Forwarded from О древней и новой Россіи
Почитание коня: древнейшая русская традиция
Часть 1:
Отечественными этнографами был зафиксирован весьма интересный обряд, бытовавший у русских еще в XIX веке:
"Девицы... Выводят из конюшни лошадей через оглоблю. Если которая зацепит оглоблю ногами, то муж будет сердитый; если же перескочит чрез нее, то муж будет тихий и смирный." (И.П.Сахаров. Сказания русского народа).
"Русские девушки, гадая о суженом, выводят лошадей из конюшни через оглобли или жердь: когда лошадь зацепится за оглоблю — знак, что муж будет сердитый, злой и девицу ожидает несчастное житье; а пройдет лошадь, не зацепившись, - муж будет добрый и житье счастливое." (Афанасьев А.Н. Поэтические воззрения славян на природу. Том 1).
Любопытно, что прямая аналогия этого обычая зафиксирована на варяжском южнобалтийском побережье и, в частности, на острове Рюген, т.е. в землях, обоснованно считающихся прародиной народа "русь" (см. #прародина, #Русы). Целый ряд средневековых хронистов описывали бытовавший там обряд, заключавшийся в определении успешности того или иного мероприятия с помощью священного белого коня:
"Вознамерившись предпринять войну, [жители о. Рюген] приказывали служителям воткнуть в землю перед храмом три пары копий на одинаковом расстоянии: к каждой паре привязывалось третье копье поперек. Перед самым началом похода, жрец, произнеся торжественную молитву, выводил коня за узду из сеней храма и вел на скрещенные копья: если конь, перешагивая каждое поперечное копье, поднимал сначала правую ногу, а потом левую, то видели в этом счастливое знамение и были уверены в успехе войны; если же он хоть один раз выступал левой ногой, то отменялось задуманное предприятие. Также морское плавание почиталось надежным не иначе, как если три раза подряд шаги коня предсказывали успех" (Саксон Грамматик. Деяния данов. Перевод А.Гильфердинга).
"…Они выводят коня, отличающегося особенно великим ростом и почитаемого у них священным, и с благоговением и молитвою заставляют его переступать через сложенные накрест острия двух воткнутых в землю копий; этим как бы вдохновенным от божества конем перегадывают они то, что найдено было прежним гаданием, и если выйдет одно и то же, то исполняют задуманное дело; в противном случае огорченный народ отказывается от своего предприятия" (Хроника Титмара Мерзебургского. Перевод А.Гильфердинга).
"При боге Триглаве содержали коня, который считался священным и помогал предсказывать будущее. Его хорошо кормили, но никто не имел права на нём ездить - так он и стоял целый год без дела. Лишь один священнослужитель мог заботиться о нём. Предсказания при помощи этого коня происходили следующим образом: когда собирались в поход, то сперва клали на землю длинные жерди, а священнослужитель брал коня за поводья и трижды проводил через них. Если конь не задевал жерди, то это сулило удачу, если он задевал их правой ногой, то исход был неопределённым, а если задевал левой - это предвещало беду" ("Бог Триглав и деревня Триглав", источник: Temme J.D.H. Die Volkssagen von Pommern und Rügen. – Berlin, 1840, перевод с немецкого: В. И. Меркулов).
Также, римский историк I-II веков Корнелий Тацит писал, что у ругов и родственных им народов южнобалтийского побережья есть обыкновение "обращаться за предсказаниями и знамениями к коням".
Есть даже основания считать, что именно с этим обычаем связаны причины вековой кровной вражды ругов-русов с готами.
Продолжение...
Илл.: И. Глазунов. Остров Рюген. Жрец и священный конь Святовита.
#Русы
#прародина
#традиция
Часть 1:
Отечественными этнографами был зафиксирован весьма интересный обряд, бытовавший у русских еще в XIX веке:
"Девицы... Выводят из конюшни лошадей через оглоблю. Если которая зацепит оглоблю ногами, то муж будет сердитый; если же перескочит чрез нее, то муж будет тихий и смирный." (И.П.Сахаров. Сказания русского народа).
"Русские девушки, гадая о суженом, выводят лошадей из конюшни через оглобли или жердь: когда лошадь зацепится за оглоблю — знак, что муж будет сердитый, злой и девицу ожидает несчастное житье; а пройдет лошадь, не зацепившись, - муж будет добрый и житье счастливое." (Афанасьев А.Н. Поэтические воззрения славян на природу. Том 1).
Любопытно, что прямая аналогия этого обычая зафиксирована на варяжском южнобалтийском побережье и, в частности, на острове Рюген, т.е. в землях, обоснованно считающихся прародиной народа "русь" (см. #прародина, #Русы). Целый ряд средневековых хронистов описывали бытовавший там обряд, заключавшийся в определении успешности того или иного мероприятия с помощью священного белого коня:
"Вознамерившись предпринять войну, [жители о. Рюген] приказывали служителям воткнуть в землю перед храмом три пары копий на одинаковом расстоянии: к каждой паре привязывалось третье копье поперек. Перед самым началом похода, жрец, произнеся торжественную молитву, выводил коня за узду из сеней храма и вел на скрещенные копья: если конь, перешагивая каждое поперечное копье, поднимал сначала правую ногу, а потом левую, то видели в этом счастливое знамение и были уверены в успехе войны; если же он хоть один раз выступал левой ногой, то отменялось задуманное предприятие. Также морское плавание почиталось надежным не иначе, как если три раза подряд шаги коня предсказывали успех" (Саксон Грамматик. Деяния данов. Перевод А.Гильфердинга).
"…Они выводят коня, отличающегося особенно великим ростом и почитаемого у них священным, и с благоговением и молитвою заставляют его переступать через сложенные накрест острия двух воткнутых в землю копий; этим как бы вдохновенным от божества конем перегадывают они то, что найдено было прежним гаданием, и если выйдет одно и то же, то исполняют задуманное дело; в противном случае огорченный народ отказывается от своего предприятия" (Хроника Титмара Мерзебургского. Перевод А.Гильфердинга).
"При боге Триглаве содержали коня, который считался священным и помогал предсказывать будущее. Его хорошо кормили, но никто не имел права на нём ездить - так он и стоял целый год без дела. Лишь один священнослужитель мог заботиться о нём. Предсказания при помощи этого коня происходили следующим образом: когда собирались в поход, то сперва клали на землю длинные жерди, а священнослужитель брал коня за поводья и трижды проводил через них. Если конь не задевал жерди, то это сулило удачу, если он задевал их правой ногой, то исход был неопределённым, а если задевал левой - это предвещало беду" ("Бог Триглав и деревня Триглав", источник: Temme J.D.H. Die Volkssagen von Pommern und Rügen. – Berlin, 1840, перевод с немецкого: В. И. Меркулов).
Также, римский историк I-II веков Корнелий Тацит писал, что у ругов и родственных им народов южнобалтийского побережья есть обыкновение "обращаться за предсказаниями и знамениями к коням".
Есть даже основания считать, что именно с этим обычаем связаны причины вековой кровной вражды ругов-русов с готами.
Продолжение...
Илл.: И. Глазунов. Остров Рюген. Жрец и священный конь Святовита.
#Русы
#прародина
#традиция
Forwarded from О древней и новой Россіи
Почитание коня: древнейшая русская традиция
Часть 2
(Часть 1)
Традиция гадания с помощью коня встречалась также и в Ливонии (в землях, связанных с русами по сведениям исторических источников, данным археологии и топонимики):
"Собрался народ, решили узнать гаданием волю богов о жертвоприношении. Кладут копье, конь ступает [через него] и волею божьей ставит раньше ногу, почитаемую ногой жизни; брат устами читает молитвы, руками благословляет." (Генрих Латвийский. Хроника Ливонии. Перевод С.А.Аннинского).
