Наиболее радикальным противникам Лукашенко в Беларуси решения состоявшегося видеосаммита Евросоюза, вероятно, показались нерешительными. Ведь он не признал Светлану Тихановскую избранным президентом Беларуси, не потребовал от Лукашенко немедленного ухода и даже не призвал к проведению новых президентских выборов. Однако едва ли можно было ожидать от европейских лидеров иного. При принятии решений на уровне ЕС они, как правило, руководствуются прагматизмом и исповедуют легалистский подход. Ясно, что результаты выборов были чудовищно фальсифицированы, но нет и скорее всего не будет достоверных доказательств того, что Тихановская на них победила. Кроме того, в Европе внимательно следят за динамикой ситуации в Беларуси, а эта динамика говорит о том, что противостояние между автократическим режимом Лукашенко и активной частью общества может затянуться, а кристаллизация авторитетных лидеров оппозиции задерживается.
По состоянию на данный момент Евросоюз достаточно четко очертил свою позицию. Официальные результаты голосования ЕС не признает, поскольку выборы были «несвободными и нечестными». «Непропорциональное и неприемлемое» насилие властей против мирных протестующих не просто решительно осуждается, но в ближайшее время ЕС введет санкции в отношении «значительного числа лиц, ответственных за насилие, репрессии и фальсификацию результатов выборов». В заявлении по результатам саммита также говорится, что любое дальнейшее ухудшение ситуации негативно повлияет на отношения между ЕС и Беларусью. Наконец, содержится призыв к белорусским властям «искать выход из кризиса через прекращение насилия, деэскалацию и инклюзивный национальный диалог».
При этом обращает на себя внимание, что фамилия Лукашенко в заявлении ЕС вообще не упоминается. Европейские лидеры не хотят загонять ослабевшего диктатора в угол, тем самым провоцируя новые неадекватные действия с его стороны. Показательно, что глава Евросовета Шарль Мишель уклонился от ответа на вопрос, затронут ли санкции лично Лукашенко. А Меркель сказала репортерам после саммита, что поскольку Лукашенко все еще у власти, он должен быть частью национального диалога по разрешению политического кризиса.
Стоит также отметить, что Евросоюз не предложил себя в роли медиатора в ходе гипотетических переговоров между противоборствующими сторонами в Беларуси. И дело здесь не только в понимании европейскими лидерами того, что Лукашенко отвергнет посредничество ЕС, как и вообще возможность переговоров с оппозицией. Главы крупных европейских стран хотят избежать шагов, которые могут быть восприняты Россией как недопустимое вмешательство извне и подтолкнуть ее к активным действиям. Не случайно накануне саммита Меркель и Макрон обсуждали ситуацию в Беларуси с Путиным, который, видимо, обозначил свои «красные линии».
Александр Ивахник
По состоянию на данный момент Евросоюз достаточно четко очертил свою позицию. Официальные результаты голосования ЕС не признает, поскольку выборы были «несвободными и нечестными». «Непропорциональное и неприемлемое» насилие властей против мирных протестующих не просто решительно осуждается, но в ближайшее время ЕС введет санкции в отношении «значительного числа лиц, ответственных за насилие, репрессии и фальсификацию результатов выборов». В заявлении по результатам саммита также говорится, что любое дальнейшее ухудшение ситуации негативно повлияет на отношения между ЕС и Беларусью. Наконец, содержится призыв к белорусским властям «искать выход из кризиса через прекращение насилия, деэскалацию и инклюзивный национальный диалог».
При этом обращает на себя внимание, что фамилия Лукашенко в заявлении ЕС вообще не упоминается. Европейские лидеры не хотят загонять ослабевшего диктатора в угол, тем самым провоцируя новые неадекватные действия с его стороны. Показательно, что глава Евросовета Шарль Мишель уклонился от ответа на вопрос, затронут ли санкции лично Лукашенко. А Меркель сказала репортерам после саммита, что поскольку Лукашенко все еще у власти, он должен быть частью национального диалога по разрешению политического кризиса.
Стоит также отметить, что Евросоюз не предложил себя в роли медиатора в ходе гипотетических переговоров между противоборствующими сторонами в Беларуси. И дело здесь не только в понимании европейскими лидерами того, что Лукашенко отвергнет посредничество ЕС, как и вообще возможность переговоров с оппозицией. Главы крупных европейских стран хотят избежать шагов, которые могут быть восприняты Россией как недопустимое вмешательство извне и подтолкнуть ее к активным действиям. Не случайно накануне саммита Меркель и Макрон обсуждали ситуацию в Беларуси с Путиным, который, видимо, обозначил свои «красные линии».
Александр Ивахник
У премьер-министра Армении Никола Пашиняна появился главный советник. Именно так будет называться должность, которую занял известный военный и политический деятель республики генерал Вагаршак Арутюнян. Насколько важным станет это назначение? Изменит ли оно приоритеты армянской внешней политики? И в каком направлении?
Приход во власть генерала Арутюняна интересен в силу нескольких причин. Во-первых, его биография и профессиональный опыт сильно контрастируют с большей частью команды Пашиняна. Среди его окружения доминируют гражданские активисты, оппозиционеры, депутаты. Тот же нынешний секретарь Совбеза республики Армен Григорян до прихода на свою должность был членом инициативной группы «Отвергни Сержа», возглавлял офис организации “Transparency International”, писал экспертные работы для Совета Европы на тему «Прозрачность и гражданское участие».
Для сравнения Вагаршак Арутюнян- советский флотский офицер, а после распада СССР заместитель главы МВД, Комитета обороны Армении, а в 1999-2000 гг. – руководитель оборонного министерства. В то же время у него есть и оппозиционный опыт, так как из-за разногласий со вторым президентом республики Робертом Кочаряном Арутюнян покинул министерский пост, а потом еще и был разжалован. Но впоследствии восстановлен в генеральском звании. Во-вторых, в отличие от многих представителей молодого поколения армянских политиков новый главный советник хорошо знает Россию и многих представителей «силового блока» в Москве. В 1990-х гг. он служил в структурах объединенного командования сил СНГ, стоял у истоков ОДКБ.
Призвание военного на пост главного советника сегодня вызвано, думается, прежде всего, недавней эскалацией на границе с Азербайджаном. И даже не инцидентами самими по себе, а некоторой «просадкой» ОДКБ. В Ереване много накопилось вопросов по этой части. Не все понятно и с позицией России. И Арутюнян лучше других сможет в этом разобраться. Принимая во внимание его опыт и знания. Новое кадровое назначение Пашиняна снова говорит о том, что политик, склонный многое менять внутри страны, на внешнем контуре не готов к революционной ломке. Важный факт, помогающий понять, что не всякое изменение внутри постсоветского государства в результате массовых протестов означает «геополитический разворот на 180 градусов».
Сергей Маркедонов
Приход во власть генерала Арутюняна интересен в силу нескольких причин. Во-первых, его биография и профессиональный опыт сильно контрастируют с большей частью команды Пашиняна. Среди его окружения доминируют гражданские активисты, оппозиционеры, депутаты. Тот же нынешний секретарь Совбеза республики Армен Григорян до прихода на свою должность был членом инициативной группы «Отвергни Сержа», возглавлял офис организации “Transparency International”, писал экспертные работы для Совета Европы на тему «Прозрачность и гражданское участие».
Для сравнения Вагаршак Арутюнян- советский флотский офицер, а после распада СССР заместитель главы МВД, Комитета обороны Армении, а в 1999-2000 гг. – руководитель оборонного министерства. В то же время у него есть и оппозиционный опыт, так как из-за разногласий со вторым президентом республики Робертом Кочаряном Арутюнян покинул министерский пост, а потом еще и был разжалован. Но впоследствии восстановлен в генеральском звании. Во-вторых, в отличие от многих представителей молодого поколения армянских политиков новый главный советник хорошо знает Россию и многих представителей «силового блока» в Москве. В 1990-х гг. он служил в структурах объединенного командования сил СНГ, стоял у истоков ОДКБ.
Призвание военного на пост главного советника сегодня вызвано, думается, прежде всего, недавней эскалацией на границе с Азербайджаном. И даже не инцидентами самими по себе, а некоторой «просадкой» ОДКБ. В Ереване много накопилось вопросов по этой части. Не все понятно и с позицией России. И Арутюнян лучше других сможет в этом разобраться. Принимая во внимание его опыт и знания. Новое кадровое назначение Пашиняна снова говорит о том, что политик, склонный многое менять внутри страны, на внешнем контуре не готов к революционной ломке. Важный факт, помогающий понять, что не всякое изменение внутри постсоветского государства в результате массовых протестов означает «геополитический разворот на 180 градусов».
Сергей Маркедонов
Отравление Алексея Навального вызывает в памяти историю более чем трехлетней давности. В апреле 2017 года на Навального было совершено нападение, приведшее к химическому ожогу правого глаза. Тогда срочно принятыми медицинскими мерами зрение удалось восстановить. Но на этом хорошие новости закончились. Дознание быстро свернули в связи с тем, что нападавших установить не удалось, дело даже не было передано в Следственный комитет. И это несмотря на то, что сторонники Навального быстро вычислили нападавших, которые особо не скрывались. А один из членов организации SERB даже признался, что был на месте преступления и снимал нападение (хотя и утверждал при этом, что не знал нападавшего!). SERB, кстати, до сих пор действует против оппозиции в центре Москвы.
Причем речь идет не о локальной истории. Если оппозиционер дотронулся до полицейского, он вполне может получить реальный срок. Но в истории, когда журналисту и стороннику оппозиции Давиду Френкелю сломали руку на избирательном участке (журналист и его коллеги привели массу доказательств того, что это сделал полицейский), то дело закончилось штрафом самому Френкелю – за неподчинение законным требованиям правоохранителей. Уголовное дело против полицейского возбуждено не было с мотивировкой, что «указанный винтообразный перелом мог быть получен при условии удержания его правой руки в области перелома с последующим ротационным смещением в процессе падения с высоты собственного роста». Городничий из «Ревизора» мог представить нечто подобное, объясняя, как унтер-офицерская вдова могла сама себя высечь. И получается грустная картина – что оппозиционеры, полноправные российские граждане, не могут рассчитывать на эффективную защиту своих законных прав и интересов.
Алексей Макаркин
Причем речь идет не о локальной истории. Если оппозиционер дотронулся до полицейского, он вполне может получить реальный срок. Но в истории, когда журналисту и стороннику оппозиции Давиду Френкелю сломали руку на избирательном участке (журналист и его коллеги привели массу доказательств того, что это сделал полицейский), то дело закончилось штрафом самому Френкелю – за неподчинение законным требованиям правоохранителей. Уголовное дело против полицейского возбуждено не было с мотивировкой, что «указанный винтообразный перелом мог быть получен при условии удержания его правой руки в области перелома с последующим ротационным смещением в процессе падения с высоты собственного роста». Городничий из «Ревизора» мог представить нечто подобное, объясняя, как унтер-офицерская вдова могла сама себя высечь. И получается грустная картина – что оппозиционеры, полноправные российские граждане, не могут рассчитывать на эффективную защиту своих законных прав и интересов.
