Стоит напомнить, что губернатор Тверской области Игорь Руденя был единственным среди руководителей глав региона, кто посоветовал Евгению Пригожину застрелиться после событий 24 июня 2023 г.
Спустя почти два месяца бизнес-джет, принадлежащий Е. Пригожину, разбился на территории региона.
Росавиация указывает, что среди пассажиров, числившихся на борту, была и фамилия Пригожина.
Никакой больше верифицируемой информации пока нет. Версия про инсценировку - явно глупая. Пригожин, конечно, похож на Мориарти XXI в., но такие действия выглядят явно избыточными. Однако мифология вокруг персоны создана и она уже живет своей жизнью. И дальше будет жить.
А серьезные аналитики предпочтут дождаться официальных заявлений. https://t.iss.one/kremlebezBashennik/34811
Спустя почти два месяца бизнес-джет, принадлежащий Е. Пригожину, разбился на территории региона.
Росавиация указывает, что среди пассажиров, числившихся на борту, была и фамилия Пригожина.
Никакой больше верифицируемой информации пока нет. Версия про инсценировку - явно глупая. Пригожин, конечно, похож на Мориарти XXI в., но такие действия выглядят явно избыточными. Однако мифология вокруг персоны создана и она уже живет своей жизнью. И дальше будет жить.
А серьезные аналитики предпочтут дождаться официальных заявлений. https://t.iss.one/kremlebezBashennik/34811
После подтверждения информации о гибели Евгения Пригожина и командиров ЧВК «Вагнер» (вне зависимости от причин крушения бизнес-джета):
1.Руководство страны возвращает себе монополию на насилие. Этот процесс начался не вчера, и даже не после 24 июня, а за долго до этого. Собственно, 24 июня было попыткой помешать реализации этого процесса.
2.Элиты считывают сигнал о необходимости жесткой, беспрекословной дисциплины и выражения лояльности. Тех, кто не подчинится пока точно не будет. Все ждут дальнейших указаний и инструкций.
3.Общество имеет право мыслить, как душе угодно и даже обсуждать это: на кухнях, но не соцсетях и уж никак не публично. По телевизору всем доступно объяснили про Пригожина после 24 июня. Мифологии, конспирологии и богатства интерпретаций не избежать.
4.Геополитические оппоненты уже активно пытаются формировать нужную им интерпретацию событий, что потребует информационного противодействия.
5.А. Лукашенко сделает то, что ему скажут. Сейчас не время играть в византийские игры.
1.Руководство страны возвращает себе монополию на насилие. Этот процесс начался не вчера, и даже не после 24 июня, а за долго до этого. Собственно, 24 июня было попыткой помешать реализации этого процесса.
2.Элиты считывают сигнал о необходимости жесткой, беспрекословной дисциплины и выражения лояльности. Тех, кто не подчинится пока точно не будет. Все ждут дальнейших указаний и инструкций.
3.Общество имеет право мыслить, как душе угодно и даже обсуждать это: на кухнях, но не соцсетях и уж никак не публично. По телевизору всем доступно объяснили про Пригожина после 24 июня. Мифологии, конспирологии и богатства интерпретаций не избежать.
4.Геополитические оппоненты уже активно пытаются формировать нужную им интерпретацию событий, что потребует информационного противодействия.
5.А. Лукашенко сделает то, что ему скажут. Сейчас не время играть в византийские игры.
Forwarded from Кремлёвский безБашенник
🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -
Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук
О делегитимизации фигуры народного патриота
Гибель Е.Пригожина, арест И.Стрелкова (Гиркина) и ранее посланные сигналы военкорам транслировать более выверенные оценки происходящего – значимые сигналы, свидетельствующие о нормализации системы политического менеджмента в условиях СВО. Этот процесс предполагает исключение нерегулярных элементов из диспозиции и придание ему обычности и условной нормальности, с акцентом на фактическое военное положение.
С начала СВО, стоит напомнить, резко повысилась необходимость в турбо-патриотах (типа Гиркина), а в марте 2022 г. - и в военных активах и компетенциях Е.Пригожина. И тот, и другой (вне зависимости от их военных функций) претендовали на статус народных трибунов, которые опасны даже не публичной критикой власти и решений военного руководства: такая критика в определенных (но контролируемых дозах) необходима. Эти акторы становятся опасны тогда, когда они покушаются не на критику, а на монополию на истину и на саму власть. Антагонисты друг к другу Пригожин и Гиркин, так или иначе, обозначили свою ницшеанскую волю к власти в милитаризированном формате, а это в нынешних реалиях недопустимо.
Иными словами, время Пригожиных и Гиркиных как народных трибунов/комиссаров закончилось. Гиркин может быть освобожден и даже продолжить свою деятельность: это можно допустить, хотя сейчас это кажется маловероятным. Но Гиркин не может быть народным трибуном. А жизнь Пригожина завершена. Игры в мифологию вокруг нее возможны и интересны, но это лишь игры: сомневаться в вердикте СК нет оснований.
Диалектика власти такова, что на роль народного трибуна всегда кто-то будет претендовать. В этом плане сравнения Пригожина с Навальным эпохи СВО не лишены диалектической мудрости, однако особенность нынешнего состояния российской власти в том, что никаких народных трибунов она сейчас не потерпит. Как минимум до марта 2024 г. Это состояние экстраординарной, возможно, чрезвычайной стерилизации, которая претендует на долгосрочную пролонгацию.
Можно строить догадки и версии по поводу т.н. византийской избирательной кампании, но очевидно, что сейчас российская власть выходит на прямую траекторию выборов главы государства, в рамках которой предполагается обеспечить беспрецедентно высокий результат за действующего главу. Никаких народных трибунов и правдорубов здесь не нужно. При этом самый удобный вариант для властей: раздробить турбо-патриотическое наследие Пригожина и Стрелкова с целью придания регулярности и предсказуемости всей конструкции, а вместо них выпустить миролюбивую К.Собчак и кого-либо еще.
Немецкий мыслитель К.Шмитт сформировал концепцию, в рамках которой Сюзерен должен обладать автономным правом на управление внутри страны и заниматься политикой за ее пределами. Никакие народные трибуны и прочие представители голосов турбо-патриотов более не нужны. От способности сохранять эту конфигурацию долго/экстраординарно долго зависят перспективы власти. Сомнений в том, что это будет обеспечено, по крайней мере, до марта 2024 г. включительно – нет. Недовольным же предлагается ждать появления новых народных (хоть в кавычках, хоть без) трибунов определенно-неопределенный срок. Ждать и надеяться можно, это не запрещено. Предпринимать действия по их институционализации – строго недозволительно. Но диалектика истории в том, что такие народные трибуны и критики правящего режима появляются даже в режиме стерильной и тотальной власти.
Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук
О делегитимизации фигуры народного патриота
Гибель Е.Пригожина, арест И.Стрелкова (Гиркина) и ранее посланные сигналы военкорам транслировать более выверенные оценки происходящего – значимые сигналы, свидетельствующие о нормализации системы политического менеджмента в условиях СВО. Этот процесс предполагает исключение нерегулярных элементов из диспозиции и придание ему обычности и условной нормальности, с акцентом на фактическое военное положение.
С начала СВО, стоит напомнить, резко повысилась необходимость в турбо-патриотах (типа Гиркина), а в марте 2022 г. - и в военных активах и компетенциях Е.Пригожина. И тот, и другой (вне зависимости от их военных функций) претендовали на статус народных трибунов, которые опасны даже не публичной критикой власти и решений военного руководства: такая критика в определенных (но контролируемых дозах) необходима. Эти акторы становятся опасны тогда, когда они покушаются не на критику, а на монополию на истину и на саму власть. Антагонисты друг к другу Пригожин и Гиркин, так или иначе, обозначили свою ницшеанскую волю к власти в милитаризированном формате, а это в нынешних реалиях недопустимо.
Иными словами, время Пригожиных и Гиркиных как народных трибунов/комиссаров закончилось. Гиркин может быть освобожден и даже продолжить свою деятельность: это можно допустить, хотя сейчас это кажется маловероятным. Но Гиркин не может быть народным трибуном. А жизнь Пригожина завершена. Игры в мифологию вокруг нее возможны и интересны, но это лишь игры: сомневаться в вердикте СК нет оснований.
Диалектика власти такова, что на роль народного трибуна всегда кто-то будет претендовать. В этом плане сравнения Пригожина с Навальным эпохи СВО не лишены диалектической мудрости, однако особенность нынешнего состояния российской власти в том, что никаких народных трибунов она сейчас не потерпит. Как минимум до марта 2024 г. Это состояние экстраординарной, возможно, чрезвычайной стерилизации, которая претендует на долгосрочную пролонгацию.
Можно строить догадки и версии по поводу т.н. византийской избирательной кампании, но очевидно, что сейчас российская власть выходит на прямую траекторию выборов главы государства, в рамках которой предполагается обеспечить беспрецедентно высокий результат за действующего главу. Никаких народных трибунов и правдорубов здесь не нужно. При этом самый удобный вариант для властей: раздробить турбо-патриотическое наследие Пригожина и Стрелкова с целью придания регулярности и предсказуемости всей конструкции, а вместо них выпустить миролюбивую К.Собчак и кого-либо еще.
Немецкий мыслитель К.Шмитт сформировал концепцию, в рамках которой Сюзерен должен обладать автономным правом на управление внутри страны и заниматься политикой за ее пределами. Никакие народные трибуны и прочие представители голосов турбо-патриотов более не нужны. От способности сохранять эту конфигурацию долго/экстраординарно долго зависят перспективы власти. Сомнений в том, что это будет обеспечено, по крайней мере, до марта 2024 г. включительно – нет. Недовольным же предлагается ждать появления новых народных (хоть в кавычках, хоть без) трибунов определенно-неопределенный срок. Ждать и надеяться можно, это не запрещено. Предпринимать действия по их институционализации – строго недозволительно. Но диалектика истории в том, что такие народные трибуны и критики правящего режима появляются даже в режиме стерильной и тотальной власти.
Хакасская аномалия & Горизонты 2024-го
Как бы не завершились выборы главы Хакасии – последствия для внутренней политики будут. В этой республике сошлись интересы двух групп влияния, условных (и безусловных) кураторов внутренней политики и представителей условного Совбеза.
Г. Зюганов последние годы активно полемизировал с кураторами внутренней политики и часто переигрывал их, но, нередко, был вынужден и уступать. Сейчас ему (точнее, его кураторам) принадлежит значимый актив в виде структуры, которая готова вмещать в себя социальное недовольство и даже протест. Эта структура называется КПРФ, других легитимных структур такого профиля в стране больше нет.
Кураторы внутренней политики решили в Хакасии победит красиво, в чистой/конкурентной борьбе действующего главу республики В. Коновалова. Трудно представить, но пять лет назад выборы в Хакасии, Владимирской области и Хабаровском крае прошли не по плану кураторов и тогда победили «ноунеймы», один из которых С. Фургал уже давно в тюрьме, а другой В. Сипягин ушел в политическое небытие. А третий «ноунейм» В. Коновалов сдавать свои позиции в Хакасии не собирается.
В рамках Хакасской кампании руководство республики быстро актуализировало противостояние по линии «местные – пришлые» и обширный политтехнологический инструментарий ничего против этого сделать не может. Некоторые (особо одаренные) политтехнологи выпускают брендированных знаком КПРФ свиней около администрации главы республики, другие взяли на себя «функции» жюри и определяют, что в дебатах, оказывается, победил кандидат от «Единой России», а не от «КПРФ». Все это производство пустых артефактов общественного сознания, которое никак не влияет на рейтинги кандидатов, но показывает, что от политтехнологов требуют каких-то действий. Они их и совершают, нередко, невпопад.
Возможности влиять на общественные настроения в Хакасии политтехнологи утратили. Трудно было ожидать обратного: в условиях, когда вся внутренняя политика в стране переходит в разряд администрирования политтехнологический инструментарий также деградирует или даже становится почти ненужным.
