Хорошее продолжение истории об аксолотле: мексиканские экологи придумали решение

Они строят плавучие фермы, чинампы, на которых есть убежища для аксолотля.

Убежище — маленький канал, отделённый от основных водных путей биофильтрами, не пускающими тилапию и карпа, а заодно очищающими воду. Биофильтры сделаны из пористого вулканического камня. А ещё вдоль убежища высажены местные водные растения, тоже фильтрующие корнями воду.

Говорят, «вода внутри убежищ значительно лучше по качеству: она отличается оптимальной температурой, уровнем pH и содержанием растворённого кислорода». Аксолотль резвится в воде с рачком и рыбкой, а потом их охотно ест.

Занимается этим всем Лаборатория экологического восстановления Национального университета Мексики, UNAM. Уже 31 чинампу соорудили, а хотят дойти до 300. Фермеры им помогают строить, а потом выращивают на этих чинампах фрукты и овощи на продажу.

Издание Forbes Sustainability меня спрашивает, можно ли на крыше дома уместить и зелень, и солнечные панели. Ну а чего нет-то, можно вполне.

Зелёная крыша зачем нужна? Дому не дать перегреться, воздух очистить, ливень задержать.

Про ливень, наверное, лучше объяснить чуть подробнее. Даже если выпавшие аномально большие объёмы дождя не будут полностью удержаны экосистемой, состоящей по крайней мере из плодородного субстрата и травы, кустов и деревьев, всё равно они попадут в городскую канализацию немного позже, и это позволит избежать её переполнения и затопления города. Примерно как в начале пандемии всех просили оставаться дома, чтобы не было слишком большого числа заразившихся, попадающих в больницы разом.

Что же до установки солнечных панелей, то неразрешимого противоречия здесь нет. Можно же ставить их вертикально, многие так и делают. И зелень тогда продолжает расти, продолжая исполнять все свои роли.

Если интересно почитать статью с этими и другими соображениями, милости прошу.

Хорошая история в Африке: мы там с коллегами из разных отделений ООН благополучно провели курс повышения квалификации для экологов, инженеров, чиновников и даже журналистов со всего континента.

Учили восстановлению нарушенных и загрязнённых земель.

Пересматривая видео, удивляюсь: зачем я так разеваю рот?

Мы в Африке изо всех сил старались не быть эко-колониалистами, опять приезжающими из богатых стран и поучающими, как жить.

Во-первых, после каждой лекции на полчаса давали участникам час на работу головой и их собственные выступления.

Во-вторых, ездили на предприятия, где и работают, и руководят всем сами африканцы. Вот как на этом видео, где мы разбирались с переработкой стародавних отходов золотодобычи. Их перемывают, доизвлекают металл, и на этот раз захоранивают на подготовленной местности с гидроизоляцией и мониторингом. А не как раньше, в чистом поле.

А в-третьих, чтобы выразить почтение, мы всех экологов попросили надеть национальные костюмы и с удовольствием пожелать доброго вечера на родном языке.

Никогда прежде не был я так рад льняной рубахе! Не в костюме же мне было приходить на такой ужин.

Как я составлял учебную программу ООН

Разрабатывал я однажды курс повышения квалификации для экологов. И глава института мне прислала в помощь её собственное исследование об образовании. Там была пирамида, которую я для вас перевёл.

Если совсем коротко, то идея в том, что отчитать курс лекций, даже очень увлекательных и полных мудрости, — дурная идея. Из услышанного в среднем мозг удержит какие-то жалкие пять процентов.

Так что надо умерить в себе лектора и всё время приглашать слушателей самих обсудить задачу и поспорить о решении, потрогать и собрать устройство, приехать на производство, задать вопросы технологам, потом пересказать это всё друзьям и коллегам…

И тогда, глядишь, в среднем процентов десять запомнят 😁

Что уже вдвое больше!

Второе наблюдение об образовании

Мне попалось на глаза видео про Амазонку, которое живо напомнило, как мы учились в МГУ по специальности «Экология и природопользование». Понятное дело, лекции, семинары, лабораторные. Но, наверное, аж целая треть воспоминаний об учебной программе у меня осталась благодаря одногруппникам.

Мы каждую сессию собирались, делили между собою вопросы к экзамену, потом пару дней все искали ответы на доставшиеся им вопросы, и мы снова встречались, чтоб рассказать друг другу о найденном. И вот эти рассказы были похожи на то что мы слышим на видео.

Вот например, один одногруппник советовал, как рассказать про неконвенциональную теорию Соколова о том, что на ледниковых отложениях почвы не развиваются, а остаются с такими горизонтами, какие были после таяния ледника: «ну тут пиздим, что Соколов неординарная личность»

Или вот другой одногруппник для запоминания ряда выноса химических элементов «кальций- натрий-магний-калий-кремний-алюминий и железо» поёт их нам в этом порядке под песню «Harder-Better-Faster-Stronger» группы Daft Punk.

Короче. Я совершенно уверен, что к любой академической лекции надо прикладывать общение на живом языке.

О воде на Ближнем Востоке, ч. 1

Ответил на пару вопросов Forbes о деградации водоёмов, особенно о высыхании Мёртвого моря.

Приглашаю почитать.

О воде на Ближнем Востоке, ч. 2

Коллеги из нашего отделения в Канаде устраивают онлайн-встречу с автором исследования «Бактерии, устойчивые к противомикробным препаратам, в системах водоснабжения медицинских учреждений. Данные из Газы, Палестина».

В ближайшую среду, 09.04.2025,
17:00—18:00 по Москве
(10:00—11:00 по Торонто)

Приглашаю послушать и поспрашивать.