О предложении С. Собянина развернуть электронную систему пропусков на всю страну. «Мы радикально отличаемся от Москвы: у нас нет огромного количества населения, у нас нет большой плотности населения. Для Москвы, очевидно, это мера необходимая. У нас в такой мере, по сути дела, потребностей нет» (губернатор Костромской области С. Ситников).

Губернаторы начали пиариться на том, что НЕ ВВОДЯТ электронные пропуска. Похоже, тема/страшилка с электронными ошейниками зашла.

Даже когда у глав и губернаторов в 1990-х гг. была вольница («парад суверенитетов») они не развивали местное самоуправление, а выстраивали свои, региональные вертикали власти с жесткой иерархией.

Именно поэтому любая децентрализация в России чревата новым парадом суверенитетов и даже сепаратистскими тенденциями в республиках. Ибо сдержек на уровне регионального управления, кроме силовых, нет. Гражданское общество таковым вряд ли является. Впрочем, тренд на фактическое уничтожение местного самоуправления также задан центром.

Опора власти на идеологию государственного патриотизма предполагала в начале 2000-х гг. централизацию власти. Именно она выступила главным политическим выражением идеи патриотизма. Во многом это была вынужденная мера: для преодоления сепаратистских тенденций в ряде регионов.

Спустя двадцать лет реалии изменились. Теперь главную угрозу представляет не сепаратизм, а экономическое положение регионов, многим из которых пандемия грозит новыми дефолтами и неспособностью выполнять социальные функции. Резкое замедление роста прибыли и номинальных доходов населения ударит по налогу на прибыль и НДФЛ, который составляет основу регионального «благосостояния».

Разбитое на квадраты, неподвижное, застывшее социальное пространство. Каждый индивид закреплен на своем месте. Надзор основывается на системе постоянной регистрации: синдики докладывают интендантам, интенданты – городским старшинам или мэру. С начала ««закрытия» города составляется список всех находящихся в нем жителей. В него заносятся «фамилия, имя и пол (независимо от сословия).

Итак, два образа дисциплины. На одном конце – дисциплина-блокада, замкнутый институт, расположенный по краям общества и нацеленный на выполнение исключительно «отрицательных» функций, таких, как нераспространение болезни, разрыв сообщения, приостановка времени. На другом, – дисциплина-механизм: функциональное устройство, призванное улучшить отправление власти – сделать его легче, быстрее и «эффективнее; план тонких принуждений для будущего общества.

Далее М. Фуко пишет: XIX столетия применило к пространству исключения, символический обитатель которого – прокаженный (а реальное население – нищие, бродяги, умалишенные, нарушители порядка), технику власти, присущую дисциплинарному распределению.

Коронавирус - это не только время «для создания лучшей версии себя» (П.Дуров), но и время для апгрейда власти.

Русские – это те, кого некогда звали Скифами, затем, по ошибке – Московитами, хотя московитами могут называться жители одного лишь города, все равно как если бы всех Французов начали называть Парижанами по той причине, что Париж – столица Франции, да и то с бо́льшим основанием, поскольку Париж является столицей с незапамятных времен, а Москва – всего лишь сто или двести лет (Ж. Маржарет, Состояние российской империи, начало XVII в.).

Автор сумел непредвзято, порой критично оценить неизвестное ему общество и описать его устройство в понятной логике европейского образованного сообщества. Историки полагают: замысел книги, написанной Маржаретом, был не только издательский. У капитана были надежды на какое-то личное участие в отношениях Франции и России на уровне эксперта или советника. Впрочем, им не суждено было сбыться…

“По всей видимости, налоговая система, поддерживающая современное государство, не смогла бы с такой легкостью укорениться, как это произошло, если бы из-за «черной чумы» (XIVв.) не уменьшилось число домохозяйств” (историк Ж. Дюби). Т.е. резкое сокращение народонаселения в XIV в. повысило степень контроля за ним, что дало государству возможность выйти на новые формы организации, в частности – налогообложения.

Сегодняшние запреты и ограничения, вводимые государствами в рамках борьбы с пандемией точно так же могут решать проблемы устройства будущего мира. Очевидно, что в Китае некоторые новые технологии (система QR-кодов для маркировки здоровья граждан, картографические системы на базе Искусственного Интеллекта для определения перемещений в районах с высоким риском, использование беспилотников с алгоритмами распознавания лиц, элементы дистанционной медицинской помощи, сенсорная система для регистрации температуры пассажиров) были отработаны именно в рамках введенного карантина.

