Forwarded from Приморский Cry
Ко дню независимости США немного об этой стране и поговорим. Точнее, о её роли в судьбах и слухах Владивостока.
Период 1905-1910 годов был заметен для Дальнего Востока тем, что две ранее близкие друг другу страны, — США и Япония, — стали отдаляться друг от друга просто-таки с реактивной скоростью. Обе страны интриговали друг против друга в тихоокеанском регионе и обе искали сотрудничества с Россией в этом деле. Про то, как выглядела русско-японская дружба после войны друг с другом и как она завершилась подписанием военно-оборонительного союза России и Японии в 1916 я здесь уже неоднократно писал и писать буду просто из своей любви к японской литературе.
А что же с США?
Военный губернатор Приморья Василий Флуг в своих мемуарах вспоминал, что ещё во время Русско-японской встретил американца, который-де сказал, что «если японцы выйдут победителями из войны. политика Соединённых Штатов по отношению к ним тотчас же повернётся в диаметрально противную сторону». К 1907 году, казалось бы, это предсказание стало сбываться. Во Владивосток прибыла американская эскадра с военным министром Уильямом Тафтом, будущим (1909-1913) президентом США. Якобы Тафт совершал частный визит, но все знали (по слухам), что он едет из Владивостока в Петербург вести секретные переговоры. Но о чём? Анализируя поведение Тафта, его любознательность к русскому Дальнему Востоку, Флуг писал, что:
«Всё это вместе взятое подтверждало ходившие слухи о том, что будто бы миссия Тафта в Россию имеет целью заключение с нами договора о предоставлении Штатам на нашем Тихоокеанском побережье базы для их флота на случай войны с Японией. База эта, будто бы, должна была быть подготовлена к своей роли ещё в мирное время на деньги, которые мы должны были получить от американцев под видом займа. Говорили, что будто бы они как морскую базу облюбовали Русский остров с его великолепной бухтой Новик. Другие называли Петропавловск в Беринговом море. Последнее по стратегической обстановке вооружённого столкновения между Японией и Америкой представляется более правдоподобным и подтверждается тем фактом, что в 1919 году во время правительства Колчака, американцы вели предварительные переговоры с покойным адмиралом о предоставлении им, на правах аренды, названного камчатского порта».
Точно можно сказать, что ничего их этого не вышло, а уж какие обсуждения Тафт вёл в Петербурге и с кем — я вам пока сказать не могу. Но свои выводы при написании мемуаров в 1932 году сделал Флуг, оценивая американо-русско-японские отношения в 1900-е:
«Таким образом, ещё не успев оправиться от полученного на Дальнем Востоке удара, Россия очутилась в положении прекрасной дамы, благосклонности которой усиленно добиваются два соперника-рыцаря, ещё недавно бывшие её врагами — один открытым, а другой тайным. Приходится, пожалуй, пожалеть, что разборчивая красавица, по-видимому, отвергла тогда домогательства обоих претендентов, не оказав предпочтения ни одному из них».
#Мемуары_Флуга #ДВ #Всякое
Период 1905-1910 годов был заметен для Дальнего Востока тем, что две ранее близкие друг другу страны, — США и Япония, — стали отдаляться друг от друга просто-таки с реактивной скоростью. Обе страны интриговали друг против друга в тихоокеанском регионе и обе искали сотрудничества с Россией в этом деле. Про то, как выглядела русско-японская дружба после войны друг с другом и как она завершилась подписанием военно-оборонительного союза России и Японии в 1916 я здесь уже неоднократно писал и писать буду просто из своей любви к японской литературе.
А что же с США?
