Сегодня количество сообщений о характере российско-украинских переговоров резко увеличилось. Владимир Мединский говорит о том, что «Украина предлагает австрийский, шведский вариант нейтрального демилитаризованного государства, но при этом государства, имеющего собственную армию и военно-морские силы» (понятно, что демилитаризированное государство с армией – это нечто несовместимое, но из этого можно понять, что вектор обсуждения сдвигается в сторону нейтралитета). Сергей Лавров говорит о надежде на компромисс и выражает симпатии к украинской культуре, кухне и юмору (ответные комплименты вряд ли последуют). А вчера Лавров заявил о «необходимости отмены всех дискриминационных ограничений, которые были наложены на русский язык, образование, русскую культуру, русские СМИ». Тема признания Крыма территорией России и независимости ДНР-ЛНР публично не поднимается.
Конечно, никаких гарантий успеха переговоров нет и быть не может. И даже если удастся заключить соглашение, то Украина никак не будет напоминать современные Австрию или Швецию (эти примеры взяты, видимо, для того чтобы избежать аналогии с «финляндизацией», когда внешняя политика послевоенной Финляндии была зависима от СССР). Никакого внутреннего примирения с Россией у украинского общества не произойдет.
Невозможность для Украины вступления в НАТО может быть компенсировано началом интеграции в Евросоюз. Впрочем, ряд европейских стран – в том числе Германия и Нидерланды – выступают против ускоренного принятия Украины, но здесь тоже возможны компромиссные решения с установлением реальных сроков. Тем более, что 63% жителей Германии и чуть меньше половины – Франции, Нидерландов и Италии – принципиально выступают за прием Украины в ЕС, как показывает опрос, опубликованный изданием Politico. При этом, к примеру, 22% немцев и 25% французов высказываются даже за немедленный прием Украины, хотя она не соответствует тщательно продуманным критериям членства. Месяц назад такие цифры были бы невозможны.
Но и давние требования России относительно статуса русского языка и смежных вопросов сейчас выглядят по-другому. Раньше украинские власти опасались внутреннего раскола страны – ныне же трудно себе представить, чтобы Харьковский облсовет предоставил русскому языку статус регионального. Или чтобы в стране были популярными пророссийские СМИ. Характерно, что из требований исчезла защита Украинской православной церкви – когда во многих ее епархиях перестали поминать патриарха Кирилла, эта тема теряет актуальность.
Алексей Макаркин
Конечно, никаких гарантий успеха переговоров нет и быть не может. И даже если удастся заключить соглашение, то Украина никак не будет напоминать современные Австрию или Швецию (эти примеры взяты, видимо, для того чтобы избежать аналогии с «финляндизацией», когда внешняя политика послевоенной Финляндии была зависима от СССР). Никакого внутреннего примирения с Россией у украинского общества не произойдет.
Невозможность для Украины вступления в НАТО может быть компенсировано началом интеграции в Евросоюз. Впрочем, ряд европейских стран – в том числе Германия и Нидерланды – выступают против ускоренного принятия Украины, но здесь тоже возможны компромиссные решения с установлением реальных сроков. Тем более, что 63% жителей Германии и чуть меньше половины – Франции, Нидерландов и Италии – принципиально выступают за прием Украины в ЕС, как показывает опрос, опубликованный изданием Politico. При этом, к примеру, 22% немцев и 25% французов высказываются даже за немедленный прием Украины, хотя она не соответствует тщательно продуманным критериям членства. Месяц назад такие цифры были бы невозможны.
Но и давние требования России относительно статуса русского языка и смежных вопросов сейчас выглядят по-другому. Раньше украинские власти опасались внутреннего раскола страны – ныне же трудно себе представить, чтобы Харьковский облсовет предоставил русскому языку статус регионального. Или чтобы в стране были популярными пророссийские СМИ. Характерно, что из требований исчезла защита Украинской православной церкви – когда во многих ее епархиях перестали поминать патриарха Кирилла, эта тема теряет актуальность.
Алексей Макаркин
Новая реальность. Часть 4.
Как ни странно, но тема «национал-предательства» связана сейчас в первую очередь не с темой гонений на оппозицию, а с проблемой другого рода. Только что ее обозначил Дмитрий Песков, заявив, что «очень многие люди показывают себя по-русски говоря предателями. Они сами исчезают из нашей жизни. Кто-то уходит со своих должностей, кто-то уходит из активной служебной жизни, кто-то покидает страну и переезжает в другие государства».
Понятно, что имеются в виду не оппозиционеры, которые должностей не занимали и уходить из «активной служебной жизни» им некуда. Дело в том, что за несколько постсоветских десятилетий в российской элите и субэлите сформировался слой людей, органично встроенных в глобальный мир. Еще совсем недавно (буквально месяц назад!) работа в крупной международной кампании рассматривалась как плюс в резюме при устройстве в коммерческую структуру, контролируемую государством. Причем таких специалистов приглашали на работу для решения конкретных задач, которые сейчас потеряли актуальность. Зато надо решать другие, не обозначавшиеся при приеме на работу – но за которые можно либо попасть под санкции, либо закрыть себе любые возможности для работы в будущем в западном мире.
То же самое относится и к значительной части частного бизнеса, который привык взаимодействовать с западными партнерами – и рассчитывает при первом же удобном случае возобновить привычное сотрудничество. А для этого сейчас хотел бы не светиться и не поддерживать отношений с теми, кто попал под санкции. Неслучайно «единороссы» реанимируют законопроект о наказании за исполнение западных санкций (то есть за отказ работать с «подсанкционными» структурами и персоналиями). А государство настоятельно приглашает бизнес работать в Крыму и Севастополе.
Переход к логике «осажденной крепости» происходит стремительно и мало кто в «несиловых» элитах и субэлитах к этому всерьез готов – тем более, что официально никакой войны нет и само упоминание о ней считается фейком, распространение которого запрещено законом. Поэтому формально и чиновник, и менеджер, и бизнесмен (или, например, спортсмен, меняющий «спортивное гражданство» ради участия в международных соревнованиях) могут развести руками – какая-такая мобилизация в мирное время, ничего не слышали. Но многим придется делать выбор – то, что раньше считалось возможным, сегодня становится недопустимым.
Алексей Макаркин
Как ни странно, но тема «национал-предательства» связана сейчас в первую очередь не с темой гонений на оппозицию, а с проблемой другого рода. Только что ее обозначил Дмитрий Песков, заявив, что «очень многие люди показывают себя по-русски говоря предателями. Они сами исчезают из нашей жизни. Кто-то уходит со своих должностей, кто-то уходит из активной служебной жизни, кто-то покидает страну и переезжает в другие государства».
Понятно, что имеются в виду не оппозиционеры, которые должностей не занимали и уходить из «активной служебной жизни» им некуда. Дело в том, что за несколько постсоветских десятилетий в российской элите и субэлите сформировался слой людей, органично встроенных в глобальный мир. Еще совсем недавно (буквально месяц назад!) работа в крупной международной кампании рассматривалась как плюс в резюме при устройстве в коммерческую структуру, контролируемую государством. Причем таких специалистов приглашали на работу для решения конкретных задач, которые сейчас потеряли актуальность. Зато надо решать другие, не обозначавшиеся при приеме на работу – но за которые можно либо попасть под санкции, либо закрыть себе любые возможности для работы в будущем в западном мире.
То же самое относится и к значительной части частного бизнеса, который привык взаимодействовать с западными партнерами – и рассчитывает при первом же удобном случае возобновить привычное сотрудничество. А для этого сейчас хотел бы не светиться и не поддерживать отношений с теми, кто попал под санкции. Неслучайно «единороссы» реанимируют законопроект о наказании за исполнение западных санкций (то есть за отказ работать с «подсанкционными» структурами и персоналиями). А государство настоятельно приглашает бизнес работать в Крыму и Севастополе.
Переход к логике «осажденной крепости» происходит стремительно и мало кто в «несиловых» элитах и субэлитах к этому всерьез готов – тем более, что официально никакой войны нет и само упоминание о ней считается фейком, распространение которого запрещено законом. Поэтому формально и чиновник, и менеджер, и бизнесмен (или, например, спортсмен, меняющий «спортивное гражданство» ради участия в международных соревнованиях) могут развести руками – какая-такая мобилизация в мирное время, ничего не слышали. Но многим придется делать выбор – то, что раньше считалось возможным, сегодня становится недопустимым.
Алексей Макаркин
Военная операция России в Украине и невиданный наплыв украинских беженцев в Европу резко и серьезно изменили актуальную повестку ЕС. Сейчас на первом плане – достижение и публичная демонстрация единства союза по всем вопросам, связанным с украинским кризисом. Это и вопрос о всё новых пакетах санкций в отношении России, и выработка решений, минимизирующих ущерб от этих санкций для экономики Европы, и меры поддержки бизнеса и населения в ситуации непомерно высоких цен на энергоносители. А вот темы, долго вызывавшие в ЕС острые противоречия, сейчас ушли в тень.
Одна из таких тем – соблюдение демократических норм и верховенства права в странах-членах союза. Как известно, две страны ЕС – Польша и Венгрия – давно находятся в открытом конфликте с Брюсселем относительно трактовки правящими там национал-популистами принципов верховенства права, причем в течение последнего года этот конфликт нарастал. Еврокомиссия начала подготовительную работу по приведению в действие одобренного Евросоюзом в конце 2020 г. «механизма увязки» выделения средств из долгосрочного союзного бюджета с практическим обеспечением верховенства права. Этот механизм касается тех нарушений, которые могут напрямую вести к злоупотреблениям в использовании средств ЕС. В отношении Польши претензии Брюсселя вызвали реформы, которые поставили судебную систему в зависимость от исполнительной власти. Касательно Венгрии озабоченность ЕК связана с тем, что значительная часть денег ЕС, используемых при госзакупках, идет компаниям, близким к правящей партий Фидес. В середине февраля Суд ЕС в Люксембурге полностью отверг иск Польши и Венгрии, которые год назад оспорили законность «механизма увязки». После этого ЕК стала готовить письма в адрес Варшавы и Будапешта с конкретными претензиями, с тем чтобы при отсутствии удовлетворительных ответов внести предложения по замораживанию выплат.
Но после 24 февраля эта работа была приостановлена. Как сказал изданию Politico брюссельский чиновник, «по понятным причинам все так заняты украинским кризисом, что просто невозможно предвидеть, когда мы начнем действовать». Правда, в Европарламенте, в судейских кругах и в правозащитной среде звучат голоса о том, что вопрос о механизме обеспечения верховенства права нельзя класть под сукно. Однако понятно, что сейчас руководители ЕС не считают возможным идти на обострение с Варшавой и Будапештом. В том числе и потому, что Польша приняла около 2 млн украинских беженцев, Венгрия – около 430 тысяч. В такой ситуации, когда приоритетным становится достижение общеевропейской солидарности, решение о замораживании выплат этим странам из фондов ЕС было бы крайне негативно воспринято как поляками и венграми, так и жителями других стран.
Александр Ивахник
Одна из таких тем – соблюдение демократических норм и верховенства права в странах-членах союза. Как известно, две страны ЕС – Польша и Венгрия – давно находятся в открытом конфликте с Брюсселем относительно трактовки правящими там национал-популистами принципов верховенства права, причем в течение последнего года этот конфликт нарастал. Еврокомиссия начала подготовительную работу по приведению в действие одобренного Евросоюзом в конце 2020 г. «механизма увязки» выделения средств из долгосрочного союзного бюджета с практическим обеспечением верховенства права. Этот механизм касается тех нарушений, которые могут напрямую вести к злоупотреблениям в использовании средств ЕС. В отношении Польши претензии Брюсселя вызвали реформы, которые поставили судебную систему в зависимость от исполнительной власти. Касательно Венгрии озабоченность ЕК связана с тем, что значительная часть денег ЕС, используемых при госзакупках, идет компаниям, близким к правящей партий Фидес. В середине февраля Суд ЕС в Люксембурге полностью отверг иск Польши и Венгрии, которые год назад оспорили законность «механизма увязки». После этого ЕК стала готовить письма в адрес Варшавы и Будапешта с конкретными претензиями, с тем чтобы при отсутствии удовлетворительных ответов внести предложения по замораживанию выплат.