Результат выборов в Хакасии не слишком значим в масштабе страны, но последствия в любом случае будут. Правильные выборы в нынешней логике – это как не в Хакасии, а как, например, в Кемеровской области, где на дебаты по выборам в заксобрание на телевидении никто не пришел.
Хакасский случай аномален в масштабах политического режима потому что конкуренция и открытая критика представителей патриотического консенсуса ведет к негативным последствиям для некоторых из них. В этом плане работа по превращению внутренней политики в вертикальное администрирование продолжится.
Это не значит, что выборы будут отменять: этот инструмент существует даже в африканских диктатурах. Он позволяет усиливать легитимность и наращивать рейтинги доверия губернаторам, но не в том виде как это проходит в Хакасии. Поэтому авторы хакасского эксперимента и желающие чистых побед явно аппаратно не выиграли от такой затеи, как бы она не завершилась.
Но и рассматривать этот кейс как начало какого-то конфликта элит и длительных разборок – не стоит. После сентябрьских выборов в стране будет обьявлен режим полной стерильности и консолидации перед выборами 2024 г. Время для экспериментов заканчивается.
Как бы не завершились выборы главы Хакасии – последствия для внутренней политики будут. В этой республике сошлись интересы двух групп влияния, условных (и безусловных) кураторов внутренней политики и представителей условного Совбеза.
Г. Зюганов последние годы активно полемизировал с кураторами внутренней политики и часто переигрывал их, но, нередко, был вынужден и уступать. Сейчас ему (точнее, его кураторам) принадлежит значимый актив в виде структуры, которая готова вмещать в себя социальное недовольство и даже протест. Эта структура называется КПРФ, других легитимных структур такого профиля в стране больше нет.
Кураторы внутренней политики решили в Хакасии победит красиво, в чистой/конкурентной борьбе действующего главу республики В. Коновалова. Трудно представить, но пять лет назад выборы в Хакасии, Владимирской области и Хабаровском крае прошли не по плану кураторов и тогда победили «ноунеймы», один из которых С. Фургал уже давно в тюрьме, а другой В. Сипягин ушел в политическое небытие. А третий «ноунейм» В. Коновалов сдавать свои позиции в Хакасии не собирается.
В рамках Хакасской кампании руководство республики быстро актуализировало противостояние по линии «местные – пришлые» и обширный политтехнологический инструментарий ничего против этого сделать не может. Некоторые (особо одаренные) политтехнологи выпускают брендированных знаком КПРФ свиней около администрации главы республики, другие взяли на себя «функции» жюри и определяют, что в дебатах, оказывается, победил кандидат от «Единой России», а не от «КПРФ». Все это производство пустых артефактов общественного сознания, которое никак не влияет на рейтинги кандидатов, но показывает, что от политтехнологов требуют каких-то действий. Они их и совершают, нередко, невпопад.
Возможности влиять на общественные настроения в Хакасии политтехнологи утратили. Трудно было ожидать обратного: в условиях, когда вся внутренняя политика в стране переходит в разряд администрирования политтехнологический инструментарий также деградирует или даже становится почти ненужным.
Результат выборов в Хакасии не слишком значим в масштабе страны, но последствия в любом случае будут. Правильные выборы в нынешней логике – это как не в Хакасии, а как, например, в Кемеровской области, где на дебаты по выборам в заксобрание на телевидении никто не пришел.
Хакасский случай аномален в масштабах политического режима потому что конкуренция и открытая критика представителей патриотического консенсуса ведет к негативным последствиям для некоторых из них. В этом плане работа по превращению внутренней политики в вертикальное администрирование продолжится.
Это не значит, что выборы будут отменять: этот инструмент существует даже в африканских диктатурах. Он позволяет усиливать легитимность и наращивать рейтинги доверия губернаторам, но не в том виде как это проходит в Хакасии. Поэтому авторы хакасского эксперимента и желающие чистых побед явно аппаратно не выиграли от такой затеи, как бы она не завершилась.
Но и рассматривать этот кейс как начало какого-то конфликта элит и длительных разборок – не стоит. После сентябрьских выборов в стране будет обьявлен режим полной стерильности и консолидации перед выборами 2024 г. Время для экспериментов заканчивается.
Институт школы: остатки постиндустриальности & перспективы идеологизация
Идеологизация российского образования будет усиливаться, а у общества в долгосрочной перспективе ограниченный набор для сопротивления этому, хотя и инерция процесса достаточно сильна.
Школы в новой реальности постепенно становятся институтом воспитания не только детей, но и их родителей. Для пенсионеров есть телевизор и пропаганда, а для молодых россиян с детьми в мегаполисах предусмотрен мягкий, но постоянно действующий инструмент воздействия на них через образовательный процесс в школе.
Нынешнее поколение россиян с детьми школьного возраста формировалось, преимущественно, в реалиях постсоветской и рыночной экономики. Для них важно не идеологизировать детей, а дать им знания и компетенции, которые им помогут не только выжить в современном мире, но и быть успешными.
Российское общество остается рыночным, хотя, например, сейчас вопросы занятости и поиска достойной работы стоят менее остро чем 3-4 года назад. Сказывается отток квалифицированных специалистов и демографическая ситуация: поколение 1990-х гг. на рынке труда представлено менее обширно.
Советские люди не особо переживали по поводу невозможности найти работу: то было общество обязательного труда, в котором каждый должен был трудиться, часто с невысокой производительностью и зарплатой. Нынешняя ситуация в российской экономике далека от этих реалий, а это значит, что запрос в образовательном процессе идет на компетенции и знания.
Тут можно привести аналогию. Детские хоккейные тренеры в стране часто жалуются, что юных хоккеистов сложно заставить играть в командную игру, так как родители часто советуют своим детям чаще брать игру на себя и проявлять себя. Показательный симптом атомизированного общества, в котором каждый за себя.
Но именно он сдерживает идеологизацию образования. Идеологизация решает политические задачи и обеспечивает долгосрочную лояльность руководству в условиях геополитического противостояния, однако не дает понимания как подрастающему поколению жить и выживать в суровой реальности, которая маячит перед ними.
Тем не менее, курс на идеологизацию школы и унификацию подходов взят: становление постиндустриального и высокодифференцированного социума в России потерпело крах в стране и в ближайшие годы стоит ожидать дальнейшей унификации образования и других институтов в логике индустриальной, а не постиндустриальной социальности.
Аграрно-индустриальные типы социальности гораздо более восприимчивы к метанарративам про единую идеологию, которую через школы, ссузы и вузы с помощью единых учебников и стандартов активно формируют.
У общества и учителей остается лишь режим формального исполнения установок в школах, однако и он будет постепенно преодолеваться. Созданный кураторами наряду со «Школой губернаторов» и «Школой мэров» проект «Школа учителей» будет набирать свои обороты и вносить коррекции хотя многие считают, что все эти проекты будут реализовываться формально и приводить лишь к освоению средств. Но это не так: меняется тип социальности, а это масштабный процесс, который приведет и к смене моделей управления образовательной сферой.
Идеологизация российского образования будет усиливаться, а у общества в долгосрочной перспективе ограниченный набор для сопротивления этому, хотя и инерция процесса достаточно сильна.
Школы в новой реальности постепенно становятся институтом воспитания не только детей, но и их родителей. Для пенсионеров есть телевизор и пропаганда, а для молодых россиян с детьми в мегаполисах предусмотрен мягкий, но постоянно действующий инструмент воздействия на них через образовательный процесс в школе.
Нынешнее поколение россиян с детьми школьного возраста формировалось, преимущественно, в реалиях постсоветской и рыночной экономики. Для них важно не идеологизировать детей, а дать им знания и компетенции, которые им помогут не только выжить в современном мире, но и быть успешными.
Российское общество остается рыночным, хотя, например, сейчас вопросы занятости и поиска достойной работы стоят менее остро чем 3-4 года назад. Сказывается отток квалифицированных специалистов и демографическая ситуация: поколение 1990-х гг. на рынке труда представлено менее обширно.
Советские люди не особо переживали по поводу невозможности найти работу: то было общество обязательного труда, в котором каждый должен был трудиться, часто с невысокой производительностью и зарплатой. Нынешняя ситуация в российской экономике далека от этих реалий, а это значит, что запрос в образовательном процессе идет на компетенции и знания.
Тут можно привести аналогию. Детские хоккейные тренеры в стране часто жалуются, что юных хоккеистов сложно заставить играть в командную игру, так как родители часто советуют своим детям чаще брать игру на себя и проявлять себя. Показательный симптом атомизированного общества, в котором каждый за себя.
Но именно он сдерживает идеологизацию образования. Идеологизация решает политические задачи и обеспечивает долгосрочную лояльность руководству в условиях геополитического противостояния, однако не дает понимания как подрастающему поколению жить и выживать в суровой реальности, которая маячит перед ними.
Тем не менее, курс на идеологизацию школы и унификацию подходов взят: становление постиндустриального и высокодифференцированного социума в России потерпело крах в стране и в ближайшие годы стоит ожидать дальнейшей унификации образования и других институтов в логике индустриальной, а не постиндустриальной социальности.
Аграрно-индустриальные типы социальности гораздо более восприимчивы к метанарративам про единую идеологию, которую через школы, ссузы и вузы с помощью единых учебников и стандартов активно формируют.
У общества и учителей остается лишь режим формального исполнения установок в школах, однако и он будет постепенно преодолеваться. Созданный кураторами наряду со «Школой губернаторов» и «Школой мэров» проект «Школа учителей» будет набирать свои обороты и вносить коррекции хотя многие считают, что все эти проекты будут реализовываться формально и приводить лишь к освоению средств. Но это не так: меняется тип социальности, а это масштабный процесс, который приведет и к смене моделей управления образовательной сферой.
К подсчетам, которые приводит ув. Толкователь:
Социальная стратификация российского общества имеет черты сословной, но пока ею не стала. Для кристаллизации сословности нужно формирование постсоветской номенклатуры, но пока этот процесс не завершен и имеют много специфики. Элита сейчас формируется преимущественно силовая. Тут аналогии между отношениями т.н. дворянства мантии (судебная власть и гражданская служба) и дворянство шпаги (т.е. военных) в дореволюционной Франции XVIII в. уместны.
Динамику общественных процессов в обществах модерна во многом определяет наличие т.н. людей свободных профессий, если пользоваться языком XIX в. Свободных и независимых от властей не так много: айтишники, фрилансеры, предприниматели. Из этого слоя и был наиболее заметный исход в прошлом году.
В обществах, где этот слой обширен – больше свободы и меньше ограничений. В России же происходит этатизация (огосударствление) общества, то есть зависимость людей разных социальных статусов от государства возрастает (экономическая, политическая, культурно-идеологическая и т.д.).
С началом СВО больше стало военных: это тоже влияет на социальную стратификацию социума и придает ему мобильность (например, семьи из российской глубинки имеют возможность переезжать ближе к региональным центрам). Деньги пришли на региональную периферию, хотя и в достаточно специфическом виде.
В целом же, структура российского социума упрощается, приобретает неосоветские черты: правящий класс (номенклатура), бюджетники и мелкие клерки вокруг власти и усредненный класс и маргиналы. Усредненный класс – это не средний класс, а люди считающие, что они не бедные и не богатые, а «такие как все». Очень характерный для регионов модель идентичности (особенно для жителей небольших городов). Далее маргиналы (уголовники, мигранты и живущих за чертой бедности).
Потенциал дифференциации социума (а это источник модернизационного развития) уменьшается.
Для устойчивости конструкции инженерам власти нужно будет научиться управлять всей мегамашиной, то есть всем социальным телом российского общества. В постсоветской истории страны такие задачи власть, по большему счету, перед собой еще не ставила и предпочитала оставлять в покое аполитичных и недовольных. Сейчас ситуация меняется.
https://t.iss.one/tolk_tolk/17146
Социальная стратификация российского общества имеет черты сословной, но пока ею не стала. Для кристаллизации сословности нужно формирование постсоветской номенклатуры, но пока этот процесс не завершен и имеют много специфики. Элита сейчас формируется преимущественно силовая. Тут аналогии между отношениями т.н. дворянства мантии (судебная власть и гражданская служба) и дворянство шпаги (т.е. военных) в дореволюционной Франции XVIII в. уместны.
