Урсула действительно проделала потрясающую работу. Для них, не для нас, но это действительно была отличная работа.

Мы также очень её уважаем и с нетерпением ждём возможности обсудить некоторые вопросы и договориться о чём-то взаимовыгодном. Наши отношения складывались хорошо на протяжении многих лет, однако сделки были очень односторонними и крайне несправедливыми по отношению к Соединённым Штатам. Думаю, обе стороны хотят прийти к справедливому решению. Мы здесь с её командой, чтобы постараться добиться результата.

Это большая честь для меня. Вы знаете, мы только что завершили строительство великолепного бального зала в Белом доме. Белый дом мечтал о таком зале последние 150 лет, но ни один из предыдущих президентов не был специалистом в недвижимости. Но вот мы построили его недавно, и он пользуется огромным успехом. Я как раз говорил, что с радостью бы перенёс этот зал сюда.

Недавно мы заключили соглашение с Японией, и теперь очень близки к соглашению с Китаем — по сути, оно уже есть, но мы посмотрим, как всё сложится. Есть и другие соглашения, по которым мы просто вводим пошлины. Это не совсем сделки, но они обеспечивают справедливость. Мы устанавливаем пошлины на минимальном уровне, чтобы никому не навредить.

Мы с Урсулой оба понимаем, что речь идёт о крупнейшем торговом партнёрстве в мире, поэтому нам нужно серьёзно постараться. Если честно, я не слишком оптимистичен сейчас, но всё же я бы оценил шансы на сделку примерно в 50 на 50. Хотелось бы, чтобы сделка состоялась, поскольку она выгодна обеим сторонам. У нас есть три или четыре вопроса, по которым мы пока не можем прийти к согласию. Но главное — это справедливость. У нас были серьёзные проблемы с торговлей с Европой, и я хочу их решить.

Но если не получится, мы введём пошлины, и тогда им придётся приспосабливаться. Думаю, мы сможем разобраться примерно через час. Это вопрос сложный, но не настолько, чтобы не найти выход. 1 августа — это дата вступления в силу всех соглашений, кроме стали и алюминия, по которым, вероятно, будут действовать пошлины примерно 50%. Благодаря этому мы уже получили сотни миллиардов долларов.

К нам поступают значительные средства, и это справедливо. Сейчас мы строим множество заводов по производству стали, алюминия, автомобилей, а также активно развиваем технологии искусственного интеллекта. Компании понимают, что чтобы избежать уплаты пошлин, проще и выгоднее построить заводы здесь, в Соединённых Штатах.

Европейцы должны открыть свой рынок для американских товаров. Наш рынок всегда был открыт для Европы. Мы почти не продаём автомобили в Европу и практически не поставляем туда сельскохозяйственную продукцию в значительных объёмах. Они хотят защищать своих фермеров и автопроизводителей. Я не говорю ничего нового — это известно всем. Европа закрыта для американских автомобилей, тогда как здесь продаются миллионы европейских автомобилей: Mercedes, BMW, Volkswagen.

Я полагаю, Европа продаёт нам больше автомобилей, чем даже Япония, хотя Япония тоже очень активна. Мы заключили с японцами очень выгодную сделку, и я надеюсь, что то же самое удастся сделать и с Европой. Цель в том, чтобы все были довольны.

Если мы сегодня заключим соглашение с Европейским союзом, то это станет финальной точкой. Нам не придётся возвращаться к этому вопросу как минимум несколько лет. И это будет действительно историческое событие. Люди должны понимать, что это важнейшая сделка, возможно, самая важная в мире. У нас великие страны и огромные рынки. Соединённые Штаты — крупнейшая экономика, Европа — вторая по величине. Если мы объединимся, это будет крупнейшее партнёрство, которое только возможно. Я считаю, что оно должно произойти, и шансы на это есть.

При этом важно отметить, что фармацевтическая продукция не будет частью соглашения. Нам нужно, чтобы лекарства производились в США, и мы будем это обеспечивать. Фармацевтика — особый вопрос, мы не можем зависеть от других стран. Европа, конечно, тоже будет поставлять нам лекарственные препараты и медицинские изделия, но большая часть будет производиться непосредственно в Соединённых Штатах.

Что касается иммиграции, то это огромная проблема для Европы, как и для нас. Но мы уже закрыли свои границы и контролируем ситуацию. Никто больше не проникает в нашу страну незаконно, и мы высылаем сотни тысяч нелегальных мигрантов, прежде всего тех, кто представляет угрозу. Мы добились очень хороших результатов: за последний месяц буквально никто не пересёк нашу границу незаконно. Думаю, Европа вскоре последует нашему примеру.