Но после 24 февраля эта работа была приостановлена. Как сказал изданию Politico брюссельский чиновник, «по понятным причинам все так заняты украинским кризисом, что просто невозможно предвидеть, когда мы начнем действовать». Правда, в Европарламенте, в судейских кругах и в правозащитной среде звучат голоса о том, что вопрос о механизме обеспечения верховенства права нельзя класть под сукно. Однако понятно, что сейчас руководители ЕС не считают возможным идти на обострение с Варшавой и Будапештом. В том числе и потому, что Польша приняла около 2 млн украинских беженцев, Венгрия – около 430 тысяч. В такой ситуации, когда приоритетным становится достижение общеевропейской солидарности, решение о замораживании выплат этим странам из фондов ЕС было бы крайне негативно воспринято как поляками и венграми, так и жителями других стран.
Александр Ивахник
«Мы всегда говорили и требовали вывода российских войск из Приднестровья, мы требовали и продолжаем требовать утилизации боеприпасов. Мы продолжаем призывать к мирному решению этого конфликта», - заявила 16 марта президент Молдавии Майя Санду.
На первый взгляд, здесь ничего удивительного нет. Различные молдавские политики, провластные и оппозиционные время от времени выступают с аналогичными требованиями. Если же говорить о действующем главе государства, то Санду последовательно отстаивает эту идею. Едва лишь избравшись на президентский пост в ноябре 2020 года, она в интервью РБК констатировала необходимость замены российских миротворцев на Днестре на миссию гражданских наблюдателей ОБСЕ.
И тем не менее, в марте 2022 года слова Санду вызвали всплеск интереса к внешнеполитическому курсу Кишинева. Причины для этого более, чем очевидны. Молдавия- многолетний союзник Украины. А по приднестровскому вопросу в особенности после перехода Крыма под российскую юрисдикцию Киев и Кишинев полностью солидарны. Впрочем, и до 2014 года они предпринимали попытки солидарного давления на Тирасполь. Стоит также обратить внимание на то, что Санду выступила со своей инициативой на совместной пресс-конференции с президентом Румынии Клаусом Йоханнисом. Бухарест- особый партнер Кишинева, а идеи «великой унири» (объединения двух стран) время от времени обсуждаются, хотя на практике реального движения на этому пути нет.
Но означает ли это, что Санду готова поднять ставки на приднестровском направлении, а ее румынские партнеры хотя ее в этом поддержать? Думается, не стоит спешить с выводами. И тем более упрощать. Молдавия с начала российской спецоперации на Украине заняла осторожную позицию. Кишинев устами своих официальных представителей выразил неготовность присоединиться к антироссийским санкциям. Напротив, слово нейтралитет оказалось в феврале-марте 2022 года весьма востребованным среди молдавских политиков. Впрочем, помимо внешней политики есть внутренняя, а электорат Санду и ее сторонников настроен как раз проукраински. Как, впрочем, не испытывает энтузиазма по поводу российского военного присутствия на Днестре. В этой связи слова молдавского президента стоит рассматривать, скорее во внутриполитическом, а не геополитическом ключе. Правда, сегодня, когда ставки в международных делах высоки, как никогда, всякие заявления подобного рода вызывают большой резонанс.
Сергей Маркедонов
На первый взгляд, здесь ничего удивительного нет. Различные молдавские политики, провластные и оппозиционные время от времени выступают с аналогичными требованиями. Если же говорить о действующем главе государства, то Санду последовательно отстаивает эту идею. Едва лишь избравшись на президентский пост в ноябре 2020 года, она в интервью РБК констатировала необходимость замены российских миротворцев на Днестре на миссию гражданских наблюдателей ОБСЕ.
И тем не менее, в марте 2022 года слова Санду вызвали всплеск интереса к внешнеполитическому курсу Кишинева. Причины для этого более, чем очевидны. Молдавия- многолетний союзник Украины. А по приднестровскому вопросу в особенности после перехода Крыма под российскую юрисдикцию Киев и Кишинев полностью солидарны. Впрочем, и до 2014 года они предпринимали попытки солидарного давления на Тирасполь. Стоит также обратить внимание на то, что Санду выступила со своей инициативой на совместной пресс-конференции с президентом Румынии Клаусом Йоханнисом. Бухарест- особый партнер Кишинева, а идеи «великой унири» (объединения двух стран) время от времени обсуждаются, хотя на практике реального движения на этому пути нет.
Но означает ли это, что Санду готова поднять ставки на приднестровском направлении, а ее румынские партнеры хотя ее в этом поддержать? Думается, не стоит спешить с выводами. И тем более упрощать. Молдавия с начала российской спецоперации на Украине заняла осторожную позицию. Кишинев устами своих официальных представителей выразил неготовность присоединиться к антироссийским санкциям. Напротив, слово нейтралитет оказалось в феврале-марте 2022 года весьма востребованным среди молдавских политиков. Впрочем, помимо внешней политики есть внутренняя, а электорат Санду и ее сторонников настроен как раз проукраински. Как, впрочем, не испытывает энтузиазма по поводу российского военного присутствия на Днестре. В этой связи слова молдавского президента стоит рассматривать, скорее во внутриполитическом, а не геополитическом ключе. Правда, сегодня, когда ставки в международных делах высоки, как никогда, всякие заявления подобного рода вызывают большой резонанс.
Сергей Маркедонов
Про культурное импортозамещение.
После того как Россию отстранили от участия в Евровидении, первый заместитель председателя комитета Госдумы по культуре Денис Майданов предложил заменить «Евровидение» конкурсом народных исполнителей «МиР». Впервые он прошел в прошлом году при поддержке президентского фонда культурных инициатив и министерства культуры Московской области. По его словам, в обществе всегда был интерес к национальной российской культуре, но приоритет отдавался шоу-бизнесу и западной культуре, которые «вымывали наши ценности и музыкальные традиции».
Основатель конкурса «МиР» Александр Яковлев заявив, что «МиР» сможет «импортозаместить «Евровидение»». рассказал, что для участия в мероприятии надо уметь играть на музыкальном инструменте (балалайка, баян, аккордеон, гусли, скрипка) или исполнять народные песни на русском языке. «Представьте себе, как может звучать песня Земфиры «Хочешь?», исполненная на балалайке! Или заглавная песня из фильма «Пираты Карибского моря» на баяне! Публика не просто в восторге, а в экстазе», - считает Яковлев.
Про данный тип импортозамещения можно сказать следующее. Во-первых, локальный конкурс, разумеется, не может заменить по своему масштабу и общественному интересу такой феномен глобального мира как «Евровидение». А, во-вторых, сам комментарий основателя конкурса свидетельствует о том, что это феномен постмодерна – когда песня из одного из самых популярных голливудских фильмов исполняется в стиле «а ля рюсс». Это как российская мультипликационная франшиза о богатырях, которая, кроме имен персонажей, имеет мало общего с реальными русскими былинами, экранизировавшимися близко к тексту в советские годы. Пытаться проводить импортозамещение в культуре, разумеется, можно, но отгородиться от глобального мира уже нельзя.
Алексей Макаркин
После того как Россию отстранили от участия в Евровидении, первый заместитель председателя комитета Госдумы по культуре Денис Майданов предложил заменить «Евровидение» конкурсом народных исполнителей «МиР». Впервые он прошел в прошлом году при поддержке президентского фонда культурных инициатив и министерства культуры Московской области. По его словам, в обществе всегда был интерес к национальной российской культуре, но приоритет отдавался шоу-бизнесу и западной культуре, которые «вымывали наши ценности и музыкальные традиции».
Основатель конкурса «МиР» Александр Яковлев заявив, что «МиР» сможет «импортозаместить «Евровидение»». рассказал, что для участия в мероприятии надо уметь играть на музыкальном инструменте (балалайка, баян, аккордеон, гусли, скрипка) или исполнять народные песни на русском языке. «Представьте себе, как может звучать песня Земфиры «Хочешь?», исполненная на балалайке! Или заглавная песня из фильма «Пираты Карибского моря» на баяне! Публика не просто в восторге, а в экстазе», - считает Яковлев.
Про данный тип импортозамещения можно сказать следующее. Во-первых, локальный конкурс, разумеется, не может заменить по своему масштабу и общественному интересу такой феномен глобального мира как «Евровидение». А, во-вторых, сам комментарий основателя конкурса свидетельствует о том, что это феномен постмодерна – когда песня из одного из самых популярных голливудских фильмов исполняется в стиле «а ля рюсс». Это как российская мультипликационная франшиза о богатырях, которая, кроме имен персонажей, имеет мало общего с реальными русскими былинами, экранизировавшимися близко к тексту в советские годы. Пытаться проводить импортозамещение в культуре, разумеется, можно, но отгородиться от глобального мира уже нельзя.
Алексей Макаркин
Президент Макрон в четверг отвлекся от своей сверхактивной международной деятельности в период украинского кризиса, чтобы наконец представить избирателям перед первым туром выборов 10 апреля программу социально-экономических реформ, которую он собирается осуществлять в случае переизбрания. В северном пригороде Парижа он выступил перед 300 журналистами с большой речью и ответами на вопросы, потратив на это около четырех часов. Главный посыл речи действующего президента – он является единственным надежным и проверенным кандидатом в период великой неопределенности. Макрон обещает избирателям укрепить суверенитет Франции и провести страну через вызовы новой эры кризисов. По его словам, превращение Франции в более самодостаточную страну будет ключевой целью.
При этом конкретные пункты изложенной им программы представляют собой довольно противоречивую смесь. С одной стороны, Макрон вновь предлагает ряд либерально-рыночных реформ, с которыми он шел на выборы в 2017 году, но вынужден был отказаться от них под влиянием сначала масштабных и долгих социальных протестов, а затем пандемии коронавируса. Это постепенное повышение пенсионного возраста с 62 до 65 лет, что должно позволить установить минимальный уровень пенсии в 1100 евро в месяц. Это реформа системы пособий по безработице, которая предусматривает участие безработных в общественных работах или в переобучении в течение 15-20 часов в неделю. Это дальнейшее сокращение госрегулирования рынка труда. «Это совершенно нормально, особенно с учетом состояния государственной казны, что мы должны работать больше», – отметил Макрон. Наконец, это снижение налогов на сумму в 15 млрд евро в год.
С другой стороны, в чисто экономической сфере Макрон заявляет о необходимости серьезного усиления государственного вмешательства. В его платформу даже вернулось понятие «экономического планирования». «Я не побоюсь сказать, что я хочу планировать производство энергии и развертывание новых промышленных секторов», – заявил президент. В частности, в энергетике речь идет о том, чтобы государство регулировало цены и вернуло себе контроль в некоторых энергетических компаниях. Также Макрон заявил о предстоящих «массированных» госинвестициях в обеспечение сельскохозяйственной и промышленной независимости, в строительство новых АЭС, в технологические и космические исследования, не говоря уже о вложениях в наращивание военных возможностей. Наконец, как и можно было ожидать, в ответ на акцентирование своими соперниками с правого фланга проблем преступности и безопасности Макрон обещал ужесточить политику по обеспечению закона и порядка. Предполагается увеличение количества полицейских на улицах, ужесточение условий предоставления долгосрочных разрешений на жительство и облегчение процедур высылки тех мигрантов, которым было отказано в предоставлении убежища.
Потенциально программа, представленная Макроном, может вызывать негативные реакции и со стороны наемных работников, и, отчасти, со стороны бизнеса. Но действующий президент настаивает, что кризисное время требует непростых решений, и этот довод выглядит убедительным. Да и в целом исход выборов уже предопределен за счет одобрения избирателями дипломатических усилий Макрона и в роли медиатора между Москвой и Киевом, и в роли координатора совместных действий со стороны ЕС. Электоральный рейтинг Макрона за последние недели возрос с 25-26% до 30-31%. Похоже, определился и его соперник во втором туре выборов. Это – как и в 2017 году – Марин Ле Пен, ее поддерживают 18%. При таком раскладе во втором туре прогнозы в среднем дают Макрону 58%.
