Филиппо Негроли, мастер доспехов в Милане, работавший со сталью вместо железа, сделал этот бургонет для императора Священной Римской империи Карла V в 1500-х годах
Но спасти империю не удалось)

Карата. Дагестан. Образцы горской архитектуры. Каждый камень помнит руки строителя, к сожалению сегодня это лишь маленькие элементы современного села, наступает время цемента, пластика и бетона.

Сундук с кодовым замком, создан около 1200 года н.э. в Хорасане (территория современного Ирана) мастером по имени Мохаммад ибн Хамид аль-Астарибади аль-Исфахани.
Этот сундук, известный как "Сундук из Хорасана" или "Сундук с кодовым замком", находится в коллекции Давидовского музея (The David Collection) Национального музея Дании в Копенгагене.
Он знаменит своим сложным механическим замком, который, по оценкам, имеет огромное количество возможных комбинаций (около 4 миллиарда согласно современной интерпретации, основанной на сложности механизма).
Сундук изготовлен из дерева с металлическими накладками и украшен изысканной резьбой. Его замок представляет собой инженерный шедевр Средневековья, и до сих пор он остается не вскрытым, что добавляет ему загадочности.
Содержимое сундука неизвестно, и музей не стремится его открыть, чтобы сохранить артефакт в первоначальном состоянии.

Дагестанцы были сторонниками сложившегося у арабов с Х в. «антологического», универсального образования, для овладения которым требовалось много труда и усилий. «Стать поэтом-профессионалом или ученым-филологом мог только человек, обладавший большим при родным талантом и колоссальной работоспособностью и усидчивостью. Без этого невозможно было овладеть всеми тонкостями языка, знание которого требовалось от поэта в первую очередь. Нужна была также колоссальная память, чтобы заучивать наизусть целые диваны древних поэтов, так как без этого человек не считался адибом – образованным, профессиональным филологом или поэтом», – пишет Б. Я. Шидфар.

На клинке имеются надписи на французском языке: «Императору Франции и королю Италии», «От 1 конногвардейского полка» (ил. 2). Клинок поступил в Дагестанский музей из Московского главного музейного фонда в составе коллекции кн. А.И. Барятинского. Клинок был вручен Наполеону после образования Королевства Италия, когда Наполеон получил титул короля. Напомним, что фактически королевство было подчинено Французской империи и использовалось для получения ресурсов в пользу Франции, а также в качестве плацдарма против Австрии во время войн коалиций. По поводу воинского подразделения, предположительно подарившего клинок, можно отметить, что с подобным названием во французской армии были два полка. Один из них входил в состав армии Королевства Вюртемберг, правитель которого курфюрст Фридрих II в 1805 г. заключил союзный договор с императорской Францией, понимая, что в Центральной Европе доминирующей силой является Наполеон.
Пресбургский мир, подписанный с Австрией 26 декабря 1805 г., возвел Вюртемберг в ранг королевства. Согласно статьям договора, Вюртемберг обязан был поставить 12 тыс. солдат в императорскую армию. В результате вюртембергская армия оказалась вовлеченной в многочисленные кампании, в том числе и в России (1812). Конногвардейский полк (Garde-Regiment zu Pferd) 4-эскадронного состава (всего 530 чел.) был основан в 1809 г. и с тех пор вел боевую жизнь в составе французской армии 2 . Еще один подобный полк, основанный в 1809 г. (куда входили гусары и кирасиры), находился до составе армии Королевства Голландия, где трон занимал младший брат Наполеона Луи, до 1810 г. Как клинок оказался в коллекции князя А.И. Барятинского, пока остается под вопросом.