И ещё один важный вопрос, который я всегда подчёркиваю для европейцев: мы не позволим покрыть Соединённые Штаты ветряными мельницами. Они уничтожают красоту наших пейзажей, наши долины, наши прекрасные равнины. Вместо живописных видов теперь всюду ветряки. Это ужасно. Это самый дорогой и самый неэффективный вид энергии. Почти все эти установки производятся в Китае. Через восемь лет, когда они начинают выходить из строя, их даже невозможно утилизировать. Лопасти нельзя просто закопать в землю, потому что, как говорят экологи, материал из волокон вреден для почвы. Это большой обман и огромные деньги на ветер.

Германия уже испытала это на себе. Ветер — это бесконечные субсидии. А настоящая энергетика должна приносить доход, а не требовать постоянных вложений. Ветряки убивают птиц, создают шум, нарушают экологию. Посмотрите на Массачусетс: за последние двадцать лет на берег выбрасывало одного-двух китов, а за последнее время — уже 18. Это связано с ветряками, которые буквально сводят их с ума.

Сегодня я играл в гольф на одном из лучших полей в мире — на Тернберри. Смотрю на горизонт и вижу девять ветряков прямо напротив 18-й лунки. Это просто позор. В Европе ситуация похожая: повсюду эти установки. Но многие страны уже начинают это осознавать и запрещают подобное строительство. Ветряные мельницы — это не защита природы, а политический бизнес, который разрушает окружающую среду, вместо того чтобы её сохранять. Мы этого не допустим.

Мы активно сотрудничаем и торгуем с Таиландом и Камбоджей. Но, несмотря на это, я читаю новости и вижу, как они убивают друг друга. Между ними разгорелся вооружённый конфликт на границе. Я считаю, что у нас есть все возможности, чтобы прекратить это.

Для меня это понятная задача, потому что ранее мы уже успешно решали подобные конфликты. Мы договорились с Индией и Пакистаном, остановили войну в Сербии и Косово. Вспомните также Конго и Руанду. Это была ужасная ситуация: тридцать один год войны, семь или восемь миллионов убитых, повсюду мачете, кошмарная резня. Но мы вмешались, и теперь там мир. И таких примеров пять или даже больше.

Недавно я спросил свою команду: «Как у нас дела с Камбоджей и Таиландом?» Мне ответили, что в ближайшее время они готовы приехать на переговоры. Я сказал: «Давайте позвоним им прямо сейчас». И я связался с премьер-министрами обеих стран и очень чётко заявил: «Мы не будем заключать торговое соглашение, пока вы не остановите эту войну». За короткий промежуток времени там погибло уже слишком много людей.

Я поговорил с обоими лидерами, и теперь они готовы договариваться. Насколько я знаю, они планируют встретиться сегодня или завтра, и мы будем с ними плотно работать. Марко Рубио также активно включился в эту работу. Я уверен, что мы добьёмся успеха и поможем им остановить кровопролитие.

Так же было с Индией и Пакистаном: там был настоящий риск войны, но мы смогли предотвратить её. И сейчас, если мне удастся остановить ещё и этот конфликт, особенно если я смогу использовать для этого наши торговые отношения, то это будет настоящей честью.

Что касается НАТО, то там тратят много на оборону, но мы тратим гораздо больше. Мы на протяжении многих лет были крайне щедры к НАТО. Но недавно у нас состоялась потрясающая встреча с лидерами стран НАТО. Они согласились увеличить расходы на оборону с двух до пяти процентов. Это настоящая победа.

Теперь мы будем отправлять военную технику и оборудование в НАТО, и они смогут использовать это по своему усмотрению, прежде всего, конечно, в рамках поддержки Украины. Эта встреча НАТО была одной из лучших за всю историю Альянса. Дух единства и сотрудничества был невероятным.

На этой встрече я выслушал почти тридцать выступлений. Это заняло много времени, я очень опаздывал на другую важную встречу, но не мог уйти раньше, потому что это выглядело бы неуважительно. Каждый из выступающих выразил благодарность Соединённым Штатам и лично мне, подчеркнув, насколько для них важно наше присутствие. Поэтому я остался до конца, несмотря на жёсткий график.

В итоге эта встреча НАТО стала знаковой. Отношения между странами Альянса сейчас на самом высоком уровне. И самое главное, они согласились существенно увеличить свои взносы, перейдя от минимальных обязательств к реальному вкладу в общую безопасность. Большое спасибо всем. Мы будем держать вас в курсе дальнейшего развития событий.