обижаю тебя; не за динарий ли ты договорился со мною? возьми свое и пойди; я же хочу дать этому последнему то же, что и тебе; разве я не властен в своем делать, что хочу? или глаз твой завистлив оттого, что я добр? Так будут последние первыми, и первые последними, ибо много званых, а мало избранных".

Что сказать? Ведь работник первого часа прав по человеческим меркам. Решение Хозяина абсолютно несправедливо. А Он ещё и властно утверждает своё суверенное право на милосердие вместо справедливости.

Конечно, работники одиннадцатого часа ничего плохого не совершили. Хотя, может они просто бездельники, и не особо то и стремились поработать? В любом случае, для того, чтобы войти в пространство милосердия, его надо просто принять. Принять приглашение в него войти. А в поисках справедливости из него как раз можно и выпасть во "тьму внешнюю".

Впрочем, в случаях, когда речь идёт не о таких нейтральных в моральном плане ситуациях, милосердие всегда имеет второй стороной покаяние.