Попутно был решен еще целый ряд задач – отработан механизм блокировки и организации планируемого перемещения миллионов человек, усилен контроля за соц.сетями, высланы или взяты под контроль иностранцы, значительно изъяты из оборота и заменены бумажные деньги.
Понятно, что не у всех государств подобные технологии и задачи имеются, и некоторые просто копируют чужой опыт ограничений. Однако тем, у кого они есть, соблазн продолжить отработку будет велик.

Ждем информацию о новых вспышках заболеваний (и последующих ограничениях). «Если бы Бога не было, его стоило бы выдумать».

34 года назад произошла катастрофа на Чернобыльской АЭС.

Чернобыль – это конец «других», конец всех наших строго культивировавшихся возможностей дистнацинцирования друг от друга. От бедности можно защититься границами, от опасностей атомного века – нельзя. Эта сила – в угрозе опасности, которая не признает охранных зон и дифференциаций современного мира.

Можно ли держать на карантине целые страны и группы стран? Не начнется ли в них хаотическое брожение? Уже эти вопросы проясняют характер объективной угрозы, соединяющей в себе диагноз с пониманием неотвратимости происходящего.

Причины катастрофы не в ошибке людей, а в системах, которые превращают вполне объяснимую человеческую ошибку в непостижимую разрушительную силу. В оценке опасности все оказываются заложниками измерительных приборов, теорий и прежде всего незнания экспертов, которые совсем недавно провозглашали безопасность реакторов, а теперь твердят об отсутствии серьезной опасности (Ульрих Бек. Общество риска. На пути другому модерну. 1986 г.).

Губернаторы постепенно адаптируются к режиму «экстренного федерализма». Входят во вкус. На фоне усталости населения от самоизоляции и возможности самим принимать решения внимание административных элит в регионах смещается от «карантинных» мер к экономическим вопросам.

Экономику (и без того слабую) в регионах гораздо труднее запустить нежели временно самоизолировать города и субъекты федерации. Элиты не хотят нести огромные финансовые убытки, а людские потери случаются не только при коронавирусе, но и пневмонии. Цинично, но прагматично. Тренд на частичное снятие ограничений и ослабление контроля в регионах будет проявляться все отчетливее.

Вопросы посткоронавирусной децентрализации будут решаться в зависимости от экономических возможностей центра (коньюнктура мировых цен на нефть).

Цены будут приемлемые – центр ничего регионам не отдаст.

Цены будут низкие – центр вынужден будет «федерализировать».

И вот тогда локальные идеологии (регионализм, национализм, антимосковские настроения, интересы местных элит и т.д.) упакованные в федеративный дискурс расцветут.

Средневековые методы борьбы с чумой.

Кровью зарезанных голубей окропляли горящие в лихорадке лбы. Прижигали открытые раны раскаленной кочергой. Считалось, что лук и молоко вбирает в себя зараженный воздух.

Профилактика. Люди гуляли с цветами, душистыми травами, часто нюхали их, так как воздух был заражён. Надо проветриваться, гуляя в прохладное время суток, а когда слишком жарко — отдыхать (Бокаччо, «Декамерон»).
Полезными продуктами считались корица, приправа, фрукты, розмарин. Вредными – свинина, рыба, овощи.

Ну и, конечно же, молитва.

Федеральная анимонопольная служба сообщает: цены на имбирь в России стабилизировались.

Интересно сколько еще средневекового в современных мерах борьбы с коронавирусом?

До пандемии политконсультанты смотрели на опыт Москвы и предлагали адаптированные версии регионам. Сейчас, чтобы понять как будет, все чаще смотрят на 1990-е гг.

С 1992 по 2001 гг. в Татарстане были суррогатные платежные средства (эрзац-деньги) для розничной покупки товаров и услуг на территории республики. Введены по программе «мягкого вхождения в рынок» для социальной поддержки малоимущих. Предписаны к приемы всеми предприятиями торговли наравне с рублями.