Алексей Макаркин
19 августа третий президент Армении Серж Саргсян провел большую пресс-конференцию. Это событие примечательно тем, что глава государства, покинувший свой пост в результате массовых протестов в апреле 2018 года, впервые обращается к «городу и миру». Порядка двух лет он хранил молчание. С этим тезисом можно поспорить, так как в апреле нынешнего года экс-президент Армении приглашался на заседание комиссии Национального собрания страны для показаний о событиях «четырехдневной войны». На тот момент самой крупной армяно-азербайджанской военной эскалации за весь период перемирия.
Но выступление в парламенте по определению рассчитано на узкую аудиторию. Большая пресс-конференция- совсем иной жанр. С учетом же того, что Саргсян и в бытность свою главой государства не слишком любил публичный формат, августовское появление бывшего президента перед журналистами было интересным вдвойне. Можно ли говорить о полноценном возвращении Саргсяна в армянскую политику? В отличие от других постсоветских государств такой формат участия высокопоставленных отставников не нов. После паузы в десять лет в политическую игру вернулся первый президент Армении Левон Тер-Петросян. Роберт Кочарян был активным и в период президентства своего преемника Сержа Саргсяна, а сегодня так и вовсе стал символом сопротивления «старого режима» новому, «революционному». Что же такого сообщил третий армянский президент, что позволяло бы рассматривать его, как политика, готового к продолжению борьбы?
По итогам пресс-конференции сформировалось стойкое ощущение, что Саргсян пытается договорить те темы, которые были не до конца проговорены во время его пребывания у власти. Главной темой его выступления стала «четырехдневная война» 2016 года. Надо хорошо понимать внутриармянский контекст: любая уступка или неудача в конфликте с Азербайджаном может похоронить репутацию даже суперпопулярного политика, каковым Саргсян на момент четырехлетней давности уже не являлся. Пафос экс-президента заключался в попытке оправдания себя тех непростых условиях. Говоря о военной эскалации, он особо подчеркнул, что не все зависело от него, а жесткая позиция Баку сужала для него пространство для маневра. Конечно же, Саргсян попытался инструментально использовать карабахский фон для выпадов в адрес Пашиняна. Ему припомнили и его заявления в бытность оппозиционным политиком в адрес России, и поставили в вину недостаток компетентности во внешнеполитических вопросах. Стоит иметь в виду, что одним, хотя и не единственным мотивом протестов 2018 года были обвинения Саргсяна в слабости, неэффективности в отстаивании национальных интересов и готовности к необоснованным уступкам Баку. Экс-президент начинает кампанию, нацеленную на опровержение этого представления. Не исключено, что в скором будущем подобные общения с прессой повторятся. И будут затронуты также другие темы.
Сергей Маркедонов
Но выступление в парламенте по определению рассчитано на узкую аудиторию. Большая пресс-конференция- совсем иной жанр. С учетом же того, что Саргсян и в бытность свою главой государства не слишком любил публичный формат, августовское появление бывшего президента перед журналистами было интересным вдвойне. Можно ли говорить о полноценном возвращении Саргсяна в армянскую политику? В отличие от других постсоветских государств такой формат участия высокопоставленных отставников не нов. После паузы в десять лет в политическую игру вернулся первый президент Армении Левон Тер-Петросян. Роберт Кочарян был активным и в период президентства своего преемника Сержа Саргсяна, а сегодня так и вовсе стал символом сопротивления «старого режима» новому, «революционному». Что же такого сообщил третий армянский президент, что позволяло бы рассматривать его, как политика, готового к продолжению борьбы?
По итогам пресс-конференции сформировалось стойкое ощущение, что Саргсян пытается договорить те темы, которые были не до конца проговорены во время его пребывания у власти. Главной темой его выступления стала «четырехдневная война» 2016 года. Надо хорошо понимать внутриармянский контекст: любая уступка или неудача в конфликте с Азербайджаном может похоронить репутацию даже суперпопулярного политика, каковым Саргсян на момент четырехлетней давности уже не являлся. Пафос экс-президента заключался в попытке оправдания себя тех непростых условиях. Говоря о военной эскалации, он особо подчеркнул, что не все зависело от него, а жесткая позиция Баку сужала для него пространство для маневра. Конечно же, Саргсян попытался инструментально использовать карабахский фон для выпадов в адрес Пашиняна. Ему припомнили и его заявления в бытность оппозиционным политиком в адрес России, и поставили в вину недостаток компетентности во внешнеполитических вопросах. Стоит иметь в виду, что одним, хотя и не единственным мотивом протестов 2018 года были обвинения Саргсяна в слабости, неэффективности в отстаивании национальных интересов и готовности к необоснованным уступкам Баку. Экс-президент начинает кампанию, нацеленную на опровержение этого представления. Не исключено, что в скором будущем подобные общения с прессой повторятся. И будут затронуты также другие темы.
Сергей Маркедонов
Опрос ВЦИОМ о российских символах дал интересный результат. Самый консенсусный символ – это флаг, бело-сине-красный триколор. Почти за три десятилетия его использования как государственного (правда, в 1991-1993 годах триколор был немного другим, бело-лазорево-алым, но на перемену мало кто обратил внимание) он настолько укоренился, что его одобряют 75% россиян. Изначально триколор отвергали коммунисты и национал-патриоты – две мощные и оппозиционные власти субкультуры 1990-х. Первые однозначно стояли за советский красный флаг, вторые склонялись к «имперскому» триколору – черно-желто-белому.
Теперь же коммунистическая субкультура сжалась – лишь 14% выступают за красное знамя, причем даже в старшей возрастной группе (свыше 60 лет) – только 21%. Притом, что ностальгирующих по СССР, особенно среди пенсионеров, значительно больше – следовательно, происходит размежевание между воспоминаниями о «стране детства» (с вкусным мороженым, незапирающимися подъездами и др.) и восприятием одного из ее главных символов, не только государственного, но и идеологического. А число сторонников «имперского» триколора сократилось до 2% - «имперская» символика не связана с какой-либо особой исторической традицией и продвигалась только как альтернатива «демократическому» триколору. Теперь же, когда под трехцветным государственным флагом велись военные действия на Кавказе и был присоединен Крым, многие национал-патриоты с ним примирились. В свою очередь, отношение части либералов к флагу после этих же событий стало более сложным, но альтернативы у них нет.
Двуглавый орел нравится 68% россиян, советский герб хотят вернуть 12%. Наименее консенсусен гимн – 63%, притом не из-за ностальгирующих по тексту советского гимна – таковых 13%, все та же коммунистическая субкультура. Последовательные либералы – 6% - сохраняют верность гимну 1990-х – глиновской «Патриотической песни». Их больше, чем принципиальных национал-патриотов с «имперским» флагом – отсюда и более низкий результат гимна.
Но самое интересное с гимном даже не это. 23% молодых респондентов (18-24 года) выступают за новый гимн. И это не молодежный протест против всего и вся – новый флаг предпочло бы 5% молодежи, герб – 13%. Молодые респонденты не помнят других гимнов, в школе они обязательно учат слова гимна нынешнего. Но, видимо, многих не трогает очередной михалковский текст, в котором есть много правильных слов, но нет сильной эмоции.
Алексей Макаркин
Теперь же коммунистическая субкультура сжалась – лишь 14% выступают за красное знамя, причем даже в старшей возрастной группе (свыше 60 лет) – только 21%. Притом, что ностальгирующих по СССР, особенно среди пенсионеров, значительно больше – следовательно, происходит размежевание между воспоминаниями о «стране детства» (с вкусным мороженым, незапирающимися подъездами и др.) и восприятием одного из ее главных символов, не только государственного, но и идеологического. А число сторонников «имперского» триколора сократилось до 2% - «имперская» символика не связана с какой-либо особой исторической традицией и продвигалась только как альтернатива «демократическому» триколору. Теперь же, когда под трехцветным государственным флагом велись военные действия на Кавказе и был присоединен Крым, многие национал-патриоты с ним примирились. В свою очередь, отношение части либералов к флагу после этих же событий стало более сложным, но альтернативы у них нет.
Двуглавый орел нравится 68% россиян, советский герб хотят вернуть 12%. Наименее консенсусен гимн – 63%, притом не из-за ностальгирующих по тексту советского гимна – таковых 13%, все та же коммунистическая субкультура. Последовательные либералы – 6% - сохраняют верность гимну 1990-х – глиновской «Патриотической песни». Их больше, чем принципиальных национал-патриотов с «имперским» флагом – отсюда и более низкий результат гимна.
Но самое интересное с гимном даже не это. 23% молодых респондентов (18-24 года) выступают за новый гимн. И это не молодежный протест против всего и вся – новый флаг предпочло бы 5% молодежи, герб – 13%. Молодые респонденты не помнят других гимнов, в школе они обязательно учат слова гимна нынешнего. Но, видимо, многих не трогает очередной михалковский текст, в котором есть много правильных слов, но нет сильной эмоции.
Алексей Макаркин
В пятницу завершился седьмой раунд переговоров между ЕС и Великобританией относительно их будущих торгово-экономических отношений. Надежды европейцев на то, что британцы окажутся более сговорчивы ввиду задержек с заключением торговых договоров с рядом крупных партнеров, не оправдались. Пожалуй, никогда еще главные переговорщики с обеих сторон не были так пессимистичны в своих комментариях.
«Откровенно говоря, я разочарован и встревожен, – заявил Мишель Барнье. – Сегодня на этой стадии соглашение между Великобританией и ЕС остается маловероятным. Я просто не понимаю, почему мы растрачиваем драгоценное время. Слишком часто на этой неделе казалось, что мы двигаемся назад, а не вперед». Барнье выделил два главных препятствия, разделяющих переговорные стороны. Он отметил, что по важному для ЕС вопросу о рыболовстве в британских территориальных водах не было достигнуто никакого прогресса. ЕС хочет закрепления в договоре существующих квот на вылов рыбы в британских водах для европейских судов, Лондон требует снижения этих квот и их ежегодного переутверждения. Также Барнье подчеркнул, что предварительным условием беспошлинного доступа британских товаров на единый рынок ЕС является согласие Лондона гарантировать равные условия конкуренции, т.е. следовать одинаковым трудовым и экологическим нормам и правилам оказания госпомощи бизнесу. Британия отказывается от предоставления таких гарантий.
Со своей стороны, глава британской делегации Дэвид Фрост хотя и заявил, что соглашение еще возможно, тем не менее признал, что на прошедшем раунде переговоров достигнуто «мало прогресса». Фрост прямо возложил вину за это на европейскую сторону. Он подчеркнул, что Британия стремится к таким взаимоотношениям с ЕС, которые обеспечат ей возвращение суверенного контроля над своими законами, границами и водами, а Брюссель не хочет признать эту реальность. Он упрекнул переговорщиков от ЕС в том, что они увязывают требования в отношении рыболовства и условий предоставления госпомощи бизнесу с продвижением по другим вопросам будущего соглашения, и это является главным тормозом переговоров. При этом эксперты отмечают, что помимо двух основных противоречий серьезные разногласия сохраняются и по таким вопросам, как права британских и европейских грузоперевозчиков, регулирование миграции, механизмы разрешения споров и т.д.