Военный губернатор Приморья Василий Флуг в своих мемуарах вспоминал, что ещё во время Русско-японской встретил американца, который-де сказал, что «если японцы выйдут победителями из войны. политика Соединённых Штатов по отношению к ним тотчас же повернётся в диаметрально противную сторону». К 1907 году, казалось бы, это предсказание стало сбываться. Во Владивосток прибыла американская эскадра с военным министром Уильямом Тафтом, будущим (1909-1913) президентом США. Якобы Тафт совершал частный визит, но все знали (по слухам), что он едет из Владивостока в Петербург вести секретные переговоры. Но о чём? Анализируя поведение Тафта, его любознательность к русскому Дальнему Востоку, Флуг писал, что:
«Всё это вместе взятое подтверждало ходившие слухи о том, что будто бы миссия Тафта в Россию имеет целью заключение с нами договора о предоставлении Штатам на нашем Тихоокеанском побережье базы для их флота на случай войны с Японией. База эта, будто бы, должна была быть подготовлена к своей роли ещё в мирное время на деньги, которые мы должны были получить от американцев под видом займа. Говорили, что будто бы они как морскую базу облюбовали Русский остров с его великолепной бухтой Новик. Другие называли Петропавловск в Беринговом море. Последнее по стратегической обстановке вооружённого столкновения между Японией и Америкой представляется более правдоподобным и подтверждается тем фактом, что в 1919 году во время правительства Колчака, американцы вели предварительные переговоры с покойным адмиралом о предоставлении им, на правах аренды, названного камчатского порта».
Точно можно сказать, что ничего их этого не вышло, а уж какие обсуждения Тафт вёл в Петербурге и с кем — я вам пока сказать не могу. Но свои выводы при написании мемуаров в 1932 году сделал Флуг, оценивая американо-русско-японские отношения в 1900-е:
«Таким образом, ещё не успев оправиться от полученного на Дальнем Востоке удара, Россия очутилась в положении прекрасной дамы, благосклонности которой усиленно добиваются два соперника-рыцаря, ещё недавно бывшие её врагами — один открытым, а другой тайным. Приходится, пожалуй, пожалеть, что разборчивая красавица, по-видимому, отвергла тогда домогательства обоих претендентов, не оказав предпочтения ни одному из них».
#Мемуары_Флуга #ДВ #Всякое
Forwarded from Приморский Cry
«Китай становится всё нервнее и нервнее» (РГИА. Ф. 1662. Оп. 1. Д. 326. Л. 1) — так характеризовал итоги 1910 года для соседней с Владивостоком страны приамурский генерал-губернатор Павел Унтербергер.
Редкий пример удачной формулировки бюрократического языка. В 1910 году правительство США предложило России нейтралитет Китайской восточной железной дороги, чтобы позволило Китаю укрепить свою власть в Маньчжурии. Фактически, речь шла о том, что Вашингтон просил Санкт-Петербург отказаться от сферы своего влияния. Этого не случилось, американо-китайская кооперация провалилась, а Россия и Япония сблизились друг с другом на почве противодействия американскому экспансионизму.
При этом внутри самого Китая всё было неладно. Движение за реформирование страны скачками превращалось в революционное, ставящее своей целью свержение монархии. Достаточно нецентрализованной и раздробленной.
На фоне этих событий Китаю было от чего становиться всё нервнее и нервнее, как верно заметил П.Ф. Унтербергер. Интересно, можно ли тогда Синьхайскую революцию 1911-1912 годов назвать нервным срывом китайской государственности?
#ДВ #Всякое
Редкий пример удачной формулировки бюрократического языка. В 1910 году правительство США предложило России нейтралитет Китайской восточной железной дороги, чтобы позволило Китаю укрепить свою власть в Маньчжурии. Фактически, речь шла о том, что Вашингтон просил Санкт-Петербург отказаться от сферы своего влияния. Этого не случилось, американо-китайская кооперация провалилась, а Россия и Япония сблизились друг с другом на почве противодействия американскому экспансионизму.
При этом внутри самого Китая всё было неладно. Движение за реформирование страны скачками превращалось в революционное, ставящее своей целью свержение монархии. Достаточно нецентрализованной и раздробленной.
На фоне этих событий Китаю было от чего становиться всё нервнее и нервнее, как верно заметил П.Ф. Унтербергер. Интересно, можно ли тогда Синьхайскую революцию 1911-1912 годов назвать нервным срывом китайской государственности?
#ДВ #Всякое