Динамику общественных процессов в обществах модерна во многом определяет наличие т.н. людей свободных профессий, если пользоваться языком XIX в. Свободных и независимых от властей не так много: айтишники, фрилансеры, предприниматели. Из этого слоя и был наиболее заметный исход в прошлом году.
В обществах, где этот слой обширен – больше свободы и меньше ограничений. В России же происходит этатизация (огосударствление) общества, то есть зависимость людей разных социальных статусов от государства возрастает (экономическая, политическая, культурно-идеологическая и т.д.).
С началом СВО больше стало военных: это тоже влияет на социальную стратификацию социума и придает ему мобильность (например, семьи из российской глубинки имеют возможность переезжать ближе к региональным центрам). Деньги пришли на региональную периферию, хотя и в достаточно специфическом виде.
В целом же, структура российского социума упрощается, приобретает неосоветские черты: правящий класс (номенклатура), бюджетники и мелкие клерки вокруг власти и усредненный класс и маргиналы. Усредненный класс – это не средний класс, а люди считающие, что они не бедные и не богатые, а «такие как все». Очень характерный для регионов модель идентичности (особенно для жителей небольших городов). Далее маргиналы (уголовники, мигранты и живущих за чертой бедности).
Потенциал дифференциации социума (а это источник модернизационного развития) уменьшается.
Для устойчивости конструкции инженерам власти нужно будет научиться управлять всей мегамашиной, то есть всем социальным телом российского общества. В постсоветской истории страны такие задачи власть, по большему счету, перед собой еще не ставила и предпочитала оставлять в покое аполитичных и недовольных. Сейчас ситуация меняется.
https://t.iss.one/tolk_tolk/17146
Telegram
Толкователь
Как распределены сословия в России.
Бывший глава Экспертного управления АП, ныне социальный антрополог Симон Кордонский на заседании Никитского клуба Мосбиржи, ноябрь 2017 года, представил расчёты этой структуры:
«Мы сделали попытку смоделировать социальную…
Бывший глава Экспертного управления АП, ныне социальный антрополог Симон Кордонский на заседании Никитского клуба Мосбиржи, ноябрь 2017 года, представил расчёты этой структуры:
«Мы сделали попытку смоделировать социальную…
Эффекты Гарбузова: «Одиночный пикет» & Общественно-политический дискурс
Сейчас в российском общественно-политическом дискурсе практически не представлены сторонники мирного сосуществования России и Запада. Однако это не значит, что таких сторонников нет в российской элите или в остальном обществе. Они есть, но предпочитают осмотрительно молчать.
Увольнение директора Института США и Канады РАН В. Гарбузова после его недавней статьи – это стремление соблюсти стерильность общественно-политического дискурса. Политадминистраторы прекрасно знают, что при определенных усилиях могут быстро создать режим более благоприятного отношения к Западу, но не собираются это делать.
Многим элитам и образованным гражданам ничего и обьяснять не нужно: в сотрудничестве с Западом они видят способ реализации естественных преимуществ России, в том числе и экспортной торговли как с Востоком, так и с Западом. Плюс сотрудничество с Западом – это способ технологической модернизации, которая не мыслима без контактов с Европой и Северной Америкой.
Нынешняя реальность же формирует геополитическую односторонность («Двуглавый орел смотрит на Восток») и в этом видят невозможность существования такой конструкции в долгосрочной исторической перспективе. Это так, но такая конструкция может существовать, например, 5-10 лет, что в исторической перспективе – короткий срок, а для поколения ныне действующих элит – гигантски много.
Обществу же быстро можно объяснить, что и футбольная «Лига чемпионов» неплохо, да и западные гаджеты, автомобили или бренды – не так уж противоречат традиционным ценностям, если их использовать аккуратно и на благо России, то есть патриотично, в логике суверенной демократии, а не вестернизированной глобализации.
Социуму это можно объяснить, но никто этого делать пока не собирается. Тренд обратный и он разворачивается дальше. Гарбузов сказал то, что многие говорят в кулуарах и выразил свою гражданскую и ученую позицию, но такой (пусть и достаточно громкий) голос можно сравнить с одиночным пикетом у какого-либо института власти какого-либо протестного активиста.
Этот голос многие политизированные услышали и обсудили, но скоро забудут. Системного продолжения такая форма политического выражения не имеет: акторы, которые ее поддерживают, предпочитают внутри страны помалкивать.
Сейчас в российском общественно-политическом дискурсе практически не представлены сторонники мирного сосуществования России и Запада. Однако это не значит, что таких сторонников нет в российской элите или в остальном обществе. Они есть, но предпочитают осмотрительно молчать.
Увольнение директора Института США и Канады РАН В. Гарбузова после его недавней статьи – это стремление соблюсти стерильность общественно-политического дискурса. Политадминистраторы прекрасно знают, что при определенных усилиях могут быстро создать режим более благоприятного отношения к Западу, но не собираются это делать.
Многим элитам и образованным гражданам ничего и обьяснять не нужно: в сотрудничестве с Западом они видят способ реализации естественных преимуществ России, в том числе и экспортной торговли как с Востоком, так и с Западом. Плюс сотрудничество с Западом – это способ технологической модернизации, которая не мыслима без контактов с Европой и Северной Америкой.
Нынешняя реальность же формирует геополитическую односторонность («Двуглавый орел смотрит на Восток») и в этом видят невозможность существования такой конструкции в долгосрочной исторической перспективе. Это так, но такая конструкция может существовать, например, 5-10 лет, что в исторической перспективе – короткий срок, а для поколения ныне действующих элит – гигантски много.
Обществу же быстро можно объяснить, что и футбольная «Лига чемпионов» неплохо, да и западные гаджеты, автомобили или бренды – не так уж противоречат традиционным ценностям, если их использовать аккуратно и на благо России, то есть патриотично, в логике суверенной демократии, а не вестернизированной глобализации.
Социуму это можно объяснить, но никто этого делать пока не собирается. Тренд обратный и он разворачивается дальше. Гарбузов сказал то, что многие говорят в кулуарах и выразил свою гражданскую и ученую позицию, но такой (пусть и достаточно громкий) голос можно сравнить с одиночным пикетом у какого-либо института власти какого-либо протестного активиста.
Этот голос многие политизированные услышали и обсудили, но скоро забудут. Системного продолжения такая форма политического выражения не имеет: акторы, которые ее поддерживают, предпочитают внутри страны помалкивать.
Forwarded from Кремлёвский безБашенник
🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -
Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук
О динамике политической культуры российского социума
Российское общество остается аполитичным, а из форм политической культуры преобладает подданническая, однако происходят достаточно значимые изменения в условиях геополитической конфронтации с Западом.
Возможно, формулировка «подданническая» нуждается в уточнении: скорее, уместно говорить об условном патриотическо-подданническом типе политической культуры. В рамках нее большинство признает иерархию и роль правящего класса, но консолидируется не на основе прямого подчинения, а в условиях сплочения перед Руководством страны и противостояния Внешнему Врагу.
1. Базовое, или, точнее, рамочное единение социума вокруг руководства и флага сохраняют свое действие. В отличие от посткрымских лет, когда общество ощущало на себе величие страны, которое не потребовало от социума значительных усилий, – сейчас это оборачивается тяготами эпохи геополитического противостояния, однако они также работают на единение и обеспечивают нужный властям функциональный эффект. Посткрымский эффект был осязаем 2-3 года и потом начал растворяться. В плане СВО он, уже очевидно, будет намного дольше.
2. Элиты, особенно гражданские, потеряв в начале СВО сейчас ищут способы восполнения своих источников для обогащения. Ресурсный пирог стал меньше, но это пока еще можно компенсировать за счет других инструментов, в том числе и за счет повышения управляемости над обществом. Это заметно на уровне губернаторов и даже мэров, которые видят одной из своих задач преодоление инерции общественного сопротивления путем не столько ее атомизации, сколько формирования серой массы молчаливого большинства и заливания общественного пространства позитивом и прочей информационной ватой.
3. На уровне локальных и региональных элементов властной вертикали наиболее заметна и другая, очень важная тенденция. Транслируется простой посыл: начальство всегда право, а всем нужно работать (как можно больше) на благо страны, государства и политического режима. Все эти понятия сливаются в одно – Родина. Это вносит свой вклад в формирование сверхподданичества.
4. Каналы для пополнения правящего класса в стране закупорены, но в определенной степени они работают. По-прежнему патриоты, функционеры, карьеристы или просто деятельные натуры могут пойти во власть и, при определенных раскладах, найти свой способ, причем не только через СВО. Это значит, что условная и формирующаяся неороссийская номенклатура рассматривает социальные процессы через призму «мы – они», но не будет игнорировать прослойку активных граждан, которые хотят быть частью власти. Приоткрыты возможности для лоялистского гражданского активизма, для остальных - патриотически-подданический патриотизм. При этом наличие каналов для пополнения правящего класса очень важно, так как формирует возможности свободного выбора проактивной части социума. И этот же фактор не позволяет формировать в социуме мнение о несправедливости такой конструкции.
5. В то же время, за последние годы власть доходчиво объяснила гражданам, что активистский/демократический тип политической культуры сулит неприятности и проблемы, и ничего более. Это, на фоне патриотического единения, усиливает потенциал принятия патриотичности в условиях иерархии и доминирования правящего класса.
Социум исчерпал ресурсы для противостояния власти, и сейчас происходит нормализация этого состояния за счет более активного распространения подданически-патриотического типа политической культуры.
Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук
О динамике политической культуры российского социума
Российское общество остается аполитичным, а из форм политической культуры преобладает подданническая, однако происходят достаточно значимые изменения в условиях геополитической конфронтации с Западом.
Возможно, формулировка «подданническая» нуждается в уточнении: скорее, уместно говорить об условном патриотическо-подданническом типе политической культуры. В рамках нее большинство признает иерархию и роль правящего класса, но консолидируется не на основе прямого подчинения, а в условиях сплочения перед Руководством страны и противостояния Внешнему Врагу.
1. Базовое, или, точнее, рамочное единение социума вокруг руководства и флага сохраняют свое действие. В отличие от посткрымских лет, когда общество ощущало на себе величие страны, которое не потребовало от социума значительных усилий, – сейчас это оборачивается тяготами эпохи геополитического противостояния, однако они также работают на единение и обеспечивают нужный властям функциональный эффект. Посткрымский эффект был осязаем 2-3 года и потом начал растворяться. В плане СВО он, уже очевидно, будет намного дольше.
2. Элиты, особенно гражданские, потеряв в начале СВО сейчас ищут способы восполнения своих источников для обогащения. Ресурсный пирог стал меньше, но это пока еще можно компенсировать за счет других инструментов, в том числе и за счет повышения управляемости над обществом. Это заметно на уровне губернаторов и даже мэров, которые видят одной из своих задач преодоление инерции общественного сопротивления путем не столько ее атомизации, сколько формирования серой массы молчаливого большинства и заливания общественного пространства позитивом и прочей информационной ватой.
3. На уровне локальных и региональных элементов властной вертикали наиболее заметна и другая, очень важная тенденция. Транслируется простой посыл: начальство всегда право, а всем нужно работать (как можно больше) на благо страны, государства и политического режима. Все эти понятия сливаются в одно – Родина. Это вносит свой вклад в формирование сверхподданичества.
4. Каналы для пополнения правящего класса в стране закупорены, но в определенной степени они работают. По-прежнему патриоты, функционеры, карьеристы или просто деятельные натуры могут пойти во власть и, при определенных раскладах, найти свой способ, причем не только через СВО. Это значит, что условная и формирующаяся неороссийская номенклатура рассматривает социальные процессы через призму «мы – они», но не будет игнорировать прослойку активных граждан, которые хотят быть частью власти. Приоткрыты возможности для лоялистского гражданского активизма, для остальных - патриотически-подданический патриотизм. При этом наличие каналов для пополнения правящего класса очень важно, так как формирует возможности свободного выбора проактивной части социума. И этот же фактор не позволяет формировать в социуме мнение о несправедливости такой конструкции.