Можно же было дотацию в рублях малоимущим платить, но нет были эти жетоны…

Для развития Нидерландов в XVI-XVII вв. водные артерии выполняли роль естественных путей сообщения. Реки и каналы позволяли пересекать страну вдоль и поперек. Следствием этого стали демократичность жителей и роль местного самоуправления. В отличие от остальной Европы, любой, даже самый бедный, нидерландский крестьянин мог передвигаться по всей стране и не платить подорожные сборы. Соответственно, значимость городов и торговли возрастала, а феодалы не обладали большим влиянием. Это способствовало формированию не только крепкого крестьянства и бюргерства, то есть среднего класса, но и свободомыслия (Й. Хейзинга).

Эх, Северная Осетия, зачем митинговали? Теперь процент заразившихся высок. То ли дело Мурманская область. Они молодцы. Не нарушают общественный договор («вы – сидите дома, а власть – действует»). Пожурили через Роспотребнадзор. Без политизации.

Коронавирус. Обращение В. Путина.

1.Центр подчеркнул повышенную ответственность регионов за коронавирус. В случае провалов – крайние они.

2.Собянин: регионы ЦФО в зоне риска. Многие работали в Москве, высокая трудовая миграция. Уровень здравоохранения ниже чем в московской агломерации.

3.В Северной Осетии рост случаев заражения. Центр, устами женщины, главы Роспотребназдзора, пожурил кавказский регион за внутриэлитные конфликты, вылившиеся в массовые митинги. Без политической риторики. Убедительно.

4.В. Путин как-то не очень уверенно повторил фразу «с сохранением заработной платы». Видимо, представляет реальное положение дел.

5.Власть подчеркивает значимость врачей. Поздравление сотрудников скорой помощи. Труд врачей недооценен. Власть начинает отдавать старые долги в виде выражения уважения и благодарности (символический капитал). 12 мая день медсестры.

Интересно дойдет ли дело до учителей. Или нужен аналогичный и мощный стресс.

«В Европе и Америке уже сейчас установлены подключенные к Интернету термометры, которые в режиме онлайн могут показать нам очаги вспышки инфекции, за две недели или даже за месяц до того, как о происходящем узнают медики. Нам помогает Google, ищущий источники необычных поисковых фраз вроде «мне тяжело дышать». Мобильные телефоны выдают сигнал, соблюдают ли люди карантин. А Facebook позволяет нам создать карту социальных связей между людьми, которая позволит определить очаги и главных распространителей, чтобы изолировать их до того, как они смогут заразить других» (Футуролог Митио Каку). Информационный паноптикон? Да, он реален. Вопрос как он будет использоваться – это вопрос политики и ценностей.

Австралийские разработчики продемонстрировали прототип персонального датчика здоровья, который крепится на кожу. Точные данные патча помогут пользователю отследить реакции организма на определенные продукты питания и снизить риск диабета второго типа в будущем.
https://www.popmech.ru/gadgets/news-573744-razrabotan-umnyy-patch-protiv-diabeta/

Все по логике Жака Аттали, описавшего самонаблюдатчики в «Краткой истории будущего». Об этом мы уже писали. Коронавирус только актуализирует запрос на такие вещи, как и повысит важность самоконтроля.

Читая Жака Аттали («Краткая история будущего», 2006), понимаешь, что Россия занимает лидирующие позиции в процессах, определяющих будущее мира: «Затем рынок преодолеет сами законы демократии. Самые богатые будут рассматривать свое пребывание в любой стране (в том числе в стране рождения) как индивидуальный контракт, исключающий всякую лояльность и солидарность с соотечественниками. Они без колебаний сменят страну проживания, если сочтут, что мало получают. А если предприятиям не понравятся действующие там налоговые и юридические законы, они переместят свои штаб-квартиры за границу».

А Forbes пишет, что по данным опроса The Wealth Report Attitudes Survey консалтинговой компании Knight Frank, проведенной в 2018 году, 58% богатых россиян (состояние превышает $50 млн), имеют второй паспорт или двойное гражданство. Россиянам, у которых есть второе гражданство или вид на жительство, разрешили выехать за границу (постановление об этом подписал премьер Михаил Мишустин 29.04.2020).