Александр Ивахник
При этом конкретные пункты изложенной им программы представляют собой довольно противоречивую смесь. С одной стороны, Макрон вновь предлагает ряд либерально-рыночных реформ, с которыми он шел на выборы в 2017 году, но вынужден был отказаться от них под влиянием сначала масштабных и долгих социальных протестов, а затем пандемии коронавируса. Это постепенное повышение пенсионного возраста с 62 до 65 лет, что должно позволить установить минимальный уровень пенсии в 1100 евро в месяц. Это реформа системы пособий по безработице, которая предусматривает участие безработных в общественных работах или в переобучении в течение 15-20 часов в неделю. Это дальнейшее сокращение госрегулирования рынка труда. «Это совершенно нормально, особенно с учетом состояния государственной казны, что мы должны работать больше», – отметил Макрон. Наконец, это снижение налогов на сумму в 15 млрд евро в год.
С другой стороны, в чисто экономической сфере Макрон заявляет о необходимости серьезного усиления государственного вмешательства. В его платформу даже вернулось понятие «экономического планирования». «Я не побоюсь сказать, что я хочу планировать производство энергии и развертывание новых промышленных секторов», – заявил президент. В частности, в энергетике речь идет о том, чтобы государство регулировало цены и вернуло себе контроль в некоторых энергетических компаниях. Также Макрон заявил о предстоящих «массированных» госинвестициях в обеспечение сельскохозяйственной и промышленной независимости, в строительство новых АЭС, в технологические и космические исследования, не говоря уже о вложениях в наращивание военных возможностей. Наконец, как и можно было ожидать, в ответ на акцентирование своими соперниками с правого фланга проблем преступности и безопасности Макрон обещал ужесточить политику по обеспечению закона и порядка. Предполагается увеличение количества полицейских на улицах, ужесточение условий предоставления долгосрочных разрешений на жительство и облегчение процедур высылки тех мигрантов, которым было отказано в предоставлении убежища.
Потенциально программа, представленная Макроном, может вызывать негативные реакции и со стороны наемных работников, и, отчасти, со стороны бизнеса. Но действующий президент настаивает, что кризисное время требует непростых решений, и этот довод выглядит убедительным. Да и в целом исход выборов уже предопределен за счет одобрения избирателями дипломатических усилий Макрона и в роли медиатора между Москвой и Киевом, и в роли координатора совместных действий со стороны ЕС. Электоральный рейтинг Макрона за последние недели возрос с 25-26% до 30-31%. Похоже, определился и его соперник во втором туре выборов. Это – как и в 2017 году – Марин Ле Пен, ее поддерживают 18%. При таком раскладе во втором туре прогнозы в среднем дают Макрону 58%.
Александр Ивахник
Складывается впечатление, что Россия и Запад соревнуются, кто именно хлопнет дверью, закрывая тот или иной аспект отношений. Так было с Советом Европы, где Россия успела подать заявление о выходе чуть раньше, чем было принято решение о ее исключении.
Так может произойти и с поставками российского урана в США. Вице-премьер правительства России Александр Новак допустил, что Россия может объявить эмбарго на эти поставки. Такая мера, по его словам, может быть ответом на отказ Соединенных Штатов от поставок российских энергоресурсов (8 марта президент США Джо Байден объявил о запрете импорта в страну российских энергоносителей, в частности, нефти и газа). Впрочем, Россия пока не спешит — терять рынок никому не хочется. Но в нынешней ситуации могут возобладать политические аргументы.
США вынуждены активно импортировать уран, в структуре их импорта 22% приходится на Канаду, еще 22% на Казахстан, 16% на Россию, 11% на Австралию, 8% на Узбекистан, 5% на Намибию. Доля самих США – менее 1%. А американские АЭС вырабатывают почти 20% электроэнергии США. Так что хотя 9 марта Bloomberg сообщил, что администрация США рассматривает возможность введения санкций против Росатома, одного из крупнейших мировых производителей обогащенного урана, но окончательное решение на тот момент не было принято и не принято до сих пор. Слишком велики экономические риски.
Но инициативу в США стремятся перехватить республиканцы. Группа сенаторов от Республиканской партии еще до заявления Новака внесли законопроект о запрете импорта урана из России. Среди авторов этой инициативы – оба сенатора от главного «уранового» штата Вайоминг, Джон Баррассо и Синтия Ламмис. Баррассо пафосно заявил, что настало время навсегда исключить все российские энергоресурсы с американского рынка. А Ламмис, не скрывая своей роли регионального лоббиста, отметила, что Вайоминг имеет более чем достаточные запасы урана для восполнения его нехватки на рынке США после ввода такой меры.
Американские компании заявили, что готовы приступить к расконсервации урановой отрасли США при наличии гарантий спроса со стороны атомной энергетики. Вайоминг – «красный» штат (то есть голосующий за республиканцев), и расконсервация выгодна и партии, и законодателям – это новые инвестиции и рабочие места. А администрация Байдена может столкнуться с двумя проблемами. Первая – что делать с экологической повесткой, важной именно для демократов (республиканские избиратели к ней относятся куда прохладнее). И вторая, еще более важная – что делать в переходный период, пока будет проходить расконсервация. Вся критика, в том числе и со стороны республиканцев (политика есть политика!) за возможные сбои обрушится именно на правящую партию.
Алексей Макаркин
Так может произойти и с поставками российского урана в США. Вице-премьер правительства России Александр Новак допустил, что Россия может объявить эмбарго на эти поставки. Такая мера, по его словам, может быть ответом на отказ Соединенных Штатов от поставок российских энергоресурсов (8 марта президент США Джо Байден объявил о запрете импорта в страну российских энергоносителей, в частности, нефти и газа). Впрочем, Россия пока не спешит — терять рынок никому не хочется. Но в нынешней ситуации могут возобладать политические аргументы.
США вынуждены активно импортировать уран, в структуре их импорта 22% приходится на Канаду, еще 22% на Казахстан, 16% на Россию, 11% на Австралию, 8% на Узбекистан, 5% на Намибию. Доля самих США – менее 1%. А американские АЭС вырабатывают почти 20% электроэнергии США. Так что хотя 9 марта Bloomberg сообщил, что администрация США рассматривает возможность введения санкций против Росатома, одного из крупнейших мировых производителей обогащенного урана, но окончательное решение на тот момент не было принято и не принято до сих пор. Слишком велики экономические риски.
Но инициативу в США стремятся перехватить республиканцы. Группа сенаторов от Республиканской партии еще до заявления Новака внесли законопроект о запрете импорта урана из России. Среди авторов этой инициативы – оба сенатора от главного «уранового» штата Вайоминг, Джон Баррассо и Синтия Ламмис. Баррассо пафосно заявил, что настало время навсегда исключить все российские энергоресурсы с американского рынка. А Ламмис, не скрывая своей роли регионального лоббиста, отметила, что Вайоминг имеет более чем достаточные запасы урана для восполнения его нехватки на рынке США после ввода такой меры.
Американские компании заявили, что готовы приступить к расконсервации урановой отрасли США при наличии гарантий спроса со стороны атомной энергетики. Вайоминг – «красный» штат (то есть голосующий за республиканцев), и расконсервация выгодна и партии, и законодателям – это новые инвестиции и рабочие места. А администрация Байдена может столкнуться с двумя проблемами. Первая – что делать с экологической повесткой, важной именно для демократов (республиканские избиратели к ней относятся куда прохладнее). И вторая, еще более важная – что делать в переходный период, пока будет проходить расконсервация. Вся критика, в том числе и со стороны республиканцев (политика есть политика!) за возможные сбои обрушится именно на правящую партию.
Алексей Макаркин
Публичный разрыв по островному вопросу между Россией и Японией является концом игры, которая велась много лет – и в последние годы носившей инерционный характер. После 1992 года Россия не собиралась передавать Японии ни четыре, ни два, ни любое количество островов. Проблема Южных Курил вышла за рамки территориального вопроса, став для российского общества символический – и любой лидер не мог «отдать» даже гряду Хабомаи и Шикотан. Но при этом из политических соображений – маневрирования между Китаем и Японией – эта тема официально не закрывалась, и декларация 1956 года, в которой японцам эти острова обещались, не дезавуировалась. Россия исходила из того, что двух островов Японии все равно мало – а, значит, можно сохранять этот вопрос в публичном пространстве, демонстрируя, что компромисс возможен. Япония тоже не хотела отталкивать Россию к Китаю – и поддерживала разговоры.
Ситуация изменилась, когда премьером Японии стал Синдзо Абэ, который согласился положить в основу переговоров именно декларацию 1956 года. Несколько лет переговоров ни к чему не привели, да и не могли привести. Для российской стороны после 2014 года сама курильская тема была возможностью заняться выстраиванием индивидуальных отношений с одним из членов G7, привлекая Японию теоретической возможностью компромисса и стимулируя ее дистанцию от США, которые уже тогда воспринимались Москвой в качестве главного противника. Абэ, похоже, искренне верил в реальность договоренности, но отказываться от союза с США не собирался (и в Москве понимали, что это невозможно – речь шла об игре на противоречиях, а не о планах реальных разменов).
В 2018 году игра фактически завершилась - Владимир Путин на встрече с Абэ прямо предложил заключить между двумя странами мирный договор без всяких условий, а затем обсуждать оставшиеся проблемы (понятно, что обсуждать можно было до бесконечности). Совместное хозяйственное освоение островов Японию не устраивало, так как означало признание российской юрисдикции. Но инерция оставалась, в том числе и после отставки Абэ – никому не хотелось рвать первым. Даже после того, как в 2020 году была принята конституционная поправка о запрете отчуждения российских территорий.
И вот теперь инерция закончилась. Япония ввела санкции против России. После этого Россия отказалась обсуждать мирный договор и совместную хозяйственную деятельность – то есть уже «мертвые» темы. И для того, чтобы подчеркнуть разрыв, отказалась и от договоренностей тридцатилетней давности о безвизовых поездках граждан Японии на Южные Курилы, и от заключенного в 1999 году соглашения о максимально облегченных посещениях бывшими японскими жителями островов мест своего прежнего проживания. На Дальнем Востоке Россия окончательно сделала ставку на Китай – маневрирования больше не будет.
Алексей Макаркин
Ситуация изменилась, когда премьером Японии стал Синдзо Абэ, который согласился положить в основу переговоров именно декларацию 1956 года. Несколько лет переговоров ни к чему не привели, да и не могли привести. Для российской стороны после 2014 года сама курильская тема была возможностью заняться выстраиванием индивидуальных отношений с одним из членов G7, привлекая Японию теоретической возможностью компромисса и стимулируя ее дистанцию от США, которые уже тогда воспринимались Москвой в качестве главного противника. Абэ, похоже, искренне верил в реальность договоренности, но отказываться от союза с США не собирался (и в Москве понимали, что это невозможно – речь шла об игре на противоречиях, а не о планах реальных разменов).
В 2018 году игра фактически завершилась - Владимир Путин на встрече с Абэ прямо предложил заключить между двумя странами мирный договор без всяких условий, а затем обсуждать оставшиеся проблемы (понятно, что обсуждать можно было до бесконечности). Совместное хозяйственное освоение островов Японию не устраивало, так как означало признание российской юрисдикции. Но инерция оставалась, в том числе и после отставки Абэ – никому не хотелось рвать первым. Даже после того, как в 2020 году была принята конституционная поправка о запрете отчуждения российских территорий.
И вот теперь инерция закончилась. Япония ввела санкции против России. После этого Россия отказалась обсуждать мирный договор и совместную хозяйственную деятельность – то есть уже «мертвые» темы. И для того, чтобы подчеркнуть разрыв, отказалась и от договоренностей тридцатилетней давности о безвизовых поездках граждан Японии на Южные Курилы, и от заключенного в 1999 году соглашения о максимально облегченных посещениях бывшими японскими жителями островов мест своего прежнего проживания. На Дальнем Востоке Россия окончательно сделала ставку на Китай – маневрирования больше не будет.