5. В то же время, за последние годы власть доходчиво объяснила гражданам, что активистский/демократический тип политической культуры сулит неприятности и проблемы, и ничего более. Это, на фоне патриотического единения, усиливает потенциал принятия патриотичности в условиях иерархии и доминирования правящего класса.
Социум исчерпал ресурсы для противостояния власти, и сейчас происходит нормализация этого состояния за счет более активного распространения подданически-патриотического типа политической культуры.
Продолжение прозападных откровений экс-директора Института США и Канады РАН В. Гарбузова уже не оставляет сомнений в том, что это не поступок героя/ренегата-одиночки, а спланированный вброс, который курируется.
Цель понятная: создать сертифицированного переговорщика с западным и, прежде всего, американским политическим истеблишментом. Цель прагматичная и не вредная. Гарбузов на эту роль подходит вполне. В иерархии системы ему светит статус подобный иноагенту А. Венедиктову, который ориентирован на изящные переговоры с «французским двором» и окружением Э. Макрона.
Гарбузов подчеркивает, что остается в России и указывает, что неформальная, культурная или иная экспансия стран (США или России) – закономерное мировое развитие. «Вытравить западное влияние, закатать под асфальт, замуровать в бетон сегменты западной культуры и образа жизни отныне не удастся уже никому, как не удастся изгнать и русскую культуру из западного пространства». Звучит довольно смело и диалектически выверено, но явно диссонирует с мейнстримом, который формируется, начиная с высшего руководства и нижестоящих звеньев, вплоть до пропагандистов на региональных ТВ.
Нет сомнений, что значительной части номенклатуры давно надоел антизападный вектор, который активно проник во все поры российского социума.
Тем более, что восточный вектор с широкими объятиями с Китаем грозит, в исторической перспективе, не только российскому обществу, но элитам стать частью Ханьской мир-системы. Этого не хочет даже казахстанская элита, субьектность и ресурсные возможности которой кратно меньше чем у российской.
Проблема только в том, что антизападные настроения рассматриваются конструкторам идеологического вектора как неотъемлемый элемент общественных настроений, а их альтернатив в условиях геополитического противостояния пока нет.
https://t.iss.one/Scriptirum/1595
Цель понятная: создать сертифицированного переговорщика с западным и, прежде всего, американским политическим истеблишментом. Цель прагматичная и не вредная. Гарбузов на эту роль подходит вполне. В иерархии системы ему светит статус подобный иноагенту А. Венедиктову, который ориентирован на изящные переговоры с «французским двором» и окружением Э. Макрона.
Гарбузов подчеркивает, что остается в России и указывает, что неформальная, культурная или иная экспансия стран (США или России) – закономерное мировое развитие. «Вытравить западное влияние, закатать под асфальт, замуровать в бетон сегменты западной культуры и образа жизни отныне не удастся уже никому, как не удастся изгнать и русскую культуру из западного пространства». Звучит довольно смело и диалектически выверено, но явно диссонирует с мейнстримом, который формируется, начиная с высшего руководства и нижестоящих звеньев, вплоть до пропагандистов на региональных ТВ.
Нет сомнений, что значительной части номенклатуры давно надоел антизападный вектор, который активно проник во все поры российского социума.
Тем более, что восточный вектор с широкими объятиями с Китаем грозит, в исторической перспективе, не только российскому обществу, но элитам стать частью Ханьской мир-системы. Этого не хочет даже казахстанская элита, субьектность и ресурсные возможности которой кратно меньше чем у российской.
Проблема только в том, что антизападные настроения рассматриваются конструкторам идеологического вектора как неотъемлемый элемент общественных настроений, а их альтернатив в условиях геополитического противостояния пока нет.
https://t.iss.one/Scriptirum/1595
Telegram
Scriptorium
Эффекты Гарбузова: «Одиночный пикет» & Общественно-политический дискурс
Сейчас в российском общественно-политическом дискурсе практически не представлены сторонники мирного сосуществования России и Запада. Однако это не значит, что таких сторонников нет…
Сейчас в российском общественно-политическом дискурсе практически не представлены сторонники мирного сосуществования России и Запада. Однако это не значит, что таких сторонников нет…
Власть VS Релоканты: временный статус-кво
Подписанный недавно главой Белоруссии указ, согласно которому посольства и консульства страны больше не будут выдавать гражданам паспорта и для их замены потребуется вернуться в страну, а также прочие меры борьбы с «беглыми» проецируются на отношение к российским релокантам, но политика в отношении них пока гораздо более мягкая.
После каскада отчетов летом этого года политиков разного уровня о том, что большинство релокантов, уехавших из страны в 2022 г., уже вернулись в Россию, – власти предпочитают не муссировать эту тему публично. По сути, в общественном сознании релоканты воспринимаются как уходящая или даже отсутствующая фигура. Уехавшие на короткий срок – возвращаются, а уехавшие «на совсем» уже эмигранты де-факто.
Релоканты как социальный феномен в настоящее время – это спутник других сопутствующих явлений и социальных потрясений или масштабных изменений (начала СВО, частичная мобилизация). С учетом запроса социума на стабильность понятно, что власти не хотят муссировать эту тему сейчас.
Отказ от актуализации фигуры релокантов в общественном сознании, которую чаще всего инициируют через депутатов Госдумы и прочих представителей власти осуществляется, как правило, через жесткие предложения, похожие на белорусские. Однако сейчас их нет и их появления пока не стоит ждать.
Похоже, власти решили оставить в покое или, в спящем состоянии, релокантов и не муссировать эту тему в период перед проведением президентской кампании и в период подготовки к ней, которая уже начата. Про релокантов предпочтут, скорее, забыть, тем более, что в свете недавних законодательных изменений и ослабление курса рубля отъезд за границу может себе позволить очень небольшой процент граждан.
Необходимости в принуждении их к лояльности по образцу белорусских практик сейчас нет. Соответственно, релоканты становятся как бы (ключевое слово) отсутствующей фигурой в общественном сознании. Это знаменует собой статус-кво, устойчивость которого, впрочем, в среднесрочной перспективе маловероятна.
В свою очередь, российские диссиденты активно пытаются примерить на себя роль российских С. Тихановских и претендовать на обьединение всех недовольных россиян за рубежом с соответствующим статусом и финансированием.
Учитывая осмотрительность самих российских релокантов и возможные санкции внутри страны платформы для такого позиционирования в Европе, по сути, нет. Понятно, желание диссидентов освоить средства и получить представительский статус, однако Россия – это не Белоруссия и негативные влияния от таких заигрываний с российскими диссидентами могут быть для европейских государств очень сильными.
К тому же, процесс оформления зарубежной России как отдельного уровня социальности идет достаточно медленно, а большинство диаспор стараются быть аполитичными и за границей, по крайней мере на уровне высказываний и позиционирования.
Подписанный недавно главой Белоруссии указ, согласно которому посольства и консульства страны больше не будут выдавать гражданам паспорта и для их замены потребуется вернуться в страну, а также прочие меры борьбы с «беглыми» проецируются на отношение к российским релокантам, но политика в отношении них пока гораздо более мягкая.
После каскада отчетов летом этого года политиков разного уровня о том, что большинство релокантов, уехавших из страны в 2022 г., уже вернулись в Россию, – власти предпочитают не муссировать эту тему публично. По сути, в общественном сознании релоканты воспринимаются как уходящая или даже отсутствующая фигура. Уехавшие на короткий срок – возвращаются, а уехавшие «на совсем» уже эмигранты де-факто.
Релоканты как социальный феномен в настоящее время – это спутник других сопутствующих явлений и социальных потрясений или масштабных изменений (начала СВО, частичная мобилизация). С учетом запроса социума на стабильность понятно, что власти не хотят муссировать эту тему сейчас.
Отказ от актуализации фигуры релокантов в общественном сознании, которую чаще всего инициируют через депутатов Госдумы и прочих представителей власти осуществляется, как правило, через жесткие предложения, похожие на белорусские. Однако сейчас их нет и их появления пока не стоит ждать.
Похоже, власти решили оставить в покое или, в спящем состоянии, релокантов и не муссировать эту тему в период перед проведением президентской кампании и в период подготовки к ней, которая уже начата. Про релокантов предпочтут, скорее, забыть, тем более, что в свете недавних законодательных изменений и ослабление курса рубля отъезд за границу может себе позволить очень небольшой процент граждан.
Необходимости в принуждении их к лояльности по образцу белорусских практик сейчас нет. Соответственно, релоканты становятся как бы (ключевое слово) отсутствующей фигурой в общественном сознании. Это знаменует собой статус-кво, устойчивость которого, впрочем, в среднесрочной перспективе маловероятна.
В свою очередь, российские диссиденты активно пытаются примерить на себя роль российских С. Тихановских и претендовать на обьединение всех недовольных россиян за рубежом с соответствующим статусом и финансированием.
Учитывая осмотрительность самих российских релокантов и возможные санкции внутри страны платформы для такого позиционирования в Европе, по сути, нет. Понятно, желание диссидентов освоить средства и получить представительский статус, однако Россия – это не Белоруссия и негативные влияния от таких заигрываний с российскими диссидентами могут быть для европейских государств очень сильными.
К тому же, процесс оформления зарубежной России как отдельного уровня социальности идет достаточно медленно, а большинство диаспор стараются быть аполитичными и за границей, по крайней мере на уровне высказываний и позиционирования.
Без авто, смартфонов…туалетной бумаги: Еврокомиссионные запреты & Подарок для пропаганды
Еврокомиссия сделала отличный подарок антизападной пропаганде в России обновив свои рекомендации по применению санкций. Из них следует, что под запрет ввоза попадают не только автомобили, зарегистрированные в России, но и смартфоны, ноутбуки, драгоценности, изделия из кожи и даже туалетная бумага.
Еврокомиссия ответственна за соблюдение правовых актов на территории стран-участниц, однако в данном случае решение является рекомендательным и нужно смотреть на практику его применения. Каждая страна Евросоюза может вводить тут свои особые подходы.
Сами санкционные ограничения приняты уже достаточно давно, но каких-то изменений относительно практики применения пока нет. За исключением нескольких случаев конфискаций авто российских граждан в Германии. Часть из которых, кстати, обжалована в суде.
Массовой конфискации личных вещей россиян не ожидается хотя бы потому, что это вызовет судебные иски и таможенникам (в суде) придется доказывать, что какой-либо ноутбук произведен/ввезен из России, или же, например, производить экспертизы и доказывать, что женские пиджаки гражданки России, совершающий визит в Европу в туристических целях произведены, например, в Ивановской области или побывали на территории России. При чем если вещи произведены, например, в Турции или Италии, но побывали на территории России, – непонятно в чем тут нарушение и как его доказать. Ведь презумпция невиновности остается базовым принципом правовой практики. Про права человека и говорить не стоит.
Все эти ограничения вряд ли будут работать: таким образом, очевидна правовая коллизия, которых в таком огромном механизме как Евросоюз возникает очень много и это является предметом длительных и постоянных разбирательств, что давно уже привычное дело во всех странах, отличающихся от Туркменистана или Северной Кореи.
Впрочем, и без этих санкционных разъяснений, спецслужбы и в странах Евросоюза, на практике могут жестко допрашивать и досматривать вещи подозрительных личностей (не только россиян), чем и пользуются периодически и избирательно.
Тотальной или даже массовой конфискации личных вещей граждан не ожидается даже на уровне россиян-туристов, которых, впрочем, итак в Европе становится все меньше.
В отношении же имеющих ВНЖ или, например, учебную визу такие запреты очевидный нонсенс. Студент с российским паспортом едет учиться, например, в Австрию, а у него изымают ноутбук и смартфон, необходимый ему для учебы каждый день (в том числе и на каникулах, которые он может проводить в России). Ни одна страна Евросоюза на это не пойдет.