Очевидно, совсем не случайно русские слова "жеребец" и "жребий", как считают многие исследователи, являются производными от единой реконструированной основы *žerbъ, восходящей, видимо, еще к праиндоевропейскому языку.
"Священные" кони у ругов-русов были не просто животными для гаданий, они считались принадлежащим богам. Датский хронист Саксон Грамматик при описании культа Свентовита в Арконе на Рюгене упоминал: "...при нем (Свентовите - прим.) был конь, совершенно белый... Только верховный жрец мог его кормить и на нем ездить, чтобы обыкновенная езда не унизила божественного животного. Верили, что на этом коне Святовит ведет войну против врагов своего святилища...". Идентичные обряды были зафиксированы и на материковой части южнобалтийского побережья, в городах Щецин и Радигост. В храмах на Рюгене и Поморье хранились принадлежащие богам, по бытовавшим тогда представлениям, седла и конская упряжь (А.С.Фаминцын. Божества древних славян. С.-Петербург, 1884. С.26,29).
Помимо этого, особое отношение к коням прослеживается и в погребальных традициях русов. Как мы уже отмечали, по данным археологии установлено бытование у русов в Приднепровье обряда трупоположения с лошадьми в курганных захоронениях (см., напр. М.К.Каргер. Древний Киев. Т.I. М.-Л. 1958. C.166). Указывают на это и письменные источники. В «Деяниях данов» Саксона Грамматика упоминается, что рутены-русы, ведшие на Балтике и южнобалтийском побережье войны с данами, хоронят усопшего с конем под курганом. О том, что русы сжигают с умершими коней, сообщают и восточные авторы (Ибн Фадлан, Ал Масуди): "[Русы] сжигают своих умерших вместе с их верховыми животными, оружием и украшениями...". Аналогичная погребальная традиция существовала также у ругов и родственных им народов южнобалтийского побережья. Еще в начале н.э. Тацит упоминал о том, что они сжигали умерших вместе с конем ("вместе с умершим предается огню только его оружие, иногда также и его конь").
Закономерно, что русы, наряду с особо чтившимся ими оружием, часто украшали своим родовым символом и элементы конской упряжи.
По всей видимости, отголоски культа коня проявлялись также в деревянном зодчестве. Речь об изображениях голов коней в оформлении верхней части дома - "конька", - который всегда осмысливался как главенствующая деталь жилища, "голова" дома, и недаром его называли еще "князь", "князек". Примечательно, что и этот русский обычай находит полное соответствие в землях на южном берегу Балтики, где "коньки" крыши тоже украшались изображениями лошадиных голов.
Как мы видим, традиция почитания коня и связанные с ней обычаи, сохранявшиеся у русских еще в относительно недавние времена, имеют древнейшие корни и, в числе прочих многочисленных свидетельств, указывают на пути решения вопроса происхождения русского народа.
#Русы
#прародина
#традиция
Часть 2
(Часть 1)
Традиция гадания с помощью коня встречалась также и в Ливонии (в землях, связанных с русами по сведениям исторических источников, данным археологии и топонимики):
"Собрался народ, решили узнать гаданием волю богов о жертвоприношении. Кладут копье, конь ступает [через него] и волею божьей ставит раньше ногу, почитаемую ногой жизни; брат устами читает молитвы, руками благословляет." (Генрих Латвийский. Хроника Ливонии. Перевод С.А.Аннинского).
Очевидно, совсем не случайно русские слова "жеребец" и "жребий", как считают многие исследователи, являются производными от единой реконструированной основы *žerbъ, восходящей, видимо, еще к праиндоевропейскому языку.
"Священные" кони у ругов-русов были не просто животными для гаданий, они считались принадлежащим богам. Датский хронист Саксон Грамматик при описании культа Свентовита в Арконе на Рюгене упоминал: "...при нем (Свентовите - прим.) был конь, совершенно белый... Только верховный жрец мог его кормить и на нем ездить, чтобы обыкновенная езда не унизила божественного животного. Верили, что на этом коне Святовит ведет войну против врагов своего святилища...". Идентичные обряды были зафиксированы и на материковой части южнобалтийского побережья, в городах Щецин и Радигост. В храмах на Рюгене и Поморье хранились принадлежащие богам, по бытовавшим тогда представлениям, седла и конская упряжь (А.С.Фаминцын. Божества древних славян. С.-Петербург, 1884. С.26,29).
Помимо этого, особое отношение к коням прослеживается и в погребальных традициях русов. Как мы уже отмечали, по данным археологии установлено бытование у русов в Приднепровье обряда трупоположения с лошадьми в курганных захоронениях (см., напр. М.К.Каргер. Древний Киев. Т.I. М.-Л. 1958. C.166). Указывают на это и письменные источники. В «Деяниях данов» Саксона Грамматика упоминается, что рутены-русы, ведшие на Балтике и южнобалтийском побережье войны с данами, хоронят усопшего с конем под курганом. О том, что русы сжигают с умершими коней, сообщают и восточные авторы (Ибн Фадлан, Ал Масуди): "[Русы] сжигают своих умерших вместе с их верховыми животными, оружием и украшениями...". Аналогичная погребальная традиция существовала также у ругов и родственных им народов южнобалтийского побережья. Еще в начале н.э. Тацит упоминал о том, что они сжигали умерших вместе с конем ("вместе с умершим предается огню только его оружие, иногда также и его конь").
Закономерно, что русы, наряду с особо чтившимся ими оружием, часто украшали своим родовым символом и элементы конской упряжи.
По всей видимости, отголоски культа коня проявлялись также в деревянном зодчестве. Речь об изображениях голов коней в оформлении верхней части дома - "конька", - который всегда осмысливался как главенствующая деталь жилища, "голова" дома, и недаром его называли еще "князь", "князек". Примечательно, что и этот русский обычай находит полное соответствие в землях на южном берегу Балтики, где "коньки" крыши тоже украшались изображениями лошадиных голов.
Как мы видим, традиция почитания коня и связанные с ней обычаи, сохранявшиеся у русских еще в относительно недавние времена, имеют древнейшие корни и, в числе прочих многочисленных свидетельств, указывают на пути решения вопроса происхождения русского народа.
#Русы
#прародина
#традиция
Forwarded from О древней и новой Россіи
Сигизмунд Герберштейн о начале Руси
Барон Сигизмунд фон Герберштейн (нем. Siegmund Freiherr von Herberstein, 23 августа 1486 - 28 марта 1566) - представитель весьма древнего дворянского австрийского рода, упоминаемого в истории с 995 года, дипломат Священной Римской империи, историк и писатель, дважды посещавший Русское государство и составивший по результатам поездок любопытнейший труд, изданный в 1549 году на латинском языке, - книгу Rerum Moscoviticarum Commentarii (“Записки о московских делах”). По сути, это было одно из первых всесторонних описаний России, включавшее сведения о торговле, религии, обычаях, политике, истории и даже теории русской политической жизни, надолго ставшее основным источником знаний европейцев о России. Сочинение Герберштейна пользовалось большой популярностью: ещё при жизни автора оно выдержало 5 изданий и было переведено на итальянский и немецкий языки. “Записки о московских делах” и поныне являются ценным письменным источником по русской истории. Не случайно российское издание 1908 года открывается такими словами издателя: “Огромное значение «Записок» Герберштейна, как исторического источника, понятно для всякого русского, сколько-нибудь знакомого с отдаленным прошлым своей родины.”
Среди прочего, в работе содержатся интересные сведения о начале Руси:
“… по-видимому, славнейший некогда город и область вандалов, Вагрия, была погранична с Любеком и Голштинским герцогством, и то море, которое называется Балтийским, получило, по мнению некоторых, название от этой Вагрии, и при том само оно и тот залив, который отделяет Германию от Дании, равно как Пруссию, Ливонию и, наконец, приморскую часть Московского государства от Швеции, и доселе ещё удерживает у русских своё название, именуясь Варецкое море, т.е. Варяжское море. Сверх того, вандалы в то же время были могущественны, употребляли, наконец, русский язык и имели русские обычаи и религию. На основании этого мне представляется, что русские вызвали своих князей скорее от вагрийцев, или варягов, чем вручили власть иностранцам, разнящимся с ними верою, обычаями и языком”. (Герберштейн С. Записки о московитских делах. СПб., 1908. С. 4).