Алексей Макаркин
Национальное собрание Армении планирует рассмотреть положение дел в Нагорном Карабахе и вокруг него на специальном заседании. Фракция парламентского большинства «Гражданский договор» настаивает на закрытом формате, в то время как оппозиционные депутаты, представленные сторонниками Роберта Кочаряна, настаивают на публичном обсуждении данного вопроса.
Военное противостояние на Украине оттеснило на обочину все другие постсоветские конфликты. Но оно не могло и не может отменить их. Между тем, ситуация в Карабахе в последние две недели дает немало поводов для беспокойства. 9-10 марта обострилась обстановка в селе Храморт, из-за обстрелов возникли проблемы с газоснабжением, которые и на сегодняшний день не получили полного решения. Армянская сторона говорит о психологическом воздействии азербайджанских вооруженных сил на местное население (призывы из громкоговорителей) в то время, как представители Баку настаивают на том, что в Нагорном Карабахе не завершена демилитаризация, а армянские военные формирования по-прежнему остаются на этой территории.
Эта ситуация не может не беспокоить Россию, осуществляющую на карабахском направлении миротворческую миссию. 17 марта во время своего очередного брифинга официальный представитель российского МИД Мария Захарова особо подчеркнула, что Москва «обеспокоена ситуацией в этом регионе и на отдельных участках азербайджано-армянской границы. Мы отмечаем с начала марта регулярные нарушения прекращения огня». В то время, пока специальная операция на Украине не завершена, для России крайне важно купировать любые обострения в Карабахе, а также на армяно-азербайджанской границе.
Баку настаивает на том, что вопросы статуса остались в прошлом, а впереди- только подписание мирного договора с Ереваном. Буквально через пять дней после инцидента у села Храморт глава азербайджанского МИДа Джейхун Байрамов озвучил на форуме в Анталье «пять принципов мира» между его страной и Арменией. Важнейший из них – признание двумя кавказскими государствами-соседями территориальной целостности друг друга. Но армянская сторона заинтересована в особом статусе Нагорного Карабаха и такой делимитации госграницы, которая не происходила бы за ее счет. Понятное дело, у Еревана сегодня не те возможности, что имелись до поражения во второй карабахской войне. Но наращивание односторонних уступок, среди прочего, опасно для правительства Никола Пашиняна по внутриполитическим причинам.
На этом фоне российская дипломатия пытается предпринять все возможное, чтобы снять напряженность на Кавказе. Новые эскалации в регионе не в ее интересах. 21 марта главам МИД РФ Сергей Лавров обсудил со своим азербайджанским коллегой Джейхуном Байрамовым ход и перспективы реализации трехсторонних договоренностей по карабахскому урегулированию. Для Москвы крайне важно удержать непростую ситуацию под контролем.
Сергей Маркедонов
Военное противостояние на Украине оттеснило на обочину все другие постсоветские конфликты. Но оно не могло и не может отменить их. Между тем, ситуация в Карабахе в последние две недели дает немало поводов для беспокойства. 9-10 марта обострилась обстановка в селе Храморт, из-за обстрелов возникли проблемы с газоснабжением, которые и на сегодняшний день не получили полного решения. Армянская сторона говорит о психологическом воздействии азербайджанских вооруженных сил на местное население (призывы из громкоговорителей) в то время, как представители Баку настаивают на том, что в Нагорном Карабахе не завершена демилитаризация, а армянские военные формирования по-прежнему остаются на этой территории.
Эта ситуация не может не беспокоить Россию, осуществляющую на карабахском направлении миротворческую миссию. 17 марта во время своего очередного брифинга официальный представитель российского МИД Мария Захарова особо подчеркнула, что Москва «обеспокоена ситуацией в этом регионе и на отдельных участках азербайджано-армянской границы. Мы отмечаем с начала марта регулярные нарушения прекращения огня». В то время, пока специальная операция на Украине не завершена, для России крайне важно купировать любые обострения в Карабахе, а также на армяно-азербайджанской границе.
Баку настаивает на том, что вопросы статуса остались в прошлом, а впереди- только подписание мирного договора с Ереваном. Буквально через пять дней после инцидента у села Храморт глава азербайджанского МИДа Джейхун Байрамов озвучил на форуме в Анталье «пять принципов мира» между его страной и Арменией. Важнейший из них – признание двумя кавказскими государствами-соседями территориальной целостности друг друга. Но армянская сторона заинтересована в особом статусе Нагорного Карабаха и такой делимитации госграницы, которая не происходила бы за ее счет. Понятное дело, у Еревана сегодня не те возможности, что имелись до поражения во второй карабахской войне. Но наращивание односторонних уступок, среди прочего, опасно для правительства Никола Пашиняна по внутриполитическим причинам.
На этом фоне российская дипломатия пытается предпринять все возможное, чтобы снять напряженность на Кавказе. Новые эскалации в регионе не в ее интересах. 21 марта главам МИД РФ Сергей Лавров обсудил со своим азербайджанским коллегой Джейхуном Байрамовым ход и перспективы реализации трехсторонних договоренностей по карабахскому урегулированию. Для Москвы крайне важно удержать непростую ситуацию под контролем.
Сергей Маркедонов
В преддверие запланированного на четверг-пятницу саммита Евросоюза с участием президента Байдена министры иностранных дел стран ЕС собрались в понедельник в Брюсселе, чтобы обсудить возможные новые санкции против России. Поскольку военные действия в Украине продолжаются и перспективы скорого заключения перемирия пока не просматриваются, в ЕС всё громче звучат голоса относительно необходимости распространения санкций на энергетический сектор. Для Европы, в отличие от США и Великобритании, которые уже ввели эмбарго на российские нефть и газ, это крайне болезненный вопрос. В 2021 году доля России в газовом импорте Евросоюза составляла 45%, в импорте сырой нефти – 27% и в импорте угля – 46%. Речи о санкционном отказе от российского газа в практическом плане не идет, поскольку в сжатые сроки заменить его нечем. А вот призывы к введению нефтяного эмбарго раздаются всё активнее, причем не только со стороны Польши и стран Балтии, которые традиционно выступают наиболее решительными противниками Москвы. Так, министр иностранных дел Ирландии Саймон Ковни перед началом заседания в Брюсселе заявил: «Глядя на масштабы разрушений в Украине прямо сейчас, очень трудно обосновать, почему мы не должны двигаться в энергетический сектор, особенно по нефти и углю».
Однако согласие в этом вопросе отсутствует, и определяющей будет позиция крупнейших стран ЕС, особенно Германии, в энергопотреблении которой доля российского газа составляет 55%, угля – 52% и нефти – 34%. Германские власти настаивают, что запрет на импорт российских нефти и газа приведет к росту безработицы, бедности и перебоям с бензином. Перед совещанием глав МИД в Брюсселе министр иностранных дел ФРГ Анналена Бербок, переступив через свои «зеленые» принципы, сказала репортерам: «Вопрос о нефтяном эмбарго – это не вопрос о том, хотим мы его или нет, а вопрос о том, насколько мы зависим от нефти. Германия импортирует много российской нефти, есть также другие члены ЕС, которые не могут прекратить импорт нефти со дня на день. Если бы мы могли, мы бы сделали это автоматически». Бербок добавила, что вместо этого ЕС должен целенаправленно работать над тем, чтобы снижать энергетическую зависимость от Москвы. Похожую позицию занимают Италия и Нидерланды. А глава МИД Венгрии Петер Сийярто в понедельник прямо заявил: «Мы не поддержим санкции, которые могут представлять опасность для поставок энергоносителей в Венгрию». Возможно, оппозицию нефтяным санкциям укрепила и прозвучавшая из Москвы угроза в случае введения нефтяного эмбарго перекрыть газовый экспорт в Европу.
Таким образом, похоже, что пока процесс введения новых санкций поставлен на паузу. Глава европейской дипломатии Жозеп Боррель после совещания в Брюсселе заявил журналистам: «Лидеры стран ЕС на саммите будут вновь рассматривать вопрос о том, что еще можно сделать в сфере санкций. Но я не думаю, что будет принято решение о новом пакете санкций». Тем не менее, Еврокомиссия все-таки готовит пятый пакет санкций. Триггером для его введения может послужить дальнейшее развитие драматических событий в Украине, которое серьезно усилит давление европейского общественного мнения на властные институты. Среди санкций, которые обсуждаются, – расширение санкционных списков, запрет на заход российских судов в европейские порты и отключение от системы SWIFT новых крупных банков, включая Сбербанк.
Александр Ивахник
Однако согласие в этом вопросе отсутствует, и определяющей будет позиция крупнейших стран ЕС, особенно Германии, в энергопотреблении которой доля российского газа составляет 55%, угля – 52% и нефти – 34%. Германские власти настаивают, что запрет на импорт российских нефти и газа приведет к росту безработицы, бедности и перебоям с бензином. Перед совещанием глав МИД в Брюсселе министр иностранных дел ФРГ Анналена Бербок, переступив через свои «зеленые» принципы, сказала репортерам: «Вопрос о нефтяном эмбарго – это не вопрос о том, хотим мы его или нет, а вопрос о том, насколько мы зависим от нефти. Германия импортирует много российской нефти, есть также другие члены ЕС, которые не могут прекратить импорт нефти со дня на день. Если бы мы могли, мы бы сделали это автоматически». Бербок добавила, что вместо этого ЕС должен целенаправленно работать над тем, чтобы снижать энергетическую зависимость от Москвы. Похожую позицию занимают Италия и Нидерланды. А глава МИД Венгрии Петер Сийярто в понедельник прямо заявил: «Мы не поддержим санкции, которые могут представлять опасность для поставок энергоносителей в Венгрию». Возможно, оппозицию нефтяным санкциям укрепила и прозвучавшая из Москвы угроза в случае введения нефтяного эмбарго перекрыть газовый экспорт в Европу.
Таким образом, похоже, что пока процесс введения новых санкций поставлен на паузу. Глава европейской дипломатии Жозеп Боррель после совещания в Брюсселе заявил журналистам: «Лидеры стран ЕС на саммите будут вновь рассматривать вопрос о том, что еще можно сделать в сфере санкций. Но я не думаю, что будет принято решение о новом пакете санкций». Тем не менее, Еврокомиссия все-таки готовит пятый пакет санкций. Триггером для его введения может послужить дальнейшее развитие драматических событий в Украине, которое серьезно усилит давление европейского общественного мнения на властные институты. Среди санкций, которые обсуждаются, – расширение санкционных списков, запрет на заход российских судов в европейские порты и отключение от системы SWIFT новых крупных банков, включая Сбербанк.
Александр Ивахник
В настоящее время в состав Русской православной церкви на территории Западной Европы входят три структуры. Такая сложная конструкция связана с историческими особенностями. Во-первых, на этой территории всегда существовали приходы, подчинявшиеся Москве — в настоящее время они объединены в Западноевропейский экзархат РПЦ, который хотя и был упразднен в 1990 году, но воссоздан в 2018-м, после разрыва отношений между Москвой и Константинополем. Во-вторых, после воссоединения РПЦ и Русской православной церкви заграницей (РПЦЗ) в 2007 году, в юрисдикции РПЦ оказались европейские епархии РПЦЗ. Наконец, в 2019 году в составе РПЦ появилась Архиепископия западноевропейских приходов русской традиции, ушедшая из юрисдикции Константинополя. Если РПЦЗ — это твердые церковные консерваторы, то Архиепископия — церковные либералы.
Отношения между европейскими православными консерваторами и либералами исторически были сложными, и они никак не улучшились после интеграции в одну церковь. В 2021 году Архиепископия приняла в свой клир девятерых клириков из английской епархии РПЦЗ без разрешения последней. В возникшем конфликте Москва приняла сторону РПЦЗ — и Архиепископия 10 февраля 2022 года была вынуждена отменить свое решение. Пятеро клириков лишены сана, а четверых в РПЦЗ после их покаяния простили.