Тем не менее, напугать российских туристов и потенциально смотрящих в сторону Европы россиян удалось достаточно неплохо. Эта работа продолжится и дальше, пока неповоротливые евробюрократы соберутся с дополнительными разъяснениями и опубликуют их вновь.
Еврокомиссия сделала отличный подарок антизападной пропаганде в России обновив свои рекомендации по применению санкций. Из них следует, что под запрет ввоза попадают не только автомобили, зарегистрированные в России, но и смартфоны, ноутбуки, драгоценности, изделия из кожи и даже туалетная бумага.
Еврокомиссия ответственна за соблюдение правовых актов на территории стран-участниц, однако в данном случае решение является рекомендательным и нужно смотреть на практику его применения. Каждая страна Евросоюза может вводить тут свои особые подходы.
Сами санкционные ограничения приняты уже достаточно давно, но каких-то изменений относительно практики применения пока нет. За исключением нескольких случаев конфискаций авто российских граждан в Германии. Часть из которых, кстати, обжалована в суде.
Массовой конфискации личных вещей россиян не ожидается хотя бы потому, что это вызовет судебные иски и таможенникам (в суде) придется доказывать, что какой-либо ноутбук произведен/ввезен из России, или же, например, производить экспертизы и доказывать, что женские пиджаки гражданки России, совершающий визит в Европу в туристических целях произведены, например, в Ивановской области или побывали на территории России. При чем если вещи произведены, например, в Турции или Италии, но побывали на территории России, – непонятно в чем тут нарушение и как его доказать. Ведь презумпция невиновности остается базовым принципом правовой практики. Про права человека и говорить не стоит.
Все эти ограничения вряд ли будут работать: таким образом, очевидна правовая коллизия, которых в таком огромном механизме как Евросоюз возникает очень много и это является предметом длительных и постоянных разбирательств, что давно уже привычное дело во всех странах, отличающихся от Туркменистана или Северной Кореи.
Впрочем, и без этих санкционных разъяснений, спецслужбы и в странах Евросоюза, на практике могут жестко допрашивать и досматривать вещи подозрительных личностей (не только россиян), чем и пользуются периодически и избирательно.
Тотальной или даже массовой конфискации личных вещей граждан не ожидается даже на уровне россиян-туристов, которых, впрочем, итак в Европе становится все меньше.
В отношении же имеющих ВНЖ или, например, учебную визу такие запреты очевидный нонсенс. Студент с российским паспортом едет учиться, например, в Австрию, а у него изымают ноутбук и смартфон, необходимый ему для учебы каждый день (в том числе и на каникулах, которые он может проводить в России). Ни одна страна Евросоюза на это не пойдет.
Тем не менее, напугать российских туристов и потенциально смотрящих в сторону Европы россиян удалось достаточно неплохо. Эта работа продолжится и дальше, пока неповоротливые евробюрократы соберутся с дополнительными разъяснениями и опубликуют их вновь.
Forwarded from Кремлёвский безБашенник
🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -
Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук
Об общественно-политических итогах единого дня голосования 2023 г. в России
1. Региональные выборы в аполитичном социуме воспринимаются даже не как референдум, а как неосоветский способ изъявления лояльности властям разного уровня. Голосование лояльных бюджетников или неголосование нелояльных, например, предпринимателей, – все это элементы не только одной и той же парадигмы, но и, по большому счету, одной и той же конвенциональности. Еще 3-4 года назад в регионах присутствовали ярко выраженные протестные акторы, которые боролись с региональными администрациями за симпатии аполитичного болота/конформистского большинства, но сейчас такой борьбы уже почти нет.
2. В условиях единения вокруг флага ожидаемо, что «Единая Россия» забирает все больше и больше мандатов в региональных заксобраниях за счет сокращения доли остальных партий.
3. Это логичное следствие добровольного «разоружения» КПРФ, СРЗП и ЛДПР и освобождения их региональных отделений от протестных ЛОМов. Региональные отделения этих партий стали намного реже работать с протестной повесткой и голосами локального недовольства. Это общий тренд последних двух лет, который имеет свои эпизодические исключения.
4. По сути, происходит нивелирование КПРФ как силы, способной агрегировать социальное недовольство и протест на выборах. Показательным тут является недопуск М.Прусаковой (депутат Госдумы) на выборы главы Алтайского края, которые она могла бы выиграть. КПРФ еще нужна как актор, способный вбирать в себя голоса социального недовольства, но не всегда и не в явном виде. Других каналов выражения протестного голосования («Яблоко») практически нет. Если не считать испорченные бюллетени.
5. В ответ на незапланированное поражение кандидата от «Единой России» (С. Сокол снялся с выборов из-за болезни) в Хакасии пропаганда тут же выработала формулировку: везде побеждает действующая власть. То есть, «Единая Россия» в 19 субъектах Федерации и КПРФ - в двух (Орловская область и Хакасия). Эта идеологема работает на формирование в общественном сознании тезиса о ненужности выборов. Более того, в социально-философском смысле она восходит к другой, более «глубокой» идее: власть всегда права.
6. В условиях полной подконтрольности региональным администрациям общественно-политических процессов ставка была сделана на достижение прагматичного результата, тем более, что фактор ДЭГ во многих регионах позволяет варьировать и параметры явки, и итоговый результат.
7. Выборы главы Хакасии – единственное исключение и условный внештатный, хотя и допустимый результат. В 2018 г., напомню, таких незапланированных итогов выборов было намного больше (Владимирская область, Хакасия, Хабаровский край). Вектор эволюции системы очевиден в сторону минимизации публичной конкуренции и неожиданных результатов.
8. Кампании этого года характеризовались дальнейшей деградацией политтехнологического инструментария, который, по большому счету, сводится к формированию месседжей и подготовке к оптимальному использованию админресурса, а также общему контролю за ходом предвыборных процессов. В условиях низкой или даже отсутствующей конкуренции значимость политтехнологий снижается, а фигура политтехнолога уступает место фигуре администратора. Тем более, что политтехнологи не смогли решить свои задачи в Хакасии.
9. Подготовка к выборам главы государства в 2024 г. будет, на мой взгляд, характеризоваться задачей увеличения итогового результата и явки за действующего президента. Вся политэлита понимает, что это необходимо в свете задач и возможных решений (в том числе и непопулярных). Соответственно, нас ожидает парад выражения всевозможных лояльностей - как вербальных, так и инструментальных.
Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук
Об общественно-политических итогах единого дня голосования 2023 г. в России
1. Региональные выборы в аполитичном социуме воспринимаются даже не как референдум, а как неосоветский способ изъявления лояльности властям разного уровня. Голосование лояльных бюджетников или неголосование нелояльных, например, предпринимателей, – все это элементы не только одной и той же парадигмы, но и, по большому счету, одной и той же конвенциональности. Еще 3-4 года назад в регионах присутствовали ярко выраженные протестные акторы, которые боролись с региональными администрациями за симпатии аполитичного болота/конформистского большинства, но сейчас такой борьбы уже почти нет.
2. В условиях единения вокруг флага ожидаемо, что «Единая Россия» забирает все больше и больше мандатов в региональных заксобраниях за счет сокращения доли остальных партий.
3. Это логичное следствие добровольного «разоружения» КПРФ, СРЗП и ЛДПР и освобождения их региональных отделений от протестных ЛОМов. Региональные отделения этих партий стали намного реже работать с протестной повесткой и голосами локального недовольства. Это общий тренд последних двух лет, который имеет свои эпизодические исключения.
4. По сути, происходит нивелирование КПРФ как силы, способной агрегировать социальное недовольство и протест на выборах. Показательным тут является недопуск М.Прусаковой (депутат Госдумы) на выборы главы Алтайского края, которые она могла бы выиграть. КПРФ еще нужна как актор, способный вбирать в себя голоса социального недовольства, но не всегда и не в явном виде. Других каналов выражения протестного голосования («Яблоко») практически нет. Если не считать испорченные бюллетени.
5. В ответ на незапланированное поражение кандидата от «Единой России» (С. Сокол снялся с выборов из-за болезни) в Хакасии пропаганда тут же выработала формулировку: везде побеждает действующая власть. То есть, «Единая Россия» в 19 субъектах Федерации и КПРФ - в двух (Орловская область и Хакасия). Эта идеологема работает на формирование в общественном сознании тезиса о ненужности выборов. Более того, в социально-философском смысле она восходит к другой, более «глубокой» идее: власть всегда права.
6. В условиях полной подконтрольности региональным администрациям общественно-политических процессов ставка была сделана на достижение прагматичного результата, тем более, что фактор ДЭГ во многих регионах позволяет варьировать и параметры явки, и итоговый результат.
7. Выборы главы Хакасии – единственное исключение и условный внештатный, хотя и допустимый результат. В 2018 г., напомню, таких незапланированных итогов выборов было намного больше (Владимирская область, Хакасия, Хабаровский край). Вектор эволюции системы очевиден в сторону минимизации публичной конкуренции и неожиданных результатов.
8. Кампании этого года характеризовались дальнейшей деградацией политтехнологического инструментария, который, по большому счету, сводится к формированию месседжей и подготовке к оптимальному использованию админресурса, а также общему контролю за ходом предвыборных процессов. В условиях низкой или даже отсутствующей конкуренции значимость политтехнологий снижается, а фигура политтехнолога уступает место фигуре администратора. Тем более, что политтехнологи не смогли решить свои задачи в Хакасии.
9. Подготовка к выборам главы государства в 2024 г. будет, на мой взгляд, характеризоваться задачей увеличения итогового результата и явки за действующего президента. Вся политэлита понимает, что это необходимо в свете задач и возможных решений (в том числе и непопулярных). Соответственно, нас ожидает парад выражения всевозможных лояльностей - как вербальных, так и инструментальных.
Представитель Еврокомиссии Дениэл Шеридан Ферри: запрет на ввоз из России в ЕС определенных товаров распространяется на автомобили российских граждан, зарегистрированные в РФ, ввоз личных вещей не является нарушением санкций.
То есть автомобили да, подпадают под запрет, личные вещи, ноутбуки и т.д. - нет, не подпадают.
Еврокомиссия довольно быстро отреагировала, в том числе и потому, что на проблему обратили внимание известные российские политики, заступившиеся за державу и ее граждан.
Д. Медведев свой категоричный пост на этот счет уже написал и все запятые расставил правильно.
А Клишас заявил, что нужен симметричный ответ по запрету в России на зарегистрированные в Евросоюзе авто, но на провокации по поводу одежды и туалетной бумаги вестись не следует. Было заявлено, что «мы - цивилизованные люди».
Похоже и евробюрократы решили согласиться с этой логикой и тоже проявили цивилизованность. Яркий инфоповод начинает тухнуть.
https://t.iss.one/Scriptirum/1599
То есть автомобили да, подпадают под запрет, личные вещи, ноутбуки и т.д. - нет, не подпадают.
Еврокомиссия довольно быстро отреагировала, в том числе и потому, что на проблему обратили внимание известные российские политики, заступившиеся за державу и ее граждан.
Д. Медведев свой категоричный пост на этот счет уже написал и все запятые расставил правильно.
А Клишас заявил, что нужен симметричный ответ по запрету в России на зарегистрированные в Евросоюзе авто, но на провокации по поводу одежды и туалетной бумаги вестись не следует. Было заявлено, что «мы - цивилизованные люди».
Похоже и евробюрократы решили согласиться с этой логикой и тоже проявили цивилизованность. Яркий инфоповод начинает тухнуть.
https://t.iss.one/Scriptirum/1599
Telegram
Scriptorium
Без авто, смартфонов…туалетной бумаги: Еврокомиссионные запреты & Подарок для пропаганды
Еврокомиссия сделала отличный подарок антизападной пропаганде в России обновив свои рекомендации по применению санкций. Из них следует, что под запрет ввоза попадают…
Еврокомиссия сделала отличный подарок антизападной пропаганде в России обновив свои рекомендации по применению санкций. Из них следует, что под запрет ввоза попадают…
Национализация & Деприватизация: социологические эффекты
Национализация приватизированных в 1990-е и позднее предприятий в стране приобретает такой масштаб, что нужно говорить о средне- и долгосрочном влиянии этого процесса на российское общество. Аполитичный и лишенный львиной доли рентного пирога социум привык воспринимать эти переделы как постоянные разборки «олимпийских богов» в которые предпочитает не вмешиваться, тем более, что легальных инструментов для этого и нет. Такая логика восприятия характерна и сейчас, однако влияние этого процесса на социум будет многомерным.