Итак, Сигизмунд Герберштейн размещал русскую прародину на южном берегу Балтийского моря. По всей видимости, в его работе нашла отражение живая историографическая традиция, связывавшая с указанным регионом летописных основоположников русской государственности – варяжскую русь. При этом Герберштейн выразил широкое мнение, бытовавшее в просвещённых кругах Европы того времени. Его же придерживался Николай Маршалк - выдающийся представитель северогерманской науки XVI века, подробно исследовавший мекленбургские генеалогии. Тенденция сохранялась и в других работах, писавшихся независимо друг от друга. Важно, что озвученный Герберштейном взгляд на начало Руси находит полное подтверждение в современных исторических исследованиях (см. #прародина, #русы).
Интересно и указание Герберштейна на связь предков русов с вандалами (группой родственных южнобалтийских племен, отождествляемой в ряде источников, в том числе, с вендами-венедами), употреблявшими по сведениям автора "русский язык" и имевшими "русские обычаи и религию". Очевидно, не случайно по сообщению географа XVI века Меркатора у жителей острова Рюген - предполагаемой прародины русов – “язык был словенский да виндальский”.
#Начало_Руси
#прародина
#варяжский_вопрос
Барон Сигизмунд фон Герберштейн (нем. Siegmund Freiherr von Herberstein, 23 августа 1486 - 28 марта 1566) - представитель весьма древнего дворянского австрийского рода, упоминаемого в истории с 995 года, дипломат Священной Римской империи, историк и писатель, дважды посещавший Русское государство и составивший по результатам поездок любопытнейший труд, изданный в 1549 году на латинском языке, - книгу Rerum Moscoviticarum Commentarii (“Записки о московских делах”). По сути, это было одно из первых всесторонних описаний России, включавшее сведения о торговле, религии, обычаях, политике, истории и даже теории русской политической жизни, надолго ставшее основным источником знаний европейцев о России. Сочинение Герберштейна пользовалось большой популярностью: ещё при жизни автора оно выдержало 5 изданий и было переведено на итальянский и немецкий языки. “Записки о московских делах” и поныне являются ценным письменным источником по русской истории. Не случайно российское издание 1908 года открывается такими словами издателя: “Огромное значение «Записок» Герберштейна, как исторического источника, понятно для всякого русского, сколько-нибудь знакомого с отдаленным прошлым своей родины.”
Среди прочего, в работе содержатся интересные сведения о начале Руси:
“… по-видимому, славнейший некогда город и область вандалов, Вагрия, была погранична с Любеком и Голштинским герцогством, и то море, которое называется Балтийским, получило, по мнению некоторых, название от этой Вагрии, и при том само оно и тот залив, который отделяет Германию от Дании, равно как Пруссию, Ливонию и, наконец, приморскую часть Московского государства от Швеции, и доселе ещё удерживает у русских своё название, именуясь Варецкое море, т.е. Варяжское море. Сверх того, вандалы в то же время были могущественны, употребляли, наконец, русский язык и имели русские обычаи и религию. На основании этого мне представляется, что русские вызвали своих князей скорее от вагрийцев, или варягов, чем вручили власть иностранцам, разнящимся с ними верою, обычаями и языком”. (Герберштейн С. Записки о московитских делах. СПб., 1908. С. 4).
Итак, Сигизмунд Герберштейн размещал русскую прародину на южном берегу Балтийского моря. По всей видимости, в его работе нашла отражение живая историографическая традиция, связывавшая с указанным регионом летописных основоположников русской государственности – варяжскую русь. При этом Герберштейн выразил широкое мнение, бытовавшее в просвещённых кругах Европы того времени. Его же придерживался Николай Маршалк - выдающийся представитель северогерманской науки XVI века, подробно исследовавший мекленбургские генеалогии. Тенденция сохранялась и в других работах, писавшихся независимо друг от друга. Важно, что озвученный Герберштейном взгляд на начало Руси находит полное подтверждение в современных исторических исследованиях (см. #прародина, #русы).
Интересно и указание Герберштейна на связь предков русов с вандалами (группой родственных южнобалтийских племен, отождествляемой в ряде источников, в том числе, с вендами-венедами), употреблявшими по сведениям автора "русский язык" и имевшими "русские обычаи и религию". Очевидно, не случайно по сообщению географа XVI века Меркатора у жителей острова Рюген - предполагаемой прародины русов – “язык был словенский да виндальский”.
#Начало_Руси
#прародина
#варяжский_вопрос
Forwarded from О древней и новой Россіи
Почитание коня: древнейшая русская традиция
Часть 1:
Отечественными этнографами был зафиксирован весьма интересный обряд, бытовавший у русских еще в XIX веке:
"Девицы... Выводят из конюшни лошадей через оглоблю. Если которая зацепит оглоблю ногами, то муж будет сердитый; если же перескочит чрез нее, то муж будет тихий и смирный." (И.П.Сахаров. Сказания русского народа).
"Русские девушки, гадая о суженом, выводят лошадей из конюшни через оглобли или жердь: когда лошадь зацепится за оглоблю — знак, что муж будет сердитый, злой и девицу ожидает несчастное житье; а пройдет лошадь, не зацепившись, - муж будет добрый и житье счастливое." (Афанасьев А.Н. Поэтические воззрения славян на природу. Том 1).
Любопытно, что прямая аналогия этого обычая зафиксирована на варяжском южнобалтийском побережье и, в частности, на острове Рюген, т.е. в землях, обоснованно считающихся прародиной народа "русь" (см. #прародина, #Русы). Целый ряд средневековых хронистов описывали бытовавший там обряд, заключавшийся в определении успешности того или иного мероприятия с помощью священного белого коня:
"Вознамерившись предпринять войну, [жители о. Рюген] приказывали служителям воткнуть в землю перед храмом три пары копий на одинаковом расстоянии: к каждой паре привязывалось третье копье поперек. Перед самым началом похода, жрец, произнеся торжественную молитву, выводил коня за узду из сеней храма и вел на скрещенные копья: если конь, перешагивая каждое поперечное копье, поднимал сначала правую ногу, а потом левую, то видели в этом счастливое знамение и были уверены в успехе войны; если же он хоть один раз выступал левой ногой, то отменялось задуманное предприятие. Также морское плавание почиталось надежным не иначе, как если три раза подряд шаги коня предсказывали успех" (Саксон Грамматик. Деяния данов. Перевод А.Гильфердинга).
"…Они выводят коня, отличающегося особенно великим ростом и почитаемого у них священным, и с благоговением и молитвою заставляют его переступать через сложенные накрест острия двух воткнутых в землю копий; этим как бы вдохновенным от божества конем перегадывают они то, что найдено было прежним гаданием, и если выйдет одно и то же, то исполняют задуманное дело; в противном случае огорченный народ отказывается от своего предприятия" (Хроника Титмара Мерзебургского. Перевод А.Гильфердинга).
"При боге Триглаве содержали коня, который считался священным и помогал предсказывать будущее. Его хорошо кормили, но никто не имел права на нём ездить - так он и стоял целый год без дела. Лишь один священнослужитель мог заботиться о нём. Предсказания при помощи этого коня происходили следующим образом: когда собирались в поход, то сперва клали на землю длинные жерди, а священнослужитель брал коня за поводья и трижды проводил через них. Если конь не задевал жерди, то это сулило удачу, если он задевал их правой ногой, то исход был неопределённым, а если задевал левой - это предвещало беду" ("Бог Триглав и деревня Триглав", источник: Temme J.D.H. Die Volkssagen von Pommern und Rügen. – Berlin, 1840, перевод с немецкого: В. И. Меркулов).