Украинская драма также привела к разногласиям. Западноевропейский экзархат полностью лоялен Москве (что неудивительно, так как он управляется ею напрямую), но один из его приходов — святителя Николая в Амстердаме — принял решение о переходе в юрисдикцию Константинополя. Но остальные на сегодняшний момент остаются в составе РПЦ — отношение прихожан к позиции патриарха Кирилла разное, но делать резких движений сейчас не хотят.
РПЦЗ демонстрирует подчеркнутую отстраненность от политики, что выгодно Москве. В этой консервативной церкви много критиков современного глобального мира, а Владимир Путин для них — это христианский президент, противостоящий глобализации. Кроме того, именно при Путине произошло церковное воссоединение, выведшее РПЦЗ из некомфортной изоляции в православном мире при сохранении внутреннего самоуправления. Лондонский епископ Ириней заявил, что роль Церкви «заключается не в том, чтобы быть участником политических дискуссий, распространенных во время военных действий, а в том, чтобы быть голосом духовного равновесия и мира». Впрочем, в интернете появилась информация о том, что Синод РПЦЗ разрешил отдельным приходам по их желанию не поминать патриарха Кирилла (так как и в РПЦЗ есть плюрализм мнений). Но на сайте РПЦЗ такого решения нет.
В свою очередь, глава Архиепископии митрополит Дубнинский Иоанн (Ренетто) 9 марта направил патриарху Кириллу обращение, в котором не только заявил, что «в центре Европы развязана [Роскомнадзор] вследствие интервенции Российской Федерации в Украину», но и с «бесконечной болью» подверг критике позицию самого патриарха, который в проповеди 6 марта, по словам митрополита, дал понять, «что есть оправдание этой кровавой, агрессивной [Роскомнадзор]». Затем он разрешил своим клирикам при желании не поминать патриарха Кирилла публично во время богослужений, сохранив поминание лишь на проскомидии, которое прихожане не слышат.
Таким образом ситуация достаточно предсказуема. Либералы протестуют, консерваторы ведут себя сдержанно. Никто не может идти против общественного мнения, доминирующего в Европе. Главным вопросом становится позиция конкретных приходов, где может сложиться большинство в пользу как поминания, так и непоминания патриарха. Западное общество плюралистично, и игнорировать мнение недовольных, апеллируя к строгой церковной дисциплине, весьма затруднительно. И здесь религиозные лидеры стремятся быть прагматичными, не отталкивая недовольных, чтобы не уменьшить числа своих клириков и прихожан.
Алексей Макаркин
Отношения между европейскими православными консерваторами и либералами исторически были сложными, и они никак не улучшились после интеграции в одну церковь. В 2021 году Архиепископия приняла в свой клир девятерых клириков из английской епархии РПЦЗ без разрешения последней. В возникшем конфликте Москва приняла сторону РПЦЗ — и Архиепископия 10 февраля 2022 года была вынуждена отменить свое решение. Пятеро клириков лишены сана, а четверых в РПЦЗ после их покаяния простили.
Украинская драма также привела к разногласиям. Западноевропейский экзархат полностью лоялен Москве (что неудивительно, так как он управляется ею напрямую), но один из его приходов — святителя Николая в Амстердаме — принял решение о переходе в юрисдикцию Константинополя. Но остальные на сегодняшний момент остаются в составе РПЦ — отношение прихожан к позиции патриарха Кирилла разное, но делать резких движений сейчас не хотят.
РПЦЗ демонстрирует подчеркнутую отстраненность от политики, что выгодно Москве. В этой консервативной церкви много критиков современного глобального мира, а Владимир Путин для них — это христианский президент, противостоящий глобализации. Кроме того, именно при Путине произошло церковное воссоединение, выведшее РПЦЗ из некомфортной изоляции в православном мире при сохранении внутреннего самоуправления. Лондонский епископ Ириней заявил, что роль Церкви «заключается не в том, чтобы быть участником политических дискуссий, распространенных во время военных действий, а в том, чтобы быть голосом духовного равновесия и мира». Впрочем, в интернете появилась информация о том, что Синод РПЦЗ разрешил отдельным приходам по их желанию не поминать патриарха Кирилла (так как и в РПЦЗ есть плюрализм мнений). Но на сайте РПЦЗ такого решения нет.
В свою очередь, глава Архиепископии митрополит Дубнинский Иоанн (Ренетто) 9 марта направил патриарху Кириллу обращение, в котором не только заявил, что «в центре Европы развязана [Роскомнадзор] вследствие интервенции Российской Федерации в Украину», но и с «бесконечной болью» подверг критике позицию самого патриарха, который в проповеди 6 марта, по словам митрополита, дал понять, «что есть оправдание этой кровавой, агрессивной [Роскомнадзор]». Затем он разрешил своим клирикам при желании не поминать патриарха Кирилла публично во время богослужений, сохранив поминание лишь на проскомидии, которое прихожане не слышат.
Таким образом ситуация достаточно предсказуема. Либералы протестуют, консерваторы ведут себя сдержанно. Никто не может идти против общественного мнения, доминирующего в Европе. Главным вопросом становится позиция конкретных приходов, где может сложиться большинство в пользу как поминания, так и непоминания патриарха. Западное общество плюралистично, и игнорировать мнение недовольных, апеллируя к строгой церковной дисциплине, весьма затруднительно. И здесь религиозные лидеры стремятся быть прагматичными, не отталкивая недовольных, чтобы не уменьшить числа своих клириков и прихожан.
Алексей Макаркин
Уход Анатолия Чубайса связан с тремя обстоятельствами:
1. Как спецпредставитель по устойчивому развитию Чубайс хотел быть коммуникатором с западными элитами. Теперь это потеряло всякий смысл — любой представитель российской элиты сейчас для Запада неприемлем, а в России неофициальные коммуникации с недружественными государствами становятся фактором риска.
2. Сейчас бизнес вписывается в новую турбулентную реальность, стремясь адаптироваться к ней и минимизировать потери (а часть бизнеса рассчитывает даже заработать). Но владельцы «заводов и пароходов» все равно будут востребованы внутри страны. У Чубайса бизнеса нет – после ухода из «Роснано» он получил лишь небольшую компенсацию в виде должности спецпредставителя.
3. Образ Чубайса как главного общественного аллергена делает его особенно уязвимым в условиях, когда Запад из противника стал врагом. А высказывания, еще недавно распространявшиеся на интернет-форумах, становятся частью официальной риторики.
Алексей Макаркин
1. Как спецпредставитель по устойчивому развитию Чубайс хотел быть коммуникатором с западными элитами. Теперь это потеряло всякий смысл — любой представитель российской элиты сейчас для Запада неприемлем, а в России неофициальные коммуникации с недружественными государствами становятся фактором риска.
2. Сейчас бизнес вписывается в новую турбулентную реальность, стремясь адаптироваться к ней и минимизировать потери (а часть бизнеса рассчитывает даже заработать). Но владельцы «заводов и пароходов» все равно будут востребованы внутри страны. У Чубайса бизнеса нет – после ухода из «Роснано» он получил лишь небольшую компенсацию в виде должности спецпредставителя.
3. Образ Чубайса как главного общественного аллергена делает его особенно уязвимым в условиях, когда Запад из противника стал врагом. А высказывания, еще недавно распространявшиеся на интернет-форумах, становятся частью официальной риторики.
Алексей Макаркин
23 марта многие армянские интернет-ресурсы опубликовали информацию о возможном референдуме по проекту мирного договора Армении и Азербайджана. Впрочем, говорить о политической сенсации пока что преждевременно. Что же стало источником подобных предположений?
Министр иностранных дел Армении Арарат Мирзоян в рамках правительственного часа в Национальном собрании коснулся вопроса о путях и перспективах урегулирования конфликта с Азербайджаном. Предсказуемо представители оппозиции начали расспрашивать главу МИД республики о том, как видятся официальным властям издержки и обретения на этом пути. Депутат от фракции «Армения» Агван Варданян заявил о продвижении сил азербайджанской армии на армянскую территорию и инцидентах в Карабахе, после чего задал вопрос: «Возможно ли, что будет создана ситуация, при которой мы будем вынуждены думать о проведении референдума?»
Мирзоян ответил осторожно, как и положено дипломату. Глава МИД констатировал, что данный вопрос для него нов, от требует обдумывания. Насколько правительство готово к такому развитию событий? Думается, вариант с референдумом имеет ряд выгод для команды Никола Пашиняна. Во-первых, он сам еще в начале своего премьерства после «бархатной революции» заявлял, что тема Карабаха – сюжет, требующий всенародного одобрения. Но, приняв 10 ноября 2020 года, текст заявления о завершении военного противостояния, содержащий абрис будущего мирного урегулирования, премьер по факту нарушил свое же обещание. Никакого всенародного одобрения населения Армении данный документ не получил.
Предположим, что он решится на всенародное голосование через какое-то время. В таком случае он передает ответственность народу республики. Всегда можно сказать, я сделал, что мог, против народной воли пойти не могу. Сами же армянские избиратели могут не принять драфт, в котором ключевым пунктом станет совместное признание Баку и Ереваном территориальной целостности друг друга. Появляется шанс на новые переговоры с уточнением позиций. Имея на руках результаты голосования, трудно будет свалить все на волюнтаризм армянской власти и ее недоговороспособность. К тому же можно сказать, что оппозиция по данному вопросу находится на «ястребиных позициях».
Но повторимся еще раз. Творить сенсации сегодня- дело поспешное. Тем более, что в марте 2022 года влияние «фоновых факторов» на армяно-азербайджанское урегулирование выше, чем месяц или два назад. Исход событий на Украине будет влиять на него не в меньшей мере, чем дискуссии внутри Армении и Азербайджана.
Сергей Маркедонов
Министр иностранных дел Армении Арарат Мирзоян в рамках правительственного часа в Национальном собрании коснулся вопроса о путях и перспективах урегулирования конфликта с Азербайджаном. Предсказуемо представители оппозиции начали расспрашивать главу МИД республики о том, как видятся официальным властям издержки и обретения на этом пути. Депутат от фракции «Армения» Агван Варданян заявил о продвижении сил азербайджанской армии на армянскую территорию и инцидентах в Карабахе, после чего задал вопрос: «Возможно ли, что будет создана ситуация, при которой мы будем вынуждены думать о проведении референдума?»
Мирзоян ответил осторожно, как и положено дипломату. Глава МИД констатировал, что данный вопрос для него нов, от требует обдумывания. Насколько правительство готово к такому развитию событий? Думается, вариант с референдумом имеет ряд выгод для команды Никола Пашиняна. Во-первых, он сам еще в начале своего премьерства после «бархатной революции» заявлял, что тема Карабаха – сюжет, требующий всенародного одобрения. Но, приняв 10 ноября 2020 года, текст заявления о завершении военного противостояния, содержащий абрис будущего мирного урегулирования, премьер по факту нарушил свое же обещание. Никакого всенародного одобрения населения Армении данный документ не получил.
Предположим, что он решится на всенародное голосование через какое-то время. В таком случае он передает ответственность народу республики. Всегда можно сказать, я сделал, что мог, против народной воли пойти не могу. Сами же армянские избиратели могут не принять драфт, в котором ключевым пунктом станет совместное признание Баку и Ереваном территориальной целостности друг друга. Появляется шанс на новые переговоры с уточнением позиций. Имея на руках результаты голосования, трудно будет свалить все на волюнтаризм армянской власти и ее недоговороспособность. К тому же можно сказать, что оппозиция по данному вопросу находится на «ястребиных позициях».
Но повторимся еще раз. Творить сенсации сегодня- дело поспешное. Тем более, что в марте 2022 года влияние «фоновых факторов» на армяно-азербайджанское урегулирование выше, чем месяц или два назад. Исход событий на Украине будет влиять на него не в меньшей мере, чем дискуссии внутри Армении и Азербайджана.
