Азербайджан фактически вступает в новую предвыборную кампанию, хотя до 7 декабря ничто не предвещало такого поворота событий. После того, как в 2016 году к Конституции республики был принят масштабный пакет поправок, срок полномочий главы государства увеличился с пяти до семи лет. Принимая же во внимание тот факт, что Ильхам Алиев выиграл выборы в 2018 году, новая кампания предполагалась по прошествии семи лет. То есть в 2025 году. Однако выборы состоятся уже через два месяца. Именно об этом объявил 7 декабря азербайджанской лидер.
В чем причина такого решения? В этом году Ильхам Алиев отметил двадцатилетие своего пребывания у власти. В октябре 2003 года он был избран на первый президентский срок и воспринимался, как преемник своего великого отца, которого, несмотря на то, что он лишь третий по счету глава независимого постсоветского Азербайджана, считают отцом-основателем этого государства. За это время много воды утекло. Алиев-младший выиграл кампании в 2008, 2013 и в 2018 гг. При этом в 2009 и в 2016 гг. он инициировал конституционные поправки, расширявшие его полномочия, как главы государства. Сначала были сняты ограничения на число легислатур (ранее, до 2009 года нельзя было занимать высший пост в стране более двух раз), а затем срок президентской каденции увеличился до семи лет.
Между тем, в предновогоднем решении Ильхама Алиева видны вполне рациональные резоны. В 2023 году он завершил то, чего до него (да и он сам долгое время) многие лишь замышляли. Речь о восстановлении юрисдикции над территорией бывшей НКАО. Непризнанная Нагорно-Карабахская республика перестала существовать. Сегодня в создании многих азербайджанцев, и простых обывателей, и оппозиционеров, и даже аполитичных людей это обстоятельство перевешивает и экономические проблемы, и социальную неустроенность, и коррупцию, и многое другое. «Собирание земель» завершено. И именно в этом качестве Алиев хочет идти на новый срок. И хотя выборы в Азербайджане не имеют таких интриг, как в соседних Грузии или Армении, их тоже не стоит недооценивать. Власти формируют свою легитимность и через эти процедуры, даже если внешние наблюдатели и не считают их недостаточно транспарентными и демократическими. Избранием в роли успешного «собирателя земель» и победителя многолетнего противника Алиев укрепляет свою власть. И самое интересное то, что даже его критики не отрицают успеха президента Азербайджана сегодня. В отличие от 2020 года, когда оппоненты Алиева упрекали его в неполной победе и возвращении к реалиям времен распада СССР.
Сергей Маркедонов
В чем причина такого решения? В этом году Ильхам Алиев отметил двадцатилетие своего пребывания у власти. В октябре 2003 года он был избран на первый президентский срок и воспринимался, как преемник своего великого отца, которого, несмотря на то, что он лишь третий по счету глава независимого постсоветского Азербайджана, считают отцом-основателем этого государства. За это время много воды утекло. Алиев-младший выиграл кампании в 2008, 2013 и в 2018 гг. При этом в 2009 и в 2016 гг. он инициировал конституционные поправки, расширявшие его полномочия, как главы государства. Сначала были сняты ограничения на число легислатур (ранее, до 2009 года нельзя было занимать высший пост в стране более двух раз), а затем срок президентской каденции увеличился до семи лет.
Между тем, в предновогоднем решении Ильхама Алиева видны вполне рациональные резоны. В 2023 году он завершил то, чего до него (да и он сам долгое время) многие лишь замышляли. Речь о восстановлении юрисдикции над территорией бывшей НКАО. Непризнанная Нагорно-Карабахская республика перестала существовать. Сегодня в создании многих азербайджанцев, и простых обывателей, и оппозиционеров, и даже аполитичных людей это обстоятельство перевешивает и экономические проблемы, и социальную неустроенность, и коррупцию, и многое другое. «Собирание земель» завершено. И именно в этом качестве Алиев хочет идти на новый срок. И хотя выборы в Азербайджане не имеют таких интриг, как в соседних Грузии или Армении, их тоже не стоит недооценивать. Власти формируют свою легитимность и через эти процедуры, даже если внешние наблюдатели и не считают их недостаточно транспарентными и демократическими. Избранием в роли успешного «собирателя земель» и победителя многолетнего противника Алиев укрепляет свою власть. И самое интересное то, что даже его критики не отрицают успеха президента Азербайджана сегодня. В отличие от 2020 года, когда оппоненты Алиева упрекали его в неполной победе и возвращении к реалиям времен распада СССР.
Сергей Маркедонов
Армения и Азербайджан пока что не заключили мирный договор, но, как минимум, сделали важный шаг в этом направлении. 7 декабря было опубликовано совместное заявление сторон, в котором обозначались несколько тезисов принципиальной важности. По итогам переговоров между администрацией Ильхама Алиева и аппаратом Никола Пашиняна было принято решение об освобождении тридцати двух армянских и двух азербайджанских военнослужащих.
Заметим, что среди военных Армении большая часть (26 человек) оказались в плену еще в декабре 2020 года. Тогда после завершения боевых действий «второй карабахской войны» и подписания трехстороннего заявления (Владимир Путин-Ильхам Алиев-Никол Пашинян) проходило первое «уточнение» новой линии соприкосновения. Не обходилось, понятное дело, без эксцессов. Стоит особо оговориться. В декабрьском документе не идет речь о политиках, представлявших ранее непризнанную Нагорно-Карабахскую республику (НКР). Стороны обсудили и приняли решение исключительно о военнослужащих. В достигнутом решении нет и фиксации неких линий будущего политического урегулирования.
Однако договоренности от 7 декабря не стоит недооценивать. Во-первых, они имеют, прежде всего, человеческое измерение. Армии Армении и Азербайдажна- не просто абстракции или «идеальные типы», это, в первую очередь, конкретные люди. И они возвращаются на родину, к своим семьям и родственникам. Во-вторых, Ереван и Баку не слишком часто вообще о чем-то договаривались и приходили по итогам к общим решениям. В декабре 2023 года такая договоренность достигнута. Она отнюдь не гарантирует быстрое подписание мирного договора. Но определенный шаг к области укрепления взаимного доверия сделан. Как минимум, есть попытка окончательно «закрыть гештальт» «второй карабахской войны».
Что же касается мирного соглашения, то в нем не все так просто. Тема Карабаха была основной несущей конструкцией конфликта, но и помимо нее имеются острые сюжеты, такие как экславы и связь между Нахичеванью и азербайджанским «мейнлендом». Впрочем, решение задачи усложняется еще и конкуренцией медиационных проектов. На этой площадке России противостоят «брюссельский» и «вашингтонский» форматы. Стоит также обратить внимание на факт приезда в Баку Джеймса О’Брайена, помощника американского госсекретаря в Баку. По времени он фактически совпал с появлением совместно армяно-азербайджанского заявления по освобождению военнопленных. И хотя по основным содержательным направлениям мирного соглашения у медиаторов нет особых расхождений, на кону вопрос о влиянии в Закавказье и о том, кто будет бенефициаром нового статус-кво. Здесь, что называется, возможны варианты.
Сергей Маркедонов
Заметим, что среди военных Армении большая часть (26 человек) оказались в плену еще в декабре 2020 года. Тогда после завершения боевых действий «второй карабахской войны» и подписания трехстороннего заявления (Владимир Путин-Ильхам Алиев-Никол Пашинян) проходило первое «уточнение» новой линии соприкосновения. Не обходилось, понятное дело, без эксцессов. Стоит особо оговориться. В декабрьском документе не идет речь о политиках, представлявших ранее непризнанную Нагорно-Карабахскую республику (НКР). Стороны обсудили и приняли решение исключительно о военнослужащих. В достигнутом решении нет и фиксации неких линий будущего политического урегулирования.
Однако договоренности от 7 декабря не стоит недооценивать. Во-первых, они имеют, прежде всего, человеческое измерение. Армии Армении и Азербайдажна- не просто абстракции или «идеальные типы», это, в первую очередь, конкретные люди. И они возвращаются на родину, к своим семьям и родственникам. Во-вторых, Ереван и Баку не слишком часто вообще о чем-то договаривались и приходили по итогам к общим решениям. В декабре 2023 года такая договоренность достигнута. Она отнюдь не гарантирует быстрое подписание мирного договора. Но определенный шаг к области укрепления взаимного доверия сделан. Как минимум, есть попытка окончательно «закрыть гештальт» «второй карабахской войны».
Что же касается мирного соглашения, то в нем не все так просто. Тема Карабаха была основной несущей конструкцией конфликта, но и помимо нее имеются острые сюжеты, такие как экславы и связь между Нахичеванью и азербайджанским «мейнлендом». Впрочем, решение задачи усложняется еще и конкуренцией медиационных проектов. На этой площадке России противостоят «брюссельский» и «вашингтонский» форматы. Стоит также обратить внимание на факт приезда в Баку Джеймса О’Брайена, помощника американского госсекретаря в Баку. По времени он фактически совпал с появлением совместно армяно-азербайджанского заявления по освобождению военнопленных. И хотя по основным содержательным направлениям мирного соглашения у медиаторов нет особых расхождений, на кону вопрос о влиянии в Закавказье и о том, кто будет бенефициаром нового статус-кво. Здесь, что называется, возможны варианты.
Сергей Маркедонов
Вопрос о возможности участия «Яблока» в политической деятельности связан с проблемой консенсуса и рамок.
Консенсус (условно «нормативный») был оформлен сразу же после начала СВО и связан с его поддержкой. В рамках этого консенсуса действуют все парламентские партии, хотя в их позиционировании могут быть разные нюансы. «Единая Россия» как партия власти по определению целиком и полностью поддерживает власть. КПРФ напоминает, что она исторически выступает за восстановление СССР. ЛДПР парирует, что СССР развалили коммунисты, а «жириновцы» - исконно самая имперская партия. «Справедливая Россия» сильно промахнулась с дружбой с Пригожиным и ассоциацией с кувалдой и сейчас стремится скорректировать свой образ, вернувшись к привычному акценту на социальной тематике. «Новые люди» больше говорят о защите интересов бизнеса, притесняемого санкциями.
Но эти немаловажные для партий нюансы не отменяют главного – консенсусной поддержки СВО, которая выражается и в парламентских голосованиях, и в публичных выступлениях. Только принадлежность к «нормативному» консенсусу в этой логике является патриотичным.
Григорий Явлинский же выступает за то, чтобы раздвинуть рамки допустимого и предусмотреть возможность не только поддержки, но и критики СВО, хотя и при соблюдении ряда условий. Это подчеркивание своего патриотизма, хотя и в собственном понимании, не совпадающим с представлениями сторонников СВО. Пацифистское требование прекращения огня, а не отступления России. Полное неприятие деятельности эмиграции, поддерживающей Украину. Возложение ответственности за начало СВО на все стороны, причастные к этим событиям, а не только на Россию. Отстаивание принципиального европейского выбора при критичном отношении к политике современных западных правительств. Осуждение санкций в отношении России.
«Яблоко» вписывается в такой вариант раздвигания рамок, который по понятным причинам полностью неприемлем для активных сторонников СВО. Но главный вопрос заключается в том, насколько такой вариант приемлем для власти. Насколько он возможен для нее в публичном пространстве, пусть и на его периферии. Нужно ли дифференцировать радикальных и умеренных критиков СВО, или же недопустима любая критика по аналогии с Великой Отечественной войной, когда такая критика была немыслимой.
И если шире – что делать с настроениями немалой ресурсной части жителей мегаполисов (в том числе обладающих компетенциями, свойственными современной рыночной экономике). Здесь есть два варианта. Первый – возможность оппонирования только наиболее жестким запретительным проявлениям консервативной волны (например, в сфере абортов) – этим уже занимаются «Новые люди» в рамках «нормативного» консенсуса. Второй – возможность раздвигания рамок дискуссий в вопросе об СВО.
Ответ на эти вопросы может быть связан в том числе и с дальнейшей политической судьбой Явлинского и «Яблока». Причем не обязательно речь идет о президентской избирательной кампании, в которой у Явлинского не видно перспектив, как и шесть лет назад (он воспринимается даже многими потенциальными сторонниками как человек из прошлого). Но и просто о возможности активной политической деятельности. Пока что партия провела съезд в нормальном режиме – но в современных условиях это ничего не гарантирует.
Алексей Макаркин
Консенсус (условно «нормативный») был оформлен сразу же после начала СВО и связан с его поддержкой. В рамках этого консенсуса действуют все парламентские партии, хотя в их позиционировании могут быть разные нюансы. «Единая Россия» как партия власти по определению целиком и полностью поддерживает власть. КПРФ напоминает, что она исторически выступает за восстановление СССР. ЛДПР парирует, что СССР развалили коммунисты, а «жириновцы» - исконно самая имперская партия. «Справедливая Россия» сильно промахнулась с дружбой с Пригожиным и ассоциацией с кувалдой и сейчас стремится скорректировать свой образ, вернувшись к привычному акценту на социальной тематике. «Новые люди» больше говорят о защите интересов бизнеса, притесняемого санкциями.
Но эти немаловажные для партий нюансы не отменяют главного – консенсусной поддержки СВО, которая выражается и в парламентских голосованиях, и в публичных выступлениях. Только принадлежность к «нормативному» консенсусу в этой логике является патриотичным.
Григорий Явлинский же выступает за то, чтобы раздвинуть рамки допустимого и предусмотреть возможность не только поддержки, но и критики СВО, хотя и при соблюдении ряда условий. Это подчеркивание своего патриотизма, хотя и в собственном понимании, не совпадающим с представлениями сторонников СВО. Пацифистское требование прекращения огня, а не отступления России. Полное неприятие деятельности эмиграции, поддерживающей Украину. Возложение ответственности за начало СВО на все стороны, причастные к этим событиям, а не только на Россию. Отстаивание принципиального европейского выбора при критичном отношении к политике современных западных правительств. Осуждение санкций в отношении России.