Следующий раунд переговоров начнется 7 сентября в Лондоне. В ЕС настаивают, что дедлайн для завершения переговоров и заключения соглашения – это середина октября, иначе его не успеют ратифицировать до конца года. Если дело так пойдет и дальше, то достижение даже самого простого соглашения о свободной торговле под большим вопросом. И тогда с нового года торговля между Британией и ЕС будет осуществляться по правилам ВТО, с пошлинами и квотами.
Александр Ивахник
«Откровенно говоря, я разочарован и встревожен, – заявил Мишель Барнье. – Сегодня на этой стадии соглашение между Великобританией и ЕС остается маловероятным. Я просто не понимаю, почему мы растрачиваем драгоценное время. Слишком часто на этой неделе казалось, что мы двигаемся назад, а не вперед». Барнье выделил два главных препятствия, разделяющих переговорные стороны. Он отметил, что по важному для ЕС вопросу о рыболовстве в британских территориальных водах не было достигнуто никакого прогресса. ЕС хочет закрепления в договоре существующих квот на вылов рыбы в британских водах для европейских судов, Лондон требует снижения этих квот и их ежегодного переутверждения. Также Барнье подчеркнул, что предварительным условием беспошлинного доступа британских товаров на единый рынок ЕС является согласие Лондона гарантировать равные условия конкуренции, т.е. следовать одинаковым трудовым и экологическим нормам и правилам оказания госпомощи бизнесу. Британия отказывается от предоставления таких гарантий.
Со своей стороны, глава британской делегации Дэвид Фрост хотя и заявил, что соглашение еще возможно, тем не менее признал, что на прошедшем раунде переговоров достигнуто «мало прогресса». Фрост прямо возложил вину за это на европейскую сторону. Он подчеркнул, что Британия стремится к таким взаимоотношениям с ЕС, которые обеспечат ей возвращение суверенного контроля над своими законами, границами и водами, а Брюссель не хочет признать эту реальность. Он упрекнул переговорщиков от ЕС в том, что они увязывают требования в отношении рыболовства и условий предоставления госпомощи бизнесу с продвижением по другим вопросам будущего соглашения, и это является главным тормозом переговоров. При этом эксперты отмечают, что помимо двух основных противоречий серьезные разногласия сохраняются и по таким вопросам, как права британских и европейских грузоперевозчиков, регулирование миграции, механизмы разрешения споров и т.д.
Следующий раунд переговоров начнется 7 сентября в Лондоне. В ЕС настаивают, что дедлайн для завершения переговоров и заключения соглашения – это середина октября, иначе его не успеют ратифицировать до конца года. Если дело так пойдет и дальше, то достижение даже самого простого соглашения о свободной торговле под большим вопросом. И тогда с нового года торговля между Британией и ЕС будет осуществляться по правилам ВТО, с пошлинами и квотами.
Александр Ивахник
Не успели стихнуть страсти по поводу проблемы паспортизации и предоставления гражданства жителям Гальском районе Абхазии, как грузино-абхазских отношений снова взбудоражила Сухум. На этот раз споры и дискуссии были спровоцированы слухами о секретном визите представителей партии «Альянс патриотов Грузии» на абхазскую территорию. В этом контексте всплыла тема возможных переговоров с грузинской стороной. И как это обычно бывает, данная ситуация была стараниями оппонентов власти «вписана» в более широкий контекст более ранних высказываний, заявлений, действий. Одна из ветеранских организаций «Аруаа» даже обратилась в парламент республики с требованием провести слушания на эту тему в профильном комитете. Ранее эта структура выступила с резко критической оценкой возможной паспортизации этнических грузин (мегрелов) в Гальском районе.
Ситуацию прокомментировал помощник президента Абхазии Лаша Сакания. По его словам, визит грузинских депутатов не имел никакого отношения к обсуждению статуса республики. Он имел гуманитарный характер (речь шла о передаче иконы в один из храмов, расположенных в пределах Абхазии) и состоялся по настоянию российской стороны. Какие бы новые детали визита ни всплывали дальше и ни получали широкого обсуждения, надо зафиксировать несколько моментов. Первое. «Альянс патриотов»- это не министерские чиновники, а оппозиционеры. И не факт, что им удастся закрепиться в новом составе парламента по итогам выборов в октябре нынешнего года. Шансы на прохождение есть, но не факт, что «патриотам» удастся с кем-либо составить правительственную коалицию. Следовательно, что бы и с кем они ни обсуждали, не имеет прямых политических последствий. Добавим к этому еще и то, что в условиях парламентской кампании всякое упоминание о контактах с российской или абхазской стороной может быть использовано против тех грузинских политиков, кто имел таковые в недавние или далекие времена.
Второе. «Альянс» пытается вести диалог с Москвой или Сухумом. Этим он выделяется среди других партий Грузии. Но считать его пророссийской силой можно с многими оговорками. Но не надо иллюзий, по статусу Абхазии партия разделяет общенациональный консенсус. И недаром вторым номером в списке партии на выбораз-2016 была уроженка Сухума Ада Маршания, последовательно защищающая линию грузинских беженцев из Абхазии. Вряд ли для любых абхазских властей это самая лучшая аттестация. Таким образом, данный визит, скорее всего, станет фактором внутренней борьбы. Как в Абхазии, так и в Грузии. В первом случае власти будут упрекать за чрезмерный «либерализм» в отношениях с представителями Тбилиси (хотя оппозиционеры не представляют правительства своей страны), а во втором-станут упрекать «патриотов» как раз за отсутствие патриотизма. Какой-то формат серьезного диалога о перспективах грузино-абхазских отношений такие визиты вряд ли способны установить.
Сергей Маркедонов
Ситуацию прокомментировал помощник президента Абхазии Лаша Сакания. По его словам, визит грузинских депутатов не имел никакого отношения к обсуждению статуса республики. Он имел гуманитарный характер (речь шла о передаче иконы в один из храмов, расположенных в пределах Абхазии) и состоялся по настоянию российской стороны. Какие бы новые детали визита ни всплывали дальше и ни получали широкого обсуждения, надо зафиксировать несколько моментов. Первое. «Альянс патриотов»- это не министерские чиновники, а оппозиционеры. И не факт, что им удастся закрепиться в новом составе парламента по итогам выборов в октябре нынешнего года. Шансы на прохождение есть, но не факт, что «патриотам» удастся с кем-либо составить правительственную коалицию. Следовательно, что бы и с кем они ни обсуждали, не имеет прямых политических последствий. Добавим к этому еще и то, что в условиях парламентской кампании всякое упоминание о контактах с российской или абхазской стороной может быть использовано против тех грузинских политиков, кто имел таковые в недавние или далекие времена.
Второе. «Альянс» пытается вести диалог с Москвой или Сухумом. Этим он выделяется среди других партий Грузии. Но считать его пророссийской силой можно с многими оговорками. Но не надо иллюзий, по статусу Абхазии партия разделяет общенациональный консенсус. И недаром вторым номером в списке партии на выбораз-2016 была уроженка Сухума Ада Маршания, последовательно защищающая линию грузинских беженцев из Абхазии. Вряд ли для любых абхазских властей это самая лучшая аттестация. Таким образом, данный визит, скорее всего, станет фактором внутренней борьбы. Как в Абхазии, так и в Грузии. В первом случае власти будут упрекать за чрезмерный «либерализм» в отношениях с представителями Тбилиси (хотя оппозиционеры не представляют правительства своей страны), а во втором-станут упрекать «патриотов» как раз за отсутствие патриотизма. Какой-то формат серьезного диалога о перспективах грузино-абхазских отношений такие визиты вряд ли способны установить.
Сергей Маркедонов
После того, как референдум о поправках к Основному закону Армении, касающихся состава и статуса судей Конституционного суда (КС), не состоялся, интерес к реформе высшей судебной инстанции страны, значительно снизился. Вместо всенародного голосования необходимые правительству изменения были приняты в парламенте. К слову сказать, такая процедура имело место впервые за всю постсоветскую историю Армении. Ранее конституционные новеллы принимались на референдуме. Оппозиция резко критиковала кабинет Никола Пашиняна, но ни голосов в парламенте, ни ресурсов за его стенами для противодействия принимаемым поправкам не имела. Как бы то ни было, а почти треть состава КС лишилась своих постов, а председатель суда Грайр Товмасян, успевший стать политическим оппонентом премьер-министра стал рядовым судьей.
Казалось бы, кейс закрыт. В борьбе исполнительной и судебной ветвей армянской власти, первая из них одержала победу. Однако история получила продолжение, хотя вряд ли оно может называться неожиданным. 22 августа член комиссии парламента по конституционным реформам, профессор Артур Гамбарян на своей странице в социальной сети Facebook поведал миру о том, что имеется предложение объединить в единую структуру КС и Кассационный суд. Его коллега по комиссии, лидер объединения «Союз информированных граждан» Даниел Иоаннисян констатировал следующее: «Детали модели пока глубоко не обсуждены. Создаваемый суд, наверное, будет именоваться “Верховным”». Известно, что далеко не все участники парламентской дискуссии однозначно одобрили этот проект. Специалисты-правоведы спорят о том, насколько предложенная модель соответствует армянской правовой традиции.
Но уже сегодня на волне всех этих дискуссий становится понятным, что чисто юридические резоны не определяют ход, темпы и траекторию конституционной реформы. Скорее всего, можно говорить о политической целесообразности, как движущей силе преобразований. Собственно, это было очевидно с того момента, когда «дело Кочаряна» стало рассматриваться в различных судебных инстанциях Армении. И стало ясно, что с их лояльностью новой власти не все так уж благополучно. И те, кто еще вчера жестко критиковали административное давление на судей, «телефонное право» и прочие практики административного вмешательства, начали прибегать к революционной риторике и пошли по пути политизации правовых вопросов. Тем самым дав определенные козыри оппозиции. Не факт, что она ими сможет воспользоваться. Но попытается это сделать, по крайней мере. Не стоит сбрасывать со счетов и самих отставленных судей, которые могут начать «искать правду» в международных инстанциях. Тоже не факт, что эти апелляции будут успешны. Однако некий уровень шума будет поднят. И вот здесь вполне может оказаться, что мнение внешних инстанций для Никола Пашиняна не так важно, несмотря на широко распространённое представление о нем, как о «западнике». Гомогенизация власти, как показали события и в соседней Грузи, порой значит для ее обладателей намного больше, чем репутация последовательного демократа и правозащитника на троне.
Сергей Маркедонов
Казалось бы, кейс закрыт. В борьбе исполнительной и судебной ветвей армянской власти, первая из них одержала победу. Однако история получила продолжение, хотя вряд ли оно может называться неожиданным. 22 августа член комиссии парламента по конституционным реформам, профессор Артур Гамбарян на своей странице в социальной сети Facebook поведал миру о том, что имеется предложение объединить в единую структуру КС и Кассационный суд. Его коллега по комиссии, лидер объединения «Союз информированных граждан» Даниел Иоаннисян констатировал следующее: «Детали модели пока глубоко не обсуждены. Создаваемый суд, наверное, будет именоваться “Верховным”». Известно, что далеко не все участники парламентской дискуссии однозначно одобрили этот проект. Специалисты-правоведы спорят о том, насколько предложенная модель соответствует армянской правовой традиции.