Сергей Маркедонов
Владимир Мединский сообщил, что «во всех государственных и частных школах США на протяжении последних 150 лет учебный день начинается с короткой молитвы во славу Америки, ее символов и флага, написанной американскими общественными деятелями во второй половине XIX века, с той поры не менявшейся». И предложил «аналогичную систему предложить в наших школах прямо сейчас, прямо сегодня». Своего рода заимствование западного опыта в условиях противостояния с Западом.
В США эта клятва (а не молитва – обязательные молитвы в американских школах отменены после решения Верховного суда в 1962 году) существует не во всех, но в большинстве школ, и укоренена в истории. Она появилась изначально как сугубо светский текст, сплачивающий фактор в условиях религиозного плюрализма, свойственного Америке. Нация иммигрантов включала в себя и англикан, и баптистов, и квакеров, и католиков и многих других – соответственно, клятва, должна была сплотить их всех. Более того, апелляция к свободе и справедливости делала этот короткий текст модернистским, а не архаичным.
Нынешний текст клятвы выглядит следующим образом: «Я клянусь в верности флагу Соединенных Штатов Америки и республике, которую он символизирует, одной нации под Богом, неделимой, со свободой и справедливостью для всех». При этом упоминание о Боге было включено в нее лишь в середине ХХ века и до сих пор вызывает споры. Причем позиция судебных органов, считающих клятву конституционной, заключается в том, что это не религиозная, а патриотическая формулировка, восходящая к американской традиции отцов-основателей – а следовательно, не дискриминирует атеистов. Еще один важный момент, также закрепленный судебным решением в 1943 году — нежелающий произносить клятву школьник может этого не делать. И никто не может его к этому принудить — ни учитель, ни директор.
Так что в США появление этой клятвы было связано с прогрессом и модерном. В современной России же речь может идти об очередной «охранительной» реконструкции, причем на основе чужого опыта, перенесенного на российскую почву. Причем в России, кстати, уже был свой печальный опыт с обязательными школьными молитвами, в которых, разумеется, ничего не было о свободе и справедливости. Потом немалое число подростков из чувства протеста против архаики становились даже не деистами, как некоторые отцы-основатели США, а радикальными атеистами и нигилистами.
Алексей Макаркин
В США эта клятва (а не молитва – обязательные молитвы в американских школах отменены после решения Верховного суда в 1962 году) существует не во всех, но в большинстве школ, и укоренена в истории. Она появилась изначально как сугубо светский текст, сплачивающий фактор в условиях религиозного плюрализма, свойственного Америке. Нация иммигрантов включала в себя и англикан, и баптистов, и квакеров, и католиков и многих других – соответственно, клятва, должна была сплотить их всех. Более того, апелляция к свободе и справедливости делала этот короткий текст модернистским, а не архаичным.
Нынешний текст клятвы выглядит следующим образом: «Я клянусь в верности флагу Соединенных Штатов Америки и республике, которую он символизирует, одной нации под Богом, неделимой, со свободой и справедливостью для всех». При этом упоминание о Боге было включено в нее лишь в середине ХХ века и до сих пор вызывает споры. Причем позиция судебных органов, считающих клятву конституционной, заключается в том, что это не религиозная, а патриотическая формулировка, восходящая к американской традиции отцов-основателей – а следовательно, не дискриминирует атеистов. Еще один важный момент, также закрепленный судебным решением в 1943 году — нежелающий произносить клятву школьник может этого не делать. И никто не может его к этому принудить — ни учитель, ни директор.
Так что в США появление этой клятвы было связано с прогрессом и модерном. В современной России же речь может идти об очередной «охранительной» реконструкции, причем на основе чужого опыта, перенесенного на российскую почву. Причем в России, кстати, уже был свой печальный опыт с обязательными школьными молитвами, в которых, разумеется, ничего не было о свободе и справедливости. Потом немалое число подростков из чувства протеста против архаики становились даже не деистами, как некоторые отцы-основатели США, а радикальными атеистами и нигилистами.
Алексей Макаркин
Грузия не воспользуется ситуацией на Украине для того, чтобы силовым путем установить свой контроль над Южной Осетией и Абхазией. Этот тезис в эфире программы «Палитра-ньюс» озвучил спикер грузинского парламента Шалва Папуашвили (избран на свой нынешний пост в декабре прошлого года). По его словам, ряд политиков начали эксплуатировать тему «окна возможностей», открывшегося для Тбилиси на фоне российской спецоперации. Эти люди полагают, что Москва «увязла», а потому грузинской власти надо «действовать». Однако действующее правительство и парламентское большинство, поддерживающее кабмин, считает иначе.
Идеи, схожие с высказываниями Папуашвили ранее озвучивали другие официальные лица. Так 1 марта, выступая на канале «Рустави-2» глава МИД Грузии Давид Залкалиани заявил, что применение силы к Абхазии и Южной Осетии не входит в планы грузинского правительства. Более того, министр констатировал, что он и его команда продолжат участвовать в работе Женевских консультаций по безопасности. Много жестких оценок в отношении к оппонентам, готовым втолкнуть Грузию в конфликт с Россией было дано и премьером Ираклием Гарибашвили, и лидером правящей партии «Грузинская мечта» Ираклием Кобахидзе.
Вообще стоит особо подчеркнуть: военная конфронтация на Украине стала для Грузии не только и даже не столько внутренним, сколько внешнеполитическим сюжетом. Казалось бы, к началу весенней парламентской сессии власти страны решили большинство своих острых проблем. Главная оппозиционная сила «Единое национальное движение» прекратила бойкот парламента. Главный раздражитель, экс-президент Михаил Саакашвили нейтрализован, пребывая в заключении. Массовых протестов его арест не вызвал, Запад проявил к этой ситуации максимум «толерантности».
Но начало российской спецоперации активизировало оппонентов власти. Они снова выдвинули лозунг отставки, развернули протестную активность. При этом президент Саломе Зурабишвили постаралась дистанцироваться от правительства, четче артикулировав поддержку Украины. Тем не менее, Ираклий Гарибашвили и его соратники заняли крайне осторожную позицию. К антироссийским санкциям официальный Тбилиси не присоединился. Правительство мотивировало этот шаг сохранением экономических отношений с Россией, имеющим для Грузии большое значение. К тому же, по мнению официальных лиц, вооруженное противостояние с Москвой стало бы для страны весьма разрушительным.
Конечно, все высшие должностные лица Грузии заверяют и общество, и западных партнеров в неизменности курса на интеграцию с ЕС и НАТО. 23-24 марта помощник генерального секретаря НАТО по разведке и безопасности Дэвид Каттлер осуществил свой визит в Тбилиси, где встретился и с премьером, и с председателем профильного парламентского комитета по обороне Ираклием Бераия. На этом направлении без перемен.
Однако правительство Грузии, очевидно, не стремится умножать сущности и мультиплицировать риски для национальной безопасности. Опыт 2008 года слишком свеж. И многие грузинские граждане связывают трагедию тех лет не только с «российским империализмом», но и с безответственными авантюрами тогдашнего руководства страны.
Сергей Маркедонов
Идеи, схожие с высказываниями Папуашвили ранее озвучивали другие официальные лица. Так 1 марта, выступая на канале «Рустави-2» глава МИД Грузии Давид Залкалиани заявил, что применение силы к Абхазии и Южной Осетии не входит в планы грузинского правительства. Более того, министр констатировал, что он и его команда продолжат участвовать в работе Женевских консультаций по безопасности. Много жестких оценок в отношении к оппонентам, готовым втолкнуть Грузию в конфликт с Россией было дано и премьером Ираклием Гарибашвили, и лидером правящей партии «Грузинская мечта» Ираклием Кобахидзе.
Вообще стоит особо подчеркнуть: военная конфронтация на Украине стала для Грузии не только и даже не столько внутренним, сколько внешнеполитическим сюжетом. Казалось бы, к началу весенней парламентской сессии власти страны решили большинство своих острых проблем. Главная оппозиционная сила «Единое национальное движение» прекратила бойкот парламента. Главный раздражитель, экс-президент Михаил Саакашвили нейтрализован, пребывая в заключении. Массовых протестов его арест не вызвал, Запад проявил к этой ситуации максимум «толерантности».
Но начало российской спецоперации активизировало оппонентов власти. Они снова выдвинули лозунг отставки, развернули протестную активность. При этом президент Саломе Зурабишвили постаралась дистанцироваться от правительства, четче артикулировав поддержку Украины. Тем не менее, Ираклий Гарибашвили и его соратники заняли крайне осторожную позицию. К антироссийским санкциям официальный Тбилиси не присоединился. Правительство мотивировало этот шаг сохранением экономических отношений с Россией, имеющим для Грузии большое значение. К тому же, по мнению официальных лиц, вооруженное противостояние с Москвой стало бы для страны весьма разрушительным.
Конечно, все высшие должностные лица Грузии заверяют и общество, и западных партнеров в неизменности курса на интеграцию с ЕС и НАТО. 23-24 марта помощник генерального секретаря НАТО по разведке и безопасности Дэвид Каттлер осуществил свой визит в Тбилиси, где встретился и с премьером, и с председателем профильного парламентского комитета по обороне Ираклием Бераия. На этом направлении без перемен.
Однако правительство Грузии, очевидно, не стремится умножать сущности и мультиплицировать риски для национальной безопасности. Опыт 2008 года слишком свеж. И многие грузинские граждане связывают трагедию тех лет не только с «российским империализмом», но и с безответственными авантюрами тогдашнего руководства страны.
Сергей Маркедонов
На саммите Евросоюза в Брюсселе, который проходил в четверг сразу после саммита НАТО и встречи G7, главы государств и правительств ЕС в очередной раз выразили солидарность с Украиной и обещали продолжать политическую, финансовую, материальную и гуманитарную поддержку. Однако, несмотря на крайне эмоциональное обращение президента Зеленского по видеосвязи, большинство европейских лидеров не проявили готовности пойти навстречу двум главным призывам Киева: начать процесс вступления Украины в ЕС по ускоренной процедуре и отказаться от импорта российских энергоресурсов. По первому вопросу страны Центральной и Восточной Европы выступили за упрощенное рассмотрение заявки Украины, но это не вызвало энтузиазма у грандов ЕС. Премьер Нидерландов Марк Рютте заявил после заседания: «Вступление в ЕС – это процесс. Не существует ускоренной процедуры вступления. Если бы мы начали делать это, мы бы превратили процесс вступления в политический процесс, а этого не должно случиться». В итоге Евросовет лишь повторил заявление, принятое на недавнем саммите в Версале, а именно: Еврокомиссии поручено представить свое мнение относительно заявки Украины на членство. Из более конкретных обещаний в заявлении выражено намерение создать «трастовый фонд солидарности с Украиной», который с международными партнерами займется сбором средств «для восстановления демократической Украины». Но понятно, что это дело не близкого будущего.
Как и ожидалось, отсутствовало единство и по вопросу о новых антироссийских санкциях. Польша и страны Балтии настаивали на ужесточении санкций, включая отказ от импорта нефти и газа, запрет на заход российских судов в европейские порты и перекрытие сухопутных дорог в ЕС. Премьер Финляндии Санна Марин заняла близкую позицию. Однако лидеры стран старой Европы, а также Венгрии и Румынии, сильно зависимых от поставок российских энергоносителей, опасаются вероятной рецессии, проблем с инфраструктурой и выступают за сдержанность. Эту точку зрения четко выразил премьер Бельгии Александр де Кроо: «Мы не находимся в войне с собой. Санкции должны всегда оказывать большее воздействие на российскую сторону, чем на нас». Обосновывая ту же позицию, премьер Люксембурга Ксавье Беттель зашел с другой стороны. Он отметил, что санкции должны быть «реакцией на что-то», например, на гипотетическое будущее применение неконвенциального оружия. «Если мы примем новые санкции сейчас, в ситуации статус-кво, то каков будет следующий шаг?», – задал вопрос Беттель. А Марк Рютте после заседания заявил журналистам: «Не забывайте, что уже введенный пакет санкций намного превосходит по жесткости все те, что я видел в своей политической жизни».
