Концепцию национальной безопасности США представляют как конъектурный документ, однако е основные его положения будут укоренены и после ухода Д. Трампа из Белого дома.

Основные положения (пресечение незаконной миграции, приоритет западного полушария, критическое отношение к Европе и потенциальное союзничество с Россией) представляют как элемент политической конъектуры. Идею «Америка не резиновая», так или иначе, разделяют большинство граждан США. Поэтому ограничение миграции приветствуются многими, тем более что привлечение талантов и кошельков со всего мира Трампом не подвергаются сомнению. Перспективы победы на следующих президентских выборах кандидата-глобалиста – низкие. Трампистские идеи, так или иначе, разделяются большинством элит в США.

Появление документа означает фиксацию того, что уже произошло. После Д. Байдена США отказались от глобального проекта, который претендовал на влияние во всем мире и натягивание идеологического одеяла о правах человека и демократии на Афганистан или Йемен. Если бы Израиль бомбил бы Иран при Д. Байдене власти США говорили бы про демократизацию, а Трамп говорил про отказ от ядерного оружия Тегерана. В этом концептуальная разница.

Трамп выбросил ценностно-демократический подход на помойку истории. Достать его оттуда и отмыть в условиях секьюритизации и роста военных конфликтов будет практически невозможно. Для западной цивилизации это означает серьезный вызов, с негативными долгосрочными последствиями, но для США в перспективе ближайших 5-10 лет – это логичный подход.

В условиях секьюритизации на первый план, помимо экономики и технологий, выходит суверенитет. И это именно то, чего сейчас не хватает Европе. Трампа критикуют за предательство традиционных союзников (или саттелитов) в Европе. Естественно, от доминирования в Европе США не откажутся. Не столько противостояние с Россией, сколько соперничество с США может побуждать Евросоюз к усилению своей субъектности.

Путь соперничества, а не военной конфронтации подходит нынешней социальности Европы гораздо больше и не предполагает ломки в виде всеобщей воинской обязанности. Хотя, скорее, и от военно-секьюритизированного пути значительная часть Европы (кроме Испании, Италии или Португалии и еще 5-8 стран) не откажутся.

Стратегию национальной безопасности представляют как творчество Трампа и проекцию его субъективных желаний (прежде всего, денег). Однако в ней есть фундаментальный мир-системный смысл. Доля США в глобальном ВВП снижается в долгосрочной перспективе. Она остается очень высокой, на уровне 24-26%, но в ближайшие десятилетия будет уменьшаться. Переход на более консервативный вариант и отказ от доминирования во всем мире –логичен.

Постиндустриальный сектор очень уязвим для секьюритизации с точки зрения глобальной прибыли. Популяризатор концепции постиндустриального общества Э. Тоффлер в 1990-е гг. хвастался, что если в 1950-1960 гг. США экспортировали всему миру тяжелые промышленные станки и автомобили, то сейчас (в 1990-е гг.) они продают патенты и софт для компьютерных программ, который не весит ничего, но стоит очень дорого. Так вот секьюритизация и фактор Китая, который прекрасно копирует все инновации, ставит крест на этой стратегии. На это и реагируют элиты США и Трамп лишь возглавляет этот процесс.

Новая Концепция национальной безопасности – это не доктрина Монро, а внятная стратегия для ХХI в. Доктрина Монро была написана для недопущения влияния Испании в западном полушарии в XIX в., хотя возможности для такой межконтинтентальной реконкисты были. В доктрине Монро важную роль играл Лондон, который тогда пытался (и реально влиял) на политику США. Сейчас ничего этого нет, а есть попытка трампизма отбросить идеологический плащ прав человека и демократии и перейти к неприкрытой прагматичной внешней политике. Это не изоляция, а дистанцирование от проблем в Евразии и, отчасти, Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Несмотря на сильное давление на Киев переговоры близки к тупиковой стадии. Симулякры в виде гипотетических референдумов тут ни на что не влияют.

В. Зеленский заявил о возможности проведения (вместе с выборами президента или без них) референдума, который бы определил судьбу остающейся под контролем Киева части Донбасс/ДНР. Это означает его желание снять с себя ответственность за возможные непопулярные решения. И это же означает, что Зеленский собирается и дальше руководить Украиной.

Москва, очевидно, откажется от такого варианта с референдумом, который предполагает приостановку военных действий. Хотя он, с оговорками, устраивает Евросоюз.

Для Зеленского вопрос с референдумом – удобный. Вероятность проведения такого референдума крайне мала, но понятно, что у Киева будет много возможностей получить нужный ему результат. А предварительно и попытаться разменять сам вариант референдума на приостановку военных действий. Это нужно рассматривать не как реальный вариант развития событий, а как переговорную позицию, то есть часть дипломатических игр вокруг Трампа.

ЦБ России заявил, что подает иск к Euroclear из-за планов Еврокомиссии конфисковать российские активы. Для эскалации нужно смешение этих факторов и мультипликация конфликтности. Однако, с высокой долей вероятности, Россия будет планомерно юридическими мерами раскручивать этот кейс против Евросоюза и не будет его смешивать с переговорным процессом полностью.

С учетом фактора БРИКС, с которым считаются все в мире, сделать это вполне возможно. Еврокомиссия, очевидно, принимает заведомо проигрышное решение, которое будет влиять на восприятие Евросоюза многие десятилетия.

У. фон дер Ляйен заявила, что Трамп не должен вмешиваться в дела Евросоюза. Таким образом, она дает ему понять, что российские активы он не получит, хотя у Вашингтона есть возможности сорвать конфискацию российских активов (на них претендует сам Трамп).

Евросоюз может согласиться на полный уход Киева из Донбасса, но при условии, что оставшаяся часть Украины останется военным бастионом Брюсселя с сильной армией и возможностью наращивать военно-технический потенциал. Такой компромисс у Москвы давно уже в кармане и вряд ли на него согласятся сейчас. Поэтому, вероятность продолжения военных действий очень высока, причем с неопределенным горизонтом действия. Возможно, долгосрочным (более года).

На следующей неделе Евросоюз собирается принять решение о конфискации российских активов. С первого раза, видимо, это не получится, но в случае принятия этого решения и в глазах Трампа перспективность и выгодность мира резко снизится, так как приз в виде российских активов уплывет. Видимо на это и расчет Евросоюза, который может пообещать Трампу выгодные условия и попытаться договориться с ним. Однако этого пока не произошло и у Вашингтона остается много инструментов давления на Евросоюз, тем более что многие страны-члены не хотят принимать решение о конфискации российских активов. Политически для Трампа выгоднее утереть нос Евросоюзу и показать доминирование своей воли. Но вот решится ли он на это в условиях низких рейтингов президента в самих США. Видимо, Трамп будет давить, но аккуратно и без резкости. Возможно, этой политической энергии и не хватит.

В этой конфигурации именно вопрос о конфискации российских активов видится как экстрафактор, который способен нейтрализовать нежелательный для Евросоюза и Киева переговорный трек. Если он будет проведен потенциал мирных переговоров существенно снизится. Если же нет – можно будет говорить о реальных перспективах мира. И из этих сценариев вариант с конфискацией и продолжением военных действий – более вероятен.

P.S.Заявление Ю. Ушакова о допустимости создания на Донбассе демилитаризованной зоны - это путь к компромиссам, который устраивает Вашингтон. То есть для поддержания переговорного процесс ход логичный. И Трамп говорит об удовлетворенности.