«Яблоко» вписывается в такой вариант раздвигания рамок, который по понятным причинам полностью неприемлем для активных сторонников СВО. Но главный вопрос заключается в том, насколько такой вариант приемлем для власти. Насколько он возможен для нее в публичном пространстве, пусть и на его периферии. Нужно ли дифференцировать радикальных и умеренных критиков СВО, или же недопустима любая критика по аналогии с Великой Отечественной войной, когда такая критика была немыслимой.
И если шире – что делать с настроениями немалой ресурсной части жителей мегаполисов (в том числе обладающих компетенциями, свойственными современной рыночной экономике). Здесь есть два варианта. Первый – возможность оппонирования только наиболее жестким запретительным проявлениям консервативной волны (например, в сфере абортов) – этим уже занимаются «Новые люди» в рамках «нормативного» консенсуса. Второй – возможность раздвигания рамок дискуссий в вопросе об СВО.
Ответ на эти вопросы может быть связан в том числе и с дальнейшей политической судьбой Явлинского и «Яблока». Причем не обязательно речь идет о президентской избирательной кампании, в которой у Явлинского не видно перспектив, как и шесть лет назад (он воспринимается даже многими потенциальными сторонниками как человек из прошлого). Но и просто о возможности активной политической деятельности. Пока что партия провела съезд в нормальном режиме – но в современных условиях это ничего не гарантирует.
Алексей Макаркин
Дональд Туск вернулся на пост премьер-министра Польши. Вице-премьером и министром обороны станет лидер Польской крестьянской партии Владислав Косиняк-Камыш. На должность министра иностранных дел возвращается представитель «Гражданской платформы» Радослав Сикорский, возглавлявший это ведомство в 2007-2014 годах. Региональной политикой в новом кабинете будет заниматься Катажина Пелчыньская-Наленч, в 2014-2016 годах посол Польши в России.
Особенность нынешней политической ситуации в Польше – жесткое противостояние между консерваторами из партии «Право и справедливость» и новой правительственной коалицией, включающей либеральную партию «Гражданская платформа», либерально-консервативный блок «Третий путь» (с участием Польской крестьянской партии, движения «Польша 2050», чей лидер, журналист Шимон Головня, стал в прошлом месяце маршалом сейма, и ряда других политических сил) и партию «Левые».
Консерваторы – умеренные евроскептики, связанные с католической церковью сторонники традиционных ценностей, во внешней политики выступающие за сближение с США (особенно активно этот курс проводился при Дональде Трампе, когда Польша претендовала на роль главного европейского партнера США). Нынешняя коалиция – проевропейская и светская, придерживающая либеральной позиции по моральным вопросам и считающая одним из главных внешнеполитических приоритетов партнерство с Германией.
Туск уже пообещал «вернуть миллиарды евро» из Брюсселя, имея в виду фонды Европейского Союза, замороженные при предыдущем правительстве - в этом случае страна может получить около €60 млрд. Основная часть этих средств может быть выдана только после того, как Варшава свернет инициированную «Правом и справедливостью» судебную реформу, ограничившую независимость судей. Первый транш в размере $5,1 млрд был разблокирован в ноябре, когда стало ясно, что Туск станет премьером.
В ближайшие полтора года в Польше будут сосуществовать консервативный президент и либеральное правительство. И Анджей Дуда уже показал, что собирается отстаивать интересы «Права и справедливости». Прекрасно понимая, что кандидат от его партии не имеет шансов быть утвержденным премьером, он все же поручил формирование нового правительства Матеушу Моравецкому, что на несколько недель отдалило назначение Туска. Для Дуды было принципиальным, чтобы кандидатуру Туска выдвинуло парламентское большинство – тем самым он демонстрировал, что не несет ответственности за это решение. Теперь Дуда будет в рамках своих полномочий сопротивляться законотворческой деятельности нового правительства.
Также консерваторы контролируют Конституционный трибунал Польши, избираемый депутатами Сейма – все его 15 членов являются выдвиженцами «Права и справедливости». У троих членов суда полномочия заканчиваются в декабре следующего года – тогда их можно будет заменить на выдвиженцев нынешней коалиции. Но и в этом случае явное большинство будет оставаться у консервативных судей, которые могут оспаривать инициативы нового правительства. А возможностей у трибунала немало – так, в 2020 году он вынес решение о несоответствии Конституции проведения абортов по причине тяжелого и необратимого дефекта плода или неизлечимого заболевания, угрожающего жизни плода.
В украинском вопросе политика нового правительства может быть более системной, чем предыдущего. Кабинет «Права и справедливости» прошел путь от безоговорочной поддержки Украины в 2022 году до конфликтных отношений с украинскими властями в предвыборный период, когда консерваторы боролись за голоса радикальных евроскептиков, выступающих за прекращение поддержки Украины. Правительство «Права и справедливости» не возражало против блокады польскими автоперевозчиками КПП на границе с Украиной. Новый кабинет будет, видимо, более целенаправленно поддерживать Украину. А отношения Польши с Россией никак не улучшаться, несмотря на то что в прошлое премьерство Туска они некоторое время переживали потепление - но это было в другую политическую эпоху.
Алексей Макаркин
Особенность нынешней политической ситуации в Польше – жесткое противостояние между консерваторами из партии «Право и справедливость» и новой правительственной коалицией, включающей либеральную партию «Гражданская платформа», либерально-консервативный блок «Третий путь» (с участием Польской крестьянской партии, движения «Польша 2050», чей лидер, журналист Шимон Головня, стал в прошлом месяце маршалом сейма, и ряда других политических сил) и партию «Левые».
Консерваторы – умеренные евроскептики, связанные с католической церковью сторонники традиционных ценностей, во внешней политики выступающие за сближение с США (особенно активно этот курс проводился при Дональде Трампе, когда Польша претендовала на роль главного европейского партнера США). Нынешняя коалиция – проевропейская и светская, придерживающая либеральной позиции по моральным вопросам и считающая одним из главных внешнеполитических приоритетов партнерство с Германией.
Туск уже пообещал «вернуть миллиарды евро» из Брюсселя, имея в виду фонды Европейского Союза, замороженные при предыдущем правительстве - в этом случае страна может получить около €60 млрд. Основная часть этих средств может быть выдана только после того, как Варшава свернет инициированную «Правом и справедливостью» судебную реформу, ограничившую независимость судей. Первый транш в размере $5,1 млрд был разблокирован в ноябре, когда стало ясно, что Туск станет премьером.
В ближайшие полтора года в Польше будут сосуществовать консервативный президент и либеральное правительство. И Анджей Дуда уже показал, что собирается отстаивать интересы «Права и справедливости». Прекрасно понимая, что кандидат от его партии не имеет шансов быть утвержденным премьером, он все же поручил формирование нового правительства Матеушу Моравецкому, что на несколько недель отдалило назначение Туска. Для Дуды было принципиальным, чтобы кандидатуру Туска выдвинуло парламентское большинство – тем самым он демонстрировал, что не несет ответственности за это решение. Теперь Дуда будет в рамках своих полномочий сопротивляться законотворческой деятельности нового правительства.
Также консерваторы контролируют Конституционный трибунал Польши, избираемый депутатами Сейма – все его 15 членов являются выдвиженцами «Права и справедливости». У троих членов суда полномочия заканчиваются в декабре следующего года – тогда их можно будет заменить на выдвиженцев нынешней коалиции. Но и в этом случае явное большинство будет оставаться у консервативных судей, которые могут оспаривать инициативы нового правительства. А возможностей у трибунала немало – так, в 2020 году он вынес решение о несоответствии Конституции проведения абортов по причине тяжелого и необратимого дефекта плода или неизлечимого заболевания, угрожающего жизни плода.
В украинском вопросе политика нового правительства может быть более системной, чем предыдущего. Кабинет «Права и справедливости» прошел путь от безоговорочной поддержки Украины в 2022 году до конфликтных отношений с украинскими властями в предвыборный период, когда консерваторы боролись за голоса радикальных евроскептиков, выступающих за прекращение поддержки Украины. Правительство «Права и справедливости» не возражало против блокады польскими автоперевозчиками КПП на границе с Украиной. Новый кабинет будет, видимо, более целенаправленно поддерживать Украину. А отношения Польши с Россией никак не улучшаться, несмотря на то что в прошлое премьерство Туска они некоторое время переживали потепление - но это было в другую политическую эпоху.
Алексей Макаркин
«Говорят, что действующие власти Нагорного Карабаха упразднили НКР. Но на самом деле этот процесс стал неизбежным в результате содержательных изменений в переговорном процессе в августе 2016 года». Данный тезис премьер-министр Армении Никол Пашинян озвучил во время встречи с активом правящей партии «Гражданский договор» в Тавушской области.
В этой новости все интересно, и общий пафос заявления, и географическое местоположение, и формат встречи (разговор по душам с единомышленниками). Тавушская область - регион, в котором вооруженные эскалации с азербайджанскими вооруженным силами в свое время проходили не реже, чем на карабахской «линии соприкосновения». Более того, обострение в Тавуше летом 2020 года во многом и предопределило вторую войну за Нагорный Карабах.
Беседа с партактивом – формат важный, ведь именно однопартийцы будут, простите за громкие фразы, своеобразными «апостолами» политического послания армянского премьера. И теперь, наконец, суть вопроса. В чем есть рациональное зерно? То, что карабахский вопрос терял свою сакральность, переставал быть системообразующим элементом армянского нациестроительства, задолго до инициативы Самвела Шахраманяна, очевидно для любого непредвзятого наблюдателя за процессами на Южном Кавказе.
Однако есть нюансы. И нюансы принципиальные. Если все было понятно еще в 2016 году, то почему же Пашинян не начал неприятный диалог с собственным народом сразу после прихода на премьерский пост? И не согласился на компромиссы! Премьер-министр Армении упрекает предшественников в том, что три десятка лет ресурсы на Карабах тратились бессмысленно. Допустим, но кто как ни Пашинян пламенно призывал к ведению переговоров с НКР напрямую, а также патетически восклицал: «Арцах-это Армения и точка!» Но разве все это не подталкивало Баку к жесткому ответу и, в конечном итоге, не провоцировало военную развязку, не слишком выгодную Еревану?
Разве не Пашинян после упомянутых выше инцидентов 2020 года сравнивал их с Сардарапатской битвой 1918 года? И разве не он тянул с выходом на прекращение огня аж до ноября 2020 года, хотя в октябре предполагались договоренности с сохранением Шуши под контролем НКР? Вопросы риторические.
Политик – не историк и не политолог, в его задачи не входит объективное исследование всех обстоятельств сложных процессов, он стремится снять с себя ответственность и обеспечить сохранение за собой власти. Наверное, призыв Пашиняна к честному разговору с собственным обществом, можно было бы только приветствовать. Но ключевая проблема в том, что сам армянский премьер уходит от личной ответственности. Да, она не эксклюзивная, он может по праву разделить ее со всеми лидерами Армении. Но, похоже, это не в его ближайших планах.
Сергей Маркедонов
В этой новости все интересно, и общий пафос заявления, и географическое местоположение, и формат встречи (разговор по душам с единомышленниками). Тавушская область - регион, в котором вооруженные эскалации с азербайджанскими вооруженным силами в свое время проходили не реже, чем на карабахской «линии соприкосновения». Более того, обострение в Тавуше летом 2020 года во многом и предопределило вторую войну за Нагорный Карабах.
Беседа с партактивом – формат важный, ведь именно однопартийцы будут, простите за громкие фразы, своеобразными «апостолами» политического послания армянского премьера. И теперь, наконец, суть вопроса. В чем есть рациональное зерно? То, что карабахский вопрос терял свою сакральность, переставал быть системообразующим элементом армянского нациестроительства, задолго до инициативы Самвела Шахраманяна, очевидно для любого непредвзятого наблюдателя за процессами на Южном Кавказе.
Однако есть нюансы. И нюансы принципиальные. Если все было понятно еще в 2016 году, то почему же Пашинян не начал неприятный диалог с собственным народом сразу после прихода на премьерский пост? И не согласился на компромиссы! Премьер-министр Армении упрекает предшественников в том, что три десятка лет ресурсы на Карабах тратились бессмысленно. Допустим, но кто как ни Пашинян пламенно призывал к ведению переговоров с НКР напрямую, а также патетически восклицал: «Арцах-это Армения и точка!» Но разве все это не подталкивало Баку к жесткому ответу и, в конечном итоге, не провоцировало военную развязку, не слишком выгодную Еревану?
Разве не Пашинян после упомянутых выше инцидентов 2020 года сравнивал их с Сардарапатской битвой 1918 года? И разве не он тянул с выходом на прекращение огня аж до ноября 2020 года, хотя в октябре предполагались договоренности с сохранением Шуши под контролем НКР? Вопросы риторические.
Политик – не историк и не политолог, в его задачи не входит объективное исследование всех обстоятельств сложных процессов, он стремится снять с себя ответственность и обеспечить сохранение за собой власти. Наверное, призыв Пашиняна к честному разговору с собственным обществом, можно было бы только приветствовать. Но ключевая проблема в том, что сам армянский премьер уходит от личной ответственности. Да, она не эксклюзивная, он может по праву разделить ее со всеми лидерами Армении. Но, похоже, это не в его ближайших планах.
Сергей Маркедонов
Исторически консерваторы считались сторонниками «твердой руки», тогда как либералы – политических свобод. Но если консерваторы оказываются в оппозиции, то ролевые функции могут меняться.
Примером может служить ситуация в Римско-католической церкви. В XIX веке консерваторы сделали немало для того, чтобы укрепить авторитет папы Римского, защищая его от либеральных богословов и священников. В 1870 году Первый Ватиканский собор принял известный догмат о безошибочности папы в вопросах вероучения. Этот догмат оказался востребован уже в начале ХХ века, когда католическая церковь столкнулась с вызовом модернизма – и папа Пий Х в ответ решительно осудил любые либеральные веяния. Кроме того, папа имеет широкие полномочия административного характера – он может уволить любого епископа, совершать любые перестановки в ватиканской курии.