Впрочем, на саммите немало говорилось о мерах по снижению энергозависимости ЕС от России. Еврокомиссия подготовила предложения по сокращению импорта российского газа на 2/3 к концу этого года. В пятницу утром глава ЕК Урсула фон дер Ляйен подписала с президентом Байденом план значительного расширения поставок СПГ из США в Европу. Что касается решения России ввести для «недружественных государств» оплату за газ в рублях, то глава ЕК назвала этот шаг попыткой обойти европейские санкции. «Время, когда поставки энергии могли быть использованы для того, чтобы шантажировать нас, прошло», – заявила фон дер Ляйен. А канцлер Германии Олаф Шольц и премьер Италии Марио Драги сделали акцент на том, что в долгосрочных контрактах европейских компаний с Газпромом зафиксирована валюта расчетов в евро и соответственно требование оплаты в рублях равнозначно нарушению контрактных обязательств. К каким конфликтным ситуациям это приведет на практике – пока не ясно.
Александр Ивахник
Как и ожидалось, отсутствовало единство и по вопросу о новых антироссийских санкциях. Польша и страны Балтии настаивали на ужесточении санкций, включая отказ от импорта нефти и газа, запрет на заход российских судов в европейские порты и перекрытие сухопутных дорог в ЕС. Премьер Финляндии Санна Марин заняла близкую позицию. Однако лидеры стран старой Европы, а также Венгрии и Румынии, сильно зависимых от поставок российских энергоносителей, опасаются вероятной рецессии, проблем с инфраструктурой и выступают за сдержанность. Эту точку зрения четко выразил премьер Бельгии Александр де Кроо: «Мы не находимся в войне с собой. Санкции должны всегда оказывать большее воздействие на российскую сторону, чем на нас». Обосновывая ту же позицию, премьер Люксембурга Ксавье Беттель зашел с другой стороны. Он отметил, что санкции должны быть «реакцией на что-то», например, на гипотетическое будущее применение неконвенциального оружия. «Если мы примем новые санкции сейчас, в ситуации статус-кво, то каков будет следующий шаг?», – задал вопрос Беттель. А Марк Рютте после заседания заявил журналистам: «Не забывайте, что уже введенный пакет санкций намного превосходит по жесткости все те, что я видел в своей политической жизни».
Впрочем, на саммите немало говорилось о мерах по снижению энергозависимости ЕС от России. Еврокомиссия подготовила предложения по сокращению импорта российского газа на 2/3 к концу этого года. В пятницу утром глава ЕК Урсула фон дер Ляйен подписала с президентом Байденом план значительного расширения поставок СПГ из США в Европу. Что касается решения России ввести для «недружественных государств» оплату за газ в рублях, то глава ЕК назвала этот шаг попыткой обойти европейские санкции. «Время, когда поставки энергии могли быть использованы для того, чтобы шантажировать нас, прошло», – заявила фон дер Ляйен. А канцлер Германии Олаф Шольц и премьер Италии Марио Драги сделали акцент на том, что в долгосрочных контрактах европейских компаний с Газпромом зафиксирована валюта расчетов в евро и соответственно требование оплаты в рублях равнозначно нарушению контрактных обязательств. К каким конфликтным ситуациям это приведет на практике – пока не ясно.
Александр Ивахник
С началом российской спецоперации на Украине другие постсоветские этнополитические конфликты как будто бы исчезли с информационных радаров. Однако такой «режим тишины» продержался недолго. И уже в ночь на 9 марта было зафиксировано обострение ситуации в Нагорном Карабахе. Был поврежден газопровод, снабжающий «голубым топливом» непризнанную республику. Но этим инцидентом все не ограничилось.
Во-первых, быстрого восстановление газоснабжения не произошло. Напротив, оно затянулось, что привело к резкому ухудшению гуманитарной ситуации. Во-вторых, были отмечены попытки азербайджанской стороны войти в зону ответственности российского миротворческого контингента и установить контроль над некоторыми населенными пунктами в Карабахе. В итоге 26 марта в 19-00 появился непривычно жесткий по стилистике информационный бюллетень российского Минобороны, в котором говорилось и о нарушении вооруженными силами Азербайджана положений Трехстороннего заявления от 9 ноября 2020 года, и о применении ими БПЛА типа «Bayraktar-TB 2». В ответ азербайджанское военное ведомство выпустило свой релиз, в котором подвергло критике коллег из России за «однобокий» взгляд на вещи. Попутно представители Баку попеняли Москве за некорректное использование названий топонимов. Мол де нет на территории Азербайджана административной единицы «Нагорный Карабах».
Военно-политическая эскалация на Кавказе вызвала известное информационное оживление. Блоггеры и журналисты заговорили едва ли не о «втором фронте» для России и начале новой карабахской войны. Но если вывести за скобки привычный в таких случаях алармизм, то в сухом остатке мы видим следующее. Азербайджан объясняет свои действия необходимостью скорейшей «демилитаризации» Карабаха, то есть полного вывода армянских военных формирований (держа в уме перспективу полного демонтажа непризнанной республики). Армянская же сторона надеется на сохранение вопроса о статусе НКР в переговорной повестке. Отсюда и намерения провести конституционный референдум и новые выборы в де-факто образовании. Несовпадение позиций! Но сегодня украинский военно-политический кризис позволяет передвинуть некоторые «красные линии».
На тему «демилитаризации» азербайджанское минобороны высказывается не в первый раз, как и не впервые оно выражает недовольство российскими миротворцами. Правда, в марте 2022 года в отличие, например, от августа 2021 года, это делается в более жесткой форме. Хотя и не в открыто конфронтационном формате. Диалог между первыми лицами, а также руководителями Минобороны и МИД РФ, Азербайджана и Армении ведется в последние дни регулярно. 25 марта состоялся разговор Сергея Шойгу и Закира Гасанова, а за два дня до того российский министр «сверил часы» со своим армянским коллегой Суреном Папикяном. Непросто прошел диалог между Владимиром Путиным и Николом Пашиняном (он имел место 25 марта). Армянский премьер потребовал от миротворцев большей жесткости в отношении к ВС Азербайджана и даже поднял вопрос о необходимости расследования действий российских военных.
Риски велики для всех сторон, а для России особенно важно сохранить свою позицию медиатора и гаранта пусть хрупкого, но перемирия. В условиях, когда от нее требуют «определенности», а на фоне украинской операции еще и пытаются обеспечить себе выгодные позиции на карабахском направлении. Которое по понятным причинам отошло по значимости на второй план.
Сергей Маркедонов
Во-первых, быстрого восстановление газоснабжения не произошло. Напротив, оно затянулось, что привело к резкому ухудшению гуманитарной ситуации. Во-вторых, были отмечены попытки азербайджанской стороны войти в зону ответственности российского миротворческого контингента и установить контроль над некоторыми населенными пунктами в Карабахе. В итоге 26 марта в 19-00 появился непривычно жесткий по стилистике информационный бюллетень российского Минобороны, в котором говорилось и о нарушении вооруженными силами Азербайджана положений Трехстороннего заявления от 9 ноября 2020 года, и о применении ими БПЛА типа «Bayraktar-TB 2». В ответ азербайджанское военное ведомство выпустило свой релиз, в котором подвергло критике коллег из России за «однобокий» взгляд на вещи. Попутно представители Баку попеняли Москве за некорректное использование названий топонимов. Мол де нет на территории Азербайджана административной единицы «Нагорный Карабах».
Военно-политическая эскалация на Кавказе вызвала известное информационное оживление. Блоггеры и журналисты заговорили едва ли не о «втором фронте» для России и начале новой карабахской войны. Но если вывести за скобки привычный в таких случаях алармизм, то в сухом остатке мы видим следующее. Азербайджан объясняет свои действия необходимостью скорейшей «демилитаризации» Карабаха, то есть полного вывода армянских военных формирований (держа в уме перспективу полного демонтажа непризнанной республики). Армянская же сторона надеется на сохранение вопроса о статусе НКР в переговорной повестке. Отсюда и намерения провести конституционный референдум и новые выборы в де-факто образовании. Несовпадение позиций! Но сегодня украинский военно-политический кризис позволяет передвинуть некоторые «красные линии».
На тему «демилитаризации» азербайджанское минобороны высказывается не в первый раз, как и не впервые оно выражает недовольство российскими миротворцами. Правда, в марте 2022 года в отличие, например, от августа 2021 года, это делается в более жесткой форме. Хотя и не в открыто конфронтационном формате. Диалог между первыми лицами, а также руководителями Минобороны и МИД РФ, Азербайджана и Армении ведется в последние дни регулярно. 25 марта состоялся разговор Сергея Шойгу и Закира Гасанова, а за два дня до того российский министр «сверил часы» со своим армянским коллегой Суреном Папикяном. Непросто прошел диалог между Владимиром Путиным и Николом Пашиняном (он имел место 25 марта). Армянский премьер потребовал от миротворцев большей жесткости в отношении к ВС Азербайджана и даже поднял вопрос о необходимости расследования действий российских военных.
Риски велики для всех сторон, а для России особенно важно сохранить свою позицию медиатора и гаранта пусть хрупкого, но перемирия. В условиях, когда от нее требуют «определенности», а на фоне украинской операции еще и пытаются обеспечить себе выгодные позиции на карабахском направлении. Которое по понятным причинам отошло по значимости на второй план.
Сергей Маркедонов
Всё больше признаков того, что движение к заключению соглашения о реанимации иранской ядерной сделки – Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) – все-таки продолжается, а некоторые острые вопросы, препятствующие достижению компромисса между Тегераном и Вашингтоном, близки к разрешению. Иран мотивирует стремление к снятию введенных Трампом суровых нефтяных санкций, до предела измотавших экономику страны. США, со своей стороны, заинтересованы не только в том, чтобы вернуть Иран в жесткие рамки ограничений по ядерной программе, но и в том, чтобы иранская нефть хлынула на мировой рынок, снижая цены и сокращая его зависимость от поставок из России. Вероятно, именно этим объясняется быстрое согласие Вашингтона удовлетворить требование Москвы о получении гарантий того, что в будущем торгово-экономическое сотрудничество России с Ираном не будет подпадать под санкции США и ЕС, введенные в связи с военной операцией в Украине.
После выдвижения этого требования переговоры в Вене 11 марта прервались, но, как выяснилось, удаленные консультации между участниками переговоров продолжались. В субботу, выступая на международном форуме в катарской Дохе, глава европейской дипломатии Жозеп Боррель заявил, что все стороны «очень близки к соглашению». Позже он сказал журналистам, что есть еще некоторые нерешенные вопросы, но переговоры находятся на финише. «Я не могу сказать вам, когда и как, но это дело дней», – отметил Боррель. В тот же день глава МИД Ирана Хосейн Амир Абдоллахиян в телеинтервью прокомментировал требование Тегерана об изъятии элитного Корпуса стражей исламской революции (КСИР) из американского списка иностранных террористических организаций. По его словам, руководители КСИР говорят МИДу, что этот вопрос не должен препятствовать иранским дипломатам «делать всё, что необходимо в интересах страны», тем самым руководители КСИР «демонстрируют свое самопожертвование». Абдоллахиян оговорился, что КСИР является одним из главных институтов страны и потому, несмотря на позволение со стороны его руководства, для иранских переговорщиков этот вопрос – один из главных. «Мы обменивались с американцами сообщениями на эту тему. Это один из вопросов, которые все еще находятся в повестке переговоров», – отметил глава МИД. В любом случае эти слова можно расценить как проявление готовности проявить гибкость.
Правда, во властной верхушке Ирана нет согласия по этому вопросу. В воскресенье на форуме в Дохе Камаль Харази, советник аятоллы Хаменеи по внешней политике, жестко заявил, что КСИР как часть национальной армии не может причисляться к террористическим группам. «Для иранцев очень важно добиться исключения КСИР из американского списка. Они не собираются идти на компромисс в этом вопросе», – подчеркнул Харази. После этого Абдоллахиян пообещал не отступать от иранских «красных линий».