Национализация активов означает, что правящее руководство ищет новые способы оптимизации имеющихся ресурсов и компенсации потерянных экспортных возможностей. Олигархи как класс могли выдержать несколько месяцев СВО или год, но два или три – уже нет. Они, в нынешнем виде, уже исчезают из конфигураций власти, их влияние минимизируется, а активы являются источником повышенного внимания. Кстати, в Украине – аналогичные процессы.
Это значит, что российское руководство взяло курс на дальнейшее огосударствление экономики, хотя рыночный сегмент пока еще сохраняется и, скорее всего, власти строят конструкцию сопоставимую, например, с социалистической Венгрией или Польшей: кооперация и малое предпринимательство разрешено, но крупные объёмы и направления все за государством. В случае современной России – еще и за доверенными лицами руководства. Однако олигархи в классическом смысле 1990-х гг. в эту модель не вписываются.
Неустойчивость соцрежимов в Венгрии, Чехословакии или Польше обеспечивалось непринятием его ценностей и подходов большинства граждан. В России и СССР такого не было и нет, если не считать короткого (в историческом масштабе) периода Перестройки и 1990-х гг. Это значит, что при минимизации перестроечных факторов политрежим может существовать достаточно долго.
Главная тактическая цель национализации – пополнение бюджетных средств. Она будет достигнута и это означает, что социуму в перспективе 2-3 лет вряд ли грозят сталинские облигации займов и прочие непопулярные меры, бьющие по карманам простых россиян.
Тем не менее, олигархат 1990-х гг. – это последний «бастион», отделяющий социум от такой политики. Тем более, что огосударствленная экономика редко бывает эффективной. Огосударствление экономики и контроль над прибыльными активами – это следствие сверхдоминирования власти над социумом и его наиболее богатой прослойки, которая много ныла по поводу тягот СВО, а сейчас с дисконтом продает свои активы и выходит из бизнеса в лучшем случае с потерями. В худшем – без всякой компенсации.
Условия для развития усредненного класса и преодоления крайней нищеты растут. Иными словами, предполагается, что социум будет жить не богато, но однообразно, без резкого роста африканской и северокорейской нищеты. Огосударствленные предприятия вынуждены будут проводить более социально ответственную политику и платить преемлемые зарплаты. До северокорейских вариантов принуждения и работы за копейки дело в ближайшие годы вряд ли дойдет: Россия слишком богатая и ресурсная страна, запас прочности огромной. А вот производительность труда расти вряд ли будет, как и собственные доходы большинства россиян. На горизонтах маячит неосоветская стабильность с занятостью и гарантированными доходами. Медленный и очень постепенный вектор в эту сторону взят, хотя это не означает, что, например, ситуация в здравоохранении будет улучшаться: тут государство мягко «уступает» присутствие коммерческому сектору, что заметно в регионах.
В сфере образования, в том числе и высшего профессионального, акценты сделаны на технические и естественные науки, то есть те, которые способны приносить государству прикладную выгоду и прибыль. Идеологизация социогуманитарного образования уже давно идет, а власти особо не заинтересованы в качественном его развитии: польза сомнительна, а вред очевиден.
Национализация приватизированных в 1990-е и позднее предприятий в стране приобретает такой масштаб, что нужно говорить о средне- и долгосрочном влиянии этого процесса на российское общество. Аполитичный и лишенный львиной доли рентного пирога социум привык воспринимать эти переделы как постоянные разборки «олимпийских богов» в которые предпочитает не вмешиваться, тем более, что легальных инструментов для этого и нет. Такая логика восприятия характерна и сейчас, однако влияние этого процесса на социум будет многомерным.
Национализация активов означает, что правящее руководство ищет новые способы оптимизации имеющихся ресурсов и компенсации потерянных экспортных возможностей. Олигархи как класс могли выдержать несколько месяцев СВО или год, но два или три – уже нет. Они, в нынешнем виде, уже исчезают из конфигураций власти, их влияние минимизируется, а активы являются источником повышенного внимания. Кстати, в Украине – аналогичные процессы.
Это значит, что российское руководство взяло курс на дальнейшее огосударствление экономики, хотя рыночный сегмент пока еще сохраняется и, скорее всего, власти строят конструкцию сопоставимую, например, с социалистической Венгрией или Польшей: кооперация и малое предпринимательство разрешено, но крупные объёмы и направления все за государством. В случае современной России – еще и за доверенными лицами руководства. Однако олигархи в классическом смысле 1990-х гг. в эту модель не вписываются.
Неустойчивость соцрежимов в Венгрии, Чехословакии или Польше обеспечивалось непринятием его ценностей и подходов большинства граждан. В России и СССР такого не было и нет, если не считать короткого (в историческом масштабе) периода Перестройки и 1990-х гг. Это значит, что при минимизации перестроечных факторов политрежим может существовать достаточно долго.
Главная тактическая цель национализации – пополнение бюджетных средств. Она будет достигнута и это означает, что социуму в перспективе 2-3 лет вряд ли грозят сталинские облигации займов и прочие непопулярные меры, бьющие по карманам простых россиян.
Тем не менее, олигархат 1990-х гг. – это последний «бастион», отделяющий социум от такой политики. Тем более, что огосударствленная экономика редко бывает эффективной. Огосударствление экономики и контроль над прибыльными активами – это следствие сверхдоминирования власти над социумом и его наиболее богатой прослойки, которая много ныла по поводу тягот СВО, а сейчас с дисконтом продает свои активы и выходит из бизнеса в лучшем случае с потерями. В худшем – без всякой компенсации.
Условия для развития усредненного класса и преодоления крайней нищеты растут. Иными словами, предполагается, что социум будет жить не богато, но однообразно, без резкого роста африканской и северокорейской нищеты. Огосударствленные предприятия вынуждены будут проводить более социально ответственную политику и платить преемлемые зарплаты. До северокорейских вариантов принуждения и работы за копейки дело в ближайшие годы вряд ли дойдет: Россия слишком богатая и ресурсная страна, запас прочности огромной. А вот производительность труда расти вряд ли будет, как и собственные доходы большинства россиян. На горизонтах маячит неосоветская стабильность с занятостью и гарантированными доходами. Медленный и очень постепенный вектор в эту сторону взят, хотя это не означает, что, например, ситуация в здравоохранении будет улучшаться: тут государство мягко «уступает» присутствие коммерческому сектору, что заметно в регионах.
В сфере образования, в том числе и высшего профессионального, акценты сделаны на технические и естественные науки, то есть те, которые способны приносить государству прикладную выгоду и прибыль. Идеологизация социогуманитарного образования уже давно идет, а власти особо не заинтересованы в качественном его развитии: польза сомнительна, а вред очевиден.
Цены на бензин VS Пропаганда: накопление проблем & экономные нарративы
Рост розничных цен на бензин становится заметной проблемой российского общества: он разгоняет и без того высокую инфляцию. Дефицит бензина в некоторых регионах объясняется просто: правительство уменьшило экспортерам с начала сентября размеры компенсации за продажу нефтепродуктов на внутреннем рынке, которая существенно отличается от цен на внешнем рынке. По сути, это похоже на скрытый налог для потребителей.
Некоторые губернаторы публично говорят о ремонте нефтеперерабатывающих заводов и временном характере проблем. По факту же производители бензина повышают цены в ползучем режиме и дозируют долю продаваемой продукции.
Аналогии с ползучим падением курса рубля по отношению к валютам июля – августа напрашиваются. Российские бизнес-активы исторически ориентированы на экстенсивность и экспорт: сейчас это приводит к дисбалансам.
Византийские социологи провели и оперативно опубликовали «опросы» о том, что россияне не следят за курсом рубля. На их основе делается вывод-намек: проблем с ослаблением рубля в обществе не ощущают.
В отношении роста цен на бензин такой трюк сделать сложнее, но придумать что-нибудь казуистической можно. Например, сказать, что россияне должны меньше ездить на собственных автомобилях, больше пользоваться общественным транспортом и заботиться об окружающей среде. Впрочем, тогда уже эти идеи будут очень близки к идеям Г. Тунберг и экспертам Давосского форума, которые предлагают регулярно устраивают экологические локдауны по аналогии с первыми ковидными месяцами 2020 г. А идеи Тунберг, конечно, плохо совместимы с традиционными ценностями.
В целом же в социуме преобладает мнение о том, что инфляция в ближайшие годы будет носить инвариантный характер, что для стран второго мира – привычное явление. В Турции за два года лира подешевела к американскому доллару в почти четыре раза, в Аргентине песо за это время подешевел в 3,5 раза. Везде свои мотивы и причины, но главные из них – противоречия экономической политики копятся, а не решаются.
Россия на фоне экономической ситуации в этих странах выглядит как почти стабильная, но дальнейшей инфляции и девальвации национальной валюты не избежать. Однако запас прочности по-прежнему выглядят как достаточно внушительный.
Очередное повышение ключевой ставки ЦБ с 12% до 13% - это действие в брежневской логике о том, что «экономика должна быть экономной». В том смысле, что кредиты будут дорожать и снижение экономической активности неминуемо.
При этом вредность льготной ипотеки, очевидная еще в 2020 г. по-прежнему негативно влияет на экономику. Она способствует постоянной инфляции и перетоку сверхдоходов к горстке очень богатых застройщиков.
Рост розничных цен на бензин становится заметной проблемой российского общества: он разгоняет и без того высокую инфляцию. Дефицит бензина в некоторых регионах объясняется просто: правительство уменьшило экспортерам с начала сентября размеры компенсации за продажу нефтепродуктов на внутреннем рынке, которая существенно отличается от цен на внешнем рынке. По сути, это похоже на скрытый налог для потребителей.
Некоторые губернаторы публично говорят о ремонте нефтеперерабатывающих заводов и временном характере проблем. По факту же производители бензина повышают цены в ползучем режиме и дозируют долю продаваемой продукции.
Аналогии с ползучим падением курса рубля по отношению к валютам июля – августа напрашиваются. Российские бизнес-активы исторически ориентированы на экстенсивность и экспорт: сейчас это приводит к дисбалансам.
Византийские социологи провели и оперативно опубликовали «опросы» о том, что россияне не следят за курсом рубля. На их основе делается вывод-намек: проблем с ослаблением рубля в обществе не ощущают.
В отношении роста цен на бензин такой трюк сделать сложнее, но придумать что-нибудь казуистической можно. Например, сказать, что россияне должны меньше ездить на собственных автомобилях, больше пользоваться общественным транспортом и заботиться об окружающей среде. Впрочем, тогда уже эти идеи будут очень близки к идеям Г. Тунберг и экспертам Давосского форума, которые предлагают регулярно устраивают экологические локдауны по аналогии с первыми ковидными месяцами 2020 г. А идеи Тунберг, конечно, плохо совместимы с традиционными ценностями.
В целом же в социуме преобладает мнение о том, что инфляция в ближайшие годы будет носить инвариантный характер, что для стран второго мира – привычное явление. В Турции за два года лира подешевела к американскому доллару в почти четыре раза, в Аргентине песо за это время подешевел в 3,5 раза. Везде свои мотивы и причины, но главные из них – противоречия экономической политики копятся, а не решаются.
Россия на фоне экономической ситуации в этих странах выглядит как почти стабильная, но дальнейшей инфляции и девальвации национальной валюты не избежать. Однако запас прочности по-прежнему выглядят как достаточно внушительный.