Но уже во второй половине ХХ века стало ясно, что и догмат о безошибочности, и властные полномочия могут быть использованы против консерваторов, если папой станет либерал, о чем в XIX веке просто не задумывались. Деятельность папы Иоанна XXIII, которого консерваторы прозвали «красным папой», вызывала у них сильное неприятие, но уволить его они не могли. А затем и Второй Ватиканский собор принял ряд либеральных решений, не затронув, впрочем, особенно чувствительной для католиков морально-нравственной сферы. Консерваторы выражали недовольство, но лишь небольшая их часть во главе с архиепископом Марселем Лефевром решилась на открытый разрыв с Ватиканом.
И вот теперь папа Франциск смягчает позицию Ватикана в морально-нравственной сфере. Речь пока не идет об официальном пересмотре традиционной позиции католической церкви в отношении разводов, абортов и ЛГБТ, а о существенной корректировке пастырской практики, которая на деле важнее для большинства верующих, чем официальные документы, которые мало кто читает. И тут консерваторы начали активно сопротивляться. Лидером сопротивления стал американский кардинал Рэймонд Берк. Папа на покое Бенедикт XVI публично консерваторов не поддерживал, но те апеллировали к его духовному авторитету, сравнивая его с Франциском (разумеется, подчеркивая при этом достоинства Бенедикта как богослова и ортодоксального католика).
И вот теперь уже консерваторы жалуются на «папу-диктатора», использующего свою власть для ослабления их позиций. Бывший секретарь папы Бенедикта XVI архиепископ Георг Генсвайн после смерти своего начальника был смещен с поста префекта Папского двора и нынешним летом отправлен в Германию без нового назначения. А кардинал Берк также летом утратил свой последний пост в курии – патрона Мальтийского ордена (в последние годы он был фактически отстранен от влияния на орден, но должность официально сохранял). Недавно появились сообщения о том, что кардинала лишают зарплаты и квартиры в Ватикане. Во всех этих случаях папа действует строго в рамках своих полномочий, но консерваторы считают, что он неправедно преследует сторонников ортодоксии.
При этом сами консерваторы не становятся либеральнее – они, разумеется, не были бы против, если бы папа-консерватор выгонял из квартиры либерального кардинала.
Алексей Макаркин
Примером может служить ситуация в Римско-католической церкви. В XIX веке консерваторы сделали немало для того, чтобы укрепить авторитет папы Римского, защищая его от либеральных богословов и священников. В 1870 году Первый Ватиканский собор принял известный догмат о безошибочности папы в вопросах вероучения. Этот догмат оказался востребован уже в начале ХХ века, когда католическая церковь столкнулась с вызовом модернизма – и папа Пий Х в ответ решительно осудил любые либеральные веяния. Кроме того, папа имеет широкие полномочия административного характера – он может уволить любого епископа, совершать любые перестановки в ватиканской курии.
Но уже во второй половине ХХ века стало ясно, что и догмат о безошибочности, и властные полномочия могут быть использованы против консерваторов, если папой станет либерал, о чем в XIX веке просто не задумывались. Деятельность папы Иоанна XXIII, которого консерваторы прозвали «красным папой», вызывала у них сильное неприятие, но уволить его они не могли. А затем и Второй Ватиканский собор принял ряд либеральных решений, не затронув, впрочем, особенно чувствительной для католиков морально-нравственной сферы. Консерваторы выражали недовольство, но лишь небольшая их часть во главе с архиепископом Марселем Лефевром решилась на открытый разрыв с Ватиканом.
И вот теперь папа Франциск смягчает позицию Ватикана в морально-нравственной сфере. Речь пока не идет об официальном пересмотре традиционной позиции католической церкви в отношении разводов, абортов и ЛГБТ, а о существенной корректировке пастырской практики, которая на деле важнее для большинства верующих, чем официальные документы, которые мало кто читает. И тут консерваторы начали активно сопротивляться. Лидером сопротивления стал американский кардинал Рэймонд Берк. Папа на покое Бенедикт XVI публично консерваторов не поддерживал, но те апеллировали к его духовному авторитету, сравнивая его с Франциском (разумеется, подчеркивая при этом достоинства Бенедикта как богослова и ортодоксального католика).
И вот теперь уже консерваторы жалуются на «папу-диктатора», использующего свою власть для ослабления их позиций. Бывший секретарь папы Бенедикта XVI архиепископ Георг Генсвайн после смерти своего начальника был смещен с поста префекта Папского двора и нынешним летом отправлен в Германию без нового назначения. А кардинал Берк также летом утратил свой последний пост в курии – патрона Мальтийского ордена (в последние годы он был фактически отстранен от влияния на орден, но должность официально сохранял). Недавно появились сообщения о том, что кардинала лишают зарплаты и квартиры в Ватикане. Во всех этих случаях папа действует строго в рамках своих полномочий, но консерваторы считают, что он неправедно преследует сторонников ортодоксии.
При этом сами консерваторы не становятся либеральнее – они, разумеется, не были бы против, если бы папа-консерватор выгонял из квартиры либерального кардинала.
Алексей Макаркин
Будущий год пройдет в Грузии под знаком парламентских выборов. Это будет главная кампания четырехлетия, по итогам которой станет ясно: продолжит ли свое беспрецедентно долгое пребывание у власти партия «Грузинская мечта» или кто-то бросит ей вызов.
Самым сильным спарринг-партнером «партии власти» является «Единое национальное движение» (ЕНД). Однако сегодня эта политическая сила переживает не самые лучшие времена. В начале 2023 года пост ее лидера покинул Никанор (Ника) Мелия. Его карьера началась еще во времена президентства Михаила Саакашвили, однако после смены власти в Грузии Мелия выбрал оппозицию. Он участвовал в выборах мэра Тбилиси, парламентских выборах, был среди лидеров уличного протеста. Становился депутатом, борьбу за пост городского головы проиграл, но показал достойный результат. Мелия подвергался арестам, а его дело выходило на европейский уровень. Не будет преувеличением сказать, что по узнаваемости он был одним из наиболее «раскрученных» политиков на грузинском оппозиционном фланге.
После того, как во главе ЕНД встал Леван Хабеишвили Мелия попытался побороться за первенство в партии. В итоге в декабре 2023 года он покинул ее ряды, что спровоцировало раскол среди «националов». Только за первую неделю последнего месяца года ЕНД покинуло более ста человек. Среди них, например, Георгий Киртадзе, который два года назад выдвигался на пост мэра аджарской столицы Батуми.
Подобные расколы в рядах «националов» возникают не впервые. Можно в этом контексте вспомнить историю 2017 года, когда появилось «Европейская Грузия». Однако электоральные успехи ее представителей были невелики (третье место Давида Бакрадзе на выборах президента в 2018 году с 10,97 % голосов и 3,79% на парламентских выборах-2020 и пять депутатских мандатов из 150). Узнаваемость экс-президента Михаила Саакашвили была выше, чем у его оппонентов. И поэтому даже без его непосредственного участия «националы» оставались, пускай, и «вечно вторыми», но важными игроками грузинской политики.
Сможет ли Мелия создать оппозиционную силу более мощную, чем «коллективный Саакашвили»? Ответ на этот вопрос мы получим уже в ближайшее время. Пока же сделана серьезная заявка на брэнд самой главной оппозиционной силы. Мелия уже заявил, что его главная цель- борьба с системой Бидзины Иванишвили. Непраздный вопрос, как достичь ее, дробя ряды наступающих.
Сергей Маркедонов
Самым сильным спарринг-партнером «партии власти» является «Единое национальное движение» (ЕНД). Однако сегодня эта политическая сила переживает не самые лучшие времена. В начале 2023 года пост ее лидера покинул Никанор (Ника) Мелия. Его карьера началась еще во времена президентства Михаила Саакашвили, однако после смены власти в Грузии Мелия выбрал оппозицию. Он участвовал в выборах мэра Тбилиси, парламентских выборах, был среди лидеров уличного протеста. Становился депутатом, борьбу за пост городского головы проиграл, но показал достойный результат. Мелия подвергался арестам, а его дело выходило на европейский уровень. Не будет преувеличением сказать, что по узнаваемости он был одним из наиболее «раскрученных» политиков на грузинском оппозиционном фланге.
После того, как во главе ЕНД встал Леван Хабеишвили Мелия попытался побороться за первенство в партии. В итоге в декабре 2023 года он покинул ее ряды, что спровоцировало раскол среди «националов». Только за первую неделю последнего месяца года ЕНД покинуло более ста человек. Среди них, например, Георгий Киртадзе, который два года назад выдвигался на пост мэра аджарской столицы Батуми.
Подобные расколы в рядах «националов» возникают не впервые. Можно в этом контексте вспомнить историю 2017 года, когда появилось «Европейская Грузия». Однако электоральные успехи ее представителей были невелики (третье место Давида Бакрадзе на выборах президента в 2018 году с 10,97 % голосов и 3,79% на парламентских выборах-2020 и пять депутатских мандатов из 150). Узнаваемость экс-президента Михаила Саакашвили была выше, чем у его оппонентов. И поэтому даже без его непосредственного участия «националы» оставались, пускай, и «вечно вторыми», но важными игроками грузинской политики.
Сможет ли Мелия создать оппозиционную силу более мощную, чем «коллективный Саакашвили»? Ответ на этот вопрос мы получим уже в ближайшее время. Пока же сделана серьезная заявка на брэнд самой главной оппозиционной силы. Мелия уже заявил, что его главная цель- борьба с системой Бидзины Иванишвили. Непраздный вопрос, как достичь ее, дробя ряды наступающих.
Сергей Маркедонов
Владимир Путин заявил, что если цель МОК в том, чтобы «отсечь наших лидеров и показать, что российский спорт не развивается, а наоборот загибается, то тогда надо, чтобы Минспорт и Национальный олимпийский комитет России проанализировали и приняли взвешенное решение». Так что, видимо, российские спортсмены, которые все же поедут на Игры, сделают это по собственной инициативе, без поддержки со стороны государства и при негативной реакции со стороны патриотически настроенных болельщиков.
8 декабря МОК объявил, что квалификацию на Игры пока прошли 11 индивидуальных нейтральных спортсменов: восемь с российским гражданством и трое с белорусским. Однако 13 декабря были названы уточненные цифры - всего шесть российских и пять белорусских. Имена не названы, но в случае с российскими спортсменами скорее всего речь идет о борцах, которые уже получили именные лицензии, позволяющие претендовать на участие в Играх.
Напомним критерии допуска – соревноваться россияне и белорусы смогут исключительно как нейтральные спортсмены без упоминания страны. Запрещено участие в командных соревнованиях. Запрещена символика (в том числе флаг, герб, гимн). Не смогут принять участие в Играх спортсмены, которые публично поддерживали СВО. Не будут допущены спортсмены, имеющие отношение к силовым структурам России и Беларуси. В России это ЦСКА и «Динамо».
Обладатель мирового рекорда по плаванию россиянин Клим Колесников уже заявил, что в Париж в нейтральном статусе не поедет, так как условия, которые нужно для этого выполнить, он считает неприемлемыми. Президент Федерации спортивной борьбы России (ФСБР) Михаил Мамиашвили заявил, что МОК пытается внести раскол в российское спортивное сообщество, однако у него это не получится. Видимо, количество таких заявлений увеличится.
Для спортсменов есть еще один вариант – смена спортивного гражданства. МОК в прошлом месяце утвердил такую смену в отношении троих российских атлетов: велогонщик Михаил Яковлев будет выступать за Израиль, борец Георгий Тибилов – за Сербию, велогонщица Валерия Любимова – за Францию. МОК также утвердил им освобождение от трехлетнего ожидания после смены гражданства, то есть они могут выступать на Олимпиаде за свои новые страны. Однако в Олимпийском комитете России (ОКР) на это отреагировали резко отрицательно, так как смена спортивного гражданства была произведена без его согласия. В МОК парировали, что на время отстранения ОКР больше не имеет права действовать в качестве национального олимпийского комитета.
Так что нормативным для российских спортсменов будет участие в следующем году в Играх Дружбы и Играх БРИКС. Но проблема в том, кто из соперников на них приедет. 5 декабря МОК призвал международные федерации не признавать результаты, показанные на Играх БРИКС и Играх Дружбы. Сейчас в России проходит Кубок Первого канала по хоккею, в котором предполагалось участие команды «Россия 25» во главе с Романом Ротенбергом, сборных Казахстана, Беларуси и Китая. Однако в последний момент в Пекине решили не рисковать, опасаясь возможной дисквалификации своих спортсменов, и в результате Минспорта КНР запретил команде играть на турнире. По словам Вячеслава Фетисова, «это индикатор того, что ни один спортсмен из Китая, являющийся потенциальным участником Олимпийских игр, в Россию не приедет. И дело здесь даже не в хоккее — есть Игры БРИКС, Игры Дружбы. Ни одна страна не станет рисковать своими атлетами, которые могут быть дисквалифицирована».
Алексей Макаркин
8 декабря МОК объявил, что квалификацию на Игры пока прошли 11 индивидуальных нейтральных спортсменов: восемь с российским гражданством и трое с белорусским. Однако 13 декабря были названы уточненные цифры - всего шесть российских и пять белорусских. Имена не названы, но в случае с российскими спортсменами скорее всего речь идет о борцах, которые уже получили именные лицензии, позволяющие претендовать на участие в Играх.
Напомним критерии допуска – соревноваться россияне и белорусы смогут исключительно как нейтральные спортсмены без упоминания страны. Запрещено участие в командных соревнованиях. Запрещена символика (в том числе флаг, герб, гимн). Не смогут принять участие в Играх спортсмены, которые публично поддерживали СВО. Не будут допущены спортсмены, имеющие отношение к силовым структурам России и Беларуси. В России это ЦСКА и «Динамо».