Но уже сегодня на волне всех этих дискуссий становится понятным, что чисто юридические резоны не определяют ход, темпы и траекторию конституционной реформы. Скорее всего, можно говорить о политической целесообразности, как движущей силе преобразований. Собственно, это было очевидно с того момента, когда «дело Кочаряна» стало рассматриваться в различных судебных инстанциях Армении. И стало ясно, что с их лояльностью новой власти не все так уж благополучно. И те, кто еще вчера жестко критиковали административное давление на судей, «телефонное право» и прочие практики административного вмешательства, начали прибегать к революционной риторике и пошли по пути политизации правовых вопросов. Тем самым дав определенные козыри оппозиции. Не факт, что она ими сможет воспользоваться. Но попытается это сделать, по крайней мере. Не стоит сбрасывать со счетов и самих отставленных судей, которые могут начать «искать правду» в международных инстанциях. Тоже не факт, что эти апелляции будут успешны. Однако некий уровень шума будет поднят. И вот здесь вполне может оказаться, что мнение внешних инстанций для Никола Пашиняна не так важно, несмотря на широко распространённое представление о нем, как о «западнике». Гомогенизация власти, как показали события и в соседней Грузи, порой значит для ее обладателей намного больше, чем репутация последовательного демократа и правозащитника на троне.
Сергей Маркедонов
Когда говорят о Беларуси и Навальном, то сталкиваются две логики, основанные на разных вопросах.
Первый вопрос абсолютно естественный – «что случилось?». В этом случае сравниваются заключения омских и берлинских врачей. Причем немецкие не вовлечены в российские внутриполитические дела, а любая политизация диагноза неизбежно ударит по их репутации – значит, им и доверия больше. Или же рассматриваются данные о жестоких избиениях людей белорусскими силовиками. Оппозиция приводит доказательства, силовики не отрицают, Лукашенко призывает общество «простить» силовиков и не наказывает их, а, наоборот, награждает. А это уже означает грубые нарушения прав человека, причем со стороны не только силовиков, но и белорусской власти.
Второй, альтернативный, вопрос – «кому выгодно?». И здесь начинаются квази-логические рассуждения типа: критика в адрес белорусских силовиков выгодна Западу. А раз так, то они не виноваты, а все доказательства – ложь. Или более рафинированный вариант – наверное, они били, но их спровоцировали. Или последний аргумент, кстати, довольно распространенный – всей правды мы все равно не узнаем, а, значит, надо верить Лукашенко, чтобы не пустить НАТО на границу со Смоленской областью. Или же с Навальным – что если уж кто его и отравил, так это то ли все тот же Запад (чтобы дискредитировать Россию), то ли он сам (чтобы уйти от правосудия). А раз так, то врачи из клиники «Шарите» точно работают на ЦРУ.
Вопрос «кому выгодно?» позволяет не думать и не сравнивать аргументы сторон, а сразу же создавать мощную психологическую линию защиты, которую трудно пробить даже самыми убедительными аргументами. Как в старых дворовых конфликтах – если раздается клич «наших бьют», то не надо рассуждать, кто первым начал.
Алексей Макаркин
Первый вопрос абсолютно естественный – «что случилось?». В этом случае сравниваются заключения омских и берлинских врачей. Причем немецкие не вовлечены в российские внутриполитические дела, а любая политизация диагноза неизбежно ударит по их репутации – значит, им и доверия больше. Или же рассматриваются данные о жестоких избиениях людей белорусскими силовиками. Оппозиция приводит доказательства, силовики не отрицают, Лукашенко призывает общество «простить» силовиков и не наказывает их, а, наоборот, награждает. А это уже означает грубые нарушения прав человека, причем со стороны не только силовиков, но и белорусской власти.
Второй, альтернативный, вопрос – «кому выгодно?». И здесь начинаются квази-логические рассуждения типа: критика в адрес белорусских силовиков выгодна Западу. А раз так, то они не виноваты, а все доказательства – ложь. Или более рафинированный вариант – наверное, они били, но их спровоцировали. Или последний аргумент, кстати, довольно распространенный – всей правды мы все равно не узнаем, а, значит, надо верить Лукашенко, чтобы не пустить НАТО на границу со Смоленской областью. Или же с Навальным – что если уж кто его и отравил, так это то ли все тот же Запад (чтобы дискредитировать Россию), то ли он сам (чтобы уйти от правосудия). А раз так, то врачи из клиники «Шарите» точно работают на ЦРУ.
Вопрос «кому выгодно?» позволяет не думать и не сравнивать аргументы сторон, а сразу же создавать мощную психологическую линию защиты, которую трудно пробить даже самыми убедительными аргументами. Как в старых дворовых конфликтах – если раздается клич «наших бьют», то не надо рассуждать, кто первым начал.
Алексей Макаркин
О решениях Синода РПЦ – они самые важные и интересные за последние годы.
Патриарший экзарх Беларуси митрополит Павел покидает бурную страну и переезжает на Кубань – он возглавил спокойную и богатую Краснодарскую епархию, предыдущий архиерей которой, митрополит Исидор, скончался в этом месяце от коронавируса. Павла до его назначения в Беларусь ничего не связывало с этой страной (ранее он управлял Рязанской епархией), он так и не стал в полной мере своим для белорусского клира и паствы.
А в последние недели Павел не смог удержать церковь от внутреннего размежевания не только на уровне паствы (это было невозможно), но даже епископата. Либеральный гродненский архиепископ Артемий фактически поддержал протестующих, а консервативный новогрудский архиепископ Гурий не благословил (на церковном языке это означает запрет) своим клирикам участвовать в политических акциях. Сам Павел поздравил Лукашенко с победой, затем его пресс-секретарь заявил, что митрополит извинился за поздравления, но быстро выяснилось, что на официальном церковном сайте поздравление осталось – так что оно не отозвано. Затем церковь выступила против участия клириков в политике, то есть оказалась ближе к позиции владыки Гурия. Но для Лукашенко был неприемлемым сам факт колебаний в церкви. В этих условиях Павел покидает страну - его сменил борисовский епископ Вениамин – первый белорус на посту экзарха в независимой Беларуси, и иерарх, лояльный Лукашенко.
На фоне белорусских событий остальные кадровые решения отошли на второй план – а они интересны. Псковский митрополит Тихон восстановил контроль над Сретенским монастырем в Москве – его настоятелем назначен протеже Тихона, иеромонах Иоанн, в нынешнем году вынужденный переехать из Сретенского в Псково-Печерский монастырь. И.о. ректора Сретенской духовной семинарии стал глава Учебного комитета РПЦ протоиерей Максим Козлов – похоже, что это отложенное решение, чтобы не превращать реванш Тихона в полный триумф. А Тихон в очередной раз продемонстрировал свои широкие аппаратные возможности.
Владыка Амвросий, которого тихоновцы подвергали резкой критике за либерализм, ломку традиций, связанных с его предшественником, и даже низкие оценки выпускникам семинарии, освобожден от должностей ректора и наместника и перемещен митрополитом в Тверь. Там он сменит митрополита Савву, которого консервативная часть церкви также обвиняет в либерализме и покровительстве либеральному братству священника Георгия Кочеткова. Теперь Амвросий должен будет выработать отношение церкви к этому братству, а также выстроить отношения с тверским губернатором Игорем Руденей, которые при Савве были сильно испорчены. И, кроме того, решать вопрос о судьбе целой группы консервативных священников, которых Савва этим летом сместил со своих приходов. Савва же перемещен из Твери в трудную Вологодскую митрополию – она дальше от Москвы, чем Тверь и, кроме того, там в нынешнем году был скандал с отстранением от должности череповецкого епископа Флавиана.
Владыка Питирим – пастырь, но не богослов – освобожден от должности ректора Московской духовной академии и отправлен епископом Скопинским, это своего рода ссылка. Вместо него ректором назначен епископ Феодорит – это первый ректор академии РПЦ, окончивший западный вуз (магистратуру Практической школы высших исследований в Париже).
Митрополит Ростовский и Новочеркасский Меркурий назначен на должность генерального директора художественно-производственного предприятия «Софрино» (это немалая часть церковных финансовых ресурсов). А его преемником на посту главы Синодального отдела религиозного образования и катехизации стал епископ Евгений. В 2003 году он, еще будучи алтарником, участвовал в разгроме выставки «Осторожно, религия!» в Сахаровском центре - в результате к уголовной ответственности были привлечены не православные активисты, а организаторы выставки.
Алексей Макаркин
Патриарший экзарх Беларуси митрополит Павел покидает бурную страну и переезжает на Кубань – он возглавил спокойную и богатую Краснодарскую епархию, предыдущий архиерей которой, митрополит Исидор, скончался в этом месяце от коронавируса. Павла до его назначения в Беларусь ничего не связывало с этой страной (ранее он управлял Рязанской епархией), он так и не стал в полной мере своим для белорусского клира и паствы.
А в последние недели Павел не смог удержать церковь от внутреннего размежевания не только на уровне паствы (это было невозможно), но даже епископата. Либеральный гродненский архиепископ Артемий фактически поддержал протестующих, а консервативный новогрудский архиепископ Гурий не благословил (на церковном языке это означает запрет) своим клирикам участвовать в политических акциях. Сам Павел поздравил Лукашенко с победой, затем его пресс-секретарь заявил, что митрополит извинился за поздравления, но быстро выяснилось, что на официальном церковном сайте поздравление осталось – так что оно не отозвано. Затем церковь выступила против участия клириков в политике, то есть оказалась ближе к позиции владыки Гурия. Но для Лукашенко был неприемлемым сам факт колебаний в церкви. В этих условиях Павел покидает страну - его сменил борисовский епископ Вениамин – первый белорус на посту экзарха в независимой Беларуси, и иерарх, лояльный Лукашенко.
На фоне белорусских событий остальные кадровые решения отошли на второй план – а они интересны. Псковский митрополит Тихон восстановил контроль над Сретенским монастырем в Москве – его настоятелем назначен протеже Тихона, иеромонах Иоанн, в нынешнем году вынужденный переехать из Сретенского в Псково-Печерский монастырь. И.о. ректора Сретенской духовной семинарии стал глава Учебного комитета РПЦ протоиерей Максим Козлов – похоже, что это отложенное решение, чтобы не превращать реванш Тихона в полный триумф. А Тихон в очередной раз продемонстрировал свои широкие аппаратные возможности.
Владыка Амвросий, которого тихоновцы подвергали резкой критике за либерализм, ломку традиций, связанных с его предшественником, и даже низкие оценки выпускникам семинарии, освобожден от должностей ректора и наместника и перемещен митрополитом в Тверь. Там он сменит митрополита Савву, которого консервативная часть церкви также обвиняет в либерализме и покровительстве либеральному братству священника Георгия Кочеткова. Теперь Амвросий должен будет выработать отношение церкви к этому братству, а также выстроить отношения с тверским губернатором Игорем Руденей, которые при Савве были сильно испорчены. И, кроме того, решать вопрос о судьбе целой группы консервативных священников, которых Савва этим летом сместил со своих приходов. Савва же перемещен из Твери в трудную Вологодскую митрополию – она дальше от Москвы, чем Тверь и, кроме того, там в нынешнем году был скандал с отстранением от должности череповецкого епископа Флавиана.