Очередное повышение ключевой ставки ЦБ с 12% до 13% - это действие в брежневской логике о том, что «экономика должна быть экономной». В том смысле, что кредиты будут дорожать и снижение экономической активности неминуемо.
При этом вредность льготной ипотеки, очевидная еще в 2020 г. по-прежнему негативно влияет на экономику. Она способствует постоянной инфляции и перетоку сверхдоходов к горстке очень богатых застройщиков.
«Простые россияне» & Ментальная сословность
Не только представители власти, но и даже серьезные эксперты постоянно употребляют термин «простые россияне», хотя он, в чистом виде, отражение ментальных схем сословного общества, которые многое могут сказать об образе будущего в стране.
Формулировка «простые россияне» предполагает, что есть «непростые» и они, действительно, есть. На криминальном языке это «блатные», а на языке средневековой власти «привилегированные». Или же на языке модернистских теорий типа неомарксизма А. Грамши – это «правящий класс» или «номенклатура».
Формулировка «простые россияне» имеет еще одну синонимичную конструкцию «рядовые россияне», то есть пешки в общественно-политической жизни. Милитаристские коннотации тут налицо, однако они не главные. Сама формулировка исходит из логики дисциплинарных пространств М. Фуко Нового времени (тюрьма, завод, больница, класс в школе и т.д.) и предполагает, что рядовые сводятся до состояния винтиков и обьектов подчинения.
Само общество не противится таким формулировкам, не считает их дискриминационными как «простые» или «рядовые» и считает их нормальными, как и, естественно, представители правящего класса. Это следствие экономического неравенства и осознание того, что у части верхушки сконцентрирована огромная часть национальных богатств. И дело тут не в личности Сюзерена/Правителя, а в том, что с таким уровнем неравенства и подданнического типа политической культуры такая ментальная схема будет в режиме колеи воспроизводиться и дальше.
Корректировать дискурс и ментальные схемы никто не собирается. «Простые» россияне согласны, в своей массе, что они простые, но не хотят считать себя бедными и нищими и говорят, что по уровню доходов они такие как все. То есть «простые россияне» это усредненный средний класс с ограниченными не только политическими правами, но и желанием вмешиваться в политическую жизнь страны. Такая социальная масса людей полностью зависима от воли правящего класса в исторической перспективе.
Не только представители власти, но и даже серьезные эксперты постоянно употребляют термин «простые россияне», хотя он, в чистом виде, отражение ментальных схем сословного общества, которые многое могут сказать об образе будущего в стране.
Формулировка «простые россияне» предполагает, что есть «непростые» и они, действительно, есть. На криминальном языке это «блатные», а на языке средневековой власти «привилегированные». Или же на языке модернистских теорий типа неомарксизма А. Грамши – это «правящий класс» или «номенклатура».
Формулировка «простые россияне» имеет еще одну синонимичную конструкцию «рядовые россияне», то есть пешки в общественно-политической жизни. Милитаристские коннотации тут налицо, однако они не главные. Сама формулировка исходит из логики дисциплинарных пространств М. Фуко Нового времени (тюрьма, завод, больница, класс в школе и т.д.) и предполагает, что рядовые сводятся до состояния винтиков и обьектов подчинения.
Само общество не противится таким формулировкам, не считает их дискриминационными как «простые» или «рядовые» и считает их нормальными, как и, естественно, представители правящего класса. Это следствие экономического неравенства и осознание того, что у части верхушки сконцентрирована огромная часть национальных богатств. И дело тут не в личности Сюзерена/Правителя, а в том, что с таким уровнем неравенства и подданнического типа политической культуры такая ментальная схема будет в режиме колеи воспроизводиться и дальше.
Корректировать дискурс и ментальные схемы никто не собирается. «Простые» россияне согласны, в своей массе, что они простые, но не хотят считать себя бедными и нищими и говорят, что по уровню доходов они такие как все. То есть «простые россияне» это усредненный средний класс с ограниченными не только политическими правами, но и желанием вмешиваться в политическую жизнь страны. Такая социальная масса людей полностью зависима от воли правящего класса в исторической перспективе.
Forwarded from Кремлёвский безБашенник
🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -
Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук
О перспективах отношений Евросоюза и россиян
По итогам 2022 г. страны Евросоюза выдали более 91 тыс. ВНЖ россиянам. Сюда же, кстати, нужно бы добавить и статистику получения румынского гражданства российскими гражданами, которая характеризуется значительными цифрами в несколько тысяч человек. В то же время, Еврокомиссия инициировала запрет на въезд на территорию ЕС автомобилей с российскими номерами, а запреты относительно ноутбуков, смартфонов или предметов гигиены фактически не действуют, но могут быть актуализированы в любой момент в логике дисциплинарной власти М.Фуко: вся законодательная инфраструктура и решения на этот счет имеются.
Фактически, у Еврокомиссии нет четкого понимания стратегических целей и задач санкционной политики в отношении россиян. В российской экспертной среде употребляется термин «простые россияне», но он отдает воспроизводством ментальных схем со средневеково-сословным мышлением. «Простые» противопоставляются «непростым», то есть знатным, или тем, кто связан с политическим режимом, что явно отдает паттернами сословного мышления. Это к тому, что евробюрократы не мыслят такими категориями.
Евробюрократы и правящие партии в странах Евросоюза понимают, что нужно предпринимать какие-то меры и демонстрировать их своим избирателям, то есть подкармливать ту антироссийскую линию, которая сформировала общественные настроения в конце февраля 2022 г. Запрет на въезд россиян на автомобилях с российскими номерами сюда подходит: что-то предпринимается. Хотя, в реальности, очень трудно объяснить бюргерам в Германии или буржуа во Франции, как это помогает соблюдать режим санкций и мешать России «обогащаться» в условиях СВО. Можно было бы вынести «простых» россиян за скобки санкционного режима, но тут возникает идея коллективной ответственности за происходящее. К тому же никаких «простых» россиян в сознании европейцев нет.
За последние полтора года посещение Европы становится делом только узкого сегмента российских граждан, который формально не связан с властью и имеет финансовые возможности. Пока, все-таки, в эту категорию подпадают и семьи высокопоставленных чиновников, но этот вопрос уже регулируется властно-управленческими механизмами внутри страны и подпадает под неформальный кодекс поведения самой российской номенклатуры.
Евросоюз как значительная структура, тем не менее, имеет весьма ограниченные возможности для проявления своего суверенитета на уровне большой мировой политики. Это, конечно, не Канада, но и не совсем самостоятельный центр силы. И это означает, что евробюрократы и дальше будут резать «хвост собаки» по частям. То вводить новые ограничения в отношении «простых» и «непростых» россиян, то их мягко снимать или не применять имеющиеся нормативы.
Соответственно, процессы получения образования молодыми россиянами и эмиграция продолжатся, но, наверное, по итогам 2023 г. объём выданных ВНЖ будет меньшим, чем в 2022 г. Стоит прогнозировать уменьшение эмиграционного потока в силу экономических, прежде всего, факторов. При этом власти, например, и во Франции, и в Германии понимают, что «мягкая» сила у этих стран такова, что поток желающих и способных молодых россиян будет и дальше высок, и с этим сегментом будут работать. Плюс есть еще сегмент ультрабогатых россиян, которые все равно хотят жить или иметь собственность в Европе. Они, при определенных условиях, найдут лазейки и варианты. Ну а с остальными - как получится. Тут у Евробюрократии нет ни целей, ни задач, однако какие-то действия предпринимать нужно.
Дмитрий Михайличенко, аналитик, доктор философских наук
О перспективах отношений Евросоюза и россиян
По итогам 2022 г. страны Евросоюза выдали более 91 тыс. ВНЖ россиянам. Сюда же, кстати, нужно бы добавить и статистику получения румынского гражданства российскими гражданами, которая характеризуется значительными цифрами в несколько тысяч человек. В то же время, Еврокомиссия инициировала запрет на въезд на территорию ЕС автомобилей с российскими номерами, а запреты относительно ноутбуков, смартфонов или предметов гигиены фактически не действуют, но могут быть актуализированы в любой момент в логике дисциплинарной власти М.Фуко: вся законодательная инфраструктура и решения на этот счет имеются.
Фактически, у Еврокомиссии нет четкого понимания стратегических целей и задач санкционной политики в отношении россиян. В российской экспертной среде употребляется термин «простые россияне», но он отдает воспроизводством ментальных схем со средневеково-сословным мышлением. «Простые» противопоставляются «непростым», то есть знатным, или тем, кто связан с политическим режимом, что явно отдает паттернами сословного мышления. Это к тому, что евробюрократы не мыслят такими категориями.
Евробюрократы и правящие партии в странах Евросоюза понимают, что нужно предпринимать какие-то меры и демонстрировать их своим избирателям, то есть подкармливать ту антироссийскую линию, которая сформировала общественные настроения в конце февраля 2022 г. Запрет на въезд россиян на автомобилях с российскими номерами сюда подходит: что-то предпринимается. Хотя, в реальности, очень трудно объяснить бюргерам в Германии или буржуа во Франции, как это помогает соблюдать режим санкций и мешать России «обогащаться» в условиях СВО. Можно было бы вынести «простых» россиян за скобки санкционного режима, но тут возникает идея коллективной ответственности за происходящее. К тому же никаких «простых» россиян в сознании европейцев нет.
За последние полтора года посещение Европы становится делом только узкого сегмента российских граждан, который формально не связан с властью и имеет финансовые возможности. Пока, все-таки, в эту категорию подпадают и семьи высокопоставленных чиновников, но этот вопрос уже регулируется властно-управленческими механизмами внутри страны и подпадает под неформальный кодекс поведения самой российской номенклатуры.
Евросоюз как значительная структура, тем не менее, имеет весьма ограниченные возможности для проявления своего суверенитета на уровне большой мировой политики. Это, конечно, не Канада, но и не совсем самостоятельный центр силы. И это означает, что евробюрократы и дальше будут резать «хвост собаки» по частям. То вводить новые ограничения в отношении «простых» и «непростых» россиян, то их мягко снимать или не применять имеющиеся нормативы.
Соответственно, процессы получения образования молодыми россиянами и эмиграция продолжатся, но, наверное, по итогам 2023 г. объём выданных ВНЖ будет меньшим, чем в 2022 г. Стоит прогнозировать уменьшение эмиграционного потока в силу экономических, прежде всего, факторов. При этом власти, например, и во Франции, и в Германии понимают, что «мягкая» сила у этих стран такова, что поток желающих и способных молодых россиян будет и дальше высок, и с этим сегментом будут работать. Плюс есть еще сегмент ультрабогатых россиян, которые все равно хотят жить или иметь собственность в Европе. Они, при определенных условиях, найдут лазейки и варианты. Ну а с остальными - как получится. Тут у Евробюрократии нет ни целей, ни задач, однако какие-то действия предпринимать нужно.
Нагорно-Карабахское спецоперирование: планы и траектории
Минобороны Азербайджана сообщило, что страна начала военную операцию в Нагорном Карабахе. Уже есть сообщения об ударах по Степанакерту, хотя в Баку сообщают только об ударах по военным целям.
В оборонном ведомстве Азербайджана уточнили, что операцию проводят с целью «установления мира на этой территории». Расчет явно на политический кризис в Армении и молниеносное спецоперирование.
Недавно завершившиеся выборы в горсовет Еревана силы Н. Пашиняна провели не слишком успешно. Итоговый результат не позволяет «Гражданскому договору» самостоятельно избрать мэра столицы: требуется коалиция. А в условиях, когда Пашинян стремительно теряет популярность — это сделать сложнее. Сегодня вероятны митинги и акции протеста в столице и перерастание ереванского кризиса в общеармянский.
Влиятельный в Арцахе Р. Варданян заявляет, что Армения должна признать Арцах и, фактически, присоединиться к его защите: этот сценарий чреват перерастанием спецоперирования в полноценную войну, на которую у Еревана может не хватить ресурсов.