Обладатель мирового рекорда по плаванию россиянин Клим Колесников уже заявил, что в Париж в нейтральном статусе не поедет, так как условия, которые нужно для этого выполнить, он считает неприемлемыми. Президент Федерации спортивной борьбы России (ФСБР) Михаил Мамиашвили заявил, что МОК пытается внести раскол в российское спортивное сообщество, однако у него это не получится. Видимо, количество таких заявлений увеличится.
Для спортсменов есть еще один вариант – смена спортивного гражданства. МОК в прошлом месяце утвердил такую смену в отношении троих российских атлетов: велогонщик Михаил Яковлев будет выступать за Израиль, борец Георгий Тибилов – за Сербию, велогонщица Валерия Любимова – за Францию. МОК также утвердил им освобождение от трехлетнего ожидания после смены гражданства, то есть они могут выступать на Олимпиаде за свои новые страны. Однако в Олимпийском комитете России (ОКР) на это отреагировали резко отрицательно, так как смена спортивного гражданства была произведена без его согласия. В МОК парировали, что на время отстранения ОКР больше не имеет права действовать в качестве национального олимпийского комитета.
Так что нормативным для российских спортсменов будет участие в следующем году в Играх Дружбы и Играх БРИКС. Но проблема в том, кто из соперников на них приедет. 5 декабря МОК призвал международные федерации не признавать результаты, показанные на Играх БРИКС и Играх Дружбы. Сейчас в России проходит Кубок Первого канала по хоккею, в котором предполагалось участие команды «Россия 25» во главе с Романом Ротенбергом, сборных Казахстана, Беларуси и Китая. Однако в последний момент в Пекине решили не рисковать, опасаясь возможной дисквалификации своих спортсменов, и в результате Минспорта КНР запретил команде играть на турнире. По словам Вячеслава Фетисова, «это индикатор того, что ни один спортсмен из Китая, являющийся потенциальным участником Олимпийских игр, в Россию не приедет. И дело здесь даже не в хоккее — есть Игры БРИКС, Игры Дружбы. Ни одна страна не станет рисковать своими атлетами, которые могут быть дисквалифицирована».
Алексей Макаркин
Премьер-министр Грузии Ираклий Гарибашвили принял решение объявить 15 декабря новым праздничным днем. Официальным поводом для этого стало решение Евросоюза о предоставлении Тбилиси статуса кандидата в члены ЕС. «Историческая победа. В этот день хотел бы поздравить основателя нашей партии господина Бидзину Иванишвили, правление которого принесло нам сегодня и эту победу, и этот успех», - заявил грузинский премьер. А ведь еще недавно Брюссель предлагал Тбилиси улучшить внутриполитические стандарты для обеспечения искомого статуса посредством «деолигархизации». Однако сегодня препоны для того, чтобы Грузия официально стала кандидатом в члены ЕС сняты.
О чем свидетельствует принятое решение Брюсселя? Ожидать ли нам скорой «европеизации» Закавказья? Или этот процесс займет многие годы и десятилетия? Прежде чем, ответить на эти вопросы зафиксируем важный тренд. Он касается не столько самой Грузии и всего Кавказского региона, сколько Евросоюза. Стоит особо отметить, что кандидатский статус для Тбилиси был предоставлен параллельно с началом переговоров о вступлении Украины и Молдавии в ряды ЕС. Снова Киев и Кишинев идет на шаг впереди Грузии, хотя если сравнивать три этих кейса, то именно Грузинское государство проделало наибольший объем работ по продвижению на пути к евроинтеграции. Это касается и экономики, и правовой базы.
Но в передовиках при этом числятся Украина с Молдавией, что говорит о заметной политизации ЕС, структуры, в которой изначально экономика, а не политика была на первом плане. Данный процесс начался не в 2002 и не в 2014 и даже не в 2008 году, когда появился проект «Восточное партнерство». Но украинский кризис, а также процессы на постсоветском пространстве ускорили его. Политическая целесообразность для Брюсселя вышла на передний план. Это не плохо и не хорошо, просто зафиксируем тренд.
Что это значит для Грузии? Прежде всего то, что решения о ее европрогрессе будут приняты в силу фоновых факторов, а не из-за собственно грузинской (не)готовности. Но для правящей партии есть хорошая новость. «Дорога ложка к обеду», - гласит народная мудрость. В 2024 году в Грузии выборы. И получение кандидатского статуса - это то, что «Грузинская мечта» сможет монетизировать в проценты поддержки. Откажи Брюссель Тбилиси, и оппозиция попыталась бы использовать эту ситуацию с выгодой для себя. Да, конечно, к властям всегда есть множество вопросов по внутренней повестке, что ее оппоненты будут обыгрывать. Но тему европейского выбора, которую критики правящей партии рассматривали едва ли не как ключевой идентитарный для Грузии вопрос, Брюссель и Тбилиси закрыли. Не окончательно, ясное дело, но для выборной кампании должно хватить.
Сергей Маркедонов
О чем свидетельствует принятое решение Брюсселя? Ожидать ли нам скорой «европеизации» Закавказья? Или этот процесс займет многие годы и десятилетия? Прежде чем, ответить на эти вопросы зафиксируем важный тренд. Он касается не столько самой Грузии и всего Кавказского региона, сколько Евросоюза. Стоит особо отметить, что кандидатский статус для Тбилиси был предоставлен параллельно с началом переговоров о вступлении Украины и Молдавии в ряды ЕС. Снова Киев и Кишинев идет на шаг впереди Грузии, хотя если сравнивать три этих кейса, то именно Грузинское государство проделало наибольший объем работ по продвижению на пути к евроинтеграции. Это касается и экономики, и правовой базы.
Но в передовиках при этом числятся Украина с Молдавией, что говорит о заметной политизации ЕС, структуры, в которой изначально экономика, а не политика была на первом плане. Данный процесс начался не в 2002 и не в 2014 и даже не в 2008 году, когда появился проект «Восточное партнерство». Но украинский кризис, а также процессы на постсоветском пространстве ускорили его. Политическая целесообразность для Брюсселя вышла на передний план. Это не плохо и не хорошо, просто зафиксируем тренд.
Что это значит для Грузии? Прежде всего то, что решения о ее европрогрессе будут приняты в силу фоновых факторов, а не из-за собственно грузинской (не)готовности. Но для правящей партии есть хорошая новость. «Дорога ложка к обеду», - гласит народная мудрость. В 2024 году в Грузии выборы. И получение кандидатского статуса - это то, что «Грузинская мечта» сможет монетизировать в проценты поддержки. Откажи Брюссель Тбилиси, и оппозиция попыталась бы использовать эту ситуацию с выгодой для себя. Да, конечно, к властям всегда есть множество вопросов по внутренней повестке, что ее оппоненты будут обыгрывать. Но тему европейского выбора, которую критики правящей партии рассматривали едва ли не как ключевой идентитарный для Грузии вопрос, Брюссель и Тбилиси закрыли. Не окончательно, ясное дело, но для выборной кампании должно хватить.
Сергей Маркедонов
На воскресных парламентских выборах в Сербии президент Александр Вучич в очередной раз обыграл своих политических соперников. Вучич объявил досрочные выборы всего через 20 месяцев после предыдущих, на которых его Сербская прогрессивная партия (СПП) в союзе с Соцпартией Сербии получила довольно прочное большинство в Народной скупщине. Однако после глубоко потрясших страну двух массовых убийств в мае в Белграде начались крупнейшие после свержения Милошевича массовые манифестации под лозунгом «Сербия против насилия». Проевропейские оппозиционные партии постепенно сумели придать этим протестам общеполитический характер. Вучич и его правительство обвинялись в коррупции, в чрезмерном контроле над госинститутами, в ограничении свободы слова, в связях чиновников с криминалом. Когда в октябре президент объявил о предстоящих выборах, либеральная оппозиция смогла сформировать электоральную коалицию под уже привычным названием «Сербия против насилия». Но этой рыхлой коалиции не удалось перевести энергию уличного протеста в успешную предвыборную мобилизацию сторонников. Победы на парламентских выборах оппозиционеры, впрочем, и не ждали, однако они рассчитывали получить большинство на одновременно проходивших выборах в городской совет Белграда.
Расчеты не оправдались. Партия Вучича, утвердившаяся у власти более 10 лет назад, вновь проявила себя как мощная политическая машина. И хотя президент в июне формально отказался от поста партийного лидера, СПП шла на выборы под флагом коалиции «Александр Вучич - Сербия не должна останавливаться». По предварительным данным, СПП набрала 46,7% голосов и получит абсолютное большинство мест в Народной скупщине – 128 из 250. Оппозиционная коалиция «Сербия против насилия» привлекла 23,6% и будет располагать 65 мандатами. На третьем месте - союзная с СПП Соцпартия Сербии во главе с министром иностранных дел Ивицей Дачичем (6,6% голосов). На выборах в Скупщину Белграда партия Вучича получила 37,7% голосов, что дает ей 48 мандатов из 110, а либеральная оппозиция - 34,1% (43 мандата). После выборов Вучич заявил о своей уверенности в том, что мэром Белграда останется Александр Шапич – ушедший в политику бывший звездный ватерполист, который в 2021 г. объединил свой Сербский патриотический союз с СПП.
Самой примечательной чертой предвыборной кампании было активнейшее участие в ней самого Вучича. По существу СПП позиционировала выборы как референдум в поддержку президентства Вучича, который был легко переизбран в прошлом году в первом туре. Президент много ездил по стране, участвуя в митингах своей партии. За время кампании он 45 раз выступил с телеобращениями. Вучич обещал строительство новых дорог, больниц и повышение пенсий в январе в случае победы своей партии (сейчас пенсии в Сербии в среднем составляют 330 евро). Незадолго до выборов были произведены одноразовые выплаты из госбюджета молодым людям, пенсионерам и безработным в размере 10 тыс. динаров (85 евро). После выборов Вучич подчеркнул свой вклад в победу. «Моя работа заключалась в том, чтобы сделать всё, что в моей власти, для обеспечения абсолютного большинства в парламенте», - заявил он своим сторонникам.
По итогам голосования либеральная оппозиция активно обвиняла власти в нарушениях и подтасовках: в организованном завозе людей в Белград для голосования, в т.ч. из Боснии, в электоральных каруселях, в нападениях на независимых наблюдателей. Но едва ли это перерастет в массовые протесты. Ясно, что в результате выборов основы личной власти Вучича заметно укрепятся, можно ожидать усиления авторитарных тенденций. А вот в сфере внешней политики резких изменений не предвидится. Вучич будет стремиться поддерживать сложный баланс в отношениях с ЕС и Россией. На словах он продолжит заявлять о курсе Сербии на вступление в ЕС, но пытаться форсировать этот процесс не будет, поскольку это потребует неприемлемых для него уступок в отношении Косово. Москва же останется близким партнером и в силу прочных исторических связей и пророссийских настроений многих сербов, и по причине большой зависимости от поставок энергоносителей.
Александр Ивахник
Расчеты не оправдались. Партия Вучича, утвердившаяся у власти более 10 лет назад, вновь проявила себя как мощная политическая машина. И хотя президент в июне формально отказался от поста партийного лидера, СПП шла на выборы под флагом коалиции «Александр Вучич - Сербия не должна останавливаться». По предварительным данным, СПП набрала 46,7% голосов и получит абсолютное большинство мест в Народной скупщине – 128 из 250. Оппозиционная коалиция «Сербия против насилия» привлекла 23,6% и будет располагать 65 мандатами. На третьем месте - союзная с СПП Соцпартия Сербии во главе с министром иностранных дел Ивицей Дачичем (6,6% голосов). На выборах в Скупщину Белграда партия Вучича получила 37,7% голосов, что дает ей 48 мандатов из 110, а либеральная оппозиция - 34,1% (43 мандата). После выборов Вучич заявил о своей уверенности в том, что мэром Белграда останется Александр Шапич – ушедший в политику бывший звездный ватерполист, который в 2021 г. объединил свой Сербский патриотический союз с СПП.
Самой примечательной чертой предвыборной кампании было активнейшее участие в ней самого Вучича. По существу СПП позиционировала выборы как референдум в поддержку президентства Вучича, который был легко переизбран в прошлом году в первом туре. Президент много ездил по стране, участвуя в митингах своей партии. За время кампании он 45 раз выступил с телеобращениями. Вучич обещал строительство новых дорог, больниц и повышение пенсий в январе в случае победы своей партии (сейчас пенсии в Сербии в среднем составляют 330 евро). Незадолго до выборов были произведены одноразовые выплаты из госбюджета молодым людям, пенсионерам и безработным в размере 10 тыс. динаров (85 евро). После выборов Вучич подчеркнул свой вклад в победу. «Моя работа заключалась в том, чтобы сделать всё, что в моей власти, для обеспечения абсолютного большинства в парламенте», - заявил он своим сторонникам.
По итогам голосования либеральная оппозиция активно обвиняла власти в нарушениях и подтасовках: в организованном завозе людей в Белград для голосования, в т.ч. из Боснии, в электоральных каруселях, в нападениях на независимых наблюдателей. Но едва ли это перерастет в массовые протесты. Ясно, что в результате выборов основы личной власти Вучича заметно укрепятся, можно ожидать усиления авторитарных тенденций. А вот в сфере внешней политики резких изменений не предвидится. Вучич будет стремиться поддерживать сложный баланс в отношениях с ЕС и Россией. На словах он продолжит заявлять о курсе Сербии на вступление в ЕС, но пытаться форсировать этот процесс не будет, поскольку это потребует неприемлемых для него уступок в отношении Косово. Москва же останется близким партнером и в силу прочных исторических связей и пророссийских настроений многих сербов, и по причине большой зависимости от поставок энергоносителей.