Сборник «Ашваку Дагистан ила ал-харама ш-шарифи», изданный в Дамаске (1995 г.), с касыдой Нажмуддина Гоцинского «Азхар ар-равия фи ал-мадаих ан-набавийиа». Одно из самых известных произведений Нажмуддина Гоцинского на сегодняшний день – это касыда «Азхар ар-равия фи ал-мадаих ан-набавийиа», изданная в 1914 г. в Темир-Хан-Шуре в типографии М.-М. Мавраева. Она состоит из 10 глав и 362 бейтов. Произведение поражает своей глубиной. Оно написано рифмой «мим», размером «басит» по аналогии с поэмой-панегириком «Плащ» средневекового арабского поэта Шарафуддина Абу Абдаллаха Мухаммада ал-Бусири ал-Санхаджи, пользовавшегося большой популярностью среди народов Дагестана и всего мусульманского мира. Касыда была переиздана в 1995 г. в Дамаске (Сирия) в книге «Ашваку Дагистан ила ал-харама ш-шарифи» издательством «ан-Нур». Современный сирийский исследователь доктор Мухаммад аль-Хабаши в предисловии к поэме Н. Гоцинского писал: «И если я, скрыв от вас имя поэта, прочитал бы часть этой поэмы, то вы бы подумали, что это из древней поэзии ал-Набиги аз-Зубъйани или Имрулькайса и из их плеяды «поэтов-фахлов» классической джахилийской (доисламской) поэзии и все от того, что поэт умело пользуется арабским языком, привлекая давно забытые слова и выражения» .

Сочинение Нажмуддина Гоцинского «Азхар ар-равия фи ал-мадаих ан-набавийиа» («Орошаемые цветы в панегириках, посвящённых пророку»), изданное в Темир-Хан-Шуре (1914 г.) в типографии М.-М. Мавраева

Немного о поэте Анне Ахматовой.

"Один из ее знакомых сказал ей в виде комплимента, что на ее маленькие руки не найдётся подходящих наручников. Ничего себе комплимент. Но в НКВД-КГБ есть наручники любых размеров. Присутствие гэбэшников в своей жизни она ощущала постоянно. (Дело оперативной разработки на неё было заведено в 1939 году и закрыто в 1956). Когда в июле 1941 она семь часов разговаривала с Мариной Цветаевой в своей комнате на Ордынке, все это время у дома стоял шпик. В ее отсутствие они открывали ее папки, хамски отрывая завязки, и бритвой срезали корешки книг, ища спрятанные стихи. Она не называла в разговорах имён и кивала на потолок, боясь прослушки. Она часто не записывала стихи, опасаясь обыска и ареста, а если записывала, то вместо некоторых строк ставила точки. Писала стихотворение на клочке бумаге, давала прочитать близкому человеку и тут же сжигала в пепельнице..."

«Подготовка к третьему инфаркту проходит успешно!»

Нашел на просторах интернета с такой подписью: "Эта картина — не просто момент, а визуальное выражение многолетнего исследовательского труда, посвящённого выдающемуся герою Кавказа".
Спасибо. От себя только добавлю, что работа над этой книгой была потрясающе интересна!

Кольцо лучника из слоновой кости с золотыми, рубиновыми и изумрудными украшениями, Стамбул, ок. 1550 г.

О желании проникнуть на Кавказ несомненно входило в английские планы, но как это сделать? Иметь влияние в этом регионе, в частности его горной части, было нелегко. Поэтому, желая использовать представляющуюся им возможность, англичане (которые с мусульманской точки зрения тоже были «неверными»), рассчитывали проникать на Кавказ под прикрытием Турции: «это могло бы несколько уменьшить непопулярность европейцев» . Активная деятельность англичан проводилась в основном на Северо-западном Кавказе водным путём через Чёрное море. Добраться же до Шамиля было очень сложно. Тем не менее, Британия надеялась на продолжительную войну. «Царь по справедливости должен ограничиться линией Кубани и Терека, – писала английская «Times». – И если серьёзно имеется ввиду ограничить его власть на Чёрном море, то европейским державам не вредно было бы подумать и о Каспийском море».