Синафобия в республиках Центральной Азии и до коронавируса была достаточно велика, сейчас же эти настроения усиливаются. Китайская стратегия «мягкой силы» основывается не на формировании позитивного образа Китая, а, скорее, на преодолении синафобии во всем мире.

Сейчас могут сыграть свою роль теории заговора («КОВИД-19 сознательно сконструирован китайцами») в Центральной Азии.

Таджикистан уже давно в долгах перед Китаем и даже отдал часть территории. Киргизия просит отсрочки долга. Туркменистан выстроил свои газопроводы в Поднебесную за счет китайских же денег и также зависит от Китая. В Казахстане на ТВ показывают знаменитый китайский сериал. Узбекистану Поднебесная оказывает медицинскую помощь.

Самое время протестировать потенциал «мягкой силы» Китая и развернуть имеющийся инструментарий. Интересный процесс.

Создатель Сингапура Ли Куан Ю в книге «Мой взгляд на будущее мира» пишет о борьбе с бедностью: «Гораздо сложнее решать проблему неравенства между странами. Для этого нужно было бы создать мировое правительство и договориться о том, чтобы все богатые государства передавали часть своих излишков в мировую казну для оказания помощи бедным. Разумеется, этого не произойдет… За те два года, что мы входили в состав Малайзии, поток переселенцев из нее не прекращался. Но отсоединившись, мы отправили всех малайзийцев обратно на родину. Это не наша забота».

Не государства, но отдельные регионы решают свои «проблемы бедных». Решают, как могут: в Москве выплаты есть, а в Санкт-Петербурге губернатор говорит, что денег у города нет и не будет.

Недавние события во Владикавказе показывают, что подход «это не наша забота» может иметь серьезные последствия. Региональные власти недолюбливают и без принудительной изоляции.

Профессиональный футбол и хоккей во всем мире прибыльное дело, а в России – дотационное. Футболисты и хоккеисты, по сути, те же бюджетники, только оклады выше.

Спортсмены в нашей стране отличаются высоким лоялизмом к власти. Но не всегда…

Запасной вратарь футбольного клуба «Крылья Советов» выступил с критикой руководства страны («пустословие», «реальных дел никаких нет»). «Когда президент России, национальный лидер, говорит – сделать так-то, а по факту ничего не делают, он либо не лидер, либо его не уважают» - считает Фролов.

Руководство и тренерский штаб клуба «не разделяет мнение Евгения Фролова. Последнее время власти в России и регионе сделали очень многое для развития футбола в Самарской области и в России».

И еще: «В нынешнее тяжелое время мы должны объединяться, решать общую проблему и победить вирус. Именно на этом должны быть сосредоточены все мысли и действия не только игроков, но и граждан России». Обещали наказать.Может лучше урок политкорректности?

Франсуа Ларошфуко (1613-1680 гг.) – дворянин, регионал, фрондер, бунтарь, автор гениальных «Максим».

После фронды он редко не ездил ко двору, король не простил ему его бунтарства.

Интересна судьба его сына.

Сорок с лишним лет он прослужил Людовику XIV. В основном в должности хранителя королевского гардероба. «Никогда еще слуга не прислуживал никому так усердно, униженно, по-рабски» - пишет очевидец. Утренний выход короля и его вечерний отход ко сну, еще две ежедневные перемены платья, ежедневные прогулки и охота – он всегда присутствовал. Иногда по десять лет кряду он ни разу не ночевал вне королевской резиденции.

Он появился при дворе без шансов. Никто его не боялся. Не считался. Благодаря своей исполнительности и абсолютной преданности он вошел в доверие Короля-солнце. Получил целое состояние и влияние при дворе.

Так сыновья региональных бунтарей становились преданными королю и делу централизации…

Политолог Р. Туровский, рассуждая в 2007 г. о централизации, отмечал возможность «более радикального изменения» и превращения страны в централизованное государство, активно использующую авторитарные практики.

Важнейшим «условием для формирования этой модели является превращение российской политической культуры в устойчиво пассивную, лучше всего – в подданическую культуру, с высокой поддержкой власти и слабым собственным интересом граждан.

Другое условие – создание доминантной партии, опирающейся на определенную популярную идеологию.

И вывод: возможность представляется наименее вероятной в долгосрочной перспективе», поскольку необходимое для ее реализации сочетание условий выглядит сложным и трудно реализуемым».