Также, римский историк I-II веков Корнелий Тацит писал, что у ругов и родственных им народов южнобалтийского побережья есть обыкновение "обращаться за предсказаниями и знамениями к коням".
Есть даже основания считать, что именно с этим обычаем связаны причины вековой кровной вражды ругов-русов с готами.
Продолжение...
Илл.: И. Глазунов. Остров Рюген. Жрец и священный конь Святовита.
#Русы
#прародина
#традиция
Часть 1:
Отечественными этнографами был зафиксирован весьма интересный обряд, бытовавший у русских еще в XIX веке:
"Девицы... Выводят из конюшни лошадей через оглоблю. Если которая зацепит оглоблю ногами, то муж будет сердитый; если же перескочит чрез нее, то муж будет тихий и смирный." (И.П.Сахаров. Сказания русского народа).
"Русские девушки, гадая о суженом, выводят лошадей из конюшни через оглобли или жердь: когда лошадь зацепится за оглоблю — знак, что муж будет сердитый, злой и девицу ожидает несчастное житье; а пройдет лошадь, не зацепившись, - муж будет добрый и житье счастливое." (Афанасьев А.Н. Поэтические воззрения славян на природу. Том 1).
Любопытно, что прямая аналогия этого обычая зафиксирована на варяжском южнобалтийском побережье и, в частности, на острове Рюген, т.е. в землях, обоснованно считающихся прародиной народа "русь" (см. #прародина, #Русы). Целый ряд средневековых хронистов описывали бытовавший там обряд, заключавшийся в определении успешности того или иного мероприятия с помощью священного белого коня:
"Вознамерившись предпринять войну, [жители о. Рюген] приказывали служителям воткнуть в землю перед храмом три пары копий на одинаковом расстоянии: к каждой паре привязывалось третье копье поперек. Перед самым началом похода, жрец, произнеся торжественную молитву, выводил коня за узду из сеней храма и вел на скрещенные копья: если конь, перешагивая каждое поперечное копье, поднимал сначала правую ногу, а потом левую, то видели в этом счастливое знамение и были уверены в успехе войны; если же он хоть один раз выступал левой ногой, то отменялось задуманное предприятие. Также морское плавание почиталось надежным не иначе, как если три раза подряд шаги коня предсказывали успех" (Саксон Грамматик. Деяния данов. Перевод А.Гильфердинга).
"…Они выводят коня, отличающегося особенно великим ростом и почитаемого у них священным, и с благоговением и молитвою заставляют его переступать через сложенные накрест острия двух воткнутых в землю копий; этим как бы вдохновенным от божества конем перегадывают они то, что найдено было прежним гаданием, и если выйдет одно и то же, то исполняют задуманное дело; в противном случае огорченный народ отказывается от своего предприятия" (Хроника Титмара Мерзебургского. Перевод А.Гильфердинга).
"При боге Триглаве содержали коня, который считался священным и помогал предсказывать будущее. Его хорошо кормили, но никто не имел права на нём ездить - так он и стоял целый год без дела. Лишь один священнослужитель мог заботиться о нём. Предсказания при помощи этого коня происходили следующим образом: когда собирались в поход, то сперва клали на землю длинные жерди, а священнослужитель брал коня за поводья и трижды проводил через них. Если конь не задевал жерди, то это сулило удачу, если он задевал их правой ногой, то исход был неопределённым, а если задевал левой - это предвещало беду" ("Бог Триглав и деревня Триглав", источник: Temme J.D.H. Die Volkssagen von Pommern und Rügen. – Berlin, 1840, перевод с немецкого: В. И. Меркулов).
Также, римский историк I-II веков Корнелий Тацит писал, что у ругов и родственных им народов южнобалтийского побережья есть обыкновение "обращаться за предсказаниями и знамениями к коням".
Есть даже основания считать, что именно с этим обычаем связаны причины вековой кровной вражды ругов-русов с готами.
Продолжение...
Илл.: И. Глазунов. Остров Рюген. Жрец и священный конь Святовита.
#Русы
#прародина
#традиция
Forwarded from О древней и новой Россіи
Почитание коня: древнейшая русская традиция
Часть 2
(Часть 1)
Традиция гадания с помощью коня встречалась также и в Ливонии (в землях, связанных с русами по сведениям исторических источников, данным археологии и топонимики):
"Собрался народ, решили узнать гаданием волю богов о жертвоприношении. Кладут копье, конь ступает [через него] и волею божьей ставит раньше ногу, почитаемую ногой жизни; брат устами читает молитвы, руками благословляет." (Генрих Латвийский. Хроника Ливонии. Перевод С.А.Аннинского).
Очевидно, совсем не случайно русские слова "жеребец" и "жребий", как считают многие исследователи, являются производными от единой реконструированной основы *žerbъ, восходящей, видимо, еще к праиндоевропейскому языку.
"Священные" кони у ругов-русов были не просто животными для гаданий, они считались принадлежащим богам. Датский хронист Саксон Грамматик при описании культа Свентовита в Арконе на Рюгене упоминал: "...при нем (Свентовите - прим.) был конь, совершенно белый... Только верховный жрец мог его кормить и на нем ездить, чтобы обыкновенная езда не унизила божественного животного. Верили, что на этом коне Святовит ведет войну против врагов своего святилища...". Идентичные обряды были зафиксированы и на материковой части южнобалтийского побережья, в городах Щецин и Радигост. В храмах на Рюгене и Поморье хранились принадлежащие богам, по бытовавшим тогда представлениям, седла и конская упряжь (А.С.Фаминцын. Божества древних славян. С.-Петербург, 1884. С.26,29).
Помимо этого, особое отношение к коням прослеживается и в погребальных традициях русов. Как мы уже отмечали, по данным археологии установлено бытование у русов в Приднепровье обряда трупоположения с лошадьми в курганных захоронениях (см., напр. М.К.Каргер. Древний Киев. Т.I. М.-Л. 1958. C.166). Указывают на это и письменные источники. В «Деяниях данов» Саксона Грамматика упоминается, что рутены-русы, ведшие на Балтике и южнобалтийском побережье войны с данами, хоронят усопшего с конем под курганом. О том, что русы сжигают с умершими коней, сообщают и восточные авторы (Ибн Фадлан, Ал Масуди): "[Русы] сжигают своих умерших вместе с их верховыми животными, оружием и украшениями...". Аналогичная погребальная традиция существовала также у ругов и родственных им народов южнобалтийского побережья. Еще в начале н.э. Тацит упоминал о том, что они сжигали умерших вместе с конем ("вместе с умершим предается огню только его оружие, иногда также и его конь").
Закономерно, что русы, наряду с особо чтившимся ими оружием, часто украшали своим родовым символом и элементы конской упряжи.
По всей видимости, отголоски культа коня проявлялись также в деревянном зодчестве. Речь об изображениях голов коней в оформлении верхней части дома - "конька", - который всегда осмысливался как главенствующая деталь жилища, "голова" дома, и недаром его называли еще "князь", "князек". Примечательно, что и этот русский обычай находит полное соответствие в землях на южном берегу Балтики, где "коньки" крыши тоже украшались изображениями лошадиных голов.
Как мы видим, традиция почитания коня и связанные с ней обычаи, сохранявшиеся у русских еще в относительно недавние времена, имеют древнейшие корни и, в числе прочих многочисленных свидетельств, указывают на пути решения вопроса происхождения русского народа.
#Русы
#прародина
#традиция
Часть 2
(Часть 1)
Традиция гадания с помощью коня встречалась также и в Ливонии (в землях, связанных с русами по сведениям исторических источников, данным археологии и топонимики):
"Собрался народ, решили узнать гаданием волю богов о жертвоприношении. Кладут копье, конь ступает [через него] и волею божьей ставит раньше ногу, почитаемую ногой жизни; брат устами читает молитвы, руками благословляет." (Генрих Латвийский. Хроника Ливонии. Перевод С.А.Аннинского).