Газета «Ле Насьональ» активно публиковала призывы к интервенции западных держав на Кавказ: «Для Европы их (кавказских народов) судьба безразлична, в то время как держава, являющаяся явным врагом свободы, делает все возможное, чтобы навсегда уничтожить ее на Кавказе… Европейским государям следовало бы вмешаться, чтобы прекратить эту кровопролитную войну» . При этом, публикации отличались поверхностным представлением о кавказских проблемах, тем не менее, к кавказским горцам начали относиться с сочувствием, которое, постепенно росло, с мыслью о необходимости интервенции. «…Активность Шамиля и его сторонников, возобновивших наступление на русских, заставляет предполагать, что этой зимой будут предприняты более значительные операции , – доносила французская пресса своим читателям новости с Кавказа.

Голова лошади, позолоченное серебро, 4-й век нашей эры, искусство Сасанидов. Найдено в Кермане, Иран. Этот уникальный артефакт демонстрирует высокий уровень мастерства сасанидских ремесленников, которые славились своим умением работать с драгоценными металлами. Детали головы лошади выполнены с невероятной точностью, что позволяет оценить эстетическое и культурное значение данного произведения искусства..

Вчера было 26 июля – День Конституции Республики Дагестан, священный праздник для всех дагестанцев. Хотелось накрыть праздничный стол, включить телевизор, посмотреть по ГТРК волнующую речь нашего лидера - незабвенного Сергея Алимовича Меликова, выглянуть в окно и окинуть радостным взглядом улицу, заполненную счастливыми горожанами, где играют мелодии кумыкской, аварской и лезгинской музыки - каждый находит что-то родное этому дню, дети бегают с маленькими флажками, а старшие обсуждают, какие важные перемены принесла нам Конституция. По домам доносится запах свежего хлеба и хинкала, угощения собирают за столами большие семьи. Все вокруг наполнено особым единением, будто Дагестан становится одной большой дружной семьёй.
А в сердцах живёт надежда: Конституция - не просто закон, это опора для будущих поколений, наш договор о мире и согласии. В такие моменты особенно остро ощущается гордость за родной край и вера в то, что впереди у Дагестана только светлые, добрые события.
И вдруг на тебе – отключили свет!!! И ничего этого мы не увидели и не услышали. В чем дело? Почему так? Кто ответственен за сорванный праздник!? Почему именно в праздник произошло такое? Правда, говорят, на площади был концерт, там, видимо, свет не отключали. Горечь произошедшего еще будет долго преследовать нас, всех тех, кого лишили священного праздника!

Из истории «панисламизма» в Дагестане

Власти обратили внимание на некоего выбранного из среды дагестанцев человека, «вождя Натчибутина Магомеда-оглы, которого намечали выдвинуть в качестве правителя Дагестана». Стало известно, что «Натчибутин закупил в Турции 1500 ружей, которые были поставлены контрабандным путем на Кавказ и розданы дагестанцам». «Кроме того, он «вел постоянные сношения с проживающим в Константинополе членом Совета турецкого министерства народного просвещения, который через своих агентов вел усиленную агитацию в сторону объединения их с турками». Эта информация отложилась в текущем делопроизводстве и служила подтверждением нестабильности положения в Дагестане.

Группы активных лиц из местной среды именовались «панисламистскими комитетами». По донесению заведующего российской агентурой в Турции от 11 декабря 1912 г. «панисламистские комитеты существуют на Кавказе в городах Тифлисе, Баку, Дербенте, Нухе и м. Ахты (Самурского округа Дагестанской области), а отделения комитетов в м. Геогчае / Бакинской губ. / и Агдаше /Елисаветпольской губернии /. Активные лица: в Тифлисе Талишинский (он же Талиханов), офицер, Сеид, зубной врач, Джалил-заде, бывший редактор журнала «Мулла Насреддин» и др.».