Александр Ивахник
Ватиканская дикастерия доктрины веры выпустила декларацию по доктринальным вопросам под названием Fiducia Supplicans, одобренную папой Римским Франциском. В ней католическим священникам разрешили благословлять пары, «не соответствующие нормам», в том числе однополые.
Это уже второй документ по вопросам ЛГБТ, обнародованный дикастерией за последние два месяца. Первый был выпущен в ноябре – он разрешил представителям сексуальных меньшинств принимать крещение, а также быть крестными родителями и свидетелями на свадьбе в церкви.
Дикастерия доктрины веры – это отдаленная преемница инквизиции. До 2022 года она называлась конгрегацией, но в ходе реформы курии папа Франциск упразднил конгрегации, и теперь эта структура переименована в дикастерию; от слова «суд» - хотя в реальности дикастерии больше похожи на министерства, чем на судебные органы. Но названия в церковной сфере нередко связаны с традициями. Однако терминологический консерватизм не исключает сущностного либерализма – что произошло и в данном случае.
Даже после Второго Ватиканского собора «инквизиторами» становились консервативные священнослужители – можно вспомнить многолетнего главу конгрегации кардинала Йозефа Ратцингера, будущего папу Бенедикта XVI. Когда Ратцингер стал папой, вероучением в Ватикане занимались также консерваторы – вначале американский кардинал Уильям Левада, а затем немец Герхард Мюллер. Именно в это время конгрегация заинтересовалась недостаточно ортодоксальными, по ее мнению, взглядами аргентинского богослова Виктора Мануэля Фернандеса, которого кардинал Хорхе Марио Бергольо продвигал на пост ректора Папского католического университета Аргентины. Но Бергольо своего протеже отстоял и назначение состоялось. Когда кардинал Бергольо стал папой, Фернандес был возведен в сан архиепископа, в 2018 году назначен на одну из ключевых аргентинских кафедр (Ла-Платы).
1 июля 2023 года архиепископ Фернандес возглавил дикастерию доктрины веры, а уже 30 сентября папа Франциск возвел его в сан кардинала. Так что хранителем ортодоксии стал богослов, не так давно заподозренный в неортодоксальности.
Подход папы Франциска и кардинала Фернандеса к вопросам, вызывающим острые дискуссии в католическом мире (а это не только участие ЛГБТ в церковной жизни, но и разводы и аборты), сводится к двум положениям.
Первое – существующие в течение многих столетий нормы официально менять нельзя во избежание раскола. Причем их волнуют не небольшие группы традиционалистов в Европе и Америке, которые изначально не ожидали ничего хорошего от назначения Фернандеса, а многочисленные консервативные африканские верующие, не интересующиеся кадровой политикой Ватикана, но твердо знающие, что брак – это союз мужчины и женщины. Поэтому никаких однополых браков церковь венчать не будет.
Второе – радикальному пересмотру подлежит пастырская практика, то есть раздвигаются границы дозволенного. Священник может (но не обязан) дать благословение однополым парам. При этом оно не может быть дано в ходе литургии, но сакральный элемент все равно присутствует – в виде краткой молитвы с просьбой к Богу даровать просящим мир, здоровье, взаимопомощь и силу духа, чтобы исполнять волю Господа. На самом деле многим современным людям, которые совсем не интересуются догматикой и очень мало – обрядами, больше и не нужно. Для них главное – что церковь их не отвергает, позволяя им участвовать в своей жизни.
Видимо, в обозримом будущем так и будет. Новый консервативный Пий XIII из фильма «Молодой папа» сейчас маловероятен, так как папа Франциск назначил кардиналами множество своих сторонников. А в дальней перспективе практика – если она укоренится и станет привычной – может повлиять и на каноническое право (в том числе если изменятся настроения в Африке). И положения, ныне допускаемые по снисхождению, через несколько поколений могут стать нормой.
Алексей Макаркин
Это уже второй документ по вопросам ЛГБТ, обнародованный дикастерией за последние два месяца. Первый был выпущен в ноябре – он разрешил представителям сексуальных меньшинств принимать крещение, а также быть крестными родителями и свидетелями на свадьбе в церкви.
Дикастерия доктрины веры – это отдаленная преемница инквизиции. До 2022 года она называлась конгрегацией, но в ходе реформы курии папа Франциск упразднил конгрегации, и теперь эта структура переименована в дикастерию; от слова «суд» - хотя в реальности дикастерии больше похожи на министерства, чем на судебные органы. Но названия в церковной сфере нередко связаны с традициями. Однако терминологический консерватизм не исключает сущностного либерализма – что произошло и в данном случае.
Даже после Второго Ватиканского собора «инквизиторами» становились консервативные священнослужители – можно вспомнить многолетнего главу конгрегации кардинала Йозефа Ратцингера, будущего папу Бенедикта XVI. Когда Ратцингер стал папой, вероучением в Ватикане занимались также консерваторы – вначале американский кардинал Уильям Левада, а затем немец Герхард Мюллер. Именно в это время конгрегация заинтересовалась недостаточно ортодоксальными, по ее мнению, взглядами аргентинского богослова Виктора Мануэля Фернандеса, которого кардинал Хорхе Марио Бергольо продвигал на пост ректора Папского католического университета Аргентины. Но Бергольо своего протеже отстоял и назначение состоялось. Когда кардинал Бергольо стал папой, Фернандес был возведен в сан архиепископа, в 2018 году назначен на одну из ключевых аргентинских кафедр (Ла-Платы).
1 июля 2023 года архиепископ Фернандес возглавил дикастерию доктрины веры, а уже 30 сентября папа Франциск возвел его в сан кардинала. Так что хранителем ортодоксии стал богослов, не так давно заподозренный в неортодоксальности.
Подход папы Франциска и кардинала Фернандеса к вопросам, вызывающим острые дискуссии в католическом мире (а это не только участие ЛГБТ в церковной жизни, но и разводы и аборты), сводится к двум положениям.
Первое – существующие в течение многих столетий нормы официально менять нельзя во избежание раскола. Причем их волнуют не небольшие группы традиционалистов в Европе и Америке, которые изначально не ожидали ничего хорошего от назначения Фернандеса, а многочисленные консервативные африканские верующие, не интересующиеся кадровой политикой Ватикана, но твердо знающие, что брак – это союз мужчины и женщины. Поэтому никаких однополых браков церковь венчать не будет.
Второе – радикальному пересмотру подлежит пастырская практика, то есть раздвигаются границы дозволенного. Священник может (но не обязан) дать благословение однополым парам. При этом оно не может быть дано в ходе литургии, но сакральный элемент все равно присутствует – в виде краткой молитвы с просьбой к Богу даровать просящим мир, здоровье, взаимопомощь и силу духа, чтобы исполнять волю Господа. На самом деле многим современным людям, которые совсем не интересуются догматикой и очень мало – обрядами, больше и не нужно. Для них главное – что церковь их не отвергает, позволяя им участвовать в своей жизни.
Видимо, в обозримом будущем так и будет. Новый консервативный Пий XIII из фильма «Молодой папа» сейчас маловероятен, так как папа Франциск назначил кардиналами множество своих сторонников. А в дальней перспективе практика – если она укоренится и станет привычной – может повлиять и на каноническое право (в том числе если изменятся настроения в Африке). И положения, ныне допускаемые по снисхождению, через несколько поколений могут стать нормой.
Алексей Макаркин
Информационные ленты снова запестрели цитатами из высказываний Никола Пашиняна. Премьер-министр Армении в ходе интервью Общественному телевидению республики снова затронул вопрос об ответственности России и ОДКБ за поражение его страны и «деарменизацию» Нагорного Карабаха. Нельзя сказать, что Пашинян открыл что-то новое. И в его высказываниях, и в оценках соратников премьера ранее звучал тезис о том, что ОДКБ не установил адекватных «красных линий», а Москва не выполнила того, что сама же подписала в ноябре 2020 года (трехстороннее заявление Владимира Путина, Ильхама Алиева и Никола Пашиняна).
Что мы можем констатировать по итогам года в российско-армянских отношениях? Прежние формулы, применяемые к оценке геополитического дизайна на Кавказе, уже не работают. Нет НКР, суверенитет Азербайджана распространился на весь Карабах, а позиции Турции значительно усилились. В то время как ситуация в регионе для России стала сложнее. Можно сколько угодно говорить об определенной реприоритизации целей и задач Москвы в пользу Азербайдажна, но очевидно, что Баку не станет менять свои ключевые подходы в строгом соответствии с российскими интересами. Балансировать влияние Анкары- да, но турецкий ресурс никак не слабее, чем связи с РФ.
Естественно, Запад не просто никуда не ушел, как предрекали некоторые отечественные «геополитические оптимисты». Он наращивает свою активность, в том числе и в Ереване. США и ЕС не пытаются слишком активно поучаствовать в формировании публичных интерпретаций событий 2022-2023 гг. Но, конечно, они не возражают против утверждения пашиняновского нарратива, описанного выше. Со своей стороны, Москва утверждает, что не пойди Ереван на активное сближение с Западом и не прими решение об отказе от Карабаха, не случилось бы поражения. Две официальные версии будут сосуществовать друг с другом. Вряд ли кому-то кого-то удастся убедить.
Заметим при этом, что на армянском направлении у Москвы не слишком широкое пространство для маневров. В республике есть силы, готовые отринуть сотрудничество с Западом, а также выступить против Пашиняна. Но складывание этих двух векторов проблематично, что и показала вся история уличных протестов 2020-2023 гг. При этом само армянское руководство, по сути, заморозившее свое участие в деятельности ОДКБ и СНГ, не готово здесь и сейчас оформить развод с Россией. Значит стоит Еревану дать возможность разочароваться в Запада, ибо поводов может найтись предостаточно? Наверное, такой внешнеполитический фатализм вряд ли будет слишком продуктивен. Но противопоставляя пассивности активность важно понимать, что любые действия ради действий, а слова ради слов не принесут должного результата.
Сергей Маркедонов
Что мы можем констатировать по итогам года в российско-армянских отношениях? Прежние формулы, применяемые к оценке геополитического дизайна на Кавказе, уже не работают. Нет НКР, суверенитет Азербайджана распространился на весь Карабах, а позиции Турции значительно усилились. В то время как ситуация в регионе для России стала сложнее. Можно сколько угодно говорить об определенной реприоритизации целей и задач Москвы в пользу Азербайдажна, но очевидно, что Баку не станет менять свои ключевые подходы в строгом соответствии с российскими интересами. Балансировать влияние Анкары- да, но турецкий ресурс никак не слабее, чем связи с РФ.
Естественно, Запад не просто никуда не ушел, как предрекали некоторые отечественные «геополитические оптимисты». Он наращивает свою активность, в том числе и в Ереване. США и ЕС не пытаются слишком активно поучаствовать в формировании публичных интерпретаций событий 2022-2023 гг. Но, конечно, они не возражают против утверждения пашиняновского нарратива, описанного выше. Со своей стороны, Москва утверждает, что не пойди Ереван на активное сближение с Западом и не прими решение об отказе от Карабаха, не случилось бы поражения. Две официальные версии будут сосуществовать друг с другом. Вряд ли кому-то кого-то удастся убедить.
Заметим при этом, что на армянском направлении у Москвы не слишком широкое пространство для маневров. В республике есть силы, готовые отринуть сотрудничество с Западом, а также выступить против Пашиняна. Но складывание этих двух векторов проблематично, что и показала вся история уличных протестов 2020-2023 гг. При этом само армянское руководство, по сути, заморозившее свое участие в деятельности ОДКБ и СНГ, не готово здесь и сейчас оформить развод с Россией. Значит стоит Еревану дать возможность разочароваться в Запада, ибо поводов может найтись предостаточно? Наверное, такой внешнеполитический фатализм вряд ли будет слишком продуктивен. Но противопоставляя пассивности активность важно понимать, что любые действия ради действий, а слова ради слов не принесут должного результата.
Сергей Маркедонов
История с запретом Дональду Трампу выдвигаться на республиканских праймериз, который был вынесен Верховным судом штата Колорадо, в очередной раз поднимает вопрос о правах штатов.
Тема прав штатов в США является одной из любимых для консерваторов. Это право ставить памятники героям Юга, проигравшим в гражданской войне. Это право сохранять сегрегацию в сфере образования. Это право решать, как именно допускать чернокожих избирателей к выборам. Например, существовали тесты на грамотность, и если избиратель их не проходил, то он не получал регистрации. Причем некоторые вопросы формулировались так, что мог ошибиться и человек с высшим образованием. А другие были простыми по форме, но ответить на них обычному человеку было не менее сложно. Например, в Алабаме «кандидата в избиратели» просили назвать генерального прокурора США. А в Джорджии ответить на такой вопрос: «Если губернатор Джорджии умрет, кто его сменит, и если и губернатор, и его преемник умрут, кто будет осуществлять исполнительную власть?».
Тема прав штатов была использована и нынешним консервативным Верховным судом при пересмотре давнего решения по делу «Роу против Уэйда» о праве на аборт. Теперь этот вопрос передан в юрисдикцию штатов – и там, где большинство в законодательном собрании у республиканцев, появилась возможность резко ограничивать аборты (раньше такие местные законы признавались неконституционными Верховным судом). Так, в Техасе принят закон, дающий возможность любому гражданину страны, не занимающему государственную должность, подать иск против организации или человека, оказавшего помощь при «незаконном» аборте. Более того, это правило действует и для случаев, когда помощь планировалась, но не была оказана. Причем что такое помощь, в законе не сказано, что дает возможность для максимально широких толкований.
Но тут же возникают вопросы. Если власти штата могут установить памятник генералу Ли, то могут ли власти штата снести этот памятник, когда «власть переменится» и, главное, изменятся общественные настроения. Или же это будет иконоборчеством и неуважением к памяти предков. Может ли либеральный штат создать максимально благоприятные условия для проведения абортов, или же это противоречит более значительному праву – праву на жизнь (которая, как считают консерваторы, начинается с момента зачатия) и равносильно «дню открытых убийств» из книги Юлия Даниэля.