Очевидно, совсем не случайно русские слова "жеребец" и "жребий", как считают многие исследователи, являются производными от единой реконструированной основы *žerbъ, восходящей, видимо, еще к праиндоевропейскому языку.
"Священные" кони у ругов-русов были не просто животными для гаданий, они считались принадлежащим богам. Датский хронист Саксон Грамматик при описании культа Свентовита в Арконе на Рюгене упоминал: "...при нем (Свентовите - прим.) был конь, совершенно белый... Только верховный жрец мог его кормить и на нем ездить, чтобы обыкновенная езда не унизила божественного животного. Верили, что на этом коне Святовит ведет войну против врагов своего святилища...". Идентичные обряды были зафиксированы и на материковой части южнобалтийского побережья, в городах Щецин и Радигост. В храмах на Рюгене и Поморье хранились принадлежащие богам, по бытовавшим тогда представлениям, седла и конская упряжь (А.С.Фаминцын. Божества древних славян. С.-Петербург, 1884. С.26,29).
Помимо этого, особое отношение к коням прослеживается и в погребальных традициях русов. Как мы уже отмечали, по данным археологии установлено бытование у русов в Приднепровье обряда трупоположения с лошадьми в курганных захоронениях (см., напр. М.К.Каргер. Древний Киев. Т.I. М.-Л. 1958. C.166). Указывают на это и письменные источники. В «Деяниях данов» Саксона Грамматика упоминается, что рутены-русы, ведшие на Балтике и южнобалтийском побережье войны с данами, хоронят усопшего с конем под курганом. О том, что русы сжигают с умершими коней, сообщают и восточные авторы (Ибн Фадлан, Ал Масуди): "[Русы] сжигают своих умерших вместе с их верховыми животными, оружием и украшениями...". Аналогичная погребальная традиция существовала также у ругов и родственных им народов южнобалтийского побережья. Еще в начале н.э. Тацит упоминал о том, что они сжигали умерших вместе с конем ("вместе с умершим предается огню только его оружие, иногда также и его конь").
Закономерно, что русы, наряду с особо чтившимся ими оружием, часто украшали своим родовым символом и элементы конской упряжи.
По всей видимости, отголоски культа коня проявлялись также в деревянном зодчестве. Речь об изображениях голов коней в оформлении верхней части дома - "конька", - который всегда осмысливался как главенствующая деталь жилища, "голова" дома, и недаром его называли еще "князь", "князек". Примечательно, что и этот русский обычай находит полное соответствие в землях на южном берегу Балтики, где "коньки" крыши тоже украшались изображениями лошадиных голов.
Как мы видим, традиция почитания коня и связанные с ней обычаи, сохранявшиеся у русских еще в относительно недавние времена, имеют древнейшие корни и, в числе прочих многочисленных свидетельств, указывают на пути решения вопроса происхождения русского народа.
#Русы
#прародина
#традиция
Forwarded from О древней и новой Россіи
Сигизмунд Герберштейн о начале Руси
Барон Сигизмунд фон Герберштейн (нем. Siegmund Freiherr von Herberstein, 23 августа 1486 - 28 марта 1566) - представитель весьма древнего дворянского австрийского рода, упоминаемого в истории с 995 года, дипломат Священной Римской империи, историк и писатель, дважды посещавший Русское государство и составивший по результатам поездок любопытнейший труд, изданный в 1549 году на латинском языке, - книгу Rerum Moscoviticarum Commentarii (“Записки о московских делах”). По сути, это было одно из первых всесторонних описаний России, включавшее сведения о торговле, религии, обычаях, политике, истории и даже теории русской политической жизни, надолго ставшее основным источником знаний европейцев о России. Сочинение Герберштейна пользовалось большой популярностью: ещё при жизни автора оно выдержало 5 изданий и было переведено на итальянский и немецкий языки. “Записки о московских делах” и поныне являются ценным письменным источником по русской истории. Не случайно российское издание 1908 года открывается такими словами издателя: “Огромное значение «Записок» Герберштейна, как исторического источника, понятно для всякого русского, сколько-нибудь знакомого с отдаленным прошлым своей родины.”
Среди прочего, в работе содержатся интересные сведения о начале Руси:
“… по-видимому, славнейший некогда город и область вандалов, Вагрия, была погранична с Любеком и Голштинским герцогством, и то море, которое называется Балтийским, получило, по мнению некоторых, название от этой Вагрии, и при том само оно и тот залив, который отделяет Германию от Дании, равно как Пруссию, Ливонию и, наконец, приморскую часть Московского государства от Швеции, и доселе ещё удерживает у русских своё название, именуясь Варецкое море, т.е. Варяжское море. Сверх того, вандалы в то же время были могущественны, употребляли, наконец, русский язык и имели русские обычаи и религию. На основании этого мне представляется, что русские вызвали своих князей скорее от вагрийцев, или варягов, чем вручили власть иностранцам, разнящимся с ними верою, обычаями и языком”. (Герберштейн С. Записки о московитских делах. СПб., 1908. С. 4).
Итак, Сигизмунд Герберштейн размещал русскую прародину на южном берегу Балтийского моря. По всей видимости, в его работе нашла отражение живая историографическая традиция, связывавшая с указанным регионом летописных основоположников русской государственности – варяжскую русь. При этом Герберштейн выразил широкое мнение, бытовавшее в просвещённых кругах Европы того времени. Его же придерживался Николай Маршалк - выдающийся представитель северогерманской науки XVI века, подробно исследовавший мекленбургские генеалогии. Тенденция сохранялась и в других работах, писавшихся независимо друг от друга. Важно, что озвученный Герберштейном взгляд на начало Руси находит полное подтверждение в современных исторических исследованиях (см. #прародина, #русы).
Интересно и указание Герберштейна на связь предков русов с вандалами (группой родственных южнобалтийских племен, отождествляемой в ряде источников, в том числе, с вендами-венедами), употреблявшими по сведениям автора "русский язык" и имевшими "русские обычаи и религию". Очевидно, не случайно по сообщению географа XVI века Меркатора у жителей острова Рюген - предполагаемой прародины русов – “язык был словенский да виндальский”.
#Начало_Руси
#прародина
#варяжский_вопрос
Барон Сигизмунд фон Герберштейн (нем. Siegmund Freiherr von Herberstein, 23 августа 1486 - 28 марта 1566) - представитель весьма древнего дворянского австрийского рода, упоминаемого в истории с 995 года, дипломат Священной Римской империи, историк и писатель, дважды посещавший Русское государство и составивший по результатам поездок любопытнейший труд, изданный в 1549 году на латинском языке, - книгу Rerum Moscoviticarum Commentarii (“Записки о московских делах”). По сути, это было одно из первых всесторонних описаний России, включавшее сведения о торговле, религии, обычаях, политике, истории и даже теории русской политической жизни, надолго ставшее основным источником знаний европейцев о России. Сочинение Герберштейна пользовалось большой популярностью: ещё при жизни автора оно выдержало 5 изданий и было переведено на итальянский и немецкий языки. “Записки о московских делах” и поныне являются ценным письменным источником по русской истории. Не случайно российское издание 1908 года открывается такими словами издателя: “Огромное значение «Записок» Герберштейна, как исторического источника, понятно для всякого русского, сколько-нибудь знакомого с отдаленным прошлым своей родины.”