О Дагестанском панисламистском комитете сведений у спецслужб фактически не было. «Все сведения пока сводятся к тому, что названная деятельность поддерживается турецкими эмиссарами, проникающими в горы Дагестана под видом скотопромышленников и дервишей, паломниками, побывавшими в Мекке и так называемыми «святыми». Предположительно в Комитет входили богатые люди: «панисламизм в Дагестане — это детище интеллигентной части его, мечтающей возвратиться к утраченным привилегиям». Особенность действий так называемых панисламистов в Дагестане по сравнению с другими регионами заключалась в том, что они стремились «прибрать к рукам», руководящие посты.

«Руководителем панисламизма» в Дагестане, по сведениям спецслужб, именовался некто Асельдер бек Казаналипов (1855-1928), личность, безусловно, неординарная. С одной стороны, он являлся штальмейстером, тайным советником Двора Его Императорского Величества Николая II, имевшим ордена
за службу. Ещё в 1870-е годы, будучи на военной службе, он участвовал в подавлении восстания горцев в Дагестане (1877 год), в Ахал-Текинской экспедиции в 1879-1881 гг. Пользовался покровительством графа И.И. Воронцова-Дашкова.

С другой стороны, основанием для подозрения со стороны спецслужб послужило создание Казаналиповым «Просветительского общества для мусульман Дагестанской области», что случилось после его отставки в 1900 году. Для современного читателя этот факт никак не может расцениваться как противоправные действия. Однако в то время создание мусульманских обществ любой функциональной направленности приравнивалось к политическим усилиям, могущим привести к сепаратизму. Будучи с 1909 года советником по особым поручениям Наместника на Кавказе, он сумел добиться очень высокого авторитета. Сам по себе его высокий статус заставлял жандармов следить за каждым его шагом.

На сегодняшний день мы не располагаем хотя бы одной фотографией Казаналипова!!!

Работаю над изданием воспоминаний генерала Константина Мамацева (Мамацашвили) (1818-1900) и вот какие интересные детали всплывают о том, как считали и фиксировали в своих донесениях русские офицеры потери горцев в период Кавказской войны.

"Наши офицеры Генерального штаба никогда не затруднялись в своём донесении определять потерю горцев. В донесении они помещали всегда круглую цифру, не менее ста, даже и в таком случае, когда у горцев не было ни одного убитого, но если узнавали, что два человека убитых, то смело помещали в донесение, что убито тысяча человек горцев".

Сам Мамацев, хоть и был генералом русской армии, как кавказец, испытывал сочувствие к Шамилю и горцам, пытаясь писать об этих событиях, по возможности, обьективно, не скупясь на критику русского колониального правления и варварских методов действий царских войск на Кавказе. Именно по этой причине, его воспоминания, написанные в эпоху "либерального" императора Александра II, так и не были опубликованы по причинам цензуры.
Этот человек, на мой взгляд, заслуживает имени маркиза де Кюстина Кавказа. (Георгий)

Темир-Хан-Шуринский полицмейстер подполковник М. М. Пепеляев в своём донесении помощнику начальника Бакинского губернского жандармского управления в Дагестанской области ротмистру И. Ф. Матегорину от 5 июня 1913 г. за № 197 говорилось, что «в город Темир-Хан-Шуру прибыли из Турции две турчанки Сафиэ Ханым дочь Давуд бея и Уметуллах Ханым дочь Мехмеда, которые имеют при себе заграничные национальные паспорта, снабженные визами Российского консульства в городе Константинополе от 1 мая сего 1913 года – первая за № 1723 и вторая за № 1724. При расспросе они показали, что приехали в Дагестан для свидания с потомками казикумухца Сурхай хана, который является их родоначальником; в Шуре они пробудут до 12–15 сего июня, а затем хотят проехать в сел. Кумух Казикумухского округа. Основание: сов. секретный циркуляр военного губернатора Дагестанской области от 9 ноября 1912 г. за № 2086».