Владыка Питирим – пастырь, но не богослов – освобожден от должности ректора Московской духовной академии и отправлен епископом Скопинским, это своего рода ссылка. Вместо него ректором назначен епископ Феодорит – это первый ректор академии РПЦ, окончивший западный вуз (магистратуру Практической школы высших исследований в Париже).
Митрополит Ростовский и Новочеркасский Меркурий назначен на должность генерального директора художественно-производственного предприятия «Софрино» (это немалая часть церковных финансовых ресурсов). А его преемником на посту главы Синодального отдела религиозного образования и катехизации стал епископ Евгений. В 2003 году он, еще будучи алтарником, участвовал в разгроме выставки «Осторожно, религия!» в Сахаровском центре - в результате к уголовной ответственности были привлечены не православные активисты, а организаторы выставки.
Алексей Макаркин
В Британии появился очередной неологизм: Brovid. Это сочетание слов Brexit и Covid, означающее сценарий, при котором выход Великобритании с 1 января 2021 года из единого рынка и таможенного союза ЕС без торгового соглашения совпадет со второй волной коронавируса. И это не чьи-то больные фантазии, а сценарий, рассматриваемый кабинетом страны в качестве наихудшего.
Такой сценарий был разработан в июле правительственной целевой группой по выходу из ЕС. Соответствующий конфиденциальный документ, предназначенный для дальнейшего планирования чрезвычайных мер, на днях был слит таблоиду The Sun. Сам таблоид охарактеризовал его как «документ Судного дня». Действительно, в документе рисуются поистине апокалиптические картины. Там говорится, что зимой одновременное воздействие неуправляемого брексита и новой вспышки коронавируса может вызвать нехватки продуктов и топлива, скачки цен, резкое падение деловой активности, быстрый рост безработицы, снижение доходов населения и общественные беспорядки. Возможно, на помощь полиции на улицы придется вывести войска. 1500 военнослужащих уже находятся в режиме ожидания.
Сценарий исходит из того, что с первого же дня Франция введет обязательный контроль британских товаров, а более 50% грузоперевозчиков к этому не готовы. Это приведет к многотысячным очередям грузовиков на подъезде к Дувру, а объем грузоперевозок между Дувром и Кале за три месяца сократится на 45%. В результате объем продовольственного импорта из Европы упадет на 30%, также снизятся поставки топлива, лекарств и химикатов для очистки питьевой воды. Может возникнуть необходимость нормирования воды и временных отключений электроэнергии. Сочетание глубокого экономического кризиса с эпидемией сезонного гриппа и второй волной коронавируса вызовет переполнение больниц и банкротство многих муниципалитетов.
В понедельник пресс-секретарь Бориса Джонсона попыталась развеять страхи, неизбежно возникающие после ознакомления с правительственным документом, который широко обсуждался в британских СМИ. «Как ответственное правительство мы продолжаем делать масштабные приготовления к широкому кругу сценариев, включая допустимый худший сценарий. Это не прогноз и не предсказание того, что случится. Это лишь сценарий, который нельзя исключить», – отметила пресс-секретарь. Между тем, нынешнее состояние переговоров Лондона с Брюсселем не внушает оптимизма относительно заключения соглашения о свободной торговле до конца года и соответственно предотвращения неупорядоченного выхода из экономического пространства ЕС. Да и вероятность новых волн коронавируса скорее возрастает, чем снижается. Так что «документ Судного дня» может оказаться не так уж далек от реальности.
Александр Ивахник
Такой сценарий был разработан в июле правительственной целевой группой по выходу из ЕС. Соответствующий конфиденциальный документ, предназначенный для дальнейшего планирования чрезвычайных мер, на днях был слит таблоиду The Sun. Сам таблоид охарактеризовал его как «документ Судного дня». Действительно, в документе рисуются поистине апокалиптические картины. Там говорится, что зимой одновременное воздействие неуправляемого брексита и новой вспышки коронавируса может вызвать нехватки продуктов и топлива, скачки цен, резкое падение деловой активности, быстрый рост безработицы, снижение доходов населения и общественные беспорядки. Возможно, на помощь полиции на улицы придется вывести войска. 1500 военнослужащих уже находятся в режиме ожидания.
Сценарий исходит из того, что с первого же дня Франция введет обязательный контроль британских товаров, а более 50% грузоперевозчиков к этому не готовы. Это приведет к многотысячным очередям грузовиков на подъезде к Дувру, а объем грузоперевозок между Дувром и Кале за три месяца сократится на 45%. В результате объем продовольственного импорта из Европы упадет на 30%, также снизятся поставки топлива, лекарств и химикатов для очистки питьевой воды. Может возникнуть необходимость нормирования воды и временных отключений электроэнергии. Сочетание глубокого экономического кризиса с эпидемией сезонного гриппа и второй волной коронавируса вызовет переполнение больниц и банкротство многих муниципалитетов.
В понедельник пресс-секретарь Бориса Джонсона попыталась развеять страхи, неизбежно возникающие после ознакомления с правительственным документом, который широко обсуждался в британских СМИ. «Как ответственное правительство мы продолжаем делать масштабные приготовления к широкому кругу сценариев, включая допустимый худший сценарий. Это не прогноз и не предсказание того, что случится. Это лишь сценарий, который нельзя исключить», – отметила пресс-секретарь. Между тем, нынешнее состояние переговоров Лондона с Брюсселем не внушает оптимизма относительно заключения соглашения о свободной торговле до конца года и соответственно предотвращения неупорядоченного выхода из экономического пространства ЕС. Да и вероятность новых волн коронавируса скорее возрастает, чем снижается. Так что «документ Судного дня» может оказаться не так уж далек от реальности.
Александр Ивахник
В течение последней недели лета отмечается интенсификация российско-азербайджанских военно-дипломатических контактов. 25 августа в Баку с рабочим визитом прибыл министр обороны РФ Сергей Шойгу. В столицу Азербайджана он прибыл по приглашению своего коллеги генерала Закира Гасанова. Буквально через день после визита российского министра в Москве ожидают недавно назначенного главу азербайджанского МИД Джейхуна Байрамова.
Оба визита имеют свою символику. Сергей Шойгу встретился с Закиром Гасановым после совместных учений вооруженных сил Турции и Азербайджана. Байрамов же побывает в российской столице в своем новом качестве впервые. И после того, как уже посетил Анкару (это был его первый визит в статусе главы МИД за рубеж). Обе встречи проходят после военной эскалации на армяно-азербайджанской границе, а также после непростого телефонного разговора Владимира Путина и Ильхама Алиева, в ходе которого обсуждалась такая щепетильная тема, как поставки вооружений из РФ в Армению.
Сегодня и Ереван, и Баку смотрят на Москву, с одной стороны, как на посредника в урегулировании затянувшегося конфликта между ними. С другой же, пытаются заручиться поддержкой Кремля. Как следствие, войны цитирований. Каждая фраза из высказываний российских чиновников относительно июльской эскалации рассматривается, либо как тревожный сигнал, либо как обнадеживающее послание. Но Москва, как и прежде, пытается держаться в рамках избранной медиационной роли.
В этом плане показательно недавнее интервью Сергея Лаврова газете «Труд» (оно вышло 21 августа). Оценивая обострение ситуации на армяно-азербайджанской границе, он констатировал: «К конфликту привел целый комплекс причин. В основе, разумеется, нерешенность карабахской проблемы. Плюс исключительная перегретость публичного пространства по обе стороны границы». Российский министр также отметил «повышенное беспокойство одних, неоправданную ответную реакцию других», что, по его словам, «в итоге запустило маховик противостояния с самыми непредсказуемыми последствиями». Важно и то, что перед рабочим визитом в Баку Сергей Шойгу встретился со своим армянским коллегой Давидом Тонояном. И тема Карабаха везде звучала (да и будет звучать) в качестве лейтмотива. По словам бакинского эксперта Ильгара Велизаде, «все эти визиты и телефонные звонки руководителей двух стран говорят о том, что между государствами есть прямая линия, что необходимо для решения всех острых вопросов». Но и с армянским руководством Москва также ведет постоянный диалог. И важно на данном этапе не просто вернуть ситуацию к режиму хрупкого перемирия, но и перезапустить переговорный процесс, поставленный на паузу сначала коронавирусной пандемией, а затем и пограничной эскалацией.
Сергей Маркедонов
Оба визита имеют свою символику. Сергей Шойгу встретился с Закиром Гасановым после совместных учений вооруженных сил Турции и Азербайджана. Байрамов же побывает в российской столице в своем новом качестве впервые. И после того, как уже посетил Анкару (это был его первый визит в статусе главы МИД за рубеж). Обе встречи проходят после военной эскалации на армяно-азербайджанской границе, а также после непростого телефонного разговора Владимира Путина и Ильхама Алиева, в ходе которого обсуждалась такая щепетильная тема, как поставки вооружений из РФ в Армению.
Сегодня и Ереван, и Баку смотрят на Москву, с одной стороны, как на посредника в урегулировании затянувшегося конфликта между ними. С другой же, пытаются заручиться поддержкой Кремля. Как следствие, войны цитирований. Каждая фраза из высказываний российских чиновников относительно июльской эскалации рассматривается, либо как тревожный сигнал, либо как обнадеживающее послание. Но Москва, как и прежде, пытается держаться в рамках избранной медиационной роли.
В этом плане показательно недавнее интервью Сергея Лаврова газете «Труд» (оно вышло 21 августа). Оценивая обострение ситуации на армяно-азербайджанской границе, он констатировал: «К конфликту привел целый комплекс причин. В основе, разумеется, нерешенность карабахской проблемы. Плюс исключительная перегретость публичного пространства по обе стороны границы». Российский министр также отметил «повышенное беспокойство одних, неоправданную ответную реакцию других», что, по его словам, «в итоге запустило маховик противостояния с самыми непредсказуемыми последствиями». Важно и то, что перед рабочим визитом в Баку Сергей Шойгу встретился со своим армянским коллегой Давидом Тонояном. И тема Карабаха везде звучала (да и будет звучать) в качестве лейтмотива. По словам бакинского эксперта Ильгара Велизаде, «все эти визиты и телефонные звонки руководителей двух стран говорят о том, что между государствами есть прямая линия, что необходимо для решения всех острых вопросов». Но и с армянским руководством Москва также ведет постоянный диалог. И важно на данном этапе не просто вернуть ситуацию к режиму хрупкого перемирия, но и перезапустить переговорный процесс, поставленный на паузу сначала коронавирусной пандемией, а затем и пограничной эскалацией.
Сергей Маркедонов
Вчера официальные российские профсоюзы (ФНПР) выступили с неожиданно резким заявлением в отношении белорусских властей. А именно: «Нынешнее руководство государства не только угрожает применением армии против оппозиции, включающей значительную и значимую часть общества. В последние дни мы слышим о том, что вместо полноценного диалога с обществом в отношении рабочих, останавливающих работу по политическим мотивам, будут использованы увольнения, закрытие предприятий, локаут». И далее: «Федерация заявляет решительный протест против подобного отношения к нашим белорусским братьям и сестрам. Мы поддерживаем и будем поддерживать их и далее». Завершается текст кличем, более свойственным КПРФ: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!».