Среди прочего, в работе содержатся интересные сведения о начале Руси:
“… по-видимому, славнейший некогда город и область вандалов, Вагрия, была погранична с Любеком и Голштинским герцогством, и то море, которое называется Балтийским, получило, по мнению некоторых, название от этой Вагрии, и при том само оно и тот залив, который отделяет Германию от Дании, равно как Пруссию, Ливонию и, наконец, приморскую часть Московского государства от Швеции, и доселе ещё удерживает у русских своё название, именуясь Варецкое море, т.е. Варяжское море. Сверх того, вандалы в то же время были могущественны, употребляли, наконец, русский язык и имели русские обычаи и религию. На основании этого мне представляется, что русские вызвали своих князей скорее от вагрийцев, или варягов, чем вручили власть иностранцам, разнящимся с ними верою, обычаями и языком”. (Герберштейн С. Записки о московитских делах. СПб., 1908. С. 4).
Итак, Сигизмунд Герберштейн размещал русскую прародину на южном берегу Балтийского моря. По всей видимости, в его работе нашла отражение живая историографическая традиция, связывавшая с указанным регионом летописных основоположников русской государственности – варяжскую русь. При этом Герберштейн выразил широкое мнение, бытовавшее в просвещённых кругах Европы того времени. Его же придерживался Николай Маршалк - выдающийся представитель северогерманской науки XVI века, подробно исследовавший мекленбургские генеалогии. Тенденция сохранялась и в других работах, писавшихся независимо друг от друга. Важно, что озвученный Герберштейном взгляд на начало Руси находит полное подтверждение в современных исторических исследованиях (см. #прародина, #русы).
Интересно и указание Герберштейна на связь предков русов с вандалами (группой родственных южнобалтийских племен, отождествляемой в ряде источников, в том числе, с вендами-венедами), употреблявшими по сведениям автора "русский язык" и имевшими "русские обычаи и религию". Очевидно, не случайно по сообщению географа XVI века Меркатора у жителей острова Рюген - предполагаемой прародины русов – “язык был словенский да виндальский”.
#Начало_Руси
#прародина
#варяжский_вопрос
О происхождении московского герба
Часть 1
20 декабря 1781 г., 240 лет назад, был официально утвержден герб города Москвы. Его описание гласило: «Святый Георгий на коне против того ж, как в средине государственного герба; в красном поле, поражающий копием чёрного змия».
Всадника на белом коне, являвшегося с давних времен символом русской княжеской власти, впервые назвал Святым Георгием Петр I. До этого времени герб Московской Руси именовался «Ездец». Причем на наиболее ранних изображениях символа отсутствовал змей, а конный воин был вооружен мечом.
Интересно, что сей герб имеет древнейшие корни, а изображенный на нем образ всадника находится в числе многих параллелей, связывающих Русь с предполагаемой прародиной народа русов - островом Рюген и близлежащим Поморьем (см. #прародина ).
Изображения конного воина начали появляться на актовых печатях древнерусских князей не позднее начала XIII в. Наиболее ранняя находка с данным символом - печать новгородского князя Мстислава Мстиславича Удатного. Всадник изображался также на печатях Александра Ярославича Невского, Дмитрия Ивановича Донского, Василия I Дмитриевича и т.д.
Одновременно, воин на коне был широко распространен в геральдике южнобалтийского варяжского побережья, у правителей острова Рюген и представителей мекленбургской династии – королей ободритов. Так, он был изображен на печатях князей Яромара I Рюгенского (XII в.), Никлота I Мекленбургского (XII в.), Богуслава I (XII в.), Витслава II Рюгенского (XIII в) и т.д.
Примечательно при этом, что мекленбургские генеалогии свидетельствуют о родстве Рюрика с ободритскими князьями, и целый ряд русских знатных родов, в том числе Романовы, происходили, по всей видимости, именно из южнобалтийского Поморья. А последняя славяноязычная жительница о. Рюген, скончавшаяся в начале XV в., носила фамилию Голицына.
Интересно проследить истоки почитания образа всадника, сделавшие его важным геральдическим символом. Очевидно, это было связано, в том числе, с особым элитным статусом кавалерии. Источники сообщают, что в южнобалтийском Поморье "...силе и могуществу знатных людей и военачальников мерилом принимается число коней. Силен, и богат, и могуществен тот, кто может содержать столько-то и столько-то коней, и, таким образом, услышав число коней, знают о числе дружинников, потому что на Поморье дружинник не имеет никогда более одного коня." (А.Гильфердинг. Исторiя балтiйскихъ славянъ. СПб., 1874. С. 89-90). Датский хронист XII-XIII вв. Саксон Грамматик упоминает триста элитных всадников на Рюгене, являвшихся «личной гвардией» бога Свентовита (А.С.Фаминцын. Божества древних славян. С.-Петербург, 1884. С.27). Помимо этого, образ конного воина был важной частью мифологических представлений жителей южнобалтийского побережья. Так, в храмах на Рюгене и Поморье содержались «священные» кони и хранилась конская упряжь, считавшиеся по бытовавшим тогда представлениям принадлежащими языческим богам Свентовиту, Триглаву и т.д. (А.С.Фаминцын. Указ. соч. С. 26,29). С участием «священных» коней проводились обряды, определявшие успешность мероприятий. Помимо этого, образ всадника, зачастую на белом коне, имеет широкое распространение в имеющем архаичные корни фольклоре острова Рюген и соседних с ним территорий (Ю.В.Иванова-Бучатская. Plattes Land: Символы Северной Германии (славяно-германский этнокультурный синтез в междуречьи Эльбы и Одера). СПб, 2006. С. 111-115). К примеру, символично данное рюгенское придание: «Некогда в окрестностях Гарца… стоял замок с великолепными домами и храмами, где жили язычники... Много веков назад замок был захвачен христианами, храмы разрушены, а идолы сожжены… Лишь иногда рассказывают, будто по ночам можно видеть призрак статного мужчины с золотой короной верхом на белом коне…» (Ю.В.Иванова-Бучатская. Указ. соч. С. 102-103). Распространены подобные образы также в обрядах, ряжениях и проч., зафиксированных позднее и у русских в России (см., например, здесь).
Часть 2
#геральдика
#Древняя_Русь
#Московская_Русь
#Российская_империя
#прародина
#русы
Часть 1
20 декабря 1781 г., 240 лет назад, был официально утвержден герб города Москвы. Его описание гласило: «Святый Георгий на коне против того ж, как в средине государственного герба; в красном поле, поражающий копием чёрного змия».
Всадника на белом коне, являвшегося с давних времен символом русской княжеской власти, впервые назвал Святым Георгием Петр I. До этого времени герб Московской Руси именовался «Ездец». Причем на наиболее ранних изображениях символа отсутствовал змей, а конный воин был вооружен мечом.
Интересно, что сей герб имеет древнейшие корни, а изображенный на нем образ всадника находится в числе многих параллелей, связывающих Русь с предполагаемой прародиной народа русов - островом Рюген и близлежащим Поморьем (см. #прародина ).
Изображения конного воина начали появляться на актовых печатях древнерусских князей не позднее начала XIII в. Наиболее ранняя находка с данным символом - печать новгородского князя Мстислава Мстиславича Удатного. Всадник изображался также на печатях Александра Ярославича Невского, Дмитрия Ивановича Донского, Василия I Дмитриевича и т.д.
Одновременно, воин на коне был широко распространен в геральдике южнобалтийского варяжского побережья, у правителей острова Рюген и представителей мекленбургской династии – королей ободритов. Так, он был изображен на печатях князей Яромара I Рюгенского (XII в.), Никлота I Мекленбургского (XII в.), Богуслава I (XII в.), Витслава II Рюгенского (XIII в) и т.д.
Примечательно при этом, что мекленбургские генеалогии свидетельствуют о родстве Рюрика с ободритскими князьями, и целый ряд русских знатных родов, в том числе Романовы, происходили, по всей видимости, именно из южнобалтийского Поморья. А последняя славяноязычная жительница о. Рюген, скончавшаяся в начале XV в., носила фамилию Голицына.