Теперь же Верховный суд одного из штатов решил, что Трамп – это мятежник, которого нельзя допускать к выборам. Как поражали в правах активных конфедератов после гражданской войны – кстати, они не были признаны виновными судебными органами. И теперь уже Верховный суд США, который недавно посчитал, что аборты относятся к компетенции штатов, должен разъяснить, может ли судебная власть штата дисквалифицировать кандидата в президенты на своей территории.
Алексей Макаркин
Тема прав штатов в США является одной из любимых для консерваторов. Это право ставить памятники героям Юга, проигравшим в гражданской войне. Это право сохранять сегрегацию в сфере образования. Это право решать, как именно допускать чернокожих избирателей к выборам. Например, существовали тесты на грамотность, и если избиратель их не проходил, то он не получал регистрации. Причем некоторые вопросы формулировались так, что мог ошибиться и человек с высшим образованием. А другие были простыми по форме, но ответить на них обычному человеку было не менее сложно. Например, в Алабаме «кандидата в избиратели» просили назвать генерального прокурора США. А в Джорджии ответить на такой вопрос: «Если губернатор Джорджии умрет, кто его сменит, и если и губернатор, и его преемник умрут, кто будет осуществлять исполнительную власть?».
Тема прав штатов была использована и нынешним консервативным Верховным судом при пересмотре давнего решения по делу «Роу против Уэйда» о праве на аборт. Теперь этот вопрос передан в юрисдикцию штатов – и там, где большинство в законодательном собрании у республиканцев, появилась возможность резко ограничивать аборты (раньше такие местные законы признавались неконституционными Верховным судом). Так, в Техасе принят закон, дающий возможность любому гражданину страны, не занимающему государственную должность, подать иск против организации или человека, оказавшего помощь при «незаконном» аборте. Более того, это правило действует и для случаев, когда помощь планировалась, но не была оказана. Причем что такое помощь, в законе не сказано, что дает возможность для максимально широких толкований.
Но тут же возникают вопросы. Если власти штата могут установить памятник генералу Ли, то могут ли власти штата снести этот памятник, когда «власть переменится» и, главное, изменятся общественные настроения. Или же это будет иконоборчеством и неуважением к памяти предков. Может ли либеральный штат создать максимально благоприятные условия для проведения абортов, или же это противоречит более значительному праву – праву на жизнь (которая, как считают консерваторы, начинается с момента зачатия) и равносильно «дню открытых убийств» из книги Юлия Даниэля.
Теперь же Верховный суд одного из штатов решил, что Трамп – это мятежник, которого нельзя допускать к выборам. Как поражали в правах активных конфедератов после гражданской войны – кстати, они не были признаны виновными судебными органами. И теперь уже Верховный суд США, который недавно посчитал, что аборты относятся к компетенции штатов, должен разъяснить, может ли судебная власть штата дисквалифицировать кандидата в президенты на своей территории.
Алексей Макаркин
Британцам все больше приходится сталкиваться с неблагоприятными последствиями брексита. Дело касается не только торговых барьеров, ведущих к повышению цен и сужению ассортимента, и не только трудностей в работе британского бизнеса на континенте, но и поездок жителей Великобритании в страны Евросоюза. После выхода из ЕС Британия перешла для него в разряд «третьих стран», и хотя ее гражданам не требуется виз для кратковременного пребывания, они должны при въезде и выезде из стран союза получать штамп в паспорте. В порту Дувра, в котором многие англичане проходят паспортную проверку перед погрузкой со своими автомобилями на паромы до французского порта Кале, в «горячие периоды» это привело к многочасовым очередям. То же касается и города Фолкстон, где автомобили грузятся на поезда Евротоннеля. А вскоре жителям Британии, желающим отправиться в Европу, причем на любом виде транспорта, придется столкнуться с более сложными процедурами и более длительными задержками.
Дело в том, что по решению ЕС в октябре 2024 г. вводится единая Система въезда/выезда (EES) для неграждан союза, которая будет охватывать все страны ЕС за исключением Ирландии и Кипра, а также входящие в Шенгенскую зону Исландию, Норвегию и Швейцарию. Система коснется жителей стран, имеющих безвизовые соглашения с ЕС. Первичная регистрация неграждан ЕС при въезде будет производиться централизованно, их данные будут заноситься в общеевропейскую базу данных. После введения в действие EES в паспортах неграждан не будут ставиться штампы, но при первичной регистрации у них будет сниматься биометрия: отпечатки пальцев и скан лица. Помимо биометрии в общую базу данных будет попадать имя, тип удостоверения личности, дата и место въезда и выезда. Для последующих поездок в течение трех лет будет использоваться, как правило, только биометрия лица. Проект EES преследует цель сделать внешние границы Европы более безопасными, особенно в отношении проникновения потенциальных террористов и других преступников. Еврокомиссия также заявляет, что автоматизация процедур пограничного контроля после внедрения EES позволит путешественникам экономить время при пересечении границы.
Однако представители турбизнеса и международных авиакомпаний считают, что первичная регистрация путешественников на границах ЕС сильно увеличит время прохождения погранконтроля в аэропортах, железнодорожных терминалах и в морских портах, что при плотном пассажиропотоке создаст серьезные проблемы. В Британии особую тревогу вызывает будущая ситуация в порту Дувра и в терминале Евротоннеля в Фолкстоне, где по двустороннему соглашению проверку осуществляют французские пограничники. По оценке администрации Евротоннеля, среднее время прохождения через контроль одного автомобиля с несколькими людьми возрастет с 1 минуты до 5-7 минут. Примерно такие же оценки дает и руководство порта Дувр.
Но это еще не всё. Примерно через 6 месяцев после введения EES Евросоюз начнет новый этап своей пограничной реформы. Появится Электронная система информации о путешествиях и авторизации (ETIAS). Перед поездкой в страны ЕС неграждане должны будут на специальном сайте подать онлайн-заявку на получение разрешения на въезд. В заявке должны быть указаны имя, адрес, паспортные данные, место работы, должность, причины поездки, страна прибытия и адрес первой ночевки. Также заявитель должен уплатить 7 евро. Ожидается, что в большинстве случаев разрешение будет выдаваться в течение нескольких минут, однако это новое требование в любом случае будет ограничивать свободу действий путешественников. Судя по опросам последнего времени, большинство британцев сожалеют о выходе из ЕС и в случае гипотетического референдума проголосовали бы по-другому. Предстоящее усложнение путешествий в Европу лишь укрепит их в этой мысли.
Александр Ивахник
Дело в том, что по решению ЕС в октябре 2024 г. вводится единая Система въезда/выезда (EES) для неграждан союза, которая будет охватывать все страны ЕС за исключением Ирландии и Кипра, а также входящие в Шенгенскую зону Исландию, Норвегию и Швейцарию. Система коснется жителей стран, имеющих безвизовые соглашения с ЕС. Первичная регистрация неграждан ЕС при въезде будет производиться централизованно, их данные будут заноситься в общеевропейскую базу данных. После введения в действие EES в паспортах неграждан не будут ставиться штампы, но при первичной регистрации у них будет сниматься биометрия: отпечатки пальцев и скан лица. Помимо биометрии в общую базу данных будет попадать имя, тип удостоверения личности, дата и место въезда и выезда. Для последующих поездок в течение трех лет будет использоваться, как правило, только биометрия лица. Проект EES преследует цель сделать внешние границы Европы более безопасными, особенно в отношении проникновения потенциальных террористов и других преступников. Еврокомиссия также заявляет, что автоматизация процедур пограничного контроля после внедрения EES позволит путешественникам экономить время при пересечении границы.
Однако представители турбизнеса и международных авиакомпаний считают, что первичная регистрация путешественников на границах ЕС сильно увеличит время прохождения погранконтроля в аэропортах, железнодорожных терминалах и в морских портах, что при плотном пассажиропотоке создаст серьезные проблемы. В Британии особую тревогу вызывает будущая ситуация в порту Дувра и в терминале Евротоннеля в Фолкстоне, где по двустороннему соглашению проверку осуществляют французские пограничники. По оценке администрации Евротоннеля, среднее время прохождения через контроль одного автомобиля с несколькими людьми возрастет с 1 минуты до 5-7 минут. Примерно такие же оценки дает и руководство порта Дувр.
Но это еще не всё. Примерно через 6 месяцев после введения EES Евросоюз начнет новый этап своей пограничной реформы. Появится Электронная система информации о путешествиях и авторизации (ETIAS). Перед поездкой в страны ЕС неграждане должны будут на специальном сайте подать онлайн-заявку на получение разрешения на въезд. В заявке должны быть указаны имя, адрес, паспортные данные, место работы, должность, причины поездки, страна прибытия и адрес первой ночевки. Также заявитель должен уплатить 7 евро. Ожидается, что в большинстве случаев разрешение будет выдаваться в течение нескольких минут, однако это новое требование в любом случае будет ограничивать свободу действий путешественников. Судя по опросам последнего времени, большинство британцев сожалеют о выходе из ЕС и в случае гипотетического референдума проголосовали бы по-другому. Предстоящее усложнение путешествий в Европу лишь укрепит их в этой мысли.
Александр Ивахник
Главным возможным кандидатом от КПРФ на президентских выборах стал Николай Харитонов. Геннадию Зюганову, похоже, удалось самому уклониться от обременительной повинности участия в избирательной кампании и предложить абсолютно безопасного кандидата, который не поссорит КПРФ с властью.
Для Зюганова участие в выборах было бы крайне некомфортным. В следующем году ему исполняется 80 лет – новых стимулов для самореализации у него явно нет. Если Леониду Слуцкому надо самоутверждаться в качестве главы ЛДПР, то перед Зюгановым такой задачи не стоит – он 30 лет неизменно руководит компартией. Более того, с началом СВО от партии отошли две немаловажные электоральные группы с противоположными интересами. Одну представляли лоялисты, голосовавшие за КПРФ в основном из чувства ностальгии по СССР – теперь они «сплотились вокруг флага» и поддерживают власть. Другую – оппозиционеры, выбиравшие стратегическое (оно же «полезное») голосование, то есть поддерживавшие кандидата, далекого от них идейно, но способного отобрать голоса у власти. Для них КПРФ неприемлема как партия, находящаяся в консенсусе по поводу СВО.
Так что на высокий результат рассчитывать было сложно – единственным шансом было выдвижение активного и энергичного кандидата, способного вернуть часть ушедших и привлечь колеблющихся. Но именно это было главным риском для партии – такой кандидат мог поссорить ее с властью. Причем в условиях конфликта с властью и получение сколько-нибудь приличного результата становилось сомнительным. Вспомним 2018 год, когда растущий рейтинг Павла Грудинина был быстро «сбит» массированной информацией о его зарубежных банковских счетах. После этого от Грудинина шарахнулись колеблющиеся избиратели, которые обычно относятся к своему электоральному выбору очень серьезно и боятся совершить ошибку. Президент с зарубежными счетами был для них полностью неприемлем – КПРФ же потом пришлось мобилизовать все дипломатическое искусство Зюганова, чтобы улучшить отношения с властью.
Сейчас теоретически можно выдвинуть кандидатуру бывшего иркутского губернатора Сергея Левченко. Но тут же избиратели узнали бы, что сын Левченко был в прошлом году признан виновным в мошенничестве при замене лифтов при капремонте домов в Иркутской области и в этом году вышел по УДО. Для аполитичных избирателей, не входящих в ядерный электорат КПРФ, этой информации достаточно, чтобы шарахнуться от такого кандидата – это сильнее зарубежных счетов. Разбираться, кто прав и кто виноват, справедлив ли приговор Левченко-младшему или нет, они бы не стали.
Можно, конечно, предложить молодого для КПРФ (46 лет) Юрия Афонина. Но это значит «спалить» возможного преемника в заведомо тусклой, осторожной кампании с невысоким результатом.
Что же до Николая Харитонова, то он уже заменял Зюганова на президентских выборах 2004 года – тогда решение КПРФ (как и ЛДПР) выдвинуть заведомо слабых кандидатов выглядело жестом лояльности в отношении власти, которая вела антиолигархическую кампанию («дело ЮКОСа») и была заинтересована в выборах без каких-либо минимальных неожиданностей. Именно тогда определялись правила игры в отношениях между властью и компартией, актуальные и в настоящее время. И когда в июле того же года внутрипартийные соперники пытались перехватить у Зюганова контроль над партией и даже провели альтернативный съезд на теплоходе, государство признало легитимность именно зюгановского руководства.
В КПРФ трудно найти более лояльного власти кандидата, чем Харитонов. Еще в 2000 году подполковнику запаса Харитонову было присвоено звание полковника ФСБ запаса за активное продвижение идеи возвращения памятника Феликсу Дзержинскому на Лубянку. В 2016 году он был избран депутатом Госдумы в избирательном округе в Краснодарском крае, когда «Единая Россия» не выдвинула против него своего кандидата. Только что Зюганов сообщил о том, что подписан президентский указ о присвоении 75-летнему Харитонову звания Героя Труда. В общем, в случае выдвижения Харитонова кампания КПРФ ожидается спокойной и предсказуемой.
Алексей Макаркин
Для Зюганова участие в выборах было бы крайне некомфортным. В следующем году ему исполняется 80 лет – новых стимулов для самореализации у него явно нет. Если Леониду Слуцкому надо самоутверждаться в качестве главы ЛДПР, то перед Зюгановым такой задачи не стоит – он 30 лет неизменно руководит компартией. Более того, с началом СВО от партии отошли две немаловажные электоральные группы с противоположными интересами. Одну представляли лоялисты, голосовавшие за КПРФ в основном из чувства ностальгии по СССР – теперь они «сплотились вокруг флага» и поддерживают власть. Другую – оппозиционеры, выбиравшие стратегическое (оно же «полезное») голосование, то есть поддерживавшие кандидата, далекого от них идейно, но способного отобрать голоса у власти. Для них КПРФ неприемлема как партия, находящаяся в консенсусе по поводу СВО.