Вряд ли кто-либо в ближайшее время, в том числе и Россия, поможет Пашиняну. Фактически, происходит его ослабление, которое может привести к отставке. Пашиняну готовят роль козла отпущения и губки, которая впитает весь карабахский ресентимент в себя, но, сам премьер против такого сценария и, по сути, даже после его ухода вряд ли что-то поменяется. Сейчас позиции Армении слабы в том числе и из-за того, что Пашинян не пользуется поддержкой Кремля.
Запад, если не считать заявлений, вряд ли будет активно вовлекаться, хотя ставка/надежда многих элит в Армении сейчас именно на это. Проживающим в Нагорном Карабахе/Арцахе понятно, что Азербайджан ведет дело к постепенному выкурированию с этой территории этнических армян. Официально заявляется, что они могут остаться, но условий для мирного сосуществования явно нет. Социология показывает, что ни те, ни другие не готовы и не хотят жить вместе на одной территории.
Похоже, в Баку рассчитывают, что этот этап противостояние не продлиться долго (будет молниеносным) и закончится очередными уступками Азербайджану. То есть в Нагорном Карабахе реализуется стратегия поэтапного доминирования Баку. Однако если Азербайджан допустит значительные человеческие жертвы, прежде всего, среди мирного населения – ситуация может измениться, как и общественное мнение в мире.
P.S. Распад СССР продолжается и приобретает такие крайне неприглядные, антигуманистичные формы. Впрочем, он разворачивается на фоне кризиса всей международной системы безопасности. Хочется пожелать, чтобы это закончилось как можно быстрее и принесло как можно меньше жертв и горя людям.
Минобороны Азербайджана сообщило, что страна начала военную операцию в Нагорном Карабахе. Уже есть сообщения об ударах по Степанакерту, хотя в Баку сообщают только об ударах по военным целям.
В оборонном ведомстве Азербайджана уточнили, что операцию проводят с целью «установления мира на этой территории». Расчет явно на политический кризис в Армении и молниеносное спецоперирование.
Недавно завершившиеся выборы в горсовет Еревана силы Н. Пашиняна провели не слишком успешно. Итоговый результат не позволяет «Гражданскому договору» самостоятельно избрать мэра столицы: требуется коалиция. А в условиях, когда Пашинян стремительно теряет популярность — это сделать сложнее. Сегодня вероятны митинги и акции протеста в столице и перерастание ереванского кризиса в общеармянский.
Влиятельный в Арцахе Р. Варданян заявляет, что Армения должна признать Арцах и, фактически, присоединиться к его защите: этот сценарий чреват перерастанием спецоперирования в полноценную войну, на которую у Еревана может не хватить ресурсов.
Вряд ли кто-либо в ближайшее время, в том числе и Россия, поможет Пашиняну. Фактически, происходит его ослабление, которое может привести к отставке. Пашиняну готовят роль козла отпущения и губки, которая впитает весь карабахский ресентимент в себя, но, сам премьер против такого сценария и, по сути, даже после его ухода вряд ли что-то поменяется. Сейчас позиции Армении слабы в том числе и из-за того, что Пашинян не пользуется поддержкой Кремля.
Запад, если не считать заявлений, вряд ли будет активно вовлекаться, хотя ставка/надежда многих элит в Армении сейчас именно на это. Проживающим в Нагорном Карабахе/Арцахе понятно, что Азербайджан ведет дело к постепенному выкурированию с этой территории этнических армян. Официально заявляется, что они могут остаться, но условий для мирного сосуществования явно нет. Социология показывает, что ни те, ни другие не готовы и не хотят жить вместе на одной территории.
Похоже, в Баку рассчитывают, что этот этап противостояние не продлиться долго (будет молниеносным) и закончится очередными уступками Азербайджану. То есть в Нагорном Карабахе реализуется стратегия поэтапного доминирования Баку. Однако если Азербайджан допустит значительные человеческие жертвы, прежде всего, среди мирного населения – ситуация может измениться, как и общественное мнение в мире.
P.S. Распад СССР продолжается и приобретает такие крайне неприглядные, антигуманистичные формы. Впрочем, он разворачивается на фоне кризиса всей международной системы безопасности. Хочется пожелать, чтобы это закончилось как можно быстрее и принесло как можно меньше жертв и горя людям.
В продолжение.
Премьер Н. Пашинян заявляет, что Армения не будет начинать военные действия против Азербайджана. Подчеркивается, что у Армении нет армии в Нагорном Карабахе. Это означает фактическую сдачу Арцаха и неминуемые уступки Азербайджану.
При этом ущерб от военных действий мог быть (и может быть до сих пор) кратно больший чем переселение 120 тыс. жителей Арцаха, как бы это цинично не звучало.
Но это тот случай, когда Азербайджан не покупает, а завоевывает Нагорный Карабах.
Для Армении это будет не только политический кризис, но и слом общегражданской идентичности. Нагорный Карабах составлял основу для гордости нации, но сейчас все это под вопросом. Очень большим вопросом.
Ереван уже бурлит. Одного «козла отпущения» тут может не хватить…
Премьер Н. Пашинян заявляет, что Армения не будет начинать военные действия против Азербайджана. Подчеркивается, что у Армении нет армии в Нагорном Карабахе. Это означает фактическую сдачу Арцаха и неминуемые уступки Азербайджану.
При этом ущерб от военных действий мог быть (и может быть до сих пор) кратно больший чем переселение 120 тыс. жителей Арцаха, как бы это цинично не звучало.
Но это тот случай, когда Азербайджан не покупает, а завоевывает Нагорный Карабах.
Для Армении это будет не только политический кризис, но и слом общегражданской идентичности. Нагорный Карабах составлял основу для гордости нации, но сейчас все это под вопросом. Очень большим вопросом.
Ереван уже бурлит. Одного «козла отпущения» тут может не хватить…
(исчезающий)Арцах: гуманитарное измерение & исторические уроки
Военная операция в Нагорном Карабахе проходит по бакинскому плану: И. Алиев показывает «мастер-класс» спецоперирования. Есть основания полагать, что скоро военные действия завершаться, но все это заставляет более пристально посмотреть на судьбу армянских жителей Нагорного Карабаха.
Несколько месяцев в регион поступает крайне ограниченный набор медикаментов и гуманитарной помощи. В Степанакерте и других локациях хлеб продают по талонам, у многих нет топлива для нормальной транспортной активности, а у больных медикаментов.
В Баку же либо воздерживаются от объективных оценок происходящего, либо прямо заявляют: армянам предлагалось много вариантов, но сейчас у них только один «реинтеграция в азербайджанское общество и государство».
Что означает эта реинтеграция? Автономию с сохранением институтов образования, традиций и языка Азербайджан остающимся в Нагорном Карабахе армянам (ок. 120 тыс. чел.) предоставлять не собирается. По сути, им уготована учесть «уезжайте, либо азербайджанизируйтесь». В Оттоманской империи многие армяне, кстати, так и поступили, избежав страшного геноцида в 1914-1915 гг., но утратив национальную идентичность.
В нынешних условиях гуманитарное измерение проблемы основывается на сочувствии к жителям т.н. Арцаха: и не только из-за Азербайджана. Жители Арцаха (который скоро может перестать существовать) находятся в руках узкой группки армяно-арцахских олигархов, которые не хотят уходить из региона в том числи и из-за своих интересов. В любом случае мирно жить с азербайджанцами армяне в Арцахе жить не смогут: к этому не готовы ни те, ни другие.
Для решения таких многовековых конфликтов как конфликт между армянами и азербайджанцами нужна демократия и политическое представительство, а также мудрость национальной элиты в которой интересы жизни и созидания превосходят интересы смерти и разрушений. Автократизм и военная сила тут плохой «союзник». В таких вопросах уже давно пора перестать искать правых и виноватых, – такая постановка вопроса ведет к новым жертвам и трагедиям.
Силовое решение этого вопроса, которым, похоже, Алиев будет гордиться – это решение в историческом смысле временное, неустойчивое. Этому учит уроки истории, хотя есть и обратные примеры.
От Евросоюза и США ждать в этой ситуации нечего. Азербайджан продает газ в Европу и увеличил свои поставки после начала СВО и сокращения российских поставок. Запад прагматично не будет вмешиваться и трудно было ожидать обратного. Наверное, это понимал и Н. Пашинян и использовал этот фактор скорее от отсутствия прочих аргументов.
Вчерашние протесты в Ереване были не такими сильными как могли бы быть. Это означает, что Пашинян делает ставку на то, что общество побурлит и успокоится. Похоже, сам армянский премьер все еще хочет сохранить свою власть и реализовать некоторые из своих стратегических задумок, хотя сделать это ему будет очень сложно.
P.S.Степанокерт сегодня заявляет о прекращении огня в одностороннем порядке.
P.P.S. С 13.00 среды 20 сентября 2023 г. (по московскому времени) боевые действия будут, как заявляется, остановлены. Договоренности достигнуты при участии российских миротворцев. Конфликт все равно сохранится, но есть шанс, что кровь перестанет литься.
Военная операция в Нагорном Карабахе проходит по бакинскому плану: И. Алиев показывает «мастер-класс» спецоперирования. Есть основания полагать, что скоро военные действия завершаться, но все это заставляет более пристально посмотреть на судьбу армянских жителей Нагорного Карабаха.
Несколько месяцев в регион поступает крайне ограниченный набор медикаментов и гуманитарной помощи. В Степанакерте и других локациях хлеб продают по талонам, у многих нет топлива для нормальной транспортной активности, а у больных медикаментов.
В Баку же либо воздерживаются от объективных оценок происходящего, либо прямо заявляют: армянам предлагалось много вариантов, но сейчас у них только один «реинтеграция в азербайджанское общество и государство».
Что означает эта реинтеграция? Автономию с сохранением институтов образования, традиций и языка Азербайджан остающимся в Нагорном Карабахе армянам (ок. 120 тыс. чел.) предоставлять не собирается. По сути, им уготована учесть «уезжайте, либо азербайджанизируйтесь». В Оттоманской империи многие армяне, кстати, так и поступили, избежав страшного геноцида в 1914-1915 гг., но утратив национальную идентичность.
В нынешних условиях гуманитарное измерение проблемы основывается на сочувствии к жителям т.н. Арцаха: и не только из-за Азербайджана. Жители Арцаха (который скоро может перестать существовать) находятся в руках узкой группки армяно-арцахских олигархов, которые не хотят уходить из региона в том числи и из-за своих интересов. В любом случае мирно жить с азербайджанцами армяне в Арцахе жить не смогут: к этому не готовы ни те, ни другие.
Для решения таких многовековых конфликтов как конфликт между армянами и азербайджанцами нужна демократия и политическое представительство, а также мудрость национальной элиты в которой интересы жизни и созидания превосходят интересы смерти и разрушений. Автократизм и военная сила тут плохой «союзник». В таких вопросах уже давно пора перестать искать правых и виноватых, – такая постановка вопроса ведет к новым жертвам и трагедиям.
Силовое решение этого вопроса, которым, похоже, Алиев будет гордиться – это решение в историческом смысле временное, неустойчивое. Этому учит уроки истории, хотя есть и обратные примеры.
От Евросоюза и США ждать в этой ситуации нечего. Азербайджан продает газ в Европу и увеличил свои поставки после начала СВО и сокращения российских поставок. Запад прагматично не будет вмешиваться и трудно было ожидать обратного. Наверное, это понимал и Н. Пашинян и использовал этот фактор скорее от отсутствия прочих аргументов.
Вчерашние протесты в Ереване были не такими сильными как могли бы быть. Это означает, что Пашинян делает ставку на то, что общество побурлит и успокоится. Похоже, сам армянский премьер все еще хочет сохранить свою власть и реализовать некоторые из своих стратегических задумок, хотя сделать это ему будет очень сложно.
P.S.Степанокерт сегодня заявляет о прекращении огня в одностороннем порядке.
P.P.S. С 13.00 среды 20 сентября 2023 г. (по московскому времени) боевые действия будут, как заявляется, остановлены. Договоренности достигнуты при участии российских миротворцев. Конфликт все равно сохранится, но есть шанс, что кровь перестанет литься.