Интересно проследить истоки почитания образа всадника, сделавшие его важным геральдическим символом. Очевидно, это было связано, в том числе, с особым элитным статусом кавалерии. Источники сообщают, что в южнобалтийском Поморье "...силе и могуществу знатных людей и военачальников мерилом принимается число коней. Силен, и богат, и могуществен тот, кто может содержать столько-то и столько-то коней, и, таким образом, услышав число коней, знают о числе дружинников, потому что на Поморье дружинник не имеет никогда более одного коня." (А.Гильфердинг. Исторiя балтiйскихъ славянъ. СПб., 1874. С. 89-90). Датский хронист XII-XIII вв. Саксон Грамматик упоминает триста элитных всадников на Рюгене, являвшихся «личной гвардией» бога Свентовита (А.С.Фаминцын. Божества древних славян. С.-Петербург, 1884. С.27). Помимо этого, образ конного воина был важной частью мифологических представлений жителей южнобалтийского побережья. Так, в храмах на Рюгене и Поморье содержались «священные» кони и хранилась конская упряжь, считавшиеся по бытовавшим тогда представлениям принадлежащими языческим богам Свентовиту, Триглаву и т.д. (А.С.Фаминцын. Указ. соч. С. 26,29). С участием «священных» коней проводились обряды, определявшие успешность мероприятий. Помимо этого, образ всадника, зачастую на белом коне, имеет широкое распространение в имеющем архаичные корни фольклоре острова Рюген и соседних с ним территорий (Ю.В.Иванова-Бучатская. Plattes Land: Символы Северной Германии (славяно-германский этнокультурный синтез в междуречьи Эльбы и Одера). СПб, 2006. С. 111-115). К примеру, символично данное рюгенское придание: «Некогда в окрестностях Гарца… стоял замок с великолепными домами и храмами, где жили язычники... Много веков назад замок был захвачен христианами, храмы разрушены, а идолы сожжены… Лишь иногда рассказывают, будто по ночам можно видеть призрак статного мужчины с золотой короной верхом на белом коне…» (Ю.В.Иванова-Бучатская. Указ. соч. С. 102-103). Распространены подобные образы также в обрядах, ряжениях и проч., зафиксированных позднее и у русских в России (см., например, здесь).
Часть 2
#геральдика
#Древняя_Русь
#Московская_Русь
#Российская_империя
#прародина
#русы
О происхождении московского герба
Часть 2
(Часть 1)
Говоря о геральдическом символе конного воина, нельзя не отметить, что считающийся «литовским» герб «Погоня» на самом деле имеет русское происхождение, о чем прямо писал хронист XVI века Матей Стрыйковский: «Ордевил, князь литовский… стал писаться князем русским и литовским, и герб русский, ездока с саблею, до сих пор употребляют». Действительно, в геральдике Великого княжества Литовского, Русского, Жемойтского и иных (далее – ВКЛиР) «ездец» появился существенно позже, чем на печатях рюгенских, ободритских и русских князей. При этом использование «литовскими» правителями в качестве герба русского символа неудивительно - бОльшая часть правящей верхушки и знати ВКЛиР была русской по происхождению, русский язык был наиболее распространен в этом государстве и являлся официальным (на нем велась вся документация). А родовой символ Гедиминовичей – т. наз. Колюмны – напрямую восходит к гербу Рюриковичей и «рода рускаго».
Вот такие результаты дает изучение истории происхождения московского герба, годовщину официального утверждения которого мы отмечаем сегодня. Нынешний символ города Москвы – побеждающий змия Святой Георгий – напрямую восходит к геральдическим знакам древнерусских князей и символам их родственников (по меткому выражению академика В.Л. Янина) с острова Рюген и близлежащего Поморья.
#геральдика
#Древняя_Русь
#Московская_Русь
#Российская_империя
#прародина
#русы
Часть 2
(Часть 1)
Говоря о геральдическом символе конного воина, нельзя не отметить, что считающийся «литовским» герб «Погоня» на самом деле имеет русское происхождение, о чем прямо писал хронист XVI века Матей Стрыйковский: «Ордевил, князь литовский… стал писаться князем русским и литовским, и герб русский, ездока с саблею, до сих пор употребляют». Действительно, в геральдике Великого княжества Литовского, Русского, Жемойтского и иных (далее – ВКЛиР) «ездец» появился существенно позже, чем на печатях рюгенских, ободритских и русских князей. При этом использование «литовскими» правителями в качестве герба русского символа неудивительно - бОльшая часть правящей верхушки и знати ВКЛиР была русской по происхождению, русский язык был наиболее распространен в этом государстве и являлся официальным (на нем велась вся документация). А родовой символ Гедиминовичей – т. наз. Колюмны – напрямую восходит к гербу Рюриковичей и «рода рускаго».
Вот такие результаты дает изучение истории происхождения московского герба, годовщину официального утверждения которого мы отмечаем сегодня. Нынешний символ города Москвы – побеждающий змия Святой Георгий – напрямую восходит к геральдическим знакам древнерусских князей и символам их родственников (по меткому выражению академика В.Л. Янина) с острова Рюген и близлежащего Поморья.
#геральдика
#Древняя_Русь
#Московская_Русь
#Российская_империя
#прародина
#русы
Forwarded from ЗАПАДНЫЕ РУБЕЖИ
Об именах Рюрика и его братьев
Часть 1
Мнение д.и.н., проф. А.Г. Кузьмина:
"... Необходимо считаться с тем, что имена непосредственно на этническую природу не указывают. Достаточно сказать, что наши нынешние имена в большинстве древнееврейские и греческие. Но по именам можно проследить культурные связи, преемственность эпох, поскольку у истоков они имеют вполне конкретное значение...
Обычно племена, позднее пережившие разложение общинного начала, заимствуют имена у народов, ранее прошедших этот путь, прежде всего, конечно, у народов, воинская слава которых привлекала сказителей и песнотворцев. На это обстоятельство обратил внимание еще Иордан (VI в.). «Все знают и обращали внимание, — заметил он, — насколько в обычае у племен перенимать по большей части имена: у римлян — македонские, у греков — римские, у сарматов — германские. Готы же по преимуществу заимствуют имена гуннские». Практически у всех европейских народов, позднее переживавших стадию разложения родового строя, так или иначе отразились имена их предшественников, хотя они часто переосмыслялись. Наибольшее значение для европейского именослова имели имена континентальных кельтов, иллирийцев, венетов, фракийцев, иранцев, а также той особой этнической группы, которая выше уже определялась как "северные иллирийцы"
...
Остается рассмотреть имена трех легендарных братьев — Рюрика, Синеуса и Трувора. Только норманистским ослеплением можно объяснить поиски аналогов для летописного Рюрика в Скандинавии. Дело в том, что имя это известно в Европе, по крайней мере, с IV века. А. Хольдер приводит пять «Рюриков», известных до VII века. 12 «Рориков» отмечено на территории Франции IX—XII веков. Имя это проще всего может быть понято как отражение племенного названия руриков, или рауриков (откуда французские «Рорики»). Название племени происходит, очевидно, от реки Рур или Руара. В настоящее время это название имеют притоки Мааса и Рейна. В средние века и у Одера был приток «Рурика». Во времена Юлия Цезаря рурики, не желая покориться римлянам, в большинстве покинули обжитые места и исчезли из поля зрения римских авторов. Но и позднее выходцы из поречья Руры получали прозвища «Рурик».
В антинорманистской литературе имя сближается также с названием ободритов Реригами или просто сближается с вендским обозначением сокола — рарогом. Но имя на Русь попало именно в кельтской огласовке. К тому же рассеяние племени в первые века нашей эры предполагало довольно широкое распространение имени по континенту.
Для имени Синеус в Скандинавии нет даже приблизительных параллелей. Поэтому и появилась версия, что Синеус и Трувор — вообще не имена, а неудачное осмысление скандинавского сказания. В кельтских именах параллели ему находятся и имя естественно объясняется от sinu — «старший»: Sinaeus, Sinus, Sinicus.
...