Но, похоже, что гибкость могут проявить американцы. Выступая на том же форуме в Дохе, специальный посланник США по Ирану Роберт Малли не стал обсуждать детали переговоров по возвращению к СВПД, но намекнул на возможность исключения КСИР из списка террористических организаций. «Независимо от того, что произойдет со статусом КСИР, наша точка зрения состоит в том, что другие санкции в отношении КСИР останутся», – сказал Малли. Речь идет о санкциях в связи с использованием баллистических ракет, например по целям в Ираке, и поддержкой шиитских боевиков в регионе. Возможно, на таких основаниях и будет найден компромисс между Ираном и США. Тем временем активный дипломатический процесс возобновляется. В воскресенье Тегеран посетил директор Европейской внешнеполитической службы Энрике Мора, который координирует переговоры в Вене. Он встретился с главным иранским переговорщиком Багери Кани, а в понедельник собирается в Вашингтон. Пред визитом Мора отметил, что его цель – преодоление оставшихся разногласий.
Александр Ивахник
После выдвижения этого требования переговоры в Вене 11 марта прервались, но, как выяснилось, удаленные консультации между участниками переговоров продолжались. В субботу, выступая на международном форуме в катарской Дохе, глава европейской дипломатии Жозеп Боррель заявил, что все стороны «очень близки к соглашению». Позже он сказал журналистам, что есть еще некоторые нерешенные вопросы, но переговоры находятся на финише. «Я не могу сказать вам, когда и как, но это дело дней», – отметил Боррель. В тот же день глава МИД Ирана Хосейн Амир Абдоллахиян в телеинтервью прокомментировал требование Тегерана об изъятии элитного Корпуса стражей исламской революции (КСИР) из американского списка иностранных террористических организаций. По его словам, руководители КСИР говорят МИДу, что этот вопрос не должен препятствовать иранским дипломатам «делать всё, что необходимо в интересах страны», тем самым руководители КСИР «демонстрируют свое самопожертвование». Абдоллахиян оговорился, что КСИР является одним из главных институтов страны и потому, несмотря на позволение со стороны его руководства, для иранских переговорщиков этот вопрос – один из главных. «Мы обменивались с американцами сообщениями на эту тему. Это один из вопросов, которые все еще находятся в повестке переговоров», – отметил глава МИД. В любом случае эти слова можно расценить как проявление готовности проявить гибкость.
Правда, во властной верхушке Ирана нет согласия по этому вопросу. В воскресенье на форуме в Дохе Камаль Харази, советник аятоллы Хаменеи по внешней политике, жестко заявил, что КСИР как часть национальной армии не может причисляться к террористическим группам. «Для иранцев очень важно добиться исключения КСИР из американского списка. Они не собираются идти на компромисс в этом вопросе», – подчеркнул Харази. После этого Абдоллахиян пообещал не отступать от иранских «красных линий».
Но, похоже, что гибкость могут проявить американцы. Выступая на том же форуме в Дохе, специальный посланник США по Ирану Роберт Малли не стал обсуждать детали переговоров по возвращению к СВПД, но намекнул на возможность исключения КСИР из списка террористических организаций. «Независимо от того, что произойдет со статусом КСИР, наша точка зрения состоит в том, что другие санкции в отношении КСИР останутся», – сказал Малли. Речь идет о санкциях в связи с использованием баллистических ракет, например по целям в Ираке, и поддержкой шиитских боевиков в регионе. Возможно, на таких основаниях и будет найден компромисс между Ираном и США. Тем временем активный дипломатический процесс возобновляется. В воскресенье Тегеран посетил директор Европейской внешнеполитической службы Энрике Мора, который координирует переговоры в Вене. Он встретился с главным иранским переговорщиком Багери Кани, а в понедельник собирается в Вашингтон. Пред визитом Мора отметил, что его цель – преодоление оставшихся разногласий.
Александр Ивахник
Существенная особенность самоощущения многих современных россиянин с советским (пусть даже школьным) жизненным опытом – это декларируемая нормальность, которая противостоит аномалиям, связываемым с западным влиянием.
Характеристиками нормального человека являются патриотизм, уважение к истории, следование вере предков, традиционные морально-нравственные ценности, любовь к природе. Нетрудно заметить, что речь идет о декларируемых принципах, доминировавших в позднем СССР с единственным дополнением, связанным с религией (но и в позднем СССР атеистическая пропаганда носила формальный характер и все более задвигалась на периферию). Нормальность тесно связана с ощущением принадлежности к большинству, с ощущением, что человек «такой как все», «не хуже других» (не обязательно лучше).
Соответственно, современный Запад выглядит источником аномалий – космополитизма, забвения истории, безверия. Местом, где заключаются однополые браки и убиваются жирафы в зоопарках. На этом фоне россиянин даже с несбывшимися жизненными мечтами выглядит в собственных глазах куда привлекательнее даже в сравнении с «зарубежным высокопоставленным чинушей» (цитата из сталинской речи 1939 года). Только если Сталин апеллировал к «свободе от цепей капитала», то сейчас, в условиях рыночной экономики, ключевым фактором является именно «нормальность». Так что антизападничество связано не только с фрустрацией, но и с самоутверждением.
При этом декларируемая нормальность отнюдь не исключает того, что человек лишь изредка заходит в церковь, из маршалов Победы может назвать Жукова и, в лучшем случае, Рокоссовского, «отмазывает» своего ребенка от армии, может выгнать из дома собаку. Такой двойственный подход также был свойственен советскому человеку. Нормальность в таком понимании не предусматривает и сильной эмпатии за пределами самого близкого круга – по принципу «меня никто не пожалеет – почему я должен жалеть других».
Такое представление о нормальности в немалой степени является поколенческим (молодежь в немалой степени мыслит иначе) – но в стареющем российском обществе со сравнительно небольшим числом молодых граждан оно играет большую роль.
Алексей Макаркин
Характеристиками нормального человека являются патриотизм, уважение к истории, следование вере предков, традиционные морально-нравственные ценности, любовь к природе. Нетрудно заметить, что речь идет о декларируемых принципах, доминировавших в позднем СССР с единственным дополнением, связанным с религией (но и в позднем СССР атеистическая пропаганда носила формальный характер и все более задвигалась на периферию). Нормальность тесно связана с ощущением принадлежности к большинству, с ощущением, что человек «такой как все», «не хуже других» (не обязательно лучше).
Соответственно, современный Запад выглядит источником аномалий – космополитизма, забвения истории, безверия. Местом, где заключаются однополые браки и убиваются жирафы в зоопарках. На этом фоне россиянин даже с несбывшимися жизненными мечтами выглядит в собственных глазах куда привлекательнее даже в сравнении с «зарубежным высокопоставленным чинушей» (цитата из сталинской речи 1939 года). Только если Сталин апеллировал к «свободе от цепей капитала», то сейчас, в условиях рыночной экономики, ключевым фактором является именно «нормальность». Так что антизападничество связано не только с фрустрацией, но и с самоутверждением.
При этом декларируемая нормальность отнюдь не исключает того, что человек лишь изредка заходит в церковь, из маршалов Победы может назвать Жукова и, в лучшем случае, Рокоссовского, «отмазывает» своего ребенка от армии, может выгнать из дома собаку. Такой двойственный подход также был свойственен советскому человеку. Нормальность в таком понимании не предусматривает и сильной эмпатии за пределами самого близкого круга – по принципу «меня никто не пожалеет – почему я должен жалеть других».
Такое представление о нормальности в немалой степени является поколенческим (молодежь в немалой степени мыслит иначе) – но в стареющем российском обществе со сравнительно небольшим числом молодых граждан оно играет большую роль.
Алексей Макаркин
Турция не будет вводить санкций против России. «Во-первых, я не могу оставить свой народ в холоде зимой. Во-вторых, я не могу полностью перезагрузить нашу отрасль. Мы должны защитить их. Мы - государство, у нас 85 млн населения", - заявил в беседе с журналистами турецкий президент Реджеп Тайип Эрдоган. Примечательно, что эти его слова были произнесены после завершения саммита НАТО в Брюсселе, в котором он принял участие. Более того, Эрдоган анонсировал телефонные переговоры с Владимиром Путиным, чтобы обсудить, среди прочего и итоги брюссельского форума. Забегая вперед, скажем, что 27 марта такой разговор двух лидеров состоялся. Означает ли это, что внутри Североатлантического альянса назревает раскол по вопросам отношений с Россией?
Думается, утвердительный ответ на этот вопрос, как минимум, преждевременен. Натовский саммит прошел 24 марта, а оценки Эрдогана по санкциям были процитированы влиятельным изданием «Хюрриет» на следующий день. Однако в самый канун встречи лидеров стран-членов Альянса в Брюсселе состоялось заседания турецкого Совета безопасности. Председательствовал на нем никто иной, как Эрдоган. По итогам обсуждения было принято заявление, в котором, в частности содержались следующие тезисы: «Турция за немедленное прекращение огня, достижения мира и стабильности в рамках суверенитета и территориальной целостности Украины… Турция и впредь будет отстаивать свои интересы в восточной части Средиземного моря, на Балканах и на Кавказе, в акватории Черного моря». Таким образом, Анкара четко зафиксировала свою позицию: неприсоединение к антироссийским санкциям не означает отказа от поддержки украинской территориальной целостности. А значит турецкая сторона, мягко говоря, дистанцируется от российской спецоперации. И полагает необходимым ее прекращение.
Турецкий президент не раз предлагал свои услуги в качестве посредника между Москвой и Киевом. В ходе упомянутого выше телефонного разговора Эрдоган и Путин договорились о том, что очередная встреча делегаций России и Украины пройдет в Стамбуле. Президент Турции показывает, что не готов действовать в двухцветной картинке и не рассматривает нынешнее противостояние России и Украины сквозь призму ценностей. Его задача иная- дистанцируясь от всех сторон «добра и зла» (вне зависимости от того, кто кого и к какому полюсу причисляет), укрепить турецкое влияние в Черноморском регионе и в Евразии в целом. И поэтому он совмещает то, что в Вашингтоне и в Москве кажется несочетаемым: поддержка территориальной целостности Украины, отказ от санкций против России и ревизия евро-атлантической солидарности. Впрочем, и евразийской солидарности Эрдоган, очевидно, сторонится.
Сергей Маркедонов
Думается, утвердительный ответ на этот вопрос, как минимум, преждевременен. Натовский саммит прошел 24 марта, а оценки Эрдогана по санкциям были процитированы влиятельным изданием «Хюрриет» на следующий день. Однако в самый канун встречи лидеров стран-членов Альянса в Брюсселе состоялось заседания турецкого Совета безопасности. Председательствовал на нем никто иной, как Эрдоган. По итогам обсуждения было принято заявление, в котором, в частности содержались следующие тезисы: «Турция за немедленное прекращение огня, достижения мира и стабильности в рамках суверенитета и территориальной целостности Украины… Турция и впредь будет отстаивать свои интересы в восточной части Средиземного моря, на Балканах и на Кавказе, в акватории Черного моря». Таким образом, Анкара четко зафиксировала свою позицию: неприсоединение к антироссийским санкциям не означает отказа от поддержки украинской территориальной целостности. А значит турецкая сторона, мягко говоря, дистанцируется от российской спецоперации. И полагает необходимым ее прекращение.
Турецкий президент не раз предлагал свои услуги в качестве посредника между Москвой и Киевом. В ходе упомянутого выше телефонного разговора Эрдоган и Путин договорились о том, что очередная встреча делегаций России и Украины пройдет в Стамбуле. Президент Турции показывает, что не готов действовать в двухцветной картинке и не рассматривает нынешнее противостояние России и Украины сквозь призму ценностей. Его задача иная- дистанцируясь от всех сторон «добра и зла» (вне зависимости от того, кто кого и к какому полюсу причисляет), укрепить турецкое влияние в Черноморском регионе и в Евразии в целом. И поэтому он совмещает то, что в Вашингтоне и в Москве кажется несочетаемым: поддержка территориальной целостности Украины, отказ от санкций против России и ревизия евро-атлантической солидарности. Впрочем, и евразийской солидарности Эрдоган, очевидно, сторонится.
Сергей Маркедонов