Так что на высокий результат рассчитывать было сложно – единственным шансом было выдвижение активного и энергичного кандидата, способного вернуть часть ушедших и привлечь колеблющихся. Но именно это было главным риском для партии – такой кандидат мог поссорить ее с властью. Причем в условиях конфликта с властью и получение сколько-нибудь приличного результата становилось сомнительным. Вспомним 2018 год, когда растущий рейтинг Павла Грудинина был быстро «сбит» массированной информацией о его зарубежных банковских счетах. После этого от Грудинина шарахнулись колеблющиеся избиратели, которые обычно относятся к своему электоральному выбору очень серьезно и боятся совершить ошибку. Президент с зарубежными счетами был для них полностью неприемлем – КПРФ же потом пришлось мобилизовать все дипломатическое искусство Зюганова, чтобы улучшить отношения с властью.
Сейчас теоретически можно выдвинуть кандидатуру бывшего иркутского губернатора Сергея Левченко. Но тут же избиратели узнали бы, что сын Левченко был в прошлом году признан виновным в мошенничестве при замене лифтов при капремонте домов в Иркутской области и в этом году вышел по УДО. Для аполитичных избирателей, не входящих в ядерный электорат КПРФ, этой информации достаточно, чтобы шарахнуться от такого кандидата – это сильнее зарубежных счетов. Разбираться, кто прав и кто виноват, справедлив ли приговор Левченко-младшему или нет, они бы не стали.
Можно, конечно, предложить молодого для КПРФ (46 лет) Юрия Афонина. Но это значит «спалить» возможного преемника в заведомо тусклой, осторожной кампании с невысоким результатом.
Что же до Николая Харитонова, то он уже заменял Зюганова на президентских выборах 2004 года – тогда решение КПРФ (как и ЛДПР) выдвинуть заведомо слабых кандидатов выглядело жестом лояльности в отношении власти, которая вела антиолигархическую кампанию («дело ЮКОСа») и была заинтересована в выборах без каких-либо минимальных неожиданностей. Именно тогда определялись правила игры в отношениях между властью и компартией, актуальные и в настоящее время. И когда в июле того же года внутрипартийные соперники пытались перехватить у Зюганова контроль над партией и даже провели альтернативный съезд на теплоходе, государство признало легитимность именно зюгановского руководства.
В КПРФ трудно найти более лояльного власти кандидата, чем Харитонов. Еще в 2000 году подполковнику запаса Харитонову было присвоено звание полковника ФСБ запаса за активное продвижение идеи возвращения памятника Феликсу Дзержинскому на Лубянку. В 2016 году он был избран депутатом Госдумы в избирательном округе в Краснодарском крае, когда «Единая Россия» не выдвинула против него своего кандидата. Только что Зюганов сообщил о том, что подписан президентский указ о присвоении 75-летнему Харитонову звания Героя Труда. В общем, в случае выдвижения Харитонова кампания КПРФ ожидается спокойной и предсказуемой.
Алексей Макаркин
Азербайджан начал подготовку к досрочным президентским выборам. Они состоятся 7 февраля 2024 года. Сказать, что в кампании присутствует некая интрига, вряд ли возможно. Ильхам Алиев находится на пике популярности, так как его имя ассоциируется не только у лоялистов, но и оппозиционно настроенных граждан, с возвращением Нагорного Карабаха. По карабахскому вопросу между горячими сторонниками действующего президента и его яростными критиками наличествует парадоксальный консенсус.
Однако дальше начинаются разночтения. Они касаются характера азербайджанской власти, внутриполитической повестки, а также ряда сюжетов внешней политики. Оппозиционеры были бы заинтересованы в снижении двойственной позиции Баку в отношении к Западу, более тесной интеграции с ЕС, и напротив, в дистанцировании от России. Какой же мы видим сейчас предвыборный расклад сил в Азербайджане?
Ожидаемо кандидатуру Ильхама Алиева поддержала правящая партия «Ени Азербайджан». Решение по данному вопросу было принято на расширенном заседании ее правления. На сегодня уже ясно, что спарринг-партнеры у президента будут. О своей готовности участвовать в кампании заявил депутат Гудрат Гасангулиев. Он не в первый (а в пятый!) раз участвует в выборах, однако никаких значимых результатов не показал. Примут участие в выборах председатель Партии Национального фронта Рази Нуруллаев, депутат Фазиль Мустафа, председатель правления Центра социальных исследований, Захид Орудж, а также лидер партии «Великий Азербайджан» Эльшад Мусаев.
При этом уже известны и случаи отказа от предвыборной борьбы. Известные оппозиционные политики сделали на эту тему соответствующие заявления. Али Керимли, лидер Народного фронта заявил, что «правительство Азербайджана собирается на выборы в условиях усиления репрессий в обществе». Глава мусаватистов Ариф Гаджилы также акцентировал внимание на недопустимой политической атмосфере в канун выборов. По его словам, призывы к либерализации остались без ответа со стороны властей. Не до конца ясна позиция Ильгара Мамедова, председателя оппозиционной партии «РеАл». Он выступил за то, чтобы кандидат от его политического объединения был «не техническим», а функциональным.
Заметим, что впервые в постсоветской истории Азербайжана избирательные участки будут открыты на карабахской территории, общее их число составит 26. Регистрация кандидатов закончится 8 января, после чего останется месяц на агитацию. Но уже сегодня подавляющее большинство экспертов убеждено, что переизбрание Ильхама Алиева гарантировано. Да, фактор пресловутого административного ресурса имеет место быть, но не он один- демиург действительности. После присоединения Карабаха оппозиционерам крайне трудно даже в режиме максимального благоприятствования предложить обществу реальную эффективную альтернативу.
Сергей Маркедонов
Однако дальше начинаются разночтения. Они касаются характера азербайджанской власти, внутриполитической повестки, а также ряда сюжетов внешней политики. Оппозиционеры были бы заинтересованы в снижении двойственной позиции Баку в отношении к Западу, более тесной интеграции с ЕС, и напротив, в дистанцировании от России. Какой же мы видим сейчас предвыборный расклад сил в Азербайджане?
Ожидаемо кандидатуру Ильхама Алиева поддержала правящая партия «Ени Азербайджан». Решение по данному вопросу было принято на расширенном заседании ее правления. На сегодня уже ясно, что спарринг-партнеры у президента будут. О своей готовности участвовать в кампании заявил депутат Гудрат Гасангулиев. Он не в первый (а в пятый!) раз участвует в выборах, однако никаких значимых результатов не показал. Примут участие в выборах председатель Партии Национального фронта Рази Нуруллаев, депутат Фазиль Мустафа, председатель правления Центра социальных исследований, Захид Орудж, а также лидер партии «Великий Азербайджан» Эльшад Мусаев.
При этом уже известны и случаи отказа от предвыборной борьбы. Известные оппозиционные политики сделали на эту тему соответствующие заявления. Али Керимли, лидер Народного фронта заявил, что «правительство Азербайджана собирается на выборы в условиях усиления репрессий в обществе». Глава мусаватистов Ариф Гаджилы также акцентировал внимание на недопустимой политической атмосфере в канун выборов. По его словам, призывы к либерализации остались без ответа со стороны властей. Не до конца ясна позиция Ильгара Мамедова, председателя оппозиционной партии «РеАл». Он выступил за то, чтобы кандидат от его политического объединения был «не техническим», а функциональным.
Заметим, что впервые в постсоветской истории Азербайжана избирательные участки будут открыты на карабахской территории, общее их число составит 26. Регистрация кандидатов закончится 8 января, после чего останется месяц на агитацию. Но уже сегодня подавляющее большинство экспертов убеждено, что переизбрание Ильхама Алиева гарантировано. Да, фактор пресловутого административного ресурса имеет место быть, но не он один- демиург действительности. После присоединения Карабаха оппозиционерам крайне трудно даже в режиме максимального благоприятствования предложить обществу реальную эффективную альтернативу.
Сергей Маркедонов
Новое правительство Польши, пришедшее к власти 12 декабря, начало попытки демонтажа полуавторитарного режима, построенного национал-популистами Ярослава Качиньского за восемь лет правления. Большие проблемы для либерального кабинета Дональда Туска создает то, что предыдущее правительство партии «Право и справедливость» (ПиС) расставило своих выдвиженцев в руководстве различных важных структур: судов, государственных СМИ, госкомпаний. При этом новой власти пока не по силам осуществить глубокие системные изменения, прежде всего, аннулировать проведенную консерваторами судебную реформу, резко сократившую независимость судей и вызвавшую острый конфликт с ЕС. Союзный с ПиС президент Анджей Дуда почти наверняка наложил бы вето на соответствующий закон, а у Туска и партнеров нет в Сейме большинства в 3/5, чтобы это вето преодолеть. Поэтому новое правительство решило начать с кадровых перемен.
13 декабря были заменены главы всех польских спецслужб, которые были обвинены в поддержке ПиС и в шпионаже за противниками партии. А на этой неделе новые власти взялись за перестановки в верхнем эшелоне государственных СМИ: телекомпании TVP, Polskie Radio и агентства новостей PAP. Вскоре после прихода к власти в 2015 г. правительство ПиС назначило руководителями этих СМИ своих приверженцев, которые, в свою очередь, привлекли идейно близких журналистов. Очень быстро госСМИ, и прежде всего телекомпания TVP и ее круглосуточный новостной канал TVP Info, превратились в агрессивное орудие национал-консервативной пропаганды, превозносили достижения правительства и неустанно клеймили проевропейскую оппозицию, особенно Туска, как национал-предателей. Такую позицию они занимали и в ходе прошедшей недавно избирательной кампании. Правительство ПиС щедро оценивало их усилия. В этом году TVP получила от государства свыше 2 млрд злотых (465 млн евро).
Во вторник Сейм принял резолюцию, в которой говорилось, что польская государственная вещательная система, включающая сеть национальных и региональных теле- и радиостанций, является «исключительно партийным медиаресурсом, выполняющим пропагандистскую работу». Резолюция призвала министерство культуры принять решительные меры, чтобы восстановить «доступ граждан к достоверной информации» и обеспечить «независимость, объективность и плюрализм» государственных СМИ. В среду министр культуры Бартоломей Сенкевич уволил руководителей TVP, Polskie Radio и PAP и членов их наблюдательных советов и тут же назначил новые наблюдательные советы, которые сформировали новые составы правлений. В своем заявлении минкульт сослался на то, что осуществляет права собственника от лица казначейства, владеющего 100% акций данных СМИ. После этого заявления телеканалы TVP1 и TVP Info на короткое время прервали трансляцию.
Потеря контроля над госСМИ вызвала негодующую реакцию национал-консерваторов, которые теперь выступили яростными защитниками свободы медиа. В среду десятки депутатов Сейма от ПиС, включая Качиньского, заняли здание TVP в Варшаве в попытке заблокировать смену руководства. По словам Качиньского, этот протест является «защитой демократии, поскольку нет демократии без плюрализма медиа и сильных антиправительственных медиа». Экс-премьер Моравецкий назвал «незаконные действия» новых властей «первым шагом к диктатуре». Президент Дуда в четверг заявил, что действия правительства грубо нарушили конституцию и являются беззаконием и анархией. Со своей стороны, премьер Туск заверил, что правительство будет твердо стоять на своем.
Некоторые независимые юристы и правозащитники, признавая лицемерие заявлений ПиС, тем не менее, поставили под вопрос правомерность действий правительства, предупреждая, что они влекут риск создания собственного политизированного телевещания. «Репортеры без границ» призвали кабинет Туска принять специальный закон о независимости государственных медиа после широкого общественного обсуждения. Но это, возможно, дело будущего. А сейчас на очереди кадровые изменения в госкомпаниях, руководство которых укомплектовано сторонниками ПиС.
Александр Ивахник
13 декабря были заменены главы всех польских спецслужб, которые были обвинены в поддержке ПиС и в шпионаже за противниками партии. А на этой неделе новые власти взялись за перестановки в верхнем эшелоне государственных СМИ: телекомпании TVP, Polskie Radio и агентства новостей PAP. Вскоре после прихода к власти в 2015 г. правительство ПиС назначило руководителями этих СМИ своих приверженцев, которые, в свою очередь, привлекли идейно близких журналистов. Очень быстро госСМИ, и прежде всего телекомпания TVP и ее круглосуточный новостной канал TVP Info, превратились в агрессивное орудие национал-консервативной пропаганды, превозносили достижения правительства и неустанно клеймили проевропейскую оппозицию, особенно Туска, как национал-предателей. Такую позицию они занимали и в ходе прошедшей недавно избирательной кампании. Правительство ПиС щедро оценивало их усилия. В этом году TVP получила от государства свыше 2 млрд злотых (465 млн евро).
Во вторник Сейм принял резолюцию, в которой говорилось, что польская государственная вещательная система, включающая сеть национальных и региональных теле- и радиостанций, является «исключительно партийным медиаресурсом, выполняющим пропагандистскую работу». Резолюция призвала министерство культуры принять решительные меры, чтобы восстановить «доступ граждан к достоверной информации» и обеспечить «независимость, объективность и плюрализм» государственных СМИ. В среду министр культуры Бартоломей Сенкевич уволил руководителей TVP, Polskie Radio и PAP и членов их наблюдательных советов и тут же назначил новые наблюдательные советы, которые сформировали новые составы правлений. В своем заявлении минкульт сослался на то, что осуществляет права собственника от лица казначейства, владеющего 100% акций данных СМИ. После этого заявления телеканалы TVP1 и TVP Info на короткое время прервали трансляцию.