Имени Трувор параллелью может служить широко распространенное и у современных кельтов имя Тревор. В старофранцузском языке слово «трувор» означало поэта, трубадура, путешественника.
...
Как было упомянуто в другом месте, по генеалогии Фридриха Хемница (XVII в.) Рюрик с его братьями считались сыновьями Готлейба — ободритского князя... Правда, названы там братьями Рюрика Сивар и Триар. Но это отличие лишь подчеркивает независимость мекленбургских генеалогий от генеалогии Рюриковичей на Руси. Память о Рюрике - сыне Готлейба - жила здесь долго. Даже в середине XIX века их записывал французский путешественник К. Мармье."
(А. Г. Кузьмин. Древнерусские имена и их параллели //Откуда есть пошла Русская земля. Кн. 1. М., 1986. С. 643-654).
Часть 2.
#русы
#правители
#языкознание
Часть 1
Мнение д.и.н., проф. А.Г. Кузьмина:
"... Необходимо считаться с тем, что имена непосредственно на этническую природу не указывают. Достаточно сказать, что наши нынешние имена в большинстве древнееврейские и греческие. Но по именам можно проследить культурные связи, преемственность эпох, поскольку у истоков они имеют вполне конкретное значение...
Обычно племена, позднее пережившие разложение общинного начала, заимствуют имена у народов, ранее прошедших этот путь, прежде всего, конечно, у народов, воинская слава которых привлекала сказителей и песнотворцев. На это обстоятельство обратил внимание еще Иордан (VI в.). «Все знают и обращали внимание, — заметил он, — насколько в обычае у племен перенимать по большей части имена: у римлян — македонские, у греков — римские, у сарматов — германские. Готы же по преимуществу заимствуют имена гуннские». Практически у всех европейских народов, позднее переживавших стадию разложения родового строя, так или иначе отразились имена их предшественников, хотя они часто переосмыслялись. Наибольшее значение для европейского именослова имели имена континентальных кельтов, иллирийцев, венетов, фракийцев, иранцев, а также той особой этнической группы, которая выше уже определялась как "северные иллирийцы"
...
Остается рассмотреть имена трех легендарных братьев — Рюрика, Синеуса и Трувора. Только норманистским ослеплением можно объяснить поиски аналогов для летописного Рюрика в Скандинавии. Дело в том, что имя это известно в Европе, по крайней мере, с IV века. А. Хольдер приводит пять «Рюриков», известных до VII века. 12 «Рориков» отмечено на территории Франции IX—XII веков. Имя это проще всего может быть понято как отражение племенного названия руриков, или рауриков (откуда французские «Рорики»). Название племени происходит, очевидно, от реки Рур или Руара. В настоящее время это название имеют притоки Мааса и Рейна. В средние века и у Одера был приток «Рурика». Во времена Юлия Цезаря рурики, не желая покориться римлянам, в большинстве покинули обжитые места и исчезли из поля зрения римских авторов. Но и позднее выходцы из поречья Руры получали прозвища «Рурик».
В антинорманистской литературе имя сближается также с названием ободритов Реригами или просто сближается с вендским обозначением сокола — рарогом. Но имя на Русь попало именно в кельтской огласовке. К тому же рассеяние племени в первые века нашей эры предполагало довольно широкое распространение имени по континенту.
Для имени Синеус в Скандинавии нет даже приблизительных параллелей. Поэтому и появилась версия, что Синеус и Трувор — вообще не имена, а неудачное осмысление скандинавского сказания. В кельтских именах параллели ему находятся и имя естественно объясняется от sinu — «старший»: Sinaeus, Sinus, Sinicus.
...
Имени Трувор параллелью может служить широко распространенное и у современных кельтов имя Тревор. В старофранцузском языке слово «трувор» означало поэта, трубадура, путешественника.
...
Как было упомянуто в другом месте, по генеалогии Фридриха Хемница (XVII в.) Рюрик с его братьями считались сыновьями Готлейба — ободритского князя... Правда, названы там братьями Рюрика Сивар и Триар. Но это отличие лишь подчеркивает независимость мекленбургских генеалогий от генеалогии Рюриковичей на Руси. Память о Рюрике - сыне Готлейба - жила здесь долго. Даже в середине XIX века их записывал французский путешественник К. Мармье."
(А. Г. Кузьмин. Древнерусские имена и их параллели //Откуда есть пошла Русская земля. Кн. 1. М., 1986. С. 643-654).
Часть 2.
#русы
#правители
#языкознание
Forwarded from ЗАПАДНЫЕ РУБЕЖИ
Об именах Рюрика и его братьев
Часть 2
(начало)
Данные историка А. В. Олейниченко:
"Таким образом, мы видим, что имя Рорик/Рурик впервые зафиксировано у галло-римской знати на рубеже III—IV вв. Одна из его форм (скорее всего, исходная) Родерик/Рудерик встречается впервые у готов в VI в. в зоне контактов с кельтами и затем фиксируется на протяжении многих столетий как среди германского, так и кельтского населения. У кельтского островного населения констатируется отождествление имен Родри, Родерик и Рорик. Встречается это имя и в Ирландии. В Галлии с переходом с кельтских языков на народную латынь имена Родерик и Рорик становятся разными именами. Этимология этого двухосновного имени в кельтских языках означала «красный/рыжий король», возможно, в переносном значении — «могучий король». В германизированной форме оно наблюдается в документах, начиная с 675 г., а в начале VIII в. в форме Хредрик попадает в «Беовульф». Первым носителем галло-римского имени Рорик среди скандинавов был датский конунг середины IX в. Рорик Ютландский (почему Рорик Ютландский - не летописный Рюрик, см. здесь - прим.). Имя Хререк, по всей видимости, есть искаженное заимствование имени Хредрик под влиянием контактов норманнов с Британией и Ирландией. На рубеже XII—XIII вв. Саксон Грамматик провел отождествление имени Хререк с галло-римским именем Рорик/Рурик, но это отождествление не было общераспространенным. Само это имя так и осталось довольно редким и нехарактерным для скандинавов."
(А. В. Олейниченко. О происхождении имени Рюрик/Рурик/Рорик // Гуманитарные исследования. № 2(3), 2017 г. С. 57–75.)
#русы
#правители
#языкознание
Часть 2
(начало)
Данные историка А. В. Олейниченко:
"Таким образом, мы видим, что имя Рорик/Рурик впервые зафиксировано у галло-римской знати на рубеже III—IV вв. Одна из его форм (скорее всего, исходная) Родерик/Рудерик встречается впервые у готов в VI в. в зоне контактов с кельтами и затем фиксируется на протяжении многих столетий как среди германского, так и кельтского населения. У кельтского островного населения констатируется отождествление имен Родри, Родерик и Рорик. Встречается это имя и в Ирландии. В Галлии с переходом с кельтских языков на народную латынь имена Родерик и Рорик становятся разными именами. Этимология этого двухосновного имени в кельтских языках означала «красный/рыжий король», возможно, в переносном значении — «могучий король». В германизированной форме оно наблюдается в документах, начиная с 675 г., а в начале VIII в. в форме Хредрик попадает в «Беовульф». Первым носителем галло-римского имени Рорик среди скандинавов был датский конунг середины IX в. Рорик Ютландский (почему Рорик Ютландский - не летописный Рюрик, см. здесь - прим.). Имя Хререк, по всей видимости, есть искаженное заимствование имени Хредрик под влиянием контактов норманнов с Британией и Ирландией. На рубеже XII—XIII вв. Саксон Грамматик провел отождествление имени Хререк с галло-римским именем Рорик/Рурик, но это отождествление не было общераспространенным. Само это имя так и осталось довольно редким и нехарактерным для скандинавов."
(А. В. Олейниченко. О происхождении имени Рюрик/Рурик/Рорик // Гуманитарные исследования. № 2(3), 2017 г. С. 57–75.)
#русы
#правители
#языкознание