Такое заявление, на первый взгляд, кажется странным, так как контрастирует и с заявлениями российского МИДа, и с доминирующей точкой зрения на федеральных телеканалах. Но нет ничего странного – как и особо нового. Достаточно посмотреть военную переписку Сталина и Черчилля. Британский премьер выразил недовольство тем, что в советском журнале «Война и рабочий класс» содержалась критика политики Великобритании по отношению к Италии и Греции. В ответ Сталин заявил: «О журнале «Война и рабочий класс» могу лишь сказать, что это профсоюзный журнал, за статьи которого Правительство не может нести ответственности» (кстати, после войны журнал получил название «Новое время» - ныне The New Times).
Вот и сейчас – государство официально поддерживает Лукашенко, а через профсоюзы идут сигналы, что белорусскому президенту неплохо было бы умерить свой пыл, чтобы не раздражать народ. Только Лукашенко вряд ли прислушается к таким сигналам: для «президента с автоматом» любой диалог с оппозицией – это подрыв его режима.
Алексей Макаркин
Такое заявление, на первый взгляд, кажется странным, так как контрастирует и с заявлениями российского МИДа, и с доминирующей точкой зрения на федеральных телеканалах. Но нет ничего странного – как и особо нового. Достаточно посмотреть военную переписку Сталина и Черчилля. Британский премьер выразил недовольство тем, что в советском журнале «Война и рабочий класс» содержалась критика политики Великобритании по отношению к Италии и Греции. В ответ Сталин заявил: «О журнале «Война и рабочий класс» могу лишь сказать, что это профсоюзный журнал, за статьи которого Правительство не может нести ответственности» (кстати, после войны журнал получил название «Новое время» - ныне The New Times).
Вот и сейчас – государство официально поддерживает Лукашенко, а через профсоюзы идут сигналы, что белорусскому президенту неплохо было бы умерить свой пыл, чтобы не раздражать народ. Только Лукашенко вряд ли прислушается к таким сигналам: для «президента с автоматом» любой диалог с оппозицией – это подрыв его режима.
Алексей Макаркин
Пандемия и связанные с ней общественные настроения оказывают растущее влияние на политические события. Одним из примеров этого стала вчерашняя скандальная отставка еврокомиссара по торговле ирландца Фила Хогана. Первоначально скандал возник из-за того, что Хоган 19 августа посетил торжественный ужин парламентского общества любителей гольфа в гостинице на западном побережье Ирландии. На ужине присутствовало более 80 представителей политической элиты, в то время как накануне из-за роста числа заболеваний Covid-19 правительство резко ужесточило ограничение на число участников публичных мероприятий – с 50 до 6 человек. Когда о вечеринке в гостинице стало известно, это вызвало сильнейшее общественное возмущение. Ирландцы негодовали по поводу того, что рядовые граждане не могут посещать похороны или свадьбы, а сильные мира сего игнорируют общие правила. Под напором критики ушли в отставку министр сельского хозяйства и вице-спикер сената.
Фил Хоган сначала никак не реагировал на скандал, затем скупо извинился. Однако стали появляться новости о других его проступках. Он приехал из Брюсселя 31 июля и по ирландским правилам должен был пройти 14-дневный карантин, но проигнорировал это. Он много ездил по Ирландии, в том числе и по тем графствам, где был введен локдаун. То есть вел себя как человек, которому всё позволено. Масла в огонь добавило интервью Хогана государственному телеканалу RTÉ во вторник. В нем он еще раз извинился за посещение гольф-вечеринки, но утверждал, что не нарушал никаких законов или инструкций минздрава, а, возможно, лишь неправильно интерпретировал некоторые рекомендации. В ответ на вопрос о 14-дневной самоизоляции еврокомиссар ответил: «Я не принимаю этого».
После таких заявлений резко ужесточилась критика Хогана со стороны правительства Ирландии. В среду премьер-министр Микал Мартин заявил, что Хоган «подорвал весь подход к охране здоровья в Ирландии». Премьер добавил: «От имени народа мы должны донести до еврокомиссара наш гнев в отношении нарушений им правил здравоохранения».
Вообще говоря, Хоган в своем статусе еврокомиссара не подотчетен правительству Ирландии. Судьбу членов Еврокомиссии может решать только ее президент. Когда скандал в Ирландии вокруг поведения Хогана достиг большого накала, Урсула фон дер Ляйен затребовала у него подробный отчет о пребывании в своей стране. Она долго изучала этот отчет, явно не желая увольнять опытного и влиятельного члена своей команды и оголять столь важный пост комиссара по торговле во время продолжения переговоров с Британией и серьезных торговых конфликтов с Вашингтоном. Однако игнорировать резко негативное отношение к Хогану в Ирландии глава ЕК тоже не могла. И в конце концов, видимо, они договорились о его добровольной отставке.
Александр Ивахник
Фил Хоган сначала никак не реагировал на скандал, затем скупо извинился. Однако стали появляться новости о других его проступках. Он приехал из Брюсселя 31 июля и по ирландским правилам должен был пройти 14-дневный карантин, но проигнорировал это. Он много ездил по Ирландии, в том числе и по тем графствам, где был введен локдаун. То есть вел себя как человек, которому всё позволено. Масла в огонь добавило интервью Хогана государственному телеканалу RTÉ во вторник. В нем он еще раз извинился за посещение гольф-вечеринки, но утверждал, что не нарушал никаких законов или инструкций минздрава, а, возможно, лишь неправильно интерпретировал некоторые рекомендации. В ответ на вопрос о 14-дневной самоизоляции еврокомиссар ответил: «Я не принимаю этого».
После таких заявлений резко ужесточилась критика Хогана со стороны правительства Ирландии. В среду премьер-министр Микал Мартин заявил, что Хоган «подорвал весь подход к охране здоровья в Ирландии». Премьер добавил: «От имени народа мы должны донести до еврокомиссара наш гнев в отношении нарушений им правил здравоохранения».
Вообще говоря, Хоган в своем статусе еврокомиссара не подотчетен правительству Ирландии. Судьбу членов Еврокомиссии может решать только ее президент. Когда скандал в Ирландии вокруг поведения Хогана достиг большого накала, Урсула фон дер Ляйен затребовала у него подробный отчет о пребывании в своей стране. Она долго изучала этот отчет, явно не желая увольнять опытного и влиятельного члена своей команды и оголять столь важный пост комиссара по торговле во время продолжения переговоров с Британией и серьезных торговых конфликтов с Вашингтоном. Однако игнорировать резко негативное отношение к Хогану в Ирландии глава ЕК тоже не могла. И в конце концов, видимо, они договорились о его добровольной отставке.
Александр Ивахник
В Британии прошли выборы лидера третьей по величине партии страны – Партии либеральных демократов. Сейчас эта партия находится в плачевном состоянии, а ведь в первой половине 10-х годов она входила в правительственную коалиции при премьер-министре Дэвиде Кэмероне. Впрочем, решение тогдашнего лидера либдемов Ника Клегга войти в коалицию с тори сыграло против партии: она мало могла влиять на курс кабинета, проводившего жесткую антикризисную политику, и на всеобщих выборах 2015 года потерпела жестокое поражение. С тех пор началась лидерская чехарда, сейчас проходили уже четвертые выборы за пять лет. Предыдущий лидер партии Джо Суинсон вела кампанию на последних парламентских выборах в декабре 2019 года под единственным лозунгом «Остановить брексит!». Эта ставка не сработала. Либдемы получили всего 12% голосов и лишь 11 мандатов в Палате общин. Сама Суинсон проиграла в своем округе и ушла в отставку с поста лидера. Между тем, Партию либеральных демократов рано списывать в утиль. В ее рядах около 120 тысяч членов. Многие из них весьма активны на уровне местной политики и нередко выигрывают выборы в муниципальные советы.
Сейчас в борьбе за лидерский пост участвовали два кандидата: один из трех временных сопредседателей партии Эд Дэйви и молодой член парламента Лейла Моран. Уверенную победу с 63,5% голосов одержал Эд Дэйви. Он, несомненно, самый опытный из действующих партийных политиков. В конце 80-х годов, вскоре после окончания Оксфорда, Дэйви пошел работать в аппарат партии экономистом-исследователем, а в 1997 году был избран в парламент. В коалиционном кабинете Кэмерона Дэйви занимал пост министра по делам энергетики и климата, активно продвигал возобновляемые источники энергии и демонополизацию рынка. В 2016 году Дэйви получил рыцарское звание.
Сэр Эд Дэйви сейчас, вероятно, оптимальная фигура для роли лидера либдемов. Умный, опытный, уверенный в себе. Но при нынешних партийных рейтингах ниже 10% ему предстоит решать сложнейшую задачу – снова сделать партию значимой и актуальной на национальном уровне. Ясно, что новый лидер будет менять программатику партии. Акцент будет переноситься с брексита, ставшего фактом жизни, на другие проблемы, волнующие традиционную базу либдемов – продвинутые группы населения, живущие в крупных городах. Прежде всего это борьба с изменениями климата и доступность образования. После перехода лидерства в Лейбористской партии от левака Джереми Корбина к центристу Киру Стармеру могут появиться возможности для более плотного взаимодействия либдемов с лейбористами. Впрочем, электоральные перспективы партии главным образом будут связаны с тем, насколько резко поправевшая правящая партия тори будет отталкивать своих умеренных сторонников и обращать их внимание в сторону либеральной альтернативы.
Александр Ивахник
Сейчас в борьбе за лидерский пост участвовали два кандидата: один из трех временных сопредседателей партии Эд Дэйви и молодой член парламента Лейла Моран. Уверенную победу с 63,5% голосов одержал Эд Дэйви. Он, несомненно, самый опытный из действующих партийных политиков. В конце 80-х годов, вскоре после окончания Оксфорда, Дэйви пошел работать в аппарат партии экономистом-исследователем, а в 1997 году был избран в парламент. В коалиционном кабинете Кэмерона Дэйви занимал пост министра по делам энергетики и климата, активно продвигал возобновляемые источники энергии и демонополизацию рынка. В 2016 году Дэйви получил рыцарское звание.
Сэр Эд Дэйви сейчас, вероятно, оптимальная фигура для роли лидера либдемов. Умный, опытный, уверенный в себе. Но при нынешних партийных рейтингах ниже 10% ему предстоит решать сложнейшую задачу – снова сделать партию значимой и актуальной на национальном уровне. Ясно, что новый лидер будет менять программатику партии. Акцент будет переноситься с брексита, ставшего фактом жизни, на другие проблемы, волнующие традиционную базу либдемов – продвинутые группы населения, живущие в крупных городах. Прежде всего это борьба с изменениями климата и доступность образования. После перехода лидерства в Лейбористской партии от левака Джереми Корбина к центристу Киру Стармеру могут появиться возможности для более плотного взаимодействия либдемов с лейбористами. Впрочем, электоральные перспективы партии главным образом будут связаны с тем, насколько резко поправевшая правящая партия тори будет отталкивать своих умеренных сторонников и обращать их внимание в сторону либеральной альтернативы.