Потеря контроля над госСМИ вызвала негодующую реакцию национал-консерваторов, которые теперь выступили яростными защитниками свободы медиа. В среду десятки депутатов Сейма от ПиС, включая Качиньского, заняли здание TVP в Варшаве в попытке заблокировать смену руководства. По словам Качиньского, этот протест является «защитой демократии, поскольку нет демократии без плюрализма медиа и сильных антиправительственных медиа». Экс-премьер Моравецкий назвал «незаконные действия» новых властей «первым шагом к диктатуре». Президент Дуда в четверг заявил, что действия правительства грубо нарушили конституцию и являются беззаконием и анархией. Со своей стороны, премьер Туск заверил, что правительство будет твердо стоять на своем.
Некоторые независимые юристы и правозащитники, признавая лицемерие заявлений ПиС, тем не менее, поставили под вопрос правомерность действий правительства, предупреждая, что они влекут риск создания собственного политизированного телевещания. «Репортеры без границ» призвали кабинет Туска принять специальный закон о независимости государственных медиа после широкого общественного обсуждения. Но это, возможно, дело будущего. А сейчас на очереди кадровые изменения в госкомпаниях, руководство которых укомплектовано сторонниками ПиС.
Александр Ивахник
Итак, КПРФ выдвигает Харитонова, который будет хотя и уныло, но бороться за второе место со Слуцким. Потому что третье место для коммунистов станет катастрофой.
История действительно унылая, и кто победит в этой борьбе, мало кого интересует. Людей вообще может заинтересовать либо победитель всей гонки (который очевиден), либо новое и необычное - как Жириновский в 1991-м или Лебедь в 1996-м. А здесь привычно и неинтересно.
Но все же можно отметить, что у Харитонова шансов на второе место будет побольше. Дело в идеологическом ядерном электорате КПРФ, который в любом случае придет и проголосует. Он истончился по естественным причинам, но все равно несколько процентных пунктов кандидату может дать. Причем любому кандидату, который будет использовать бренд КПРФ как идейной преемницы КПСС. Другие бренды этих избирателей не интересуют. Это как в фильме «Великий гражданин», где тайный враг партии, пробравшийся в большие начальники, говорит много правильных и гладких слов, а выходит представитель ЦК и все уловки оказываются напрасными. Так и здесь – ЦК решил, голосовать надо. Даже если Харитонов и не нравится, и устарел (впрочем, не больше, чем сам Зюганов).
Особенность же электората ЛДПР в том, что у него нет идеологического ядра. Его ядро – это фан-клуб Жириновского, избиратели, которым по-человечески нравился этот политический шоумен. Но этот фан-клуб всегда был и остается меньше коммунистического идеологического ядра. Значительная часть электората ЛДПР, голосующего за партию на думских выборах, еще при Жириновском во время президентской избирательной кампании переходила на сторону кандидата от власти. Исходя при этом из государственнической логики – что на парламентских выборах можно проголосовать как хочется, а на президентских нужно голосовать «как надо». И ничего не свидетельствует о том, что отношение к Слуцкому будет иным.
Алексей Макаркин
История действительно унылая, и кто победит в этой борьбе, мало кого интересует. Людей вообще может заинтересовать либо победитель всей гонки (который очевиден), либо новое и необычное - как Жириновский в 1991-м или Лебедь в 1996-м. А здесь привычно и неинтересно.
Но все же можно отметить, что у Харитонова шансов на второе место будет побольше. Дело в идеологическом ядерном электорате КПРФ, который в любом случае придет и проголосует. Он истончился по естественным причинам, но все равно несколько процентных пунктов кандидату может дать. Причем любому кандидату, который будет использовать бренд КПРФ как идейной преемницы КПСС. Другие бренды этих избирателей не интересуют. Это как в фильме «Великий гражданин», где тайный враг партии, пробравшийся в большие начальники, говорит много правильных и гладких слов, а выходит представитель ЦК и все уловки оказываются напрасными. Так и здесь – ЦК решил, голосовать надо. Даже если Харитонов и не нравится, и устарел (впрочем, не больше, чем сам Зюганов).
Особенность же электората ЛДПР в том, что у него нет идеологического ядра. Его ядро – это фан-клуб Жириновского, избиратели, которым по-человечески нравился этот политический шоумен. Но этот фан-клуб всегда был и остается меньше коммунистического идеологического ядра. Значительная часть электората ЛДПР, голосующего за партию на думских выборах, еще при Жириновском во время президентской избирательной кампании переходила на сторону кандидата от власти. Исходя при этом из государственнической логики – что на парламентских выборах можно проголосовать как хочется, а на президентских нужно голосовать «как надо». И ничего не свидетельствует о том, что отношение к Слуцкому будет иным.
Алексей Макаркин
Под занавес уходящего года, 28 декабря парламент Абхазии рассмотрит вопрос о ратификации соглашения, касающегося передачи в собственность РФ дачного комплекса в Пицунде.
Данная тема обсуждается в республике уже не первый месяц. Еще в 2022 году стало известно о подписании соответствующего документа. Абхазская оппозиция восприняла это как возможность для активизации, ее представители акцентировали особое внимание на то, что «дачный вопрос» республиканские власти, и прежде всего, президент Аслан Бжания, попытались решить без широкого обсуждения.
В Абхазии у иностранных граждан (в число которых попадают и россияне) нет права на приобретение и продажу недвижимого имущества. И это является причиной коллизий между Москвой и Сухумом. «Дачный вопрос» некоторое время назад сняли с повестки дня, так как обнаружилась ошибка в определении координат самого имущественного объекта. Но затем президент Аслан Бжания предпринял попытку вернуться к обсуждению острого вопроса, заявив, что вся «работа над ошибками» сделана.
Однако в Абхазии парламент – это место для дискуссий. И не исключено, что оппозиция попытается вступить в спор с президентом. 22 декабря оппозиция и представители НПО провели заседание, где попытались обсудить возможности для совместной координации.
Впрочем, проблема на самом деле выходит за рамки отдельно взятой пицундской дачи. Фактически мы видим на новом витке противостояние между властями и оппозицией, которые в течение почти двух десятилетий (то есть после ухода первого президента республики харизматического Владислава Ардзинба) меняют друг друга.
Аслан Бжания выиграл президентские выборы в марте 2020 года на фоне внутриполитического кризиса, приведшего к очередной смене власти в ходе уличных протестов. Дефицит легитимности тогда выглядел почти, как иммунодефицит для абхазского национально-государственного проекта. И одним из ключевых направлений его деятельности стало не просто сближение с Россией (против этого никто из абхазских политиков не возражает), но и фактическое сворачивание абхазского национально-государственного партикуляризма. Что, заметим, всегда отличало республику от той же Южной Осетии. «У нас куча проблем, и решить их самостоятельно за счет своих ресурсов без поддержки Москвы мы не в состоянии», как-то заявил Бжания.
Но далеко не все в Сухуми готовы принять этот пафос и этот президентский курс. Не исключено, что, если сегодняшние оппозиционеры завтра сменят Бжанию, они продолжат его курс. Но это завтра, а сегодня они критикуют главу республики.
Сергей Маркедонов
Данная тема обсуждается в республике уже не первый месяц. Еще в 2022 году стало известно о подписании соответствующего документа. Абхазская оппозиция восприняла это как возможность для активизации, ее представители акцентировали особое внимание на то, что «дачный вопрос» республиканские власти, и прежде всего, президент Аслан Бжания, попытались решить без широкого обсуждения.
В Абхазии у иностранных граждан (в число которых попадают и россияне) нет права на приобретение и продажу недвижимого имущества. И это является причиной коллизий между Москвой и Сухумом. «Дачный вопрос» некоторое время назад сняли с повестки дня, так как обнаружилась ошибка в определении координат самого имущественного объекта. Но затем президент Аслан Бжания предпринял попытку вернуться к обсуждению острого вопроса, заявив, что вся «работа над ошибками» сделана.
Однако в Абхазии парламент – это место для дискуссий. И не исключено, что оппозиция попытается вступить в спор с президентом. 22 декабря оппозиция и представители НПО провели заседание, где попытались обсудить возможности для совместной координации.
Впрочем, проблема на самом деле выходит за рамки отдельно взятой пицундской дачи. Фактически мы видим на новом витке противостояние между властями и оппозицией, которые в течение почти двух десятилетий (то есть после ухода первого президента республики харизматического Владислава Ардзинба) меняют друг друга.
Аслан Бжания выиграл президентские выборы в марте 2020 года на фоне внутриполитического кризиса, приведшего к очередной смене власти в ходе уличных протестов. Дефицит легитимности тогда выглядел почти, как иммунодефицит для абхазского национально-государственного проекта. И одним из ключевых направлений его деятельности стало не просто сближение с Россией (против этого никто из абхазских политиков не возражает), но и фактическое сворачивание абхазского национально-государственного партикуляризма. Что, заметим, всегда отличало республику от той же Южной Осетии. «У нас куча проблем, и решить их самостоятельно за счет своих ресурсов без поддержки Москвы мы не в состоянии», как-то заявил Бжания.
Но далеко не все в Сухуми готовы принять этот пафос и этот президентский курс. Не исключено, что, если сегодняшние оппозиционеры завтра сменят Бжанию, они продолжат его курс. Но это завтра, а сегодня они критикуют главу республики.
Сергей Маркедонов
Затянувшаяся пауза, похоже, прервалась. Никол Пашинян прибыл в «северную столицу» России для участия во встречах в формате ЕАЭС и СНГ. Напомню, что в конце октября премьер-министр Армении не принял участия в работе межправительственных советов ЕАЭС и СНГ в Бишкеке, также в саммите ОДКБ в Минске 23 ноября.
Интересно, что в канун двух питерских саммитов Владимир Путин довольно сдержанно отреагировал на пашиняновский «абсентеизм». В ходе «Итогов года» 14 декабря президент РФ заявил, что отсутствие Пашиняна в Бишкеке и в Минске было «связано с некоторыми процессами в Армении и не связано с желанием или нежеланием продолжать работу в этих интеграционных объединениях». При этом, правда, глава Российского государства не преминул сказать, что вопрос о статусе Нагорного Карабаха был решен самим армянским руководством. Пункт, где Москва и Ереван имеют разные интерпретации.
Роль своеобразного «переводчика» между РФ и Арменией взял на себя белорусский лидер Александр Лукашенко. Отвечая в Санкт-Петербурге на вопросы журналистов, он заявил, что не держит обид на Пашиняна за его отсутствие в Минске. Далее Лукашенко сослался на его разговор с премьер-министром Армении, который пояснил белорусскому президенту, что ОДКБ и ЕАЭС- разные форматы, и в экономической части он готов сохранять интеграционное участие, тогда как его сомнения касаются исключительно военно-политических аспектов.
В последние месяцы и в России, и в Армении было написано немало текстов о корректировках в двусторонних отношениях, о переменах во внешнеполитических подходах Еревана, которые представляются почти что исключительно как разворот на Запад. Как нельзя кстати для укрепления подобных представлений оказалось высказывание Специального представителя НАТО на Южном Кавказе и в Центральной Азии. Хавьер Коломина констатировал, что «Армения приняла четкое решение изменить свою внешнюю политику и держаться подальше от Москвы». Между тем, незадолго до питерских саммитов была анонсирована оружейная сделка между Арменией и Индией.
Ереван, скорее, стремится к диверсификации, селективной кооперации с ведущими центрами силы, не делая ставку на кого-то одного. Вряд ли такой подход удовлетворит Москву, тогда как Запад будет рад самому тренду на снижение российского влияния (пускай и не обвального) в регионе Кавказа. Но пока что мы можем зафиксировать, что и РФ, и Армения, отмечая очевидные противоречия, не хотят углублять разрыв и ставить точку в отношениях.
Сергей Маркедонов
Интересно, что в канун двух питерских саммитов Владимир Путин довольно сдержанно отреагировал на пашиняновский «абсентеизм». В ходе «Итогов года» 14 декабря президент РФ заявил, что отсутствие Пашиняна в Бишкеке и в Минске было «связано с некоторыми процессами в Армении и не связано с желанием или нежеланием продолжать работу в этих интеграционных объединениях». При этом, правда, глава Российского государства не преминул сказать, что вопрос о статусе Нагорного Карабаха был решен самим армянским руководством. Пункт, где Москва и Ереван имеют разные интерпретации.
Роль своеобразного «переводчика» между РФ и Арменией взял на себя белорусский лидер Александр Лукашенко. Отвечая в Санкт-Петербурге на вопросы журналистов, он заявил, что не держит обид на Пашиняна за его отсутствие в Минске. Далее Лукашенко сослался на его разговор с премьер-министром Армении, который пояснил белорусскому президенту, что ОДКБ и ЕАЭС- разные форматы, и в экономической части он готов сохранять интеграционное участие, тогда как его сомнения касаются исключительно военно-политических аспектов.
В последние месяцы и в России, и в Армении было написано немало текстов о корректировках в двусторонних отношениях, о переменах во внешнеполитических подходах Еревана, которые представляются почти что исключительно как разворот на Запад. Как нельзя кстати для укрепления подобных представлений оказалось высказывание Специального представителя НАТО на Южном Кавказе и в Центральной Азии. Хавьер Коломина констатировал, что «Армения приняла четкое решение изменить свою внешнюю политику и держаться подальше от Москвы». Между тем, незадолго до питерских саммитов была анонсирована оружейная сделка между Арменией и Индией.
Ереван, скорее, стремится к диверсификации, селективной кооперации с ведущими центрами силы, не делая ставку на кого-то одного. Вряд ли такой подход удовлетворит Москву, тогда как Запад будет рад самому тренду на снижение российского влияния (пускай и не обвального) в регионе Кавказа. Но пока что мы можем зафиксировать, что и РФ, и Армения, отмечая очевидные противоречия, не хотят углублять разрыв и ставить точку в отношениях.
Сергей Маркедонов