Александр Ивахник
Юрий Ганус все же уволен с должности главы Российского антидопингового агентства (РУСАДА). Он не вписывался в привычную с советских времен логику – что все, имеющие отношение к спорту, должны быть едины в стремлении повысить результаты наших спортсменов, помочь им завоевать новые чемпионские звания. Функция РУСАДА по определению другая, в некотором роде противоположная – помешать стать чемпионами спортсменам, использующим нечестный (и, кстати, небезопасный для здоровья) допинговый метод. Именно для этого антидопинговые структуры во всем мире отделены от государственных институтов – чтобы не было соблазна сращивания во имя общих целей. Но есть сращивание формальное, а есть неформальное – в России, где неформальные практики вообще крайне распространены, второе считается общепринятым. Ганус всерьез пытался отстаивать самостоятельность РУСАДА, но кроме международной антидопинговой организации ВАДА реальной поддержки не получил.
Интересно, что одним из кандидатов на его место была Вероника Логинова, работавшая в старой команде РУСАДА, с которой ВАДА отказалась сотрудничать. А в последнее время – начальником отдела в Минспорта, что для ВАДА – ярчайший признак сращивания. Сохранить отношения с ВАДА при таком кадровом решении было бы невозможно. В результате Логинова РУСАДА не возглавила, а врио главы этой структуры стал юрист Михаил Буханов, работавший в команде Гануса. На первый взгляд, независимость и преемственность соблюдены – и эти аргументы можно будет предъявить ВАДА. Однако Ганус еще до прихода в спортивную сферу был топ-менеджером с высоким статусом, что помогало ему отстаивать независимый характер РУСАДА. Ситуация с Бухановым может быть совершенно иной – он такого статуса не имеет.
Алексей Макаркин
Интересно, что одним из кандидатов на его место была Вероника Логинова, работавшая в старой команде РУСАДА, с которой ВАДА отказалась сотрудничать. А в последнее время – начальником отдела в Минспорта, что для ВАДА – ярчайший признак сращивания. Сохранить отношения с ВАДА при таком кадровом решении было бы невозможно. В результате Логинова РУСАДА не возглавила, а врио главы этой структуры стал юрист Михаил Буханов, работавший в команде Гануса. На первый взгляд, независимость и преемственность соблюдены – и эти аргументы можно будет предъявить ВАДА. Однако Ганус еще до прихода в спортивную сферу был топ-менеджером с высоким статусом, что помогало ему отстаивать независимый характер РУСАДА. Ситуация с Бухановым может быть совершенно иной – он такого статуса не имеет.
Алексей Макаркин
В Германии ширится движение протеста против коронавирусных ограничений, в первую очередь, обязательного ношения масок в общественных местах. В субботу в Берлине прошла самая массовая акция ковид-диссидентов с начала пандемии. По данным полиции, в ней приняли участие до 40 тысяч человек, приехавших со всей страны.
Организаторами демонстрации выступила штутгартская инициатива Querdenken 711, состоящая из сторонников теорий заговора, которые сомневаются в правдивости властей, в реальности пандемии коронавируса и собираются защищать основные свободы. Но состав участников широкомасштабной субботней акции был очень пестрым. Судя по символике, на улицы Берлина вышли не только отрицатели коронавируса и противники вакцинации, но и экоактивисты, и сторонники ЛГБТ-движения, и ультраправые.
Основной митинг протестного мероприятия проходил у Колонны Победы в центре Берлина. Здесь представители Querdenken 711 обвиняли правительство Меркель в том, что коронавирусные ограничения нарушают не менее 20 статей конституции ФРГ, и призывали его уйти в отставку. Главным оратором на митинге был гость из США Роберт Кеннеди-младший, племянник президента Джона Кеннеди. Он заявил, что сейчас Берлин находится на переднем крае борьбы с корона-тоталитаризмом. А затем ударился в длинные конспирологические рассуждения о вышках 5G и Билле Гейтсе.
Через несколько часов полицейские начали рассеивать демонстрантов из-за нарушения правил социального дистанцирования. Отпор полиции попытались дать только праворадикалы. Около 3 тысяч из них собрались у здания посольства РФ на улице Унтер-ден-Линден для выражения солидарности с Россией и президентом Путиным, которые в их глазах выступают авангардом борьбы с «мировым правительством». Вечером здесь произошли столкновения с полицейскими, в которых полетели бутылки и камни. Около 200 человек были задержаны. Другая часть ультраправых из движения «рейхсбюргеры», не признающего законности существования ФРГ, с флагами Германской империи и королевства Пруссии попыталась прорваться в здание Рейхстага, где заседает федеральный парламент, но на лестнице у дверей была остановлена полицейским спецназом. Здесь было задержано около ста человек.
В тот же день в Лондоне на Трафальгарской площади собрались тысячи протестующих против ограничений на передвижения, ношения масок и будущей вакцинации. Как и в Берлине, речи ораторов изобиловали коронавирусным скепсисом и теориями заговора. Но в Лондоне обошлось без столкновений с полицией. Можно ожидать, что по мере затягивания пандемических опасностей и соответствующих ограничений выступления в Европе против правительственных мер будут проходить все чаще. Однако большой опасности для властей они не несут, поскольку преобладающее большинство европейцев отнюдь не относятся к ковид-диссидентам.
Александр Ивахник
Организаторами демонстрации выступила штутгартская инициатива Querdenken 711, состоящая из сторонников теорий заговора, которые сомневаются в правдивости властей, в реальности пандемии коронавируса и собираются защищать основные свободы. Но состав участников широкомасштабной субботней акции был очень пестрым. Судя по символике, на улицы Берлина вышли не только отрицатели коронавируса и противники вакцинации, но и экоактивисты, и сторонники ЛГБТ-движения, и ультраправые.
Основной митинг протестного мероприятия проходил у Колонны Победы в центре Берлина. Здесь представители Querdenken 711 обвиняли правительство Меркель в том, что коронавирусные ограничения нарушают не менее 20 статей конституции ФРГ, и призывали его уйти в отставку. Главным оратором на митинге был гость из США Роберт Кеннеди-младший, племянник президента Джона Кеннеди. Он заявил, что сейчас Берлин находится на переднем крае борьбы с корона-тоталитаризмом. А затем ударился в длинные конспирологические рассуждения о вышках 5G и Билле Гейтсе.
Через несколько часов полицейские начали рассеивать демонстрантов из-за нарушения правил социального дистанцирования. Отпор полиции попытались дать только праворадикалы. Около 3 тысяч из них собрались у здания посольства РФ на улице Унтер-ден-Линден для выражения солидарности с Россией и президентом Путиным, которые в их глазах выступают авангардом борьбы с «мировым правительством». Вечером здесь произошли столкновения с полицейскими, в которых полетели бутылки и камни. Около 200 человек были задержаны. Другая часть ультраправых из движения «рейхсбюргеры», не признающего законности существования ФРГ, с флагами Германской империи и королевства Пруссии попыталась прорваться в здание Рейхстага, где заседает федеральный парламент, но на лестнице у дверей была остановлена полицейским спецназом. Здесь было задержано около ста человек.
В тот же день в Лондоне на Трафальгарской площади собрались тысячи протестующих против ограничений на передвижения, ношения масок и будущей вакцинации. Как и в Берлине, речи ораторов изобиловали коронавирусным скепсисом и теориями заговора. Но в Лондоне обошлось без столкновений с полицией. Можно ожидать, что по мере затягивания пандемических опасностей и соответствующих ограничений выступления в Европе против правительственных мер будут проходить все чаще. Однако большой опасности для властей они не несут, поскольку преобладающее большинство европейцев отнюдь не относятся к ковид-диссидентам.
Александр Ивахник
Президент Южной Осетии Анатолий Бибилов принял решение об отставке республиканского правительства. Покидает свой пост и глава кабмина Эрик Пухаев, занимавший эту должность с мая 2017 года. И хотя официальный мотив такого решения- собственное заявление теперь уже экс-премьера, нельзя не увидеть взаимосвязи между этим шагом и массовыми протестами. Непосредственным поводом для акции в Цхинвале стала смерть тридцатилетнего жителя югоосетинской столицы Инала Джабиева. 28 августа он был госпитализирован ив бессознательном состоянии из местного изолятора временного содержания. Джабиева подозревали в покушении на министра внутренних дел республики Игоря Наниева. Южная Осетия- маленькая республика. Утаить подобную новость о смерти было невозможно. Как следствие, акция протеста у дома правительства. Две тысячи участников для Цхинвала- немалая цифра!
Однозначно сложно утверждать, произвела бы смерть Инала Джабиева такое впечатление, если бы не своеобразный кумулятивный общественно-политический эффект. В прошлом году в республике имели место протесты. Они не имели четко оформленной политико-идеологической природы. В полном смысле слова их нельзя назвать оппозиционными, поскольку они были обращены, скорее к несовершенству отдельных институтов власти, чем целиком к президенту и его команде. Но наиболее знаковым событием в этом ряду можно назвать голодовку в цхинвальской исправительно-трудовой колонии (сентябрь-октябрь 2019 года), спровоцированную неудовлетворительными санитарными условиями в этом пенитенциарном учреждении. Парламентская оппозиция даже ставила вопрос о недоверии министрам юстиции и внутренних дел. При этом и некоторые лояльные власти депутаты поддержали по этому вопросу оппозиционеров. Обсуждение отставок затянулось на несколько месяцев, и в итоге депутатам не удалось сместить протеже президента Бибилова. Но сама системная проблема осталась. И в конце августа 2020 года весь кабмин ушел в отставку. Но по словам руководителя медиацентра «Ир» Ирины Гаглоевой (она поделилась своими мыслями с «Коммерсантом»), отставка сама по себе без серьезных реформ правоохранительной системы недостаточно эффективна. Добавим к этому социально-экономические потери от корона вирусных ограничений и некоторую санитарно-эпидемиологическую неопределенность.
Все эти факторы вместе и по каждый по отдельности сформировали непростой вызов для Анатолия Бибилова. Ведь и его отставки требовали участники массовых акций протеста, которые не спишешь на происки Госдепа или внешних сил. Запад не жалуют Южную Осетию своим вниманием. На первый взгляд, до очередных выборов главы республики (они намечены на 2022 год) достаточно времени. Но в республике расстояние между властью и простым народом очень маленькое. И немногочисленное население, пережившее длительный этнополитический конфликт, слишком ценит каждую жизнь членов своего сообщества. Просто оставить без внимания инциденты в пенитенциарной системе не получится. И потому предвыборная повестка во многом уже начинает формироваться буквально на наших глазах.
Сергей Маркедонов
Однозначно сложно утверждать, произвела бы смерть Инала Джабиева такое впечатление, если бы не своеобразный кумулятивный общественно-политический эффект. В прошлом году в республике имели место протесты. Они не имели четко оформленной политико-идеологической природы. В полном смысле слова их нельзя назвать оппозиционными, поскольку они были обращены, скорее к несовершенству отдельных институтов власти, чем целиком к президенту и его команде. Но наиболее знаковым событием в этом ряду можно назвать голодовку в цхинвальской исправительно-трудовой колонии (сентябрь-октябрь 2019 года), спровоцированную неудовлетворительными санитарными условиями в этом пенитенциарном учреждении. Парламентская оппозиция даже ставила вопрос о недоверии министрам юстиции и внутренних дел. При этом и некоторые лояльные власти депутаты поддержали по этому вопросу оппозиционеров. Обсуждение отставок затянулось на несколько месяцев, и в итоге депутатам не удалось сместить протеже президента Бибилова. Но сама системная проблема осталась. И в конце августа 2020 года весь кабмин ушел в отставку. Но по словам руководителя медиацентра «Ир» Ирины Гаглоевой (она поделилась своими мыслями с «Коммерсантом»), отставка сама по себе без серьезных реформ правоохранительной системы недостаточно эффективна. Добавим к этому социально-экономические потери от корона вирусных ограничений и некоторую санитарно-эпидемиологическую неопределенность.
Все эти факторы вместе и по каждый по отдельности сформировали непростой вызов для Анатолия Бибилова. Ведь и его отставки требовали участники массовых акций протеста, которые не спишешь на происки Госдепа или внешних сил. Запад не жалуют Южную Осетию своим вниманием. На первый взгляд, до очередных выборов главы республики (они намечены на 2022 год) достаточно времени. Но в республике расстояние между властью и простым народом очень маленькое. И немногочисленное население, пережившее длительный этнополитический конфликт, слишком ценит каждую жизнь членов своего сообщества. Просто оставить без внимания инциденты в пенитенциарной системе не получится. И потому предвыборная повестка во многом уже начинает формироваться буквально на наших глазах.
Сергей Маркедонов
Как говорится век живи – век учись. В свое время пропустил опрос Pew Research Center, проведенный еще в 2017 году, на тему о том, как в странах бывшего Восточного блока оценивают двух противоположных правителей СССР, Сталина и Горбачева. Разница положительных и отрицательных голосов оказалась следующей.
В пользу Горбачева: Эстония – 47%, Польша - 45, Венгрия - 45, Чехия - 42, Литва - 40, Хорватия - 39, Латвия - 28, Румыния - 18, Беларусь - 10, Греция - 9, Босния - 8, Украина - 6%. В пользу Сталина: Болгария – 1%, Сербия - 5, Молдова - 12, Армения - 25, Россия - 36 и Грузия - 39%.
Так что Беларусь оказалась ближе к Латвии, чем к России, и несколько более «прогорбачевской», чем Украина. Этот опрос опосредованно показывал внутренние процессы в стране, которые вышли наружу только сейчас – усталость от попечительного авторитаризма и потребность в переменах. При этом консервация советской стилистики, «колхозный» образ Александра Лукашенко могли на контрасте повлиять на рост симпатий к Горбачеву, воспринимаемому не как «разрушитель», а как реформатор.
Еще один интересный момент – проблема единства. В Украине Горбачева отвергает юго-восток, в значительной степени продолжающий ностальгировать по СССР – в том числе по советскому индустриальному обществу с особым престижем шахтеров и металлургов. В Болгарии и Сербии сильно русофильство – не только как историческая традиция, но и как неприятие проевропейского курса элит. В Латвии к Горбачеву негативно относится значительная часть русскоязычной общины, которая существенно более многочисленна, чем в Эстонии или Литве. И менее интегрирована, чем в той же Эстонии (в Литве гражданство изначально получили все жители).
А в Беларуси ситуация своеобразная – подобного раскола пока нет. Опросы показывают высокий уровень симпатий к России при желании жить в собственном государстве – причем во всех регионах и слоях общества. Сейчас симпатии к России могут уменьшиться из-за поддержки Москвой Лукашенко, но это уже другая история. Регионального противостояния нет – равно как и конфессионального. Да и сейчас, когда католики критикуют Лукашенко, то и немалая часть православных поддерживает оппозицию, и нет ничего похожего на массовое голосование верующих Московского патриархата за Партию регионов и Виктора Януковича, чтобы не пустить к власти «западников».
И еще важный момент – в отличие от россиян, у белорусов нет имперского комплекса, мало тоски по утраченному величию. Это еще более способствует позитивному отношению к Горбачеву и переменам.
Алексей Макаркин
В пользу Горбачева: Эстония – 47%, Польша - 45, Венгрия - 45, Чехия - 42, Литва - 40, Хорватия - 39, Латвия - 28, Румыния - 18, Беларусь - 10, Греция - 9, Босния - 8, Украина - 6%. В пользу Сталина: Болгария – 1%, Сербия - 5, Молдова - 12, Армения - 25, Россия - 36 и Грузия - 39%.
Так что Беларусь оказалась ближе к Латвии, чем к России, и несколько более «прогорбачевской», чем Украина. Этот опрос опосредованно показывал внутренние процессы в стране, которые вышли наружу только сейчас – усталость от попечительного авторитаризма и потребность в переменах. При этом консервация советской стилистики, «колхозный» образ Александра Лукашенко могли на контрасте повлиять на рост симпатий к Горбачеву, воспринимаемому не как «разрушитель», а как реформатор.
Еще один интересный момент – проблема единства. В Украине Горбачева отвергает юго-восток, в значительной степени продолжающий ностальгировать по СССР – в том числе по советскому индустриальному обществу с особым престижем шахтеров и металлургов. В Болгарии и Сербии сильно русофильство – не только как историческая традиция, но и как неприятие проевропейского курса элит. В Латвии к Горбачеву негативно относится значительная часть русскоязычной общины, которая существенно более многочисленна, чем в Эстонии или Литве. И менее интегрирована, чем в той же Эстонии (в Литве гражданство изначально получили все жители).
А в Беларуси ситуация своеобразная – подобного раскола пока нет. Опросы показывают высокий уровень симпатий к России при желании жить в собственном государстве – причем во всех регионах и слоях общества. Сейчас симпатии к России могут уменьшиться из-за поддержки Москвой Лукашенко, но это уже другая история. Регионального противостояния нет – равно как и конфессионального. Да и сейчас, когда католики критикуют Лукашенко, то и немалая часть православных поддерживает оппозицию, и нет ничего похожего на массовое голосование верующих Московского патриархата за Партию регионов и Виктора Януковича, чтобы не пустить к власти «западников».
И еще важный момент – в отличие от россиян, у белорусов нет имперского комплекса, мало тоски по утраченному величию. Это еще более способствует позитивному отношению к Горбачеву и переменам.
Алексей Макаркин
Результаты парламентских выборов в Черногории представляют собой тот редкий случай, когда в России с радостью восприняли поражение авторитарного лидера, правившего страной на протяжении 30 лет. Мило Джуканович, бессменно занимавший посты то премьер-министра, то президента, приведший Черногорию в НАТО в 2017 году, активно не нравился Москве. Впрочем, нелюбовь была взаимной.
Серьезной ошибкой Джукановича стало недавнее принятие закона о свободе вероисповедания, который грозил Сербской православной церкви возвращением в госсобственность принадлежащих ей многочисленных монастырей и участков земли. Это был открытый вызов СПЦ, который в глубоко православной стране привел к массовому возмущению и бурным протестам. В ходе предвыборной кампании иерархи СПЦ прямо призывали голосовать против возглавляемой Джукановичем Демократической партии социалистов (ДПС). Против ДПС сыграло также то обстоятельство, что за 30 лет Джуканович сильно надоел многим черногорцам. И внутри страны, и вовне его имя связывают с безудержной коррупцией, обогащением семьи и друзей, вождистскими замашками, атаками на независимые СМИ. А партия власти тесно переплелась с госструктурами, и сделать карьеру в бюджетном секторе, не будучи ее членом, крайне затруднительно.
В итоге ДПС получила 35% голосов и 30 мест в Скупщине, а вместе с традиционными союзниками – социал-демократами и партиями босняков и албанцев – 40 мест из 81. А оппозиция, состоящая их трех коалиций, которые взаимодействовали в ходе кампании, имеет теперь 41 место, т.е. зыбкое, но большинство. Однако не стоит думать, что всё теперь в стране изменится, и новые власти начнут проводить подчеркнуто пророссийский курс.
Во-первых, в Черногории по сути сложилось политическое равновесие, а Джуканович может оставаться на посту президента до 2023 года. Во-вторых, состав оппозиции очень пестрый. Ее крупнейшая сила, коалиция «За будущее Черногории» во главе с профессором Здравко Кривокапичем, получившая 27 мест, опирается на голоса черногорских сербов (около 30% населения) и ориентируется на Сербию и СПЦ. Она активно выступала против вступления в НАТО и скептически смотрит на ЕС. Вторая коалиция, «Мир – наша нация», у которой 10 мест, занимает более проевропейские позиции. Наконец, коалиция «Черное на белое» (4 места) подчеркивает светские либерально-европейские ценности.
Лидеры оппозиции согласны в том, что в новом правительстве должны преобладать не политики, а эксперты. Если такое правительство удастся сформировать, то его приоритетами будут выполнение существующих международных обязательств Черногории, осуществление реформ государственных институтов, позволяющих приблизить вступление в ЕС, и отмена антицерковного закона. Таким образом, внешнеполитический вектор останется прозападным, но можно ожидать попыток восстановления дружественных отношений с Россией.
Александр Ивахник
Серьезной ошибкой Джукановича стало недавнее принятие закона о свободе вероисповедания, который грозил Сербской православной церкви возвращением в госсобственность принадлежащих ей многочисленных монастырей и участков земли. Это был открытый вызов СПЦ, который в глубоко православной стране привел к массовому возмущению и бурным протестам. В ходе предвыборной кампании иерархи СПЦ прямо призывали голосовать против возглавляемой Джукановичем Демократической партии социалистов (ДПС). Против ДПС сыграло также то обстоятельство, что за 30 лет Джуканович сильно надоел многим черногорцам. И внутри страны, и вовне его имя связывают с безудержной коррупцией, обогащением семьи и друзей, вождистскими замашками, атаками на независимые СМИ. А партия власти тесно переплелась с госструктурами, и сделать карьеру в бюджетном секторе, не будучи ее членом, крайне затруднительно.
В итоге ДПС получила 35% голосов и 30 мест в Скупщине, а вместе с традиционными союзниками – социал-демократами и партиями босняков и албанцев – 40 мест из 81. А оппозиция, состоящая их трех коалиций, которые взаимодействовали в ходе кампании, имеет теперь 41 место, т.е. зыбкое, но большинство. Однако не стоит думать, что всё теперь в стране изменится, и новые власти начнут проводить подчеркнуто пророссийский курс.
Во-первых, в Черногории по сути сложилось политическое равновесие, а Джуканович может оставаться на посту президента до 2023 года. Во-вторых, состав оппозиции очень пестрый. Ее крупнейшая сила, коалиция «За будущее Черногории» во главе с профессором Здравко Кривокапичем, получившая 27 мест, опирается на голоса черногорских сербов (около 30% населения) и ориентируется на Сербию и СПЦ. Она активно выступала против вступления в НАТО и скептически смотрит на ЕС. Вторая коалиция, «Мир – наша нация», у которой 10 мест, занимает более проевропейские позиции. Наконец, коалиция «Черное на белое» (4 места) подчеркивает светские либерально-европейские ценности.
Лидеры оппозиции согласны в том, что в новом правительстве должны преобладать не политики, а эксперты. Если такое правительство удастся сформировать, то его приоритетами будут выполнение существующих международных обязательств Черногории, осуществление реформ государственных институтов, позволяющих приблизить вступление в ЕС, и отмена антицерковного закона. Таким образом, внешнеполитический вектор останется прозападным, но можно ожидать попыток восстановления дружественных отношений с Россией.
Александр Ивахник